Две катаны

      Он стоял к ней спиной, но его взгляд, будто прорезая воздух, ощущался во всем пространстве, его присутствие заполняло собой всю комнату. Он молчаливо изучал ее, и для этого не нужно было смотреть.       Спустя несколько минут ронин одним плавным движением, словно большая черная кошка, развернулся на 180 градусов и будто ещё сильнее придавил своим взглядом Мэй к двери, в которую она и так уже упиралась спиной. Он как всегда выглядел безукоризненно: кимоно без единой складки спадало с плеч, волосы ровным потоком стекали сзади по спине, над ножнами сверкал металл рукоятей, будто бы не имеющий царапин, лицо было все таким же сосредоточенным, но вместе с тем расслабленным. Глаза гейши сверкнули, и к горлу подступил ком, который хотелось сглотнуть, но имея выдержку она продолжала ровно смотреть прямо перед собой. — Мэй, — это был некий вопрос, уточнящий, правильно ли он понял её в этом безмолвном диалоге.       Ответа не последовало, но напряжение между телами несколько угасло. Значит, он был прав. Мэй медленно отстранилась от стены и сделала два шага вперед, но затем остановилась то ли в раздумьях, то ли намеренно, потому что таков был ее план. — Ты ведь пришла ко мне, верно? Можешь подойти, — его голос был мягкий, и это был не приказ, но все же, как и всегда, он воспринимал ее серьезно, не перекладывая всю ответственность на себя.       Масамунэ ждал, пока Мэй беззвучными шагами сократит расстояние между ними. Все это время он лишь чуть заинтересованным взглядом изучал ее одежды, будто любуясь узором, и лишь когда был сделан последний шаг, он поднял взгляд и заглянул Мэй прямо в глаза. Земля начала уходить из-под ног, ей захотелось за что-то схватиться, но кроме, собственно, него ничего рядом не было, так что оставалось только дышать, через раз пропуская глотки воздуха. — Ты... — на секунду Масамунэ задумался о том, что собирался сказать, а затем ровно продолжил ласковым тягучим голосом, — знаешь, кто я, Мэй, и зачем я здесь, — это было некое предупреждение. — Да, знаю, — она старалась не выдавать своего волнения, но казалось, что от него ничего не скроешь. — Я не отвергну тебя, я не хочу этого, — мимолетным движением руки он скользнул по ее собранным волосам, чуть коснувшись, отчего Мэй вздрогнула, и тут же опустил её обратно, — но настаивать я тоже не буду.       Было сложно заметить, как его дыхание лишь немного участилось, но от внимательной гейши это, конечно, не ускользнуло. Взгляд опустился на две сверкающие рукояти над поясом. Они всегда притягивали её внимание; сначала в голове всплывали образы грациозно тренирующегося Араи, который будто плавал над землей и приковывал к себе взгляд; а затем по неизвестной ей самой причине хотелось их коснуться. Желание всегда казалось странным, но сейчас после недолгих раздумий изящная рука Мэй выскользнула из рукава и провела пальцами сначала по рукояти, затем по ножнам. Она не касалась его тела, но чувствовала, как мышцы напрягаются под такими эфемерными прикосновениями. От этого осознания еще сильнее бросило в жар. Все это время Масамунэ с явным интересом наблюдал, но не говорил ни слова. Еще раз давал понять, что он оставляет за ней право выбора и не будет преследовать только свой интерес. В ответ Мэй неуловимо коснулась его пояса и развязала одним движением — катаны с ярким звоном посыпались на пол, пояс накрыл их следом. Этот звук пробудил какое-то животное нутро, все сжалось и перевернулось, именно внутри стало жарко, гейша чуть закусила щеку с внутренней стороны и опустила глаза. Он мог поймать свое оружие до падения, но не стал этого делать, и почему-то от этой мысли дышать стало еще тяжелее.       Масамунэ сделал шаг вперед, чтобы нависнуть прямо над ней, обеими руками нежно поднял лицо, наклонился над губами и выдохнул через сжатые зубы. В этот момент время и пространство вокруг как будто превратились в текучий мед и остановились, Мэй ощущала каждое мимолетное движение. Это скорее пугало, чем завораживало, ведь ее уверенность в сделанных действиях таяла все настойчивее. Мягкие губы все же накрыли ее собственные в ненавязчивом уверенном поцелуе, и поток мыслей был грубо прерван. Перехватило дыхание. С каждым новым движением ронин становился все более страстным и целенаправленным, будто он сначала лишь давал ей время; Мэй становилось все тяжелее сдерживать свои ощущения, но она все же боялась ответить. Левая рука скользнула на женскую талию, а правая одним движением вытащила заколку из прически — волосы тут же мягкой волной рассыпались по плечам, а заколка пополнила список предметов, оказавшихся на полу. Отстранившись, Масамунэ запустил руку в ее волосы и слабо сжал на затылке ладонь с прядями между пальцев. Он смотрел на нее... с вызовом? Сложно было с точностью понять, о чем он сейчас думает, но во взгляде явно читался какой-то холодный порыв уверенности. Оба стояли не