Откровенный разговор

      Душный зал, внушительное количество людей, отсутствие нормального сна, непривычность к такому виду мероприятий, шум — Разумовскому не было известно, что конкретно кружило ему голову. Хотя, возможно, это был всего лишь алкоголь, коего было выпито недостаточно, чтобы полностью отказаться от раздражающих внешних факторов. Вино, наоборот, словно бы сильнее заставляло обратить внимание на окружение.        Сергей до конца не понимал, каким образом он оказался на берлинской выставке инновационных технологий. Ну, то есть было логичнее, если бы его позвали на подобное мероприятие в родной стране. Но нет — официальное пригласительное письмо пришло из столицы Германии. Приложение Vmeste не так давно начало работу за границей, чтобы так скоро приглашать его создателя на съезд таких ведущих технологов мира.        Но отказываться было глупо. Отказ — это невежливо по отношению и к потенциальным будущим партнерам, и к себе, потому что Сергею Разумовскому до безумия льстило, что его дело заметили.       Помещение с темными стенами освещали длинные люминесцентные лампы; их белый свет жег глаза, зато отлично подсвечивал различные механические устройства и умных роботов, стоящих на стендах, вокруг которых группами стояли люди. Девушек, заметил Сергей, здесь было немного, да и то это были женщины в возрасте. Мужчины, конечно, больше отдавали предпочтения технике, чем прекрасный пол.        Сергей поправил ворот футболки, второй раз за день благодаря организаторов выставки за возможность не быть в официальном стиле. Однако спутница Разумовского — милая девушка из аналитического отдела, владеющая английским языком очень хорошо и без лишних вопросов согласившаяся помочь начальству в сопровождении, — практически каждую минуту оглядывала его внешний вид. Наверное, боялась, что ее начальник все-таки споткнется на ровном месте в своих длинных джинсах.        Олег оказался по правую руку Софьи ровно в тот момент, когда Сергей на что-то отвлекся.        — Держи, — всучив девушке бокал с соком, обратился к другу Волков. — Выступление через… Шестнадцать минут.       В мгновение руки у Разумовского начали подрагивать, и он как можно аккуратнее взял стакан с водой.        — Да… — протянул он. — Надо бы успеть повторить речь.       — Вам не стоит этого делать: вы и так все знаете, Сергей Дмитриевич, а если будете опять все повторять, что-то обязательно забудете, — сказала Горбачева, тряхнув головой в сторону, чтобы убрать светлые волосы за плечо. — Просто не беспокойтесь на этот счет. Вы все знаете. Что-то пойдет не так — и я вам обязательно помогу. Хотя я уверена, что все пройдет хорошо.       — Она права, Серый, — Олег чокнулся бокалом с Софьей. — Все будет хорошо.        Разумовский поджал губы в смущенной улыбке. Он вновь оглядел экспонаты, гостей, ведущих, строго одетый персонал и организаторов.        На главной сцене прыгала собака-робот. Люди то аплодировали ей, то смеялись, то снимали для соцсетей. В этот момент Сергей был в себе уверен.       — Все точно будет хор…       — Hey, hey!       Стеклянные двери входа хлопнули, впуская в помещение светящегося своим белым костюмом очередного гостя. Разумовскому не нужно было много времени, чтобы узнать того, чей голос резонансом отразился от поверхностей. Ведь это был…       — Август ван дер Хольт! — воскликнула главная организатор, тут же облепляя своим вниманием эпатажную особу, что, раскинув руки, купалось в заинтересованных взглядах других людей.        Очки эта выскочка снимать не собиралась.        Сергей не мог поверить своим глазам.       У входа встали двое людей из эскорта Хольта, и Разумовский был уверен, что снаружи здание оцепили еще десятки людей.        — Он был в списках? — спросила Горбачева и достала телефон, дабы сверить информацию. Ей казалось, что это все было недоразумением.       — Без понятия, — за Сергея ответил Волков, по большей части смотря на охрану у дверей, нежели на оружейного магната, как это делал сжавшийся Разумовский.       Ему абсолютно, точно, бесспорно не хотелось здесь видеть его. Стакан чуть не выскользнул из влажных рук и был отставлен на стойку. Появление Хольта означало для многих гостей действительно интересное шоу, потому что пообщаться на закрытом мероприятии с Августом ван дер Хольтом действительно многого стоило. Но лишь для Сергея это означало, что решенные ранее проблемы будут обсуждены сегодня, при неприятном с течении обстоятельств, так как Хольт правда был… очень злопамятным человеком.        Разумовский уже начинал представлять их диалог, если Хольт с ним заговорит. Сергей не собирался этого делать первым.       Организатор с помощниками все не могла раскланяться в нужной степени перед Августом, и Разумовский был уверен, что напрочь забыл заготовленный текст.       — Нам нужно держаться друг от друга подальше, — то ли Олегу, то ли себе сказал он, вытерев руки о джинсы.       — Пойдемте, Сергей Дмитриевич, — произнесла Софья, когда на сцене завершилась проходная презентация. — Пара минут осталась.        Разумовский кивнул и напоследок шепнул Волкову:       — Не встревай без особой надобности. Следи за его людьми.

