Мир разговаривает с нами

Замечал каждый из нас далеко не раз, что мир всегда стремится доносить суть вещей до нас, пока мы торопимся, или вообще не замечаем эти знаки. А взрослые вообще считают это всё не очень научным. Те, кто в них, в этих знаках смог развидеть тайный смысл, заложенный внутри — значит познал мудрость этой жизни. Повторяющиеся случайности далеко не всегда случайны, а люди, к которым тянет могут стать нам близкими по духу. На этот раз это очень важное осознание занесло в государство, которое отличается от всех своим нейтралитетом. Швейцария. Та самая страна с белым крестом на красном флаге, которая раскинулась среди величественных гор со снегом зимой и зелёными лугами летом. Она завлекает своей красотой и разными, неповторимыми городами, на улицах которых всегда исходит множество запахов от вкусного сыра и самого выдающегося шоколада. История эта началась с этой страны и маленького городка Биль. Жил там со своими близкими людьми, а точнее семьёй, которая всегда верила в то, что у их ненаглядного младшего сына всё получится. Это был один очень талантливый молодой человек тонкой душевной организации с фамилией Мэттлер и западающим в сердце интересным именем Нэмо. Разумеется, всех детей мира порой само имя «Нэмо» заставляет ловить себя на мысли, что они могли слышать это не раз в ярком мультфильме о поисках этой рыбки. Но далеко не все юные и не только юные люди знают, что сравнение этого человека с одной рыбкой не обходится. Память преданных любителей литературы и безграничных просторов своих личных, слишком непонятных этому миру тайных размышлений в холодные вечера наоборот будоражит блуждающий по бескрайнему шумному морю уже старый и одинокий капитан Нэмо, который при прочтении буквально сходит со своим грустным ликом со страниц известного романа мирового классика. Только вот имя это значится «никто». Никто — буквально человек, у которого нет имени… Безусловно, называть себя никем было бы унизительно, но имя своё, звучащее гордо Мэттлер поменять не хотел. Именно это то, с чем он себя идентифицирует. Все вокруг, прежде всего на просторах сети считали своим долгом спросить: «Почему никто?» А всё потому, что с прошлого года Нэмо уже не считал себя загнанным и заточённым в общепринятые рамки, где ты либо мужчина, либо женщина. Точно с таким посылом он отправился на песенный конкурс среди стран Европы, когда выиграл национальный отбор в своей стране. В своей песне он пел о себе и рассказывал о своей правде в истории, пока опера и мощный голос заставляли всех, кто хотя-бы раз послушал покрыться мурашками. История та была о том, как швейцарец сломал тот самый бинарный код уже сформированных правил и смело, на весь мир объявил себя небинарной персоной, которая, как известно всем поклонникам, использует несколько иное местоимение. Не он, а они. Эти два слова «небинарная персона» словно тесно связывали тонкой нитью сущность Нэмо и их светлую душу, которая в один момент потерялась на жизненном пути, когда сами они давно хотели сжечь своё тело. Зачем? Вот и Нэмо спрашивали себя спустя время. Дни тянулись не только в ожидании Евровидения, но ещё и чего-нибудь необходимого, такого необычного и приятного особенной душе небинарной персоны. Любимый человек, а точнее девушка, увы, не смогла их дальше любить, хотя сначала с её стороны было полное принятие. Но со временем любовь угасла, а та дама безвозмездно ушла, не объяснив причины. Одиночество с того времени стало их привычным состоянием. Тогда сердце Нэмо словно зеркало разбилось на осколки от первого предательства, которое оставило после себя острое и горькое послевкусие внутри, нещадно разрывая их внутренний мир где всё светло и благостно на мелкие кусочки. Слёзы катились сами собой по покрасневшему лицу Мэттлер, а сердце изнутри долгими, тёмными ночами ныло о том, что всё потеряно, если их в ответ никто не полюбит и не поймёт так, как понимают они. Спустя время мир услышал их искренние мольбы и всё изменилось в лучшую сторону. Пространство как будто магическим образом удачно сонастроилось с тем, чего так требовала душа…. Но желание исполнилось необычным образом. Представители Швейцарии никогда не могли себе представить, что именно на Евровидении, в Швеции, том месте, где постоянно говорят только о соперничестве, пропитанном аккордами из звучащих песен разных народов найдётся тот самый человек, о котором раньше они сами могли лишь мечтать. Однако, на этом приятные сюрпризы от Госпожи Жизни не закончились и ни в какую заканчиваться не собирались. Мэттлер ещё больше удивились, когда их плавно начало тянуть к совершенно другому, мелодичному языку. У самих Нэмо вызывало восторг слушать песню с вложенным туда сильным духом, пока сердце стучало громче. Тело покрывалось мурашками от того, что голос одной из вокалисток был такой же глубокий, как у них. У них даже слов в этот момент не хватало для того, чтобы выразить свой шквал эмоционального удовлетворения. Складывалось такое впечатление, будто ангелы спустились на землю и от сердца поют о своих чувствах. Именно от этой песни про Терезу и Марию прямо в душу швейцарцев прокрадывалось тепло, а воздух уже казался не таким прохладным. Повеяло тем самым неописуемым предчувствием того, что их близкий человек уже на подходе. Встреча состоялась и раз за разом проходила удачно. Женский дуэт, который пел эту композицию дальше вообще даже не ожидал такого поступка. Нэмо настолько впечатлила эта песня, что они спели те самые слова припева на украинском в своём звучании. Только вот сильные положительные эмоции у них в итоге вызывала не Алёна Савраненко. Алёна сама по себе была довольно харизматичная, простая женщина с тёмными волосами, весёлым выражением лица и задорным нравом, которая читала рэп. Она сразу же заявила Мэттлер, чьи серые глаза светились от радости о том, что выпустила бы это как официальный ремикс. Гораздо большее внимание Нэмо привлекла ее хрупкая и миниатюрная подруга, которая являлась партнёршей по дуэту. Девушка с необычным сценическим именем Джерри Хэйл, которую все сравнивали с мышонком из одноименного мультфильма внешне была прекрасна. Она напоминала им какую-то богиню, которая живёт в человеческом обществе и помогает всем прожить личную боль. Её портрет вживую, который дополнял многогранный голос казался им несомненно самым главным и искусством в чистом виде. Миниатюрная и стройная фигура, на которой прямо сверху обычно можно увидеть либо практичные костюмы, либо платья, а в крайнем случае, дальше — сценический образ. Хрупкие на вид плечи, где на сцене они будут одеты в массивные серебристые вставки, похожее на фарфор молодое и светлое, обычно довольное, мило улыбающееся лицо… Насколько были гармоничны эти смотрящие с внимательностью светло- зелёные глаза, от взгляда которых всегда светло, а длинные русые волосы, дающие благодаря этому цвету впечатление того, как будто колосится рожь, всегда слегка растрёпаннные, или же ухоженные и мягкие на ощупь. А они сами, между прочим, тоже были симпатичные. Настолько, что будто сошли с обложки журнала о моде или с небес спустились. Кудрявые каштановые волосы, которые приятно пахнут, похожее на бледное и, кто бы говорил, кукольное личико, но с естественным румянцем. Серые глаза всегда купались в лучах солнца, а взгляд питал энергией добра. Стиль у Нэмо был как у типичных девушек, с яркими платьями и привычкой краситься косметикой… Но брюки и рубашки они тоже любили. С того времени произошло достаточно много событий, которые сблизили этих двух творческих, похожих между собой людей ещё больше. Безусловно, Нэмо ни на секунду не могли сомневаться в том, что их человек- точно она, девушка, которая вне сцены известна под настоящим, коротким, но душевным именем Яна. Это читалось абсолютно во всём и постепенно складывалось из маленьких фрагментов воспоминаний в одну большую мозаичную картину в их голове. Начиналось всё с неподдельного восторга со стороны девушек, вызванного той самой неординарной песней, где у Нэмо, как и у них сочетается рэп с оперой. Только вот это было личной историей о поисках себя и собственного пути, в рассказ о которой небинарная персона вложила частичку себя… Затем они оказывались вместе с Алёной и Яной в одних и тех же местах, а каждая их встреча сопровождалась продолжительными взглядами, полными дружелюбия, сердечного тепла и желания узнать больше друг о друге вне камер. Это затянулось и продлилось до того, на чём остальные сказали бы «Да всё у них на лбу написано!» Если посмотреть на это со стороны — совершенно невинного и мягкого, желаннного с обеих сторон тактильного контакта в виде объятий. В голову Нэмо постоянно прорываются воспоминания о том, что пришлось прожить. Мэттлер сидели и вспоминали, как в один прекрасный и солнечный день Джерри захотелось положить голову им на плечо на глазах у интервьюерши из собственной команды, пока Алёна до этого момента спрашивала их о том, что ожидать дальше. — Мы что-то создаём, я не знаем. — отвечали представляющие Швейцарию совершенно без утайки. И даже не подумали, что ход событий в их истории поменяется благодаря уточнению «мы» Мы — это не они, как один человек. Разумеется, в этой истории Нэмо имели ввиду под словом создавать что-то далеко не в одном творческом направлении. Невероятно искренние слова о том, что этот дуэт — сокровище, найденные в Украине и нежные чувства к Яне, которые были на этапе развития переполняли их сердце, в чём на публике точно ни за что не сознались бы. В этом плане они не собирались разбрасываться громкими словами на ветер. Именно с момента после ответа на вопрос по поводу карьеры и обещания приехать в родную страну со следующим шоу уже и сердце украинки было не на месте, хотя своей подруге признаваться в этом не хотела, боясь, что та будет смеяться и спрашивать « Ну и зачем тебе эти Нэмо?»

