Две стороны

      Сейери осторожно идёт по хлипкому мосту. Под каждым шагом ржавый металл скрипит, старая краска сыпeтся и медленно падает в пропасть. Привыкнуть к мрачному антуражу и хрупкости башни кажется чем-то недосягаемым. Хотелось бы ей также смело передвигаться по мостам как Рей, и ощущать себя здесь также комфортно как в собственном доме.       Рей ждёт Сейери в уютной нише в ожидании помощи с ранами. Её лицо обезображивают несколько мелких ссадин, подбитые щёки, разбитые губы и бровь. Ямори знатно вломил ей по физиономии, на что она с трудом поспевала подставлять под удары руки и лишь в конце смогла дать лидеру ответную затрещину.       Сейери с раздобытыми дезинфецирующими средствами садится рядом и проявляя предельную осторожность, принимается за дело: осушает каждую глубокую рану салфеткой, антисептиком обрабатывает вокруг неё кожу и накладывает пластырь. Весь процесс Рей лежит на коленках девочки и не сводит с неё томный взгляд. — Расскажешь как пройдёт миссия? — неожиданно нарушает тишину Рей, вспомнив о намеченном теракте.       Сейери останавливает работу и в глазах её заметно пустеет от напоминания о грядущей миссии. Рей видит поникшее лицо подруги и ласково берёт её за руку. — Я не хочу туда идти, на моих руках будет столько убийств, ведь я главное оружие, — эмоции захватывают Сейери, заставляя повысить тон слов. — Думаешь у героев руки не в крови? Все, так или иначе, кого-то убивают или разрушают чью-то жизнь. «Я смотрю твою жизнь тоже разрушили», — проносится в мыслях девочки.       Сейери видит как её спокойный взгляд некогда заливался слезами, заставляя сосуды наливаться кровью, сердце отбивало сумасшедший ритм, разрываясь от боли. Знает, как заплаканный взгляд становился стеклянным и безжизненным, а сердце едва отбивало стук. — Ты не попытаешься проникнуть на задание? С тобой мне не было бы так страшно. — Почему не страшно? — Ты же моя спасительница, — она улыбается и сжимает руку подруги в ответ. — Не оказавшись бы тебя в Лиге, я не знаю, что бы я с собой сделала.       Возобновляется молчание. Они истомно смотрят друг на друга, словно наслаждаясь своей маленькой компанией. Неожиданно Рей пробирает сильный кашель, она сразу приподнимается и чувствует как горлу подступает нечто жидкое. Прикрыв рот рукой, Араи подбегает к пропасти и сплёвывает бирюзовую жидкость. Следом подходит обеспокоенная Сейери, её слова о самочувствии льются рекой, а незнание, что делать повышает тревогу. — Реи-сан, что с тобой? Всё хорошо? Это что, та гадость?       Рей наклоняется к напуганной Сейи и резко впивается в дрожащие губы девочки, сливаясь в чувственном поцелуе. Смущённая Сейери ощущает как по телу разливается тепло, а в животе сотни бабочек распахивают нежные крылья и каждое их движение приводит в приятную дрожь. Игнорируя вкус крови с разбитых губ и горькую вонь вышедшего вещества, она чувствует себя окрылённой и сжимает Рей в объятиях. Сейери верит, что Араи вкладывает в поцелуй затаённую любовь к ней, заставляя сердце девочки пылать жаром. Рей подхватывает подругу на руки и заводит в постель.       В полдень Сейери просыпается с гадким чувством на душе и болью в голове. Тело покрывают красные отметины, синяки и несколько кровоподтёков. Рей повела себя с ней грубо и совсем не подобающе для первого раза, сделав из неё настоящую жертву изнасилования. Это рушит последнюю и без того робкую надежду на дружбу или адекватного взаимопонимания и доверия в партнёрских отношениях. Обида и разочарование опускаются на плечи, Сейери тянет на слёзы, но из опухших покрасневших глаз совсем ничего не идёт.       Она смотрит на беспечно досыпающую последние часы Рей, понимая, что не в силах оставить этот больной случай не безнаказанным. Её снова не захотят услышать. * * *       Ян засматривается на ухоженные угодья и стоящий на пологом холме красивый дом с золочёным флюгером на крыше. Он в лёгком удивление от великолепия уединённого жилья новой сотрудницы. Араи вдыхает полной грудью чистый свежий, словно горный хрусталь воздух, и не спеша идёт вдоль пышной зелени густого сада, окутанного ароматами цветов. Слух ласкает переливчатое пение птиц и звонкий стрекот цикад, заставляя забыть обо всём, уйти в себя и погрузиться в неведомый мир природы.       