Аркрайт

Залетая в комнату, Пенни сразу двинулась собирать вещи. Нужно всего по минимум. Будет очень подозрительно выйти с сумкой и рюкзаком набитыми одеждой. Она взяла среднего размера чёрный рюкзак, в который сразу положила шоппер. Он пригодится для воды, костюма и всякой всячины не влезавшей в рюкзак. Дальше одежда. Они едут на три дня. Значит: джинсы, спортивные штаны на всякий случай, две футболки, три пары носков, и пижама состоящая из шорт и растянутой футболки. Пенни сложила всё в рюкзак. На удивление всё идеально влезло. — Для чего вам, такое большое количество одежды? — отозвалась своим холодным голосом Пятница, словно и так всё знает, просто пытается добить. Или у Пенни паранойя. — Ты же знаешь меня… Я испачкаюсь, порву или ещё что-нибудь. Плюс для фотосессии. Она села на край кровати и посмотрела на рюкзак. Глаза слипались, а зевать хотелось каждые пять минут. Кажется, сейчас она моргнёт и проснётся уже через три дня. — Пятница, сколько времени? — зевая, она застегнула рюкзак. — Без пятнадцати три. — А Хеппи ждёт меня в полшестого. Это у меня сколько времени? — Два часа и сорок пять минут. Пенни незаметно сморщила нос. Времени не так много, а надо решить что делать с телефоном. Вероятнее всего, Пятница уведомит Старка сразу как она пересечёт границу Нью-Йорка. А там он её и выловит, даже до Вашингтона не успеет доехать. А если выключить телефон? Там может быть жучок. Если там он есть, то её опять же поймают. Как беженца из Северной Кореи. Пенни нервно размяла шею. Всё может пойти коту под хвост. Все эти исходы событий не внушали ничего хорошего, только пугали и нервировали. Если её поймают, то группа останется без барабанщика. Получается, попасться никак нельзя. Старк ничего даже не знает, но уже играет на нервах. Окей, жучок можно достать. Всего лишь разобрать телефон. А если он узнает, начнутся вопросы. Конечно, можно сказать, что она ходила на вечеринку и её просто запрут. Почему мистер Старк играет тут такое важное лицо? Он же ведь для неё никто. Он даже ей не папа. А нет, как раз таки папаша. Из Пенни вырвался нервный смешок. Осенило её во время умывания, и Пенни едва не хлопнула себя по лбу от очевидности происходящего. Если он что-то сказал это не значит, что нужно идти наперекор и одновременно рыть могилу. Да, они едут на три дня. Всё равно правда всплывёт. И даже не потому что «Все тайное, рано или поздно, становится явным». Это брехня придуманная чтобы запугать детишек. Сколько людей утащили грязные секретики с собой в могилу. И сколько ещë утащат. Правда всплывет, потому что никто не найдёт её утром. Старк спросит Пятницу. А та имея доступ ко всей информации скажет, что дорогая Пенничка барабанит во всю. — Вы просили предупредить, когда останется пятнадцать минут. Пенни повесила полотенца и захватив зубную щётку, вышла из ванны. И так что мы имеем. Пенни сбегает. Первое через что можно отследить её продвижение — это телефон. Значит, она просто забежит на старую квартиру, возьмёт всё необходимое, вскроет панель, достанет жучок и уедет в закат. План бредовый, как её сны в двенадцать лет. Такие же не нереальные. Пенни вообще не мастер планов. Как всё пойдёт, так будет выкручиваться. — Ага, — она прихватила термос с чаем, закрутила посильнее крышку, взяла баночку пилюль и поменяла место кольца, теперь он отблёскивал на большом пальце. Рюкзак уместился на плечах у Пенни. С виду даже и не скажешь, что она собралась в поездку. В правой руке лежал любимый белый термос обклеенный наклейками. Она окинула комнату взглядом. Вроде бы всё, что нужно взяла. Если чего-то и нет, то докупит уже в городе. Пенни заперла дверь. Конечно, если кому-то понадобится туда зайти, то с лёгкостью откроет дверь. Что иногда выводило девушку из равновесия. По дороге к машине, она в Гугл-карте подыскала адрес, находящийся в десяти минутах от дома в котором жила. Сидящий Хеппи за рулём, сердито посмотрел на залезающую в машину девушку. —Привет, Хеппи, — Пенни посмотрела с улыбкой в зеркало заднего вида. —Куда