дыша до тех пор, пока Араи, не отстраняясь и не отрывая взгляда, повторил ее действия, но несколько иначе. Рука, державшая волосы, разжалась и потянулась по ее телу, оставляя за собой след прикосновения, на которое все изнутри отзывалось и тянулось навстречу. Когда обе руки оказались на месте, он начал медленно развязывать ее пояс со спины; со всеми узлами было покончено, он скрестил отрезы пояса между собой и, намотав их на ладони обоих рук, потянул на себя. Это вынудило Мэй податься вперед и натолкнуться на жесткую грудь ронина, напряженный выдох пришелся ему прямо в губы. Не сдерживая накопившееся за эти несколько минут нетерпение, она сама поцеловала его: руки обвили шею и ощутили, насколько мягкие были волосы — ей так давно хотелось их коснуться. Руки, сжимавшие пояс, тут же разжались, и он сполз к их ногам. Обнимая за лопатки и притягивая к себе, мужчина жадно, но все же будто сдержанно целовал в ответ.       Когда Араи отстранился, он твердо взглянул на нее, а затем, сделав шаг назад, вытянул перед собой руку и прошептал: «Идем». Когда рука гейши оказалась в его ладони, он начал не спеша двигаться спиной назад, ведя за собой. Его волосы уже не лежали на плечах настолько идеально, как обычно, а вечно сосредоточенное лицо сейчас выглядело волнительно и утратило ровный цвет. От этих мыслей Мэй улыбнулась и увидела в ответ аналогичную улыбку перед собой. Будто бы он был заинтересован, но внутри все так же холоден.       Дойдя до своего места для сна, он остановился и начал аккуратно вести кисти рук по ее предплечьям, плечам, ключицам. Когда дошел до ворота — подхватил его и начал спускать с плеч до тех пор, пока кимоно не оказалось у его ног. Холод и страх наготы тут же коснулись кожи через тонкую ткань нательного кимоно, и тело напряглось. Ронин наверняка заметил, но не подал вида. Он начал плавно водить руками по плечам, ключицам, спине, шее, при этом его лицо наклонялось и с интересом следило за перемещением собственных кистей. Когда он потянулся к талии, Мэй судорожно поймала оба его запястья, но при этом твердо сказала: «Твоя очередь?» Араи вопросительно поднял бровь, но отвечать не стал. Спустя несколько секунд он выверенным движением распахнул кимоно и стянул с себя, сжал его одной рукой, которую вытянул перед собой, и наклонился вперед так, чтобы она оказалась за спиной девушки, а его дыхание щекотало щеку. Только сейчас, когда он остался в таком же тонком кимоно, она смогла ощутить едва уловимый запах, что исходил от его кожи: это были легкие ноты чего-то водного вместе с грубым ароматом железа. Запах было сложно уловить, но он определенно был, и она никогда не замечала его прежде, от осознания этого факта стала кружиться голова. Пахло, к тому же, на удивление необычно, но очень притягательно, хотелось приблизиться к тонкой коже шеи и вдохнуть глубже.       Звук упавшей ткани за спиной заставил вздрогнуть и постесняться собственных мыслей, но в противовес этому мужская рука скользнула по спине, а дыхание на щеке стало жарче, и она протянула собственную руку вперед. Будто намеренно не стесняя своим взглядом, он дал ей возможность положить ладонь ему на грудь, а после перевести на плечи. А затем Масамунэ, опять же повторяя ее действия, перехватил запястье и направил на свой пояс. Кицунэ прикусила язык, но все же послушно потянула за край ленты. Ощутив ее беспокойство, накрыл губы поцелуем и мягко сжал ее кисть, после чего сам отстранился и скинул то единственное, что оставляло его торс закрытым от глаз. Теперь же взгляд было оторвать совершенно невозможно, Мэй бесстыже пялилась перед собой, одновременно желая и извиниться за это и притянуть к себе ближе. Не вычурно выраженные, но определенно заметные мышцы легким рельефом выпирали над блестящей и чуть смугловатой кожей. Взгляд сам собой взбудораженно потянулся ниже, но натолкнулся на край темных штанов. Сглотнув и собрав последние остатки воли, она будто автоматически потянулась к собственному поясу, боясь вздохнуть. — Не стоит, — бархатистый голос над собой выкинул из задумчивости, заставил отвести взгляд от черной ткани и замереть. — Нет, смотреть ты можешь, — дополнил он в соответствии с ее реакцией, отчего заставил залиться краской еще больше, — а с этим я помогу.       Подтверждая сказанное, сильные руки моментально развязали пояс и спустили на пол ее последнее кимоно. Она успела лишь пораженно вдохнуть. Стоило Мэй подумать, что он наверняка сделал это так быстро, чтобы она не успела испугаться, как ей тут же стало еще более неловко, но вместе с тем в глубине сознания поднималось какое-то приятное волнение от происходящей ситуации. Вопреки страшным ожиданиям, Масамунэ не стал хищно шарить глазами по голому телу, а лишь удостоил его парой-тройкой взглядов, после чего поднял женское лицо за подбородок и, остановивши глаза на нем, сказал: «Ты наверняка и без меня знаешь, что крайне красива.» Она мягко улыбнулась. Не давая себе возможности лишний раз задуматься, кицунэ вытянула вперед руку и натолкнулась ей на твердый пресс. Услышала, как ронин грубо выдохнул, сжал ее подбородок сильнее. Усилив давление, она стала водить рукой по животу, который с каждым прикосновением напрягался все сильнее, взглядом она следила за преследующей ее движения дрожью мышц. Когда до кромки штанов оставалось уже около сантиметра, Араи внезапно проронил тихий стон и, грубо схватив за запястье, отвел его в сторону, а после тут же притянул Мэй к себе.       