***
После этого разговора Чимин весь день об этом думал, потом еще один и еще. И вот сегодня, сидя вечером в холодной кухне, парень обдумывает рассказанное Нино и сверяет все за и против. Против оказывается слишком много, но одно «за» кажется, превышает все минусы. Им нужны деньги. Юнги уже месяца два работает над одним проектом, продвинуть который не может только из-за нехватки денег. Если это удастся, Юнги сможет найти работу в одной из компаний, куда подаст свой проект по архитектурной отделке. Чимин уверен, потому что Юнги очень талантлив и усерден, нужно только немного подзаработать денег и тогда у них все, наконец, начнет налаживаться, а Чимин так уже этого хочет. Его от мысли, что он позволить себя укусить, что будет кормить своей же кровью хантера, бросает в дрожь. Чимин приподнимает немного правую руку, задирает медленно рукав кофты и смотрит на запястье, жуя губу. Только мысль о том, что в его кожу вонзятся острые клыки и пустят ему кровь, которую хантер потом будет жадно испивать из него, заставляет Чимина вздрогнуть и он быстро натягивает рукав обратно, еще больше пальцы в нем пряча. Как раз Чимин слышит, как во входную дверь кто-то вошел, и возится в коридоре. Чимин знает, что это брат вернулся с учебы и ему стоит больших усилий не выдать свои намерения. Юнги заходит на кухню и тут же улыбается брату, а тот, повернув голову в его сторону, отвечает тем же, грея руки о кружку. – Ты приготовил ужин? – Вдыхает легкий аромат выпечки Юнги, и Чимин, уставившись в свою кружку, лишь утвердительно кивает. Он так нервничает, его просто съедают сомнения. Юнги подходит к кухонному островку, ставит на него пару пакетов, содержащих скудное содержимое в виде бутилированной воды и пару сэндвичей. Юнги снимает с себя куртку и бросает взгляд на брата, видит его крайнюю озабоченность и застывает, так и не повесив верхнюю одежду на спинку стула. – Чимин, что-то случилось? – Мягко спрашивает Юнги и все же повесив куртку, садится напротив брата. Он долго не осмеливается поднять взгляд на Юна, все думает, покусывает губы, которые уже стали ярко алыми и наконец, смотрит в глаза ожидающему ответа брату. – Случилось, Юнги. – Тихо говорит Чимин, сжимая в руках кружку с чаем. – Случилось то, что мы с тобой застряли в дыре, с которой и выхода не видно. – Треснуто объясняет омега, снова свое внимание чаю вернув. Юнги безмолвно на брата смотрит, пару секунд переваривает его слова, а потом снисходительно улыбается, беря его ладонь в свою. – Чимини, почему ты так говоришь? Мы ведь в этом дерьме уже давно, а ты никогда не унывал. Чего же ты теперь вдруг решил об этом поговорить? – Чимин и вправду редко когда начинал разговор о их положении. Нет, они немало обсуждали их проблемы, вместе постоянно искали выход, но слова Чимина всегда были полны света и уверенности, что дальше у них все наладится. Сейчас же в словах Чимина просвечивается некая обреченность, и Юнги это сильно настораживает. – Почему? Юнги, – поднимает на него взгляд Чимин из под пушистых ресниц, – я не жалуюсь, ты прекрасно это знаешь. И уж тем более не виню в чем-то тебя, но… – делает небольшую паузу, глаза отводит, а когда снова на Юнги внимательно и немного напряженно слушающего смотрит, выдает, – мне это так уже надоело. Юнги хмуриться, но слова брата прекрасно понимает, и ожидая продолжения, на спинку изодранного стула откидывается. – Мне надоело, что мы с тобой должны жить, как какие-то нищие. Мы никак не можем выбраться из этого. Ты не можешь нормально учится, потому что постоянно ищешь подработку, а найдя, получаешь за нее мизер, потому что видите ли, ты не хантер, а жалкий человек, который получает за любую работу меньше, чем вампиры. – Раздраженно взмахивает рукой Чимин. – Я хочу, чтобы мы могли жить нормально, покупать еду столько, сколько захотим, а не считать каждую копейку. Я готов, – начинает неуверенно, но собирается и продолжает, – я готов помочь. Если до этого Юнги слушал брата спокойно и с пониманием, сейчас он нахмурился и поддавшись ближе, прищурено спросил: – Каким это образом? – С подозрением тянет Юнги, а Чимин под его взглядом глаза опускает, рукава натягивает и все кружку в руках вертит. – Есть несколько способов заработать нормальную сумму, – поднимает неуверенно на брата взгляд Чимин и видит, как с каждой секундой Юнги становится все более мрачным. – Какие это способы, Чимин? Что ты задумал? – Прищуривается Юнги и его вопрос кажется довольно требовательным. – Юнги, я хочу помочь, – в отчаянии восклицает Чимин, – я хочу, чтобы ты, наконец, смог доделать свой проект. – Что ты задумал? – Резко обрывает его Юнги холодным тоном. На то, чтобы Чимин вообще где-то работал, Юнги смотрит очень негативно. Пусть брат отучится, поступит и будет работать на достойной работе, да и подрастет тогда, а идея того, что Чимин будет работать на подработке ему абсолютно не нравиться. Он вообще против, чтобы Чимин пытался как либо деньги зарабатывать. Пусть прилежно учится, а всю работу и финансовые вопросы Юн берет на свои плечи. И даже если не хватает, пусть так, пусть они будут недоедать, но Чимина пускать куда-то работать, не понятно куда, да еще в семнадцать Юнги не допустит. – Ладно, – смотря из-под пушистых ресниц на брата, говорит Чимин, – не обращай внимания. Я это просто так сказал. – Чимин. – Голос брата кажется ледяным и заставляет поежиться. – Не смей мне никуда лезть, ты меня понял? – Когда Юнги вот так вот смотрит своими глазами цвета агата, когда одним своим взглядом заставляет захотеть спрятаться, Чимину не по себе. Юнги редко когда так смотрит на него, но сейчас, когда идет речь о безопасности Чимина, который для Юнги представляет все, он предельно категоричен. – Не волнуйся, я никуда не собрался лезть. Просто нервы немного сдали. – Выдавливает из себя вымученную улыбку Чимин, а Юнги с него глаз не сводит, испытывает, хочет правду узнать. – Чимини, – уже мягче говорит Юнги и ближе поддается, беря брата за руку. – Я все понимаю, поверь, я уже тоже задолбался с этой беднотой, в которую мы попали и из которой, кажется, выхода нет. Но он есть. – Улыбается ему Юнги, и улыбка его заставляет улыбнуться Чимина, только теперь уже ярче, радостнее. – Но он есть, Чимини. – Смотрит пламенным взглядом на брата Юнги, – Он есть, и мы его найдем. Дай мне время, я вытяну нас из этого дерьма, обещаю. – Кивает Юнги и ждет, когда Чимин кивнет. Чимин кивает. Он брату верит, но ждать уже больше не может. Юнги почему-то решил и решение это неоспоримо, что со всеми их проблемами он должен разбираться сам, а Чимину в это вмешиваться он не позволяет. Не то, чтобы Чимин слушался своих родителей, но Юнги он слушает. Только Чимину надоело быть в стороне, Юнги ему заработать денег никаким путем не разрешает, а ему уже надоело бездействовать. У них сейчас один выход – Юнги должен найти работу, чтобы это произошло, нужно доработать проект, а на это нужны деньги и Чимин их достанет. Этой ночью Чимин долго над этим раздумывает, снова понимает, что хочет сделать что-то сумасшедшее, но выбора у него нет. Омега, одетый в розовую пижаму, ходит по комнате и заламывает себе пальцы, про себя ругая самого себя за такой ужасный поступок, который собирается сделать и успокаивая, что так надо. Всего один раз. Всего один единственный раз и Чимин больше туда никогда не полезет, наложит на тонкое запястье большой пластырь и забудет об этом страшном дне. – Да, – останавливается лихорадочно меряющий шагами спальню Чимин, – если меня не сожрут до последней капли. – У него вырывается стон отчаяния, он валится на край кровати и зарывается пальцами в волосы, облокачиваясь о колени. – Так, все, ты ведь храбрый, Чимин, – поднимает голову Чимин, собравшись и укорив себя самого за неуверенность в своем решении. – Ты делаешь это только ради того, чтобы Юнги смог реализовать свой проект и заработать денег. А потом, отмывшись, ты будешь вкусно обедать в ресторане, и одеваться в Гуччи. – Уверенно говорит себе Чимин и ложится на кровать на бок, обнимая руками подушку. Он довольно уверен в своем решении. Ровно пару минут, а потом сомнения и страх снова возвращаются к нему. Юнги утром просыпается очень рано, так как его будильник начинает звонить. Омега, не в силах даже рукой дотянутся до тумбочки у кровати, на которой и гудит телефон, решает, ну к черту того, кто тревожит его в такую рань. Но кто бы тревожил его так рано? Юнги самому уже интересно, он протяжно стонет, не желая даже голову отрывать от подушки, но все же приподнимает ее и, не раскрыв сонных глаз, взъерошивает волосы и тянется за мобильным. Когда сквозь сонные полуприкрытые веки он видит номер компании, в которую еще неделю тому назад подавал заявку на подработку, глаза его вмиг расширяются, и он подскакивает на кровати. Он дает себе пару секунд, чтобы уравновесить голос и отвечает на звонок. – Здравствуйте, это господин Мин Юнги? – Слышится голос омеги с той стороны трубки и Юнги даже поверить не может, что это именно он им нужен. – Да, это я. – Сглатывает Юнги, прижимая трубку к уху. – Вы подавали заявку в компанию Jeon Corporation на выполнения одного проекта. Мы готовы принять ваши услуги и оплатить их в полной стоимости. Юнги на миг подвисает, рот открывает, а сказать ничего не может. Неужели ему сейчас работу предлагают? Ему? Неопытному, но очень старательному студенту? Неужели он, наконец, за такое долгое время сможет по-человечески накормить Чимина, ну и сам чего-то перехватить? Jeon Corporation? Это, наверное, какая-то шутка. Хотя нет, Юнги помнит, как отправил заявку в эту корпорацию тогда, когда пролистывал все остальные. Но он сделал это тогда в шутку, с иронией говоря себе, что в такой компании ему никогда даже уборщиком не работать. А как видно, он зря себя недооценивал. Он видел объявление в интернете, что в эту компанию требуется молодой архитектор, чтобы он взял на себя оформление главного зала для гостей и дизайн кабинета основателя компании. Он тогда грустно улыбнулся и послал свое скудненькое резюме. Опыта у него мало, но успехи в университете велики. Юнги в это поверить не может, он неуверенно улыбается и все ждет, что омега на той стороне трубки скажет: «Ой, простите, мы, кажется, ошиблись номером, сидите себе и голодайте дальше». Но омега вместо этого спрашивает: – Так вы придете подписать контракт? Юнги еще не может справиться с первичным шоком, а когда ему это удается, он выпаливает: – Конечно! Вы еще спрашиваете! – Юнги ту же осекается, чувствуя легкое замешательство омеги с которым говорит, и тут же исправляется: – В смысле, я имел ввиду, что я согласен. Я скоро приеду и подпишу контракт. – Будем вас ждать. – Немного удивленно отвечает омега и вешает трубку, а у Юнги сердце удар пропускает. Он сидит так пару минут, словно застыл нас месте, и не дышит, кажется, в одну точку только смотрит, и поверить не может. Но когда до него, наконец, сполна доходит все то, что сейчас он по телефону услышал, он подрывается с постели и не своим голосом вопит: – Чимин! Чимин! – Срывается с кровати омега и с криками летит к брату в спальню. У Чимина чуть ли инфаркт не случился от влетевшего Юнги, который запрыгнул на его кровать и, стянув с него одеяло, начал на ней прыгать, все крича его имя. Сонный омега подскочил на месте, но потом сонно откинулся на спинку кровати и начал потирать закрытые глаза. У него на голове милый бардачок, он зевает и хрипло отвечает: – Да здесь я, здесь. Можешь так не орать, я тебя слышу. – Недовольно бурчит Чимин. – Что случилось? – Тянет, зевая омега, уже начиная понимать, что произошло что-то важное, ведь увидеть Юнги таким крайне эмоциональным, явление крайне редкое. – Случилось. – Довольно отвечает