Мистер Поттер?

Честно говоря, поначалу Гарри собирался отказаться. Он уже почти был готов применить магию, дабы вытурнуть из-за стола старого мага, желающего убить одного из двух ему известных драконов, но... Гарри за долгое время научился одной чудесной вещи: не делать поспешных выводов. Задумавшись на какую-то жалкую минуту, он в полной степени оценил всю прелесть этого метода. Истинно гриффиндорская порывистость была отодвинута в сторону: возможность забрать себе целого дракона манила и соблазняла перспективами. Старик же не уточнил, заключая контракт, того, что дракон должен умереть насовсем и окончательно, а забранное тело должно быть вот прям мертвым-мертвым. Разве же временно умертвить живое существо — проблема для некроманта, имеющего доступ к Грани а, следовательно, и душам за ней? Гендальф, кажется, что-то заподозрил, но даже ему не могло придти и в голову такое решение проблемы. Будь здесь Рон — заговорщицки ухмыльнулся бы и с полушутливой иронией назвал его коварным слизнем. Рон... он сильно изменился после войны. Изменились все они, особенно ученики тогда еще разрушенного Хогвартса. Не авроры, которые подоспели только под конец и увидели лишь горы растерзанных трупов. Не перенервничавшие родители и не выжившие Пожиратели. Именно детишки, самый младший из которых стал убийцей в четырнадцать лет. И это... — Мистер Поттер? — Гарри моргнул, показывая, что слушает. Гендальф, затянувшись табачком, показал пальцем куда-то в сторону смутно знакомой деревеньки: — Это поселение хоббитов. Полагаю, вы знакомы с этим презабавнейшим народцем? Гарри усмехнулся, кивая. Пожалуй, из всех народов Средиземья более всего он любил именно хоббитов. Просто... они были простыми, и в то же время хитрыми, предприимчивыми и домовитыми. В общем, типичными хаффлпаффцами. И уже за одно только это маг их обожал. Еще с пару дней Гарри сидел в снятой гостинице вместе с Гендальфом, периодически прогуливаясь по знакомым улочкам и обьедаясь до отвала мягеньким хлебом из пекарни одного хоббита, предок которого пек его точно таким же способом, всегда продавая его еще горячим. Фирменный рецепт, как понял Гарри из разговоров хоббитов, таких же фанатов этого хлеба. Честно говоря, иллюзий по поводу жизни Бальбо он уже не питал. Гарри вполне здраво рассуждал, когда решил, что раз уж прошло столько времени... в общем, так долго живет только он, эльфы, истари и всякие там айнур-валар-майар. Гарри знал, что на смерти жизнь не завершалась — душам лишь стирали память и отправляли в новый путь — так что особо сильно он не горевал. Рано или поздно, он все равно встретится с Бальбо в новом обличье вновь и, возможно, он даже узнает душу старого хоббита. Но это все лирика. Куда интереснее было то, что происходило здесь и сейчас.