На пороге дома Яно встречает хозяйка умиротворённого места. Макине мягко улыбается гостю и заводит в просторный уютный холл, украшенный орнаментами искусственной зелени. — У вас здесь очень красиво, я совсем другого ожидал, когда ехал сюда. — Спасибо, у меня ушло очень много времени, чтобы посадить такую роскошь. И кстати, давай перейдём на ты, к чему эта официальность. — Я не против. — Отлично. Идём, я заварила нам чай, — она берёт его за руку, что заметно смущает Яно, и ведёт за собой.       Макине заходит в небольшую тёплую кухню с запахами корицы и яблок, залитая лучами полуденного солнца. На столе ждут две чашки с сахарницей и стеклянный чайник с заваренным сушённым чаем, а из духовки сочится запах домашних свежих синнабонов. Яно больше убеждает себя, что попал в действительно райское место. — Мы восстанавливать память будем с помощью милой атмосферы твоего дома? Ничего против не имею, но я не понимаю почему мы не можем заняться этим в участке. — Почти угадал, — усмехается Акайо, вынимая сладкую выпечку из духовки. — Я не просто так выкупила этот участок и посадила сад. Чтобы моя причуда работала лучше, оппоненту необходимо избавиться от напряжения и чувствовать себя максимально комфортно. — Можно подробнее как это будет происходить? — Какой не терпеливый. Моя причуда способна видеть все воспоминания оппонента. Передо мной появляются две стороны; на одной серая плёнка с забытыми воспоминаниями, а на другой светлая — то, что человек ещё помнит, — Макине разливает по керамическим чашкам горячий душистый чай. — То есть ты залезешь в мою голову? Но мне бы не хотелось, чтобы ты увидела что-то слишком личное для меня. — Не переживай, это моя работа. Всё, что я увижу останется между нами. А сейчас ты должен расслабиться и отодвинуть лишние мысли, — она пододвигает к нему чашку и усаживается напротив.       Ян смолкает и берёт за ручку чашку, делая осторожный глоток ароматного чая. Горячий напиток заметно бодрит, он пробует покрытый сливочным кремом синнабон и чувствует как тесто словно тает во рту.       Макине периодически поднимает нейтральные темы для беседы, просчитывая каждое слово, чтобы на легковоспламеняющуюся личность Яно не навлёк повод уйти в негатив. Араи поддерживает диалог, не замечая как постепенно привыкает к компании Макине и адресованные слова идут от сердца и с удовольствием.       Яно приятен нрав Акайо — безмятежная словно ангел, уверенная в действиях, берущаяся за дело с холодным ясным рассудком. Она производит впечатление утончённой твёрдой личности, что несомненно является почитаемыми чертами для Яно. Речи Макине приятны слуху, как пение птиц за открытым окном кухни. Взгляд её янтарных глаз кажется искусным и одновременно пустым, словно этот мир ей совершенно не интересен. Нисходящая с лица лёгкая улыбка придаёт загадочность. Ян понимает, что заинтересован в ней, ведь для него редкость чувствовать полный комфорт и доверие находясь с кем-то наедине.       Атмосфера дома и милость Макине действительно помогают остыть и сбросить тяжёлый груз навязчивых мыслей.       Акайо приводит гостя в обширную гостиную. Центр занимает погасший мраморный камин, перед которым расстилается большой узорчатый ковёр, а по обе его стороны располагаются два мягких кресла. Панорамные окна с видом на сад заливают мягкими лучами солнца помещение, создавая больше уюта. Макине усаживает Яно на ковёр возле камина и сама садится напротив гостя, взяв его за руки. — Процедура вызывает сильную усталость, поэтому после окончания тебе стоит отправиться на боковую. У тебя есть беспокоящие мысли, которые желаешь высказать? — Нет. — Тогда начнём.       Акайо прикладывает пальцы к голове оппонента и Яно ощущает как тело и мозг полностью расслабляются. Макине перебирает заблокированные воспоминания в поисках нужной даты, что удаётся сделать быстро. Она видит как вечерним часом с Яно вступает в диалог высокий молодой мужчина, который вежливо просит прекратить расследование. Отрицательный ответ Араи его не устраивает и он применяет причуду, заставляя участок полыхать, а события этого дня вместе с делом их организации исчезать. — Мы оказались правы. Пожар был подстроен тем же человеком, кто и стёр вам память.       