У нас немає плана Б…

Представители Швейцарии прекрасно понимали, что у них нет того самого плана Б — Белта на случай, если она, эта необходимость признаться в своих чувствах участнице украинского дуэта никуда не уйдёт. Ему, своему близкому другу и представителю Литвы они признаваться не собирались, так как ценили возникшую с первого дня дружбу между ними. Естественно, Нэмо считали, что они с Сильвестром только лучшие друзья. И им, по правде говоря, было этого вполне достаточно.

Ми живемо лише момент…

Все мы привыкаем к тому, что нужно жить в моменте, здесь и сейчас, чтобы жизнь не ускользала мимо нас. Думать и делать свой выбор, идя по одному из трёх возможных путей. Только вот неважно, какой путь выберет человек, а важно то, с каким восприятием по нему идёт.

Куди цей день нас приведе?

Однако, Мэттлер по утрам всегда было так непривычно, ещё перед вторым полуфиналом. Они почему-то первым делом задавали себе вопрос о дне грядущем, позволяя себе поддаться раздумиям. «Куда меня приведет этот день?».

Чи піднесе, чи ми впадем?..

Они думали о том, удастся ли блистать на собственной репетиции и пребывать в приподнятом настроении, или же вообще напрочь упадут с этой платформы, которая крутится с той же скоростью, как тарелка в микроволновке.

А я все плакала-плакала...

Душу рвала...

У свого серця питала,

Відповідь не знайшла…

Хотя сама Яна, как они узнали позднее совершенно случайно из разговора с Алёной снова и снова плакала и душу рвала, когда у своего сердца спрашивала, но ответ не нашла, почему пережила за свои годы не меньше неудач в любви, а точнее, не могла её найти.

І знову плакала-плакала,

Бо не знала…

Её до самого больного места в груди ранило то, зачем люди позволяют себе так обращаться с другими и с ней, личностью, которая переживала печаль, не зная, что спустя время всё может кардинально поменяться. Тем самым люди садили в садах своего внутреннего мира не красные цветы и зимние розы, а прилипчивый репейник, или ещё чего похуже.

Навіщо люди саджають

В своїх садах квіти зла?

Ни с чем не сравнить эти цветы зла, которые если их не искоренить вовремя слишком быстро разрастаются со своими шипами и впиваются в каждую клетку.

***

В одну ночь, с восьмого на девятое мая, когда храп партнёрши по дуэту был похож на звуки трактора, который пашет на поле сутками Джерри, на удивление, не смогла заснуть, а просто смотрела в потолок. Как там говорят? Если не можешь заснуть, то подумай о хорошем? Именно это вспомнила артистка и подумала. Задумалась она, закрыла глаза и улыбнулась, ведь в который раз о Нэмо размышляла. Само собой, мысли ночью правдивые, как никогда. Раздумия эти были о разном.

