Уже пару месяцев мне нечего писать. Я не могу рассказать даже бумаге того, что чувствую. Я не понимаю. Был ли мне и правда так интересен тот официант, или я просто пытался его использовать, чтобы отвлечься? Не знаю. Порой, понять самого себя бывает так непросто. Теперь я окончательно осознал, для чего Джин вообще начал работать психологом, он хотел читать нас с Тэхеном, помогать и беречь. Как же я люблю этого стервозного бету.
А ночь с Чонгуком... Я просто сохраню ее в памяти, чтобы не забыть, как нежен и страстен он бывает, как сходит с ума от прикосновений ко мне, как любит меня. Я знаю, что любит. И я люблю его не меньше. Но как же сложно перешагнуть все, что было, и начать заново. Это больно. Я думал, что в таких ситуациях слёзы – естественная реакция, но снова не могу выдавить ни капли. Я слишком привык держать эмоции под контролем и слишком долго не был искренним ни с кем. Хочу быть рядом с Чонгуком, чувствовать на себе его жадные, но нежные руки и любить. Но не могу. Да мне и нельзя, ведь время, что осталось моей свободной жизни, стремительно заканчивается, обещанный когда-то мне год идёт быстрее, чем я ожидал. Думаю, Ван уже потирает руки в ожидании пополнения своей коллекции рабов. Я стану всего лишь одним из множества.
И Чонгуку не стоит об этом знать.
Июнь, 9
***
О Хел уже почти месяц живёт в комфорте, проводит время так, как всегда мечтал. Только вот бета чувствует себя тряпкой, которой вытерли чужую блевотину, сполоснули, просушили и положили вместо скатерти на дорогущий мраморный стол. Отвратительное чувство. Хел всю жизнь искал возможности. Он вырос в простой семье работяг и никогда не купался в роскоши, но с ранних лет парень видел то, как живут состоятельные люди. Он смотрел на своих соседей, дом которых был раза в три или четыре больше, чем у него, на то, как они купались в собственном бассейне прямо возле дома, а потом переводил взгляд на свои обычные вещи. Бете было обидно и стыдно за то, что он такой. Чтобы исправить свое положение, уже в одиннадцать лет О начал подрабатывать мальчиком на побегушках в различных забегаловках, хотел помочь родителям с деньгами и хоть немного приблизиться к желаемому богатству, но зарплаты его хватало лишь на то, чтобы пару раз хорошенько поесть. Отчаяние захватило бедный мозг, но и тогда он продолжал смотреть на тех, кто раскидывался деньгами направо и налево, и завидовал. Молча. Однажды в их скромный ресторанчик зашёл человек, который в день явно зарабатывал больше, чем тринадцатилетний Хел за весь месяц. Вид его был немного высокомерный, но дорогая одежда и украшения полностью оправдывали это высокомерие. Омеге на вид было чуть больше тридцати, он попросил лишь чашку кофе, а после себя оставил денег в десять раз больше стоимости напитка. Мальчишка тогда хорошо запомнил лицо этого человека, холодный взгляд золотисто-карих глаз и его последнюю фразу, которая накрепко въелась в мозг рыжеволосого беты. — На одном труде далеко не уедешь, парень, — чуть брезгливо и как-то грустно произнес тогда красивый омега, волосы которого были цвета спелой пшеницы. — Чтобы быть богатым, тебе нужно было родиться в богатой семье, но с этим ты уже пролетел, — незнакомец с долей бессильной злости посмотрел на рыжего мальчишку, что тщательно натирал столы в пустом зале, стараясь не отрывать взгляда от деревянной поверхности. — Ненавижу таких вот готовых на все выскочек. Мой муж старательно выращивал в своем поместье двух таких, и держу пари, когда-нибудь он об этом пожалеет. Такие как ты, пугают своей жаждой, — уже совсем тихо обронил блондин, выходя из ресторана, а Хел цепким взглядом проследил за тем, как к нему навстречу из машины вышел мальчишка примерно его возраста, по всей видимости, сын незнакомца. — Чимин, я говорил тебе сидеть в машине, — последнее, что услышал тогда рыжий парень. С того момента О стал работать ещё усерднее, где-то строить глазки, чтобы получить больше, он понял, что обаяние в его сфере деятельности играет немалую роль. Бета начал стремиться к обслуживанию клиентов более высокого класса. К шестнадцати годам он с трудом, но все же устроился в престижный ресторан и стал получать довольно неплохие чаевые от посетителей. Парень стал работать над своим внешним видом, а ещё научился наблюдать за людьми. Теперь он с лёгкостью мог