тебе? — вместо приветствия проворчал Хеппи. — Не понимаю почему ты Хеппи, если все положительные эмоции у тебя заблокированы. Ты вообще улыбаешься? Нет, ну правда, Старк выкачивает эмоции? Типа вампир. Место крови, пьëт положительные эмоции. Чёт ему особо не помогает. Весь такой траурный, как будто кто-то помер. Его настроение наверное… Не хотела-бы такой участи. Он же обожрётся. Мне на Фордем-Роуд. Ну ты кричи, если что. Может не помогу, зато спасусь. Услышав адрес, Хеппи резко поднял перегородку, на что Пенни только фыркнула: — Я ему помощь предлагаю, а он… Девушка опёрлась лбом об стекло, и усталым взглядом смотрела то на себя, то на улицу. Поспать сегодня так и не вышло, и вероятнее всего этой ночью тоже не выйдет. Оставшийся путь она переписывалась с Молли. Машина подъехала к серому дому с вывесками разных магазинов. Ладони слегка вспотели от предстоящего путешествия. Не дожидаясь Хеппи, Пенни выпрыгнула из машины и помахав ему, нырнула в подворотню. На улице к вечеру похолодало. В такую погоду Аркрайт предпочитала пить горячий чай и смотреть фильмы, а не скакать по странным переулкам. Пенни завернула во двора. Пару лет назад они С Молли по этим улицам пытались добежать за десять минут домой. Они толком ничего и не знали. Приходилось ориентироваться наугад. К слову они успели. Так что после таких приключений, она отлично бегала. Девушка ещё раз завернул в переулок, в котором омерзительно пахло: то ли тухлыми яйцами, то ли мочой. Стараясь не вдыхать столь ужасный запах, Пенни закуталась посильнее в шарф. Свет едва падал сюда. Единственным источником служил фонарь у дороги. В пару метров от неё послышался скрип, а за ним последовал храп. Сердце ушло в пятки. Она резко дёрнулась. Телефон никак не хотел распознавать палец. С горем пополам она включила фонарик и посветила на место откуда послышались звуки. Около стенки, на картонке спал мужчина пожилых лет укатанный в старое, разорванное одеяло. Девушка глубоко вздохнула. Хотя бы убивать её никто не собирается. Но сердце продолжало бешено стучать. Она порылась в карманах. Из налички у неё оказалось только десять долларов. Пенни обиженно поджала губы.  — Как говорится, лучше чем ничего, — шёпотом пробормотала она, стараясь не разбудить незнакомца. Но тот резко дёрнулся и загнанно посмотрел на девушку. — Всё хорошо, — попыталась его заверить Аркрайт, заметив перепуганные глаза. Первая мысль которая пришла ей на ум, что дети очень грубо с ним обошлись, если он так смотрит на неё, — Эм… У меня есть только десять долларов. Чтобы не пугать незнакомца, Пенни выключила фонарик. — Эм… Я Пенни?..— она с максимальной улыбкой посмотрела на мужчину. Заметив это в полумраке, он немного расслабился. Девушка медленно протянула деньги. — Нет, что вы я не возьму, — ломким и тихим голос проговорил он. — Сэр, мне не сложно, а вы простыли, — Пенни села на корточки. — Нет же. Это ваши деньги. Как будто она не знает. — Этого и так мало, — Пенни боролась с желанием закатить глаза. —Лучшее, что, вы можете сделать это купить еды. Дрожащей рукой, мужчина медленно взял деньги: — Спасибо вам, но не стоило. Запах тухлятины начал напоминать о себе. Поэтому стараясь не морщится, Пенни поднялась на ноги, и пожелав быстрого выздоровления, ушла в сторону фонаря. Домой девушка завалилась когда часы показывали ровно восемь. Коридор залился ярким тёплым светом. Квартира пахла в точности как раньше: мамины духи так и не выветрились. Если не вспоминать последние события, то Пенни с точной уверенностью заявила, что мама как обычно пропадает на работе, а она пришла с репетиции. Даже стикер с напоминанием разобрать обувь до сих пор приклеен к зеркалу. Летние очки так и валяются около шапок, а любимая расчёска матери так и свисает с полки. Все эти вещи навевают тоску, заставляя вспоминать как было раньше. Сравнивать с тем, что происходит сейчас, и осознавать, что Пенни так не хватает матери. Да, она была холодна с ней, строга, и практически ни во что не ставила. Или так казалось только девушке? Она