Глава 1
11 августа 2024 г. в 14:31
«Whatever our souls are made of, his and mine are the same»
Emily Brontë
Порой Эдвину кажется, что он всё ещё находится в аду, где его снова и снова разрывают на части, а всё что происходило с ним с момента первого побега из преисподней, просто горстка иллюзий его измученного рассудка. В этом году осень в Лондоне на удивление тёплая. Лучи закатного солнца окрашивают серые, холодные стены домов в багряные тона. Эдвин стоит на крыше их офиса и смотрит вниз на город, теряясь в потоке мыслей, от которых ему так и не удаётся убежать, сколько бы он не пытался. Он, наконец, дома и это должно было подарить ему долгожданное спокойствие, последние недели были слишком безумными, даже по его меркам. Мысли снова и снова возвращаются к лестнице в ад и отчаянному признанию, слетевшему с его губ. Прилив смелости, последняя возможность признаться и безнадёжное «я люблю тебя», в которое он вложил своё сердце, обреченно вручив его Чарльзу. Ему едва ли хватило бы смелости сказать это здесь, при других обстоятельствах. Иногда Эдвин думает, что они будут находиться на этой черте вечно — границе между возлюбленными и друзьями. Он думает, что перешёл её где-то и Чарльз тоже. Мысль о том, что он выдаёт желаемое за действительное, болезненно врезается в сознание. Пронзительный взгляд карих глаз Чарльза, задерживающихся на фигуре Эдвина, тонкие пальцы, случайно касающиеся его руки и остающиеся на его ладони дольше положенного. «Моя улыбка довольно убедительна», опасная близость его губ, тихий шёпот и едва уловимое ощущение тепла внутри, от которого метафорически скручивает желудок. Воспоминание отдаётся в груди болезненным уколом. Эдвин старается не дать своим чувствам взять верх, не испортить то, что они строили на протяжении трёх десятилетий. Пейн обхватывает себя руками, словно не знает, куда их деть и на мгновение замирает, глядя на то, как солнечные лучи падают на крыши домов. — Так и знал, что найду тебя здесь. — Чарльз открывает дверь, на крышу, делает несколько шагов вперёд и останавливается. — Всё в порядке? Эдвин на миг закрывает глаза и выдыхает, словно нуждается в кислороде, но это выходит рефлекторно, далёкая человеческая привычка. — Чарльз, я... Да. Мне нужно было побыть одному. Его голос тихий и вкрадчивый, Эдвин выглядит маленьким, уязвимым и хрупким, Чарльз борется с желанием подойти, обнять Эдвина со спины, уткнуться ему в шею и притвориться, что может вдохнуть его запах. — Тебя не было несколько часов… Я начал беспокоиться, приятель. Хочешь поговорить? Если бы Эдвин был жив, он ощутил бы холод, касающийся его кожи, ветер, развевающий его расстегнутое пальто. Чарльз делает несколько шагов вперёд к выступу крыши и останавливается в нескольких метрах от Эдвина. С момента возвращения из Порт-Таунсенда они не говорили о том, что произошло в аду. Он уверил Эдвина в том, что между ними ничего не изменится, но он ошибался, что-то изменилось. Эдвин делает ненужный ему выдох. — Чарльз, о моём признании… Ты не обязан отвечать мне взаимностью, я просто хотел, чтобы ты знал. Всё что произошло в Порт-Таунсенде... Монти, Король котов... Когда Эдвин упоминает Короля котов, Чарльз ощущает это неприятное чувство злости и тревоги, зарождающееся внутри. — Всё что произошло, позволило мне понять свои чувства к тебе. Мне потребовалось слишком много времени и много подсказок, чтобы осознать, но эти чувства просто были всегда. — Он бросает быстрый взгляд на Чарльза и замолкает, ожидая ответа. Покинуть ад можно, только если ты веришь, что действительно не заслуживаешь быть там. Эдвин знал, что его признание не было не правильным. Когда-то он думал, что должен находиться в аду за свои чувства. Там, на лестнице, он признавался