Против Будды

Когда ручка двери опустилась вниз и мужчина зашёл в комнату, где были настежь открыты окна, он первым делом обратил внимание на то, что рядом с открытым окном сидел Яо Веньюй в самой простой и лёгкой одежде. Только теплая накидка на его ногах прикрывала нижнюю часть тела. На широком подоконнике стоял горячий чайник, по всей видимости, его принесли не так давно, ведь чашки все еще были пусты. Передние пряди Юаньчжо убрал в небольшой пучок, чтобы они не лезли в глаза, пока его голова наклонена вперёд. Он был увлечен чтением и перебором документов. Цяо Тянья хотел было закрыть все окна по старой привычке, ведь ранее мужчина кашлял от любого дуновения, но когда подбежал, чтобы закрыть ставни, то заметил удивлённое выражение лица Веньюя. — Зачем закрываешь ставни? Неужели, дождь скоро начнется? Яо Веньюй подумал, что он не заметил счета времени или погоды, потому что был очень увлечен изучением документов, которые ему передал Шень Цзечуань. Однако, погода стояла ясная, непривычная для начала восьмого месяца. — Извини. Я подумал, что тебя продуть может. Ветер довольно сильный. Лучше не сиди так близко к окну. Цяо Тянья отодвинул коляску с мужчиной поближе к столу. Юаньчжо не был рад такому, но они условились на том, что тот будет сидеть за столом, но окна при этом будут открыты. Не все. Только одно. — Ох...ты меня залечить планируешь? Мне уже намного лучше, прошло уже больше половины месяца. После того поцелуя они не обсуждали ничего. Они всегда так поступали и ранее, но тогда они боялись слов, зная, каков будет конец, они не хотели раскрывать рану ещё сильнее. Сейчас ситуация кардинально изменилась и оставлять все как есть равно тому, чтобы создать лишние проблемы. Зная все это, Юаньчжо все же не решался завести диалог на эту тему. "Возможно, сейчас не время" Мужчина настолько задумался, что поперхнулся чаем. Цяо Тянья подскочил с места и подлетел к Яо Веньюю, закрывая его рот платком и судорожно проверяя его. Он все ещё боялся увидеть там кровь даже по прошествии месяца, когда к Юаньчжо каждую неделю наведывался Императорский лекарь, отмечая лишь положительную динамику. Остаточным явлением являлись только периодические головные боли, но массажи спасали время от времени. Единственное, массаж делал никто иной, как Цяо. Сам мужчина не раз задумывался о том, рассматривает ли он его спину, шею или поясницу, представляет ли он что-то ниже. Его это настолько смущало, что он прятал лицо в согнутой руке, не решаясь даже поднять головы. В остальном Юаньчжо чувствовал себя прекрасно, поэтому его настораживало чрезмерное беспокойство в его адрес. — Я...в порядке. Все хорошо, просто чаем подавился? Цяо Тянья, послушай... Учёный положил ладонь на его щеку, передавая ему свое спокойствие не только голосом, но и прикосновением. — Если со мной что-то случится или если мне станет плохо, ты узнаешь об этом первый, я обещаю. — Ты прав. Просто я очень переживаю. Извини, я все ещё не могу...мне страшно. Мужчина упал на колени и положил голову на колени Юаньчжо. Ему было мягко из-за меховой накидки на ногах человека, от которого веяло ароматом трав. Цяо Тянья прекрасно знал, что опасность давно миновала, что Яо Веньюй не покинет его, но чрезмерная тревожность не отступала. Он прекрасно понимал, что таким поведением он перекрывает кислород человеку, которого он очень ценит, но он не понимал, как с этим справляться. Мягкие и нежные поглаживания по волосами немного успокаивали его, отгоняя все негативные мысли прочь. Руки Юаньчжо будто забирали эту болезнь из его головы на некоторое время, позволяя немного расслабиться. — Я попросил о помощи у Его Величества. Он сказал, что тебе нужно