Запрет на чувства

***

Пустой зал, пустые кресла и только одинокая фигура в центре комнаты, которая смотрит вперед невидящим взглядом. Где-то глубоко в своих мыслях, она проматывает на повторе снова и снова события которые произошли несколько часов назад. Лицо отекло от рыданий, опустошенный взгляд. Это действительно конец, но какой ценой? Совет Полиса согласился на условия когда то «несознательных». После смерти Найи все как будто выдохнули с облегчением. Лаборатории в которых создавался наркотик теперь закрыты, Эбби выпустили из камеры как и остальных пленных. Люди города теперь свободны, люди Подземного города наконец-то вернулись домой. Война закончилась, диктатор убит. Кейн вместе с Аней должны присутствовать на следующем собрании Совета Полиса. Кларк уже не хочет участвовать в дальнейшей политике, она была лишь символом, тем, кто провел людей сквозь темноту. Сейчас же она простой человек, полон горя и печали. Клубок подступил к горлу, она в очередной раз переживает эту нестерпимую боль. Она достигла своей цели, она поняла поступки дорогого ей человека, которого казалось возненавидела, но любила всегда и в конце концов потеряла навсегда. Громкие шаги разрезали тишину зала. Скрестив руки за спиной, со спокойным лицом Аня шла к Кларк. Лицо казалось невозмутимым как всегда, будто смерть Лексы не задела ее вообще. Кларк спиной чувствовала этот жесткий и решительный взгляд. Длинные пальцы мягко сжали плечо в поддерживающем жесте. Кларк все еще смотрела вперед несмотря на Аню. Молчание давило, так же как эти пустые стены. — Почему ты не празднуешь с другими победу? — вдруг спросила блондинка хриплым голосом. — Я слишком много потеряла, чтобы праздновать эту долгожданную победу, — Аня обошла Кларк и повернулась к ней встретившись лицом к лицу. — Так же как и ты, Кларк. Ты считаешь, что потеряла больше всего, потому что единственный человек к которому ты так долго шла пожертвовал собой. Ты думаешь, что все это зря? — вопрос как будто кольнул ножом в сердце. Глаза блондинки сосредоточились на глазах Ани, пальцы сжались в кулаки так мгновенно, казалось она прямо сейчас готова была броситься в бой. — Нет, это все не зря, я прекрасно это понимаю, Аня. Я понимаю её жертву, понимаю её желание достичь цели даже ценой собственной жизни. Это её выбор, её долгожданное желание стать свободной наконец осуществилось, но она думала только о себе, только о собственной цели, но отнюдь не о том, что будет со мной после её смерти. И это доводит меня до неописуемого бешенства. Как она могла поступить так со мной? Она не простила себе пытки, которые совершила по отношению ко мне, не простила себе все смерти, которые причинила под действием наркотика. Какая же это тогда свобода, если она даже не попыталась искупить свою вину? Она даже не дала мне шанса объяснить ей, насколько сильно она была нужна мне все эти годы, не позволила сказать ей в последний раз как сильно я её люблю! Где же справедливость, Аня? Если это её справедливость, её заново построенный мир, то я не хочу больше быть его частью без неё. Все это не имеет значения без неё. Мое сердце кровоточит и ни один человек не способен залечить эти раны, никакими лекарствами не успокоить мою боль, — слезы снова хлынули из глаз. Кларк мгновенно отвернулась, пряча таким образом свою слабость. Аня подошла к Кларк и приобняв тихо прошептала: — Я думаю ты права, здесь нет справедливости. Поэтому я сделаю то, что должна сделать, не как человек, который подчинялся Лексе, а как друг, который понимает, что сделает близкого мне человека счастливее. Если я скажу тебе, что ты все еще можешь сказать, то, что так и не успела озвучить? Если я, не отвечая тебе на все вопросы, раскрою тебе секрет Лексы. Она захочет меня убить после этого, но я рискну. Голубые глаза загорелись мгновенным гневом. Блондинка резко стирала следы слез на лице, крик снова разрезал тишину зала: — Где она!!!? *** Рокот двигателя машины не приглушал стук сердца Кларк. Она гнала на большой скорости в направлении старого и такого дорогого ей дома, в котором она когда-то так часто гостила. Вечер опускался густыми сумерками на город. Казалось, что он наконец погрузился в долгожданный покой и тишину. Нигде уже не было рейдов или блокпостов, которые проверяли людей. Все изменилось за один единственный день, в одно единственное мгновение, которое длилось несколько минут и которое заставило людей понять свою ошибку. Блондинка крепко сжимала руль в своих руках. В голове никак не укладывалось то, что Лекса собиралась покинуть город. Аня рассказала Кларк только основное. Прокладывая подземные туннели навстречу друзьям Кларк, они, в первую очередь, сделали тоннель под газовую камеру. И долгое время спасали людей, рискуя собственной жизнью, имея лишь долю секунды, чтобы не сгореть живьем вместе с жертвами тирании Найи. Лексу как и других вытащили из камеры смерти. Все дали ей клятву, что никто не узнает о том, что она выжила, Аня в том числе. «Я тоже обещала ей, что ты никогда не узнаешь. И ты не узнала бы, если бы я не понимала насколько сильно ты её любишь, насколько все это стало