***
Вечером Драко сидел в гостиной и боролся с желанием прямо в этот самый момент бросить всё и уехать домой. К Гермионе. К Оливке. К маме. Он ужасно скучал по девочкам. Но раз одна из них попросила времени, он исполнит эту просьбу, чего бы это ни стоило. Малфой переживал. Каждую ночь, когда он оставался один, он думал. Ненавидел себя. Бил стену так, что в ней образовалась огромная вмятина. Несколько раз он сдавался. Разжигал камин, чтобы уйти домой. Потом снова себя ненавидел. В одну ночь, напившись единственный раз за это время, он плакал. Выл, как волк, который потерял свою стаю. Он не связывался ни с кем. Ни с мамой, ни с Тео, ни даже с Забини. Он должен был пережить всё сам. Один.***
Гермиона вошла домой. Время было за полночь. Она сбросила шарф и пальто на пол. Прошла в гостиную. Встала посреди комнаты, всматриваясь в пустоту. Все движения — как у робота, и никаких мыслей в голове. — Миа? Ты вернулась? — сонная Нарцисса в смешной пижаме вышла из комнаты Оливии, потирая глаза. — Не хотела вас будить, — прошептала Гермиона, всё также не шевелясь. — Мы ждали тебя утром, — женщина присела на диван, рассматривая девушку, которая как будто вросла в пол. — А я вернулась сейчас. — Как Драко? — тихо спросила миссис Малфой. Материнское сердце не позволило не задать этот вопрос. — Он счастлив, — Грейнджер села на пол, хватаясь за журнальный столик, чтобы приземление было мягким. — И у него другая женщина. — Миа, не руби с плеча. Может, тебе показалось? — Нарцисса не знала что и сказать. — Цисс, я отличу галлюцинацию от повисшей на нём блондинки. — Давай мы его дождёмся и поговорим. Всё решим. Всё будет хорошо. Женщина плакала. А Гермиона нет. Слёз больше не было. Была ответственность за две жизни. За Лив и за малыша, которому нужна здоровая мама, чтобы появиться на свет. — Не говорите мне о нём. Тогда всё будет хорошо, — отрезала Грейнджер. 1 февраля Прошло две недели, как Грейнджер побывала в Вене. Нотт быстро решал все дела с квартирой и, как обещал, помогал собирать вещи. Нарцисса, ни разу не заговорившая о Драко, и Эмили разбирали перевезённое имущество, отпустив Тео и Гермиону подписать документы. Оливию они забрали с собой, чтобы девочка не дышала пылью. Гермиона почти переболела. Почти отпустила. Почти не вспоминала. Улыбалась. Уже не так вымученно, как в первые дни. А иногда даже задорно смеялась. Никто не говорил о нём, как она и просила. Нарцисса втайне связалась с сыном. Но увидев на заднем фоне ту самую блондинку, о которой говорила Грейнджер, быстро перевела разговор на нейтральные темы. И ни слова не проронила о Гермионе. Скрепя сердце, она познакомилась с настойчивой Амандой. И, не получив внятного ответа от Драко, что его связывает с этой девушкой, затушила камин и отправилась нянчить Оливку. Начало февраля было наполнено событиями. Почти всю мебель и текстиль в новую квартиру пришлось покупать заново. Закупили новую детскую, с расчётом на второго малыша. Никто не знал, девочка будет или мальчик, поэтому все цвета были подобраны нейтральные: бледно-жёлтый, светлая лаванда, зелёный, а ещё небесно-голубой. Нарцисса говорила, что первенцы Малфоев — всегда мальчики. Тео советовался с Гермионой, как лучше сделать предложение Эми в День святого Валентина. Грейнджер настаивала, что это должно быть тихо и романтично, а Тео хотел провернуть всё на вечеринке. В итоге пришли к единому мнению. К мнению Гермионы Грейнджер. Когда хотела, эта девушка могла убедить весь мир в своей правоте. 