Хочу домой, или Конец пути

      Индейская деревня осталась где-то далеко позади и внизу. Впереди были только солнце, небо и немыслимый простор.       Они сидели на высоком утесе. Время и ветер выровняли здесь небольшую площадку и засыпали её землей. А солнце, дожди и птицы, растаскавшие семена по всей округи, превратили её в уютную поляну, заросшую мягкой травой и невысоким кустарником.       Шаман внимательно оглядел своих молодых спутников. Все трое — абсолютно разные. По характеру, внешности, происхождению. Они даже сейчас вели себя совершенно по-разному.       Кем, Тайна, сын вождя племени, сидел неподвижно, не сводя внимательного взгляда со своего наставника-шамана, прямой как стрела, лежащая на натянутой тетиве лука. Он ждал лишь сигнала, чтобы отправиться вперёд, не задавая лишних вопросов, не сомневаясь и не раздумывая.       Золотоволосый бледнолицый, которого чужаки звали Алексом, а он, шаман, — Арэнком, Звездой (и он, самый яркий среди этих троих, действительно ею являлся, и по ауре, и по значению в предстоящей миссии), сидел, подтянув ноги к груди и подставив бледное лицо солнцу. Вот он обязательно спросит, и зачем, и почему. Но ему и положено. Иначе никак. Он должен знать, куда поведёт своих людей. На то он и Звезда.       И самый загадочный среди избранных, Серый — для Арэнка, Странник — для вздорной эльфийки и Сунаккахко, Сокрушающий, — для самого шамана. Хотя шаман не был уверен, что дал этому избранному верное имя. Суть Сунаккахко ускользала от него, менялась на глазах. Он был и сокрушающим, и другом, и хранителем… Его, единственного из всех когда-либо встреченных шаманом людей, а их было немало, очень немало на его долгом жизненном пути, он не мог распознать. И дело было даже не в том, что этот избранный не был рождён женщиной. Дело было в чём-то другом. В чём — шаман не знал.       Сунаккахко стоял, привалившись плечом к скале, и сам был сейчас камнем. Незыблемым и спокойным. Но это было обманчивое впечатление. Шаман видел — Сунаккахко настороже и чутко следит за всем на много-много шагов вокруг, чтобы никто и ничто не помешало им.       Он тоже захочет знать. Впрочем, за своим другом, Арэнком, он пойдет, не размышляя и не сомневаясь.       Они все разные, да. Но им троим идти вместе. В неизведанное. Они связаны крепкой нитью, которую не в силах разорвать ни люди, ни боги. И вернутся ли они, тоже не известно ни людям, ни богам. Поэтому они должны стать одним целым. Он, шаман, сделал всё, чтобы помочь им. Дальше — только они сами. И только время и невремя им в помощь. И сила избранных.       Хотя… ещё не всё. Он должен ещё им рассказать. О том, куда они идут, зачем идут и почему идут именно они. Всё, что знает сам.       Шаман шевельнулся, и тут же избранные отреагировали на его движение. Кем напрягся, ловя каждый взгляд и жест, Арэнк — открыл глаза и повернул голову, один лишь Сунаккахко остался всё так же неподвижен, словно и не видел, и не слышал ничего вокруг себя, но Шаман знал — это тоже обманчивое впечатление.       — Когда боги создали этот мир, они разделили свет и тьму, как две половинки одного целого, — шаман говорил негромко, нараспев, словно камлая, он даже глаза прикрыл, — без одного нет другого. И тьма, и свет — благо этого мира. Но только когда они в балансе. И чтобы держать баланс — боги создали Стражников. Стражников Света и Стражников Тьмы. И дали им Вещи. Священные вещи. Бледнолицые чужаки называют их артефактами. Если ослабевает одна из сторон — Мироздание наклоняется. И если крен окажется достаточно велик, то все мы соскользнём вниз. И провалимся в Бездну. Бездна — это не обязательно гибель материального мира, — он заговорил чуть громче, уверенней и жёстче и уже не закрывал глаз, поэтому отлично видел, как бледнолицые вскинули на него немного удивлённые