вычислить примерный заработок каждого, благодаря чему выбирал для себя только самые выгодные варианты. Хел около десяти лет работал в сфере обслуживания, игнорируя уговоры родителей о поступлении в университет. Он льстил, улыбался, прогибался, закрывал глаза на грубость и получал свои честно заработанные деньги. Бета любил деньги, и всего месяц назад прямо перед собой он увидел большой мешок с ними, довольно изящный и невероятно красивый. У парня даже ноги невольно дрожать стали от возможности приблизиться к самому Мин Юнги, который своей обманчивой хрупкостью притягивал к себе ещё сильнее. Хел не заметил, как невольно подошел ближе к гостю, хотя это был вовсе не его столик, и поздоровался, тщетно пытаясь держать себя в руках. Омега заговорил с ним, а Хел потерял почву под ногами от чарующего тембра голоса парня, что был старше самого беты всего на пару лет, но уже имел огромное состояние, и не потому, что родился богатым. О восхищался Юнги с того момента, как о нем стали говорить повсюду. Никому не известный молодой парень вдруг становится обладателем самого крупного развлекательного агенства в стране, эта новость сама по себе заинтересовала Хела настолько, что встретить его лично стало навязчивой идеей. И вот, тот самый господин Мин оставляет свой шелковый шарф на вешалке, а на столе бета находит листок с номером телефона и подписью: «Кажется, я забыл шарф. Не мог бы ты мне его вернуть?». О довольно высок даже для альфы, робкая улыбка его даёт непередаваемый контраст с яркой внешностью парня, но Мин Юнги окончательно сводит его с ума под конец совместного вечера. Бета старается держать свои желания при себе и решается лишь на поцелуй в руку, но в ответ чувствует на щеке теплое касание мягких ухоженных губ блондина. Хел идёт домой счастливый под последнее «до встречи», что крутится в голове с момента расставания, даже про свои любимые деньги не вспоминает, но прямо у подъезда его стоит дорогой автомобиль, и парень подозревает, что это к нему. Чон Чонгук даёт ему выбор: добровольно уехать из города, забыв о существовании Юнги, с огромной суммой денег на счету или получить пулю в лоб прямо в этой самой машине с кожным салоном. О уезжает в Германию, забрав с собой родителей, покупает там особняк на деньги Чона, открывает свой ресторанный бизнес, но вопреки указу, о господине Мине не забывает. Хел знает, что просто откровенно продался, но когда тебе угрожают смертью, можно ведь и оправдаться, хотя бы перед другими. Поэтому парень лишь в очередной раз улыбается посетителям своего ресторана, поучает набранный персонал и внутри над собой смеётся. Вот та жизнь, к которой он стремился, но почему-то не весело, счастья особого нет. Хел за один лишь вечер обрёл и потерял то, что и правда могло подарить ему счастье. Жизнь непредсказуема, и сценарий ей пишем не мы.***
Работы много, люди ждут распоряжений начальника, брат впервые пришел за серьезным советом, так как клан может попасть в очень невыгодное положение, а Чонгук мысли свои собрать не может. Он все прошлую ночь вспоминает и утро, в которых Юнги ему одновременно самым родным и невозможно далёким показался. Чон уже третий час смотрит на часы, почти вздыхает и ждёт встречи с человеком, что помочь ему может. Только вот характер у этого альфы скверный, а от власти в клане у него одно название осталось. — Господин Чон, к Вам мистер Со, — объявляет секретарь. — Впустить? Чонгук на секунду на лицо ухмылку пускает и тут же прячет. — Да, — роняет мужчина, почти с нетерпением ожидая, когда же зайдет гость. — Давно не виделись, — Со вальяжно заходит в кабинет старшего, наигранно-осторожно закрывает за собой дверь и снова оборачивается к Чону с обычной улыбкой вместо вечного оскала. — друг. — Верно, Кансо, — альфа кивает на диванчик в углу, намекая младшему, что тот может присесть, и сам поднимается со своего места. Со Кансо, так называемый глава клана наркоторговцев, входит в число пяти глав Альянса и имеет довольно отвратительную репутацию. Его собственный клан вот-вот поднимет восстание против некомпетентного главы, а тот улыбается так, что появляются сомнения в его адекватности. Только Чонгук знает, что все дело в том, что альфа ждёт дня, когда против него выступят его же люди, с нетерпением. Кансо никогда не хотел становиться главой, но их