Бегство от себя

Прошло чуть больше двух недель. Приближалась середина октября. Гермиона периодически пересекалась с Мэлоди, но их встречи носили формальный характер. В конце концов они были соседями по комнате. Им невольно приходилось контактировать. Стоит отметить, что Блэк, после того ужина у Слизнорта, не особо стремилась к общению. В спальню на следующий день после вечеринки Блэк вернулась под утро довольно уставшая, что невольно вызвало раздражение у Грейнджер. Когда она ненароком по этому поводу обмолвилась, Блэк смерила еë равнодушным взглядом и промолчала. Это совсем неожиданно ударило по гордости шатенки. Она попыталась воззвать к совести аристократки, когда та в очередной раз готовилась ко сну в своем шелковом халатике. В конце концов Мэлоди не выдержала и произнесла томным голосом, наступая на Грейнджер: - Если ты так сильно хочешь стать частью моей жизни, то мы можем с тобой переспать в Выручай-комнате. Гермиона вспыхнула, невольно отходя от соблазнительно одетой брюнеткой, даже не задавшись вопросом о том, откуда она знает о данной комнате. Больше она эту тему не поднимала, хотя фраза Блэк еë преследовала некоторое время. «Конечно, она шутит», – ворчала про себя Гермиона. Впрочем, с того момента все изменилось. Будто что-то щелкнуло. Блэк стала очень холодна. Гермиона пыталась вернуть ей платье, но Мэлоди отреагировала достаточно резко: - Я же сказала, чтобы ты оставила себе... - Но это неправильно... - Грейнджер, я знаю лучше, что делать со своими вещами. Можешь учить своего дружка Уизли манерам и тому, что правильно, а что не очень. Гермиона, невольно задетая, промолчала. Впрочем, Мэлоди не единственная, кто вел себя странно. Поведение Гарри тоже вызывало массу вопросов. Поттера будто подменили. Мальчик часто находился в задумчивости, а во время уроков с любопытством смотрел на Снейпа. А тот... Просто не обращал внимания. К сожалению, Гермиона видела, что не только она заметила эти странности. Блэк тоже бросала задумчивые взгляды на эту парочку. Чем больше проходило времени, тем более раздраженным становился Гарри, уходя в мир книги Принца-полукровки. И это очень настораживало Гермиону. Книга полностью захватила мальчика. Настолько, что он даже испробовал заклинание из этого учебника на Роне, совершенно не заботясь о последствиях. Об этом ей поведал Рон на завтраке перед походом в Хогсмид. — И тут опять как полыхнет, и я снова шлепнул­ся на кровать! — радостно скалился Рон, наклады­вая себе на тарелку сосиски. Гермиона, слушая его рассказ, ни разу не улыб­нулась и взглянула на Гарри с ледяным не­одобрением. — Это заклинание, случайно, не из твоего люби­мого учебника по зельеварению? — спросила она. Гарри нахмурился: — Сразу подозреваешь худшее? — Да или нет? — Ну... да, а что? — Значит, ты вот так запросто решил попробо­вать незнакомое, неизвестно кем написанное от руки заклинание и посмотреть, что получится? — Какая разница, что оно написано от руки? — спросил Гарри. — А такая, что это заклинание, скорее всего, не утверждено Министерством, — отрезала Гермиона. — А кроме того, — прибавила она, видя, что Рон и Гар­ри раздраженно переглядываются, — я начинаю ду­мать, что этот ваш Принц — довольно сомнитель­ная личность. Гарри и Рон дружно напустились на нее, что было для отличницы не удивительно. В чем, в чем, а в защите Принца они были солидарны. — Это была шутка! — кричал Рон, вытряхивая из бутылочки кетчуп на сосиски. — Понимаешь ты, шутка, для смеху! — Хороши шуточки — подвесить человека в воз­духе кверху ногами! — покачала головой Гермио­на. — Кто станет тратить время и силы на такие за­клинания? — Фред и Джордж, — пожал плечами Рон. — Это как раз в их вкусе. И, ну... — Мой папа, — сказал Гарри. — Что? — спросили Рон и Гермиона в один го­лос, и Гермиона хмуро посмотрела на рыжеволосого. — Мой папа использовал это заклинание, — ска­зал Гарри. — Я... Люпин мне рассказывал. Гермиона внимательно посмотрела на резко погрустневшего друга, кинувшего взгляд в сторону учительского стола. Снейпа за ним не было. Решив подумать об этом позже, Гермиона произнесла довольно резко, невольно стыдясь своей интонации: — Может быть, твой папа и использовал его, Гар­ри, — сказала Гермиона, — но, безусловно, не он один. Если помнишь, мы все видели, как целая группа лю­дей пустила в ход это заклинание. Они заставили несколько человек болтаться в воздухе, беспомощ­ных, сонных... По глазам Гарри Гермиона поняла, что попала прямо в цель. Еë друг меньше всего хотел