Юнги и резко усаживается на колени перед Чимином, обеими ладонями ласково приглаживая беспорядок на голове брата. – Случилось, Чимини. Случилось то, что мы, наконец, заживем нормально и я заработаю много денег. – Улыбается как-то безумно Юнги, его глаза поблескивают, а Чимин, который до слов брата был очень сонным, сейчас глаза распахнул и на него серьезно посмотрел. – Ты шутишь? – Чимин пытался, чтобы голос не дрогнул, но Юнги отчетливо услышал нотки волнения в нем, на что улыбнулся. – Нет, абсолютно. – Кивает головой Юнги, все поглаживая ладонями волосы брата. – Я подавал заявку в одну крупную корпорацию, и они сейчас мне позвонили, сказали, берут меня на работу, – сам не веря, от счастья захлебывается, ртом ловит недостающий воздух Юнги. – Сказали, придите, контракт подпишите. – Юнги не может сдержать влагу, что проступает на глазах. Он уже годами подает эти несчастные заявки, и кроме каких-то мелких завиденец, которые платят ему мизер за его работу, никто не откликается. А тут ему позвонили из одной из самых крупных компаний Сеула. Юнги знает эту компанию, кажется, она занимается добычей нефти. И ему трудно поверить, что наконец-то он получит нормальную, да что там нормальную, престижную и высокооплачиваемую работу. Чимин пару секунд не веря в глаза брата смотрит, отчаянно в них заглядывает, а потом сам в ладони лицо Юна берет. – Ты не шутишь? Ты, правда, получил хорошую работу? – Не веря, в шоке шепчет Чимин, а Юнги светясь от радости и боясь, что от нее сейчас просто разревется, чего никогда ранее не делал, кивает в согласии и Чимин сам не выдерживает, бросается на него с крепкими объятиями, которые брат радостно принимает. – Неужели! Наконец-то! – Не веря, что это правда шепчет Чимин, а Юнги его к себе крепче прижимает. Это их общая мечта, которой они живут. Это их мечта – вырваться из нищеты, в которой они уже вот как больше двух лет живут и чтобы зажить нормально, достойно. Это их мечта, чтобы Юнги нашел хорошую работу, и они перестали жить на краю голытьбы. А тут Юнги предлагают прекрасную работу, которая обеспечит им не то что хорошую, а просто отличную жизнь. – Все, я бегу одеваться, они меня уже ждут. – Быстро целует Чимина в щеку Юнги, срывается с постели брата и бежит в свою комнату. Чимин со счастливой улыбкой смотрит в след убежавшего брата и до сих пор не может поверить, что это правда. «Значить, мне не придется кормить собой вампиров» – Вдруг осознав это, радостно думает про себя Чимин и в постели подпрыгивает, хлопая в ладоши. Юнги быстро принимает душ, и надевает свой костюм темно синего цвета, который для него уже маловат. Он вертится пред зеркалом, пока сидящий в пижаме на его кровати Чимин хмурится и морщит носик, недобро глядя на костюм брата. – Ну как? Очень плохо? – Вертится Юнги с стороны в сторону, и смотрит взволнованно на Чимина, а тот задумывается, ищет какие бы слова подобрать, чтобы брата не обидеть. – Знаешь, в таком костюме тебя даже не впустят. – Окинув костюм Юна рукой, скептически говорит Чим, а Юн поникает. – Ну, прости, Юн, но он для тебя мал и уже поношен. – Оправдывается Чимин, а Юнги недовольно края пиджака одергивает. – А что я могу поделать? У нас толком даже денег на пропитание не хватает! – Недовольно восклицает Юнги, рассматривая костюм, а Чимин губу прикусывает. Он думает пару секунд, а потом вскакивает и провожаемый удивленным взглядом Юнги, роется у него в шкафу и достает оттуда футболку, худи и джинсы. – Вот, одень лучше это. – Протягивает одежду брату Чимин, а тот хмурится. – Это же обычная ежедневная одежда? Я не могу припереться туда в подобном тряпье. – Искоса смотрит на наряд в руках Чимина Юнги. – Лучше прийти в обычной одеже, но она будет тебе по размеру и не такая затасканная, чем заявится туда в костюме многолетней давности. – Бросает на кровать одежду Чимин и сам начинает стягивать с брата пиджак. – Но они примут меня за простофилю. – Неуверенно подмечает Юнги. – Нет, не примут. Они просто подумают что ты либо бунтарь, либо тебе все равно на чужое мнение, а это намного лучше, чем, если они сосчитают, что у тебя денег даже на шмотки не хватает. – Мудро подмечает Чимин, и, бросив пиджак на кровать, берет с нее майку и худи, протягивая их брату. Юнги быстро одевает то, что посоветовал ему одеть Чимин, считая, что он полностью прав и показывается ему снова. – Это гораздо лучше. – Гордо кивает Чимин, глядя на обтянутые узкими джинсами ноги брата. – Надеюсь, меня оттуда не вышвырнут тут же, как я зайду. – Грустно бубнит Юнги и приободрившись, идет к выходу. – Не забудь мне позвонить, как все прошло. – По пятам следует за проходящим через кухню Юном Чимин. – Не забуду. – Целует его в щеку Юнги у самого выхода и уходит. Чимин радостно подскакивает на месте и кружится от счастья, которое уже так давно не испытывал. Юнги ужасно волнуется и боится только одного – как бы Чимина не подвести. Юнги вызывает такси, так как путь к корпорации не малый. Он, пока едет в машине, нервно теребит края худи, сто раз повторяет про себя то, что скажет работодателю и уверен, что когда встретится с ним, все забудет. Когда такси подвозит его к зданию, у омеги дух захватывает. Они еще не доехали к зданию, а Юн уже увидел огромное возвышение в более десятка этажей, со стеклянными стенами и модерным дизайном. Такси паркуется возле здания, Юнги выходит из машины и с болью отдает таксисту деньги, на которые мог бы два дня неплохо поужинать. Но это не важно, главное, что теперь у него появилась работа и он сможет хорошо зарабатывать. Юнги с восхищением озирается и видит вокруг кучу машин, стоимость которых может окупить маленький остров, и пытается взять себя в руки. Он смотрит вперед, на большие стеклянные двери впереди и говорит себе, что за ними его ждет то, что станет для него важным поворотом в его жизни и в жизни Чимина. Он собирается и идет вперед, доходит до дверей и его тут же останавливает охрана. Юнги сообщает, что он позван подписать контракт, охрана лишь неуверенно переглядывается и его все же впускают, давая возможность вдохнуть, потому что страх, что его сейчас не пропустят, чуть было не сковал его. Юнги входит и оказывается в просто колоссально большом и изысканном холле. Лишь площадь самого холла больше, чем все квартиры, которые находятся на одной этажке, где живет Юнги. Везде снуют занятые своими делами альфы и омеги в шикарных и неимоверно дорогих костюмах, и Юнги кажется, он сейчас от стыда сгореть готов. Потому что на нем не совсем подходящий дресс-код. Юнги окидывает взглядом помещение, видит повсюду дорогие и мягкие кожаные диваны и кресла, потолок достигает наверное пару десятков метров, вдали стоят небольшие офисные стойки, за которыми работают занятые своим делом омеги. Юнги так же видит большую стеклянную стену, за которой виднеется лифт. Юнги от такого величия и изысканности еле может от шока отойти. Он все же берет себя в руки, и еще раз повторяя себе, что этого не может быть, подходит к стойке с рецепционистами. Омеги одеты так, словно только что с шикарного мероприятия и Юнги хочется на голову капюшон натянуть. – Вы что-то хотите? – Наконец обращает на него внимание один из омег за стойкой, окидывая Юна хмурым взглядом. Юнги молча кивает, и наконец, выдавливает: – Меня позвали контракт подписать. – Как-то мрачно и с явным неудобством проговаривает Юнги. Он все же, сам себя за это тихо матеря, надевает капюшон. Что за дичь он творит? Он сам себе объяснить не может, и только глаза опускает, когда омега напротив на него непонимающе смотрит. – Ваше имя? – Не уверенно тянет омега и Юнги, прочистив горло, отвечает: – Мин Юнги. Омега проверяет что-то в компьютере и наконец, улыбнувшись странному парню в капюшоне, выходит из-за стойки и говорит: – Пройдите за мной, господин Мин, вас уже ожидают. – Указывает ему рукой в сторону лифта омега и Юнги затаив дыхание, следует за парнем. Они подходят к большому лифту и заходя в него, омега нажимает на панели на кнопочку со значением двенадцатого этажа. Лифт уносит их вверх и Юн заворожено крутится, рассматривает холл через стеклянную стену уже возвышаясь над ним. Когда лифт останавливается на нужном этаже, омега выходит и просит Юна следовать за ним. Юнги снова чувствует, как у него дыхания не хватает, глядя на такую роскошь. Коридор, по которому они идут отделан в современном стиле, большой пушистый ковер покрывает весь пол, сверху освещение дарят неимоверно дорогие и шикарные люстры. Юнги следует заворожено за омегой и тот приводит его к большой деревянной двери. – Заходите, вас уже ждут. – Снова говорит омега и улыбаясь, уходит, оставляя Юна одного. А вот тут Юнги уже начинает легко паниковать. Что говорить? Как говорить? Как бы ничего лишнего не ляпнуть. У омеги уже руки начинают легко подрагивать. Все из-за того, что эта работа не только ему одному нужна. Она даст ему возможность обеспечить Чимину нормальную жизнь, не только одному Юнги она важна, не только для него имеет смысл. Для Чимина она так же была долгожданной и Юнги себе не простит, если потеряет ее. Он собирается и выдохнув, стучит в дверь и заходит. Зайдя в большой кабинет, Юнги остается у двери и топчется с ноги на ногу. Кабинет так же прекрасен, как и все это здание. В конце кабинета стоит большой стол, за ним на кожаном кресле сидит омега лет двадцати пяти и смотрит в документы. Юнги не может и слово вымолвить, но потом все же прокашливается и подает голос: – Здравствуйте. Я Мин Юнги, вы мне сегодня утром звонили. Омега поднимает на него взгляд, и Юнги немного выдыхает, когда первый ему ярко улыбается. – Здравствуйте, – встает из-за стола и обходит его омега, подходя к Юну и пожимая ему руку. Он очень приятный и дружелюбный, чем сразу успел завоевать Юнги. Он боялся, к нему сейчас будут относиться, как к низшему, проявлять неуважение, или более того, отвращение, глядя на его прикид, который явно дает понять, что Юнги не из богатых. Да и этот омега наверняка уже успел о нем все узнать. Но, тот только дружелюбно пожимает руку и приглашает сесть за столик. Юнги очень боялся, что к нему будут проявлять неуважение. И не потому, что не смог бы ответить на колкие слова, это у него получается от слова отлично, на его острый язык попасться, сильно пожалеть можно. Но Юнги не терпит пренебрежение к себе, гордости, как у него так и у Чимина предостаточно, она у них в крови и омеге было бы катастрофически тяжело терпеть насмешки, не отвечая на них острым словцом. А ответь он на оскорбления или даже неприятный ему высокомерный по отношению к нему взгляд, его бы тут же выгнали, а этого он допустить не может. Но этот омега кажется очень приятным и никакого высокомерия не проявляет. – Меня зовут СиРан. Я директор компании Jeon Corporation. Очень рад, что вы откликнулись на наше предложение. – Снова сев за стол, раскладывает на нем папки омега, мило улыбаясь Юнги. – Я сам в шоке. – Тихо отвечает Юнги, неуверенно улыбаясь и немного оглядываясь по сторонам. СиРан довольно улыбается и опускает взгляд на свои пальцы на столе. – Понимаю, для вас это что-то совсем неожиданное. – Не то слово. – На выдохе говорит Юн, сам еще не веря в то, что это правда. – Расслабьтесь. Вы уже приняты. Я сам выбирал кандидатуру на отделку столь важных помещений здания. – Успокаивает его омега, а Юнги улыбки сдержать не может, на кресле не переставая ерзать. – Но почему именно я? – Искренне спрашивает Юнги. – Я пересматривал прикрепленные проекты к резюме кандидатов и ваш мне очень понравился. Это, кажется, был проект, который вы реализовали в каком-то офисе одной из компаний? – Уточняет СиРан и Юнги кивает. – То, какой дизайн вы там создали, меня зацепило. Мне понравилось, у