***

      — Sergey Razumovskiy! — громко донеслось из динамиков, и новый ведущий ступил на маленькую сцену, перед которой в четыре не длинных ряда были расставлены стулья. Сергею было ни тепло, ни холодно от того, что места были заняты не все.        Сергей поудобнее перехватил микрофон и сразу же указал дрожащей рукой на слайды.       — Всем привет, да. Меня зовут Сергей Разумовский, — быстро начал он, не желая растягивать унизительный момент со вступлением. — Я являюсь создателем и главным разработчиком приложения Vmeste. Недавнее его обновление позволило пользователям опробовать новый функционал…       Говорить на английском языке Сергею было нетрудно, нет, в разговорной манере, наоборот, ему было намного интереснее практиковать свои навыки. Так на него влияло волнение, оттого он запинался на сложных словах, наверняка неправильно ставил ударения или же попросту не так произносил фразы.       К середине, когда на некоторые забавные моменты из презентаций гости уже улыбались шире и иногда смеялись, Разумовский расслабился окончательно. Самая нудная часть его выступления была преодолена, и теперь настало время для вопросов его слушателей, которых с момента начало немного прибавилось.        — Использование искусственного интеллекта. В каких конкретно функциях приложения задействован ИИ? — задала вопрос дама в яркой оранжевой рубашке.       — В первую очередь ИИ — это навигатор по приложению для новых пользователей. Vmeste вмещает в себя довольно много платформ с контентом от видео-сервисов до книжных сайтов. Но также это и помощник в… — Разумовский потер рукой шею и обратился в сторону подсказавшей ему слово Софьи. — Спасибо. Да, в составлении постов. Или генерации изо…       С дальнего ряда зала послышался такой громкий стук, что завибрировала даже сцена. Все перевели взгляд на уронившего бутылку вина Хольта, который занял на самом дальнем ряду аж три места, развалившись как у себя на приеме.       — Désolé, c'est ma faute, — сверкнув темными очками, отсалютовал он повернувшимся людям и сделал глоток прямо из бутылки.        — Э-э… — Разумовский теперь не знал куда себя деть. Он совершенно забыл и про вопрос, и про презентацию, и про все. Ну за что это происходит именно с ним? Сбоку послышался тоненький голосок Горбачевой, и Сергей очнулся. — Генерация изображений… Там тоже искусственный интеллект используется.       — А чертежи генерирует ваш ИИ, Разумовский? — громко спросил Август, закидывая ногу на ногу и слегка ею покачивая. Он вновь отпил вина и, как чувствовал Сергей, уставился ровно на него. Хорошо, что очки не снял: таким образом практически невозможно распознать его выражение лица.       Разумовский выдохнул в микрофон, от чего из динамиков послышался шум, закатил глаза и через силу улыбнулся.       — Да, генерирует, — развернутого ответа на этот вопрос, решил Сергей, Хольт не заслуживает. Надо ему было лезть под руку, если знает, как сложно даются Разумовскому публичные выступления?        — А какие? — не унимался Август.       — Самые разные, — сквозь зубы протянул Разумовский.       Его изрядно начала подбешивать вся эта ситуация: Хольта наверняка только веселила эта игра словами, в отличие от Сергея. Тому было до жути неприятны попытки Августа до него докопаться без особой надобности.       — Что, даже оружие способен ваш искусственный интеллект нарисовать? — как будто с предвкушением спросил Хольт. Его зубы блеснули в ухмылке под светом белых ламп.       Сергею это очень не понравилось.       Несколько людей в зале неровно вздохнули, смотря то на одного, то на другого.       — Будет специальная программа — нарисует, Хольт.       — Ну, а если что-нибудь новое создать придется? Например, пистолет, стреляющий от электрического импульса?       — Нарисует.        Это черт только этого и ждал.       — Нет! — вдруг торжественно воскликнул Август. Он встал и, наконец сняв свои очки, указал дрогнувшей рукой на Сергея. Будто обвинял в чем-то. — Нет, Разумовский! Не нарисует, потому что доверять такое ответственное дело машине — глупо. Идею-то ИИ предложит, но правильно составить план, изобразить схему… Вам повезло, что я не успел задать вопрос о реализации этих чертежей… Удобно было бы иметь при себе сведущих в этом деле партеров, нет? Как вы считаете?        — Сволочь, — в микрофон отчетливо подытожил Разумовский на русском, с ненавистью смотря на услышавшего его Хольта. Тот одиноко отсалютовал ему бутылкой, когда вернулся на место, явно поняв посыл слов.        Еще бесконечно долго тянувшееся время Сергей был вынужден оправдываться за слова Хольта и за это недоразумение и непонимание с его бестолковым… расспросом. 

