***
🎶Jonathan Buchanan & Michael - We Are Strong🎶
Библиотека. Нет. Кабинет. Кабинет, заполненный шкафами, хранящими в себе огромное множество старинных фолиантов. Книжный запах. Аромат старой бумаги. Неторопливые шаги Каллиграфини отчётливо измеряют помещение. Но кабинет не кончается. Она не знает, что забыла здесь. Не знает, что ей нужно сделать. «Думай, Калли, думай.» Обернувшись, девушка замечает мраморную трибуну в центре кабинета, на которой лежит большая открытая книга, моментально перехватившая внимание демонессы. Шаг. Ещё один. Девушка всматривается в страницы, надеется прочесть что-то, но ничего не видит. Пусто. На страницах нет слов. На бумаге нет чернил. Шёпот. Отовсюду доносится тихий шёпот, среди которого можно разобрать лишь одно понятное слово: — Прими. Каллиграфиня протягивает руки, берёт увесистую книгу, но страницы сразу же начинают жить своей жизнью. Поднявшийся ветер перелистывает листы, но ничего не стоит на месте. Трибуны больше нет. Нет шкафов. Нет книг. Девушка смотрит по сторонам, в надежде разглядеть хоть единый луч света, позволивший ей увидеть истину. Но свет гаснет. Со всех сторон и отовсюду тянется лишь тьма. Она спускается с потолка, обволакивает стены, перекрашивает их в чёрный цвет. Девушка отводит взгляд, пытается вглядеться в книгу. Из рук льются чернила. Каждый сантиметр фолианта вбирает в себя тьму, впитывает в себя чернила. Окрашивается в чёрный, как и всё вокруг. И тогда шёпот становится другим. Становится разборчивым. Каждое слово. Каждое действие и движение. Каждый смысл и каждый шаг. Глаза Каллиграфини заплыли чёрным цветом. Теперь это её дар. Теперь это её наследие.— Как только светлая рука коснётся чёрной книги...
Лучшая ночь в жизни определённо прошла именно так, как Ника её себе и представляла. Однако всему и всегда приходит конец. Шёлковое платье вновь коснулось её тела, а фигура девушки поспешно удалялась от привлекательного озера. Однако, так просто ей уйти никто бы не позволил. Мужская рука аккуратно перехватила запястье девушки, отмечая на её лица некую грусть. — Что-то случилось? — Геральд развернул демонессу к себе лицом и всмотрелся в её серо-голубые глаза, улавливая лёгкий вишнёвый запах. — Я должна вернуться к себе, — Ника улыбнулась и протянула руку к щеке мужчине, аккуратно очерчивая его скулу. — Всё хорошо. Демон принял приятное прикосновение от девушки и прижал её к себе, чтобы поцеловать на прощание. Как только Геральд завладел её губами, вокруг моментально поднялся сильный ветер, заставивший девушку отстраниться и посмотреть по сторонам. Каждый камень. Ветка. Каждый предмет в округе поднялся ввысь, окружая бессмертных. И девушка почувствовала, как каждый из предметов тянулся к ней. Она чувствовала, что любое её движение способно сопровождаться их перемещениями. Чувствовала, что каждое её желание и волю они исполнят без колебаний. Теперь это её дар. Её наследие.— Земному притяжению придёт конец.
Так и не увидевшись с Каллиграфиней, Люцифер пришёл в общую комнату парней, но не застал Ади. Он открыл бутылку глифта, и, не церемонясь, принялся пить обжигающий напиток прямо из горла. Сын Сатаны уселся на диван, устремляя взгляд красных глаз в сторону камина, где красиво переливались горячие языки пламени. Игрались. Манили. Завлекали. Глоток. Ещё один. Мужчина откинулся в кресле, не прекращая следить за огнём. Одна искра покинула камин, попадая на ковёр, который моментально вспыхнул небольшой огненной дорожкой. Люцифер не шелохнулся. Демон лишь наклонил голову на бок, наблюдая за огненной дорожкой, которая направлялась к нему. Пламя остановилось. Замерло напротив Люцифера, будто всматриваясь в сына Сатаны. Изучая. Мужчина, не раздумывая, протянул свою руку в сторону огня. Пламя окутало Люцифера. Проникло в него. Коснулось самого сердца в момент, когда красные глаза сверкнули таким же пламенем. Теперь это его дар. Его наследие.— Вокруг воскреснет пламя Ада.