клан чтит грёбаные традиции и передаёт власть от отца к сыну, поэтому Со ничего другого не оставалось, кроме как принять титул. Но в скором времени он сможет спокойно наслаждаться своей любимой Нелли, если его, конечно же, не убьют. Нелли Фрай — чудесная светловолосая девушка-бета, которая из-за неосторожности Кансо попала в разборки клана и потеряла зрение. Альфа долго убивался из-за этого, но в конечном счёте получил нагоняй от Чонгука и взял себя в руки. Он перевез Нелли далеко за город, обеспечил прислугой и всем необходимым, а сам стал более осторожно примерять на себя маску подонка, постепенно разваливая клан изнутри. Ему была противна мысль о том, что своей деятельностью они губят людей пачками. — Так и бездельничаешь? Они садятся друг напротив друга, пару минут просто внимательно разглядывают лица, после чего Чонгук тоже улыбается: — Ты совсем не изменился. — Зато ты потерял клан, — шутит Со зачем-то грустно и с долей бессильной злости, с сожалением глядя в черные глаза напротив. — Омега... Оно хоть того стоило? Чон паузу выдерживает, думает, что ответить на такой прямой вопрос, и пальцы рук в замок сцепляет. — Я хочу верить, что будет стоить. — То есть, ты хочешь сказать, что он сейчас даже не с тобой? — не сдерживает эмоций Кансо и повышает голос, но тут же тушуется под укоризненным взглядом. — Чего ещё ты ждёшь? — уже более спокойно спрашивает младший. — Когда он сможет меня простить и принять заново. Тебе должно быть знакомо это чувство, я проебался, — брюнет уверенно в темные глаза друга смотрит и резко будто свое отражение видит. — И сейчас мне нужна твоя помощь, Кансо. — И что же это за чудо-парень такой, что ты из-за него так стрёмно выглядишь в последнее время? — Со устало откидывается на спинку дивана с улыбкой на губах, но в следующую секунду все его тело деревенеет, и эта самая улыбка трескается. — Ты его очень даже неплохо знаешь, — Чонгук поднимается на ноги, обходит диван, на котором сидел, опираясь на его спинку, скрепляет пальцы рук в замок и прямо на друга смотрит. — Его имя – Мин Юнги. После этого Кансо устроил скандал, пытаясь понять, как все зашло так далеко. Он твердил о том, какой вес в обществе теперь имеет этот омега, и не понимал, как Чон собирается возвращать такого важного человека под свой контроль. — Я не собираюсь его контролировать, — твердо говорит мужчина и получает вопросительный взгляд. — Я уже достаточно причинил ему боли, считая, что могу решать за двоих. Чонгук сомневается пару минут, но все же выдыхает: — Я намного хуже тебя... — и рассказывает историю о том, как сам же разрушил свое счастье.***
Облака, будто чистейший снег, окружают самолёт Сокджина, который полулежит в мягком кресле и медленно потягивает свой любимый пуэр. Намджун заказал ему самый дорогой билет со всеми удобствами, чтобы мужчина мог расслабиться и спокойно отдохнуть во время перелета, так как с приземлением в России для него начнутся дни нескончаемой работы. Джин думал, что прощание с альфой запомнится ему надолго, что он и соскучиться толком не успеет, но вот брюнет летит всего около пары часов, а желание вернуться растет с каждой последующей секундой. Бета хочет к Намджуну, хочет видеть его, чувствовать и слышать, ему кажется, что прикосновения альфы исчезли с него, остались там же, где Сокджин их получал. Мужчина скучает и хочет вернуться, но огромным усилием воли душит в себе эти желания. Ким удивлен, что младший вообще отпустил его одного, что вопреки своему поведению на ужине с Юнги, не стал ничего спрашивать. Джин понимает, с каким трудом мужчине даётся это спокойствие, и ещё больше признателен за то, что тот не устраивает разборок. Случай с Чимином они обсудили между собой ещё тогда, но решили не вмешиваться, пока парень сам не решит поговорить откровенно. — Господин Ким, скоро мы приземлимся в Москве, — произносит молодая девушка с улыбкой, а у беты все внутри на мгновение обрывается. Он слишком давно не видел Антона, и теперь его уверенность в том, что ему нужна эта встреча, постепенно испаряется. — Вам что-нибудь нужно? — стюардесса внимательно следит за выражением лица ВИП-а. — Могу я попросить стакан холодной воды? — берет себя в руки Джин и слегка улыбается, развеивая все сомнения девушки по поводу его состояния. Ким отставляет чашку с недопитым