походить на Пожирателей смерти. — Это же совсем другое дело, — уверенно сказал Рон. — Они применяли это заклинание по-плохому. А Гарри и его папа просто шутили. Тебе не нравится Принц, Гермиона, — прибавил мальчик, сурово указывая на нее сосиской, — потому что он лучше тебя зна­ет зельеварение. Гермиона была невольно задета высказыванием Рона, потому что она действительно в какой-то степени недолюбливала Принца из-за этого. Она считала себя талантливой, и ей было неприятно осознавать, что кто-то был лучше нее. Даже если это было довольно давно. — При чем здесь это! — у девочки запылали щеки. — Просто я считаю, что это безответственно — выполнять неизвестные заклинания, когда даже не знаешь их действия. И что вы все говорите — Принц, Принц, как будто это титул. Спорим, это просто глу­пое прозвище, и, по-моему, он очень несимпатич­ный тип! — С чего ты взяла? — запальчиво возразил Гар­ри. — Если бы он был начинающим Пожирателем смерти, вряд ли стал бы хвалиться, что он — полу­кровка! — Не могут все Пожиратели смерти быть чисто­кровными, столько чистокровных волшебников-то не осталось, — упрямо сказала Гермиона. — Я думаю, большинство из них полукровки, только скрывают. Они ненавидят волшебников из семей маглов, а тебя и Рона, например, приняли бы с удовольствием. — Меня ни за что на свете не взяли бы в Пожи­ратели смерти! — возмутился Рон, размахивая вил­кой перед носом у Гермионы, так что кусок сосиски сорвался, улетел в сторону и стукнул Эрни Макмиллана по голове. — У меня же вся семья — предате­ли чистокровных! Для них это не лучше, чем семья маглов! — Ага, и мне они обрадуются, как же, — сказал Гар­ри с сарказмом. — Мы с ними были бы лучшими дру­зьями, если б они не пытались меня прикончить. Рон засмеялся, и даже Гермиона улыбнулась про­тив воли. Шутка Гарри немного разрядила обстановку. Тут их отвлекло появление Джинни. — Эй, Гарри, мне велели передать тебе вот это. Гермиона внимательно смотрела на то, как Гарри берет свиток пергамента, на котором можно было узнать уже знакомый тонкий почерк. — Спасибо, Джинни... Это следующий урок у Дам­блдора! — сообщил Гарри Рону и Гермионе, развер­нув пергамент и быстро проглядев его. — В поне­дельник вечером! Гермиона заметила, что друг улыбается. Это не могло не радовать еë, так как Гарри ходил как в воду опущенный все эти дни. У дубовых входных дверей, как всегда, стоял Филч и проверял по списку, кому разрешено пойти в Хог­смид. Сегодня этот процесс растянулся даже больше обычного, потому что Филч проверял и перепрове­рял каждого выходящего Детектором лжи. — А какая разница, если кто-то и выносит из шко­лы Темные артефакты? — сказал Рон, с опаской по­глядывая на длинный тонкий датчик — Главное, что­бы ничего такого не вносили внутрь! За свою дерзость он получил несколько лишних тычков Детектором и все еще морщился, когда они вышли на улицу навстречу шквальному ветру со сне­гом и дождем. Гермиона внимательно огляделась вокруг. В последнее время она не могла не отметить, что ищет глазами Блэк. Однако та была будто неуловима. Вместо Блэк она неожиданно наткнулась взглядом на Малфоя, который о чем-то спорил с Филчем у выхода из Хогвартса. Встретившись с ней взглядом, он неприятно ухмыльнулся, а затем вновь вернулся к не очень приятному для него разговору. Это показалось Гермионе странным, но она никак не прокомментировала ситуацию. Прогулка до Хогсмида оказалась малоприятной. Было безумно холодно, хотелось лишь одного: выпить чашечку горячего чая. По всей дороге в деревню виднелись ученики, сгибавшиеся под напором без­жалостного ветра. Когда ребята шли до Хогсмида, они не разговаривали, потому что этому мешал шквалистый ветер. В Хогсмиде они не сговариваясь отправились к магазину «Зонко», но с прискорбием заметили, что он заколочен. Гермиона не особо любила этот магазин, но ей было приятно составить компанию мальчикам. Кажется, Гарри, увидев, что магазин закрыт, вновь опять вернулся к своей меланхолии. Рон махнул рукой в толстой вязаной перчатке в сторону «Сладкого ко­ролевства»; к счастью, там было открыто. Гарри и Гер­миона, спотыкаясь, ввалились вслед за Роном в пе­реполненную кондитерскую. — Слава богу, — передернулся Рон, когда они оку­нулись в душистое тепло, пропитанное ароматом карамели. — Гарри, мой мальчик! — громко произнес зна­комый голос у них за спиной. — Караул, — пробормотал Гарри. Все трое обернулись и увидели перед собой про­фессора Слизнорта в громадной меховой шапке и таком же воротнике, с большим