сегодня его посетить, у него есть разговор к тебе, который не требует отлагательств. Я уже приступил к работе и тебе стоит тоже. Что ж, отвлекать Яо Веньюя от работы действительно стыдно, с учётом того, что он сам попросил Шень Цзечуаня восстановить его в должности и постепенно начать нагружать умственной работой. Мужчина видел, как Юаньчжо тянется к работе, как он стремится помогать, в этом весь он и запрещать ему что-то все равно что обрезать птице крылья. Послышался тихий вздох, Цяо Тянья задумчиво держал ладонь ученого в своей руке, поглаживая ее большим пальцем, а затем молчаливо встал и, кивнув собеседнику, удалился из комнаты, оставляя Яо Веньюя наедине с собой. *** — Ваше Величество. Цяо Тянья поклонился, войдя в зал Мингли. Собрание как раз закончилось и из зала вышел последний из министров, оставляя внутри только мужчину, Императора и Второго Молодого Господина Сяо Чие, который стоял сзади императорского трона со сложенными на груди руками. Хотелось бы сказать, что он зол или недоволен, но у Сяо Чие такое лицо было всегда при каких-либо собраниях, Цяо Тянья это заметил ещё при их пребывании в Чжунбо. — О, Цяо Тянья, как раз ожидал тебя после собрания. Яо Веньюй сообщил тебе, зачем я тебя позвал? Шень Цзечуань потёр переносицу. Хоть он и сократил количество поводов, по которым стоит устраивать собрания, он все ещё не очень любил балаган, который устраивают министры. Именно поэтому рядом с ним всегда был Сяо Чие, который мог приструнить их одним только взглядом. Ланьчжоу предпочитал аудиенции, потому что так он может считать человека и его намерения, во время крупных собраний у него уходит на это больше времени, что несколько утомляло. — Прошу прощения, этот подчинённый не знает, зачем его Императорское величество позвал меня. — Тогда давайте пройдемся, этот зал так давит. Ланьчжоу спустился по лестнице, слегка путаясь в длинном шлейфе, который ему помог подержать Сяо Чие. Когда мужчины покинули зал Мингли, Шень Цзечуань наконец-то смог избавиться от этих слоев, под которыми была его привычная одежда. — Я не могу ходить в этом на постоянной основе. Даже на собраниях эти одежды раздражают. Хорошо, что Цэань подсказал мне идеальный вариант. Итак. Как ты уже мог понять, Яо Веньюй постепенно приступает к своим непосредственным обязанностям моего советника. Как только он окончательно придет в норму, будет посещать вместе со мной собрания, именно поэтому тебе тоже пора начать выполнять свою работу в Императорской армии. Я восстанавливаю тебя в должности, Гэ Цинцин уже в курсе и он встретит тебя на выходе. Твой статус командира остаётся в силе. В целом, Цяо Тянья был рад тому, что он наконец-то возвращается в Императорскую армию. Он очень переживал, когда все пошло наперекосяк и ему пришлось покинуть гарнизон и столицу. Его гложила мысль о том, что он потерял не просто свое положение в обществе, но и людей, с которыми у него выстроились семейные отношения. Он долго ждал момента, когда они все воссоединятся, но когда в его жизни появился Яо Веньюй, то эти непонятные чувства затмили прошлые печали, на их место пришла ужасная боль за человека, с которым его связала судьба. Он должен отпустить эту боль, именно поэтому Цяо Тянья должен отпустить Юаньчжо. — Ваше Величество. Этот слуга очень благодарен за ваше снисхождение ко мне. Клянусь служить Императорской армии и Вашему Величеству верой и правдой! Когда разговор завершился, они уже дошли до тренировочного поля, где ещё никого не было. Цяо Тянья поклонился двум мужчинам. Он уже хотел было уйти к жилым помещениям Императорских служб, но его задержал Сяо Чие. — Далеко собрался? Я не могу отпустить тебя, не проверив твои