Повествование от лица Джерри Хэйл

Немо, можливо, покличуть мене на чай, забуваючи про все. Про те, що їм ще доведеться багато працювати над тим, щоб ще більше відточувати свою майстерність… Хоча вони буквально не людина, а чиста музична субстанція, яка потребує бути почутою в усьому світі. І їх чують, бачать. Принаймні в нас їх вже оцінили з великою прихильністю і розпростертими обіймами. Як мені хочеться чути їх щире «О боже, я в захваті!» на свою адресу. Не лише в сенсі музики. Ми нею об'єднані…Але не тільки в світі музики та слів наших пісень. Ми- друзі по космосу. Я так відчуваю… І вони точно вже це знають теж. Я настільки вражена, що почала чути думки Немо на відстані. Вони про мене думають… Як приємно. І я про них так само. Якась закономірність, чи що? Чи може то доля мене з правильними людьми звела і серця з'єднала? Дивно, може, це чути, навіть магічно. Але до них вже в мені не лише дружба, а немов квітуча весна любов живе. Конец повествования от лица Джерри Хэйл. Глаза певицы уже слипались от слишком сильной сонливости и сладости этих романтичных мыслей, в которых прослеживалась не просто нотка, а целая песня. Джерри наконец заснула, надеясь на то, что сможет хорошо поспать и выспаться, однако аккурат почувствовала, как в комнате становится жарко. Начала кружиться голова от ощущения чьих-то очень знакомых рук в воздухе… По нелепой случайности. Хотя мгновение назад был прохладный воздух, который щекочет кожу и ресницы. There's a place where… We break the line… Сновидение, в которое её пытались в сей момент затянуть эти руки — было то самое место, где ломают линию между миром реальности и уходом в свои постоянные, слишком личные грёзы… Make it a circle redefined Словно карусель в Одессе кружились по кругу эти мысли, кто это может быть… Однако это были не чёткие, а уже размытые очертания. Былые размышления о том, как Нэмо дороги стали совсем прозрачными, как текущая реальность, в которой Яна засыпала. Beautiful gardens… Eternal flowers… Но кошмарный и резкий сон, как говорится, подкинул в цветущий сад говнеца. В тот самый внутренний сад её души, которая тянется к вечным цветам, чей аромат всегда манил за собой так же сильно, как и одеколон Мэттлер. You know the way, so take me there… Поэтому, как только всё перед глазами расплывалось, словно туман подсознание Шемаевой уже знало путь туда. После этого её окончательно выключило, отправило в светлое пространство прямиком из темноты. И вот, перед глазами уже картина видения ночного сада, по которому идёт босиком… Из ниоткуда заиграла слишком знакомая ей песня. Won't you make me dizzy from your kisses? Will you take my hand and spin me? — Олли? В смысле…— уже было открыла рот Джерри, как тут за руку взял кто-то другой, а затем обхватил за талию и развернул перед собой, перед тем, как их взгляды столкнулись. И снова в глубь её души смотрят серебристые глаза. 'Round and 'round Until the moment never ends? Под строчки песни Олли Александера, одного из лучших друзей Мэттлер, которые сами в это время будут с ней в слишком реальном сновидении до того момента, пока оно не закончится… Однако сами швейцарцы, беззаботно танцевали со смятённой, ничего не понимающей представительницей Украины и, переплетая пальцы тёплых ладоней между собой, одновременно сдвинулись с места. Щёки Яны краснели в эти секунды, а Нэмо, в этот раз смотрящие с какой-то непривычной для них наяву страстью не стеснялись прижиматься ближе к ней. Мэттлер ощущали, как хочется целовать до головокружения, но сдержались, а затем с ухмылкой на губах всё-таки взяли Шемаеву за руку и закружили, на что та поддалась, падая в раскрытые объятия… И так возвращаясь к началу, снова и снова. Pulling me close… I feel a stillness in the air… Эти двое преодолевали были готовы на всё, чтобы этот танец не кончался. Держась ближе, они обменивались улыбками и влюблёнными взглядами, в которых возникала естественная химия, а в воздухе ощущалась обездвиженность с обоюдным нежеланием уйти отсюда. Time has frozen… All memories lost… Время для них в плену этой нереальности вовсе заморозилось, словно узоры на зимнем окне в январский вечер. Обоим уже становилось откровенно плевать на то, что все воспоминания потерялись, пока в жизни холодный с проблесками солнца май. Их слишком быстрый танец хождения по одной орбите повторялся и длился до тех пор, пока не надоело. В ногах обоих лучших друзей, которые касались травы уже стала ощутима усталость, отчего Яна первая вырвалась из цепких объятий и замерла на месте, смотря Нэмо в глаза, а те глядели на неё с неким смущением и… Жалостью, вызванной тем, что это не может длиться столько, сколько хочется. Они как будто говорили, пытались выяснить у неё своим красноречивым взглядом очевидное. «Ну и почему ты остановилась? Это не конец и даже не начало. Не хочется останавливаться, но не могу зайти слишком далеко…» There isn’t an end… There isn’t a start… I don’t wanna stop I can’t go too far… Во взгляде серых, тех, которые можно сравнить с цветом грозового неба глаз Нэмо прослеживалось уже далеко не желание быть ближе, а вообще то, чти в народе называют «не то пальто.» Теперь эйфория прошла, а о случившемся будет напоминать лишь тепло, преобладающее в тесно связанных наяву, словно красной нитью, сердцах во время танца… Голос Олли Александера, который пел где-то вдалеке исчез, а песня окончательно затихла, растворяясь в тишине, вгоняя в иллюзию того, будто бы всё, что было точно закончилось… Но это ещё и близко не был конец сна за гранью этой реальности… Иначе бы и Джерри и Нэмо проснулись в своих комнатах, как ни в чём ни бывало. Нет худа без добра, как поговаривают. Именно поэтому то самое худо наступило за каких-то пару секунд. Ощущение уюта рядом пропало и сменилось синхронной сменой картинки перед глазами. В голову фантомных, мгновения назад мило улыбающихся представителей Швейцарии пришло осознание. Не божественное озарение, а тёмное, пагубное и искушающее заблуждение, в которое по самое не хочу вгоняют тёмные тени нечисти. Само собой, Яне моментально стало не по себе от того, как энергетика в пространстве поменялось, а учащённое дыхание уже раздавалось с её уст. Она проживала ощущение того, как взгляд стоящих перед ней в образе невинных созданий меняется на глазах… Вот теперь ей уже было не до смеха. Теперь швейцарцев преследовало навязчивое ощущение того, как нить связи с стоящей на одном дыхании украинской звездой напротив них теряется и рвётся безвозмездно, а перед глазами просто в свободном полёте летит, даже можно было сказать, мельтешит белый лист. В эти минуты тело Нэмо изнутри уже заполняло нечто другое. Неприятный и пронизывающий кожу холод, как будто от искристого снега у них на родине. Со стороны повеяло уже появившимся в воздухе тонким, горьким и чрезмерно резким запахом травы. Вслед за этим неприятным запахом, который буквально в секунду врезается в нос Шемаевой протянулся шлейф из какой-то другой эмоции. Эта эмоция по мистической несуразности окутала Мэттлер всем тем злом и мраком, что есть в мире, напрочь освобождая от необходимости быть хорошими, давая проявить себя по-другому в пустоте. Die alte Haut fällt auf den Boden… Их глаза светились туманностью, а старая оболочка той самой похожей на ангела небинарной персоны окончательно сбросилась, обнулилась и, словно змеиная кожа, упала на пол. Теперь в другой, тайной стороне их сущности было чётко видно проступающую сквозь суженные зрачки грубость, пока фальшивая, будто маска на сцене театра вариация улыбки уже во всю заиграла на губах, а с губ сорвался неестественный, не звонкий, а