***
Закусочная «Два Кита» все так же стояла недалеко от залива. Сидя на мягком диванчике, можно было наблюдать, как за окном проезжают машины и большие фуры, несущиеся вдаль. Из-за начавшегося дождя в закусочной было достаточно тихо: внутри остались несколько копов на обеденном перерыве, пара дальнобойщиков и еще два студента, которых дождь застал врасплох. Новых клиентов не было из-за непогоды. Капли дождя барабанили по железным откосам окон и по металлической крыше закусочной, из музыкального автомата играла старомодная мелодия. Яйца с беконом для Хлои и все же вафли для Макс уже были приготовлены и поданы на стол, стоявший у стены по правую руку от входа. — Невероятно, какой сильный, он же только начался. — Повезло, что не промокли, а то твои укороченные волосы теперь, наверно, сложно укладывать, а, хиппи? — Не сложнее, чем твои. Когда вафли были кое-как старательно разрезаны и съедены, а яйца с аппетитом поглощены, дождь замедлил свой темп и вскоре совсем затих. — Может, посмотрим у меня дома какое-нибудь кино, можно даже задротское, разрешу тебе выбрать. — С удовольствием, Хлоя. Хлоя ловким прыжком выбралась из-за стола и потягивала не слишком расторопную Макс за руки. — Пойдем же, ты же хочешь успеть сегодня в общагу, к своим тонким стенкам, Виктории Чейз по соседству и все такое. — Ты уже знаешь, что ее родители уехали из города, и теперь она живет в общаге? — Знаешь, чтоб не услышать разговоры этих девиц, нужно родиться глухим. — А если я не успею вернуться, значит нам предстоит еще одна бессонная ночь вместе. На лице Макс выступил красноватый румянец от двусмысленности непродуманной фразы. Хотя она, конечно, имела в виду их предыдущую ночевку, которой сегодня исполнился ровно год. Она знала, что тогда они не могли уснуть из-за странных мыслей по поводу произошедшего вечером того же дня. Именно после той ночи над кроватью Хлои появилась надпись «Я не могу уснуть», сделанная черным маркером. — Ну, не знаю. После фильмов я вырубаюсь гораздо проще, чем после поцелуев, — выпалила Хлоя. Они никогда не вспоминали об этом в разговорах. На слух это оказалось намного ярче, чем нематериальные мысли. Макс быстро засеменила ножками к выходу, стараясь скрыть свое лицо от Хлои. Хлоя была рада, что Макс все помнит, и на секунду в голове пронеслось безумное: а что, если Макс тоже испытывает к ней большее, чем дружба, а что, если у Хлои есть шанс; но разве может столь невинный ангел влюбиться в свою старую подругу, любящую выпить и посквернословить. К сожалению, это лишь мысли.***
— Лучше бы мы смотрели фильм про акул. — Как же я не люблю твои фильмы про акул, они пугают меня. — Тебя, вообще-то, все еще слышит Мистер Акулка, не кажется ли тебе это неуважением по отношению к нему? — Хлоя попыталась прикрыть уши, которых не было, плюшевой акуле, лежащей недалеко от двери в ее комнату. — Здесь будет отличный саундтрек и классные актеры, и фильм только месяц, как идет в кинотеатрах. — Ага, так ты все-таки пират, пусть и виртуальный, Макс Колфилд. Врубай уже, нерд. Девушки расположились как обычно на кровати, каждая на своем привычном месте — Макс слева, а Хлоя справа у стены. За окном снова начался усиливающийся дождь с потоками свистящего ветра, поэтому окна были закрыты. За лето Хлоя перевесила свой американский флаг на окно, что было ближе к кровати, и сейчас он перекрывал своими красно-белыми полосами серую пелену неба. Старенький заезженный ноутбук стоял на уровне бедер, разделяя девушек. На экране показался пиксельный логотип киностудии, и заиграла 8-битная музыка. — Я же говорю, что ты задрот. — А ты, кажется, забыла, что говоришь со мной, я знаю, что ты такая же, тебе это нравится, — Хлоя лишь усмехнулась от осознания того, как хорошо знает ее подруга. Яркие кадры мелькали на экране. Скотт Пилигрим отчаянно бился со злыми бывшими своей девушки Рамоны. — Мне нравятся ее волосы. Как думаешь, Макс, мне бы пошло? — И какой цвет ты бы выбрала? Розовый или синий? — К черту выбор, можно покраситься сразу в оба цвета. У меня идея! — Хлоя подскочила на ноги и пулей вылетела из комнаты. Макс слышала недолгую возню в туалете, звук падения каких-то флакончиков, ругань