бы точно отпустила на концерт, в этом Пенни уверенна. Она даже не знает почему. К горлу подступает комок и Аркрайт срывает розовый стикер. Она проходит мимо кухни, запинаясь об коробку, влетает в комнату, одновременно включая свет свободной рукой. Пенни падает на пушистый ковёр, оперевшись руками. Термос с металлическим звуком откатывается на пару метров. Рядом с ним проскальзывает красный чехол. А Сам телефон лежит экраном вниз около правой руки. — Это я типа многозадачная? Носом пол пропахать, и свет включить, — Пенни обращает внимание на перевёрнутый телефон. — Господи, господи. Лишь бы не разбился, — Перевернув, облегчённо вздыхает. Но спокойствие быстро пропадает. Телефон начинает вибрировать, а противная мелодия играть на всю комнату. От неожиданности Аркрайт отбрасывает телефон. — Я обращаясь к господу богу. Только не Старк, только не Старк. Я перестану пить энергетики, честно. Пенни медленно, как кошка подкрадывается на четвереньках к телефону, и так же аккуратно его переворачивает словно бомбу. У неё проскакивает мысль, что лучше бы это оказалась бомба. Она хотя бы знает как её обезвредить. На телефоне высвечивается фотография Молли и Пенни резко выдыхает. Она даже не заметила, что не дышала. С неё словно сняли несколько тонн. На неё конечно никогда не падали сверх тяжёлые вещи, но точно уверенна, что облегчение такое же. Ну да, люди же выживают после такого. — Ну по поводу энергетиков я перегнула, — она смахивает панель уведомлений, ровно садится и принимает вызов. — Чего тебе? — Ну для начала привет. Очень мило, Пенни. Тебя не научили этикету общения? Если нет, то могу подарить тебе книжку, — с того конца телефона послышалась обиженная Молли. Конечно же она не обиделась, Аркрайт даже по голосу слышала, что она улыбается. — Я чуть коньки не откинула. — Этикет никто не отменял. — Ну, это ты у нас голубой крови. — Как грубо, — на фоне послышились ещё чьи то голоса, которым Молли, ответила, что отойдет. — Будь я голубой крови, с тобой бы по помойкам не шастала. — На минуточку, это я с тобой, а не ты со мной. — За минуту разговорила меня унизили уже три раза. — Этикет…— задумчиво протянула Пенни. — Тебя опять затащили на какую то дребедень? — Что сразу дребедень? И вообще тебе сколько лет? 60 или 15? Это важный светский вечер, на который знакомая мамы затянула меня. Но мне тут нравится, — голос Браун понизился на пару тонов, — Нет, это ещё та самая дребедень. — А я тебе для того что бы развлекать? — Ну не совсем. Я сказала, что мне позвонили, потом сделаю напуганный вид, скажу что ЧП и убегу. — О как, — Пенни пересела с пола на стул. — Ага. Кстати, я читала, что у вас концерт завтра. — И ты решила мне напомнить? Молли пустила смешок: — И я отлично справляюсь. Я тебе ещё что-то хотела сказать… Блин, ну вот из-за тебя забыла, — в трубке послышался разочерованный вздох, за которым последовал смешок. —Ох, чёрт, миссис Уэлч идёт. Я тебе напишу. Не дав ничего ответить Браун сбросила звонок. Пенни опустила плечи и прокрутившись на стуле подвинулась к столу. Со дня её уезда комната никак не изменилась. Всё детство прошло здесь. Под шкафом до сих пор спрятана книга по физике. Мать терпеть не могла точные науки. И при виде них устраивала такой концерт, что позавидует любая рок-группа. Но всё закончилось, детство закончилось. Ничего не осталось. Только тусклая Пенни и её таблетки. Это бы рано или поздно произошло. Но не так же. Не в одну пасмурную ночь, после очередной ссоры. Девушка всё ещё никак не может выкинуть из головы изувеченное тело. Закроет глаза, и как наяву увидит ту ночь. Или тот вечер, как они начали спорить из-за пустяка. А во снах мама ещё и оживать умудряется. Но квартира такая родная, а Пенни словно под куполом. И всего это больше нет. Она сюда уже не вернётся. Словно это был сон. Одна тупая машинка подкосила всё, что так оказывается дорого ей. Девушка и подумать не могла, что когда-нибудь будет скучать по дому, по матери. Но всё перекрутилось. Мамы больше нет. Она всегда мечтала съехать