низкий, хриплый смех. Причём такой, как будто они сорвали голос на сцене, а теперь хватает сил только хрипеть, пока сестра об этом не знает. В ней, в этой ухмылке и прищуренных, смотрящих свысока глазах ясно читалось коварство, которое для тех самых настоящих Нэмо неприемлимо. Это и напугало Джерри. «Це, трясця, не мої Немо» — пронеслось у неё в голове. Der Fisch frisst sich zum Mund… Они, господа, бывали в аду не раз Нэмо Мэттлер, одержимые этим вопиющим злом сделали шаг, а затем ещё один и приблизились к ней, своими сколькими и ледяными пальцами взяли за подбородок. Как те вампиры из Сумерек, желали съесть аж до самых губ, тем самым вызывали внутреннее отторжение с страхом, который уже пробрался в сердце. Die Kiemen blutig noch vom Saugen… Яне хотелось, чтобы это непонятно что, что высасывает все жизненные силы, как рыбьи жабры, которые наливаются кровью прекратилось. Люк, который мог бы быть здесь, только под слоем травы и лунным светом, к сожалению, вообще не видно просто открылся с грохотом. Ей хотелось провалиться туда и никого не видеть. An den roten großen Augen… А в особенности — этих уже отнюдь не белых и пушистых, а злобных Мэттлер, у которых в больших, на этот раз красных от гнева глазах было ощутимо, на уме так и вертелось намерение попытаться сделать больно. — Das ist dein Schuld, Jerry Heil… — начали говорить Нэмо не своим голосом, а глаза замерцали красным светом, что заставило их резко отклониться от неё. — Dein Schuld liegt daran, dass ich jetzt unter dich leide! Im Moment bin ich nicht mehr ein Angsthase!— этот оглушительный крик прозвучал как будто из преисподней и уже поспешил отдаваться вдали. Те самые демоны завладели телом и умом Нэмо, пока душа их настоящих шаталась непонятно где. Демонам настало время высказать свои потайные мысли, говоря для этого через пострадавших от них Мэттлер. Это заставило покраснеть Яну и опустить взгляд на траву на раз- два, а эхо от крика, которое раздавалось даже недалеко от них вызвало ознобь по коже и дрожь от желания сказать напрямую, если выражаться помягче: «Какая несправедливость!» — Du verstehst mich, oder?— на взводе шептали они, заставляя тем самым поднять глаза. Пока представительнице Украины становилось с каждым мгновением неспокойно даже смотреть на них, разбавляло этот весь коктейль неприятных ощущений ещё и внутренним шоковым состоянием, что давал разряд, словно тот злочастный электрический ток. Безусловно, ей было неприятно видеть, слышать, что происходит сейчас. Но самое страшное — чувствовать эти эмоции всем своим телом и сердцем, которые вот — вот и сожрут остатки здравого смысла и нормального ментального здоровья изнутри… Чувство вины, которое получилось вызыать этими словами уже выступало в её голове, снимая перед остальными чувствами шляпу, как культурный деятель в знак уважения. Разумеется, это было на руку тем самым поглощённым желанием доиграть в эту игру до конца не настоящим Нэмо. Им было в удовольствие наблюдать, как покрасневшая кожа щёк Джерри дрожит, будто у собаки, которую бесстыжие люди бросили на улице. Oh Gott von oben! Казалось бы, самое ужасное миновало, но то, как в голову стрельнет, как говорится, о, Всевышний! Это можно только догадываться… Но то, что произошло буквально в эти секунды поразило их обоих. Der Fisch jetzt mit der Zunge küsst… Неожиданно для себя Нэмо, как настоящая рыба внезапно открыли рот, широко улыбнулись и, высунув язык, как сумасшедшие, стремительно сократили расстояние и поцеловали шокированную, будто парализованную Яну, притягивая к себе. Speit tote Milch dir ins Gesicht! Ihn anzufassen wagst du nicht! От этого жуткого поступка и ощущения холодных губ Мэттлер на своих сердцу Шемаевой хотелось выпрыгнуть из груди. Ещё и от того, что она словила волну паники. Хотелось выплеснуть им чем-то в лицо или потерять сознание от того, что даже не решается коснуться их в ответ, так как они сами продолжали сверлить взглядом и были попросту неуправляемые… Но она всего лишь отстранилась с ещё пуще покрасневшим лицом, пока они смотрели как одержимые. Её сердце окончательно сбилось, как механизм сломанных часов, после чего заколотилось быстрее от боязни и боли. Ощущение частого и холодного дыхания Мэттлер, которые после отстранения от поцелуя были сами не свои заставило Яну отряхнуться, а затем медленно присесть на корточки и закрыть голову руками, не понимая ничего того, что с ними происходит. Слова о том, что она сама во всём виновата уже никак не хотели уходить прочь из головы сновидицы и заставили светло-зелёные глаза наливаться слезами, а после окончательно заплакать от внутреннего и внешнего давления на неё. Давления этой всей печальной, но подозрительно реалистичной картины. Именно после этого они, одержимые демонами Нэмо скривили губы и, скорчив гримасу от того, как самим становилось смешно от вида жертвы магических обстоятельств звучно рассмеялись и опустились на корточки, продолжая тешить себя этой всей беззащитностью с её стороны. Испытав полнейшее разочарование от их поведения Яна закрыла глаза и принялась молча просить пространство, чтобы убрали её отсюда. Ей настолько хотелось покинуть этот сон, что мысленные просьбы уже перешли на шёпот, а потом и вообще на крик на родном языке. Сами не свои Мэттлер не медлили и поспешили закрыть Шемаевой рот рукой, касаясь её шеи. От этого жеста глаза открылись, после чего влажный от слёз взгляд сменился на умоляющий. Чувствуя, как покидают силы от того, как держат её губы своей ладонью отклонила голову и закричала, а затем окончательно ослабла и легла на траву, пока её в уме уже скользили мысли, что они, внутренние демоны сами сделали это для того, чтобы уничтожить всё сложившееся между ними. Наяву все ещё длилась ночь, а лунный свет, проходящий через шторы заставил проснуться. Видение этого кошмарного сна уже ускользало из её поля зрения, а глаза снова слипались от необходимости отдохнуть после пережитого стресса, точь в точь похожего на то, что люди обычно испытывают в реальной жизни. И вот, уже вся горячая, Джерри, которая, сама зарытая в подушки наконец перевернулась на спину и уже точно очнулась ото сна. Она проснулась в их с Алёной общей комнате от собственного голоса прямо посреди ночи, тяжело дыша, пока глаза уже были полностью в слезах. Савраненко, которая тоже проснулась от внезапного крика уставилась на неё и уже стояла возле кровати, смотря строгим взглядом, в котором было смешана жажда услышать объяснение с непониманием. — Що сталося? Чого ти кричиш? — начала шёпотом спрашивать рэперша и замолчала, улавливая в ответ взгляд партнёрши по дуэту. I'm too phased, it's too late… И это было неудивительно, ведь уже слишком поздно для того, чтобы кричать слишком громко на весь номер. Осознание медленно приходило к Яне, которой не хотелось ничего объяснять. Певица приподнялась на своей кровати и, поджав руками колени, спросила у коллеги по сцене совсем неожиданно, пытаясь держаться изо всех сил, чтобы не вспылить снова, но все еще пребывая в состоянии ужаса: — Ти теж чула, Альоно? Та в ответ размеренно выдохнула и медленно встала с кровати, а затем, пытаясь держать равновесие в темноте подходила всё ближе. Участница дуэта уже была настроенной на честный диалог с подругой, о которой знала намного больше, чем все могли подумать, констатировала факт так, чтобы было слышно только им двоим: — Твій власний крик неможливо не почути, Яно. Шемаева кивнула на эти слова, так как прочувствовала, насколько Савраненко была уверена в своих высказываниях, а затем отодвинулась, спуская ноги на пол, чтобы та смогла сесть рядом.