— Ты принадлежишь мне ещё с самого начала времён, Нимуэ. Очертания тени потихоньку выстраивали высокий мужской силуэт, отчего тень всё больше стала походить на бессмертного. — Я принадлежу только себе. Что за бред?! — Девушка гордо вскинула подбородок, пытаясь всмотреться в силуэт. — Фариа обозначил тебя четвёртой. Что именно он рассказывал тебе? — Клубы дыма медленно ласкали женское тело, аккуратно проходя сквозь неё, чтобы наконец-то выстроить чёткие грани. — Десять избранных. Десять сил. Каждая обозначает что-то определённое, но никто не знает что именно. До тех пор, пока не заговорит прорицатель, — Девушка вздохнула, не до конца осознавая, по какой причине делится с малознакомой тенью подобной информацией. — Четвёртый избранный наделён силой, сокрытой в предмете. — В каком предмете? — На лице дымной оболочки очертилась усмешка, внушающая в девушку холод, от которого по спине пробежались мурашки. Нимуэ взглянула на руку, замечая, как на ней появился чёрный браслет с белым гравированным камнем. — Но как? — Дыхание остановилось. Девушка взглянула на тень, ощущая удивление мужчины. — Кажется, Ваш Прорицатель созрел, — Хитрый голос мужчины заставил девушку вновь всмотреться в его силуэт. — Фариа говорил, что предыдущий Пророк погиб несколько веков назад. Тогда он предвещал, что браслет будет хранить в себе необычную силу уже существовавшего, но погибшего бессмертного, — Нимуэ дотронулась до браслета, после чего аккуратно погладила красивый камень. — Но сила раскроется только после того, как все избранные исполнят своё предназначение. — Верно, — Мужчина усмехнулся, вновь обращая внимание девушки на себя. — Бессмертный погиб, заключая всю силу в браслете. Тогда этот бессмертный, точнее бессмертная знала, что она будет иметь шанс на перерождение, ведь так предсказал Пророк. Остаётся ещё вопрос, Нимуэ. К кому приходил Прорицатель? Девушка ступила шаг назад. Сердце забилось с невероятной силой, буквально выпрыгивая из грудной клетки. — К Сатане. Её слова стали последним, что сошло с её губ в момент, когда чёрный дым рассеялся, оставляя на своём месте самого Дьявола. — А теперь подумай, пташка. Какая бессмертная переродилась в теле четвёртой избранной? — На лице Властелина Ада появилась улыбка, а его глаза загорелись красным, когда девушка остановилась, а её глаза расширились от удивления. — Лилит, — Тихий шёпот, слетел с её губ, успокоивая биение сердца самого Сатаны. — Ты принадлежишь мне с самого начала времён, дорогая. Ты моя по праву и этого не изменить. Теперь это её дар. Её наследие.— И в миг переродится некий жнец.
Попрощавшись взглядом с возлюбленной демонессой, Ади направился в сторону спален. Однако, яблоневый сад отчего-то был неспокоен. Парень прошёл в сторону деревьев, замечая, с какой невероятной силой кроны деревьев склонились в его сторону. Поднялся ветер. Ветер, исходивший из сердца демона. Уничтожающий. Пугающий. Ветер, который сносил со своего пути всё, что только можно было пожелать. Ветер, который был подвластен только лишь одному бессмертному. И рыжий демон прочувствовал это. Он ощутил всю силу и мощь воздушной оболочки, отчего на его лице засияла усмешка. Теперь это его дар. Его наследие.— Воздушные порывы встрепетнут надежду.