как можно скорее, как можно дальше. Только бы не видеть столь противное лицо матери. А оно ведь и не противное. Пенни уже забыла её голос и некоторые черты лица. Всё заканчивается. Всё высыпается, как песок из рук. Да, она тоже думала, что круто жить в большом, дорогом доме с таким же богатым отцом. Только вот Старка нельзя назвать отцом. Она уже никого не воспримет родителем. Мама, папа такие приятные слова, которые не всем доступны. Нельзя любого встречного так назвать. В этом обращении не будет столь щемящего чувства, зарождающего тепло в груди. Она ведь даже не помнит когда звала маму таким ласковым словом. Только пустым и лишённым чувств. Медди в роли матери, выигрывает худшую роль века. — Ой всё хватит сопли раздувать. Жучок сам не вытащится. Пенни включила настольную лампу, сбросила одном движением весь мусор на пол и положила телефон. — И на этом мы закончим, —она сложила руки на груди и задумчиво посмотрела на шкаф. Немного посидев, она подошла к огромному белому шкафу заполненному всяким хламом. В последний раз она клала инструменты на последнюю полку. Долгое время когда Медди натыкалась на чемоданчик с инструментами, причитала о том что не женское это дело. Но когда через пару месяцев сломался кран, а Пенни с лёгкостью его починила, только фыркнула и больше не устраивала истерик. Наверное смирилась, тогда подумала Пенни. Но всё равно предпочитала не оставлять на видном месте. Пока что, девушка нашла только просроченный батончики и успела пару раз ударится головой об полку. Она откидывает белый пакет и наконец находит синий небольшой чемоданчик. Пенни счастливо улыбается и затылком ударяется об полку. Боль раздаётся по всей голове. Она пытается выпрямиться, но останавливается. В темноте ничего не видно. Мама старалась купить максимально глубокий шкаф, чтобы всё влезло. Шкаф конечно хороший, но практически ничего не видно. Отличное место для пряток или хранения трупов. Даже если включить свет в комнате, практически ничего не видно. В детстве Пенни считала, что там нарния, иначе объяснить это она не могла. Что-то отчётливо трескается и она отчаянно выдыхает. — Не к добру это, — она сильнее пытается выбраться. Кронштейн не выдерживает, и всё содержимое полки обваливается ей на голову. Аркрайт от неожиданности вскрикивает. Сама дощечка присоединяется к водопаду вещей, и с грохотом падает на бедную голову. Голова начинает болеть вдвойне, но она всё-таки вылезает с инструментами и садится за стол, поставив около телефона чемоданчик. Пенни сняла чехол, и медленным движением выкручивая малюсенькие болтики в основание айфона, шлёпая присоску на заднюю панель, аккуратно приподняла его. — Такс, лишь бы сейчас не расхреначить всё к чёртовой матери, — едва ли слышно бубнила себе под нос девушка. Каждый раз когда она на чём-то сосредотачивалась, то имела как ей казалось, ужасную привычку бубнить. Она просунула тонкий медиатор в образовавшуюся щель и ловко начала расширять отверстие. Крышка щёлкнула. Девушка подцепляет её пинцетом. Пенни раздражённо дёргает головой. Она ненавидела разные винтики в айфонах, а в этой версии их хватит на дом. Она открывает боковой отдел и достаёт набор отвёрток. Единственному чему она была рада, так это тому, что руки у неё не трясутся. В 12 лет она ходила в тайне от матери на робототехнику, и зачастую выполняла кропотливые работы быстрее, потому что отличие от остальных в ней не просыпался режим стиральной машинки. Аркрайт откручивает болты разной длины, снимает шлейф дисплея, и слабо улыбается. Она включает компьютер, который так и не переехал, и заходит в приложение, в котором мелькают зелёные цифры. Программист из неё, конечно, ужасный, но взломать чей-нибудь Фейсбук сможет. Не с первой попытки, но сможет. Пенни в который раз вводит код и стирает. Каждый раз она то забывает точку с запятой, то пишет не то. Она ещё раз вводит код, и программа начинает работать, а на экране начинают бегать символы. Пенни радостно взвизгивает. Осталось только снять жучок. Она крутит в руках телефон в поиске того самого жучка.  — О нет, — шипит через пару минут девушка. Жучок идеально поместился на антенне, — Господи… Если я его сниму, то это не останется без следа. Мистер Старк сразу же прибежит как ошпаренный. А есть вариант снять без палево? — она спрашивает скорее жучок, нежели кого-то определённого. Пенни аккуратно поддевает скальпелем часть микросхемы, просовывает под сам жучок, и соскребает его на скальпель. Жучок всё ещё соединён с телефоном проводом, но теперь в теории можно отрезать, как ребенку пуповину. Но если это сделать Старк скорее всего узнает. Она переплела пальцы и сжала губы в тонкую линию. Если сейчас сделать хотя бы одно лишнее движение, то Вашингтон она так и не увидит. Происходит, то чего она больше всего не любит — тупик. Как из него выйти? Бежать обратно? Или лезть через стенку? Пенни всегда всё знала, куча книг на фоне свидетельствуют об этом. Всегда с лёгкостью находила выход. А мистер Старк подкинул её непростую задачку. Лабиринт, у которого нет выхода. Придётся брать лопату. Пенни утомлённо откинулась на спинку стула, закрыла глаза, и позволила яркой картинке воображения на время померкнуть. Затем она снова ясно представила материнскую плату и проклятый жучок. И вдруг с одного взгляда увидела решение. Снять бесследно не получится. Но можно перенести на другое устройство. Она открыла глаза, и ослеплённая ярким светом от лампы пару раз моргнула, прежде чем смогла взглянуть время на настольных часах. Она просидела так двадцать минут. Если в её мысленных построениях обнаружится ошибка, то на новую идею времени не будет. Пенни потянулась к комоду и достала старенький телефон. От этого движения плечи резануло болью — за прошедшее время все мышцы затекли. Аркрайт сняла с него чехол, затем крышку, открутила панель, и положила его около другого телефона. Она взяла пинцет и аккуратно перенесла жучок на сопроцессор, быстро прикрутила жучок, и оставила руки в воздухе. Синий провод всё ещё соединён с телефоном. Пенни потёрла рукой переносицу, выпрямив спину, не спеша открутила его чипа. Компьютер положительно пискнул и она на одном дыхании прикрутила проводок к антенне старого телефона. Девушка резко выдыхает и напугано смотрит на приглушённый экран. Там всё так же бегают символы. Она снова вводит код, чтобы посмотреть изменения. Если всё прошло гладко, жучок будет думать, что он остался на месте. Цифры перестают бегать. Пенни закрывает ладонью глаза, и сквозь пальцы смотрит на буквы. С каждой строчкой дыхание сбивается, а сердце начинает отыгрывать ритм всё быстрее и громче. Последняя строчка и… — О Господи, да! Слава всем богам, — Пенни так радостно выкрикивает, что наверное это слышат соседи снизу. Но сейчас её волнует только телефон, — я чёртов гений! Какое-то время Пенни не издавая ни единого звука, витая в облаках, планируя прекрасную поездку, собирала айфоны в обратном порядке. Она откинулась на спинку стула, сложив руки за головой. С телефонами было покончено, а откусанное яблоко на экранах приводили в какую-то эйфорию. Заставка закончилась, Пенни выключила телефоны, и сложила их в рюкзак. Она сделала пару глотков до сих пор горячего чая, шустро натянула всю одежду и вышла на улицу. Сильный, вечерний ветер ударил в лицо, заставляя девушку получше закутаться в шарф. В этом году зима всё не хочет уходить, а из-за этого у погоды ужасные перемены в настроении. Вроде бы всё растает, а солнце будет печь как не в себя, так сразу же ливень в перемешку со снегом. Такая погода была очень непривычна Нью-Йорку. Пенни снова заворачивает в тот противный переулок. С неким разочарованием отмечает, что того бездомного нет. Сама девушка учится в школе, и знает что ужаснее подростков мало чего найдётся. Им наплевать, кого унижать: школьник, престарелый —главное что бы не мог дать отпор. Якобы это забавно. Аркрайт часто заступалась за кого-то. Поэтому у директора её с побитым лицом видели часто. Она сама поражается тому как её не отчислили. Угрозы об этом поступали постоянно. Возможно, от