вас очень интересный и особенный вкус, мне понравилось, и я решил дать вам шанс. – Серьезно говорит омега, глядя в глаза приоткрывшего немного рот Юна. – Сколько было кандидатов на этот проект, которым я займусь? – Сглотнув, интересуется Юнги. – Двести человек только с одного Сеула. – Уточняет СиРан, а Юнги глаза расширяет. – И вы, – неуверенно тянет омега, – вы отдали предпочтение мне? Студенту, который учится на третьем курсе, не имеет толком опыта, в то время как было куча кандидатов со стажем работы, большим опытом и известными проектами? – Приподнимает бровь Юнги, понимает, что говорит слишком открыто, но таков уж он. СиРан усмехается, отводит взгляд, а когда на Юнги снова смотрит, продолжает: – Юнги, вы молодой новатор. По одной лишь вашей работе я понял, что вас ждет большое будущее в вашей сфере. Господин Чон ценит в людях новизну, неповторимость, свой вкус и стиль, я тоже, а потому выбрал вас. Ваша работа, хотя он была всего одна, меня покорила и я хочу, чтобы именно вы занялись дизайном приемного зала и кабинетом самого господина Чона. Господин Чон имеет отменный вкус, он любит, чтобы все было идеальным и этот изысканный, непохожий на другие дизайн он оценит. Только не подведите меня. – Улыбается ему СиРан, – Если кто-то из моих людей оплошается, оплошаюсь и я. Если вы сделаете все как надо, вы так же поможете мне отличиться перед господином Чоном, а если ошибетесь, отвечать за это буду и я. А я еще ни разу перед ним не оплашал. Пусть так будет и дальше. Я очень надеюсь на вас. Справитесь и получите постоянную работу в нашей корпорации, это я вам гарантирую. – Серьезно говорит СиРан, а Юнги впадает немного в панику. Это огромная ответственность. Он не только за себя, но и за директора корпорации теперь перед ее владельцем отвечает. Но он быстро берет себя в руки и со свойственной ему уверенностью, говорит: – Дайте мне работу, и я ее сделаю. Я не подведу вас, господин СиРан. – Он видит, как на лице старшего появляется довольная улыбка. Эта уверенность Юнги ему очень по душе. Он сразу заметил эту непрогибаемость, колкость и уверенность в Юнги, хотя сам он очень учтив. – Я рад, я знал, что не ошибся. Можете приступать сегодня же. Я позову своего помощника, и он проведет вас в зал, а потом и в кабинет. – Нажимает на кнопочку на спикерфоне СиРан и вызывает своего человека. В кабинет входит молодой альфа и Юнги встает. – Я зайду к вам, узнаю ваше мнение. – Говорит ему СиРан и Юнги кивает ему. – Спасибо, господин СиРан. – У самой двери поворачивается к омеге Юнги. – Вы не представляете, как сейчас мне нужна эта рfбота. – Серьезно говорит он, и СиРан подумав, дарит ему улыбку и кивает. Юнги провожают сначала в зал. Оказывается, он просто огромный. Юнги даже растерянно оборачивается, войдя в него. Это зал для больших и пышных приемов, и Юнги замечает, что он и так в прекрасном состоянии, но, похоже, владельцу захотелось обновить стиль. Юнги долго осматривается, пока помощник смирно ждет. Наконец омега имеет возможность взяться за работу и серьезно сосредотачивается на этом. Он ходит с одного конца зала в другой, подмечает, что можно поменять, что обновить, а что трогать не стоит. Наконец, сделав себе уже пометки в телефоне, он просит помощника показать ему кабинет. Альфа снова заходит с омегой в лифт, и они поднимаются на двенадцатый этаж. Помощник ведет Юнги к большим деревянным дверям. Когда Юнги заходит, на миг замирает. СиРан был прав, у господина Чона действительно изысканный вкус. Помощник учтиво кланяется и уходит, оставляя Юна одного. Омеге даже ходить по этому полу страшно. Здесь все стоит просто колоссальных сумм. А еще, касаться к чему либо кажется чем-то нереальным, словно в этом кабинете все создано рукой самого альфы и касаться к чему либо, нарушать эту идеальную гармонию – преступление. Юнги подмечает, что, несмотря на очень модерный стиль всего здания, кабинет владельца отдела в более старинном стиле. Все в основном отделано деревом, красивой изысканной резьбой. Юнги, наконец, осмеливается сделать шаг и ступая по мягкому белому ковру доходит до стола, созданного из дуба. Юнги проходит горизонтально от него и проводит пальцами по гладкой поверхности. – Вау. – Тихо и восторженно шепчет омега, разглядывая интерьер и уже подмечая, что он может сделать и какой примерно стиль нужно подобрать. Но весь этот кабинет, эта его слегка старинная атмосфера почему-то вселяет ему чувство опасности. Словно человек, который здесь работает, сам опасен до сгибающихся колен. Юнги почему-то в этом уверен. Он решает не терять времени и сразу берется за работу, собираясь начертить пару набросков на бумаге. Он осторожно садится за кресло у стола и его почему-то будоражит от мысли, что за ним сидит господин Чон. Юнги пытается взять себя в руки и берет со стола один альбомный лист и карандаш, начиная на нем что-то усиленно чертить. Во время работы Юнги все время отвлекается на особый запах, который чувствует в этом кабинете. Он наполнен его запахом. Юнги медленно приподнимает голову вверх, втягивая носом аромат и прикрывая глаза, чтобы хорошенько его прочувствовать. Кажется, это смесь мяты и пороха? Юнги легко улыбается, не открывая глаз, этот запах настойчиво в легкие пробирается и все нутро будоражить начинает. Юнги немного качает головой в сторону и открывает глаза, снова устремляя их на чертеж. Этот запах ему определенно нравится, но ему почему-то все внутренности сжимает от непонятного страха. Откуда он вообще взялся? Почему внутри него буря поднимается и его уже, кажется, крыть начинает от этого запаха? Вместе с тем все его существо говорить бежать отсюда. Юнги чертит, полностью уходит в работу и не замечает, сколько времени проводит в этом кабинете. Ему здесь жутко нравится и в тоже время ему дико хочется отсюда сбежать. Он еле усиживается на месте и в какой-то момент чувствует, как его прожигает чей-то взгляд. Юнги сосредоточенный на работе даже не заметил, как дверь в кабинет приоткрылась и в нее кто-то вошел. Он лишь понял это тогда, когда взгляд, брошенный на него начал уже плавить его кожу. Юнги замирает, не осмеливается голову поднять. Он уже прекрасно знает, кто здесь. Юнги его всем своим существом чувствует. Дыхание сбивается, сердце начинает бешено колотиться, и Юнги, медленно поднимает взгляд. Зря. Ведь подняв его, он вздрагивает и впивается в глаза напротив своим дико перепуганным взглядом, резко отталкиваясь на спинку кресла. Перед ним, оперившись плечом о стену в проеме двери, стоит высокий мужчина такой красоты, что Юну на миг она даже глаза начала слепить. Вот только единственное, что слепило не светом, а мраком, это его глаза. Безумно красивые и полные тьмы глаза, увидев которые, Юнги не в состоянии оторвать от них своих. В этих глазах хищность, голод, жажда, уверенность, жесткость, холод, безжалостность и Юнги, такому всегда храброму и бесстрашному вдруг захотелось забиться в угол. Он просто невероятен. Его красивая бледная кожа, черные волосы, зачесаны назад, стройное чудесное тело, рубашка под длинным до самых щиколоток черным пальто, расстегнутая на две пуговицы, стройные ноги, обтянутые зауженными черными брюками. В нем идеально и прекрасно все. Вот только эти поблескивающие в темноте глаза заставляют просыпаться внутри животному страху. Юнги сидит так заворожено и до подрагивания колен напугано смотрит на мужчину напротив пару мгновений. Мужчина с него глаз не сводит, буравит, пожирает ими и Юнги сильно сбежать, броситься прочь хочется. В нем все выглядит крышесносяще богато. Каждая деталь его строгого, но изысканного гардероба подобрана идеально и стоит целое состояние. Но еще дороже выглядит он сам. Эта его аристократическая улыбка, от которой кожа плавится. Юнги бы и сидел так прибитый к этому креслу, завороженный этой неимоверной красотой мужчины напротив, если бы не то, что тут же заставило его испуганно дернуться. Глаза мужчины на миг сверкнули ярко красным отливом, что определенно показало омеге его сущность. Юнги и так догадывался, что это вампир. Он это всеми своими клеточками ощущал, но до конца еще не верил, а теперь, когда глаза мужчины сверкнули красным, Юнги тут же все сразу понял и жуткий ужас начал липнуть к нему липкими пятнами, которые потом и с кожей не отдерешь. – Вампир. – С явным испугом и ненавистью тихо выпалил Юнги, прижимаясь к спинке кресла, не в силах оторвать глаз от хантера, а на лице господина Чона от слов омеги появилась адская улыбка. – Ты… ты вампир. – Словно ненормальный шепчет он, и его страх перед этим мужчиной до костей пробирает. И страх этот в разы увеличивается, еле в омегу вмещаясь, при мысли, что он подходить начнет. А он именно это и делает, заставляя Юнги пальцами в колено намертво вцепится. Юнги с вампирами никогда не общался. Сперва, потому что просто не было возможности. Родители как могли, ограждали своих сыновей от связей с другой расой. А после аварии Юнги сам очень рад, что ему еще не попался ни один хантер, иначе в другом случае Юнги бы сорвался с цепи и не уверен, чем бы все это закончилось. Наверняка убийством одного из них. А теперь он явно видит перед собой вампира и убежден, что красивее существа не встречал. Один взгляд господина Чона наполнен неимоверным могуществом, силой, умением ставить на колени и вселяющий желание подчинится. Только Юнги не подчиняется, никому. Этот самый сильный. Юнги вампиров раньше не встречал, но уверен, что мужчина перед ним самый могущественный и сильный из всех, что есть. Мужчина легонько отталкивается от стены и медленно делает шаги вперед к Юнги. Этот хантер так поразил его, что омега никак с оцепенения выйти не может. Из оцепенения, вызванного искренним восхищением и заставляющем все органы скручиваться ужасом. Один шаг – у Юнги в ушах звук трескающихся костей. У Юнги словно дыхание останавливается, он рот открывает, хочет воздух недостающий словить, не может. Мужчина подошел к столу и встал напротив Юнги, который так и остался с прибитым взглядом к этим глазам цвета тьмы. – Кто вы? – Слышится хрипловатый голос, который пробирается под плоть и в кровь просачивается. Мужчина так само, как Юнги несколько часов назад, идет горизонтально от стола и проводит по поверхности пальцами. Так само как Юнги, медленно заворачивает и заставляя Юнги чуть ли на пыль не рассыпаться, становится позади него. Юнги молчит, только рвано дышит и глаза от ужаса прикрывает, когда альфа позади к нему наклоняется. – Может, скажете, что вы в моем кабинете делаете? – Вкрадчиво звучит голос хантера и у Юнги мурашки по коже пробегают. Реакция мальчишки хантера заставляет улыбнуться, медленно нагнутся к уху застывшего в ужасе парня. Он не планировал, но вдруг почувствовал распирающее желание втянуть в себя запах сидящего человека и, прикрыв глаза, он медленно вдохнул запах Юнги. Господина Чона на миг накрывает секундной эйфорией. Он даже немного хмуриться от той неожиданной волны удовольствия, которая просачивается ему в кровь и разливается по венам. Этот омега, а он точно омега, пахнет просто неимоверно сногсшибательно. Его запах собрал в себе сочетание запаха сладкой тягучей патоки, запаха красных роз и оттенок черных тюльпанов. Хантер в восторге от такого запаха. Это впервые у альфы, чтобы от одного только запаха он уже почувствовал то, что чувствует при высшем наслаждении. Запах патоки отчетливый, и у альфы уже перед глазами картина на миллион, где по шее омеги течет такая же тягучая, сладкая и даже приторная кровь. Запах красных роз довольно отчетливый, такой изысканный, наверняка такой же шикарный и аристократичный, как и кровь мальчишки. Запах черных тюльпанов же, почти неуловим, но его оттенок придает всему этому