чаем, откидывается на спинку кресла, прикрывая глаза, и пытается унять внутреннее волнение. Бета думал, что их отношения с Антоном ни в коем случае не смогут стать деловыми, так как Сокджин никогда ничего не имел, но теперь он действительно представляет компанию своего любимого омеги перед мужчиной, с которым когда-то имел физическую связь. Романов – человек необычный. Бета знает это лучше других, и именно этот факт не даёт брюнету покоя. — Ваша вода, мистер Ким, — отвлекает девушка Джина от нерадужных мыслей, и мужчина открывает глаза, тоже натягивая на лицо приветливую улыбку. Он благодарит стюардессу, принимая стакан, делает пару глотков ледяной воды, и ставит его обратно на поднос. — Я могу Вам ещё чем-то помочь? — уточняет блондинка. — Нет, спасибо. В аэропорту бету встречает Антон с личной охраной и огромным букетом цветов, он не улыбается, но ведёт себя очень дружелюбно. Альфа берет руку Кима в свою и касается губами кончиков его пальцев, после чего отдает цветы, которые, на удивление, оказываются не такими тяжёлыми, как думал брюнет. Романов выглядит прекрасно. Его светлые волосы пострижены коротко, аккуратная щетина придает ему мужественности, сам блондин с лёгкостью может похвастаться приличным ростом и довольно крепким телосложением. Но что пугало Сокджина всегда в альфе, так это его светлые пробирающие могильным холодом глаза. — Господин Ким, — Антон указывает бете на место в машине, куда охрана уже открыла дверь, и Джин выплывает из своих размышлений. — Что-то не так? — почти участливо спрашивает он. — Ничего, — коротко роняет брюнет и садится на заднее сиденье автомобиля, альфа опускается с другой стороны. Всю дорогу до офиса в салоне стоит тишина, слышно даже тихое дыхание каждого, и Джин из последних сил держит свой вспыльчивый характер в узде. В такой же тишине они поднимаются на шестнадцатый этаж бизнес-центра, проходят в кабинет и садятся на диванчики за журнальным столиком напротив друг друга. Бета около минуты ещё терпит на себе изучающий взгляд светлых глаз, после чего поднимает руки и звонко бьёт ладонями по кожной обивке дивана. — Слушай, дорогой мой, — ворчливо начинает Ким, но тут же слышит негромкий хрипловатый смех и внезапно чувствует облегчение. — Я уж думал, что ты совсем старой глыбой льда стал, — язвит брюнет, откидываясь на спинку и искоса наблюдая за старшим. — Мне всего сорок девять, неужели, я так постарел? — с улыбкой глубоким голосом роняет мужчина и смотрит на Сокджина уже совсем другим взглядом. — А вот ты совсем не изменился. — Зато изменилось мое положение в обществе и... — бета, почему-то, проглатывает слова о Намджуне и переводит тему. — и поэтому я здесь. Дальнейший разговор перетекает в сторону работы в уже более расслабленной обстановке, но время от времени Джин все же ловит на себе долгие взгляды холодных серо-голубых глаз.***
Лион не спрашивает Чимина ни о чем, даже виду не подаёт, что переживает о его состоянии, ведь омега гордый, он и сам со всем справится, железную маску себе выкует, чтобы точно не сломалась от чужих ударов. Только Им все равно рядом находится, невидимой заботой старшего окутывает, а сам ощущает, что совсем скоро дойдет до точки. Лион не ангел и никогда им не был, он абсолютно спокойно убил тогда и сейчас рискует сорваться снова. Только теперь его цель значительно выше предыдущей, это альфа, который его любимому больно своим существованием делает, такую яркую светлую улыбку разрушает. Шатен никогда особо Намджуна не жаловал, но силу его не признать не может. И сейчас он сквозь дождь к светловолосому мужчине едет, в кармане огромной толстовки пистолет поглаживает и думает о том, что услышит от Кима в последний раз. Встреча назначена в доме альфы под предлогом того, что Лиону нужно новое оружие, поэтому блондин спокойно разворачивается в кресле, когда в его кабинет входит омега, но даже при виде угрозы, в голос удивления не пропускает. — Он не простит тебя, — Намджун в упор на дуло пистолета смотрит, а после спокойный взгляд на Има переводит. «Он знал», — разочарованно думает омега. — Он не узнает, — чуть качает своей кудрявой головой шатен. — Будет думать, что во всем конкуренты виноваты, ты же открыл свою личность всем, связавшись с Чонами. — А если я скажу, что он будет здесь с минуты на минуту? — альфа выразительно