глаза и подобрались, а по губам Кема скользнула лёгкая довольная улыбка. — Земля не погибнет от нарушенного Равновесия, ей страшны только космические катаклизмы, — он увидел как у Арэнка и Сунаккахко вытягиваются лица, но продолжил, словно не замечая их удивления: — Но погибнут люди. Для самой Земли это будет благом. Люди — паразиты на её теле. Но тогда не будет и гармонии между Природой и Разумом. Я и мои братья очень надеемся на времена, когда они смогут не истреблять друг друга, а научатся жить и взаимодействовать друг другу во благо. Это время придёт не скоро. Но если нарушить Равновесие — оно не придёт никогда.       Все трое молодых людей слушали внимательно, не сводя глаз с его бронзового, испещрённого морщинами лица. Он удовлетворённо наклонил голову, сел чуть свободнее и продолжил:       — Нельзя уничтожить одно, не навредив другому. И артефакты тоже существуют. Их много, они разные по значению, по своим целям. Чтобы постичь все тонкости, нужен не один час, не один день, а может, и не один год. У нас нет сейчас столько времени. Поэтому я объясню в общих чертах. Частности вам могут только помешать. Впрочем, Кем, — шаман кивнул в сторону своего ученика, и тот согласно наклонил голову, — сможет ответить на ваши вопросы. Он знает не намного меньше меня, — он слегка улыбнулся, заметив, как у Кема вспыхнули тёмным румянцем щёки. — Хотя про артефакты эльфов вы знаете больше моего. Один из них — у вас. Но он вам не принадлежит. Вы взяли чужое.       Он в упор глянул на Арэнка и Сунаккахко.       Арэнк вспыхнул яркими рваными пятнами.       — Мы не воры!       Сунаккахко чуть напряг мышцы, готовый броситься на защиту своего друга, но обвинение в воровстве его, кажется, оставило равнодушным.       Шаман согласно наклонил голову.       — Не воры. Но кристалл — не ваш. Хотя и признал вас за хозяев. Вернее, одного из вас, — он поглядел на Сунаккахко, — тебя.       Шаман замолчал, на несколько секунд возвращаясь в тот день, когда в первый раз почувствовал неладное. Равновесие на секунду дрогнуло, меч на игле качнулся на одну тысячную волоса.       Но началось всё гораздо раньше.       Стражи жили долго, очень долго. Почти — бесконечно. Со временем их сердца начинали биться тише, спокойнее. Кровь становилась медленной, тягучей, как само время. И холодной. Тогда они шли к людям, которые были подобны искрам. Яркие, жаркие, непредсказуемые. Иногда на свет появлялись странные создания. Не люди и не Стражи. Кто-то посередине. Иногда они оставались жить в мире людей и проявляли недюжинные таланты и способности. Вот такие, как Арэнк. А иногда Страж забирал дитя к себе.       Тот мальчик был талантлив, он мог стать избранным, он мог стать Стражем, но он хотел много и сразу. Всё и сейчас.       Высокородная эльфийка, не уступающая чистотой крови самой Королеве, полюбила его, открыла своё имя, а он… Он обманул её, увел в подлунный мир и потребовал выкуп. Дорогой выкуп. Он знал, чего требовать и от кого. Брат девушки слишком дорожил своей неразумной сестрой. Так один из кристаллов покинул сокровищницу Королевы Эльфов. Тогда и дрогнуло Равновесие. Никто тогда этого не заметил. Только шаман, но и он забыл, поглощённый другими делами.       Шаман вынырнул из воспоминаний и вновь вгляделся в лицо Сунаккахко. Но тот если и испытывал какие-то эмоции, то прятал их слишком уж умело. Голубые льдистые глаза смотрели спокойно, но без вызова. Сунаккахко лишь принял информацию к сведению и ждал дальнейших объяснений.       — Кристалл выбрал тебя, — повторил шаман, — и теперь ты его хозяин. Но мне кажется, или я заблуждаюсь, что камень не слишком подчиняется тебе?       Легкое, как тень, облачко сомнения на мгновение затуманило ясный взор Сунаккахко, но в следующую секунду оно растаяло, а сам он утвердительно склонил голову.       