I don't know if you …

Already know how…

But girl, I got the feeling

That you know now…

В тишине, которая воцарилась между двумя девушками возникло ощущение взаимопонимания. И это, между прочим, даже несмотря на сомнения вокалистки, знает ли рэперша о том, кто может являться причиной этого непредвиденного крика. Теперь у самой Алёны всё уже было разложено по местам. Она уже давно сама знает то чувство, когда хочется кричать от страха. — Я не знаю, хто причина цього кошмару взагалі… — начала было Алёна, пересекаясь взглядом с сидящей напротив Яной, в чьих глазах было ещё послевкусие от испуга. — Але не треба перейматися. Я поруч. — дала знать она и кивнула, после чего легонько похлопала по предплечью. Стены в голове Шемаевой окончательно прорвало. На ресницах уже выступают слёзы, но на этот раз наоборот от ощущения того, как это, быть услышанной. Быть понятой, даже если ни в какую не хочется говорить о своих проблемах и притворяться, что всё равно. Капли снова стекают по щекам, как тонкий весенний ручеёк. Смотря на состояние Джерри в полном безмолвии обычно шутливой и улыбчивой Алёне захотелось показать серьёзность по отношению к этой ситуации. Замедлить этот момент, чтобы в полной мере проживать боль подруги и сочувствовать. Не говоря ни слова, Савраненко протянула руки и, широко раскрывая их, по-дружески обняла Шемаеву, после чего, услышав громкий всхлип, когда та положила голову на плечо, прошептала: — Тихо. Все добре. После этих слов не хотелось ничего более, кроме того, как просто на действиях показать партнёрше по дуэту, что в любом случае рядом. И, безусловно, утешить, пребывая в такой деликатной ситуации. Осторожно, чтобы не спугнуть итак расстроенную, плачущую в её объятиях Яну Алёна положила свою ладонь той на спину и провела по ней. Это оказало нужный, успокаивающий эффект на Джерри и заставило окончательно довериться тому, что происходит с ней. Певице хотелось проживать своё успокоение здесь и сейчас, когда единственная подруга в шоу-бизнесе рядом, от ощущения опасности не осталось и следа, а сердце уже не бьётся в бешеном ритме из-за того ужасного видения, а спокойно, как и должно быть. В таких объятиях, напоминающих взаимодействие родных людей, которые давно друг друга знают участницы украинского дуэта пробыли недолго. Так продлилось ровно до того, как постучали в двери. Алёна неспешно отпустила удивлённую Яну из объятий и сказала вполголоса, вставая с места: — Сиди, я відчиню. — после этого рэперша тут же пробормотала себе под нос: — Кого там ще чорти принесли? Савраненко быстро направилась к дверям, мысленно готовясь к претензиям со стороны нежданного гостя, а затем, коротко и резко выдохнув, дёрнула за ручку и открыла двери. На пороге стоял именно он. Тот самый план Б — Белте, он же представитель Литвы. Молодой человек высокого роста с широкими плечами и спортивным телосложениех. Один из тех, кто днем носит пиджаки, а сейчас стоит в одной футболке, пока щёки краснеют, а в голубых глазах красуется вопиющее «Что делать?» Он явно ожидал, что ему откроет не эта женщина. — Привіт.— тихо поздоровался он на их родном языке, окидывая смущённым взглядом лицо Алёны. — Падло. — выругалась в ответ она на украинском и ухмыльнулась, а после ненадолго отвернулась в сторону Шемаевой и выдала: — Яна, йому жить набридло. Гость стоящий в дверном проёме нахмурил брови и достал из кармана джинс мобильный, чтобы быстро просмотреть, причём тут это и что значат непонятные слова. От такого заявления Джерри опешила и приоткрыла губы, после этого встала с кровати и, осторожно выглядывая, сразу же поняла кто это, видя один лишь его взгляд, отчего на щеках выступал румянец. Она подошла поближе к партнёрше по дуэту и, уже смотря на стоящего на пороге литовского артиста, смотрящего прямо на неё с некой вспыхнувшей в глазах искрой, переспросила: — Сильвестр? Обиженное лицо Белта в этот момент, когда он вместо того чтобы отозваться на своё имя поправлял рукой свои же кудри, да ещё и закатил глаза надо было видеть. Его полное имя на родине было Сильвестрас, но все: друзья, пресса и прочие товарищи звали как полагается, Сильвестр. Уже снова смотря прямо участник скрестил руки на груди, как будто закрываясь от того обидного слова и отрицательно покачал головой, а затем проговорил на родном литовском: — Man tai nepatinka. Aš esu žmogus.— поставив акцент на этом слове, артист замолчал, пока его терпение ещё было на месте ради того, чтобы ожидать реакции на эти слова. Конечно, кому было бы приятно, если бы его успели окрестить таким, как кажется, безобидным выражением «падло», что буквально значит «упало, павший»? Тем более Сильвестру, не без помощи перевода из интернета приблизительно понимающему значение этого понятия. Ещё больше после своего молчания удивил дуэт тем, как чисто в этот момент получилось произнести три важных слова, понизив голос до того, когда его учили говорить некоторые фразы на украинском. — Я не падло. — и поджал губы. Яна кивнула в ответ на эти слова и поняла то, что готова провалиться под пол из-за чувства испанского стыда, которое вызвало поведение Алёны. Из-за этого девушка легонько пихнула подругу в плечо. — Ти гля на нього… — кивнула в сторону нахмуренного Белте Алёна, одёрнув руку и произнесла прямо на ухо железный аргумент, почему он так себя ведёт: — Стоїть як Ванька-встанька і задається. Сильвестраса задело то, что Алёна о нём говорит в таком ключе и не стыдится. Прямолинейность он очень ценил. Как говорится, яблоко от яблони недалеко падает, ведь сам был из честных людей. Ну не до такой же степени, чтобы стоять на месте, когда его обзывают! Он сделал шаг, а затем ещё один, но по направлению к Джерри, которая уже точно готова была его выслушать и самой сделать ему приятно тем, как сильно хочется открыться. Ей самой надоело такое поведение по отношению к их хорошему другу, а для неё лично — тому, кто нравится исключительно как друг, человек и артист. Именно поэтому Яна решила поставить в этой всей наглости точку, поэтому уже в следующую минуту с серьёзным лицом попросила: — Альона, досить вже. Будь ласка. Дождавшись от той ответной реакции в виде кивка головой Шемаева на языке жестов, которые, очевидно, были адресованы Савраненко обозначила вопрос. — Можна ми… — и аккуратно указала ребром ладони на Сильвестра, чьё лицо прояснилось тут же. — Без тебе поговоримо? — Taip. — на губах литовца при произнесении этого слова появилась улыбка, а на щеках ямочки, после чего он сложил руки и сказал: — Aš trokšti tai. — в эти слова он вложил неподдельное стремление донести свои чёткие намерения. Эти слова вызвали улыбку у Шемаевой, а во взгляде прослеживалась благодарность за взаимную поддержку; на что ему хотелось улыбаться, а по глазам было заметно то же самое и даже нечто большее, в чём хотелось бы признаться. Белте не видел смысла сопли жевать подолгу. Да и вообще, у него не было времени, как такового на всякие попытки долго объясняться Алёне, пока тепло, исходящее от бьющегося в груди наполненного симпатией сердца по отношению к смотрящей на него с приподнятыми бровями Яне наполняло его изнутри. На языке в сей момент вертится желание выяснить, взаимно ли у них. Рэперше вообще не нравилось, насколько затянулось это всё зрелище, которое с Ромео и Джульетта и рядом не стояло. Поэтому она в это чудное мгновение взяла коллегу по сцене за руку, тем самым заставила обернуться и, посмотрев в глаза, продекламировала: — Так, Яно, ходімо спати.— и отпустила ладонь, после чего отошла и не просто парировала, а как будто голодная кошка шипела, но вполголоса: — Які зараз можуть бути взагалі теревені? З цим, шо люктелк співає! — после обернулась, смотря на поджавшую губы певицу и дополнила неоднозначным высказыванием: — Тим паче, на ніч! — Як мене це дістало вже. — ясно выразилась Джерри, томно вздыхая. — Вже і з людиною поговорити не можна. Когда Шемаева дала понять, насколько приняла те слова про то, что Белт — человек, а не падло, чему он очень обоадовался и не сдерживал свою харизматичную улыбку в этот момент Савраненко наконец-то угомонилась со своими мыслями, остыла и до подозрения ровным тоном произнесла: — Як скажеш. После этого Алёна вышла постоять за двери, хорошо закрывая их за собой, тем самым давая возможность этим двоим наконец нормально высказаться друг другу. Но любопытство не позволило уйти подальше, а элементарно стоять и подслушивать весь дальнейший разговор. — Я ещё даже не знаю, Джерри, — начал Белте так, что явно собирался без лишних проблем флиртовать. — Почему ты так кричала, что на весь коридор слышно…— в этот момент уголки губ Сильвестраса приподнялись и он прикусил губу, а после захотелось сделать голос ниже. — Но я догадываюсь. От этих слов биение его сердца становилось громче прежнего, но сам Белте осмелел и тут же подошёл к Шемаевой ближе, а та была даже не против. После этого литовец прикрыл губы рукой от того, как неловко получается и начал тихо хихикать, на что в ответ получил лишь подмигивание со стороны представительницы Украины и невинную манеру, пока градус на образном термометре общения накалялся. Тотчас, сами собой, как и должно было быть прозвучали значимые слова. — Даже не думай, Сильвестр. В этот момент обоим понадобилось выдержать короткую паузу, обмениваясь одновременно терпеливым и выжидательным взглядами друг с