подруги после этого. Наконец спустя пару минут в уже погрузившуюся в вечернюю темноту комнату ворвалась Хлоя, возбужденно тряся рукой с тюбиком синей краски. — Капитан Синяя Борода? — Макс вопросительно уставилась на подругу. — Твою ж овсянку, Хлоя, это же не то, о чем я думаю? — Не знаю, о чем думаешь ты. А я вот думаю, что пришло время преобразиться. Хочешь немного синевы в волосах? — Я лучше останусь наблюдателем. — Макс Божий Одуванчик, тогда наблюдай за моим превращением. Хлоя сбегала в туалет, выдавила немного краски из тюбика и пальцами втерла ее по всей длине пряди волос, растущей слева от пробора. В зеркале она увидела вытянутую фигуру с заостренным лицом и такими же плечами, она была худенькой девушкой, но в то же время с уже сформировавшейся грудью и бедрами. Длинные тощие ноги выглядывали из коротких черных шорт. Прищуренные глаза с пышными ресницами критически оглядывали прическу. Пока волосы не высохнут, результат не будет слишком очевиден. Через четверть часа Хлоя промыла прядь и кое-как постаралась оттереть синюю краску с рук, но она намертво застряла в мелких трещинках ладоней и под короткими ногтями. Не зря все-таки на упаковках пишут, что использовать краситель надо в перчатках, но когда Хлоя соблюдала инструкции? Она вдруг подумала, что хорошим решением проблемы было бы покрасить ногти в такой же светло-синий цвет, тогда все выглядело бы гармонично, и краска на ногтях не была бы заметна. Хлоя выглянула в коридор, чтобы убедиться, что мама и ненавистный отчим за закрытой дверью комнаты. Сегодня ей не хотелось попадаться им на глаза с новым образом, чтоб не омрачать приятный вечер разборками. Хлоя вернулась в свою комнату и покрутилась перед закутанным в плед, лежащим рулетиком, чем в данный момент являлась Макс. — Ваузер! — только и смогла выдохнуть Макс, прикрывая рот ладошками от удивления, что Хлоя действительно покрасила волосы в синий. — Там не хватило бы краски на всю голову. Как тебе, хиппи? Надо, конечно, дать им высохнуть, чтоб точно убедиться, что мне идет. — Хлоя, ты такая... крутая, — Макс смотрела с восхищением. — Я должна заснять этот момент. После щелчка полароида Хлоя, как в детстве, с улыбкой на лице проскакала до кровати и запрыгнула на нее ногами, затем упала на колени и доползла до Макс, откидывая ее плед и забираясь в эту нагретую нору. Хлоя нажала на «плей», положила голову на плечо полулежащей Макс и уставилась в ноутбук. Макс, которой весь вечер было холодно после сильного ветра, сейчас ощущала приливы тепла от тела подруги. Она боязливо посмотрела вниз в сторону, стараясь незаметно следить за лицом Хлои. Ее синяя прядь почти высохла, мне бы хотелось ее потрогать. Раньше я бы без труда могла сделать это. Но сейчас мне кажется это таким интимным. Ее глаза полузакрыты, неужели она засыпает, Хлоя всегда делала так в детстве. Засыпала при просмотре фильмов. А я любовалась тем, как беспечна она была. Что сейчас в ее душе? Я знаю, как она переживает, как одиноко ей, должно быть, было летом. И как сложно ей, должно быть, было, пойти на свадьбу ее мамы. Я знаю ее так давно и сколько себя помню, мы вечно попадали в разные истории, когда Хлоя вела меня за собой. Но только именно эти истории я помню и теперь. Без нее моя жизнь была бы как пустой чистый лист. Чистота бывает хороша, но яркий рисунок всегда выглядит занимательнее. Она мой яркий рисунок. Когда выяснилось, что у Рамоны были не только бывшие парни, но и девушка, у Хлои на лице заиграла улыбка. Макс, все еще почему-то глядевшая на Хлою, а не на экран, заметила это мимолетное движение губ подруги и сглотнула. Ей стало слишком жарко, и она попыталась понемногу выбраться из этой приятной, но по непонятным причинам чересчур приятной обстановки. Макс откинула плед и хотела отодвинуться от Хлои, но увидела руку подруги, лежащую все это время всего в нескольких сантиметрах от ее собственной. Сколько раз они ходили за руки, это же просто рука. Макс было жарко, она понимала, что от касания к теплой руке будет лишь горячее, но почему-то все равно, не обдумывая, взяла бледно-синюю, словно у мертвеца, ладонь в свою и медленно переплела пальцы. Хлоя все так