Шаман кивнул. Чего-то подобного он и ожидал.       — Ваш артефакт был первым камушком в лавине необратимых последствий. Он попал не в те руки, но управлять им сложно, он капризен и непредсказуем. Он мог погубить хозяина, если тот не знал, как с ним обращаться. Но при этом от каждого из своих владельцев кристалл брал частичку энергии, становясь сильнее. К сожалению, дело одним кристаллом не ограничилось…       Шаман вновь окунулся в воспоминания. Сыну Стража и человека довольно скоро стало скучно среди людей. Кристалл становился неуправляемым и опасным для своего хозяина. И тогда молодой полуэльф нашёл среди людей учёного, который смог построить временной портал. О, тот учёный был очень талантлив! Возможно, в его жилах тоже была частица крови Стражей? Им везло, их не могли засечь патрули Стражей. Эльфы слишком увлеклись развлечениями, охотой, любовными играми…       Полуэльф-получеловек, он очень хорошо изучил привычки своей родни, смог пробраться в Сокровищницу и забрать вещь, значение и силу которой он в тот момент и сам не понимал.       Тогда Равновесие дрогнуло ощутимо. Тогда забеспокоились и Тёмные, и Светлые Стражи. Но было уже поздно. Учёный погиб, портал временно застыл, а кристалл уснул беспокойным и опасным сном. Кто-то разбудил его, кто-то, кто понравился кристаллу. Разбудил, но не забрал с собой. И кристалл позволил людям играть с собой, искусно пряча эти игры от эльфов. Пока новый хозяин не вернулся за ним.       Шаман молчал, погружённый в свои мысли. Молчали и его спутники. Только ветер негромко шелестел листвой, да какая-то пичуга беззаботно чирикала в кустах у самой скалистой стены.       Арэнк шевельнулся, нерешительно глянул на своего друга и повернулся к шаману:       — Но кристалл попал к нам в будущем… Как это всё могло повлиять на события здесь? Сейчас?       Шаман поднял на него глаза и качнул головой.       — Для некоторых понятий и явлений нет времени в том варианте, в котором о нём знаете вы. Я понимаю тебя и твоё недоверие, но тебе придётся поверить мне на слово.       Арэнк нахмурился, но, махнув рукой, замолчал, предлагая продолжить рассказ.       — Вслед за кристаллом пропала Та Самая Священная Вещь. Без которой невозможен Баланс. Без которой Равновесие рухнет. Сейчас её унесли в другой мир. Тот, кто унёс её, надеется при помощи неё купить себе силу и власть. Но он сам не понимает, что творит.       Шаман нахмурился, вспоминая финальный акт этой истории. Тот молодой полуэльф попытался купить себе власть здесь, в этом мире, но эльфы не пошли ему на уступки. И тогда он сбежал. Глупец. Он не понимал последствий своих поступков. Он почти погубил и родной мир, и себя.       — Королева говорила вам о множестве и многообразии миров? — шаман дождался дружного кивка и продолжил: — В одном из таких Равновесие было нарушено окончательно, Хаос победил. Тёмные Стражи уничтожили Светлых. Почти всех. И теперь они думают, что смогут восстановить свой мир при помощи чужой Священной Вещи. Но это невозможно.       Он опять замолчал. И выжидательно посмотрел на избранных.       Арэнк недобро усмехнулся:       — И мы должны пойти и забрать ту вещь? А куда идти, что и где искать? Нам хотя бы это объяснят? И как туда попасть? И как оттуда вернуться? Из вашего временного невремени? А может, мы просто вернём эльфам Кристалл, а нас отправят домой? В наше время? А вы сами разберётесь между собой?       Шаман качнул головой:       — Нет, это как бусины на нитке: если одна внезапно треснула и развалилась, то ничего страшного, подвинутся другие — и незаметно будет. Но если потом не выдержала еще одна, и еще, и еще… То вот уже вместо плотного ожерелья миров у нас остается несколько несчастных бусин на всю огромную нить. Но есть шанс восстановить эти миры-бусины, вернуть их на общую корду-нить и восстановить всё, как было прежде. Без той Вещи Равновесия нам не удержать. И Стражи пойти не могут. Могут — только избранные. Тот, в чьих жилах есть кровь Тёмных, тот, в чьих жилах есть кровь Светлых, и тот, кто владеет Кристаллом.       