***

      — Все было шикарно, Сергей…       — Да ни черта не шикарно! — взяв четвертый за вечер бокал вина, отозвался из своего угла Разумовский. Теперь было уже все равно, нужно досидеть до окончания, чтобы в край не позориться, и ехать в отель. — Ты слышала, с какой надменностью он это все говорил? Чертежи, чертежи… Даже надеяться не стоило на его адекватность. И дело даже не в том, что он пьян!       Сергей смотрел в окно злым взглядом, ожидая, что от этого Берлин сгорит к чертовой матери. Для чего здесь появляться Хольту, которого даже не звали на мероприятие? Софья проверила все списки, допыталась до организаторов, и все источники твердили о том, что Августа ван дер Хольта не приглашали. Заявился на огонек. Причем же и сидит теперь, помалкивая, на своем ряду. Если бы не качал головой, можно было бы даже подумать, что он уснул.        Время на часах тянулось долго. А Разумовский с каждой минутой уже переставал чувствовать в себе силы и прежние эмоции. Он прожигал взглядом спину Хольта и думал о том, как незаметнее для всех от него избавиться. Эти мысли смешили его, иногда он невпопад заливался смехом, от чего выступающие и зрители теперь непонимающе косились на него.        — Я… Я пойду на балкон, — пошатнувшись, сказал Сергей и заправил волосы за ухо.        Выпитый до выступления бокал вкупе с остальной добавкой знатно его перегревал.       Обеспокоенная Софья тут же замельтешила перед ним в аккуратной попытке остановить. Она знала, что Разумовскому иногда нужно побыть в одиночестве и она явно не та, кто сможет ему противостоять в этом желании, но была обязана что-либо предпринять.       — Я позову Олега Давидовича.       — Не надо! — Сергей посмотрел в сторону главных дверей, где Волков… обрабатывал людей Хольта. Они там что-то даже смеялись. Может, подружились. — Ничего страшного. Я буду буквально в соседнем помещении. Вы сможете меня увидеть. Тут же стеклянные двери.       Напоследок прикоснувшись к плечу девушки, Разумовский вышел, ударившись локтем о ту самую стеклянную дверь.       Огнями горели улицы пригорода Берлина. Воздух здесь был совсем другой, не как дома: не грел, морозил голову сентябрьским ветром и остужал кровь. Проморгавшись, Сергей потер лицо, а затем плечи. Нужно было немного взбодриться, понимал он, потому что оставалось не более часа до окончания мероприятия, однако только в его голове формулировалась эта мысль, как тут же она забывалась, когда взгляд цеплялся за проезжающую по дороге машину.       Перебрал. На виски начал давить невидимый обруч, руки казались не своими, ноги несли его к высоким перилам машинально.        Сколько прошло времени, он не мог понять: глаза закрывались так медленно, что он вполне мог и уснуть на десяток минут.        На лоб с крыши упала капля воды, и его это позабавило.       — Отчего не веселишься? А? Разумовский!       Знакомый голос… Когда же этот кошмар закончится?        Не оборачиваясь, Сергей показал Хольту средний палец.       — Чего приперся, — полувопросительно произнес Разумовский на русском. Ненависть к заплетающемуся языку грела кожу красными пятнами на лице. До сих пор опираясь о перила, он слитным, почти что плавным движением развернулся на разъезжающихся ногах. — Иди гуляй. Развлекай себя… еще чьим-нибудь выступлением.        Август с неровно повисшими на волосах солнцезащитными очками отмахнулся от него рукой в изящной перчатке и тоже подошел к ограждению балкона, уперевшись в него локтями и оставшись на расстоянии от собеседника, который злыми поджатыми губами старался как можно дальше гнать его самого. Съехавшая на плечо белая футболка Сергея слабо колыхалась от ветра на худом теле.        — Не холодно?        Голос Августа показался Разумовскому достаточно трезвым, в отличие от собственного. Будто тот и не хлестал вино прямо из бутылки. А может, это его метаболизм так хорошо работал. Впрочем, это все было абсолютно неважно: теперь Сергей собирался издеваться над Хольтом.       Отвечать на английские фразы с каждым разом становилось сложнее; требовалось полминуты на обработку информации.        — Я замерзну здесь до смерти.       Август ухмыльнулся, размяв шею.        — Что ж. Snezhnaya Koroleva. Живешь в замке, ничто не греет твое сердце и тело, — задумчиво глядя на Разумовского, сказал он. Сергей понемногу начинал понимать посыл его слов, оттого он окатил Хольта ненавидящим пьяным взглядом. — И никто.        Яркие пряди скрыли блестящие глаза. Не поднимая головы, Разумовский сделал несколько неверных шагов в сторону Хольта, чтобы затем, схватив его ворот рубашки, притянуть к себе.       — Что ты хочешь, Хольт? — прошептал Сергей, когда чуть не промахнулся с расстоянием, оставив Августа буквально в десятке сантиметров от себя. В нос ударил тяжелый аромат не то от шампуня, не то от духов или чего-то еще, и он поморщился.       Август даже не дернулся; его заинтересованные глаза гуляли по окрашенному пьяным румянцем лицу Сергея.        — М-м. Мне просто скучно.       — Я станцевать должен? — отодвинувшись назад, с ужасно скрываемым сарказмом спросил Разумовский.       — Не отказался бы, — Хольт отряхнул пиджак, на что получил чуть ли не действительно оскорбленный взгляд. — Вообще, я решил, что надо поговорить…       Только рука Сергея метнулась, чтобы наконец ударить Хольта по холеному лицу, а сам Август успел бы ее перехватить, сбоку послышался посторонний звук открывающейся двери.       Испуганная Горбачева покосилась на них, прижав аккуратную ручку к груди.       — Сергей Дмитриевич… Прошу прощения. У вас все в порядке?       Ладонь задела лишь плечо Хольта в… а-ля дружеском жесте. Тот отвернулся в сторону улицы.       — Да, Сонь, — схватившись за локоть Августа, Разумовский потянул его к выходу. Ровной поступью Хольт прошел мимо девушки, пока та с сильнейшим сомнением смотрела на оружейного магната. — Нам просто нужно перекурить. Откровенный разговор… не требует отлагательств.       — А, поняла… — Софья вспомнила, что Разумовский не курит, что эти вдвое спустились на этаж ниже прямо у нее на глазах и что Хольт держал свою руку на пояснице ее начальника слишком низко, когда было уже поздно бить тревогу.