букету просто неимоверно крышесносящую смесь, от которой зубы от истомы сводит. Хочется поскорее попробовать ее на вкус, прикоснутся к этой хрупкой королевской шее, на которую сейчас неотрывно смотрит хантер, пока Юнги находится в оцепенении. Но Юнги, наконец, берет себя хоть как-то в руки и выходит с этого застывшего состояния. Ужас, что наполняет до краев, усиливается с каждой секундой подпитываемый страхом, что альфа вонзит в его шею, к которой сам омега подпустил его слишком близко, зубы и вопьется в его кровь. – Отойди от меня. – Юнги старается, чтобы голос не дрожал, но выходит у него от слова не очень. – Отойди я сказал. – Злость, ненависть, все те чувства, которые он испытывает к хантерам сейчас усилились в сотни раз. Юнги не видит, но чувствует, как зрачки вампира и без того черные, сейчас заливаются поглощающей тьмой. Он секунду медлит и все же выпрямляется. – А когда это мы успели прейти на «ты»? – Голос, кажется, может кожу распороть своей остротой. Юнги, который был полностью поглощен своим страхом и ненавистью к хантерам, который ни о чем кроме этого сейчас не думал, вдруг осознал, что он здесь делает и что сейчас кажется, из-за своих неосторожных слов и тона может поплатиться работой. Эта мысль приводит не в меньший ужас, он вздрагивает и более мягче начинает: – Я… я новый архитектор. – Смотрит перед собой и всеми своими клеточками ощущает то недовольство, которое исходит от мужчины позади него. – Нет. Уже нет. – После небольшой паузы спокойно говорит хантер, а у Юнги мир перед глазами трещинами идет. Эти слова в один миг заставили ужаснуться Юнги, только теперь уже не за свою жизнь, а от того, что он подвел Чимина, все испортил, все нарушил. Он, не веря, вскакивает с кресла, хантер отходит немного назад, давая возможность омеге встать, и Юнги поворачивается к нему. Не сразу осмеливается поднять глаза на него, но когда делает это, снова сильно об этом жалеет. Теперь он отчетливо видит лицо мужчины и на него снова находит непонятная волна накрывающего восхищения и страха. Эти глаза словно сотканы, слиты с самого мрака и их взгляд в тебя острыми лезвиями впивается, дышать даже кажется невозможным. Его бледная кожа просто идеальна. Он смотрит на него с таким холодом в глазах, что Юнги ежится. – Простите, господин, я не хотел… – Поздно. – Холодно обрывает его вампир, сверкнув зрачками. – Мне не нужен неопытный и не умеющий вести себя персонал. Я в ваших услугах больше не нуждаюсь. Свободны. – Спокойно, но ледяным тоном говорит господин Чон, садясь в свое кресло, а Юнги на пол осесть хочет. – Нет, нет, – еле слышно шепчет Юнги, покачивая головой. – Нет, прошу вас, мне нужна эта работа. Для меня это так важно, прошу вас. – Делает шаг к нему Юнги, а взявший со стола пару документов альфа, который их рассматривал, сейчас поднял на омегу глаза, полные равнодушия. – А для меня нет. – Говорит спокойно, голыми руками сердце полосует, кожу заживо сдирает. – Простите меня, прошу. – Впервые в своей жизни просит у кого-то прощения Юнги. Для него это определенно многое значит, если он пошел даже на такое, но, к сожалению, это ему уже не поможет. Что для этого человека, у которого в руках власть над крупными компаниями, скорее всего большинства вампирами и даже людьми, жизнь какого-то омеги. Что ему до его проблем, до того, что возможно завтра омеге не будет за что позавтракать в университете, потому что он отдал деньги на такси, чтобы приехать сюда, к своей мечте, которую одним своим словом этот альфа же и разрушил. Юнги молчит, не в силах сделать даже шагу. Он осознает, что ему ясно дали понять, чтобы он уходил, прямо сейчас, но он не может вот так вот, только подойдя к мечте его и Чимина, вот так вот жестоко распрощаться с ней из-за того, что вампиру напротив просто не понравился тон, с которым с ним говорил Юнги. Хотя омега прекрасно понимает, какое недопустимое неуважение по отношению к боссу проявил, а посмотрев на него, можно точно сказать, что к своей персоне он такого не потерпит. Тут высшие мира сего люди перед ним на коленях ползают, а какой-то пацан посмел так с ним разговаривать. В этот момент, когда Юнги разрывался от боли за то, что все испортил, от желания хоть что-то поменять, двери кабинета осторожно открываются, и внутрь проходит встревоженный СиРан. – Господин Чон, вы уже приехали? Почему вы не предупредили, я бы все подготовил к вашему прибытию. – Учтиво говорит СиРан и альфа на него взгляд поднимает. – Все хорошо, я все равно скоро снова уезжаю. – Спокойно отвечает альфа и Юнги кажется, что он о его существовании вообще уже забыл. СиРан бросает на Юнги взволнованный взгляд и, видя, что тот уже на куски рассыпаться готов, обращается осторожно к альфе, который сосредоточен на своих документах. – Простите, господин Чон, я могу вам представить нашего нового архитектора, он очень талантлив и… – СиРан не успевает договорить, так как альфа его прибивает, даже не поднимая на него взгляда: – В этом нет необходимости, СиРан. Я уже достаточно узнал его, чтобы понять, что мне такой человек точно не нужен. СиРан бросает на Юнги испуганный взгляд, а Юн взглядом молит омегу сделать что-нибудь, хотя уже уверен, что если этот хантер что-то решил, его уже ничто не переубедит и своего решения он не изменит. – Господин Чон, это, наверное, какое-то недоразумение. Юнги прекрасный специалист, у него отличный вкус. – Зато воспитания никакого. – Поднимает на СиРана глаза альфа и в них мрак переливающийся читается. – Он не умеет себя подобающе вести и мне такого работника точно не нужно. – Переводит взгляд на побледневшего Юнги и, оглядев его с головы до ног, продолжает: – А вы, если хотите в будущем носить одежду получше и подороже, должны научится уважать своих работодателей и научится общаться с хантерами, если уж согласились на них работать. – Говорит, словно острым лезвием режет, альфа и снова смотрит в документы. СиРан вообще не понимает, что произошло, как Юнги мог оскорбить его начальника. Хотя, большого труда это не составит, ведь это может спровоцировать хоть малейшее неуважение по отношение к нему. Юнги не может уйти, знает, то ему уже прямым текстом говорят выметаться отсюда, но он не может вот так вот бросить свою мечту, к которой, наконец, смог прикоснутся. Он прикладывает большие усилия, чтобы не разреветься прямо здесь, и делает еще одно усилие, пытаясь хоть что-то исправить. – Прошу, простите мне мою ошибку, вы сейчас разрушаете жизнь не только мне, но и моему брату. – Юнги говорит начистоту, и слова еле пытается выдавить из себя. Глаза уже влажные, у него все еще сводит зубы от ненависти к существу перед ним, но он не хочет потерять эту работу. Альфа словно его и не слышит, продолжает читать документы в руках и на Юнги уже сильно накатывает еле сдерживаемая паника. Наконец, альфа поднимает взгляд и Юнги вздрагивает от этих очей. – Вы, кажется, не поняли меня, – говорит спокойно, а Юнги от ожидания его приговора слышит, как в висках отбивает сердце. – Вы считаете, мне есть дело до вас или до вашего брата, до вообще кого-либо? – Осматривает его явно голодным взгляд альфа – Вы настолько наглы, что смеете настаивать, в то время, когда прекрасно поняли, что я свое мнение не собираюсь менять. « И эта наглость мне отнюдь нравится» – Думает про себя альфа, не озвучивает. – Я больше не собираюсь с вами это обсуждать, на такую работу вы не годитесь, потому хватить тратить мое время. – Делает паузу, видит уже по глазам омеги, как тот еле выдерживает, еле на песок не рассыпается и продолжает: – Вы свободны. – Приписывает приговор и снова в документы смотрит. Сам обрывает разговор и дает понять, что больше его уже ничто не заставит говорить об этом дальше и выслушивать омегу, который сейчас от горя разорваться может. СиРан смотрит на Юна с сожалением, он ничего не сможет сделать, никак не сможет ему помочь. Юнги смотрит на альфу, взгляда от него раненого и полного боли оторвать не может, но хантер на него уже внимания не обращает. Юнги делает шаг, словно на поломанных ногах, и идет к двери. – Такие как вы только и могут пить чужую кровь и лишать других жизни. – Сейчас в глазах Юнги плещет непомещающаяся обида, разочарование и ненависть. Он видит, что альфа глаз на него не поднимает, но он, кажется, замер от его слов. – Бесчувственные твари. – Не сдерживает распирающую его обиду и ярость Юнги, выдает непозволительные оскорбления самому могущественному вампиру и уходит, захлопнув за собою дверь, не успевая заметить, как альфа поднял к нему голову. – СиРан. – Так и глядя на дверь, из которой вышел дерзкий не имеющий никакого приличия и полный боли, к которой кажется дотронуться возможно, омега, зовет альфа. СиРан просто в ужасе от сцены, что разыгралась между его начальником и человеком, которого он привел, подходит ближе. – Узнай об этом человеке все. – Уверенно говорит альфа и медленно проводит языком по клыкам.***
Юнги даже не знает, как он вышел из того здания. Все как в тумане. Кажется, он весь поломан, все кости раскрошены, и он сейчас осядет на пол. Омега еле передвигает ослабшими ногами, и его разрывает от злости и обиды. Что он натворил, зачем? Это все его вина и он только что на корню срубил их с Чимином мечту. Он медленно шагает вперед, сам не зная куда и уже замечает, как яростно вытирает рукавом глаза, на которых выступают слезы. Ему уже трудно сдерживать всхлипы, он зарывается рукой в волосы и кажется, срывается с цепи. Омега не выдерживает и уже не в силах держать рыдания при себе, начинает всхлипывать, плакать и ловить ртом воздух. Что же он наделал. В голове лихорадочно звучат жестокие равнодушные слова альфы, который одним своим словом подорвал все надежды, и мечту двух омег. Что он скажет Чимину? Как он ему это скажет. Какие счастливые глаза у него сегодня были утром. Давно, уже очень давно Юнги не видел, чтобы у него глаза светились таким счастьем, а теперь своей оплошностью он все это самолично уничтожит. Тем более, вчера Чимин, кажется, был в отчаянии, уже не выдерживает того положения, в котором они вот уже сколько лет находятся. Он ведь пообещал, что все исправит, а сам же все и испортил. Он дрожащей рукой вытаскивает телефон, который начинает звонить в кармане джинсов, и молит только бы это был не Чимин. Чимин. Юнги громко всхлипывает, проходящие мимо люди оглядываются на него, но проходят дальше, мимо него, идут по своим делам и всем все равно, что сейчас у этого омеги жизнь на кусочки поломалась. Потому что это был выход из их мучительной бедности, в которой они уже столько времени чахнут, это было бы спасение из той морального гнета, который с каждым днем все больше усиливался, когда омеги сталкивались с все новыми финансовыми проблемами. Это была их мечта, а теперь, кажется, она рассыпалась в пыль. Телефон все звонит, на экране фотография улыбающегося красивого брата и Юнги только может себе представить, какие надежды сейчас питает Чимин, и как сильно расстроится, когда поймет, что ничего не будет, что все испорчено. Юнги пытается не всхлипывать, зачесывает волосы рукой назад, делает рваный вдох и дрожащим пальцем отвечает на звонок. – Наконец-то! Сколько можно не отвечать? Я уже начал волноваться! – Быстро тараторит и правда взволнованный Чимин на той стороне трубки. Он делает небольшую паузу и уже очень довольным тоном продолжает: – Ну, что, как прошел первый день нового архитектора самой крупной компании Сеула? Я могу тебя поздравить? Ты их точно покорил, я в тебе не сомневаюсь. – Говорит брат, а Юнги глаза от боли прикрывает, ему зубы сводит, он не имеет понятия, как сейчас Чимину скажет, что его уволили, не успев даже принять. – Ну, что они сказали? – Воодушевленно спрашивает