Озеро лотосов

      Лань Сичэнь, как глава ордена Лань, довольно таки часто посещал территории других кланов, но больше всего ему нравился орден Цзян.       Естественно, не потому что считал его главу одним из самых красивых мужчин, а исключительно из-за пейзажев. Ему нравилось кататься на лодках среди ярких бутонов лотосов, наблюдать за рыбами, которые время от времени показывались на поверхности или сидеть вечером, сопровождая закат солнца и как оно угасает будто в воде. В Юньмэне так же был самый вкусный чай и Хуань не мог уехать без пары мешочков, чтобы заваривать его дома. Аромат напитка распространялся по всей цинши и глава ордена Лань закрывал глаза и вспоминал лотосы и исходящий от них запах. Точно так же пах и Цзян Чэн. Совсем лёгкий, невесомый аромат, но такой приятный не только для обоняния, а и для сердца.       На встречах, главы орденов обсуждали, обычно, дела и отношения между кланами. Любой посчитал бы эти разговоры до ужаса скучными, однако Сичэнь был не против и просто помолчать глядя на Цзян Чэна. Иногда он терял суть и его мысли уходили в другое русло. Вопросы, которые его мучали были по большей части об одном же. По типу: Интересно, почему у главы ордена Цзян до сих пор нет жены? Кажется, у него какие-то завышенные требования. Неужто ни одна не подходит на роль его жены? А может быть он обрезанный рукав, как и господин Вэй?       — Лань Сичэнь, что ты думаешь об этом? — неожиданно приятный голос вырвал его из пелены мыслей.       — Прошу прощения, о чём? — смущённо спросил он.       — Ты какой-то несобранный в последнее время, — пристально смотрит Цзян Чэн и пьет чай из пиалы. — Не заболел?       — Нет-нет, я прекрасно себя чувствую. Благодарю, за заботу, — вежливо отвечает Лань Хуань и тоже делает глоток напитка. — Всегда поражался насколько вкусный здесь чай.       — Я знаю, что ты как уезжаешь от меня, то каждый раз покупаешь этот чай. Сказал бы и я просто преподносил тебе его в подарок.       — В этом нет нужды. Иначе, торговец, у которого я покупаю чай лишиться постоянного покупателя и выручки, — улыбнулся Сичэнь и получил взаимную улыбку от Цзян Чэна.       — Ты завтра уже хочешь вернутся в орден? Мы закончили с делами раньше, чем предполагали.       — Честно говоря, мне здесь так нравится, что я хотел бы задержаться на день и погулять по окрестностям.       — Ты здесь так часто бываешь, что знаешь мой орден как родной, — улыбнулся Цзян Чэн. — Не зная тебя, я б посчитал, что ты хочешь все разузнать и напасть на мой орден.       — Я бы сделал это только ради чая, — хихикнул Лань Сичэнь.       Глава ордена Цзян рассмеялся от этого и кажется, что Хуань ради этого смеха готов был отдать всё. Отсмеявшись, с лёгкой улыбкой на лице, Цзян Чэн произнёс:       — Если хочешь, то завтра можем погулять вдвоем. Я покажу тебе одно озеро, где распустились лотосы не так давно.       — Я слышал от брата, что у каждого озера есть свой хозяин.       — Это так, но то озеро моё, так что об этом не стоит переживать, — подтвердил Цзян Чэн и допил чай.       — Хорошо, но давай завтра вечером.       — Договорились, — улыбнулся Лань Сичэнь. — Скоро девятый час и мне пора отправляться в свою комнату.       Глава ордена Цзян кивнул, а затем провел Хуаня взглядом и остался думать о своём. В какой-то момент мысли стали о Сичэне, но затем с улыбкой на лице поднялся со своего места и тоже ушел отдыхать.       На следующий день, двое глав орденов отправились на прогулку. Цзян Чэн рассказывал о том, как мечтает снова завести собак, а Лань Сичэнь слушал и улыбался. Многие адепты и простые жители приветствовали мужчин и шли дальше по своим делам, а некоторые торговцы предлагали купить товар и хвастались насколько он хорош. К сожалению, прогулку пришлось прервать так как адептам нужно было срочно решить какие-то вопросы с главой ордена. Лань Сичэнь в одиночестве ещё погулял немного, а затем вернулся в цинши и стал ждать освобождения Цзян Чэна. Тот справился со своими делами как раз ближе к вечеру и вошёл к Хуаню. Одет он был как обычно, а вот вместо привычного пучка, была небрежно заплетена коса.       — Привет. Идём к озеру? — спросил он и подошёл к Сичэню, который уже откладывал рукопись в сторону.       — Да, идём. Должен сказать, что тебе очень идёт эта прическа, — улыбнулся Хуань. — Выглядишь так мило.       — Большое спасибо. Решил чуть сменить прическу, потому что от пучка немного болит голова.       Глава ордена Лань кивнул и вместе с мужчиной отправился на озеро, о котором они говорили.       То место оказалось удивительно красивым. На ленивых волнах колыхались распустившиеся лотосы, а над ними летали светлячки. Ярких бутонов оказалось так много, что они полностью закрывали собой воду. Над озером кое-где росли вишнёвые деревья и несколько лепестков пали на воду. Солнце уже скрылось за горизонтом и все освещала луна со звёздами. Но Цзян Чэн посчитал, что столько света будет мало и приказал расставить по периметру фонарики. Со стороны это все выглядело до ужаса романтично.       Лань Сичэнь подошёл к берегу и потрогал рукой воду. Та была немного прохладной, но для того, чтобы искупаться этого было достаточно. — Хочешь поплавать? — спросил Цзян Чэн и не дожидаясь ответа стал развязывать пояс ханьфу. — Да, хотелось бы, — ответил Хуань и тоже стал снимать одежду. Стеснения оба не боялись, так как они мужчины и скрывать им нечего, но вдвоем решили остаться только в нижних одеяниях. Совсем лёгкая ткань быстро намокала и не приятно прилипала к телу, но это было терпимо. Лань Сичэнь совсем немного проплыл стараясь не отставать от Цзян Чэна, который плавал как рыба. Накупавшись вдоволь, Хуань вышел на берег и стал выкручивать воду из ханьфу. Ткань стала местами прозрачной и Цзян Чэн мог увидеть не только очертание мышц, но и светлую кожу. Закусив нижнюю губу, он подошёл к Сичэню, стал перед ним лицом и толкнул в грудь. От неожиданности, Лань упал на спину в воду, но тут же приподнялся на локтях, немного согнув левую ногу в колене. Ваньинь слишком быстро оказался рядом и невероятно близко. Настолько, что кончики их носов соприкоснулись. Цзян Чэн одной рукой упирался о дно, а другую опустил на шею Хуаня и смотрел на него с лёгкой ухмылкой. Пояс его одеяний немного развязался и перед глазами Сичэня открылась грудь с множеством шрамов и светлые соски. Ханьфу главы ордена Лань тоже раскрыло его тело.       — Сичэнь.., — шепотом позвал Ваньинь и провел указательным пальцем по его шее, а затем ладонью провел по упругой груди, подтянутому животу с кубиками пресса, специально обошел немного поднявшийся член и оставил ладонь на бедре Хуаня. Кадык главы ордена Лань судорожно дернулся, а с губ вырвался шумный выдох. Отвести взгляда от такого Цзян Чэна он не мог и продолжал смотреть на него как на божество. Несколько прядей выбились из косы, но это только добавляло прелести. Сичэнь не успел произнести слова, как Цзян Чэн опустил голову чуть ниже и впился губами в нежную шею мужчины и стал втягивать кожу. Хуань ахнул и впился пальцами в дно озера, закрыв глаза, а Ваньинь, оставив засос на шее, укусил мужчину в плечо.       — Цзян Чэн.., — снова выдохнул глава ордена Лань. — Что ты делаешь?       — Совсем ничего. Или ты не хочешь, чтобы я тебя касался? — склонив голову набок задал вопрос глава ордена Цзян.       — Я не против, чтобы ты трогал меня. Все нормально.., — произнес Сичэнь и сглотнул.       Усмехнувшись, Ваньинь опустил ладонь на член мужчины и стал плавно гладить его. Испытывая жар по всему телу и покраснев от этого, Лань Хуань закусывал нижнюю губу, мычал, раздвигал ноги в сторону, но старался не отводить взгляд. Это возбуждало ещё больше и Цзян Чэн понял это. Чуть позже он оставил засос на другой стороне шеи, так же укусил за плечо, а затем и ключицу, продолжая водить рукой по уже поднявшемуся полностью члену. Когда Хуань уже готов был кончить, Ваньинь убрал руку от полового органа и стянул мокрое ханьфу с искусанных плеч.       — И почему каждый сантиметр твоего тела — это искусство? — прошептал Цзян Чэн и влажными губами припал к груди мужчины, осыпая её сначала поцелуями, а затем укусами. Если бы кто-то увидел на светлой коже главы ордена Лань такое огромное количество укусов и засосов, то подумал непонятно что. Но Сичэнь знал, что никто его обнаженным не видит, так что пусть глава ордена Цзян покроет его такими следами хоть всего.       