того что Пенни только рада свалить из этой школы, она всё ещё в ней. Она ещё раз заворачивает. И наконец спустя два квартала, она доходит до улицы на которой её высадил Хеппи. Пенни уже тысячу раз пожалела, что не взяла шапку. Она уже хоронит свои деньги которые потратит на лечение ушей. Яркая вывеска тайской еды больно слепит в глаза. Но Пенни продолжает пялиться, кутаясь рукой в карман пальто, делает глоток чая, и подходит к зданию напротив. Всё ещё попивая чай, она осматривается в поиске места где можно спрятать телефон. И только сейчас её окатывает осознание, что она могла не вытаскивать жучок, а сразу оставить телефон. Не удержавшись она хлопает себя по лбу от очевидности. Сделав шаг к подъезду, Пенни отдергивает себя. Мистер Старк вероятнее всего посмотрит на местоположение жучка и приедет сюда. Она уже представляет лица людей увидев в бедном районе Тони Старка. А потом он находит телефон, и вот вечеринка будет. Девушка как наяву видит его красное от злости лицо, и с улыбкой ищет более подходящее место. Для Пенни всё превратилось в игру. Что-то похожее на покер, только без дилера. Бои без правил, только гуманнее. Аркрайт в наглую, бессовестно блефует прямо перед носом. Она бы не стояла здесь и мёрзла, если бы не любила азарт. Каждый играет свою мелодию. И Пенни собирается зажечь по полной. Интересно, её посадят на домашний арест? Может отберут телефон, как у 10 летнего ребёнка? Все эти вопросы будоражили кровь, заставляя принимать всё более безрассудные, неосмотрительные решения. Ну, а с другой стороны, мистер Старк сам виноват. Она ещё неделю назад дала намёк, что слушать его не собирается. Пенни ходит по очень тонкому льду. Обычные люди увидев мутный лёд, развернулись бы и ушли, Аркрайт же разворачивается и берёт коньки. Если идти на дно, то красиво. Не сомневаясь. А вот рядом с домом стоит дерево, в котором идеально поместиться телефон ну или у Пенни плохое зрение. Она поджимая плечи к шеи от холода, подбегает к дереву. Да, между ветками он будет незаметен и не упадёт. Изначально завёрнутый в пакет телефон, она засовывает между палками; не сильно потрясывает дерево, и сощурив глаза убеждается, что во время ветра его не снесёт. Она делает пару шагов, и дьявольски улыбается. Если сейчас она не передумает, то обратного пути нет. Но в ней нет ни доли сомнения. Её уже не пугает Старк. И ей не хочется думать как всё плохо. Появляется самонадеянная уверенность. Очень глупо, мисс Аркрайт. Но Пенни лишь улыбается, и идёт к остановке. Глупо? Да. Опрометчиво? Да. Она прекрасно это осознаёт. Так же она чувствует всем нутром, что контроль над ней после её выходки усилится. Но страдать будет будущая Пенни, а сейчас всё хорошо. Старк может запереть её как принцессу в башне, но не чтобы её это остановило. Будет каждый раз придумать побеги. Неудачные? И что? Нужно будет биться головой об стенку? Нет проблем! Монстр внутри неё требует авантюр, вранья и рисков. Он ненасытен. Требует всё больше, и больше. А Пенни готова потакать ему. Возможно, в один день он полностью завладеет ею. Она никогда этого не признает. Но это поистине странное существо так и тянет за собой. И непонятно на дно или вершины. А ведь её считали когда-то примерной ученицей, паинькой. Вот только она ею не была. Она уже давно свернула куда-то не туда. Иногда мрачные мысли просто пугали Пенни. Особенно они её посещали после очередной прекрасной истории. Почему если ты смотришь на мир не сквозь розовые очки, то ты отброс? Почему никто не думает о мире в полном обличии, прогнившим полностью? Ситуация со Старком только сильнее показывает её как весьма импульсивную личность. Она как маленький ребёнок — начинает негодовать при запрете, даже если эта вещь эй никогда не была интересна. А из-за мистера Старка в ней просыпается весь спектр эмоций. Может это от таблеток? Сколько она их пропивает? Точнее сколько лет она их не пропивала? Но что делать если мрачные мысли медленно завладевают тобой, тянут в чёрное пекло? Заставляют смотреть на мир иначе? Это плохо или хорошо? Что такого в том чтобы иметь другой взгляд на мир? Она же не сходит с ума? После смерти матери всё полетело в тар-та-ра-ры. А монстр внутри неё начала сильнее проваляться.

