Бегство от себя

— Так, значит, Снейп предлагал ему помощь? Он точно предлагал ему помощь? — Спросишь еще раз, — ответил Гарри, — засу­ну тебе эту капусту… — Я просто хочу проверить! — сказал Рон. Они стояли вдвоем на кухне «Норы» у раковины и чистили по поручению миссис Уизли гору брюссель­ской капусты. За окном медленно плыли снежинки.  — Да, Снейп предлагал ему помощь! Но ведь он действовал по поручению Дамблдора, я уверен… Гарри покраснел, тактично умолчав о своих дальнейших действиях, а также о реакции Снейпа на следующее утро. В то утро пробуждение выдалось нелегким. Его столкнули с кровати. Причем довольно резко, ещë немного и Гарри бы ударился о тумбочку. — Поттер!!! — крик, а точнее рык, профессора, наверное, был слышен в совятне. Гарри не растерялся. Он потянулся на полу и сладко зевнул: — Доброе утро, Северус! Профессор выглядел неважно. Прикрывая свое тело, меняя несколько раз оттенки своего лица, он шокированно смотрел на Гарри. И мальчик отметил, что впервые видит такое огромное количество эмоций за обычно неприступной маской. Решив не давать профессору опомниться, он пошел ва-банк: — Вчерашняя ночь была прекрасна! — Поттер очаровательно покраснел. — Я получил незабываемое удовольствие. Врать Гарри не умел от слова «совсем». Но ведь он действительно получил удовольствие от поцелуя с профессором. Надеясь на удачу, он слегка поморщился, переворачиваясь. Профессор побледнел еще сильнее: — Я же… Я не мог… Ты… Северус сел на кровать и провел рукой по лицу. Что же он наделал? Он знал, что налакался вчера как свинья. И ему казалось, что он видит прекрасный сон. Что Гарри в его покоях, но он же не думал, что тот действительно решится… После всего… Профессор собрался и вновь нацепил на лицо маску. Гарри не был удивлен переменам. В конце концов он не первый год знал Снейпа. — Мистер Поттер, прошу, выйдите из моих покоев. — О да ладно, Снейп! — Гарри вскочил с пола. — Ты вновь решил от меня трусливо сбежать! Снейп задохнулся от наглости: — По какому праву ты, несносный мальчишка, будешь называть меня трусом! И что за тон! — Мы чуть не переспали, сээр, — протянул Гарри, выгнув бровь совсем как профессор. — Вы действительно думаете, что я сейчас буду придерживаться интонации учитель-ученик… — Вы всë ещë мой ученик! И то, что вы обманом залезли ко мне в постель… — А то, что ты рассказывал моей матери. О своей любви ко мне… Я не идиот. Я все прекрасно понял! Разве профессор может целовать своего ученика и тайно желать его! — Выйди вон! Если вы будете меня доставать, Поттер, я собственноручно сдамся властям за то, что… — Мы не спали, — нехотя признался Гарри, краснея. — Ну… Точнее поцелуй был и даже больше… Северус простонал, мгновенно остывая и припоминая то, о чем говорит Гарри. Он же чуть не изнасиловал мальчишку. «Да он и особо не сопротивлялся», — возразил ехидно внутренний голос. — Мистер Поттер, я прошу не выносить то, что было здесь за пределы этой… Спальни. Но впредь это не повторится. Гарри настырно вздернул подбородок: — Я не скажу, профессор. Но Вы не правы. Я добьюсь своего. Мне осталось немного находиться в Хогвартсе. Не думаю, что успею доучиться седьмой курс… Снейп с подозрением прищурился и прошипел: — Вы меня шантажируете, Поттер? — Я про Лорда. Он мне не даст такого удовольствия, — Гарри закатил глаза. — Дамблдор не просто так решил заниматься со мной именно на 6 курсе. Он чего-то опасается… Пока не знаю чего. Я подслушал ваш разговор с Малфоем… Профессор, кажется, побледнел еще больше. — Если вы думаете, что я буду оправдываться… — Мне не нужно это, — отмахнулся Гарри. — Я верю вам. Глупо, наверное, да? Но ваш тон… Когда вы были пьяны. Я знаю, часто пьяный человек несет чушь, но мне кажется, вы были искренни, когда сказали, что никогда не предадите меня… Это окончательно укрепило мою веру в вас. Вы бы не смогли этого сделать, даже если бы захотели. Снейп одарил его мрачным взглядом, а затем тихо произнес с ядом в голосе: — Это… Очень трогательно. Даже не хочется вам напоминать, что вы лишь подросток с бушующими гормонами и измените свое мнение сразу же, как что-то пойдет не по плану, выстроенному в ваше голове. — Вы не можете знать, — растерялся Гарри. — Я знаю, — спокойно ответил Северус, и это спокойствие расстроило даже больше. Снейп подошел к двери и произнес спокойно. Его лица Гарри не видел, но был готов поспорить, что в этот момент с профессора слетела