Чимин, а Юнги молчит, трубку сильнее к уху прижимает. – Чимини, – Глотает он комок, что в горле собрался, но говорить все равно получается невыносимо трудно. – Прошу, прости меня. – Еле сдерживает новый всхлип Юнги и во второй раз за этот день и всю свою жизнь просит прощения Юнги, но если в первый это была лишь необходимость, сейчас его извинения искренни. – Юнги, что случилось? Что с тобой? Ты что плачешь? – С явным испугом тут же спрашивает Чимин, услышав от брата извинения и его тон, еле не переходящий в рыдания. – Нет. – Всхлипывает Юнги, прикладывает ко рту ребро ладони, кусая его, чтобы хоть как-то успокоится и не пугать брата. – Просто, просто меня уволили. – Еще одно неимоверное усилие, чтобы не разреветься в трубку. – Как уволили? – Дрогнувшим голосом, не веря, спрашивает Чимин. – Меня выбрали среди более сотни кандидатов, – делает небольшую паузу, чтобы словить ртом воздух и продолжает, – сказали, у меня необычный вкус. – Ну? Так в чем же дело? – В шоке спрашивает Чимин. – Я пошел осмотреть кабинет владельца компании. Начал прямо там чертить эскиз. – Не может уже сдерживать всхлипом и громко ловит ртом воздух Юнги, а Чимин чувствует, как сердце разрывается от боли за брата. – Я долго там сидел, и не заметил, как вошел сам владелец. – Юнги снова кусает руку, пытается изо всех сил держаться. – И что? – Сломлено спрашивает Чимин. – Он… он оказался вампиром. – Поясняет Юнги и Чимин тут же все начинает понимать. Он прекрасно знает непереносимость брата на хантеров и уже догадывается, что произошло. – Он подошел слишком близко, и я… я наговорил ему глупостей, Чимин. Прости меня Чимин, я тварь, я все испортил, я подвел тебя. – Уже не может себя сдерживать, начинает рыдать Юнги, все пытаясь хоть как-то себя в руки взять. Чимин молчит, Юнги уверен, что он отчетливо слышит звон осколков только что оборвавшего сердца Чимина. Он не хочет ничего говорить, потому что не желает расстроить и так горем убитого брата, а открыв рот, Чимин точно своим сломленным тоном даст понять, как это его расстроило. Это не просто расстроило, это заставило перед глазами все рабью пойти, почувствовать на миг опустошение. – Чимин, почему ты молчишь, ты теперь меня ненавидишь, да? Ты мне этого никогда не простишь. – Уже плачет во всю Юнги, а Чимин еле находит в себе силы говорить. – Нет, не говори глупостей, – как-то глухо звучит его голос, – не грусти, Юнги. Мы придумаем что-нибудь другое. – Пытается успокоить брата Чимин, сам еле на куски не разваливаясь. – Прости Чимин, – не имея сил стоять на ногах, садится прямо на тротуар Юнги, пока удивленные люди, проходя мимо, на него косые взгляды бросают. – Я не хотел тебя подвести, я все исправлю, честно, я найду другую работу, мне позвонят другие, я все сделаю, только бы работу найти, честно, только не злись на меня Чимин, не начни ненавидеть меня. – Плачет Юнги, отчаянно просит и Чимин сейчас сам уже готов разревется от того отчаяния, от той боли, что брата сейчас наполняют. Чимин тут же себя в руки берет и серьезным тоном говорит: – Так, анну возьми себя в руки, Юнги! Чего ты так расклеился? Все нормально, ты меня понял? – Уверенно говорит Чимин, пытаясь успокоить и привести брата в норму. – Все, мы и не в таком дерьме были. Мы со всем справимся, ясно? Ты найдешь другую работу, понял? – Даже строго звучит глосс брата, но слова его словно успокаивающий бальзам на душу Юнги и он в ответ головой только согласно качает, громко всхлипывая. – Все, перестань плакать, я никогда в жизни еще не видел твоих слез и не хочу. Мы сильные и со всем справимся. – Чимин звучит очень убедительно, но сам при этом еле совладает с болью в сердце от горя, что они упустили такой шанс. Но Чимин уже решил, что делать и теперь его никто не отговорит. Юнги безмерно благодарен своему младшему брату за эту уверенность в его словах, за ту силу, которую он ему дарит этими словами, и за то, что сам Чимин его сейчас снова склеить пытается, хотя Юн уверен, что самому омеге не чуть не лучше. – Все, иди домой, Юнги. Я скоро вернусь, хорошо? Я лишь зайду ненадолго к Нино, нужно совместную презентацию назавтра сделать, и сразу домой вернусь, хорошо? – Хорошо. – Уже успокаиваясь, отвечает Юнги. – Все, беги домой, я скоро буду. Юнги, – зовет омега, когда первый уже собирался отключить звонок, – мы все сможем. – Спокойно, и с неким отчаянием в голосе говорит Чимин и у Юнги в сердце щемит от любви к брату. Юнги заканчивает звонок, прикладывает руку кол лбу, делает пару глубоких вдохов и встает на ноги, отправляясь домой пешком, так как снова платить за такси, роскошь слишком большая.***
Чимин весь день ходил по школе такой счастливый, что Нино уже начал расспрашивать, не появился ли у омеги альфа. На такие вопросы Чимин только отмахивался и говорил, что случилось кое-что получше. Он очень активно отвечал на уроках, завораживая своих одноклассников еще больше, и под шокированные глаза Нино купил себе в столовой довольно плотный обед, потратив деньги и за обед на завтра. Но сегодня праздник, а потому можно и пошиковать. Его распирало от желания позвонить брату и спросить как у него дела, но он боялся ему помешать, а потому с нетерпением ждал, когда закончатся уроки, тогда уже точно можно будет позвонить. Но перед последним уроком он не выдержал и позвонил. А когда узнал, что их мечта с режущим уши звоном разбилась, еле устоял на ногах. Еще больше отчаяния прибавилось от рыданий, которые от Юнги никогда в жизни нельзя было увидеть. Чимин еле держал себя в руках, пытался хоть как-то успокоить убитого горем и впавшего в отчаяние и рыдания брата, сам прекрасно зная, что Юнги сильный словно скала. Просто, наконец, спустя года он нашел работу, прикоснулся к их мечте, а теперь их надежды в один миг разломались и они и дальше будут волочится на грошах. Чимин понимает, прекрасно понимает срыв брата, сам очень часто был на краю этого, сейчас там и находится. А потому, решается. Потому что брат так плакал, потому что ему было так больно, потому что ему нужно помочь и потому что больше так жить они уже не могут. Чимин проводит еще один урок в полном упадке, пока Нино обеспокоенно спрашивает причину такой резкой перемены настроения. Все это время он думает только об одном и с каждой секундой все больше уверяется в своем решении, зло сжимает кусочек бумаги на тетради, и в конец решается. Почти в конец, ведь сомнения противно выедают его под грудиной, но он уже решил. Опустошение, пришедшее от горя, вмиг заменяется злостью и уверенностью. Чимин чувствует прилив сил и решает, что любим способом добудет сегодня денег и даст их брату, со словами «Вот, я сделал это ради нас и теперь мы точно заживем лучше». Конечно, Юнги наверняка убьет его за такое, но его уже не отговорить. После уроков он находит тех парней, о которых говорил тогда Нино. Чимин подходит к ним в коридоре и они удивленно ждут, когда он, оглядывающийся по сторонам, начнет говорить. – Ребята, мне сказали, что вы продаете свою кровь. Это правда возможно? – Приветливо обращается к ним красивый омега, а двое напротив него переглядываются. – А ты что вампир что ли? – Выдает смешок один из альф. – С ума сошел? Нет, конечно, я… – снова оглядывается, натягивая на пальцы рукава кофты, снова смотрит на них Чимин и продолжает уже тише, – Я своей немного продать хочу. Альфы снова переглядываются. – Ты шутишь? – Приподнимает бровь один из них. – Ты хоть знаешь, что оттуда живым не выйдешь? Посмотри на себя, – окидывает взглядом неимоверно красивого омегу альфа, – они же тебя там растерзают. – Мне нужно знать, куда идти. – Приподняв ладонь, прерывает его Чимин. Альфа щурится, не доверчиво на Чимина смотрит, в его глазах серьезность и непоколебимость видит, а потому подходит ближе и к его уху нагибается. Парень рассказывает омеге, куда нужно идти, что говорить, а на последок, когда Чимин учтиво благодарит, и собирается уходить, говорит: – Но мне жаль тебя, вряд ли я тебя больше после этого увижу. Чимин оглянулся на его слова, на миг замер, но тут же пошел дальше, уверенно решив назад уже не идти. Омега быстрее возвращается домой, рассчитывая, что Юнги еще не пришел. Когда Чимин поднимается по лестнице и заходи в квартиру, то облегченно выдыхает, не застав брата дома. Значит, Юнги еще не пришел и можно быстро подготовиться. Хрупкая сущность омеги и его чистоплотность, смешанная с высшим романтизмом дают парню толчок к принятию решения хорошенько вымыться перед сегодняшним походом в бордель. Нет, туда он идет только ради того, чтобы немного отдать своей крови голодным хантерам. Мысль о чем-то большем, что ему, возможно, предложить омега с отвращением возмущенно отбрасывает. Омега принимает наспех душ, как всегда пользуясь гелем с ароматом сирени. У Чимина и свой запах с ума сводит, запах сирени, смешанный со спелой вишней. А запах примешивающегося геля только еще больше усиливает головокружительный аффект. Чимин выходит из душа, высушивает волосы и надевает темно синюю майку, поверх него приталенный черный пиджак и узкий черные джинсы. На часах уже око девяти вечера. Юнги, наверное, решив, что Чимин задержится допоздна, решил домой сразу не идти. Омега быстро выскальзывает из квартиры и выходит из подъезда, снова мысленно прося прощения у брата за свой поступок. Ему самому ужасно противно, но другого выхода пока нет. Омега идет туда, куда его направили те двое альфы. У него предательски подрагивают руки, но он сует их в карманы, опускает голову, и, прикусив губу, просит себя быть сильнее. Его не испугать, ничем. И пусть коленки подрагивают и ноги подкашиваются все больше, чем ближе Чимин приближается к нужному месту, он все равно пытается держаться достойно. Чимин с Юнги живут не в самом лучшем районе, но тот, в котором сейчас оказался омега в сто раз хуже, грязнее и куда опаснее. Наконец, Чимин видит нужное здание со светящейся ярко красной вывеской и останавливается. Сейчас самое время передумать и сбежать. Нет, не сбежать, а потупить правильно и верно, не бросаясь в подобное опасное происшествие. Но это не для Чимина. Если он уже решил, он заднего хода не даст, тем более это все ради Юнги и его самого. Чимин вздыхает и шагает вперед, стараясь идти ровно, и чтобы ноги не так дрожали. Омега оказывается у больших дверей и, взяв себя в руки, заходит внутрь. В помещении, куда попал Чимин очень плохое освещение. Это похоже на холл, а в конце его стоит небольшая письменная стойка с омегой за ним. Чимин видит у стены диван, на котором сидят одетые мягко говоря омеги и переговариваются между собой, но стоит только ему войти, как смотрят только на него, что сильно Чимина напрягает. Он смотрит на омегу за стойкой и идет к нему. – Здравствуйте. – Пытаясь говорить уверенно, начинает Чимин, нервно теребя рукав пиджака, закрывающего запястье. – Мне нужно… – Вам нужен омега, – перебивает его парень напротив, не отрывая взгляда от бумаг, которыми был занят. Это на миг заставило Чимина опешить. – Вот, пожалуйста, выбирайте кого хотите. – Тычет рукой в сторону омег на диване парень, а Чимин на них оглядывается и его передергивает от их не совсем доброго и голодного взгляда. – Нет, нет. Вы меня не так поняли. – Приближается Чимин. – Я пришел… – мнется омега, и глаза на парня напротив поднимает, – я пришел покормить. – Говорит так, как ему сказали те альфы. Омега окидывает Чимина удивленным взглядом, качает головой и продолжает: – Вы человек или полукровка? – Глядя в документы, спрашивает парень. – Человек конечно. – Оглядывается на омег сзади Чимин. – Ну, тогда слишком много заработать не рассчитывайте. Кровь людей не так дорога, как кровь полукровки. – Мне и не нужно слишком много. – Хмурясь, отвечает