другом, в то время как улыбка от того, что общаются друг с другом вот так не хотела исчезать с их лиц. — Мы с Алёной — первая нарушила тишину Яна, улавливая на себе сосредоточенный взгляд Сильвестра. — Всего лишь коллеги, подруги и чуть ли не вечно поющие в дуэте. — объяснила она чётко и мягко добавила: — Не более. — после этого она показала жестом на свободное место рядом с собой. — Уже и пошутить нельзя. — с сарказмом подметил Белте, садясь рядом. — Но спасибо, что напомнила. — а вот это уже было искренне, ведь ему не хотелось прерывать зрительного контакта. Как это называется? Рок судьбы? Синхронизация, не иначе. Джерри мгновенно поняла, что все, как минимум Сильвестрас и Алёна как будто сговорились в эту ночь и просто поддерживают. Они, как самые настоящие друзья и опытные люди считывают состояние одиночества. Того самого понятного всем раздражения от того, что уже переполняет усталость быть одной. Только вот Нэмо всё равно не хватало рядом. Как они, где они и что они натворили с её сердцем, чёрт их подери, этих Мэттлер? Это беспокоило украинку до глубины души, вынуждая её нервничать и поправить волосы. Представителя Литвы завораживало то, что симпатизирующая ему подруга в этот момент ведёт себя по-настоящему и предстала перед ним как на ладони. Сильвестр смотрел в глаза Джерри с сочувствием, которое проснулось после случая с криком в душе и мыслях, которые именно в эти спокойные минуты устаканились в голове. Это навевало в её сердце спокойствие и, вне всяких до безумия глупых сомнений, желание доверять ему. Исполнитель верил ей, как самому себе. Белт непроизвольно, но очень бережно прикоснулся к пряди волос Шемаевой, накручивая себе одну на палец, тем самым обратил на себя её внимание. — Я за тебя переживаю. — признался он открыто и вздрогнул, а после отвернулся и чихнул, по привычке говоря: — Правда. — и развернулся снова. Одно лишь слово «правда» заставило появиться со стороны глупую улыбочку на губах, с которых непосредственно в это весёлое мгновение сорвался смешок. — Что смешного… — спросил Сильвестр и сам усмехнулся от своих же слов, разряжая обстановку. — Честно, услышал этот крик и сам уже испугался. И тут конкурсант ощутил на своих губах тёплый палец симпатизирующей ему девушки, а счастливая улыбка растянулась до ушей. Он не ожидал ещё какого-то более сокровенного сближения, но возжелал сего, как хлеб насущный. Однако, этот поступок был для него как чёрт из коробочки. — Скажи мне пожалуйста, Сильвестр. — попросила Джерри, убирая палец с губ. — Кто я такая, чтобы ты вот так приходил посреди ночи? — Ты моя подруга, с которой мне всегда хочется разговаривать. — после этого коротко улыбнулся и кивнул, а затем перешёл на шёпот, приближаясь к груди. — И даже… — но так невовремя запнулся и замер перед слегка расширеннными светло- зелёными глазами, боясь всё испортить. Как говорится, ну ясен пень, это был полный ёперный театр. Белт беспокоился, что его чувства будут невзаимны, а потому побоялся их озвучивать. Ещё и в памяти вслед за этой боязнь всплывал разговор с Нэмо, которые тоже этой ночью видели тот сон. Они проснулись с горячими щеками и винили себя за то, какие они слабые и не могут сдержаться, пока он пришёл на их слёзные возгласы с матом, которые звучали как. «Блять, да что за сны мне снятся! Я не можем понять!» Сильвестрас попытался помочь и поддержать Нэмо, как настоящий друг, утешая в своих объятиях. Они из последних сил держались, чтобы не заплакать. Он навсегда запомнил это расстроенное лицо. Из-за этого априори собственная совесть сжимает литовцу руки и запрещает оставаться честным до самого конца, а сейчас внаглую бьёт по больному. — Что и даже? Белте переосилил себя и свои зародившиеся чувства и сказал себе " не будь тряпкой», хотя душе хотелось плакать. На глазах появлялись слёзы, после чего он отстранился, как ни в чём ни бывало. После этого момента он переменился в лице и окончательно погас. — Неважно. — и тихо вздохнул. — Опять скажу невпопад. Но сердце и тело Сильвестраса никак не хотели отдавать чувства на упокой, а душа немедленно требовала прикоснуться к близкой, не предназначенной ему любимой душе. Именно поэтому он нашёл в себе последние силы и встал с места, неторопливо попятился к окну. Ощутив на себе вопросительный взгляд и услышав, что Шемаева встала с кровати Белт остановился перед стеклом окна и, не раздумывая, обернулся. Он заметил, что душераздирающее зрелище заставляет переживать уже её и подходить ближе. — В смысле неважно? — обеспокоенно спросила певица и, чтобы не жалеть о сказанном далее, призналась: — Мне важно слышать что ты осознал, Сильвестр. Его сомнения в том, что надо и хочется это сделать трещали по швам. Кому как, но литовцу собственную чувствительность становилось уже невыносимо контролировать. Белте с грустной улыбкой и слезами в глазах наклонился чуть ближе, будто спрашивая разрешения, может ли он это сделать, а Шемаева лишь кивнула и ответила тем же жестом, только чуть-чуть привстала на цыпочки и крепко, но с заботой, чтобы ненароком не задушить обняла. Это умилило его, заставив расплываться уже в ободряющей улыбке. — Tu man patinki. — прошептал он без всяких объяснений и, услышав, как бьётся сердце, надеялся, что поймёт Стараясь быть как можно аккуратнее Сильвестр положил руки на плечи Яне, когда та чуть отстранилась, однако продолжала держать свои ладони на его кудрявой макушке. Из-за их небольшой разницы в росте ему было даже спокойнее, что непостижимо удачно складывается этот волнующий момент. Во взглядах друг на друга возникало чувство лёгкого мандража, а биения сердец с каждым ударом дополняли друг друга и сливались воедино. Тёплые руки медленно перешли на разгоревшиеся щёки, а расстояние сократилось ещё больше. Внутри обоих друзей, где один влюблён — вторая нет в эти момент место занял трепет крыльев тех самых бабочек, свойственных больше юным подросткам. Губы должны были сомкнуться. Раз осталось так мало ждать… Но медлит он в час по чайной ложке И тянет сказать «опять двадцать пять!» Перед тем, как поцеловать ту, кто нравится на Белте нахлынула грусть — тоска, что уже точно отражалось в его голубых глазах. Он на миг заколебался и продолжал вглядываться в глаза, а после заприметил там ажиотаж вперемешку с одобрением и жаждой продолжения. Об этом и думать нечего. То, что она с ним творит, эта Джерри Хэйл — поскриптум ангел в человеческом обществе Сильвестрасу было приятно, но невозможно. Ни на секунду совесть не позволяла забыть её обладателю то, что он не может так поступать. «Это грёбаное нельзя… Нэмо её любят, так нельзя.» — промчалось у него в мыслях, как голубой вагон из славной песенки. «Но я хочу.» Приняв это решение Сильвестр незамедлительно закрыл глаза и сократил оставшееся расстояние между ним и Джерри до конца, а после коснулся её губ, передвигая руки на виски. Успев ощутить их мягкость и ощутить взаимность в этом романтичном жесте он отстранился. — Яна… Прости меня. — проговорил Белт с сожалением, пока тон его голоса звучал как-то самое еле-еле душа в теле. Этот тихий голос заставил их обоих задуматься над тем, было ли оно правильно. Стоило ли оно того? Интуиция наводит на то, что да, однозначно это было необходимо, когда ощущается притяжение, чтобы довести всё до конца. Нет, он не тянется всё потерять. — Мне не хочется рушить чувства Нэмо и забирать тебя у них из-за того, что я так долго молчал о своих. — Ты сказал чувства? — Да. Я думал, ты уже знаешь, что ты и Нэмо… Ладно, сменим тему. Расскажи мне лучше, пожалуйста, что снилось. — Кошмар. — более лаконичного, а самое главное правдивого ответа и не следовало ожидать. — Какое совпадение. Нэмо уже сказали то же самое. Теперь ты понимаешь, что они тоже были в истерике из-за кошмара? — и замолчал ненадолго. Слов у Белте было в голове немало, а губы дрожали, но необходимость рассказать правду о своих друзьях руководила им. — Кошмара, который, по их словам происходил как раз в то время, когда ты тоже спала. Они, кстати, тоже проживали всё как наяву. Я чувствую, ты собиралась это сказать. Нэмо мне через слёзы говорили, что в этом сне сначала вы вместе танцевали, а потом они повели себя с тобой как полные, прошу прощения, дебилы. Да я вообще сам в шоке, что мои лучшие друзья так сказали. Приплыли. — он сделал передышку и расстроился ещё больше, когда вспоминал их подавленный вид в этот момент. — Они сидят, плачут, говорят, что совсем сошли с ума от того, как сильна ваша связь. В голосе впечатлённого всем пережитым Сильвестра прослеживалась жажда рассказывать развёрнуто, кивая в подтверждение каждого отрывка. — Сколько раз я предупреждал Бамби, что не надо Нэмо на ночь истории про свой вызов демонов в прошлом рассказывать? Но нет, они не послушали. Взяли и написали. Вот те на. Я Нэмо, значит, успокаивал перед тем, как услышать, что ты тут тоже кричишь на весь коридор. Говорил им «Куда ночь, туда и сон.» — и отступил на два шага назад, чтобы с этого дня сохранять дистанцию. — И этот сон, хочу сказать это ещё раз, если до этого между строк было непонятно — связан с тобой, Яна. И тут двери открылись, а в номер зашла сонная Алёна. — Так, все. Ви як хочете, я спати. — промямлила она и пошла к своему месту, а Сильвестр посмотрел на впечатлённую всем этим происшествием Джерри в последний раз и поспешил уйти, даже не попрощавшись.