вскидывает бровь. — Дверь тебе открывал дворецкий, он знает, кто приходил. Не стоит рисковать. В словах мужчины должна была быть насмешка или угроза, ведь он переиграл мальца, но Лион почему-то слышит просьбу. — Я для него врагом стал, когда обрёл Джина, — пожимает плечами Ким, и омега чуть курок не спускает, вспоминая, как когда-то его солнце на качелях в слезах захлебывалось, но сдерживается. — Мин Юнги же слишком долго был "где-то". Поэтому рядом с Чимином никого не осталось, кому он мог бы полностью доверять, кроме тебя. Так что не делай глупостей. Лион в темные глаза напротив смотрит и почти мольбу видит. Только альфа не за себя просит, ему мальчишка дорог, что с детства ему в рот заглядывает, каждое его слово ловит и прикосновение. Намджун любит Чимина чуть ли не больше всех в этой жизни, до знакомства с Джином Пак всегда для него был на первом месте. Мужчина не знает, как младшего отдалить от себя без вреда и боли для обоих, но Сокджин выдвинул одно предположение, и альфа проверит. А Им хочет выстрелить, хочет размазать по стене позади Кима его же собственные мозги, но внезапно слышит знакомый до боли в груди голос с первого этажа. Чимин всегда говорит мягко, но сейчас его голос звучит почти гневно. Шатен ещё пару секунд слышит приближающийся топот, сопровождаемый ругательствами, и опускает пистолет, прикрывая глаза и готовясь к разносу, к ненависти в любимых глазах. Но как только дверь открывается, и в кабинет влетает омега, Намджун выхватывает из руки младшего пистолет и направляет обратно на его хозяина. — Что..? — Пак на мгновение замирает у двери, а ноги его будто в пол врастают от страха за чужую жизнь, он срывается к столу, у которого его любимый альфа направляет пистолет на его... Кого? Тормозит омега. А кто ему Лион? Чимин выкидывает из головы пустые мысли, у Кима пистолет из руки выхватывает, в сторону отбрасывает и крик не сдерживает. — Что ты делаешь?! — возмущённо рявкает омега, противоречиво-мягко беря Има за руку и заводя себе за спину. — Мало тебе было игнорировать меня, так ты ещё и Лиона притащил и пушку на него направляешь! Двинулся?! Хочешь, чтобы я твоего Джина обратно в страну не пустил? А я могу это устроить, сам знаешь, у нашего клана намного больше влияния на легальную сторону правительства. Что он вообще несёт? Для чего все это? Пак столько злости ещё не чувствовал, такого прилива гнева ни разу не ощущал и, тем более, на Намджуна. Но почему? Откуда такие эмоции? К тому, что альфа может иногда неделями не отвечать, Чимин уже давно привык, так что же его так взбесило, что он начал угрожать тому, кого любит всю сознательную жизнь? — Даже так, — мужчина еле улыбку сдерживает и с блондина взгляд на Лиона переводит, а парень там читает намёк. — Не смей трогать моего... — Пак запинается на этом слове, снова ничего подходящего найти не может. — Кого, солнце? — почти нежно произносит Ким и на омег смотрит снисходительно, будто лучше всех этих запутавшихся детей понимает. — Друга, — Чимин звучит неуверенно, сам понимает, поэтому просто разворачивается и идёт к выходу, таща за собой ничего не понимающего шатена за руку. — Друга... — задумчиво повторяет альфа, пялясь на дверной проем, в котором пару секунд назад исчезла пара. — А Джин, всё же, оказался прав. Чимин стремительно пролетает мимо дворецкого, игнорируя его напрочь, но крепкой руки так и не отпускает. В его голове сейчас пчелиный рой, мысли путаются, и он ни за одну из них зацепиться не может. — Подожди, — пытается остановить омегу Лион, но парень будто бы не слышит. — Остановись, — предпринимает Им вторую попытку, но блондин снова игнорирует её, продолжая идти в темноту ночных улиц, не разбирая дороги. — Чимин! — кричит шатен, разрезая окутывающую их тишину, и Пак наконец оборачивается, замирая на месте. — Ты в порядке? — вдруг спрашивает он, спустя некоторое время, и подходит ближе, вставая почти вплотную к младшему и заглядывая ему в глаза. — Прости меня. — Это я должен говорить, — вздыхает Лион, устало прикрывая веки. — Прости меня, Чимин. Намджун ни в чем не виноват, это я пришел к нему с пистолетом. — Но он же..! — попытался возразить омега. — Он не хотел, чтобы ты это увидел, поэтому выхватил у меня из руки пистолет в последний момент, — Им взгляд в сторону отводит, боится ненависть к себе