Оставив метки, где ему хотелось, Цзян Чэн забросил ногу Сичэня на свое бедро, прижался как можно плотнее и стал всем телом тереться об Хуаня, имитируя половой акт. У главы ордена Лань кругом пошла голова. Он и милый его сердцу Цзян Ваньинь сейчас занимаются подобным находясь на виду у любого человека, который может случайно прийти на озеро. Тело Цзян Чэна было слишком жарким, а вода в озере холодной, что создавало контраст и добавляло новых ощущений.       — Поцелуй меня, А-Чэн, — прошептал Сичэнь и уже полностью лег на спину, прижимая к себе чужое тело. Главе ордена Цзян не нужно было повторять дважды и он отдал свой первый поцелуй главе ордена Лань. Так, в поцелуе и со стоном оба одновременно кончили и Ваньинь плавно отстранился от Сичэня. Немного отдохнув после испытанного, мужчины выкрутили ханьфу и накинули верхние одеяния. Оба не знали, что после этого нужно говорить, поэтому путь домой провели молча. Оказавшись у комнаты Цзян Чэна, тот остановился и посмотрел на Лань Сичэня, сказав:       — Может останешься ночью со мной?       Сердце Хуаня пропустило удар, но он нашел в себе силы, чтобы ответить следующее:       — Да. Только одежду сменю и приду к тебе.       Затем он последовал в свою комнату, где сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоить сердце, которое так бешено билось в груди. Надев сухую одежду, Лань Сичэнь как мышка проник в комнату Цзян Чэна и закрыл за собой. Ваньинь уже лежал на кровати на боку и похлопал ладонью рядом с собой. Хуань покорно подошёл к кровати и лег на спину на место, которое указали. Смотря на главу ордена, он произнес:       — Честно говоря, я думал, что ты предпочитаешь женщин.       — Так и было, — ответил Саньду шэншоу и стал бездумно гладить кончиками пальцев плечо главы ордена Лань. — Я действительно хотел найти жену, которая соответствовала моим требованиям, но таких не было, а ты становился с каждым годом все привлекательней.       — У меня тоже не сложилось с поиском госпожи Лань. Сначала смерть отца, потом Аннигиляция солнца, затем восстановление ордена и вся эта ситуация с бывшим главой ордена Цзинь. Хотя я рад, что все таки не нашел себе жену.       — Почему?       — Потому что ты мне нравишься. Не только как глава ордена Цзян и не как друг, — честно ответил Хуань.       — Это взаимно, Сичэнь. Теперь ты будешь приезжать ещё чаще? — спрашивает Цзян Чэн.       — Как только будет получаться, так сразу. И ты тоже приезжай. Я буду тебя ждать.       — Надеюсь, что твой дядя не заподозрит ничего. Или он уже что-то выдумывает?       — Нет. Считает, что я приезжаю сюда исключительно ради укрепления отношений между нашими орденами, — сказал Лань Сичэнь.       — А мы не укрепили их разве что только браком, — хохотнул Цзян Чэн.       Хуань на слова главы ордена Цзян лишь улыбнулся и издал смешок. Естественно, что до заключения брака им ещё слишком далеко, но само это допущение было очень теплым сердцу.       В эту ночь оба главы орденов почти не спали. Цзян Чэн рассказывал о детских проделках в Юньмэне, а Лань Сичэнь делился воспоминаниями о своём младшем брате. В их словах не было ничего необычного, но каждый момент, проведённый вместе, казался особенным. Они не говорили прямо о том, что произошло у озера, будто соглашаясь, что слова только разрушат магию этого момента. Когда рассветное солнце осветило Юньмэн, Цзян Чэн первый поднялся с кровати. Его взгляд скользнул по Лань Сичэню, который всё ещё лежал с закрытыми глазами.              — Ты уходишь? — тихо спросил Хуань, открывая глаза и улыбаясь.       — У меня сегодня много дел, но я проведу тебя перед отъездом, — ответил Ваньинь, наклоняясь и мягко целуя мужчину в лоб. — Нам обоим стоит быть осторожнее.       Лань Сичэнь кивнул, понимая намёк. Их мир всё ещё был слишком строг и непреклонен, чтобы принять их чувства открыто.       Уже через несколько часов Сичэнь стоял у ворот ордена Цзян. Цзян Чэн смотрел на него с лёгкой грустью, но без сожаления. Он уверен, что пройдет несколько месяцев и она снова будут проводить время вместе.