***

      Попытки Сергея столкнуть себя с лестницы Август, к сожалению, не оценил.        — Да как ты меня достал, — прошипел на русском Хольт и с силой вжал Разумовского ближайшую поверхность, перед этим защелкнув замок на двери уборной.        Сергей неприятно уперся поясницей в  керамический остров с раковинами. Физическая сила Хольта, не будь у него странного механического устройства на спине, не сильно бы превосходила силы Разумовского, и сам он решил, что это все из-за выпитого в избытке алкоголя. Нескольких бокалов вполне бы хватило, чтобы как-то избежать всей этой ситуации, но выпито было изрядно больше. И теперь Сергей был уверен, что способен на более откровенные разговоры. А также действия.       Только Август подошел к на вид сонному Сергею, взгляд которого закрывали рыжие пряди, как тут же был схвачен за отвороты пиджака и притянут ближе. Разумовский полностью залез на керамический остров и уперся спиной в зеркала, уместив между своих разведенных ног Августа, сразу же положившего руки в перчатках на шершавую ткань синих джинсов.        Сергей закусил нижнюю губу и похабно улыбнулся, мутным, но цепким взглядом смотря на Хольта. В ушах стоял небольшой фоновый шум, перед глазами все плыло, и дышать становилось тяжелее, однако Август и его полупьяный темный взгляд позволяли Разумовскому не теряться в пространстве, потому что белый — дурацкий, абсолютно не шедший Хольту — костюм пестрил под яркими лампами. Как же это дизайнерское недоразумение бесило Сергея.       — Ха! А меня твой костюм достал! — заявил он, в очередной раз дернув на себя лацканы чужого пиджака, и закинул голову назад. Август тут же воспользовался возможностью сжать открытое горло и сильнее прижать к зеркальной поверхности обнаглевшего Разумовского. Неточный взгляд того плавно и медленно перемещался то к плечу Хольта, то к пуговицам на черной рубашке, то вообще сквозь него. Цепкие сильные пальцы все еще не собирались отпускать ткань пиджака, что было в некоторой степени смешно: пьяный Разумовский без способности понимать реальность все равно цеплялся хоть за что-то. Августу льстило, что это был именно он.       Когда Сергей ощутимо лягнул его ногой по бедру, Август, зачесав волосы назад, наклонился ниже. Сергей не отвернулся от поцелуя, не отстранился и даже не растерялся; он просто еще ниже съехал по керамическому острову и стал упираться в стену только лопатками. Ноги неудобно свисали, точки опоры не было, но Хольт сам его и держал, хоть и своеобразно: одной рукой на талии и другой — на шее. Хватка и него была сильная и крепкая, однако Сергей отметил, как благородно Август не применял на его горле все силу. Разумовский отвечал на поцелуй смазано, неосознанно, все еще цеплялся за пиджак, а потом с зажмуренными глазами начал искать застегнутые пуговицы.        Хольт переместился с губ на шею громко вздохнувшего Сергея, и тот прижал его к себе, вцепившись ладонью в волосы. Август кусался, проводил языком по коже, тихо мычал, когда Разумовский слишком сильно сжимал ладонь. Наверняка останутся следы, скрыть которые вряд ли что поможет, тем более сразу же по окончании их… разговора.       — Зачем надо было устраивать этот… цирк? — с придыханиями спросил Разумовский, когда пуговицы на пиджаке Хольта наконец не мешали стянуть с него вещь. Пиджак полетел прямиком на пол. Говорить на английском Сергею с каждой секундой становилось все сложнее и сложнее: голова не соображала, в какой последовательности нужно говорить слова, и горящая под прикосновениями Хольта кожа не отрезвляла, а наоборот лишь усыпляла. Август все еще терзал его шею, иногда сжимая ее облаченной в перчатку ладонью у самой гортани.       Хольт лишь на секунду отстранился от него, дабы перевести дух. Вид его крепкого тела, обтянутого узкой черной рубашкой, вызывал у Разумовского буквально судорожный вздох и нежелание отводить глаза от выразительно плавной талии.       — Потому что ты меня бесишь, — ответил Август и со смешком вцепился зубами в чужие приоткрытые губы. Сергей все не отводил взгляда и неосознанно пытался потереться бедрами хотя бы обо что-нибудь.        — Да ты что? — руки схватили Хольта за пояс и расстегнули дорогой, сверкающий пряжкой ремень. — Будто это ты меня не раздражаешь.       Со стороны Сергея послышался негромкий взвизг, как только плотные холодные перчатки залезли под его футболку, сжали бок.       — Ах, как же, — Август опустил темные глаза на быстро расправившиеся с застежками брюк пальцы Разумовского. Стоило рукам резко пройтись по всей длине члена, он тихо выдохнул носом, сжав зубы. — Да. Сергей Разумовский не может не ненавидеть Августа ван дер Хольта… Ты вообще помнишь причину?       Сергея раздражало, что он, уже осмелившись, начал делать что-то… нужное, а Хольт все еще гладил его живот под футболкой. Хоть задрал бы ее, ей-богу.       Разумовский прошипел на русском языке что-то, похожее на «Сколько уже можно?». Решение Сергея убрать от Августа руку вызвало у того хмурый взгляд. Ладонь в перчатке в который раз схватила горло под рыжими волосами, и Сергей тихонько ахнул, ударившись о зеркало затылком.        — Ты хотел использовать мои гениальные идеи во зло человечеству, — гордо, но заплетающимся языком произнес Разумовский и с ухмылкой добавил на родном: — Зазнайка.       Хольт притянул его к себе практический вплотную: Разумовский проехался по керамике и полностью лег на нее, пока Август подхватывал его под бедра и злостно расстегивал пуговицу на джинсах. Сергей пьяно смеялся с вида неумело орудующих пальцев в перчатках.       — Я же доходчиво объяснял, что это не так, — громко сказал Август, зло взглянув на Сергея и схватив его одной рукой за ворот футболки, приподняв к себе. На одно лишь мгновение синие глаза Разумовского сверкнули не то пьяным блеском, не то завороженным интересом. Он глупо открыл рот, но ничего не сказал. — Я предлагал сотрудничество, — прошептал на ухо Август, и Сергей потянулся к нему еще ближе, опираясь ладонями о гладкую поверхность. Однако так же быстро, как и схватив, Хольт отпустил руку, и лишь остатки нормальной реакции Разумовского не дали ему удариться о поверхность в полную силу. — Это ты зазнавшийся придурок. В чем была проблема согласиться?       Нервный Август наконец расстегнул джинсы и спустил их до колен, а потом и через одну штанину стянул их с ноги полностью. Холодный материал уборной резко остужал горячую от алкоголя кожу, и Разумовскому это показалось как никогда приятным. Пока Август кусал его плечо, Сергей закинул ему ногу на локоть и уместил руку на темных волосах.       — Чтобы я потом остался крайним в этом твоем сотрудничестве? — сказал он, с силой оттаскивая от себя губы Августа и перемещая их намного ниже своего плеча. — О нет. Не надо… Я людям… Ха, помогаю. А не убиваю. О да, зло с добром не уживется никогда.        Август сжал Разумовского обеими ладонями по коленями.       — Добро, зло… Думаешь, самое время для философии?       — Я к тому, что ты мне неровня! — со смешком воскликнул Сергей, когда Август оттянул резинку белья.       — Идиот… — зло произнес Хольт, — напыщенный, зазнавшийся… придурок.        На член Разумовского легли сначала губы, потом же прошелся влажный гладкий язык. Тогда он закрыл глаза, и под веками замерцали узоры, но это было так скучно по сравнению с открывающимся видом на работающего ртом Августа ван дер Хольта. Блестящие от слюны губы Августа были плотно поджаты кольцом вокруг головки. Сам он был явно злым, равно как и Сергей. Его раздражал и вид Разумовского, и его глупый отказ на взаимную помощь, и сегодняшнее надменное поведение. Впрочем, Август понимал, что и сам сегодня немного перегнул палку со своим выступлением. Вряд ли Сергей заслуживал того, чтобы его так нагло принижали в глазах иностранных ведущих технологических корпораций. Хотя конкуренции как таковой между Vmeste и HOLT International не было, но отказ в сотрудничестве действительно несколько… порушил планы Августа. И отказ Разумовского, по-хорошему, никакого веского основания не имел. Может, так отвечал его взгляд на мир, а может, какие-то политические нюансы воспрещали ему даже думать о такой опасности.       Раздался громкий стон Сергея, звонко отразившийся от кафельных стен, когда Август особенно сильно прижал член языком к верхнему небу. Во всех его движениях, действиях прослеживалась ярость. Недовольство. Разумовский следил за этим с раздражительной ухмылкой, закусывая губу, потому что находился ровно в таких же чувствах, как и Август. Напыщенный, роскошный вид Августа ван дер Хольта успел изрядно расшатать его и так неустойчивую психику. О, а его выступление из зала, пока Сергей вел свою программу… Это действительно нечто.       С каждым разом Август то практически полностью останавливался и отстранялся, чтобы утереть подбородок, то заглатывал член все глубже. Впрочем, Сергей мало что замечал сейчас: он чувствовал, что еще немного — и кончит. Блаженством было бы кончить со ртом ван дер Хольта на члене.       