навыки. За такое время ты мог и потерять свои способности в той степени, в которой они ранее у тебя присутствовали. Сяо Чие скинул с себя верхнюю накидку, оставляя её в руках Ланьчжоу, а сам направился на центр поля, кидая меч Цяо Тянья. Тот удивился тому, что оружие не тренировочное, а настоящее. Более того, это точная копия его старого меча. — Молодой господин, разве это не- Цяо Тянья лишь успел достать меч из ножен наполовину, как у него перед лицом оказался Сяо Чие. Скорость командира Либейской кавалерии просто поражала. Даже будучи не на коне, он все ещё мог задать трепку любому из Императорских стражников или бойцов. Мужчина лишь успел слегка уклониться, но удар кулаком пришелся на его скулу. Он оказался лицом в земле, а меч лежал на расстоянии ещё одной ладони от него, но Сяо Чие уже вытащил свой клинок, если ничего не предпринять, то он проиграет ему меньше чем за минуту. А продержаться надо минимум две, чтобы пройти аттестацию. Именно столько надо, перед тем как прибудет подмога. Второй господин уже замахнулся на Цяо Тянья, но тот смог резким движением достать рукоять меча из ножен, блокируя удар. Удар был такой сильный, что у Сонъюэ заныли руки и по ним пошла неприятная пульсация. Последовал скрип лезвий и Цяо Тянья отпрыгнул на безопасное расстояние. Сяо Чие хорош в ближнем и конном бою, а также в стрельбе из лука, поэтому сейчас выгодная для него позиция - защита на дальней дистанции. Он не собирался лезть на рожон и уж тем-более не претендовал выиграть бой. Странно, Сяо Чие нападет так, будто он реально хочет прибить Цяо Тянья. Он падал несколько раз, ровно столько же мимо него проносился огромный меч. Его оружие успело получить зазубрины. — Ты планируешь трусить и защищаться, пока твои товарищи будут гибнуть? Сонъюэ застыл в этот момент. Когда он стал бояться? Сколько он себя помнил, ему никогда не было страшно смотреть смерти в глаза, не боялся вести за собой людей, не боялся вставать на защиту Юаньчжо и Шень Цзечуаня. Он готов был умереть за свои принципы. Сяо Чие прижимал его не только физически, но и морально. "Я же не могу провалиться? Я боюсь умереть? Я боюсь не увидеть Юаньчжо? Нет. Я боюсь, что по моей вине умрет Юаньчжо. Но именно сейчас из-за меня гибнет ещё больше товарищей. Если я не способен помочь им, то и Юаньчжо..." Цяо Тянья откинули к стене и он ударился затылком. В глазах пробежали искры. Сяо Чие вновь замахнулся на него. Вот он. Момент, когда тело двигается само, лишь бы выжить, лишь бы бороться до последнего вздоха. Мужчина сделал перекат прямо под рукой Сяо Чие и выкинул припасенный в сапоге кинжал, который ударился в стену рядом с головой двухметрового мужчины. — Молодой Господин, подкрепление прибыло. — Неплохо. Не забывай эту тренировку и мысли, которые пришли тебе в голову. Думай об этом, когда будешь сражаться. Второй господин вытащил кинжал из древесной стены, подкинул его в руки и протянул лезвием вперед мужчине. — Хороший кинжал, береги его. Сяо Чие похлопал по плечу товарища, направляясь к своему мужчине, вынося вердикт. Из того, что услышал Цяо Тянья, тот был частично доволен, но сделал замечание по поводу чрезмерного мешканья. Нужно больше тренироваться. На улице начало холодать. Стоит принести Юаньчжо теплые одежды, после окончания смены в карауле. *** Яо Веньюй сам настаивал насчёт того, чтобы вернуться к своим обязанностям, ему не хотелось быть проблемой на плечах Императорского двора и Цяо Тянья, однако приспособиться к самостоятельной жизни оказалось несколько сложнее, чем он себе представлял. Возникла проблема с тем, что он открыл в себе неуклюжесть. Вещи порой падали со стола или из рук на то расстояние, с которого ему