Арэнк нахмурился и переглянулся с Сунаккахко. Подумал несколько секунд и, вздохнув, спросил:       — Как найти символ? Что это? Вещь, животное, растение или вообще человек?       Шаман тепло посмотрел на него. Хорошие вопросы задавал Арэнк, правильные.       — Это вещь, но она — живая. Когда вы её найдёте, то сразу поймёте, что это она. Не зря же вы избранные.       Он легко поднялся с земли. Вслед за ним встали и избранные.       — Мы помогли вам, чем смогли, дали нашу силу, помогли раскрыть вашу. Теперь Королева поможет вам.       Арэнк скептически вздёрнул бровь и покачал головой, но от комментариев воздержался. Надо было прощаться. Шамана ждали в деревне, а троих избранных — на дороге.       Шаман оглядел их и по очереди шагнул к каждому, доставая из кармана небольшие матово-жёлтые фигурки на цепочках. Он надевал каждому из избранных амулет на шею и шептал что-то, слышное только ему самому. Затем сделал шаг назад и пояснил для Арэнка и Сунаккахко, поскольку Кем и сам об этом знал:       — Это те тотемы, которые вы сами для себя выбрали. Они помогут вам.       Парни серьёзно кивнули. Чуть помялись, чувствуя обычную при всех прощаниях неловкость, но всё же молча развернулись и через пару секунд уже спускались по узкой каменистой тропинке.

***

      Алекс шёл за Кемом, Серый замыкал их маленькую цепочку из трёх звеньев. В голове варилась и булькала такая густая и нажористая каша, что разобраться, что и к чему, было абсолютно невозможно. Следовало успокоиться и начать упорядочивать сведения. Начать с малого и несущественного.       Алекс кашлянул и тронул шедшего впереди Кема за локоть.       — Слушай… Этот ваш Шаман, он странно говорил… — Алекс замялся пытаясь верно сформулировать мысли, — словно он…       — Словно он не дикий индеец, а образованный человек, — Кем не повернул головы, но Алекс всё равно услышал, что тот усмехнулся.       — Ну да, — Алекс отбросил напускную скромность. Чего уж тут деликатничать? Дело-то жизни и смерти всего их мира, как говорили и Шаман, и Королева. — Откуда он знает такие понятия: космос, катаклизмы? Всё же я думал, что у вас немного другие интересы.       — Так мы и не простые индейцы, — Кем всё так же шёл вперёд, не сбиваясь с дыхания и ритма шагов, — мы — те самые, Тёмные. Те, что держат меч из последних сил. И время, и невремя для нас текут иначе, не так, как для простых людей. И знания мы получаем отовсюду. Иногда я сам удивляюсь, когда очередное знание приходит неизвестно откуда. Как, например, тогда, у родника. Я просто знал, что вам сказать. Слова сами легли мне на язык.       Кем замолчал, а Алекс больше ничего не спрашивал, потому что от ответов количество вопросов не уменьшалось, а, напротив, резко взрастало в геометрической прогрессии. Возможно, Серёге удастся как-то систематизировать полученную информацию. А потом он популярно объяснит и своему беспроцессорному другу. Потому как пока Алекс чувствовал себя полным идиотом. Или диким бледнолицым. Алекс лишь надеялся, что у них будет на это то самое непонятное время и невремя, о котором говорили Шаман и Кем.       Забавно было, что они называли себя Тёмными и, кажется, гордились этим. Тот ещё разрыв шаблонов. Как и то, что эти самые Тёмные пока помогли им больше, чем пресловутые Светлые. То, что помнил о своей родне Алекс, однако, позволяло сделать вывод, что эльфы те ещё эгоисты и говнюки. Вспомнить хотя бы прабабку Королеву и дядюшку Лорда. Впрочем, и человеческие родственники у него были не лучше.       Алекс зябко передёрнул плечами и прибавил шагу.