пакетом засахарен­ных ананасов в руках. Он занимал собой по крайней мере четверть магазина, никак не меньше. — Гарри, вы уже три раза пропускали мои дру­жеские ужины! — сказал Слизнорт, добродушно тыча его пальцем в грудь. — Так не годится, маль­чик мой! Я непременно хочу залучить вас к себе. Вот мисс Грейнджер нравятся мои вечеринки, не правда ли? — Да, — промямлила Гермиона, — они, они очень... Отличница действительно не могла подобрать слов. На последних двух вечеринках девушка только и делала, что пряталась от Маклаггена. Блэк каким-то чудесным образом умудрялась избегать еë, хотя вечеринки посещала. Грейнджер даже было обидно. Она не планировала навязываться, но... Гермиона отряхнулась от своих мыслей. В последнее время девушка слишком часто думала о Блэк. Пора прекращать. Ведь рядом есть Рональд. Милый, хороший Рональд. Она же не... Девушка так увлеклась своими мыслями, что чуть не пропустила ответ Гарри. — Ну, у меня были тренировки по квиддичу, про­фессор, — сказал Гарри. Гермиона прищурилась, наблюдая за Гарри. Он действительно всегда назначал тренировки именно на эти дни. Грейнджер догадывалась, что это было не случайным совпадением. — Что ж, теперь вы уж точно должны выиграть ближайший матч, после такой упорной подготов­ки! — сказал Слизнорт. — Но иногда нужно и отды­хать. Как насчет вечера понедельника, не будете же вы тренироваться в такую погоду... — Не могу, профессор. Я... у меня... назначена на этот вечер встреча с профессором Дамблдором. Гермиона хмыкнула. Гарри категорически везет. Но вот Слизнорт с ней не был солидарен. — Опять не повезло! — трагически воскликнул профессор. — Ну, что ж... Однако уклоняться до бес­конечности невозможно, Гарри! И, с царственным видом помахав на прощание рукой, он вышел вперевалочку из магазина, уделив Рону не больше внимания, чем выставленным на витрине «Тараканьим усам». — Невероятно — ты опять выкрутился! — сказа­ла Гермиона, качая головой. — На самом деле там не так уж противно... Иногда даже бывает интерес­но... — Тут она заметила, с каким лицом на нее уста­вился Рон. — Ой, смотрите, здесь есть сахарные пе­рья де-люкс — их хватает на несколько часов! Гермиона была безмерно благодарна Гарри за то, что он не начал тупить и поддержал еë огромный интерес к кондитерской новинке. Грейнджер пыталась изо всех сил отвлечь Рональда от той темы. Когда они уже пересмотрели все, что было только возможно, шатенка спросила рыжеволосого: - Куда ты хочешь сейчас пойти? Рон только пожал плечами, задумчиво смотря в сторону. Гермиона была готова зарычать. Она прекрасно знала, что Рон очень раним. — Пошли в «Три метлы», — предложил Гарри. — Там хоть тепло. Они снова обмотались шарфами и вышли из кон­дитерской. После сахарного тепла в «Сладком ко­ролевстве» ветер резал как ножом. Народу на улице было немного. Никто не останавливался поболтать, все бегом бежали по своим делам. Исключение со­ставляли двое мужчин у входа в «Три метлы». Один был очень высокий и худой. Ребята узнали в нем бармена из второго хогсмидского кабачка «Кабанья голова». Когда друзья подошли ближе, бармен плотно запахнул плащ и ушел, а его низенький собеседник остался, пристраивая по­удобнее какую-то поклажу в руках. До него оста­валось всего несколько шагов, когда Гарри вдруг узнал, кто это. — Наземникус! Приземистый кривоногий человечек с длинны­ми растрепанными рыжими волосами вздрогнул с головы до пят и уронил древний чемодан. Чемо­дан раскрылся, и на землю вывалилась куча разной рухляди, которой можно было заполнить витрину лавки старьевщика. — А, Гарри, приветик, — сказал Наземникус Флетчер, весьма неубедительно изображая беззаботную радость. — Ну, не буду тебя задерживать. И он принялся шарить по земле, подбирая вы­павшие из чемодана вещи и явно стремясь поско­рее убраться отсюда. — Приторговываем помаленьку? — спросил Гар­ри, глядя на Наземникуса. Гермиона заметила, что он сгребает в охапку доволь­но-таки обшарпанные на вид предметы. — А что делать, жить-то надо, — отозвался На­земникус. — Дай сюда! Рон только что наклонился и поднял с земли се­ребряный кубок. — Погодите-ка, — медленно проговорил Рон. — Я это где-то видел... — Спасибо! — Наземникус вырвал кубок из рук Рона и затолкал в чемодан. — Ладно, до встречи... Ай! Гарри прижал Наземникуса к стене трактира. Крепко держа его одной рукой за горло, он выхва­тил волшебную палочку. Гермиона никогда не видела друга таким свирепым. — Гарри! — взвизгнула Гермиона. — Ты украл этот кубок из дома