Белое озеро

Я уложил в рюкзак плед и еду, которую выбрала сестра для пикника. Мы вышли и поехали к озеру. Кенди сидела на заднем багажнике велосипеда и держала на плечах рюкзак. Вот мы съехали на лесную дорожку. Тропинка потихоньку сужалась. На улице было на удивление тепло, под колёсами разлетались сухие листья. Вскоре мы почувствовали свежесть. Воздух был влажным и прохладным, мы подъехали к месту. Я постелил плед и мы сели на холодную землю. Перед нами расстилалась водная гладь, в которой отражалось небо. Можно было даже подумать, что облака пушистыми комками плавают прямо в воде. Небольшое озеро обрамляли высокие деревья, на немногих из них все ещё оставались последние пожелтевшие листья, которые были готовы медленно опуститься на землю с первыми порывами ветра. От все ещё зелёной травы и сосен исходил приятный холодный аромат. Мы сидели молча. Никто из нас не посмел прервать ту тишину, которая позволяла каждому из нас погрузиться в себя и вспомнить те дни, которые приносили самые незабываемые и счастливые эмоции. Для меня это был мой девятый день рождения. Только представьте: тёплое лето, я прихожу домой со школы и вижу, что в доме выключен свет, но дверь открыта. Я тогда очень испугался, вдруг нас ограбили и похитили мою семью? Я осторожно вхожу в дом, и вдруг включается гирлянда. Она мигает разными цветами, после чего включается основной свет, а вместе с ним меня ударяет по ушам оглушительный взрыв трёх хлопушек. Я стою в шоке и не могу издать ни звука. Мои родители и Кэнди смеются и обнимают меня. После шикарного торта, который мама с сестрой испекли вместе, мне преподносят подарок. Это был велосипед. На тот момент я не мог дотянуться до педалей, он был очень большой. Мы жили достаточно бедно, и этот большой велосипед был для меня таким приятным подарком, что он всегда стоял в моей комнате и каждый месяц я садился на него, дабы проверить, не вырос ли я. Папа сказал, что я буду ездить на нем, когда подрасту, а пока — он будет катать меня сам. Но к огромному сожалению, он не смог сдержать это обещание. Я бы сейчас много чего отдал, чтобы он хоть раз прокатил меня на этом чёртовом велосипеде, и плевать, что мне уже восемнадцать и я уже много лет умею кататься самостоятельно. Я хочу банально увидеть его. Хочу, чтобы он сказал мне, как правильно ухаживать за девушками, как он познакомился с мамой, как они придумывали мне имя, как правильно пить на вечеринке, чтобы не чувствовать себя как сухофрукт к утру. Но мне не свойственно жаловаться на свою жизнь другим, ждать утешения или что еще хуже — плакать. Я знаю, что Кэнди сейчас так же погружена в свои воспоминания, возможно, они связаны с матерью — Кэн была с ней очень близка. Я начал фантазировать, о чем может думать человек, у которого не было толком нормальной семьи, который знает, что ему осталось жить от силы месяц, и что он не оставит после себя совершенно ничего значимого. Я чуть не уснул, как вдруг меня разбудил голос Кэнди. — Сэм, ты можешь убить меня? — Что? — я резко открыл глаза я испуганно посмотрел на сестру. Та протягивала мне нож, который я взял для арахисового масла, — Просто воткни мне в горло нож. Иначе это сделаю я, — На её лице не было даже тени какой-либо эмоции, но с ее щек одна за одной скатывались слезы. Она повернула голову к озеру, — Я хочу умереть здесь. В месте, где я когда-то была по-настоящему счастлива. Я не хочу умирать в муках. Ты меня понимаешь? — Господи, Кэнди… — Я был напуган до смерти. Я даже не понимал, что я должен сейчас сделать. Я пытался медленно обнять её, чтобы выхватить холодное оружие из ее руки, но она вдруг резко повернулась ко мне. Её голос перелился в крик и походил на мольбы сумасшедшего. — В этом и дело! Ты не понимаешь меня. Каждый день моего сущевствования доводит меня до безумия! Ты когда-нибудь боялся, что умрёшь через минуту, упав в конвульсиях на пол, поймав галлюцинации? Предвкушение смерти намного тяжелее, чем сама смерть. Как же ты не понимаешь, что я всеми силами пытаюсь сохранить спокойствие и не показывать свой страх, чтобы не пугать тебя? Я даже не уверена, была ли важна кому-то в этом мире! Её голос почти сел. Она опустила голову, слезы падали на темный бордовый плед ручьём. От каждого всхлипа Кэнди дергалась всем телом. Она медленно подняла голову и посмотрела мне в глаза. Моё сердце словно разбилось на миллионы осколков, которые я старательно собирал четыре года ради неё. Она была моим самым дорогим человеком и знала это. Её взгляд врезался мне в память и до сих пор я вижу его четко, словно он высечен на камне. — Я плохо понимаю, насколько тебе больно, но это должно прекратиться. Ты так мучаешься, мне от этого больно… — Я потянулся к рукояти ножа медленно, словно к бабочке, которую боялся спугнуть. Наконец он в моих руках. Я замахнулся и выбросил его в воду. Он с плеском плюхнулся в озеро и быстро пошёл на дно. Я прижал Кэнди к своей груди и укачивал, словно ребёнка. Она тряслась от холода и стресса. Я снял с себя свитер и укрыл ее. Мы просидели так минут двадцать, после чего я приподнял засыпающую Кэнди за плечи и, собрав вещи в рюкзак, повёз ее домой. Дома я заварил ей чай и уложил в кровать. Поведение сестрёнки оставило огромную пробоину и в моем сердце, ведь я не перестану повторять — я очень сильно любил свою сестру. Я не мог и представить жизнь после ее смерти, даже если очень сильно старался. Я даже не осознавал, что она испытывает такую сильную боль. Но ее эмоции и речь тогда вернули меня с небес на землю. Она — человек, который умер.