было тяжело дотянуться, тот мог подъехать и наклониться, но и тут ему было тяжело. Его растяжка оставляла желать лучшего, поэтому спина болела каждый раз, когда тело сгибалось. "Если у меня болит спина даже от такого, то как же я буду с Цяо..." От этой мысли Юаньчжо тут же вспыхнул и поспешил приступить к своей работе. Мысли об этом так и лезли в голову. В прошлом у них уже был сомнительный опыт, тогда Яо Веньюй кричал, что ненавидит мужчину за это. Этот случай был неожиданным и не сказать, что учёному не понравилось происходящее, но ему было стыдно и противно от себя, он до сих пор не принял свое положение. А сейчас...что между ними происходит такого и что нужно сделать, чтобы перейти ту черту, на которой они находятся сейчас...или эта черта уже пройдена. Хотелось бы это с кем-то обсудить, но у Веньюя есть только Ланьчжоу, находятся они в одной лодке практически, вот только обсуждать с Его Величеством такое. Мужчина даже будучи его стратегом в Чжунбо не осмеливался наглеть и чрезмерно лезть в личную жизнь Шень Цзечуаня, а сейчас это точно будет неуместным. Учёный прикрыл рот ладонью, и продолжил писать кистью отметки и ответы по документам нахмурив брови. Спустя некоторое время ему предстояло отвезти все это лично Императору. Его кабинет находился не так далеко для человека, способного ходить, но для Яо Веньюя это расстояние умножалось на два. Служанки просили поумерить свои стремления и воспользоваться их помощью, вот только мужчину угнетало чувство беспомощности. Он лишь вежливо поблагодарил их и уверил, что в случаях, где он будет неспособен что-то сделать, то он обязательно воспользуется их помощью. Руки немного ныли от постоянного передвижения колес. Поэтому на повороте Яо Веньюй делал небольшую передышку. Его несколько огорчал тот факт, что у него такое слабое тело. Стыдно просить Императора о помощи, но если не спросить его, то тогда он будет ещё более бесполезным. — Ваше Величество? Я принес документы, которые вы передали мне вчера. Яо Веньюй хотел было потянуться за ручкой двери, но его опередил кто-то за дверью. Неожиданно для мужчины, на пороге со стороны кабинета оказался никто иной, как Сяо Чие. Причем вид его был весьма растрёпанный, волосы собраны на скорую руку, а ворот распахан. Яо Веньюй на секунду задержал на нем взгляд, затем резко перевел фокус на человека в кабинете, который поправлял свои одежды спиной ко всем. Юаньчжо не требовалось много времени, чтобы понять, что он прервал двух господ. Мужчина отъехал назад, отвернул голову в бок, закусив нижнюю губу и уже собирался удалиться от кабинета, но его остановила нога, что встала у него на пути. — Молодой господин, я очень извиняюсь. Я не буду ничего говорить, я позже наведаюсь к Его Величеству. Яо Веньюй не мог поднять головы, ему было ужасно стыдно, он сжимал накидку на своих коленях, на которых лежали документы. Нога Сяо Чие перестала препятствовать ему, Юаньчжо уже взялся за колеса кресла, но его потянули назад и завезли внутрь, где уже сидел Шень Цзечуань, он делал вид, будто ничего не произошло, только лишь кидал неоднозначные, но явно недовольные взгляды на Сяо Чие. Учёный молча протянул нужные бумаги Императору, а после, чтобы развеять нагнетающую атмосферу, начала отчёт — Я указал пометками недочёты от чиновников. В этом документе меня смущают несколько пунктов, нецелесообразно вступать в такие договоренности, человек просто желает получить побольше власти при дворе, разумеется, он будет манипулировать счетами, дабы выжать все из префектуры. С этими документами все в порядке. Яо Веньюй снова опустил голову и прикусил губу, сжимая рукава своей накидки. Заметив излишнее смущение, Шень Цзечуань