Макине продолжает перебирать воспоминания и доходит до раздобытой информации о каждом участнике организации, их замыслах и местонахождении. Она записывает в блокнот описания внешности преступников и дальше информирует Яно. — Организация называет себя Хади-Прадеш, они часто скитаются из одного административного района в другой, чтобы избежать подозрений, поэтому их точное положение не известно. Их конечная цель — теракт в Юуэй.       Макине останавливает действие причуды и записывает остальную информацию. Яно ощущает накатившую сильную сонливость и Акайо усаживает его в кресло. Веки тяжелеют, глаза закрываются и Араи проваливается в долгий сон. Он просыпается в поздний час, когда голубое небо стягивается тёмными сумерками. В камине полыхает огонь — он согревает приятным теплом тёмную комнату и наполняет тишину потрескиванием горящих дров. Сон тревожат наглые попытки расстегнуть ширинку его джинс. Яно видит как сосредоточенная Макине не прекращает тянуть заевшую молнию и спешит её остановить. — Ты что себе позволяешь?! Убери руки. — Извини, что так неожиданно, — на лице появляется лукавая улыбка, она садится к обомлёному Яно на колени. — Я думала сделать тебе приятно, — её влажные губы касаются его шеи.       Это даёт больной удар по приятному впечатлению о Макине. Яно совсем не заводит происходящее. Смятение накрывает с головой, дикая паника бьёт через край. Возможная близость триггерит события прошлого — горький опыт с Эмори всплывает перед ним, где Яно подвергается бездушному изнасилованию. Стены давят свинцовой тяжестью словно капкан, хочется на улицу, чтобы вдохнуть нехватающего свежего воздуха. — Прекрати, прошу, — голос дрожит, как и руки, которыми он пытается оттолкнуть Акайо. — Всё настолько плохо? Я же знаю ты скрываешь что-то. — Но я же просил не лезть в лишние воспоминания! И ты специально ко мне полезла, зная как я отреагирую. — Извини, мне хотелось узнать о тебе побольше, — усмехается девушка. — Если честно, я согласилась тебе помочь только потому что ты вызываешь во мне симпатию. — Я тебе нравлюсь или ты просто озабоченная?       Ян отказывается верить, что может быть кому-то мил и интересен в силу своих недостатков и травм. — Я давно за тобой наблюдаю. Можно сказать, ты стал моим образцом совершенства. Я вдохновлялась твоей геройской карьерой и прогрессированием в сфере полиции, поэтому сама решила податься в полицейские. — Это не повод лезть в личные дела! — Ян срывается на крик, но Макине остаётся непоколебимой. — Я очень заинтересована твоей личностью и лишь хочу помочь. Я же знаю, что твоя замкнутость появилась неспроста и мешает тебе жить.       Из воспоминаний Макине убеждается, что его холодная отстранённость – фасад. Он всегда переживает за несносную племянницу, волнуется и ценит преданных коллег, по-настоящему любит близкое окружение, ради которых способен скрывать даже горы трупов. — Так сотри мне воспоминания с братом.       Макине непреклонно смотрит в молящие о помощи стеклянные глаза Яно. Удивительно видеть его эмоции, видеть его живым; мягкий взгляд, слёзы, дрожащий голос вместо холода, за которым копится боль. — Знаешь, даже самые ужасные воспоминания строят наш жизненный путь, делают сильнее и приводят к истине. Если их нарушить, то это может сильно нас изменить. Я не смогу стереть тебе память о брате, но ты можешь мне высказаться, — Макине берёт его за руки, унимая дрожь, и Ян решает не молчать. — Он пользовался моей добротой. Я не мог его выдать из-за родственной связи, я не хотел портить себе репутацию и не хотел оставаться один. Я боюсь одиночества и он знал это всё, но вместо какой-либо благодарности за молчание издевался надо мной, что очень мягко сказано. — Прошлое в прошлом. Все люди тянут прошлое за собой, но оставь его там. Нет прошлого, его физически не существует. Эмори скоро умрёт, а вместе с ним умрут твои переживания, — Акайо нежно его обнимает и Ян в ответ прижимается к ней, словно напуганный маленький ребёнок обнимающий мать.       