Сильно сжав волосы Августа, Разумовский задвигал его головой в своем ритме, благо Хольт тоже, наверное, ничего не осознавал, потому и не противился сильнее, а только сжимал бедра и ступни Сергея.       Предвидев финал, Август слепо переместил правую руку на горло Сергея. Мгновение показалось вечностью, в момент пока Хольт вдруг остановился, только почувствовав, как содрогнулось крепкое, но разморенное алкоголем тело под ним. Рот наполнился дополнительной влагой, а Разумовский подал признаки жизни, лишь когда через четверть минуты Хольт опустил его шею. Тогда он схватился за горло, закашливались, и громко судорожно вдохнул. Август проследил за его лицо темными глазами, но не заметил ни капли страха или отвращения.        Август двинулся в сторону и, открыв кран, прополоскал водой рот. Его выражение лица теперь приняло более снисходительный вид.       — Черт… Тебе, похоже, и правда такое нравится, да, Разумовский? — наверное, позабавил его все-таки полуголый Разумовский, до сих пор не сдвинувшийся с места. Вряд ли ему было удобно или уютно лежать на кафеле с джинсами, повисшими на одной щиколотке. Даже прикрыться не пытался. Видно, алкоголь все еще гулял у него в крови, раз чувство стыда у него до сих пор спало.       Август полностью окунул лицо под струю воды.       — Ой, да заткнись, — протянул Разумовский. И через полминуты, пока Хольт остужал голову, добавил с сарказмом: — И иди сюда. Я хотя бы сделаю вид, что у нас… взаимовыгодное сотрудничество.       Сергей успел натянуть только белье, не потрудившись заняться джинсами. Оправив футболку, он притянул к себе за плечи подошедшего Августа. Теперь движения Разумовского были плавными, почти что нежными, если бы не простое желание не оставаться в долгу, который могут и припомнить на какой-нибудь очередной технологичной выставке.        — Смотреть в глаза, Хольт, — приказал он, и Август прикрыл глаза и неотрывно смотрел на Разумовского.        Немного влажная ладонь скользнула под пояс брюк и резинку белья, обхватив плотным кольцом член у основания. Приоткрытыми губами Август что-то зашептал на незнакомом Сергею языке и закатил глаза. Рука на члене замерла, и он понял игры Разумовского.        — Целовать можно? — склонившись над запрокинутой рыжей головой, спросил Хольт.        — Нужно, — ответил Разумовский и тут же задвигал рукой как можно быстрее, когда губу снова прикусили.       Много времени Августу не потребовалось. Или на это повлияла не рука, а сам Сергей Разумовский. Но на самом деле это неважно, потому что все уже заканчивалось.              Август кончил, особенно сильно прокусив губу и напоследок ее зализав.        — Хороший мальчик, — звонко засмеявшись, похвалил Сергей и тряхнул рыжими прядями, прилипшими на лоб.        Хольт понял, что поспешил с выводами на счет проснувшейся совести российского разработчика. У него она вообще была?       На то, чтобы привести себя в порядок, хватило и двух минут. Главной проблемой оставались яркие следы на светлой коже Сергея: красные пятна и укусы разместились прямо на шее, и ворот их, конечно, не прикрывал.        — Вот же собака…       — Кто у тебя в сопровождении? — спросил Хольт.       — Двое. И не то чтобы они не против такое увидеть… — сморщив нос, сказал Сергей. Теперь он чувствовал себя много лучше, дымка перед глазами пропала, а вот шея чудесным образом в отражении не излечилась.        — Тогда идем. Выйдем через черный вход. У меня с собой запасной костюм, — Август уже открыл дверь уборной.        — Еще скажи, что у тебя их не десять.       — На этот раз один. Идем.

***

      Странно, что Олега не волновало долгое отсутствие друга, зато заинтересовала новая одежда. Хотя, может, это и не странно. Теперь вместо футболки на Разумовском был бордовый свитер, который ему любезно одолжил Хольт.       — Я просто пролил на футболку вино.       Софья, приложив палец к подбородку, задумалась, но промолчала.       — И Хольт просто дал тебе свою одежду? — с сомнением продолжил расспрос Волков.        — Да. Мы все-таки пришли к соглашению о том, что мы оба были сегодня неправы, — натянув рукава до костяшек, признался Разумовский. — Принеси воды, если тебя не затруднит. Спасибо, Волк.       Широкая спина Олега скрылась среди толпы. Разумовский взял бокал с соком у Горбачевой и сделал глоток. Яблочный.        — Софья, даю вам допуск к нужному отделу. Найдите в архиве письмо, датированное зимой прошлого года, от HOLT International. Мне нужно его пересмотреть.       Девушка кивнула.