Тьма. Множество столов, множество ингредиентов. Фелиз стоит посреди кабинета. Взгляд на колбы, на жидкости. Формулы. Голоса. Шёпот, внушающий в сердце девушки всевозможные способы найти магию там, где никто и никогда не ищет. Зелья. Запах. Любовь, облачённая в грани. Смерть, скрывающаяся в маленьких пробирках. Одна капля. Целый мир у ног. Одна капля. Столь много воздействия. Теперь это её дар. Её наследие.— А магия найдёт огранку своих колб.
— Вспомни, Мелисса, кем была Минта? Девушка задумалась, вспоминая историю, которую слышала множество раз. Она всё ещё не понимала, к чему клонил Авалон. Всё ещё не знала, что именно он планировал из неё вытащить. Девушка заправила синюю прядь волос за ухо и взглянула на Серафима, отмечая его ухмылку. — Неяда. Серафим удовлетворённо кивнул, принимая её ответ. — Верно. Она была речной Нимфой, mēhæra, — Директор улыбнулся и, взяв чайник в руки, решил добавить чая в чашку Мелиссы. Однако, жидкость, которая должна была литься вниз отчего-то зажила своей жизнью. Она как будто потеряла земное притяжение, отчего взмыла вверх, как и вся вода, которая находилась в кабинете. Даже растения, которые стояли рядом потеряли свою влагу, ведь каждая капля и росинка закружилась вокруг девушки. Авалон усмехнулся, отмечая для себя свою правоту в предположениях. Теперь это её дар. Её наследие.— И гладь морская бунт устроит.
Елизавета ушла с балкона сразу, как только Ади закончил своё представление. Девушка медленно прошла по коридору, на секунду останавливаясь рядом с музыкальным классом. Демонесса вошла внутрь, замечая любимый инструмент. Подойдя к пианино, девушка аккуратно села рядом и провела ладонью по клавишам, не намереваясь играть. Однако, что-то всё же заставило её стукнуть по клавише, из-за чего по школе прошлась ударная звуковая волна, на секунду оглушившая всё вокруг Удивлённый взгляд демонессы устремился на клавиши, а лицо озарилось улыбкой Теперь это её дар. Её наследие.— Звуковой волной сгоняя всех и всюду в гроб.
Огромная пустынная местность. Менестрель стоит посреди мёртвой земли. Вокруг ни единой души, ни единого звука и запаха. Лишь пустая, сухая земля. Девушка опускается на колени, думает, что осталась одна во всём мире, однако её рука касается земли. Пустошь вздрагивает, отчего земля раскалывается. Лишь одно прикосновение, позволившее земле зажить новой жизнью. Одно касание, которое смогло породить силу и мощь земной коры. Менестрель больше не чувствовала себя одиноко. Каждая клеточка этого мира наполняла её изнутри. Теперь это её дар. Её наследие.— И тут земля раскроется и вздрогнет.
***
Белая пелена застилала глаза Габриэль. Она не прекращала говорить. Она продолжала вторить пророчеству. Повторяла его в третий раз. — Как только светлая рука коснётся чёрной книги, земному притяжению придёт конец. Вокруг воскреснет пламя Ада, и в миг переродится некий жнец. Воздушные порывы встрепетнут надежду, а магия найдёт огранку своих колб. И гладь морская бунт устроит, звуковой волной сгоняя всех и всюду в гроб. И тут земля раскроется и вздрогнет, а прорицатель вынет нож Тисны. И десять избранных рождённых чёрною луною окинут мглой раздор сией войны. Белая пелена пропала с глаз ангела, но силы девушки иссякли, отчего её колени столкнулись с землёй. Девушка пыталась отдышаться, всё ещё прогоняя сказанные слова в своей голове, однако кто-то перегородил солнце, которое всегда светило в этом месте. Габи заметила тень, которая упала на землю и подняла взгляд вверх, чтобы понять, кто именно загородил солнце. Она хотела понять, кто именно был голосом этого места. Голосом её сердца. Утешающим. Помогающим. Кто был тем, кто всегда поддерживал и помогал? Однако в момент, когда девушка увидела мужчину, её сердце пропустило последний глухой удар, после чего и вовсе замерло, а губы едва дрогнули, позволяя ангелу прошептать одно единственное имя. — Мальбонте.