Стресс отступает, внутри всё разжимается и сердце унимает дикий шум. Араи закрывает веки, позволяя последним слезам стечь с глаз. * * *       В сумерках академия Юуэй выглядит беззащитной и смирённой. В здание дорабатывают последние часы за отчётами учителя, герои разъезжаются по домам, а ученики готовятся ко сну. Ямори не сводит вожделённого взгляда с цели. Ему доводилось быть одним из самых первых учеников этого учреждения, когда Юуэй только стартовал и был невзрачной академией среди других. Такетзава поступил на факультет поддержки в надежде, что это даст толчок к самосовершенствованию, но его изобретательность сочли опасной. — Ямори, вы очень талантливый ученик, но ваши же амбиции способны погубить вас и окружающих, — выносит выговор директор учреждения. — На мероприятии вы убили шестерых студентов. Акт убийства считается умышленным, — добавляет учительница, с отвращением взирая на провинившегося ученика. — И что с того? Нет моей вины, что мои изобретения требуют жертв. Для меня этот фестиваль не более чем краш-тест моих разработок. — В вас нет никакого раскаяния. Вы монстр и вы обязательно понесёте за это срок в Тартаре, — выносит решение директор.       Ямори считал себя предвестником новой эпохи технологии, способные прогрессировать причуды и посвятил свою долгую жизнь изучением способностей. Такетзава всегда был идеалистом, стремился к большему и лучшему, от того идеи становились безумнее предыдущих. Это свело его с ума. Упрямство перекрывало границы, он никогда не думал о том, чтобы отказаться от намеченного, лишь желал выполнить его любой ценой. Сегодня Ямори достигнет очередную цель – свергнет место, где не нашёл помощи, откуда был изгнан как монстр. — Вы готовы? — Такетзава оборачивается на вооружённых сотрудников, на что каждый уверенно кивает.       В голове лидера никак не укладывается близкий успех к свержению Юуэй. Сильные цели устранены; ранняя засада сполна отправила учеников на больничные койки, преподаватели реабилитируются, прерванное расследование оставляет каждого в незнание о надвигающейся бури.       Хаос словно взрывом разносится по всей территории академии. Над ближайшими метрами властвует время; оно держит в паузе каждую живую душу Юуэй и позволяет организации не сдерживаться и действовать смело без помех.       В глазах Ямори сверкает безумное счастье. Наслаждение от зрелища разносится возбуждением по каждой клетке организма. Он наблюдает как сотрудники уверенно самовольничают: простреливают головы, расчленяют конечности и насилуют застывших учеников и персонал. В центре здания устанавливается бомба – очередное дивное изобретение Ямори, способное на силе его причуды вдребезги снести энергетическим взрывом всё живое на ближайшие километры.       Текетзава жалеет лишь о том, что его преданной сотруднице Шэн Ли так и не удастся увидеть результат цели, к которому он так рьяно стремился и принять в его исполнение участие. — Ямори, снаряд готов. Ждём обратный отсчёт.       Ровно тридцать секунд медленно доходят до нуля. Ужасной силы взрыв гремит в глубине здания, быстро распространяясь во все стороны. Оконные стёкла разбиваются на крупицы, засыпая всё кругом осколками. Земля дрожит как при крупном землетрясение. Грохот оглушает, закладывает уши, разносит перепонки. Ямори с обворожением смотрит как здание с шумом подкашивается и рушится, исчезая из вида в слоях пыли и пламени. Хади-Прадеш объявляет победу и начинает празднование в стенах базы. Переговорный зал, в котором некогда проводились нескончаемые утомительные совещания о теракте, наполняется алкоголем, радостью и торжеством. Рей, что целый день провела в мучительной скуке, вылезает из комнаты и присоединяется ко всем. — За нас и свержение Юуэй!       Араи полностью отрывается, словно теракт целиком лежал на её плечах. Она выпивает сбившуюся со счёта стопку терпкого алкоголя, чувствуя как вот-вот слетит крыша. Ноги уже едва удерживают её, но руки продолжают опустошать бутылку.       Сейери больно смотреть за происходящим праздником. Пьяные лица вызывают неприязнь и дискомфорт. Они часто обращают внимание на её несчастную персону, зовут к себе и предлагают налить, но Сейери твёрдо отказывается от каждого предложения.       