***

Уже на утро после непростой ночи, полной откровений наступило девятое мая, время второго полуфинала, в котором в какой-то степени решается судьба конкурсантов. А среди них были и Мэттлер. Несмотря на то ощущение пустоты, остатки которого ещё были после сна Джерри пыталась отвлечься и привести себя в порядок, пока Алёна суетилась, готовясь к интервью и настолько насыщенным дням. Ну точно как белка в колесе. Яна всем сердцем надеялась на то, что Нэмо обязательно пройдут в финал, чтобы снова донести своё стремление быть настоящими и полную открытость миру без того, чтобы искать во всех подвох. Время пролетело незаметно для всех занятых интервью и личными встречами артистов, которые за всё это время успели подружиться. Пересекаясь с Мэттлер хоть где-то она убегала без оглядки, думая, что так будет лучше всего, чтобы определиться и не захлебнуться в потоке своих же противоречивых чувств. Но мысли возвращали к ним. Ну да, не опять а снова. Решив скоротать время перед ожиданием эфира она прониклась любопытством почитать комментарии про них… Перед тем, как пожалеть об этом Яна открыла первое попавшееся видео, где они опять в каком-то платье, счастливые и умилилась, после чего смотрела на экран, подпирая руками щёки. Открыв вкладку «комментарии» участница украинского дуэта начала листать, останавливаясь на каждой строчке. Сначала в теле разливалось тепло, вызванное тем, какие они люди в моменте до мурашек по коже пробирало от того, насколько люди ценят, тонко чувствуют, какие Нэмо на самом деле хорошие… А потом благодарность в сию минуту сменилась разочарованием с новым появлением в ленте злобных и наполненнных ненавистью высказываний. С каждым комментарием о том, до чего докатился мир с присутствием таких людей как Нэмо сдерживать свою злость не хотелось и становилось всё хуже. Яна сама загнала себя в то состояние, когда молчать не хочется, а только высказывать свою точку зрения на повышенных тонах. Она вспомнила, как точно такие злобные люди, которые ничего в этой жизни кроме оскорбления других не добились писали комментарии ей и Алёне, постоянно говоря о том, что их страна даже не пройдёт в финал при таком выборе. В голове самой Шемаевой, которая тут же отложила телефон, чтобы пережить это в моменте — всё буквально вскипело, в точности как горячий чайник с водой на чай. Захотелось стиснуть зубы от боли, пока нахмуренные брови уже образовали складки на покрасневшем лице. Разумеется, Джерри в моменте стало обидно и больно от чувства дискомфорта, который люди доставляют Нэмо тем, что бесконечно путают их местоимения, обзывают безголосым человеком и приписывают к непонятному «оно.» И тут до неё дошло. Сон, который приснился буквально показывал их теми, кем видят завистники. Жестокими и кровожадными людьми, которые, по мнению этих самых диванных экспертов в этой жизни только и делают, что чувствуют себя королями… Хотя, на самом деле они были всего лишь артистами и гениями в музыке. Позволить себе быть злыми они не могли, так как главный принцип был — поддержка и принятие других людей. Такими, какими думали злые на весь мир люди Мэттлер отнюдь не являлись. Разумеется, для поклонников Нэмо были самыми лучшими. Просто потому, что они существуют в этом огромном мире, полном противоречий и сомнений, где ранее находились в метаниях где-то между нолей и единиц, но в конце концов нашли себя. И её, готовую признаться в чувствах сегодня же… Только после того, как они пройдут. Уже спустя некоторое время, как всегда, ночь приходит, а необходимость выговориться и признаться в том самом нежном чувстве, что таится внутри с недавних времён никуда не уходит от них обоих. Каждая минута на счету была для Джерри, которая в слезах шла искать финалистов с надеждой, что они поймут. Самих Нэмо на этот раз было нигде не найти в ночь после второго полуфинала после конференции. Они повесили на двери табличку «не беспокоить», после чего напрочь закрылись от остального мира в своей комнате как улитка в раковине. Небинарная персона обрадовалась своему проходу в финал, после чего, прожив как следует это чувство своей внутренней победы задумалась о других вещах. О том, чего не хочется озвучить другим, кроме неё, иначе посчитают просто бредом. Их укутывало понимание того, как же хочется не просто признаться в своих чувствах, а поговорить о важном. Финалисты мысленно попросили мир дать им знак, если все сложится удачно, а затем испытали нечто новое. То самое ощущение полёта в пространстве, которое было светлым и сливалось с ними, заполняя собой их истинную суть. Уже явно ощутив, как их собственное тело, укутанное яркой шубой расслабляется от тепла в сердце, пока непроизвольная улыбка коралловых губ тянется в стороны, а глаза наполняются слезами Нэмо открыли их и снова задумались о ней, смотря наверх.