же пристально смотрела в экран, но с большим энтузиазмом ухватилась за чужую ладонь, сжав ее своими тонкими пальцами с такой силой, что Макс на секунду стало больно. Когда фильм кончился, девушки все еще лежали, крепко сцепившись руками. Хлоя понимала, что замок придется разорвать, чтоб убрать компьютер, но не была уверена, сможет ли потом починить его вновь. Макс задумалась о том, как бы провести с Хлоей побольше времени сегодня, ей так не хотелось идти в общежитие одной. — Ну что, Максимус, если собираешься спать сегодня в своей постели, то тебе надо уже выходить. Макс старательно искала в голове такой ответ, который позволил бы ей остаться. — Хлоя, я забыла, в общаге сегодня было собрание, а я на него не пошла и сейчас, если я приду сегодня, то я боюсь, мне, наверно, сделают выговор или... — Макс, ты никогда не умела врать, — Хлоя наконец ослабила хватку рук, расцепив их совсем, и присела на кровати. — Если хочешь остаться, то я никуда тебя не выгоняю. Оставайся. Макс почувствовала себя глупо и залилась румянцем, благо в комнате было уже совсем темно, только голубое свечение от экрана ноутбука освещало кусочек кровати, но и этот луч света исчез, как только Хлоя захлопнула крышку и отнесла компьютер на стол к окну. — Я пойду умоюсь, а ты пока можешь переодеться. Ты знаешь, где взять футболку и шорты. Макс быстро прошмыгнула к комоду и взяла светло-розовую футболку с черепом и цветочками, насколько она смогла разглядеть в свете фонаря, просачивающегося рассеянными лучами в черную комнату. Когда Хлоя вернулась из ванной, Макс уже лежала на кровати, отвернувшись в сторону все тех же цифровых часов. Она вспомнила, как медленно шло время ровно год назад, как ей хотелось выбросить эти надоедливые часы со всеми их цифрами в окно или куда подальше. Хлоя, боясь тревожить подругу, ловко разместилась на своей половине и ей показалось это таким привычным и даже правильным, что она здесь сегодня не одна. Полежав молча около получаса, Хлоя решилась дотронуться до Макс, она была почти уверена, что та не спит. — Макс, — легкое движение руки подруги, и по всей левой руке Макс побежали мурашки. — Ты же не спишь, да? Макс внимательно следила за цифрами, год назад ей хотелось, чтоб они бежали вперед, а сейчас она бы отдала все, чтобы они застыли на месте, чтобы она могла перематывать время, лишь бы эта ночь длилась, как можно дольше. Неизвестно, когда еще она сможет остаться в такой любимой комнате с вечным беспорядком, так хорошо характеризующим его импульсивную владелицу. Макс ничего не ждала от этой ночи, да и чего она могла ждать, они уже были не в том возрасте, чтоб играть в игры всю ночь или придумывать страшилки. Ей просто хотелось быть именно здесь, знать, что ее Хлоя рядом, что стоит лишь протянуть руку и вот она — тут. — Я, хм, я не сплю. — Повернись ко мне, — тон Хлои был обволакивающим. Макс чувствовала нарастающий темп своего сердца. Она медленно перекатилась на другой бок. Хлоя глядела на нее широкими глазами сквозь темноту, пытаясь ухватить любую эмоцию. Светлая простынь под девушками замялась, образуя складки, которые доставляли дискомфорт, общее одеяло накрывало только ноги, так как и без него воздух был безумно разогретым, несмотря на бушующую непогоду за окном. Макс снова приходилось громко сглатывать слюни, как тогда, в ту ночь. Хлоя слышала каждый неровный вздох, срывавшийся с губ напротив, она приблизилась к Макс немного, потом еще немного. Время утекало. Они лежали молча. В душе Хлои бушевал ураган. Сейчас она была готова закричать от своих чувств, ей хотелось сбросить одеяло на пол, одним рывком обнять девушку напротив, ей хотелось заплакать на ее плече от всей той боли и недосказанности, что она хранила в своей душе, бережно скрывая за маской хладнокровия и неподчинения. Хлоя лишь ближе придвинулась к Макс. Макс не двигалась вообще. Ее рука, согнутая и лежавшая под левой щекой, затекла настолько, что перестала чувствоваться, ее правая нога, перекинутая через левую, онемела, и Макс была уверена, как только она сделает ею движение, в ногу покалыванием отдадутся сотни невидимых булавок. Но Макс не смела двигаться, все было так иллюзорно, что