мотнул головой в сторону Сяо Чие и тот удалился за дверь, оставив за собой лишь обречённый вздох. Шень Ланьчжоу поднялся со своего резного кресла и пересел в мягкий диван, перед этим передвигая Юаньчжо поближе к себе. — Теперь можем поговорить в спокойной обстановке. Я очень доволен проделанной тобой работой, поэтому хотел бы поговорить о другом. Мы так ни разу и не смогли поговорить о чем-то, кроме наших планов по поводу правления и государственных дел. Мне важно, чтобы у тебя все было благополучно не только в плане службы при дворе, но и в жизни. Шень Цзечуань налил горячий чай, продвигая фарфоровую чашку поближе к собеседнику. — Как у тебя дела с Цяо Тянья? Вы очень близки были и до моего становления Императором. В последнее время я стал замечать тебя в растерянном настроении. Тебя что-то беспокоит? Ланьчжоу не привык к особому тактильному контакту, он принимает объятия только от Сяо Чие. Прикосновения чужих людей вызывали у него неприятную дрожь и отвращение, но случай с Яо Веньюем другой. Ему хотелось побольше времени провести с ним за закрытыми дверьми, в частности и потому что мужчина чувствовал вину за то, что не смог дать поддержки Юаньчжо в той степени, которую предоставлял ему человек напротив. Перед ним будто сидел свергнутый небожитель, не способный более взглянуть на небо, поэтому нужно дать ему крылья в Поднебесной. Ланьчжоу дотронулся пальцами до ладони Яо Веньюя, смотря пристально в его глаза. Учёного всегда поражало, с каким пронзительным и считывающим взглядом Император смотрит на других людей. В сумме с тем, что тот дотронулся до его руки, в голове Яо Веньюя что-то щёлкнуло, заставляя его рассказать об их отношениях с Цяо Тянья во всех подробностях. Он жестикулировал, отворачивал лицо, прикрывая губы, произнося слово "поцелуй". Это было настолько интимно, что ему было даже неловко об этом думать. — Ваше Величество, а как вы стали ближе с Молодым Господином? — О. Ланьчжоу задумался об их отношениях с Сяо Чие, отводя глаза вверх, прикладывая закрытый веер к губам, сводя брови немного вместе. Молодой человек никогда не задумывался об их хаотичном начале отношений. Они никогда не обсуждали это, просто оставили все как есть, наслаждаясь друг другом. Но их первый поцелуй, который мужчины взаимно возжелали, до сих пор вызывал у Ланьчжоу теплые воспоминания, которые ворошат сознание приятными мурашками. — Наш первый поцелуй... — Ваше Величество, я говорю не о поцелуе. Как я могу зайти дальше, чем это. Я хочу быть ближе к Сонъюэ. Мое сердце пропускает удар, когда он касается меня, я затаиваю дыхание и задерживаю на его грубоватом лице взгляд, но в этот момент его лик кажется мне самым красивым во всем мире. Я готов смотреть на него вечно, но в последнее время мне этого мало. Как мне сказать Цяо Тянья, что он может не бояться этого...даже если я не могу ходить, я хочу ощущать тепло его тела, я не хочу, чтобы этот недостаток мешал нам. Яо Веньюй приложил руку к груди, сжимая ткань своего ханьфу. Его глаза слегка прикрылись в печальных раздумьях. Если бы он мог ходить, если бы его ноги не были такими, он бы уже давно кинулся в объятия Сонъюэ. Каким бы сильным не казался этот мужчина, эта боль все еще откликалась в его сердце. Волосы упали на его лицо, прикрывая одинокую слезу, упавшую на накидку. "Почему я такой...Цяо Тянья так старается, а я не могу ничего дать взамен. Я хочу, чтобы он был счастлив" Ладонь Шень Цзечуаня подняла подбородок Яо Веньюя на себя. — Цяо Тянья тебя очень любит, он счастлив с тобой, он переживает за тебя. Просто позволяй ему любить тебя в полной мере, тогда его сердце будет спокойно, а насчёт остального я могу тебе дать пару советов.