увидеть, трусит. — Я пришел, чтобы убить его, правда. — С чего бы тебе? — не понимает Пак, он пытается разобраться во всем, чтобы не совершить ещё больше ошибок, но чувствует себя очень глупо. Он протягивает руку и касается щеки младшего, привлекая его внимание. — Лион, посмотри на меня, — мягко произносит блондин, после чего ловит неуверенный взгляд глаз, казавшихся в темноте ночи черными. — Расскажи мне все, — улыбка касается пухлых губ. — Я... — хочет начать омега, но внезапно удушающее одиночество чувствует, будто Чимин уже бросил его и больше никогда не подберёт, оставит здесь, в этой самой темноте иссыхать от тоски. — Не бросай меня! — шатен обхватывает старшего за плечи и крепко-крепко к себе прижимает, он носом по чужому виску водит, любимый запах вдыхает и лёгкий поцелуй оставляет. — Прости, я больше ничего такого не сделаю, буду во всем тебя слушаться и выполнять любое твое желание. Только прости меня, пожалуйста, и не оставляй. Я люблю тебя. Я жить без тебя не смогу. Не захочу. — Ты... Чимин рот рукой прикрыть хочет, чтобы то, насколько он обескуражен, не показать, и вспоминает, что темно, что луна не такая уж и яркая, к тому же, он сейчас носом в чужую ключицу упирается. Он знал, что нравится Лиону, знал, что тому даже не важно, что они оба омеги, но не думал, что младший настолько одержим им. Насколько же больно ему было каждый раз, когда Чимин упоминал Намджуна, ведь Им прекрасно знал о чувствах блондина. Пак себя сейчас сволочью чувствует, самой последней, ведь такого чудесного ребенка приручил, за себя хвататься заставил и мучительно больно сделал. — Пойдем домой, хорошо? — тихо произносит Чимин, отстраняясь и ища в темноте чужую ладонь, после чего сплетает свои пальцы с тонкими холодными. — Переночуешь сегодня в моей комнате. — Нет, я... — младший стыдливо пытается отдернуть свою руку, понимая, что наговорил слишком много. — Это был не вопрос, — Пак лишь крепче сжимает чужую ладонь, доставая из заднего кармана телефон, чтобы набрать водителю. Всю дорогу в автомобиле они молчат, но рук не расцепляют. Точно так же они проходят в поместье, идут по длинной дорожке и заходят в особняк. В гостиной как обычно горит свет, а на диване валяется пьяный Хантэ с недопитой бутылкой виски в руке. — Припёрся, всё-таки, — усмехается альфа, даже не пытаясь обернуться к сыну. — Я дома, — равнодушно роняет младший Пак, крепче сжимает пальцы на чужой ладони и стремительно проходит мимо, поднимаясь на второй этаж. — Опять с этим бесцветным дворнягой, — ворчит вслед мужчина, снова прикладываясь к бутылке. Чимин свет в своей комнате не включает, он младшего за руку проводит к кровати, усаживает и чуть в сторону отходит, а после комнату озаряет мягкий свет ночника, и Лион, не веря, наблюдает за тем, как старший с себя свитер стягивает, оставаясь в одних брюках. Пак подходит ближе к шатену, за нижние края его толстовки хватается и наверх тянет, а младший без лишних слов руки вверх поднимает, чтобы тому было удобнее снять с него кофту. Он вопросительный взгляд на омегу переводит, хочет спросить что-то, но что именно, не знает, поэтому просто продолжает глупо смотреть на блондина снизу вверх. — Я сейчас действую импульсивно и на эмоциях, — Чимин наклоняется к младшему, касаясь большим пальцем его губ. — Никогда так раньше не поступал, — выдыхает омега в самые губы парня и сокращает дистанцию между ними до нуля, сразу опрокидывая Има на кровать. Пак устраивается сверху, упираясь локтями по обе стороны от головы младшего, и возобновляет поцелуй. Он целует нежно, но как будто голодно, языком нижнюю губу облизывает, разрешения у омеги просит, и тот пускает. Лион вообще ничего не соображает, сознание его плывет, а тело плавится, под руками Чимина будто ожогами покрывается. А старший здравый смысл к черту посылает, все больше к шатену льнёт, даже толком что делать не знает, но интуитивно двигается, задуматься о правильности своих действий не успевает. Омега только о младшем думает, чтобы тому хорошо было, он к шее Има губами припадает, чуть нежную кожу всасывает и невольный стон получает. Отстраняется. Чимин в затуманенные желанием глаза смотрит, сам себя на мысли, что тоже всего этого хочет, ловит и мягко губами чужих губ касается, а после к уху омеги приближается. — Я сейчас совсем не соображаю, — горячо