8 февраля — Ты моя принцесса! — Тео подбрасывал вверх Оливку, стоя посреди улицы возле старого дома Гермионы. Осталось перетащить два чемодана в машину и переезд закончен. Чуть меньше недели до «дня икс» в жизни Теодора Нотта и он уже купил кольцо. — Не тряси её, она покушала недавно, — Гермиона хохотала, хватаясь за живот. — Я знаю, я сам её кормил, — засмеялся Нотт. — Правый карман, мисс Грейнджер. Мне нужен твой приговор, — Тео улыбался, но подбрасывать малышку перестал. Грейнджер достала из кармана маленькую коробочку, открыла её и взвизгнула. — Тео! Да! — Она крепко его обняла, звонкие девичьи крики разносились по практически пустой улице, — ты знаешь толк в украшениях, чертяка! «Тео! Да!» — и у Драко — пуля в висок. «Тео! Да!» — и та записка не была смертным приговором. «Тео! Да!» — и его жизнь разделилась на до и после. Стоя в паре десятков метров, Драко Малфой наблюдал, как его собственную жизнь разрушили его любимая и лучший друг. Повернувшись на каблуках, он решил, что никому из них не интересна информация о его возвращении раньше запланированного. Через пару дней на работу. За эти пару дней придётся научиться жить заново. — Как думаешь, ей понравится? — Тео было очень важно знать её мнение. — Безусловно! Эми будет в восторге! — лицо Гермионы перекосила гримаса боли, и она согнулась, присаживаясь. — Миа, что такое? — Тео присел рядом. — Ничего, сейчас пройдёт, — она прошипела, пытаясь встать. — Грейнджер, твою мать. Ты была в больнице? — Была. — И что сказали? Почти два месяца прошло и никакого толку от твоих походов по врачам нет, — Нотт повышал голос. — Тео, я беременна. Вот и всё, — она смахнула собирающиеся слёзы и ухватила его за локоть, — скажешь кому — больше никогда с тобой не заговорю. — Мерлин, Миа! Мальчик? Девочка? — Тео в шоке застыл на месте, но сыпал вопросами, — обещаю, никому не скажу, — он смешно поднял руку вверх в жесте «торжественно клянусь». — Ребёнок, Тео. Срок очень маленький, — она хохотала, но вмиг стала серьёзной, — даже Драко, — отрезала Гермиона. — Миа. — Ты обещал! — Обещаю. 12 февраля — Цисс! — крикнула Гермиона из кухни, — вы останетесь на ночь или пойдёте домой? — Я пойду. Ты прости, но я хочу сходить к Драко. Он уже три дня, как приехал. И ни одной весточки от него нет. Миа, он мой сын. И я не могу без него. — Может, хотя бы поужинаете? — Конечно. Твои ужины я готова есть постоянно. Кстати, в восемь доставят колыбель для Оливки. Раз доктор Крисс запретил тебе носить тяжести, будем следовать его рекомендациям. Через несколько часов Гермиона открыла дверь без раздумий, решив, что вернулась Нарцисса. — Тори? Блейз? — Привет, Грейнджер! — Забини протянул ей букет шикарных белых роз. — Привет. В честь чего праздник? — настороженно спросила Гермиона, пропуская друзей в квартиру. — Миа, я помощница доктора Крисса. Перебирала карты и увидела твою. Прости, не удержалась, — смущённо проговорила Астория, смотря в пол. — Неужели весь Лондон знает? — Грейнджер закатила глаза. — Только мы, — ответил мужчина, — поздравляем! — Спасибо! Проходите, будем ужинать, — Гермиона пригласила гостей и поставила цветы в вазу. Они втроём хохотали, обсуждая последние новости. В восемь, как и обещали, привезли колыбель. Блейз, как единственный мужчина в доме, таскал коробки и собирал кроватку. Гермиона и Тори сидели на диване и, как истинные женщины, руководили процессом. Оливка очень спокойно играла с плюшевым пончиком, не беспокоя маму и гостей. — Вы когда помиритесь? — спросил Блейз и в этот же момент зашипел, защемив палец между деталями. — Это чтобы ты не задавал лишних вопросов, — шикнула Гринграсс. — Я не знаю. Честно. Наверное, никогда, — Гермиона посмотрела прямо в глаза Забини. — Он не знает про ребёнка, да? — Забини был настойчив и предупреждающие взгляды невесты не остановили его от допроса. — Я скажу. Обязательно. Но не сейчас. Я даже видеть его не могу, — Грейнджер случайно бахнула кружкой о столик.***
— Так что это была за блондинка? — Нарцисса была зла и отчитывала сына как первоклассника. — Это была моя помощница. Аманда. Мам! И откуда ты про неё знаешь? — Драко тоже заводился, но старался держать себя в руках. — Я видела её тогда, в камине. — Нет, мам. Ты до этого о ней знала. — Потому что Гермиона ездила к тебе, но увидела не тебя, а вас! Какой ты идиот! — Какие «вы», мам! Чёрт возьми! Значит, мне не показалось, что она меня звала, — Драко до секунды вспомнил тот день, о котором говорила женщина, — почему она не подошла? — Потому что когда женщина видит со своим мужчиной другую, то у неё отпадает желание разбираться. А есть желание плакать. И чтобы он убеждал, что ей показалось. — Тогда что я должен был