его обычная бесстрастная маска: — Уходи. Я не могу так. — А что если я умру? — Не смей… — угрожающе произнес Снейп. - Ну скажи мне! Что если я умру? Неужели я так и не смогу побыть с любимым человеком? — Поттер… Гарри яростно сверкал зелеными глазами: — Почему с тобой всегда все так сложно! — Какой же ты настырный мальчишка… — простонал Северус. — Но ведь я тебе таким нравлюсь, — ответил Поттер, улыбаясь. Снейп вздохнул, все-таки надевая на себя рубашку, под любопытствующим взглядом Поттера. — Что? — спросил Северус, застегивая пуговицы. — Может, не стоит торопиться с одеждой? — с невинной улыбкой спросил Гарри. — Поттер! — ворчливо проговорил Снейп, продолжая одеваться. Гарри смущенно отвел взгляд. Неужели он сейчас это проговорил? Это так на него не похоже. Тем более говорить мужчине, тем более Снейпу. Один поцелуй позволил изменить взгляд на многие вещи. Во-первых, он понял, что его ориентация далека от традиционной. Во-вторых, он узнал, что оказывается может желать кого-то настолько, чтобы воспользоваться зельем удачи для заполучения этого человека. Снейп отвернулся от него, поправляя одежду, и Гарри очень быстро подошёл к нему и обнял его со спины, крепко зажмурившись. Профессор резко натянулся под его объятиями словно струна и застыл. Гарри сжал сильнее и произнес: — Я… Просто хочу сказать, Северус… Не перебивай, прошу. Хочу сказать, что мои чувства серьезны по отношению к тебе. Я бы не смог так притворяться. Я бы не смог… Я… — Я знаю, что вы бездарный актёр, мистер Поттер, — проговорил бархатный голос, и Гарри почувствовал, как внутри все перевернулось от ответа. Неужели он разрешает любить себя? — Я не могу запретить Вам чувствовать, Гарри, — будто бы ответил на мысли Гарри Снейп. — Но через некоторое время ты сам поймешь, что тебе необходимо любить не меня. Не черствого профессора, который… — Но… Снейп развернулся в объятиях Поттера, натыкаясь на пронзительный взгляд зеленых глаз. — Я не могу запретить вас меня любить, но и отношений интимного характера у нас не будет. Я могу вам предложить дружбу. Дружбу, Поттер. Лишь еë. И когда вы поймёте, что я вам не пара, то вы уйдете. — Я не уйду. Северус саркастически хмыкнул, чем вызвал раздражение Гарри. — Я не уйду! — настырно повторил Поттер и вышел из спальни профессора, хлопая дверью и слишком злясь на мужчину. Снейп тяжело вздохнул и прошептал: — Но я бы очень хотел, чтобы ты остался… Правда Гарри это уже не услышал. Сейчас Поттер стоял на кухне Норы со своим лучшим другом, вполуха слушая то, как близнецы Уизли смеются над Роном и его подружкой. На его губах играла полуулыбка. Да, он не добился отношений. Но зная упрямство Снейп, это было практически нереально. Но лёд был растоплен. На следующий день Гарри пришёл с извинениями. Профессор просто кивнул. Он не осыпал его ядом и проклятиями. Совсем нет. Он даже наливал ему чай, когда по вечерам Гарри приходил и что-то рассказывал. Их посиделки сложно было назвать дружескими. Гарри часто наблюдал за Снейпом, когда тот смотрел долго и задумчиво в огонь. А Северус очень часто наблюдал за ним, когда думал, что Гарри не видит. Но мальчик видел, и ему это безумно нравилось. Профессор был верен своим принципам. Он даже немного начал обучать мальчика зельеварению и предложил возобновить занятия окклюминецией. Гарри осторожно поинтересовался, злится ли профессор на него до сих пор из-за случая на 5 курсе, когда он залез в омут памяти. Северус лишь отмахнулся. Кажется, Гарри был прощен. Мальчик лишь надеялся, что со временем Северус решится переступить через свои принципы. Ведь не так уж много осталось терпеть до совершеннолетия. В Норе было шумно, когда Гарри укладывался спать, то не мог сконцентрироваться на образе любимого мрачного профессора. Но засыпал он с улыбкой. Он уже отправил по почту подарок его Северусу. Наверняка, он приятно удивится ценным ингридиентам, которые он раздобыл для него. Их дополнительные занятия не прошли даром. Гарри даже начал заниматься более усердно. Северус, как оказалось, знал все способы приготовления зелий (даже те, что были в книге Принца Полукровки, чему Гарри очень удивился, но промолчал). Когда Гарри случайно показал ему один из вычитанных способов приготовления, Снейп с подозрением посмотрел на него: — Откуда ты это узнал? — Я… Много читаю, — отмахнулся Гарри. — Вы бездарный лжец, мистер Поттер, — повторял тогда Снейп. Гарри уснул очень