шепчет Пак, пальцами волнистые пряди перебирает, себя цепями сдерживает. — Я понятия не имею, чего хочу, и боюсь, что могу сделать тебе больно в будущем. Я запутался. Сильно. Все, что я сейчас понимаю, это то, что не хочу тебя отпускать. Я хочу, чтобы ты всегда был рядом со мной, чтобы следовал за мной тенью, ни на шаг не отходил. Чтобы знал обо всем, что я делаю, чтобы поддерживал так, как ты это и делаешь, чтобы терпел мои выходки и просто... — блондин вдруг замолкает, чувствуя на своей щеке теплый поцелуй. Он приподнимается на локтях и в глаза младшему заглядывает. — Люби меня всегда, хорошо? — простой кивок видит и почему-то счастливым себя чувствует. Это ни в одни рамки не укладывается. Чимина всегда воспитывали в полной семье, любили, но за промахи сильно ругали. Омега рос с мыслью, что ему обязательно придется выйти замуж за альфу намного старше него, которого ему подберут родители, что нужно будет лечь с ним в постель и сделать наследника. Пак всю жизнь готовился к роли идеального мужа, из-за чего постоянно приходилось укрощать свой дикий нрав и загонять себя в рамки. Но вот он лежит в постели с пареньком, что на пару лет младше него, ловит на себе взгляд, в котором обожание читает, и все свои страхи в самый дальний угол сознания запихивает. Лион омега, и Чимину должно это отвратительным казаться, но он лишь крепче к себе Има прижимает, носом в его волосах путается, приятный лёгкий аромат карамели вдыхает и покой чувствует. Пак не любит сладкое, всегда только на Намджуна смотрел, да и вообще ребенка рядом с собой видеть и не думал. Как же жизнь иногда поиграть любит, если так сильно одного человека к другому привязывает против его ожиданий. Омега прикрывает глаза, крепче к себе шатена притягивает, закидывая на него ногу, и улыбку сдержать не может. «А пошло всё к черту» — расслабленно думает Чимин, проваливаясь в сон.***
Работа. Клан. Тэхен. Работа. Клан. Работа с Чимином и пара минут перерыва. Дни Юнги стали в последнее время как под копирку. Он носится всюду с поручениями Чимина, разбирает отчёты от Тхэрана о стабилизации альянса, выслушивает доклады Криса об успехах новичков в клане, даёт указания, даже иногда навещает Тэхена, который окончательно поселился в квартире Хосока. Юнги настолько забегался, что даже мысли об усталости не допускает, а про Чонгука ему и подавно думать некогда. Хотелось бы в это верить, только в единственные пять-семь часов в сутки, которые омега выделяет на сон, он видит тоскливое выражение лица Чона в момент ухода блондина из их квартиры, после чего утром с огромным трудом отлепляет себя от постели и включается в новый день. Мин уже и не понимает, зачем ему все это, но своих людей подвести не может, он взял полную ответственность за компанию, клан и альянс, так что должен пахать на их благо. Ещё год назад Юнги думал, что управлять кланом и своим бизнесом сложно, что Чонгук довольно хорошо справляется со всем, но сейчас омега окончательно понял, что альфа справлялся со своими обязанностями просто блестяще, раз находил время ещё и на него. Мин не помнит, когда в последний раз ему удавалось нормально поспать, поесть или просто хоть немного отдохнуть, он постоянно загружен вот уже почти пять месяцев, и однажды его организм не выдерживает. Блондин падает в обморок в кабинете Чимина, когда тот в очередной раз докладывает о работе Джина в России. Юнги просто стоит возле окна с кружкой крепкого черного чая, а в следующую секунду оказывается на полу. Пак тут же зовёт Лиона, что временно работает его секретарем, а тот набирает номер деда. Когда доктор О приезжает, Мин уже лежит на диване, едва дыша. — Откройте окна или двери, ему нужен свежий воздух, — командует бета, параллельно расстегивая верхние пуговицы черной рубашки парня, после чего проверяет его температуру и пульс. — Да быть такого не может, — не веря, роняет мужчина и слышит взволнованные голоса омег. — Что с ним? — включается Чимин, придерживая Има за руку. — Почему он ни с того ни с сего потерял сознание? Доктор задумчиво смотрит на спокойное лицо Мина и решает соврать. — Переутомление, — просто поясняет бета. — С каждым может случиться, учитывая его нагрузку. Пусть отдохнёт немного, а как очнётся, наведается ко мне. Не помешает пройти полное обследование, ведь его организм крайне