Сириуса, — сказал Гарри, почти уткнувшись носом в лицо Наземникусу. — На нем фамильный герб Блэков. — Я... никогда... чего? — запыхтел Наземникус, по­степенно становясь багровым. — Ты что, явился туда в ту ночь, когда его убили, и ограбил дом? — прорычал Гарри. — Нет... я... — Отдай! Гермиона боялась, что друг что-то натворит ужасное. Всегда, когда дело касалось Сириуса, Поттер выходил из себя. — Гарри, не надо! — вскрикнула Грейнджер, пытаясь остановить его. Наземникус начал синеть. Что-то громко хлопнуло, и Гарри, возможно от неожиданности (как подумала Гермиона) разжал руки, выпустив горло Наземни­куса. Пыхтя и отдуваясь, Наземникус подобрал че­модан и — хлоп! — трансгрессировал в неизвест­ном направлении. Гарри громко выругался и завертелся на месте, пытаясь разглядеть, куда исчез Наземникус. — ВЕРНИСЬ, ВОРЮГА! — Бесполезно, Гарри. Рядом с ними возникла Тонкс. В ее мышиного цвета волосы набился мокрый снег. — Наземникус, вероятно, сейчас уже в Лондоне. Нет смысла кричать. — Он украл вещи Сириуса! Украл, понимаете! Гермиона с сожалением смотрела на друга. Лишившись крестного, он еще обнаружил, что имущество самого близкого для него человека хотят выгодно продать. — Да, да, — сказала Тонкс, которую, похоже, эта информация нисколько не взволновала, — но все-таки незачем стоять на холоде. Она проводила их до входа в «Три метлы». Едва перешагнув порог, Гарри снова не выдержал: — Он украл вещи Сириуса! — Я все понимаю, Гарри, только не кричи, пожа­луйста, на нас смотрят, — прошептала Гермиона. — Иди сядь. Я тебе что-нибудь принесу. Гермиона подошла к барной стойке и заказала три бутылки сливочного пива. Гарри все еще кипел от злости. — Неужели Орден не может справиться с Наземникусом? — спрашивал он друзей яростным ше­потом. — Могли бы, по крайней мере, проследить, чтобы он не тащил из штаб-квартиры все, что пло­хо лежит! Гарри так громко кричал, что многие начали на них обращать внимание. Гермиона невольно почувствовала себя некомфортно. — Ш-ш-ш! — в отчаянии взмолилась она, оглядываясь, не слышал ли кто. — Гарри, я бы на твоем месте тоже разозлилась, я понимаю, это ведь он твои вещи ворует... Гарри поперхнулся сливочным пивом. Кажется, что Поттер совсем забыл, что он является наследником Сириуса. Гермиона грустно ухмыльнулась: Гарри, желая защитить память Сириуса, совсем забыл, что по сути эти вещи теперь принадлежат ему. — Точно, это мои вещи! — сказал он. — Ясное дело, он мне не обрадовался! Ладно, я обязательно расскажу Дамблдору, что происходит, он один мо­жет повлиять на Наземникуса. — Хорошая мысль, — шепотом одобрила Гермио­на, очень довольная, что Гарри наконец немного ус­покоился. — Рон, ты что там высматриваешь? Гермиона возмущенно посмотрела на Рона. Она прекрасно понимала, что Рональд искал взглядом пышногрудую мадам Розмерту. Возможно, Рону нравились девушки... женщины по типу его матери. Которые могут вкусно накормить и прижать его к своим телесам. Гермиона смутилась своих мыслей. Общение с Молодой Блэк на нее негативно влияло. Раньше она об этом и подумать-то не могла. — Ничего, — быстро ответил Рон, отводя глаза от стойки бара. Но это оставить без внимания шатенка не смогла: — Как я понимаю, «ничего» пошла в кладовку за огненным виски. Рон проигнорировал этот выпад и стал прихле­бывать сливочное пиво в молчании, которое сам он, видимо, считал исполненным достоинства, и это безмерно бесило шатенку. Отличница понимала, что Рон далеко не идеален, но он был совсем родным. Неужели он не понимал, как ранил своим поведением девушку? Может быть, он считал, что она недоступна для него? Рональд никогда не отличался особым пониманием и мог проигнорировать все знаки, которые Гермиона подавала ему. Сейчас Уизли ей был необходим. Она чувствовала себя покинутой всеми, кроме Маклаггена, конечно. И это удручало. Гермиона постукивала пальцами по столу, посматривая то на Рона, то на стойку бара. Чтобы понять для себя многое, она хотела посмотреть реакцию Рона на появление этой барышни. А второй реакцией было сбежать как можно быстрее. Как только Гарри допил последние капли из сво­ей бутылки, Гермиона сказала: — Ну что, может, хватит на сегодня? Пошли об­ратно в школу. Гарри и Рон кивнули. Прогулка вышла невеселая, а погода, чем дальше, тем становилась хуже. Снова они закутались в плащи и шарфы, натянули перчат­ки. Как раз в это время Кэти Белл с подружкой вы­ходили из трактира. Трое друзей тоже вышли и дви­нулись за девочками по Главной улице. Гермиона все еще