***

Погода наконец-то радовала. Облака разошлись, давая волю солнцу, от чего приходилось морщиться. Пенни с лёгкой улыбкой подошла к школьному автобусу. У неё было прекрасное предчувствие отличного дня, хотя обычно её 6 чувство подводило. Облокотившись об стенку автобуса около входа, стояла хмурая Грейс, зачёркивая что-то в сером блокноте: — Это я взяла, и это. Вроде всё… И где эти бомжи, спрашивается? Мы точно опоздаем. Я для кого несла пирожные? — Пирожные это хорошо, и я с радостью их всех съем, — Пенни встала на против девушки, давая пять, — А вот ты чего так рано? Сегодня праздник? Обычно на них ты приходишь чуть ли не за день. Лофт закатила глаза: — Не правда. — Правда. — Перестань меня обижать. У меня есть глаза и я не побоюсь ими заплакать. — Сильно. Знаешь… Теперь нас двое кто так говорит, — Аркрайт протянула руку, та пожала её в ответ, сдерживая смех. — Я услышал слово пирожные, — Девушки одновременно дёрнулись в сторону Роберта. — Эта реальная жизнь меня доконает, — Пенни косо посмотрела на жующего Уилсона. — Только утро, а британка уже помирать собралась, — Оливер дал пять Роберту, и выхватил откушенный пончик из рук, — Было ваше, стало наше, — он нагло улыбнулся, и делая пару шагов назад, быстро запихал пончик с розовой глазурью в рот. — Так вроде говорят в России, — Невнятно пробубнил Эндрю, смеясь, и уклоняясь от ударов. Пока Оливер убегал от злого Уилсона, подтянулся и Ян. Пенни тряся телефон от смеха, начала снимать. Грейс хлопнула в ладоши, чтобы привлечь внимание: — Всё, все здесь. Можно залезать в автобус, мы и так опаздываем. К идиотам я тоже обращаюсь. Аркрайт перевела камеру на Лофт: — А это голубика с шоколадным коржом, — Она в воздухе нарисовала пальцем сердечко вокруг раздражённого лица девушки. Грейс цокнула языком, переводя взгляд на Яна, а потом резко посмотрела на красную от смеха Пенни. — Это потому что я чёрная? — Девушка попыталась сделать серьёзное лицо, но поднимающееся уголки губ выдавали её с головой. — Ты прекрасна! — Крикнула Аркрайт забегая в автобус, спотыкаясь, но продолжая снимать. За ней ринулась и Лофт, угрожая засунуть палочки глубоко в задницу. Убегающий Оливер, тоже посчитал автобус хорошим убежищем. Пенни рванула на самые последние сиденья, и присев на колени облокотилась на стенку. Эндрю плюхнулся рядом, прижимая сильнее девушку к стенке. Пенни перевернула камеру, так чтобы было видно не только её: — Ребят, мы в Дагестане! — Шёпотом заявила она, стараясь не засмеяться в голос. — Простите! Аркрайт, плохо учит географию, мы находимся в жопе. — Мы не в жопе — это нам жопа. Пенни почувствовала увесистые шаги от которых проходила еле заметная вибрация по полу. Она даже не представляла что на вид не тяжёлый парень может так агрессивно и громко ходить. Как шаги могут быть злыми, Пенни не знает, но эти точно ничего хорошо не сулили. — Оливер! — громко выкрикнул Роберт. Они напугано переглянулись, пряча головы. —Напиши это на моём надгробии, — одними губами проговорил парень, поджимая ноги к себе. — Я сожру тебя! — голос становился всё ближе и громче. Аркрайт ещё раз посмотрела на Эндрю, и походу он не дышит. Она до крови прикусила губу, чтобы не засмеяться, но из неё всё-таки вылетел истеричный смешок, на что Оливер шикнул и закрыл её рот рукой. — Я и не знала что дедушка Роба Дорангель Варгас, — едва слышно сказала Пенни, убирая руку. — Чувствую себя как в ужастике. — Сплюнь! Они там все помирают. Над ними нависла тень: — Аркрайт, свали, — в голосе послышались нотки стали. Пенни перевела камеру на сердитое лицо Роберта, но на телефоне оно было плохо видно из-за освещения: — Во имя господа, давай без кровопролитий. На фоне послышался голос Яна полным энтузиазма: — Мясо! Давай мяса! — Ну, да, это не ты сидишь на грязном полу, которой даже не знает, что такое мокрая