в этом не только Чарльзу, но и себе тоже. Он не мог покинуть ад, не рассказав ему о своих чувствах. Возможно, это был не лучший момент, но он знал, что если Чарльз его отвергнет, он останется в аду, потому что у него больше не было бы причин возвращаться. — Эдвин… — Роуленд делает несколько шагов вперёд, но всё ещё оставляя расстояние между собой и Эдвином. Он так долго обдумывал то, что скажет, а теперь не знает с чего начать, теряясь в потоке мыслей. Эдвин поворачивает голову, приковывая к Чарльзу пронзительный взгляд зелёных глаз. Чарльз смотрит ему в глаза, словно надеется, что не придётся озвучивать всё, что он собирается сказать и Эдвин поймёт его без слов. Единственная причина, по которой он находится здесь — это Эдвин. Больше тридцати лет назад, этот мальчик позволил ему остаться с ним, а теперь вручил ему своё сердце. Эдвин влюблён в него, и эта мысль вызывает странное ощущение в груди. Как Эдвин мог найти в нём что-то, во что можно влюбиться? Как самый лучший, умный и самый прекрасный человек, которого он знает, мог доверить ему своё сердце, когда Чарльз не может доверять себе? — Когда я говорил, что у нас есть вечность чтобы понять, что значит всё остальное, я действительно имел ввиду это. Мне нужно было время разобраться во всем, но ты не заслуживаешь того, чтобы ждать ответа слишком долго. — Чарльз делает паузу, отчаянно пытаясь передать все те мысли, что кружатся вихрем в голове, подобрать слова, которые кажутся правильными. Роуленд не знает с чем сравнить свои чувства к Эдвину, потому что он никогда даже не был влюблён. Эдвин не заслуживает разбитого сердца, ложных надежд и обещаний, он не заслуживает лжи. Он думает об Эдвине, слишком собранном и серьёзном, о горящем взгляде его зелёных глаз, когда он гордо заявляет об успешно закрытом деле, его идеально уложенных волосах, как Чарльз снова и снова борется с желанием запустить в них пальцы и добавить немного беспорядка, о его дерзкой походке и тонких чертах лица. — Не хочу ошибиться и всё испортить, причинив тебе боль. Не знаю, люблю ли тебя в ответ, потому что не могу объяснить то, что я чувствую. У меня даже нормального примера любви не было. — В его сознании проносится мысль о родителях, и фантомное ощущение тревоги неприятно скручивает внутренности. — Единственное, что я знаю — я не могу представить свою загробную жизнь без тебя, не могу думать, о том, что кто-то навредит тебе, даже если это я сам. — Чарльз сжимает руки, в кулаки, чувствуя, как они дрожат. — Я бы хотел любить тебя всеми возможными способами, потому что ты заслуживаешь этого. — Он безотрывно смотрит на Эдвина, пытаясь усмирить бурю внутри себя. — Любить тебя, когда ты увлекаешься и начинаешь читать вслух, а я могу думать только о том, как звучит твой голос. Любить тебя, когда твой гениальный мозг помогает раскрыть дело. Любить тебя, когда ты закатываешь глаза на мои шутки и улыбаешься. Любить тебя,… когда ты просто остаешься собой. — Он зажмуривается и опускает голову, пытаясь взять чувства под контроль, чтобы иметь возможность договорить и проваливает попытку. Роуленд слышит медленные шаги и чувствует лёгкое прикосновение пальцев к своей руке. — Чарльз, посмотри на меня. — Чарльз поднимает голову и встречается взглядом с Эдвином, пытаясь сохранить самообладание, сдерживая предательские слёзы. Эдвин пристально выглядывается в его лицо, подбирая слова. — Чарльз Роуленд, ты самый лучший человек, из всех, кого я знаю. И я знаю, что ты никогда не причинишь мне боль. Чарльз сжимает губы в тонкую полоску и криво усмехается, вспоминая их разговор на мосту в Порт-Таунсенде. — Мы это уже проходили. — Я скажу это столько раз, сколько потребуется. Эдвин поднимает руку и касается его щёки, смахивая