думала о том, как повел себя Рон. Они не встречались, но неужели еë чувства не взаимны? Грейнджер никогда не была глупой и могла понять, если люди симпатизируют друг другу. Поступок Рона еë печалил. Впрочем, она быстро отвлеклась от своих мыслей, потому что холод, увы, не щадит трио. Через некоторое время друзья начали замечать, что голоса Кэти Белл и ее подруги, которые доносил к ним ветер, становятся все громче и пронзитель­нее. Гарри прищурился, вглядываясь в неясные за дождем фигурки. Девочки спорили о каком-то пред­мете, который Кэти держала в руке. — Тебя это не касается, Лианна! — донеслись до Гермионы слова Кэти. Они завернули за угол. Здесь мокрый снег летел еще гуще. В этот мо­мент Лианна сделала попытку выхватить у Кэти свер­ток; Кэти потянула к себе, и сверток упал на землю. В ту же секунду Кэти взмыла в воздух — не так, как Рон, смешно болтавшийся вниз головой, нет, очень грациозно, вытянув вверх руки, словно хо­тела полетать. И все-таки было в этом что-то очень странное, что-то неправильное, жуткое... Ветер бе­шено трепал ее волосы, но глаза Кэти были закры­ты и лицо застыло без всякого выражения. Гарри, Рон, Гермиона и Лианна замерли на месте, не сво­дя с нее глаз. Поднявшись на шесть футов над землей, Кэти вдруг ужасно закричала. Глаза ее распахнулись, но то, что она видела или чувствовала, очевидно, при­чиняло ей нестерпимую боль. Она кричала, не пере­ставая. Лианна тоже закричала и стала дергать Кэти за щиколотки, пытаясь стащить ее вниз. Гарри, Рон и Гермиона бросились на помощь. Они дружно по­тянули Кэти за ноги, но тут она рухнула прямо на них. Гарри и Рон успели ее подхватить, но она так билась и корчилась, что они едва могли ее удержать. Тогда они опустили ее на землю. Кэти продолжала биться и кричать и явно никого не узнавала. Гарри огляделся. — Никуда не уходите! — заорал он, перекрикивая воющий ветер. — Я пойду позову на помощь! Он бегом помчался к школе. Гермиона лихорадочно думала о том, что происходит с Кэти. Было сложно не догадаться, что она находится под действием какого-то проклятия. Многие дети прибежали на крики Кэти. Гермиона вместе с Роном пыталась как-то успокоить. Неожиданно Грейнджер увидела среди группы детей лицо Блэк. Оно не выражало ничего: ни сострадания, ни одобрения. Оно было холодным и отстраненным. Встретившись взглядом с Грейнджер, Мэлоди опустила глаза и скрылась в толпе. Это было странно, но об этом Грейнджер решила подумать позже. Вскоре к ним приблизились Гарри и Хагрид. — А ну отойдите! — крикнул Хагрид. — Дайте я посмотрю! — С ней что-то сделалось, — всхлипывала Лиан­на. — Я не понимаю, что это... Секунду Хагрид смотрел на Кэти, потом, не го­воря ни слова, наклонился, поднял ее на руки и бе­гом кинулся к замку. Через несколько мгновений ду­шераздирающие крики Кэти затихли вдали, остал­ся только вой ветра. Гермиона подбежала к плачущей подружке Кэти и обняла ее. — Ты Лианна, да? Девочка кивнула. — Это произошло вот прямо так, ни с того ни с сего, или... Гермиона прекрасно понимала, что что-то должно было этому предшествовать. — Это случилось, когда пакет порвался, — всхлип­нула Лианна, показывая валяющийся на земле про­мокший насквозь пакет из оберточной бумаги. Бумага разодралась, сквозь дыру поблескивало что-то зеленоватое. Рон наклонился и потянулся к свертку, но Гарри перехватил его руку и оттащил Рона назад. — Не трогай! Гарри присел на корточки. Из разорванного па­кета выглядывало старинное ожерелье с опалами. — Я это видел раньше, — сказал Гарри, вниматель­но рассматривая украшение. — Сто лет назад, в вит­рине у «Горбина и Бэрка». На этикетке было написа­но, что оно проклято. Наверное, Кэти к нему прикос­нулась. — Он задрал голову и посмотрел на Лианну, которую била дрожь. — Откуда эта дрянь у Кэти? — Да мы из-за этого и заспорили! Она пошла в ту­алет в «Трех метлах», вернулась с пакетом в руках, сказала, что это сюрприз для кого-то в Хогвартсе, а ее попросили передать. И говорила как-то стран­но... Господи, вот ужас-то, на ней, наверное, было за­клятие Империус, а я и не сообразила! Лианна снова затряслась от рыданий. Гермионе стало жаль бедную испуганную девочку, и она ласково погладила ее по плечу. — Лианна, она не говорила, кто ей это дал? — Нет... Не захотела сказать... А я ей сказала, что она дурочка и что не надо нести это в школу, а она не хотела меня слушать и... И я стала отнимать это У нее, и... и... и... Рассказ Лианны перешел в жалобный вопль. Гермиона резко вспомнила лицо Малфоя и