шах и мат

      Когда играешь в звёздные шахматы с господином Божественное предвидение, нужно быть готовой к проигрышу.       Для Фу Сюань каждый проигрыш — удар по гордости, даже если это всего лишь шахматы. Для её самолюбия это чревато. Она — и проиграла! Разве такое возможно?       Что ж, возможно. Даже способность предсказывать будущее не может полностью гарантировать её безоговорочную победу. И почему-то привычная мягкая улыбка генерала начинает непомерно раздражать. Он улыбается ей как обычно, лениво, сонно щуря глаза, но за этими обычными жестами она видит беззлобную насмешку над ней. Цзин Юань всегда смеётся над её «чрезмерной» самоуверенностью, бахвальством и торопливостью.       Но смеётся он ровно до тех пор, пока Фу Сюань не опускается перед ним на колени.       То, что она проиграла партию, не означает, что она не сможет выйти победительницей из другой их битвы. Когда дело доходит до работы руками и ртом, Фу Сюань отбрасывает всякое стеснение, и тогда генерал теряется. Сидеть в кресле, широко расставив ноги, запрокинув голову — та ещё пытка, потому что пальцы на руках то и дело зудят от желания запустить их в её шелковистые волосы, но ему нельзя сделать даже этого. Она не любит, когда он трогает её за волосы в такие моменты, поэтому всё, что ему остаётся, это сжимать кулаки вокруг подлокотников до скрипа прочного многовекового дерева.       Фу Сюань не позволяет ему почувствовать хотя бы толику контроля над ней. Если схватит её за волосы, то даже неосознанно может начать управлять процессом, а это непозволительная роскошь. Она может трогать генерала за волосы, когда он ей отлизывает, а вот он её во время отсоса — нет.       Взять его полностью в рот у неё, конечно, не получается, но она и не пытается заглотить больше положенного. Зачем, если и того, что она делает, уже достаточно, чтобы довести Цзин Юаня до исступления? Её тонкие изящные пальчики невесомо бегают по тяжёлой эрекции сверху вниз и снизу вверх, щекоча упругую кожу. Особенно ей нравится обводить вены на стволе, выводя причудливый узор, который она уже выучила наизусть. Но более бурную реакцию от него она наблюдает, когда её пальцы обхватывают его плотным кольцом, надрачивая, мучительно медленно выжимая из него предэякулят капля за каплей.       Медленно — не характерно для Фу Сюань, но она просто не может отказать себе в удовольствии услышать его томные низкие стоны, вырывающиеся из его горла, пока он кусает себя за нижнюю губу, схватившись за подлокотники с такой силой, что кресло, кажется, грозится рухнуть прямо под ним.       Но, в отличие от генерала, она не любит размениваться на лишнее дразнение, потому что член генерала слишком хорош, чтобы не уделять ему должное внимание.       Не то чтобы Фу Сюань есть особо с чем сравнивать, но она уверена, что член у него действительно красивый.       Чтобы сохранить лицо в буквальном смысле даже в такой интимной ситуации, ей приходится хорошо стараться. Впрочем, особых усилий она всё равно не прилагает, но действует как всегда плавно и грациозно. Фу Сюань лижет чувствительную головку, периодически мягко касаясь её губами. Целует с любовью, гладя уздечку, собирает на язык мужские выделения и периодически подбирает ладонью слюни, которые иногда неосторожно просачиваются через уголки её губ.       Ей далеко до падших женщин из лисьего народа, которые известны своими особыми умениями, и ласки Верховной провидицы выглядят скромно, как-то застенчиво, но ни её, ни уж тем более генерала это не смущает. Напротив, именно эта её аккуратность и осторожность возбуждают Цзин Юаня ещё сильнее. Обычно строгая и сдержанная, с ним она становится в разы милее и чувствительнее. Не боится запачкаться, не боится сделать что-то не так, не брезгует.       Не может брезговать человеком, ценность и важность которого для неё сложно объяснить даже словами.       Член во рту дёргается, когда Фу Сюань опускает голову чуть ниже, расслабившись, и с искусанных губ генерала срывается особенно волнительный вздох. Он забывается: кадык на шее дёргается при нервном глотании, а рука непроизвольно тянется в её сторону. Фу Сюань впивается ногтями в его крепкие бёдра, оставляя глубокие отметины, и отстраняется. Смотрит на него хмуро исподлобья, а по её подбородку тянется мокрая ниточка выделений, смешанных со слюной.       — Руки, генерал, — напоминает она, царапая его кожу. Цзин Юань приоткрывает блестящие от вожделения глаза, сталкиваясь с ней взглядом, и виновато цедит на выдохе:       — Пр-рости…       Фу Сюань хмыкает, тыкаясь носом в широкую ладонь, что притянула к себе, и вытирает об неё подбородок, а после откладывает обратно на подлокотник. Она возвращается к прерванному занятию, прибавив темп, не желая больше мучить его. Погоня за экстазом всегда будоражит, но если погоня затягивается, то это может стать проблемой.       К счастью, госпожа Верховная провидица знает всё наперёд: всего пара минут, всего несколько уже привычных движений, и он кончит — не в рот, а ей в ладошку. В рот нельзя, потому что подавится — однажды отвлеклась, не смогла предвидеть и вовремя среагировать, и подавилась. Цзин Юань перед ней потом чуть ли не месяц в извинениях рассыпался, боясь прикоснуться, а Фу Сюань на него не сердилась даже. Ей было просто стыдно и неловко, но, конечно, она этого не показывала.       Да и не то чтобы он возражает против того, чтобы кончить ей в руку. Что бы Фу Сюань ни сказала, он будет только рад подчиниться её воле. Для него занятия любовью с ней — это уже благословение.       Когда Цзин Юань начинает шептать себе под нос со страстью, какие-то глупости как в бреду, Фу Сюань отстраняется. Она доводит его до конца обеими руками, пока он беспокойно ёрзает в кресле. Сказать по правде, руки у неё уже ноют от напряжения. Всё-таки справляться с мужчиной, который больше неё раза в два — та ещё задача. Но Фу Сюань справляется.       Она же будущий генерал как-никак.       Струйки белёсой спермы стекают по головке, пачкая её пальцы. Фу Сюань ловит их на ладонь, собирая пальцами то, что потекло мимо, чтобы ничего не оставить. И без того сбившееся дыхание окончательно покидает Цзин Юаня, когда он, приоткрыв глаза, видит, с каким заинтересованным видом госпожа Верховная провидица слизывает семя, позволяя знакомому вкусу попасть с её языка прямо в горло.       — Госпожа точно хочет моей смерти, — измождённо бормочет он, но мягкая улыбка выдаёт его настроение.       Фу Сюань надменно фыркает на показ и вытирает остатки спермы о низ его рубашки. Смерти не хочет, а вот на посту его сменить — вполне. Жаль, что генерал слишком вынослив.       Даже в его возрасте секс — далеко не повод, чтобы пораньше уйти на пенсию.