***

Бильбо Беггинс был самым обычным хоббитом. Разве что чуть более богатым, чем его многочисленные сородичи, и то лишь благодаря сколотившему целое состояние на изделиях одного мага предку. По правде говоря... Бильбо не верил в то, что его прапрапрадедушка мог иметь дела с кем-то вроде волшебников. Все же... где он мог найти чародея, еще и готового ему помочь в бизнесе? Тот же Гендальф Серый интересовался только фейерверками и сигарами получше, а о Радагасте Буром и вовсе ходили жуткие слухи, мол, он дикарь, живущий в лесу без всех удобств жизни, привычных самому Бильбо. Рассказы его отца, которые рассказывал ему его дед, а ему — прадед, а ему... В общем, по этим рассказам, ставшим уже семейными легендами, тот маг — то ли Гэрри, то ли Харри... — варил странные варева, которые называл зельями, и мастерил разные безделицы, способные защитить едва ли не от небольшого такого апокалипсиса сельских масштабов. Бильбо считал все это лишь сказками. Все же, ни один из известных... хотя нет. Был один человек, известный миру как Черный всадник. Он появлялся то тут, то там, вечно в своем черном плаще и на вороном коне, продавал "зелья" и "артефакты"... Бильбо считал, что это либо шарлатан, либо действительно необычный волшебник. И к первому варианту он склонялся куда больше. Бильбо вообще был редкостью среди хоббитов - он причислял себя к атеистам и здравомыслящим созданиям, а потому старался соответствовать. Именно из желания соответствовать выстроенному образу он решил плюнуть на появление Гендальфа на пороге его дома. Правда, плюнуть на кучу гномов на том же самом пороге у него почему-то не удалось. Наверное, из-за численного перевеса, да. Дело шло к полуночи, а гномы все прибывали и прибывали, сжирая, подобно саранче, все его припасы. Это было ужасно! Эти бородатые карлики играли с его любимой посудой, они катали его дорогущий сыр по полу, выпивали прямо из бутылок с таким трудом добытое эльфийское вино, называя его лошадиной мочой! И все равно ведь пили, ироды! Одним из последних прибыл виновник всего этого театра абсурда, начальник этой популярной нынче у людей психиатрической лечебницы, Гендальф Серый. Вслед за ним неслышно тенью шмыгнул человеческий... ребенок, наверное. Бильбо не очень разбирался в людях, но этому он бы дал что-то между пятнадцатью и двадцатью пятью годами. По меркам самого шестидесятилетнего Бильбо, он был именно что ребенком. Правда, хоббит даже не успел рассмотреть спутника мага — тот будто растворился в воздухе, не оставив после себя даже грязного следа на полу (кстати, он один не оставил этих следов, за что мистер Беггинс уже заранее симпатизировал этому парню). Глупые догадки уже закрались в его голову и начали подыскивать место поудобнее для прочного обоснования, но хоббит лишь отмахнулся от них. Он в это не верил, таких совпадений не бывало. Гендальф, коротко поздоровавшийся и уже прошмыгнувший мимо хоббита в безошибочно определенном направлении кухни — ещё бы он ее не обнаружил, она же кишмя кишела кучей сумасшедших гномов, издающий такой шум, будто у Бильбо в доме собралась небольшая такая голодная армия, полная сил и рвущаяся в бой. Хоббит неслышно протопал за магом на кухню. Гномы, притихшие, внимательно слушали тихо что-то им говорившего Гендальфа, порой вставляя в его небольшую речь пару-тройку реплик. До Бильбо донеслись лишь обрывки разговора: — ...точно? Торин вряд ли одобрит это, ты же знаешь, — произнес седовласый гном с темными глазками-бусинками. — О, мой дорогой друг, что-то мне подсказывает, что Торин ещё будет благодарить Эру за возможность иметь такого союзника, — тонко усмехнулся в белоснежную бороду маг, эту самую бороду мягко поглаживая. — Ты так в нем уверен? — с сомнением протянул рыжий гном, совсем недавно в одну харю сожравший четыре (!!!) круга сыра из опустевших кладовых Бильбо. Хоббит боялся даже представить, каких размеров у него был желудок, ибо каждый круг размером был примерно с самого гнома. Вширь, кстати, тоже. — Я уверен в нем также, как уверен и в том, что стою сейчас здесь и пытаюсь убедить в своей правоте кучку упрямых гномов. Хоббит успел заметить, что того парня здесь не было, как вновь раздался стук. Проворно пробежав к коридору и отрыв дверь, Бильбо тяжело вздохнул. Это был очередной гном, разве что более хмурый и явно чем-то недовольный. — Гендальф, ты знаешь, как трудно найти твой чертов знак даже посреди ночи? — мрачно взглянул на добродушно улыбающегося мага гном, снимая плащ и бросая его в сторону опешившего Бэггинса. Другие гномы, конечно, тоже отдавали ему плащи, но они хотя бы при этом делали все аккуратно, а не вот так. Этот гном явно был неотёсанным грубияном, не слыхавшим никогда о манерах. — Я тоже рад тебя видеть, Торин. Ты припозднился. Проходи, все уже собрались, — гном, гордо фыркнув, прошел по коридору за пригнувшимся чародеем — потолки для его роста были явно низковаты, — и другие гномы на кухне радостно зашумели что-то приветственное. По коридору тянулся отвратительный след чужих ботинок. — Так о каком сюрпризе ты мне говорил, маг? — твердым, низким голосом спросил тот, кого все называли Торином, смотря на Гендальфа исподлобья тяжёлым взглядом. — О, поверь, ты будешь в восторге, — старик огляделся, затем снова усмехнулся. — Мистер Поттер, не могли бы вы перестать прятаться? Мы все здесь жаждем вас видеть. В темноте угла неспешно проявились очертания человеческого тела. Среди зловещих теней лишь выделялись полуприкрытые колдовские глаза зелёного цвета, сияющие недобрым, отчасти даже потусторонним огнем. Невольно гномы напряглись, ощущая, что этот взгляд и появление не сулят ничего хорошего. Странный человек чуть дернулся, выходя из тени. — Привет, народ! — неожиданно жизнерадостно произнес... человеческий мальчишка, по-детски светло улыбаясь в противовес недавнему нагнетанию атмосферы. — Гендальф, скажи же, эффектно появился? — Не то что бы, но явно в стиле злодея. — Жестоко. Зато честно, — поник гость, явно придуриваясь, а затем внезапно хлопнул в ладоши, возвращая себе серьезное лицо, оглядывая непонимающих гномов и хоббита. — Я Гарри. Может, мы уже обсудим детали и подпишем контракт?..