Чимин, цепляясь пальцами за края стойки. – А сколько я получу? – Все зависит от того, кто за вас заплатит. Сейчас войдем в комнату, там и узнаете. Двадцать процентов от суммы себе забирает заведение, остальное ваше. Придете после кормления и заберете. Если сможете. – Последние слова омега говорит уже себе под нос. – За вас скорее всего заплатят много, – Осматривает смутившегося Чимина с головы до ног парень. – Идемте за мной. – Омега выходит из-за стойки и идет вглубь коридора, а Чимин уже сильно желая уйти отсюда, все же следует за ним. – Запомните одно, мы не несем ответственность за тех, кто сюда пришел кормить. – Идет впереди него омега и ведет Чимина по темному коридору. – В каком смысле? – Взволнованно спрашивает парень, ускоряя шаг. – Вы сами пришли, – не совсем дружелюбно отвечает омега, ведя парня дальше, – а значит должны понимать, на что идете. – А если он меня обидит, в смысле, если он укусит и не сможет остановиться? – Следует за омегой парень и у него поджилки начинают трястись. – Не наша проблема. – Останавливается у двери омега и смотрит на Чимина безразличным взглядом. – И будьте готовы к тому, что от вас захотят большего. – Спокойно с равнодушием подмечает омега, и хочет открыть дверь, но Чимин рукой в нее упираясь, обратно ее захлопывает. – Я на такое не согласен. Я пришел лишь покормить хантера и уйти с деньгами. Уйти, а не быть сожранным и ли еще чего хуже. – Вот им об этом и скажите. – Приподняв брови, холодно отвечает омега и открывает двери, отойдя и пропуская Чимина вперед. Чимин на миг задерживается у порога, все его существо кричит и молит уйти, но Чимин делает усилие и заходит. Чимин оказывается в очень темном помещении, и ему приходится немного напрячься, чтобы сфокусировать зрение и привыкнуть к такой темноте. В комнате везде стоят диваны и кресла, на которых и сидят хантеры, прямо при других испивают из запястий или шеи человека кровь. Чимин замирает от ужаса, потому что ему это все кажется грязным и не красивым, просто отвратительным. Парочка вампиров на одном из диванов держат одного человека руками за плечи, а свободными прижимают к своему рту запястья кормящего, который уже кажется, сильно побледнел и может потерять сознание. Чимин, наконец, находит в себе силы сделать шаг, и он направился вглубь зала. Омега с ужасом оборачивает голову на крик одного из людей, которого прижал к дивану хантер и высасывал жадно его кровь из запястья. Человек сильно ослабевший пытается брыкаться, мотает лихорадочно головой и пытается остановить вампира, оттолкнуть, севшим голосом кричит «хватит», но тот лишь сильнее вдавливает его спиной в диван и углубляет укус. У Чимина от такого мурашки по коже пробегают. Он на миг теряется, останавливается посередине зала и нервно оборачивается по сторонам, уже сильно желая смыться отсюда. Паника резкой волной накатывает на него, но сзади стоит омега, который легонько толкает его вперед к парочке переговаривающихся и ожидающих новой добычи хантеров. Чимин снова пытается взять себя в руки и идет вперед к двум альфам. – Берете? – Спрашивает омега стоящий рядом с Чимином, который постоянно на двери оглядывается. Чимин смотрит на двух сидящих перед ним альф, которые жадно пожирают его глазами и невольно сильнее натягивает рукава на запястья. Чимин просто шикарен, эти двое хантеров от него в восторге, и не только они. Множество уже кормящихся хантеров подняли головы от запястий своих добыч и смотрят теперь на него. Чимин ежится. Чувствуя на себе голодные взгляды со всех сторон. – Конечно, спрашиваешь еще. Сколько? – Отвечает один из них, протягивая руку и хватая Чимина за запястье, неучтиво задирая рукав повыше, на что сам Чимин в ужасе расширяет глаза и начинает свою руку вырывать. – Минимум две штуки. – Смотрит на Чимина омега, а тому уже и денег кажется не надо. Он с ужасом оборачивается на людей, которые, кажется, уже сознание готовы потерять и жадно впивающихся в них хантеров. – Я заплачу три. – Поднимается другой альфа, и Чимин ан него взгляд запуганного зверька бросает, шаг назад делает. – Сиди уже. Я плачу пять и на этом мы идем в кабину, а то я уже сильно проголодался. – Говорит первый альфа и, встав на ноги, грязно улыбнулся, оглядев Чимина с ног до головы. На миг Чимин даже обрадовался, потому что он сейчас заработает сумму, на которую Юнги точно сможет сделать даже два проекта. Но, радость этой мысли затмевает чудовищный животный страх, который испытывает сейчас Чимин, а особенно после того, как хантер тут же отдал сумму омеге, и бросил на Чимина недобрый взгляд. – Закончишь его кормить, придешь за деньгами. – С тем же равнодушием говорит омега и развернувшись, уходит. Чимин бросает взгляд на хантера, и тот открыто разглядывая омегу, берет его за руку и ведет к большим кабинкам у стены. Они предназначены для тех хантеров, которые предпочитают уединится при кормлении, а не делать это при всех. Но никто так же не будет видеть, что там творится. Альфа подходит к одной из них открывает дверь. Чимин неуверенно останавливается у входа и снова повторяет себе, что еще есть возможность сбежать. Но уже, кажется нет. Омега сглатывает, и заходит внутрь. Чимин видит перед собой небольшой диванчик, но садиться боится. Тем не менее, альфа подталкивает его вперед и Чимину приходится сесть. Альфа садится рядом, и на Чимина находит легкий приступ паники. Он начинает оборачиваться и постоянно пытается встать, но альфа его удерживает на месте. – Я… я хочу попросить. – Начинает заикаться омега, пока хантер с себя пальто снимает и рядом на спинку дивана кладет. – Пожалуйста, не кусайте больно, хорошо? – Омега держит руки вместе на своих коленях, и теребит свои пальцы, явно подрагивающие, как и весь Чимин. Альфа словно не слышит его, берет одну из его рук и тянет к себе, не смотря на то, что Чимин ее слабо обратно выдергивает. – Пожалуйста, не кусайте больно. – Снова повторяет Чимин, глядя с ужасом, как хантер рукав пиджака задрал. Альфа, наконец, на него взгляд поднимает и, ухмыльнувшись, нагибается к запястью, а Чимин еле сдерживая панику, все продолжает пытаться выдернуть руку. Он, прижмуриваясь, резко отвернулся, когда почувствовал прикосновение к коже. Хантер церемонится или прислушиваться к просьбе перепуганного омеги не стал, а больно вцепился клыками в нежную кожу, от чего Чимин почувствовал дикую боль и, расширив глаза, вскрикнул. На лице Чимина написано явное страдание и он, жмурясь, пытается слабо выдернуть руку, в которую вцепился вампир, от чего делает себе еще больнее. – Ай, больно. – Не выдерживая грубого укуса альфы, шипит Чимин, и так стараясь выдержать эту муку достойно. Но хантер делает только больнее даже и не думая, чтобы хоть немного уменьшить муки от дикой боли омеги. Чимин вдруг слышит тихий стон удовольствия, смотрит глазами, на уголке которых уже собралась влага, на вампира, а тот укус углублять начинает. – Все, хватит. – Хнычет Чимин, дергая рукой, но альфа в нее метровой хваткой вцепляется. Вампир на миг отрывается от запястья, и шокированными глазами на Чимина испуганного смотрит, но руку так и не выпускает. – Ты сверх! Чего ты сразу не сказал? – Кто? – Дрожащим голосом спрашивает Чимин, руку пытаясь выдернуть. – Я никогда вас не пробовал, но ты просто восхитителен. – Чимин не понимает, о чем этот хантер, но ему уже ужасно страшно, больно и он хочет уйти. Но альфа ему этого не дает, а снова впивается еще банальнейшим укусом в руку, от чего Чимин уже не сдержанно вскрикивает. – Все, хватит! Хватит, я сказал! – Уже сильно брыкается Чимин, но альфа только во вкус вошел. Чимин так дергается и борется, пока не начинает чувствовать, что у него темнеет перед глазами, а руки, как и все тело, слабеют. – Перестань. – Слабо, уже с полуприкрытми веками просит Чимин, а хантер словно в бреду. Он не слышит просьбы уже обмякающего Чимина, только сильнее зубами в руку вонзается. Вдруг, дверь кабинки распахивается и кто-то входит. Друг этого альфы услышал его слова и пришел их проверить. Чимин уже толком не видит, перед глазами темнота сгущается, он на спинку кресла откидывается, пока его боль ужасна распирает. Другой альфа пристраивается рядом и омега чувствует, как он берет его вторую руку. Чимин уже не может сопротивляться, он еле дышит и только издает протяжный стон, сгибаясь в сторону, когда чувствует еще один больной укус на втором запястье. – Прекратите. – Слабо осевшим голосом просит Чимин. Он словно уже не понимает толком ничего, словно не видит. Но все равно ощущает, как дверь снова открывается и заходит еще кто-то. Ощущает, как приближается и его голову назад откидывает. Чувствует, как кто-то его аромат вдыхает и в миг его пронзает адская боль на шее, в которую вцепляется клыками хантер. Чимин готов в панику впасть, кричать и биться, только бы отбиться от кровожадных хантеров, которые все разом набросились на него. Он уже готов реветь навзрыд, сражаться и кричать, но все что он может, это бессильно валятся на диване, пока его жадно испивают. Но когда хантер, что у шеи пристроился, еще глубже зубы в шею вонзил, Чимин вскричал. Злость начала растекаться по крови, которую так жадно пили вампиры, и к Чимину на миг силы вернулись. Он открыл глаза, перед которыми все уже плывет. Он начал слабо, а потом уже сильнее вырывать то одну то другую руку, и резко рванув одной из них, все же высвободил ее, но при этом клыки исполосовали тонкую кожу, оставив длинные глубокие порезы, с которых хлынула кровь. – Отцепись от меня! – Прорычав, схватив альфу, который впился в шею, за волосы Чимин, пытаясь отодрать от себя. Тот, от которого Чимин руку отобрал, снова ее схватил и снова укусил, рыча от голода и удовольствия. – Отпустите меня, сволочи! – Вырывает вторую руку и отталкивает от себя альфу, что за шею кусал, Чимин, но тот туже обратно к нему бросается и больную пощечину дает, снова зубы вонзая и теперь уже помимо этого рукой под майку залезая. – Опустите! Нет! Я не хочу! – Как может, брыкается в ужасе и истерике Чимин, но слабость с каждой секундой все сильнее накатывает. – Отпустите. – Уже только тихо хрипит он, пока боль насквозь прошивает его, а глаза закрываются. Все пошло не так, как он хотел. Он собирался лишь немного заработать денег и помочь Юнги, а теперь вышло так, что его сейчас бесцеремонно сожрут, и кажется, надругаются над ним и ему бы от этого в истерике зарыдать, да сил вообще нет. Кто бы знает, чем это кончилось, если бы не влетевший в кабинку альфа, охранник этого заведения, следом за которым вошел и омега из холла. Он тут же отбросил альфу, что уже порвал наполовину майку омеги, испивая кровь из шеи, и отогнал остальных двоих, приложив для этого много усилий. Те словно под наркотой, словно и не понимают, что происходит, и только рвутся обратно к омеге, но охранник силен и, угощая их ударами, отгоняет. Наконец альфа начал пинками выгонять хантеров из кабинки, а Чимин, который уже почти потерял сознание, сполз с дивана на пол. Омега, кажется, и не понимает где он и что происходит. Но он все прекрасно понимает, у него адски кружиться голова и каждое движение стоит ему неимоверных усилий. Он тяжело поднимает руку к шее и, тихо хныча, еле всхлипывая, прикладывает ее к больному напухшему месту. По запястьям обильно стекают струйки крови, заливая пиджак до локтя. Майка, что уже порвана до половины тоже залита кровь, которая стекает с шеи и течет вниз по ней, окрашивая ворот майки в красный. Чимин поднимая руку к лицу, вяло вытирает внешней стороной ладони глаза от слез, что без перестану льются из них и таким образом размазывает по лицу свою же кровь. – Какого хрена ты не сказал, что ты сверх? Ты знаешь, как от таких хантеры звереют? – Подойдя, наклоняется к нему омега, а у Чимина взгляд словно он под наркотой. – Знаешь, как дорого ты стоишь? Чимин слышит все словно через слой ваты, его дико тошнит и омега не может сидеть, все мускулы обмякают и он чувствует, как падает на пол. Он сознания не теряет, хотя чувствует, что он очень к этому близок и вскоре осознает, что его поднимают и куда-то несут.***