Повествование от лица Нэмо Мэттлер

Не передать словами, как сейчас мне хорошо на душе. Как сильна наша взаимосвязь. Я не можем выразить словами мою сильную любовь к Джерри, о которой пока молчим. Только почему мои лучшие друзья уже просто устали от вечных слов о том, какая она милая, временами тихая, но очень дружелюбная личность? Возможно мне только от них можно не бояться осуждения? Хотя, мои поклонники тоже принимают меня такими, какими я есть. Почему-то мне постоянно кажется, что мы объединены с ней чем-то большим, чем просто дружбой. Не объяснить эту ментальную связь и этот сон, от которого меня до сих пор самих колотит. Не хочется думать о плохом. Только о ней, как о своём главном человеке… Стоп. В эту ночь Сильвестр был у Джерри в номере… А значит уже точно выяснил, что у неё то же самое было во сне. Ну теперь всё понятно! Но мне очень ценно, что он это сделал. И тут слышится стук в дверь. Да ну, не может быть. Я для кого повесили эту таблицу? А может быть это она? Почему-то мне так уже кажется. — Входите! — прокричали Нэмо, которые оторвались от своих мыслей. На пороге стояла она. Яна, которая была растеряна и на нервах от того, что искала их. Это повергло Нэмо в шок и заставило спросить о состоянии, в котором было непривычно, но абсолютно нормально видеть её. — Джерри? С тобой всё хорошо? — после этого вопроса они встали с места и смотрели на неё, выжидая объяснений На это послышалось только совсем тихое «да, конечно», но взгляд опустился в пол. — Ты плачешь…– расстроенным голосом подметили они, на что та кивнула, пока размытая по щекам тушь отпечаталась чёрными пятнами, а слёзы текли с новой силой. — Мне так жаль… Но что случилось? Вместо ответа она кусает губу и молчит, краснея от этого ещё больше. Внутри пронёсся тот самый ураган, который снёс на своём пути всё, в том числе и необходимости дальше хранить свою личную тайну, связанную с верой в знаки и желанием признать то, что связь между ними возникла неспроста. Она подняла подавленный взгляд и просто медленно прошла по направлению к кровати, возле которой уже стояли обеспокоенные Нэмо. Момент, когда родному человеку на глазах становится грустно всегда их ранил, но одновременно заставлял задуматься о своём собственном ментальном состоянии. Яна смотрела на них, как на спасение и немного наклонилась, попадая аккуратным носом прямо в шею, отчего те сначала слегка хмыкнули и грустно улыбнулись, а после этого послышались тихие всхлипы. За какую-то долю секунды она хныкала, обнимая их за талию обеими руками и показывала то, как хотелось отпустить эмоции. Джерри хоть на какое-то время было необходимо перестать быть сильной, какой приходилось её слышать и видеть всегда ненароком не потерять над собой контроль. Это вызвало румянец на щеках Нэмо, после чего они, не желая говорить ничего лишнего осторожно обняли её в ответ. В такой ситуации представителям Швейцарии было свойственно слишком громкое молчание, во время которого хотелось только поддерживать, плакать и от сердца сочувствовать предначертанной из Украины, окутывая руками её спину и прижимая к груди, где билось их наполненное сочувствия и безусловной любви сердце. Хотя лучшие друзья волновались до мгновения, когда двое связанных между собой душ, но волнение сменилось тем самым трепетом, когда оказались в уютных друг для друга объятиях. В голове Мэттлер прозвучал насущный и такой элементарный для этой щемящей ситуации вопрос «Почему?» В их кудрявой голове сначала был полный беспорядок. Даже по полочкам никак не укладывалось, почему она так себя ведёт. Безусловно, горячо любящее сердце небинарной персоны всё ещё обдавало переживаниями, а внутренний голос говорил: «Она всё сама поняла.» Они ценили то доверие и ту хрупкую, не похожую на просто дружескую взаимосвязь, которая, безоговорочно, подтвердила предназначенность судьбой. — Я больше не хочу это скрывать. — признала она, когда мягко отстранилась от них. — И я не хотим, Джерри. Не мучай себя, пожалуйста. Не надо. — шептали Нэмо со слезами на глазах, кивая в подтверждение своих слов. — Я всегда за выслушать тебя и опасения. Исполнители сели на кровати, после чего возникла необходимость собрать всю волю в кулак, прежде чем дождаться каких-либо объяснений. — Говори первая. — Мне перед вторым полуфиналом приснился сон, где ты с коварством говорили, что я во всём виновата. В её словах читалась чистая правда, что заставило волнующееся сердце болеть. — Ты что… — шепнули они со смятением, а затем набрали воздуха и, громко, чётко, на одном дыхании откровенно заявили: — Я никогда такого не говорили и ни за что сказали бы! Хотя бы потому, что мне правда хочется быть искренними с тобой и не прятаться под словами всё хорошо! — А ведь действительно, те Нэмо из сна были правы… Наши взаимодействия… Это моя вина. Я позволила себе взаимодействовать настолько близко, банально ощущая родство душ с тобой… Боже, я себя в последнее время чувствую такой дурой, когда в моей голове опять мысли о тебе. — Не поверишь, но у меня то же самое! Только не нужно винить себя за свои чувства… Мне некомфортно слышать, что для тебя это ужасно. — Я свалилась на твою голову со своей дружбой… И даже большим, чем дружбой… она волновалась при произнесении этих слов, а после, еле сдерживая свои эмоции сообщила: — Нэмо, я… Мне страшно… — Яна, пожалуйста — ласково попросили они, смотря в глаза ненавязчиво и с вниманием, а затем поправили прядь волос пальцами, что заставило её вздрогнуть от приятных ощущений. — Не бойся меня. Я тебе очень благодарны за твою честность… Выдержав небольшую паузу Нэмо намекнули с ноткой флирта: — Но теперь моя очередь говорить прямо. — и, не жалея ни о чём, погладили сидящую рядом с ними Шемаеву по голове. Прикосновения Мэттлер этот раз были иными. Не теми, которые были раньше. Они больше намекали на чувства, а именно безусловной любви и принятия такой, какая есть. — Мне приятно, что мы знакомы. Правда. — на этих словах они взяли её руку в свои ладони. — Столько друзей сразу появилось, хотя я таком даже мечтать не могли. Но самая огромная радость для меня то, что я смогли влюбиться. И нет, не в Сильвестра. Он конечно не только просто надёжный лучший друг — Нэмо сакцентировали внимание на этом слове и кивнули, на что она кивнула тоже, после этого продолжили: — Он ещё и одарённый артист. К тому же, очень хороший человек. Ты это знаешь. Как бы там ни было, есть далеко не одно но. Предчувствие того, что этим «но» является она подтвердилось сразу же, со следующими сказанными от души словами Нэмо. — Мы с ним не хотим и не можем быть вместе. Уже был разговор после первого полуфинала, когда я побоялись говорить ему о симпатии к тебе. Но зная нашего Белта, он не оставит этот момент без внимания! — Симпатию? — Да-да, ты не ослышалась! Он сам сказал, что по моим глазам видно другое отражение, а не его. Мне даже на секунду показалось, как будто во взгляде какой то огонь зажёгся. Казалось, что он приревновал то ли тебя, то ли меня… Я сами так и не поняли кого! — хохотнули они. — Но я были так рады, когда он, как лучший друг посла того случая сам водит меня к тебе! Хотя Сильвестр смущается, пытаясь не смотреть на тебя, но ты ему нравишься как человек! Он показывает, что одобрил мой выбор! «Ну звичайно, як людина. Ага. Про той поцілунок він не казав тобі…» — такова была мысль, которую она тут же отогнала. — В нём нет того, что есть в тебе, Яна. У тебе как и во мне тоже вера в то, что всё не просто так. — Да, в тебе тоже эта вера есть… — подметила она, приближая этот разговор к своей логичной развязке. — Мир разговаривает с нами. — произнесли они в один голос — Мир разговаривает с нами через события, людей, песни и испытания. Я все время не об этом думали, но потом, после встречи с тобой до меня дошло это осознание! Мэттлер аккуратно гладили утончённые плечи Шемаевой, а затем приблизились к груди и окольцевали руками за шею, смотря на неё с умилением и неподдельным обожанием. — Я знаем, что наша связь не случайна. — И я тоже. Всегда это замечаю. — Тогда давай скажем на счёт три. После того, как любящие друг друга конкурсанты одновременно посчитали до трёх признались в своей обоюдной любви друг другу. — Я люблю тебя! Уже не нужно было больше слов, чтобы выразить все свои чувства. Влюблённые потянулись друг к другу навстречу и осознали как хорошо вместе от одного лишь соприкосновения губ и нахождения окольцованными в обоюдно желанных объятиях. Нэмо поняли, что их всю жизнь тянуло туда, в этот новый вихрь из эмоций и впечатлений, а самое главное — исполнилось желание о любви со стороны другого человека, а Джерри уже сама научилась искренне любить и принимать. Самое главное, что две души и две целостные личности вовремя отреагировали друг на друга и притянулись, словно магнитом. На такой ноте в этой истории ничего не завершилось, а наоборот, продолжилось даже после шоу и победы Швейцарии, в то время как украинский дуэт занял почётноетретье место. Судьба сводила уже любимых и любящих друг друга Нэмо и Джерри постоянно, чтобы они осознали одну на двоих истину. Если это твоё — оно никуда от тебя не уйдёт.