думать, когда она достала кольцо из кармана Тео и кричала на всю улицу, что согласна?! — семейная ссора набирала обороты. — Прямо «я согласна»? Ты уверен? — Нарцисса истерически засмеялась, прекрасно понимая, о чём говорит сын. — Она обнимала его и восторженно кричала: «Тео! Да!» Да что ты смеёшься, мам? — мужчина театрально махнул руками и стукнул ладонями по столу. — Ох, Драко! — женщина хохотала, хватаясь руками за живот, который начинал болеть от длительного смеха, — вы дураки. Оба. Он помогал с квартирой, разбирался с документами. — А что с квартирой? — из обескураженного Малфой стал обеспокоенным. — Уже ничего. Пока тебя не было, мы тут отлично развлекались. Я пойду. А ты сходи к Мие. Поговорите. — Мам, рассказывай, — он схватил её за руку. — Сам спроси, мистер Малфой. У неё. — Нарцисса была непреклонна. Когда женщина ушла, Драко долго размышлял, какие же они и правда идиоты. И решил во что бы то ни стало поговорить с ней. И расставить все точки над «i». Прошло полтора месяца с их последней встречи, но всё стало только запутаннее. 15 февраля — Малфой! Ты чертяка! Почему не сказал, что приехал? — Тео ввалился в его новый кабинет. Понедельник — день тяжёлый. И новая должность Драко не позволила ему с утра расслабиться ни на секунду. — Я подумал, что это не очень важная новость. Ты что сияешь, как начищенный пятак? — радостный вид друга грел сердце. — Малфой, я женюсь. Она согласилась! — Тео торжествующе поднял руки вверх. — Рад за вас, — Драко отвернулся к окну, — ты исполнил своё обещание жениться на самой прекрасной девушке в мире. — Драко, ты идиот! — констатировал Нотт, понимая, куда клонит друг. — Ты не первый мне об этом говоришь. Когда свадьба? — Родители Эми приедут только в июне. Поэтому только в июне, — выдал достаточно глупую фразу счастливый жених. — А при чём тут Эми? — спросил Драко. — А при чём тут Миа? — отзеркалил Теодор. — Я видел вас. И своими ушами слышал, как она радостно кричала: «Тео! Да!» — Просто Мие понравилось кольцо, которое я купил Эми. А ты что подумал? — захохотал Нотт. — Я идиот, — Драко осел в кресле и вспомнил, о чём вчера говорила мама.***
— Миа, не таскай коробки! — Нарцисса вылетела из комнаты, оставляя Оливку одну, — скоро придёт Блейз и всё уберёт, он обещал. — Они не тяжёлые. Я же не могу сидеть все время как пень. Я так корни пущу. Грейнджер поставила первую и пошла за второй коробкой. А потом и третьей. Магией ей пользоваться было строго запрещено. Доктор Крисс угрожал отобрать палочку, если она ослушается его указаний. — Что там привезли? — поинтересовалась женщина, заглядывая в короб. — Я не знаю. Не смотрела ещё. Вы столько всего купили, что за вами не уследишь. — Грейнджер! — взревел Забини, входя без стука. Гермиона доверилась ему и сказала отпирающие от новой квартиры. — Я чуть-чуть, не ругайся. Привет! — Грейнджер обняла Блейза, а он отобрал у неё коробку. — Не смей больше так делать! Никогда! Иначе мы закроем тебя в Мунго, пока не родишь! — Он ругался. На неё теперь все ругались. — Забини! Я беременная, а не больная! Вот если бы я не сказала, вы бы и не знали, — Гермиона обиженно надула губки и собиралась расплакаться. — О, нет, принцесса! Только не рыдай! — Не буду, — она вышла в другую комнату. Блейз махнул головой, а Нарцисса развела руками. — Надо потерпеть, — шепнула Цисс. — Раз надо, то потерпим. Вдруг из той комнаты, куда ушла девушка, раздался грохот и звон битого стекла. Не теряя ни минуты, Нарцисса присела рядом со скорчившейся Грейнджер. — Цисс, очень больно. Грейнджер плакала, прижимая ладошки к низу живота. Её будто протыкали насквозь раскалёнными ножами. Боль была адская, такая, что казалось, что сердце бьётся в глотке, а вместо лёгких — два камня, которые не пускают в себя кислород. Жадно хватая ртом такой необходимый воздух, Гермиона слабо понимала, где находится и что делать. Блейз положил руки ей на спину. Он первый раз видел девушку в таком состоянии. Даже в декабре она выглядела лучше. И он испугался. — Я сейчас… — сознание совсем исчезало, оставляя перед глазами только черноту и золотые мушки.