Блэк. — Пошли в школу, — сказала Гермиона, по-пре­жнему обнимая Лианну. — Узнаем, как она. Пой­дем... Гарри размотал шарф и, не обращая внимания на судорожный вздох Рона, аккуратно обернул шарфом ожерелье и поднял с земли. — Нужно будет показать его мадам Помфри, — сказал он. Когда они шли до Хогвартса, Гарри произнес: — Малфой знает про это ожерелье. Оно лежало в витрине у «Горбина и Бэрка» четыре года назад. Я тогда прятался от Малфоя с его папочкой и ви­дел, как Малфой его разглядывал. Вот что он поку­пал в тот день, когда мы за ним следили! Он вспом­нил про это ожерелье и пошел туда за ним! Гермиона нахмурилась. Что ж, это было вполне логично. Почему-то она не хотела говорить Гарри то, что видела Малфоя и Блэк в толпе студентов. Грейнджер не была до конца уверена в их причастности, а Гарри может вспылить и этих небольших доказательств хватит для того, чтобы он выстроил целую логическую цепочку, которая не всегда оказывается правильной. — Н-не знаю, Гарри, — неуверенно ответил Рон. — Мало ли кто заходит к «Горбину и Бэрку»... И потом, та девчонка сказала, что Кэти кто-то его дал в жен­ском туалете. — Она сказала, что Кэти возвращалась из туале­та, необязательно ей его дали прямо там... — Макгонагалл! — предостерегающе произнес Рон. Гарри поднял глаза. И правда, навстречу им с ка­менных ступеней у входа в Хогвартс сбежала про­фессор Макгонагалл, не обращая внимания на летя­щие хлопья мокрого снега. — Хагрид говорит, вы четверо видели, что случи­лось с Кэти Белл... Гермиона невольно кивнула. - Прошу всех немедленно ко мне в кабинет. Что это у вас в руках, Поттер? — Это та штука, которую она потрогала, — от­ветил Гарри. — Боже милосердный! — ужаснулась профессор Макгонагалл, забирая у Гарри ожерелье. — Нет, нет, Филч, они со мной! — прибавила она торопливо, поскольку Филч уже ковылял к ним че­рез вестибюль с Детектором лжи на изготовку. — От­несите это ожерелье профессору Снейпу как можно скорее, только смотрите не трогайте его! Ни в коем случае не разворачивайте шарф! Поттер невольно дернулся при упоминании профессора, и Гермиона вновь не могла этого не заметить. Трио и Лиана поднялись за профессором Макгонагалл в ее кабинет. Заляпанные мокрым сне­гом окна дребезжали под ударами ветра, в комнате было зябко, хотя в камине потрескивал огонь. Про­фессор Макгонагалл закрыла за собой дверь, обошла вокруг письменного стола и встала лицом к Гарри, Рону, Гермионе и продолжавшей безудержно всхли­пывать Лианне. — Итак, — отрывисто спросила она, — что про­изошло? Запинаясь, то и дело останавливаясь и глотая слезы, Лианна рассказала, как Кэти пошла в туалет в «Трех метлах» и вернулась со свертком, на кото­ром не было никаких надписей, при этом вела себя странно, как они заспорили, нужно ли передавать неизвестные предметы неизвестно от кого, как на­чали тянуть сверток каждая к себе и бумага порва­лась. Тут Лианна снова залилась слезами, и больше от нее ничего нельзя было добиться. — Ну, хорошо, — довольно мягко сказала про­фессор Макгонагалл, — ступайте в больничное кры­ло, Лианна, попросите у мадам Помфри успокои­тельное. Когда Лианна ушла, профессор Макгонагалл по­вернулась к Гарри, Рону и Гермионе. — Что случилось, когда Кэти прикоснулась к оже­релью? — Она поднялась в воздух, — сказал Гарри, пре­жде чем Рон и Гермиона успели заговорить. — А по­том начала кричать и упала на землю. Простите, профессор, можно мне поговорить с профессором Дамблдором? — Директора не будет в школе до понедельни­ка, Гарри, — сказала профессор Макгонагалл, явно удивленная его просьбой. Гермиона быстро метнулась взгляд в сторону друга. — Не будет в школе? — возмутился Гарри. — Да, Поттер, не будет! — резко ответила профес­сор Макгонагалл. — Но вы, конечно, можете и мне изложить свои соображения по поводу этого ужас­ного происшествия! Долю секунды Гарри молчал, и Гермиона была уверена, что мальчик спорил сам с собой. Наконец, Поттер произнес: — Я думаю, это Малфой дал Кэти ожерелье, про­фессор. Гермиона невольно смутилась. Зная характер Макгонагалл, она не поверит не проверенной фразе. Гарри не обдумал ситуацию, сказал все сгоряча. Не всегда его предположения оказываются верными, некоторые даже посмеиваются над ним. Грейнджер не была уверена, что еë друг прав. К тому же еë смутило выражение лица Блэк, но сказать об этом она не решилась. Доказательств у нее не было, да и несмотря на характер девушки, сказать, что аристократка была способна на подобный поступок, девушка не могла. — Это очень серьезное