тряпка, — вскрикнула в ответ Пенни, — или чем тут должны полы мыть. — Мокрая тряпка это Оливер, — Юншен подбежал к Уилсону. Аркрайт сочувственно посмотрела на Эндрю который прощался с жизнью, подтянула его за плечо, и на ухо ему сказала: — У тебя на щеке глазурь. Думаю это как красная тряпка для быка. Заметит — придётся выбирать венок. Оливер провёл тыльной стороной руки по щеке, кивая, как бы спрашивая, осталось ли что-то. На что Пенни отрицательно помотала головой. Немного посмотрев на сиденье, очень тихо продолжила: — У меня есть стратегия. — О нет. — Я тебе жизнь спасаю! — Иди в ту часть тела, которая во Франции свободна от телесного наказания! — Так же эмоционально выкрикнул Оливер. Все недоумённо покосились на него. — От куда такие познания?.. — Грейс подбежавшая недавно, растерянно протянула руку к лицу, стараясь скрыть румянец. — Эм… Ну… На лингвистике Францию изучали? — Неуверенно проговорил Эндрю, пихая Аркрайт рукой, что бы та поднялась. — О как, — лишь протянула Пенни с ехидной улыбкой, игнорируя толчки в плечо. — А изучали вы на практике? — Ян подмигнул, от чего Аркрайт начала снова задыхаться от смеха. Всё напряжение мгновенно ушло. Роберт даже забыл на пару минут, что злился. Эта фраза была столь неожиданной, что вела всех в ступор. Пенни пялилась на красную Гвен, гадая, что она такого постыдного услышала. Это скорее внезапно и забавно. Вот, как можно было такое запомнить? Зачем? Улыбка снова расползлась на её лице. — Аркрайт, если ты сейчас не прекратишь лыбится, я тебе эту улыбку засуну, — Оливер хотел договорить, но его резко перебила Пенни. — Да-да, в ту часть которая свободна от телесного наказания во Франции. Можешь поставить мне «+А» я хорошо выучила историю. Конспект увы не вела. —Замолкни. — Грубиян, — она протянула руку в немой просьбе поднять. Ноги ужасно затекли: сама она не выберется. Роберт схватил её за руку и потянул на себя. Морщась, она еле как встала на ноги, освобождая путь. Оливеру куда быстрее удалось выбраться. Пока Пенни разминала затекшую шею, в салон автобуса зашел мужчина средних лет. Яркая, добрая улыбка сразу бросилась глаза Аркрайт, от чего у неё поднялись уголки губ. — Здраствуйте, надеюсь, я вам не помешал, — лучики солнца забавно мерцали на его лице. Грейс слабо улыбнулась, мотая головой. Он был похож на щеночка. На мопсика, если точнее. — Я ваш водитель Тайлер. И нет, я не основатель бойцовского клуба. — Жаль, а то мыло бы по скидке выпросили, —этот Тайлер ей уже нравится. Пенни подняла брошенный рюкзак, стряхнула рукой пыль, и закинула его на сиденья с правой стороны, где уже лежал чёрный шоппер. Грейс села на несколько рядов вперёд от девушки: — А вы нас туда и обратно? Или только в ту сторону? — Грейс села на несколько рядов вперёд. — В обе стороны. И я не такой старый, чтобы мне обращались на Вы. Мне вчера только 10 было. — Вот это тебя плющит во временных дырах, — Пенни хоть и называли хамкой, не уважающая взрослых, но обращаться на «ты» ей не привычно. Она общалась так только с мамой, теперь и с Пеппер. Мужчина вышел из салона, обошёл автобус, и сел на водительское место. Задумавшись, Аркрайт проследила за его действиями. Жалко, что, как его там, Тейлор? Не суть важно. Жалко, что, обратно скорее всего она поедет уже с мистером Старком или Хеппи. Хотя, она даже не удивится, если Тони не соизволит сам приехать. А этот мужчина уже кажется классным и добрым. Это не занудный Старк, который из юмора способен только обстебать. Если так подумать, то это последние дни её жизни. Потом, ей знатно влетит. Но это будем потом, а сейчас всё хорошо. Она посмотрела на Оливера, который косился на Уилсона, и тихо посмеялась. Он до сих пор напуган. Пенни вспомнила, как он не дышал, и как Роберт вчера писал ей об идеи подсыпать слабительного. Всё конец, Оливке. Ян сложил вещи на задние ряды, взяв только телефон и воду, и сел около Оливера. Сам Эндрю не горел желанием садиться с Робертом. Тот вроде бы остыл, но рисковать не хочется. Уилсон сел перед Пенни, запасившись едой.