Она с трудом смирилась со своей задачей в теракте и единственное, что не даёт покоя это дальнейшее её распоряжение в организации. Сейери не понимает убьют её или оставят на следующие миссии, с которыми мириться она не намеревается.       Девочка замечает как её подруге становится хуже и спешит на помощь. — Реи-сан, тебе стоит прилечь. Пожалуйста, пойдём отсюда, — она тянет Рей за руку.       В пьяном угаре Араи бормочет несуразные слова, однако её ослабленное тело поддаётся Сейери. Девочка отводит подругу в башню и укладывает в постель. Рей пытается поднять тяжёлое, словно налитое свинцом тело, и вернуться к пьянствующим сотрудникам. Сейери наблюдает за её жалкими стараниями, так и не увенчавшиеся успехом. — Прекрати, пожалуйста, тебе не стоит туда идти, — она добавляет каплю усилителя в бутылку с водой, чтобы слегка отрезвить подругу. — Да что ты такая назойливая, я хочу к ним! — Это нужно выпить, — Сейери силой вливает в неё содержимое бутылки. Вещество мигом проникает внутрь и проносится зарядом по телу, давая взбучку организму.       Рей тяжело дышит и медленно опускается на подушки. Усилитель выводит из пьяного тумана организм и делает разум заметно яснее. — Как себя чувствуешь? — Сейери ложится рядом с подругой. — Хреново.       Складывается неловкая пауза. Рей бесцельно смотрит вверх, приходя в себя. — Ты обещала рассказать как всё прошло, — неожиданно начинает Араи. — Точно, — Сейери заметно оживляется. — Для всех операция прошла гладко, а вот мне было тяжело. Мне приходилось наблюдать как они буквально издевались над беспомощными людьми. А потом... в здание заложили бомбу и от Юуэй ничего не осталось, — меркнет она под конец рассказа.       Рей решает не тревожить подругу и меняет тему. — Сейи, расскажи о себе. — Я художница, только рисовать учусь сама, — растерянно начинает она. — Очень люблю рисовать животных, ночные пейзажи, а ещё когда-то я разукрашивала картину по номерам и мне это так понравилось, наверное с этого появилась любовь к рисованию. — Сможешь нарисовать меня с отцом, где мы сплетаемся в страстном жарком поцелуе? — мечтательно спрашивает Рей. — У меня не очень выходит рисовать людей. — И это всё? — Мне почему-то хочется поделиться с тобой одним секретом. Моя причуда позволяет ненадолго заглянуть в будущее. Каждый раз когда я прикасаюсь к тебе, я вижу ужасное. — Что ты видишь? — Сейери слышит в её голосе заметное напряжение. — Твоё противостояние с дядей, где тебе не удаётся выжить. — Что это за бред?! — агрессия полностью её захватывает. — Ты его хоть раз видела? Видела этого неуверенного в себе человека, который просрал все свои силы много лет назад?! — Тебе нужно остановиться, если хочешь избежать такой исход. Рей, прошу. — Я его опережу и сама закончу с ним! — заявляет Араи и резко поднимается с места. — Нет-нет, остановись, это может быть фатальной ошибкой! Быть может, это будущее врёт, — паникует Сейери и спешит за ней. — Дома сиди! — толкает её Рей и скрывается за лестничной клеткой. * * *       Ян заходит в заброшенное здание на окраине слабонаселённого района. Он дотрагивается до разрушенных стен и шквал обрывочных тяжёлых воспоминаний обрушиваются на него. Здесь он сошёлся в жестоком столкновении с Эмори и потерял все свои силы.       Его телефон разрывала череда сообщений от лица сотрудника с просьбой здесь встретиться. Ян подозревает кто стоит за этой встречей, но звать полицию и героев отказался, решив взять ситуацию в свои руки и разрешить семейную дилемму на словах.       Араи замечает с трудом уловимое движение на верхних этажах здания и пытается найти его источник. — Я думала, что похоронила это место, но видимо ошибалась, — голос племянницы эхом раздаётся в разрушенных стенах здания. — Здесь ты лишился своей геройской силы и здесь ты должен был умереть. — Рей? Мы тут одни? — Одни... Может быть навсегда. Хочешь кое-что расскажу? — он замечает как она медленно спускается по разваленной лестнице. — Папа перед заключением винил себя за такой исход, но не он должен извиняться, не он виновник такого результата... а ты, — она поднимает враждебный взгляд на дядю, излучающий свечение принятого усилителя.       Ян понимает, что неизбежна битва. Рей не захочет его слушать. Страх закипает в венах и надежды на хороший исход исчезают.