Просыпается Чимин с адской головной болью на диване. Он разлепляет глаза и все кружится в диком ритме, отчего он перегибается к полу и его чуть не выворачивает. Дрожащей рукой он опирается о диван и кладет на него голову, ожидая, пока головокружение хоть немного пройдет. Так он ждал около минут пять, а потом все же со стоном поднял голову, снова еле сдержал рвотный поры и открыл глаза. Сфокусировав взгляд, он увидел перед собой дверь. Медленно поворачивая глазами, он оглядел комнату и понял, что кроме него и этого дивана, на котором он сидит, больше ничего и никого нет. Освещение здесь очень плохое и Чимину так плохо, что ему кажется, он сейчас снова сознание потеряет. Омега, опираясь руками о диван, приподнимается и, морщась от боли во всем теле, откидывается на спинку дивана. От того, что он руками оперся о диван, их прошило режущей болью, и Чимин слабо взвыл, тут же приподнимая руки, чтобы не причинять себе такие мучения. Он еле поднимает их к верху и рассматривает напухшие укусы, следы от следов которых все руки залиты красными струйками, что уже по засыхали на коже и неприятно стягивают ее. Дверь вдруг открывается, и слабый свет проникает в комнату, заставляя Чимина прищурится. Он откидывает голову назад, опираясь ею о спинку дивана и бессильно смотрит на вошедшего омегу. – Очнулся, наконец. – Говорит он, а Чимину стоит больших усилий подать голос. – Что я здесь делаю? – Омега еле может услышать, что говорит Чимин. – Надо было сразу предупредить, что ты сверх, я бы нашел тебе клиентов получше и намного богаче. – Кто? – Через минуту после того, как сказал это омега, спросил Чимин. – Ты что, не знаешь что у тебя за сущность? Ты очень особенный и я на тебе хорошо заработаю. – Ухмыляется омега. – Отдыхай пока, а через два часа мы едем на аукцион. – Куда? – Не понимает Чимин, прикладывая руку к сильно болящему месту на шее. – Твоя кровь бесценна и я смогу продать тебя одному из богачей, с твоей помощью я разбогатею. – Объясняет омега, довольно улыбаясь и выходит из комнаты, оставляя еле живого Чимина думать над его словами. Чимин не знает, сколько он проспал, но когда он открыл глаза, то через пару минут в комнату вошел альфа и волоком поднял его, потащив на выход. Чимину совсем немного лучше, голова уже так сильно не кружиться и он видит уже четче, как его тащат в холл. Стоять оказывается неимоверным трудом, но Чимин с этим справляется, когда альфа его останавливает у двери и к ним подходит тот омега. – Куда вы меня тащите? – Голос звучи теще слабо, но уже более четко. – Я же сказал, что мы идем на аукцион. – Поправляет на себе пиджак парень. –Какой аукцион? – Прикладывает к кружащейся голове окровавленную ладонь Чимин. – На котором тебя купит богатенький хантер. – Зло улыбается ему омега, а Чимин услышав это, широко распахивает глаза, силы снова совсем немного начали возвращаться к нему. – Что ты говоришь? Что значить продашь? Я не товар, чтобы меня продавать. – Устало и слабо возражает Чимин. – Твоя кровь особенная, сам ты очень красив, я получу за тебя огромные деньги.– Плотоядно улыбается омега напротив. – Ты не имеешь права меня продавать! – Уже громче восклицает Чимин, перед ним двери, но, только дернувшись к ним, его пошатнуло, и альфа рядом подхватил его. – Тащи его в машину. – Приказывает омега и выходит, а альфа, взяв Чимина на руки, понес его следом. Пока сам Чимин слабо с явно ощутимой паникой тихо протестовал «Не смейте, меня нельзя продавать!» Чимин снова просыпается в каком-то помещении и теперь ему уже намного лучше. Он просыпается на диване в небольшой комнатке, где находятся еще десяток людей. Он поднимает голову к верху, сам приседает, хотя все тело еще нещадно ломит, а следы отдают режущей болью, и видит снующих туда-сюда альф и сидящих на других диванах запуганных омег. Силы уже немного вернулись к Чимину, и он привстал, оглядываясь по сторонам. Он вспомнил то ужасное событие, что произошло с ним в борделе, помнит, что сказал ему омега про аукцион и ужас начал с главой накрывать его. Он прикладывает руку к голове, которая сильно гудит и болит и видит подошедшего к нему омегу. – Какого хрена? Куда ты меня притащил? – Злится Чимин, а омега только молча кивает парочке альф, которые тут же подходят к Чимину. – Нет, не смейте меня трогать! Нет! Вы не можете меня продать как товар! Нет! Я не хочу! – Дико брыкается в руках поднявших его с дивана альф, которые начали тащит его к двери. Один из них открывает ее и Чимина выпихивают на небольшую сцену. Омега чуть не падает, еле удерживает равновесие и оборачивается назад к альфам, которые подошли к нему. Чимин начал резко оборачиваться, оглядываясь по сторонам и ужас до краев начал заполнять его. Перед ним вокруг куча этажей с креслами, на которых восседают богато одетые альфы и все из них хантеры. Его действительно сейчас собираются подать в рабство одному из них и от этого гордость закипает в омеге вместе с диким страхом. Он дрожит при мысли о том, что с ним вытворяли те хантеры в борделе и что чуть его не сожрали. А что ему ожидать от хантера, который заплатит за него деньги и заберет себе, как свою собственность. Чимин резко бросается к дверям, но альфы хватают его за плечи пи поверчивают передом к залу. Чимин рвано дыша, оглядывает зал и видит целую кучу голодных взглядов на себе. Не, этого не может быть. Ему отвратительно плохо, ему противно от мысли, что его продают словно товар, а еще дико страшно, что его сейчас купит какой-нибудь кровожадный хантер. Чимин вдруг слышит голос объявляющего откуда-то из зала. – Омега, семнадцать лет, сверхполукровка. Стоило упомянуть подобную информацию, без которой на него и так глазели сотни глаз, как в зале началась громкая суматоха, пока снова не послышался голос: – Начальная цена двести тысяч долларов. Чимин в ужасе вздрогнул, когда зал наполнился выкриками и предложениями с ценой за него самого. Началась просто жесточайшая война между сотней хантеров, каждый хотел заполучить себе такой лакомый кусочек. Чимину так становится страшно и обидно, что ему бы сбежать, в угол забиться и горько рыдать, но альфы крепко удерживают его, пока сам омега лихорадочным запуганным взглядом по залу проходится. Омега, который его сюда притащил, даже не счел нужным хотя бы дать возможность Чимину помыться или сменить грузную порванную одежду. Вдруг Чимин слышит голос, объявляющий остаточную цену. – Три миллиона двести тысяч долларов. Продано. Чимин в шоке от суммы, которую за него заплатили. Он не понимает, что значит сверхполукровка и уверен, что это какая-то ошибка. Он человек, как и его брат. Юнги. Что скажет Юнги? Он уже, наверное, в ужасе ищет его. Чимину хочется согнуться и осесть тут же на полу от больной мысли, как же за него сейчас испугался Юнги. Но Чимину этого даже не позволяют, альфы хватают его и тащат вон со сцены. Его тащат на выход из здания, и пока новый владелец сверха выписывает чек тому омеге, ждет, дрожа всем телом на улице. Перед ним стоит большой черный внедорожник, но его пока что в него не пускают. Альфа рядом вдруг отвечает на звонок и после этого только тащит омегу к машине. Чимин начинает биться в дикой истерике и кричать на всю улицу, что не хочет, ведь понимает, что зайдя в эту машину, уже больше вряд ли сбежать сможет. Но его грубо пихают внутрь и закрывают дверь. Чимин лихорадочно бегает глазами по салону машины, и она трогается с места. – Куда мы едем? – Дрожащим от страха и плача голосом спрашивает Чимин у шофера, но тот даже не оборачивается и молчит. – Скажите, умоляю. – Просит Чимин в отчаянии, но альфа на него внимания не обращает и продолжает его увозить. Омега откидывается к спинке удобного кресла и ужасом начинает обдумывать в какое положение он попал. Его купили за просто огромную сумму, и теперь он принадлежит какому-то хантеру? Ему очень страшно, руки нещадно болят, шея ноет, и ужас переполняет его. Что с ним сделает тот, кто купил его? Он сожрет его и ли еще хуже. Чимину от отчаяния просто взвыть хочется. Через пол часа он доезжает до огромного особняка, от которого дух захватывает. Через стекло Чимин видит его огромные размеры, роскошную обстановку, большой двор. На дворе еще ночь, но Чимин и так прекрасно может разглядеть богатую обстановку. Но ему не до этого. Ему страшно только от одной мысли, что там, в одной из комнат его ждет тот, кто снова ужасные муки вытерпеть заставит. К машине подходит альфа и открывает дверцу, протягивая Чимину руку, приглашая выйти из машины. Чимин не может, он оцепенел на месте, и двинуться не в состоянии. Но альфа легенько его сам за руку берет и под слабый протест Чимина, вытаскивает его из машины. Альфа аккуратно вдет его за собой вперед через двор, а Чимин с каждым шагом замедляется, хочет развернуться и убежать. Но альфа позади ему такого не позволит, он подводит его к двери и распахивает ее перед ним. Чимин на миг задерживается у порога но, еле взяв себя в руки, делает шаг вперед. Он оказывается в большой, просто огромной гостиной. Все обставлено настолько богато и шикарно, что Чимин на миг забывает о своем страхе и, раскрыв рот, начинает осматривать глазами комнату. Все вокруг изыскано, красиво, богато и Чимин дыхание затаивает. Большие мягкие диваны золотистого оттенка, дорогие ковры, с хрустальной отделкой люстры. Чимин начинает медленно шагать вперед, ему, в порванном тряпье, вымазанному в крови и своих слезах не по себе в такой обстановке, к которой он точно не подходит, как он сам уверен, будучи в таком состоянии. Но все это длится каких-то пару мгновений, а потом страх липкими пятнами снова начинает наползать на него, руки как тряслись, так и продолжают. Слезы на щеках все прокладывают дорожки, он пришмыгивает носом и утирает его грязным рукавом. Альфа легенько подталкивает Чимина к лестницам и парень на словно сломанных ногах поднимается на верхний этаж. Он проходит по немного темному коридору, и альфа останавливается вместе с ним у большой деревянной двери. Альфа открывает ее и приглашает Чимина внутрь, а тот застыл на месте. Не может и шагу сделать, потому что там его ждет его мучитель, он уверен. Альфа долго ждать не собирается и довольно осторожно вталкивает омегу внутрь, захлопывая за ним дверь. Чимин лихорадочно оборачивается на нее, смотрит вниз, боится голову поднять и обернутся, потому что уже чувствует, что в конце комнаты кто-то стоит. Чимин отчетливо чувствует, как животный страх переполняет его, и он кажется, сейчас сорвется. Парень весь подрагивая, поднимает медленно голову, оборачивается. Замирает. Потому что такой красоты он еще никогда не видел. В конце кабинета, в котором большие из плотной ткани шторы, закрывающие окна почти на всю стену, ковер застилает пол, а у стены стоит деревянный стол с кожаным креслом, на этом же столе полубоком к омеге сидит молодой неимоверной красоты альфа. Один взгляд на него и сразу понятно, что в нем кровь истинного аристократа, он изыскан во всем. Чимин оборачивается к нему всем телом, обнимая себя руками смотрит на хантера в том конце кабинета. Парень, на вид лет двадцати трех, с чудесной белой кожей, и синими волосами. Одной ногой он опирается о стол, другой о пол. Он головы не поднимает, словно сам к этой встрече не готов, держит пальцы на гладкой поверхности стола и медленно перебирает ими. Руки эти словно из