быстро и проснулся на следующее утро от слов Рона. — Она наверняка пошутила… Мальчик даже вздрогнул на кровати. И обнаружил в из­ножье своей постели туго набитый чулок. Он на­дел очки, огляделся: крошечное окно почти цели­ком залепило снегом, перед окошком, вытянувшись в струнку, сидел Рон и разглядывал что-то очень по­хожее на толстую золотую цепочку. — Что это? — полюбопытствовал Гарри. — Подарок Лаванды, — с отвращением ответил Рон. — Не думает же она, в самом деле, что я нацеп­лю такую… Повнимательнее приглядевшись к подарку, Гар­ри расхохотался. С цепочки свисали большие зо­лотые буквы, из которых складывались слова «Мой любимый». — Мило, — сказал он. — Классно. Тебе непремен­но надо будет надеть ее перед следующей встречей с Фредом и Джорджем. — Если ты скажешь им хоть слово, — пригро­зил Рон, убирая цепочку с глаз долой, под подуш­ку, — я… я… я… — Будешь всю жизнь заикаться при разговорах со мной? — ухмыльнулся Гарри. — Брось, ты же зна­ешь, что не скажу. — Нет, но как ей в голову пришло, что мне мо­жет понравиться такая штука? — потрясенно глядя в пространство, воскликнул Рон. — А ты попробуй напрячь память, — посовето­вал Гарри. — Может, ты как-нибудь ненароком об­молвился, что хочешь показаться на люди со слова­ми «мой любимый» на шее? — Да ладно тебе… не так уж много мы и разгова­ривали, — сказал Рон. — Мы все больше… — Целовались, — подсказал Гарри. — В общем, да, — признал Рон. И, немного поко­лебавшись, спросил: — А что, Гермиона правда те­перь с Маклаггеном встречается? — Не знаю, — ответил Гарри. — У Слизнорта они появились вместе, но, по-моему, что-то у них не за­ладилось… Гермиона очень быстро испарилась с вечеринки… Рон, немного повеселев, снова сунул руку в свой чулок с подарками. Среди подарков, полученных Гарри, оказались связанный миссис Уизли свитер с вышитым на гру­ди большим золотым снитчем, здоровенная короб­ка из магазина «Всевозможные волшебные вредил-ки» близнецов Уизли и слегка влажный, попахива­ющий плесенью сверток с наклейкой, на которой значилось: «Хозяину от Кикимера». Гарри изумленно уставился на него. — Как по-твоему, — спросил он Рона, — вскры­вать это не опасно? — Никакой опасности быть не может, всю нашу почту по-прежнему проверяют в Министерстве, — ответил Рон, хотя на сверток и сам он косился с по­дозрением. — А я и не подумал подарить Кикимеру хоть что-нибудь! Слушай, а домовым эльфам принято делать подарки на Рождество? — спросил Гарри, осторож­но ощупывая сверток — Гермиона что-нибудь да подарила бы, — отве­тил Рон. — Давай все-таки сначала посмотрим, что там внутри, а уж потом ты начнешь терзаться мука­ми совести. Миг спустя Гарри с громким криком соскочил со своей раскладушки: в свертке лежал большой клу­бок червей. — Замечательно, — сказал Рон и покатился со смеху. — Весьма продуманный подарок. — Все лучше, чем твое ожерелье, — заметил Гар­ри, и Рон тотчас утих. Однако все внимание Гарри было приковано к свертку, обернутому в изумрудную бумагу. К сожалению, он не знал, как посмотреть подарок, не показывая его Рону. Надеясь, что Северус никак не скомпрометировал себя, он потянулся к свертку, тотчас услышав возглас от удивленного Рона: — А это от кого? Гарри пожал плечами и достал записку, прикрепленную к подарку: «Счастливого Рождества, Гарри. Твой друг. P. S. Надеюсь, тебе понравится подарок» Рон, заглянувший в письмо из-за плеча Гарри, произнёс: — Гарри, что это за друг? — Может быть, Люпин? — А почему он тогда не подписался своим именем? — с подозрением поинтересовался Рон. — Я не знаю, — с деланным расстройством произнес Гарри, вскрывая пакет. Из пакета выпала фотокарточка, и он удивленно посмотрел на неë. Там был фотография его матери. Именно та, на которую так долго смотрел Северус, попивая виски тем вечером. Мама теперь улыбалась не профессору, а ему, и Гарри улыбнулся, стараясь не выдать бушующих в его душе эмоций. Северус отдал, наверное, самое дорогое, что у него есть. Рядом с фотокарточкой лежали перчатки для квиддича. Они были явно хорошего качества. Рон присвистнул внимательно посмотрев на них: — Перчатки из кожи дракона… Этот друг действительно к тебе хорошо относится. А фотография… Гарри, это же твоя мама? — Да, — произнес Гарри, не отрывая взгляда от рыжеволосой женщины на фото. Пока Рон с интересом рассматривал его перчатки, Гарри произнес одними губами, смотря на фото: — Спасибо, Северус. Счастливого Рождества.