истощен. Лион внимательно смотрит на профиль дедушки, который имеет привычку закусывать губу, когда крайне встревожен, и думает, что переутомление – это далеко не всё, что приключилось с его нынешним боссом, но свои подозрения не озвучивает. Когда Юнги просыпается, за окном уже царствует глубокая ночь, в кабинете горит мягкий свет настольной лампы, а на противоположном диване, привалившись друг другу, спят Чимин с Лионом. Мин вспоминает о нескольких важных встречах сегодня, которые он пропустил, и отчаянно стонет, проводя по лицу рукой. Как же он облажался. Омега осторожно скидывает с себя покрывало и поднимается на ноги, потягиваясь и разминая затёкшие мышцы. — Дедушка О сказал, чтобы ты прошел полное обследование у него, — едва слышно произносит Им, чтобы не разбудить Чимина, спокойно сопящего ему в шею. — Зачем? — так же тихо шепчет блондин, падая обратно на диван. Все равно сейчас ночь, так что ничего пока не исправить в его делах. — Он сказал, что это будет полезно, но я думаю, что ему есть, что тебе сказать. Он выглядел встревоженным, — Лион поправляет сползшее покрывало на плечах Пака. — И ещё. Чимин позаботился обо всех твоих встречах, так что не стоит об этом переживать, лучше хорошенько отдохни, пока не наступило утро, а потом сходи к дедушке. Мне кажется, это действительно важно. Юнги смотрит пару секунд на то, как младший заботится о блондине, и не замечает, как снова проваливается в сон. В следующий раз он просыпается утром, когда в кабинете чувствуется лёгкая прохлада, а диван напротив оказывается пуст. Мин садится, потирая пытающиеся вновь закрыться глаза, и берет с журнального столика свой телефон. Он игнорирует кучу уведомлений по работе, набирает доктора О, пару секунд слушает монотонные гудки, а после взволнованный голос мужчины приказывает ему явиться к нему. — У меня нет времени на твои игры, старикашка, поэтому говори так, — недовольно выдает омега и не сдерживает зевок. — Ты же сидишь? — слышится на том конце неуверенный голос, и парень соглашается. — Тогда у меня к тебе пара вопросов, отвечай предельно честно, понял меня? — Ты меня пугаешь, старик, — весь подбирается блондин. — Буду считать это за согласие. Как давно у тебя был секс? — строго спрашивает доктор, и в трубке висит тишина. — Юнги, — привлекает внимание бета. — Пару месяцев назад, — с трудом выдавливает из себя Мин, опасаясь следующих вопросов. — С кем? — серьезно продолжает мужчина. — С Чонгуком, — шепчет омега, хватаясь за волосы. — Вы предохранялись? — звучит последний вопрос, и Юнги еле шевелит губами. — Нет. Кажется, блондин ещё никогда не чувствовал себя настолько загнанным в угол. Он слушает дальнейшие слова доктора в пол уха, ведь их перекрывает безумный стук его собственного сердца о ребра. Ребенок. Но Мин не хочет, ему же некогда совсем, да и Ван. Юнги планировал добровольно сдаться в лапы этого дьявола в человеческом обличии, но как теперь ему быть, если это окажется правдой? — Я могу ошибаться, поэтому лучше приходи на полное обследование или хотя бы сделай тест. Верно. Это же может быть ошибкой. Тем более, Юнги совсем даже не тошнит, как в прошлый раз. Наверное, доктор О просто ошибся. Такое ведь бывает. Омега улыбается этой возможности и быстро собирается в магазин, чтобы купить тест на беременность. Но все надежды и робкая улыбка его разбиваются о две полоски. Мин в панике выбрасывает этот тест в мусорное ведро и достает новый, чтобы вновь увидеть тот же результат. — Нет! — кричит омега в пустоту квартиры и достает ещё три новых теста, снова запираясь в туалете, но и они безжалостно показывают две полоски. — Нет-нет-нет... Быть этого не может... Юнги в панике достает мобильный и набирает доктора О. — Все тесты ошибаются, мне нужно обследование, — четко и ясно говорит омега в трубку, а после слышит спокойный голос мужчины. — Ты же понимаешь, что я скажу тебе все то же самое? — Ты не можешь сказать мне то же самое, потому что это неправда! — чуть прикрикивая, пытается аргументировать Мин. — Меня не тошнит, я чувствую себя прекрасно, даже ем за десятерых, понимаешь? — Приходи ко мне в частную больницу, я проведу тебе полное обследование, — сдается доктор, прекрасно понимая, что ничего нового, скорей всего, сказать не сможет, ведь судя по истерике Юнги, он сделал далеко не один тест.