словной кости изваяны. Так изящны и красивы, в то же время очень сильные, заставляют взгляд напуганного мальчишки зависнуть на них. Альфа поднимает голову и оборачивает ее к Чимину, заставляя его вздрогнуть. Эти глаза, поблескивающие мраком и переливающиеся красным, заставляют ими восхищаться и впадать в ужас. Черты лица у парня настолько красивые, что Чимин еле дышать может. Вдруг на этом лице появляется улыбка, легкая, очаровательна и вселяющая дикий страх. Парень медленно встает на ноги и поворачивается к Чимину, но пока к нему не идет. У Чимина паника, все внутри кричит и молит уйти отсюда, Чимин, кажется и собрался это проделать, сделав пару шагов дрожащими ногами назад к двери. На альфе длинный бархатный черный халат, под которым на нем надета темно красного цвета рубашка. Черные брюки обтягивают длинные стройные ноги. От него издается просто неимоверно могущественная сила, все в нем кажется дорогим, шикарным и Чимин от него взгляда испуганного оторвать не может. Он чудесен, прекрасен и до дрожания колен опасен. Этот его адский взгляд, завораживающий и голодный, эта его улыбка, что режет словно лезвие. Чимину хочется в угол забиться. Альфа, наконец, начинает медленно двигаться к Чимину, на которого накатывает истерика, и он уже еле ее может сдерживать. Сейчас его жестко сожрут, грубо разорвут кожу на шее и убьют. Парень делает медленные шаги к Чимину, и омега уже не выдерживает. – Нет! Не подходите ко мне! – Срывается в угол комнаты Чимин, прижимаясь к стене с взглядом запуганного зверька. Сегодня Чимин пережил слишком много, он чуть не был растерзан голодными хантерами, ему было отвратительно плохо, и сейчас тоже. Его продали словно вещь и сейчас за него заплатили огромную сумму и наверняка просто сожрут. Он не хочет. Он готов от отчаяния скулить и выть, но он не хочет. Нервы уже не выдерживают, слезы срываются на рыдания, руки, которыми Чимин себя обнимает, трясутся сильнее. Альфа на миг останавливается и только молча смотрит на впавшего в панику омегу. – Прошу не трогайте меня. Не нужно. Я не хочу. – Приседает Чимин и в угол все спиной прижимается, на рыдания срываясь, нежную кожу лица грязным рукавом утирая. Он потом будет на себя нещадно злится за такую слабость, но он до ужаса испугался, ему жутко плохо и отвратительно от того, что его продали как вещь. Чимин уже не стыдиться, хотя и пробует хоть как-то успокоится, но все равно сильно рыдает, и дрожа, к углу комнаты прижимается. Парень стоит, не подходит ближе, его взгляд очень напряжен, он глаз с перепуганного омеги не сводит. Мальчик просто шикарный. Когда Тэхен сидя на самом верхнем ряду на аукционе увидел его, понял, что готов за него любую сумму отдать. Чимин в порванной, грязной, заляпанной кровью одежде, напуган и у вампира, что сейчас на него в упор смотрит, пальцы в кулак медленно сжимаются. – Нет, не трогайте меня. Я не хочу. – Все повторяет, рыдая Чимин, а парень делает к нему шаг. – Кто посмел обидеть такого малыша? – Мягко тянет он, еще ближе подходит и руку к Чимину протягивает, от чего омега крупно вздрагивает. – Все не плачь, малыш. Я не обижу такую конфетку. – Нежно говорит своим бархатным голосом парень и осторожно делает еще шаг ближе. Чимин поднимает на парня зареванные глаза, громко всхлипывая. Парень просто сногсшибателен, мягко ему улыбается, хотя Чимин прекрасно читает этот его голодный взгляд. – Вы меня не укусите? Пожалуйста, не кусайте, это жутко больно. – Захлебываясь в своих слезах просит Чимин, дрожащими руками натягивая рукава на окровавленные запястья. У парня напротив в глазах мрак густеет, но он тут же легко улыбается и приседает перед Чимином на корточки. – Я не укушу тебя, малыш. Я обещаю тебе. Иди ко мне. – Подзывает его ласково рукой и Чимин только к стене жмется. – Иди ко мне, малыш, я тебя не трону. – Все подзывает его альфа и Чимин наверное с ума сошел, но неуверенно к альфе приближается. Альфа это улавливает, встает и, приблизившись, к Чимину нагибается, за плечи ему подняться помогает. – Все, не плачь. – Держа парня за плечи, говорит вампир, заглядывая ему прямо в глаза. Чимин перестает на миг плакать, даже не дрожит, эти глаза напротив завораживают. Альфа поражен. Он готов был купить Чимина и без того, что он сверхполукровка, но сущность омеги еще один огромный подарок. Они смотрят в глаза друг другу так около минуты, не могут взгляда друг от друга отвести, и Чимин понять не может, как так получается, что он его нещадно боится, но в его руках себя в безопасности чувствует. Тэхен взгляда от этих ярко красных губ оторвать не может. – Как тебя зовут? – Наконец спрашивает альфа, пододвигая кресло и сажая в него Чимина, который все еще всхлипывал. – Чимин. – Чимин, какое чудесное имя. – Становится сзади омеги вампир, наклоняясь к нему. – А я Тэхен. Привет маленькая-маленькая вишенка. – Заговорщически шепчет на ухо альфа, ложа осторожно длинные пальцы на плечи омеги, вызывая в нем табун мурашек. – Малыш, кто-то тебя уже кусал. – Поднимает осторожно руки омеги кверху альфа, задирая аккуратно рукава на запястьях. Тэхен хмурится и его глаза яростью сверкают. – Это больно. Они все в меня вцепились. – Чимин сам в шоке, почему он все это говорит вампиру, но почему-то именно от него он ждет некой поддержи и, кажется даже защиты. Ему больно и хочется об этом заявить, рассказать об этих муках и именно этому вампиру. Именно от него почему-то Чимин ждет помощи, хотя сам прекрасно осознает, что именного этого вампира ему нужно бояться больше всего. Тэхен бросает взгляд на укус на шее и ему жутко хочется в пепел превратить тех сволочей, что так грубо Чимину боль причинили. Сам Тэхен уже клики облизывает и если бы Чимин видел его взгляд, то в ужасе бы снова в угол забился. – Малыш, ты в курсе кто ты? – Тихо спрашивает альфа, со спины омеги над ним нависая. От этого у Чимина постоянно мурашки по коже бегают. – Все говорят, я какой-то сверх. Я не понимаю, что это значит. – Всхлипывает Чимин, а Тэхен улыбается. – Малыш, – Тихо и таинственно говорит альфа, – ты сверхполукровка. Таких как ты очень мало. – Уже оказывается у другого уха Тэхен. – Таких как ты единицы в мире. – Снова возвращается к правому уху Тэхен. – Твоя кровь, – его голос переходит на шепот, а дыхание обжигает ухо замершего Чимина, – она бесценна, самое высшее удовольствие. Ты особенный, Чимин. – Уже почти касается губами уха омеги Тэхен, и на его губах появляется голодная улыбка. – И ты мой. – Еще тише шепчет Тэхен и Чимин глаза широко распахивает, у нег в голове красными мигалками все воет, но поздно, потому что он чувствует, как Тэхен вонзается зубами в его шею. У Тэхена все органы скручивает от этого мальчишки. Альфу уже начало крыть только от запаха Чимина, от взмаха его ресниц, а теперь к этому еще прибавилось дикое желание попробовать эту кровь. Именно его кровь. К тому же самую лучшую, саму вкусную и изысканную, лучший наркотик, самое высшее и крысшесносяшее удовольствие. Тэхен один из самых кровожадных вампиров, но такой голод, такое желание прикоснуться к этой шее у него впервые. Чимин дергается от укуса. Ему до слез обидно, что его обманули и снова укусили. Только боль Чимин почувствовал в первые пару секунд. Тэхен укусил осторожно, аккуратно прикоснулся к коже клыками к словно хрустальному, хрупкому изделию. Альфа медленно вонзился ими в кожу, старясь причинить как только можно меньше боли и как только капельки крови начали просачиваться в его рот, он от удовольствия прикрыл глаза. Чимин в шоке, у него дико бьется сердце, глаза испуганно расширены, грудь высоко вздымается, он плацами в подлокотники кресла вцепился, но не двигается. На первых моментах он, кажется, даже сопротивляться хотел, пытался, но после секундной боли пришло что-то новое, неизведанное ранее для Чимина. По крови начла разливаться некая сладость, и все тело прошило непонятной приятной волной, которая все больше начала будоражить его. Тэхен прикасаясь теплым языком к коже начал медленно всасывать им драгоценную кровь, обнимая парня за плечи. Чимин схватился рукой за руку Тэхена, но не дергает, не противится, а, только немного поморщившись, глаза медленно прикрывает. Прикрывает не потому что больно и он сейчас сознание потеряет, а потому что слишком хорошо. Страшно и хорошо. Тэхен так кусает, словно это одна из его лучших ласок, словно он одним укусом уже с Чимином сексом занимается. Потому что от этого казалось бы устрашающего процесса у Чимина потихоньку крышу начинает сносить и волной удовольствия накрывать. Тэхен еле себя сдерживает, осторожно кусает, кровь самую вкусную всасывает и у него от восхищения перед глазами все рябью идет .Этот парень просто восхитителен. Такого одурманивающего удовольствия Тэхен еще никогда не испытывал, его всего дрожь прошибает от такого. Ему стоит больших усилий жадно не впиться в эту прекрасную шею. Тогда, в борделе, это было больно, грязно, грубо и отвратительно. Это было просто ужасно, а сейчас Чимин начинает дрожать от страха, потому что ему это очень нравится. Но Чимин, этот ангельский пушок, в котором Тэхен прекрасно различает лукавые черты, полностью все цепи с альфы срывает. Руку с ладони Тэхена на голову вампира медленно перекладывает и осторожно к шее своей прижимает, словно просит сам, словно просит глубже. У Тэхена крышу от такого сносит. Он слушается и с жадностью зубы глубже вонзает. По шее Чимина течет струйка крови, но ему кажется все рано, он находится словно в забвении. Ему от этого укуса так внезапно хорошо, так накрывающее хорошо, словно он сам под наркотой. Внутри он уже весь так горит, что другой рукой ворот майки оттягивает, даже выдает еле слышный тихий стон, когда Тэхен еще глубже кусает. Тэхену мало, чем больше он берет, тем больше жажда усиливается. Ему мало Чимина и ко всему этому он начинает медленно спускаться рукой с плеча ниже. Спускаться сначала к груди, потом к плоскому животу, зарываясь пальцами под порванную футболку. От такого Чимин вздрагивает, стонет уже громче и он прекрасно понимает, что это сумасшествие, но оно ему нравится. Тэхен бы век от этой прекрасной шеи не отрывался, но убивать это сокровище он точно не хочет, потому осторожно отстраняется. Он находится у самой шеи, по его подбородку течет горячая кровь, он ее медленно языком с губ слизывает и затуманенными глазами все на шею смотрит. Чимин словно под наркотиком. Ему это так нравится, что он кажется, даже расстроился, когда вампир отстранился. Но осознание, наконец, начинает приходить к Чимину, он глаза широко распахивает и к альфе, который уже выпрямился, голову поднимает. – Вы же обещали не кусать. – С обидой в глоссе говорит Чимин. – Прости малыш, – снова слизывает кровь с губ Тэхен, – я не сдержался. – Улыбается улыбкой, от которой вскрыться хочется, Тэхен. Тэхен смотрит сверху вниз на эти алые губы, его всего внутри распирает от желания и он не сдерживается, резко нагибается к дернувшемуся Чимину, и, подцепив его подбородок пальцами, впился в него окровавленными губами. У Чимина сердце дико отбивает, он глаза широко распахивает, хочет вырваться, но альфа не позволяет. Целует он так же, как и кусает. В его поцелуе утонуть хочется. Чимин поначалу начинает вырваться, но с каждой секундой утопает в этом жадном и таком чудесном поцелуе со вкусом крови. Чимин в нем словно растворяется. От этого альфы ему все внутренности скручивает. Он ужасно пугает и его до сжимания зубов хочется. Чимин тает в его руках так пару мгновений, но страх начинает давать о себе знать, кричать и предупреждать, просить убежать. Чимин резко поцелуй разрывает и на альфу испуганно сморит, а Тэхен лишь улыбается и от этой улыбки у Чимина кожа словно по швам разойтись хочет.