слезу. Бледные тонкие пальцы на загорелой коже. Сердце Эдвина не бьётся, но он всё равно ощущает его мнимый стук где-то в горле. Если бы Чарльз был жив, он мог бы поклясться, что в этот момент волна чувств убила бы его. Он чувствует легкую дрожь и мурашки, бегущие вниз по спине. На долгую секунду они встречаются взглядами, пальцы Эдвина задерживаются на лице Чарльза, рой мыслей в голове Роуленда внезапно стихает, теряясь в буре ощущений, накрывающих его с головой. Он обводит взглядом лицо Эдвина, подмечая каждую деталь: светлые глаза, тёмные ресницы, скулы, чуть приоткрытые губы. Эдвин одумывается и делает попытку убрать руку, но Чарльз её перехватывает. Пейн замирает, чувствуя нарастающее покалывание в пальцах. Он не в силах отвести взгляд от глаз друга, предательское чувство оцепенения охватывает от головы до ног. — Эдвин, я... — Чарльз бросает быстрый взгляд на губы Эдвина и возвращается к его глазам. Роуленд не успевает закончить предложение. — Да. — Эдвин сокращает расстояние между ними, бегло целуя Чарльза, все выходит легко и осторожно. Если бы Эдвин был жив, он мог бы поклясться, что в этот момент его сердце не сбавляло бы темп, он прерывает поцелуй, ощущая электрический разряд по телу от губ Чарльза на своих губах. Всё то, что сейчас чувствуется настоящим штормом в груди и голове, вводит его в ступор, он встречается взглядом с Чарльзом. Роуленд пытается сосредоточиться на приятном покалывании от желания в каждой клеточке тела, изумленный вид Эдвина заставляет его улыбнуться. Эдвин убирает руку с лица Чарльза и делает шаг назад, открывая рот, чтобы сказать, что то, очевидно, об этом неловком поцелуе, но невысказанные слова так и повисают в воздухе, рука Чарльза хватает его запястье. Их губы снова встречаются. На этот раз головокружительно, трепетно и неспешно. Он кладет пальцы на щёки Эдвина, словно он самое драгоценное, что Чарльз держал в руках и углубляет поцелуй. Эдвин прижимается к нему и делает несколько нетвёрдых шагов назад, прислоняясь к выступу крыши. Он целует Эдвина так, словно тонет, а Пейн так необходимый ему глоток воздуха: в исступлении, отчаянно и беспорядочно. Они теряют счёт времени. Заходящее за линию горизонта солнце медленно окрашивает небо в нежно-багровые и лазурные оттенки. — Я бы тысячу раз спустился в Ад ради тебя. — Чарльз прижимается лбом ко лбу Эдвина и прерывисто выдыхает. — Я польщен, Чарльз, но не уверен, что хочу попадать в Ад тысячу раз. На губах Эдвина расплывается улыбка и Чарльзу хочется остаться в этом моменте на ближайшую вечность, теряясь в сладком, щемящем чувстве, растекающемся по телу. Он не может похвастаться тем, что за свою недолгую жизнь принимал много правильных решений, но точно знает, что выбор остаться с Эдвином был самым правильным. Этот парень с фонарём, подаривший ему тепло и доброту, когда Чарльз медленно умирал от холода, был его раем, его покоем, его загробной жизнью. Они так долго высекали этот хрупкий, маленький мирок для себя. Они были связаны, всегда вместе. Они каждый раз выбирают друг друга, команда, до конца дней. Смерть — единственное, что могло по-настоящему разлучить их. Быть вместе всегда было слишком нестабильно, страшно и опасно. Смерть объединяла их, позволяя быть вместе всё это время и одновременно с этим, могла их разделить. Если бы был способ навсегда соединить их души, Чарльз бы сделал всё для этого. Возможно, их судьбой было умереть, чтобы встретиться. Чарльз не питал особой любви к Бесконечным, они всегда наводили на него неприятное ощущение, но он мог поклясться, что в Книге Судьбы их c Эдвином имена записаны рядом, их истории написаны одна за другой. Умереть с разницей в 70 лет, чтобы однажды встретить друг друга и никогда не оставлять.
