О смерти Вебстер размышлял, И прозревал костяк сквозь кожу; Безгубая из-под земли Его звала к себе на ложе. Он замечал, что не зрачок, А лютик смотрит из глазницы, Что вожделеющая мысль К телам безжизненным стремится.
Томас Стернз Элиот
Гром разрывает пространство небесной пустоты, закат небывалой красоты накрывает вершины кромки лесной. Ветер взывает к немым богам. Слова не понятны, нужны ли они? Я сошел к темной бездне, стою расправив крылья, не помню там ли я, где должно мне быть, как тогда… Где стены черны, старого дома, мы вдвоем, нам никто не мешает. Я тебе в любви признаюсь, говоришь подожди, снова таблетки глотаешь, смотришь пустыми глазами, смеешься звонкой монетой. Я ничего не понимаю. За закрытыми окнами, — темной живой бездны — взгляды, а ты меня обнимаешь. Но это просто мираж, я здесь один и четыре стены. Мертвая кукла лежит предо мною. Собираюсь сделать шаг, надеюсь, что умею летать. Бездна раззявила пасть, слышу крик, что рвется на ружу и тут понимаю, ветер кричит твоими словами. Поздно. Тебе бы раньше все сказать. И было бы мне плевать с кем танцевала у костра под звездами, медленно себя сжигая. Но теперь я поджигаю между нами мосты, но от чего душа так кричит внутри и стонет. Но на берег другой бросаю мимолетный взгляд и там — ты. — Давай, вдвоем утонем. — Шепчут бледной-синевой губы твои, тянешь руку. Я кричу, боль рвет меня изнутри. Догоревший закат собирает кровавую дань с вершин. Ветер громко кричит… Нет кричу я, к немым богам взывая. Я стою на крою, вспоминаю, что когда то забыл, немного растерян, я боюсь, что пришел… Догоревший пожар, пепелища, обломки мостов. Ветер гонит туман. На небе виднеются звезды. Ты стоишь у воды, манящая, словно дурман. Я на том берегу, хочу к тебе. Поздно. Я утонуть смогу и один. Мертвая кукла смотри твоими глазами. Улыбки твои красят ее восковое лицо. Она мне даже помочь не сможет, знаю. Ее губы не скажут, твоими словами «Прости». И ужасно то, что тебя я всегда Прощаю. Ухожу камне ко дну, кричу тебе — меня не слышно. Берега пусты давно и забыты, я стою там один и гляжу в буйные воды. Ветер гудит, лома кроны, дождь бьет мне в лицо. В тумане воды вижу… Как мы на мосту горели вдвоем, мотыльками слетаясь на пламя. Осыпаются крылья. Любовь умирает. Это уже не о тебе и мне. Восковая кукла тянет свои руки ко мне, в ее глаза сияет бездна, ее губы так жи бледны как твои в последнюю нашу встречу. Она смотрит тепло, в ее жилах холодом бьет — тепло. Мертвой любви — мертвые цветы. Я смотрю на мираж… Я утонуть смогу и один.