неважным для тебя без неё, поэтому я рассказала тебе. Жизнь слишком коротка, чтобы не прощать себе сделанных ошибок. Но времени всегда достаточно, чтобы исцелиться, или позволить кому-то исцелить себя. Исцели Лексу, Кларк, сделай все что нужно. Скажи ей все что хотела сказать, убеди её остаться, потому что без нее это все теряет смысл. » Прокручивая в голове слова Ани Кларк наконец доехала до места назначения. Высокие кованые ворота уже начинали ржаветь от времени, черная краска постепенно слезла под палящими лучами солнца. Кларк припарковала машину не подъезжая слишком близко. Теперь она больше всего боялась спугнуть Лексу. Камеры видеонаблюдения мелькали красными огоньками, давая понять, что запись все еще идет. Блондинка знала все слепые зоны этого места. Не зря она часто пробиралась к Лексе в юности через забор поздними ночами. Родители никогда не были против их ночевки, но девушки любили погулять за пределами этого величественного имения. Она не без труда подтянулась на руках и через минуту уже была на территории. Обходя все камеры тихо пробралась в дом. Задние двери как всегда были открыты. Когда то особняк охраняли, теперь он напоминал пустыню. Кларк зашла на кухню и ахнула от неожиданности. Повсюду были зажжены свечи, ни следа электричества, только теплый и мерцающий огонь отражался от стен и высоких потолков. Прошмыгнув в гостиную Кларк надеялась увидеть Лексу там, но и там брюнетки не было видно. Поднимаясь по лестнице Кларк почувствовала как все её тело сковало страхом. А что если она не успела и Лекса уже давно покинула дом? Нет, звучал ответ в голове, она бы никогда не оставила его так с сотнями горящих свечей. Это её крепость, которую она любила больше всего, это её наследие и память о родных, она точно есть еще где-то здесь в одной из комнат. Ноги несли её в направлении старой комнаты Лексы. Полумрак навевал приятные воспоминания прошлого. Вот и дверь комнаты, в которой она с Лексой так часто бывала. Она была немного приоткрыта и Кларк только заглянула, ожидая увидеть что-либо, но не мирно спящую Лексу в обнимку с ярко-розовым свитером. Когда-то давно Кларк часто спала в этом свитере когда оставалась ночевать. Лекса ненавидела этот цвет и всегда подшучивала над Кларк. Блондинка приоткрыла дверь и их скрип вырвал брюнетку из сновидения. На мгновение зеленые встретились с голубыми. Зеленые были полны неверия и страха, в то время как голубые исполнились нежности и молчаливого восхищения. Весь гнев, охвативший Кларк после того как она узнала правду как будто испарился и ею руководил только мгновенный порыв, который невозможно было контролировать. Девушка сорвалась с места и бросилась к Лексе в объятия. Все в этот момент стало таким неважным, таким второстепенным. Хотелось все оставить позади, забыть как страшный сон и не отпускать эту девушку никуда. Слезы девушек встретились на их пухлых губах которые мгновенно слились в поцелуе. Они жадно впивались друг в друга забывая дышать, забывая обо всем, что не касалось того, что происходило здесь и сейчас. Лексу аж трясло от прикосновения к губам Кларк. Неужели это все действительно реально, неужели Кларк действительно здесь. Брюнетка разорвала поцелуй и снова посмотрела в голубые глаза полны слез. Как она могла так поступить с дорогим её сердцу человечком? — Прости меня, Кларк, — Лекса снова и снова целовала Кларк в губы, повторяя эту фразу как мантру. Боясь, что если перестанет целовать Кларк, то она просто уйдет, возненавидит её. — Я так люблю тебя, глупышка моя! — воскликнула Кларк. — Все это время мне нужна была только ты. Я столько раз пыталась тебя возненавидеть, слепо веря в то, что ты убила мою мать, что ты предала меня и нашу любовь. Я была глупа, мне было проще поверить в то, что видят мои глаза, чем прислушиваться к голосу собственного сердца. Я знаю тебя большую часть своей жизни, я чувствую тебя на непонятном самой себе уровне. Прости меня, что сомневалась в тебе, что сдалась так рано, что оставила тебя одну. — Кларк будто выдохнула эти слова и гора упала с плеч брюнетки. — Я не отпущу тебя больше никогда, Лекса. Что бы ни случилось с нами в этом безумном мире, я никогда не отпущу тебя ни на минуту. Я буду беречь тебя, заново изучая каждую частичку твоего тела. Просто позволь мне это сделать и не уходи больше, не разбивай мне сердце своим отсутствием. Дай нам шанс стать по-настоящему счастливыми. — Знала бы ты как я люблю тебя, Кларк Гриффин, всегда любила и всегда буду любить! И я обещаю тебе, что не буду убегать от прошлого, от себя, от своих чувств. Если бы я могла описать свои чувства к тебе словами. Если бы мне хватило нежности и времени отведенного нам, чтобы донести до тебя их глубину и их сокровенную вечность. Если бы у меня было все время этого мира, я бы не раздумывая потратила его на заботу о тебе, — брюнетка нежно коснулась губ Кларк своими губами. Больше не нужно было ни слов ни признаний, это мгновение растворилось в тихом стуке двух сердец. Они целовались, утопая в объятиях друг друга, пока не уснули, то ли от усталости, то ли от прихода долгожданного ощущение покоя и счастья…