обвинение, Поттер, — ска­зала профессор Макгонагалл после короткого мол­чания. — У вас есть доказательства? — Нет, — сказал Гарри, — но... Гарри рассказал о происшествии свидетелями которого они были до отправки в Хогвартс. О том, как Малфой у них на глазах заходил в лавку «Горбин и Бэрк» и как они подслу­шали его разговор с Горбином. Когда он замолчал, профессор Макгонагалл по­смотрела на него слегка озадаченно. — Малфой принес что-то к «Горбину и Бэрку» для починки? — Нет, профессор, он только хотел, чтобы Горбин ему рассказал, как починить какую-то вещь. С собой у него этого не было. Но дело не в том. Главное, он тогда еще что-то купил, и я думаю, это было оже­релье... — Ты видел у Малфоя в руках такой же пакет, ког­да он выходил из лавки? — Нет, профессор, он велел Горбину хранить его у себя... Гермиона не могла не воззвать к голосу разума друга. Она понимала, что Малфой мог быть в этом замешан, но были нужны более веские обоснования. — Гарри, — перебила Гермиона, — Горбин ведь спросил, не хочет ли Малфой забрать эту вещь с со­бой, а Малфой ответил «нет»... — Само собой, он не хотел к ней прикасаться! — сердито сказал Гарри. — Вообще-то он сказал: «Как я эту штуку пота­щу?», — напомнила Гермиона. — Ясное дело, он бы выглядел глупо, если бы шел по улице с ожерельем, — вмешался Рон. — Ах, Рон, — нетерпеливо воскликнула Гермио­на, — оно было бы завернуто, так что к нему не нуж­но было прикасаться, и вполне можно было спря­тать его под плащом, никто бы ничего не заметил! Я думаю, то, что он приобрел у Горбина, было или шумным, или очень большим, так что его невозмож­но было пронести незаметно. И потом, — продол­жала она, повысив голос, чтобы Гарри не мог ее пе­ребить, — я же спрашивала Горбина насчет ожере­лья, помните? Когда заходила разузнать, что такое он должен хранить для Малфоя. И Горбин мне назвал цену, он не сказал, что ожерелье уже продано... — Конечно, не сказал, он, наверное, сразу дога­дался, что тебе нужно. И вообще, Малфой мог поз­же послать кого-нибудь за ожерельем... Гермиона вне себя открыла рот, чтобы возразить. — Довольно! — сказала профессор Макгонагалл. — Поттер, я ценю, что вы рассказали мне все это, но мы не можем обвинить мистера Малфоя только на том основании, что он посетил магазин, где прода­валось ожерелье. Там, вероятно, побывали еще сот­ни людей... — Вот и я говорю, — пробормотал Рон себе под нос. — ...и, во всяком случае, в этом году введены на­столько строгие меры безопасности, не думаю, что оже­релье могли пронести в школу без нашего ведома... — Но... — ...и кроме того, — сказала профессор Макго-нагалл, как бы подводя итог дискуссии, — мистера Малфоя не было сегодня в Хогсмиде. Гермиона удрученно вздохнула. Гарри же разинул рот: — Откуда вы знаете, профессор? — Потому что он отбывал наказание у меня. Он уже два раза подряд не сдал мне домашнюю работу по трансфигурации. Одним словом, спасибо, что по­делились со мной своими подозрениями, Поттер, — сказала она, шагнув к двери, — а сейчас мне нужно заглянуть в больничное крыло, узнать, как чувству­ет себя Кэти Белл. Всего хорошего. Она открыла перед ними дверь. Делать нечего — все трое один за другим молча вышли в коридор. Гермиона видела, что лучший друг злился на нее и Рональда. Но не могла не радоваться тому, что рыжеволосый паренек занял еë сторону в этом вопросе. — Ну, как вы думаете, кому Кэти должна была пе­редать ожерелье? — спросил Рон, когда они подни­мались по лестнице в гриффиндорскую гостиную. Гермиона нахмурилась: — Кто его знает. Во вся­ком случае, этот человек чудом спасся. Открывая па­кет, он наверняка прикоснулся бы к ожерелью. — Мало ли кому его могли послать, — сказал Гар­ри. — Дамблдору — Пожиратели смерти были бы еще как рады от него избавиться. Он у них, навер­ное, цель номер один. Или Слизнорту — Дамблдор считает, что Волан-де-Морт очень хотел перема­нить его к себе, они небось недовольны, что он по­шел работать к Дамблдору. Или... Гермиона встревоженно взглянула на друга. Он никогда не считал, что за ним могут серьезно охотиться, но она не могла отделаться от этой мысли. — Или тебе, — сказала тихо Гермиона. — Вот мне как раз нет, — сказал Гарри. — Я же шел за Кэти от самого трактира, что ей стоило повернуть­ся и отдать мне эту штуку? Было бы гораздо логич­нее сделать это подальше от Хогвартса, ведь Филч всех обыскивает на входе и выходе. Не понимаю, по­чему Малфой велел ей нести пакет в замок? Девушка сдержалась от того, чтобы закатить глаза. Гарри