любое перемещение могло уничтожить эту картинку. Она не знала, чего ждала, она лишь хотела лежать здесь и не испортить ничего. Хлоя настолько приблизилась, что тела девушек соприкоснулись. Через предплечья и бедра пронеслись разряды. Хлоя чуть ли не закричала. Она чувствовала, как намокли ее трусы. Голова закружилась. Она коснулась лбом лба Макс. Шли минуты. Никто не шевелился. Девушки ощущали тяжелое дыхание друг друга. Если бы Макс в этот момент могла видеть часы, то она бы узнала, что с тех пор, как она повернулась к лучшей подруге, прошло уже полтора часа. Но Макс не могла видеть ничего, ее глаза были закрыты, она перестала осознавать, что она находится в своем теле, она лежала одновременно расслабленно и напрягшись всеми мышцами. В голове было пусто, все, о чем она думала, это о потоках воздуха, которые щекотали и согревали ее нос и щеки. Маленький носик Хлои коснулся круглого веснушчатого носика напротив. Подруги замерли. Еще пара минут, еще пара минут, чтоб привыкнуть, чтоб почувствовать. Хлоя прижалась еще ближе, дальше можно было продолжить движение только вместе с Макс по направлению прямо на пол с кровати. Макс все так же была словно зацементированной, но ее вздохи участились настолько, что порой стали походить на легкие случайные покашливания или стоны. Хлоя, боясь, что ее робкий ангел испугается и улетит в последний момент, положила все еще синюю ладонь на щеку Макс и, быстро облизнувшись, прикоснулась губами к полуоткрытым губам напротив. Она замерла. Не было никаких движений. Просто горяченные пухлые губы Макс с лежащими на них бледными губами Хлои. Спустя минуту Хлоя отстранилась, ее свежевыкрашенная прядь упала на лицо Макс. Макс наконец пошевелила рукой и дотронулась до желанных волос, заправляя их за ухо. Хлоя не решалась больше делать что-либо. Но Макс задержала свою руку у виска подруги, внезапно потянув голову к себе. Она поцеловала Хлою, обхватывая своими губами ее, отчаянно пытаясь понять, как сделать глоток снова непонятно откуда накопившихся слюней, она что, снова разучилась дышать? Отстранившись на мгновение и переведя дыхание, Макс с новым порывом приблизилась к Хлое. Та лишь на секунду успела открыть глаза и увидеть растрепанную, но в данный момент непривычно уверенную Макс. Она обняла прильнувшую к ней подругу, а та в свою очередь запустила руку в русые волосы. Их поцелуи были неумелыми, мокрыми, такими нежными и в то же время напористыми, поистине первыми. Пролежав обнявшись еще около часа, Макс поклонило в сон. Очнулась она только утром, когда до первого урока оставалось всего ничего — час и двадцать минут. — Ты не могла меня разбудить? Полностью собранная Хлоя сидела за столом и слушала музыку в наушниках. — Но ты такая смешная, когда спишь. Рука вправо, нога влево. — С каких пор ты смотришь на то, как я сплю? Хлоя не знала, как вести себя с Макс теперь. Неужели они снова сделают вид, что то, что было ночью, не существовало? Хлоя точно знает, что внутри Макс сейчас безумно смущена, но она не могла сказать наверняка, что такая близость была вызвана именно романтическими чувствами, а не подростковым любопытством подруги. С тех пор, как ты провела ночь в моих объятиях, по-моему, это очевидно, хиппи! — Да я и не смотрю. Просто мы долго не спали. Я хотела, чтоб ты шла в академию не помятой. — Да, фильм был длинный, — отводя взгляд, проговорила Макс. Фильм, ты серьезно? Или как сказала бы ты: «да твою ж овсянку», Макс! Единственное, что было длинным, так это твой язык. — Вставай, там внизу тебя ждут оладьи или хлопья, если хочешь. — Сейчас, я быстро. А мама тебя не ругала за волосы? Жопотчим, возомнивший себя отцом, прочитал мне нотацию о том, какое впечатление я произвожу своим видом. Мама, конечно, приняла его сторону, но пыталась оправдать меня. И тогда я наконец показала им свой пирсинг вместе со средним пальцем. Бля, видела бы ты их лица, когда я задрала футболку. — Это мои волосы, всем на них насрать. Макс схватила свою помятую одежду, валявшуюся в углу у комода всю ночь, и умчала в ванную, ни разу не взглянув на Хлою. Что ж, Макс, и тебя с очередным первым сентября, может, это станет нашей ежегодной традицией.