безмерно раздражал еë. Неужели он не слышал профессора Макгонагалл? — Гарри, Малфоя не было в Хогсмиде! — Герми­она в раздражении даже топнула ногой. — Значит, у него был сообщник, — сказал Гар­ри. — Крэбб или Гойл... А может, еще какой-нибудь Пожиратель смерти, у Малфоя теперь наверняка есть дружки почище Крэбба и Гойла, раз он и сам... Рон быстро взглянул на Гермиону, вероятно желая сказать взглядом, что Гарри несет бред. Но Гермиона лишь кивнула, поймав его взгляд. В чем-то Поттер был прав. И еë подозрения относительно Блэк все больше укреплялись, с каждой произнесенной фразой. Вот только Гойла и Краба девушка не подозревала. Когда ребята дошли до гостиной, девушка уверенно произнесла: — Лабардан! Это был пароль для входа. Портрет повернулся на петлях, открывая проход в гриффиндорскую гостиную. Там было полно на­роду и пахло отсыревшей одеждой, как видно, мно­гие вернулись из Хогсмида пораньше из-за мерзкой погоды. Но не было слышно испуганных голосов, разговоров и предположений — очевидно, никто еще не знал о том, что случилось с Кэти. — Если подумать, покушение было проведено не очень-то умно, — сказал Рон, мимоходом вытряхнув какого-то первокурсника из удобного кресла у огня и усевшись туда сам. — В итоге проклятие даже не попало в замок. Не слишком надежный способ. Гермиона вновь мысленно возмутилась поведению Рона. Однако решила не комментировать, действуя несколько иначе: — Ты прав, — согласилась Гермиона, ногой спих­нув Рона с кресла и жестом предложив первокурс­нику снова занять свое место. — Совершенно не­продуманная попытка. — А с каких это пор Малфой у нас стал великим мыслителем? — спросил Гарри. Рон и Гермиона промолчали. Гарри был по сути прав. Гермиона внимательно осмотрела гостиную и тут увидела выходящую из гостиной Блэк. Она уже переоделась и куда-то спешила. Гермиона поджала губы и произнесла: - Извините, мне нужно кое-что сделать в библиотеке... Рон закатил глаза, а Гарри лишь улыбнулся, вновь погружаясь в свои мысли. Грейнджер выбежала следом за Блэк и увидела, как она спускается вниз: - Мэлоди! – окликнула она девушку. Блэк застыла, медленно поворачиваясь к девушке: - Чего тебе, Грейнджер? - Хочу спросить, почему ты стала так груба со мной? Я чем-то тебя обидела? Блэк скрестила руки на груди и приподняла бровь: - Не понимаю о чем ты. - О тебе, – Гермиона подошла ближе к брюнетке, которая не без интереса наблюдала за действиями шатенки. - Ты ведь не из-за этого меня остановила? Напомню, ты не особо сама стремилась к общению со мной. Отличница невольно покраснела. В коридоре никого не было. Все уже решили остаться в гостиной, потому что ужин уже был, и все готовились ко сну. Гермиона почувствовала себя неловко, выясняя отношения с Блэк тет-а-тет. Впрочем, быстро взяв себя в руки, девушка решила начать наступление: - Ты давала ожерелье Кэти? - Зачем мне это нужно? – поинтересовалась Блэк, прищурившись. – Мне кажется, что своей импульсивностью ты пошла в своего друга? - Рона? Мэлоди скривилась: - Не говори мне об этом недоумке... Я про Поттера. - Почему ты сделала вывод, что он недоумок, если ты общалась-то с ним... Блэк махнула рукой, вновь пытаясь уйти от разговора. - Возможно, что тебе нужна не Кэти, а, например, Дамблдор? – крикнула Гермиона вдогонку Блэк. Мэлоди обернулась с гордо поднятой головой: - Ты настолько мне не доверяешь? Конечно, я не думала, что получу безоговорочное доверие, учитывая мои... Корни. Но чтобы настолько... Подозревать меня в покушении на жизнь Дамблдора... Мэлоди покачала головой. - А что мне остается думать, глядя на твое безучастное выражение лица? – черты лица Гермионы ожесточились. Она явно была в бешенстве. Брюнетка пожала плечами: - Нужно просто верить. Ты же веришь своему другу... - Гарри? – удивилась Гермиона. - Уизли, – выплюнула Блэк. - Сейчас не в этом дело, – начала Гермиона. - Даю тебе слово, Грейнджер, – устало произнесла Блэк, но что-то было в еë взгляде, что заставляло ей верить. – Я не трогала Кэтти. Я была так же удивлена тому, что случилось как и ваша неразлучная троица... - Но ты... - Я Блэк. Меня учили не показывать эмоций, – холодно произнесла Мэлоди. – Меня не изменить, Грейнджер. Гермиона нахмурилась: - Но тогда кто... - А уж эту загадку с неизвестной ты должна разгадать сама. Брюнетка вновь начала спускаться. - И куда ты? – спросила Гермиона ей вслед. - Я не должна отчитываться, Грейнджер, – нахмурилась Блэк. – Спокойной ночи. Гермиона сердито смотрела вслед удаляющейся спине Мэлоди.