Соприкосновение голых тел вырвало на этот раз стон уже из женских губ. Она так явственно ощущала все места, где тела соприкасались. Но явственнее всего ощущалось то, что ее уже твердые соски упирались в сплетение мышц, от чего твердели с каждой секундой все больше. Гейша в очередной раз закусила губу. — Перестань, если не хочешь, чтобы я сам сделал так же, — ронин еще сильнее притянул к себе и указал взглядом на губы.       Повинуясь неопределенному желанию, она повторила действие, и тут же была подхвачена и уложена на кровать. Нависая сверху, Масамунэ обе руки запустил ей в волосы и сжал пальцы так, что стало больно, а языком грубо проник в рот. Инстинктивно хотелось возмутиться, но она чувствовала, как в теле все закипает от таких действий, к тому же даже несколько грубые движения не были по правде болезненными, они ощущались тягуче приятными. Неизвестно почему, но Мэй ощущала, что он прекрасно это знает и что не боится ее, не боится навредить ей. Одной рукой она сжала жесткую спину, а вторую запустила в мягкие темные пряди в ответ, тут же почувствовав, как жарко стало ощущаться пространство в животе. Почувствовав прикосновение, Араи со стоном выдохнул, а затем грубо прикусил нижнюю губу, отчего Мэй сладко вскрикнула. Еще сильнее сжимая ладони в ее волосах он опустил тело ниже — ровно настолько, чтобы она ощутила, как он ее хотел. Новое ощущение накрыло настолько яркой волной, что кицунэ выгнула спину, еще больше подаваясь навстречу его телу и точке их соприкосновения, а голову откинула назад, тут же ощутив мягкие губы вперемешку с острыми зубами на своей шее. Но не дав ощутить больше, он стал поцелуями спускаться ниже. Одной рукой опирался о кровать, а другой вел по ребрам, вторя своим поцелуям; движения были такими плавными и аккуратными, выглядели крайне контрастно по сравнению с теми, что она ощутила только что до этого. Еще раз устыдившись собственных желаний, кицунэ поняла, что совсем не хочет прерывания происходящего. Одновременно с этой мыслью по груди прошелся мягкий язык, и она простонала, сощурив глаза. Следом последовал легкий укус, а после язык начал быстро двигаться. От приятности ощущений хотелось провалиться на месте, так их было мало. Запустив руку в черные, как смоль, и уже излюбленные волосы, Мэй несильно сжала их и, ощутив еще большее усердие в ответ, прогнулась навстречу. Склонившись над второй грудью, ронин обхватил ладонью предыдущую; от вида напряженной руки с лоснящейся кожей гейша сильнее сжала свою собственную, что была на чужой голове, на что в ответ получила новый укус.       Отстранившись, он снова навис сверху: одна рука лишь пальцем вела по женской шее, а другая медленно тянулась все ниже по телу, вместе с тем его тело тоже опускалось все ниже. Зайдясь судорожными вздохами, Мэй вцепилась в ту руку, что была у ее шеи, и одну из согнутых ног приподняла выше. В этот же момент она ощутила, как мужское возбуждение под черной тканью коснулось ее между ног, а сильная рука замерла на бедре и сжала его. Араи чуть сдвинул свои бедра в сторону и начал смотреть в глаза, следя за тем, как безмолвно размыкаются губы в ответ на то, что его рука стекает все глубже. Когда он коснулся влажной кожи, его глаза сверкнули, а Мэй пораженно чуть подалась грудью вперед, рука на ее шее сползла чуть выше, и большой палец оказался на нижней губе. Осторожно водя пальцами между женских ног, он давал возможность привыкнуть к ощущениям, продолжая не отрывать взгляда и следить за эмоциями.       Через несколько минут рука остановилась на определенном месте, ронин наклонился над дрожащими губами, оставляя лишь пару миллиметров между ними и его собственными, и ввел один палец внутрь. Глаза Мэй расширились, она собралась то ли выдохнуть, то ли вскрикнуть, но ее рот оказался запечатан поцелуем. Подминая под себя губы, ронин начал плавно двигать кистью, а Мэй в ответ одной рукой обвила шею, другой сжала запястье, что было рядом с ее лицом. Все еще не отстраняясь, он ввел внутрь второй палец, в ответ на что ему пришлось проглотить крик, выпущенный ему в губы. Не останавливая движений, Масамунэ все же приподнял лицо и взглянул на Мэй, проверяя, все ли в порядке. Чуть прикрыв глаза, кицунэ несколько судорожно, но без паники ловила ртом воздух. Мягко улыбнувшись, он решил опуститься чуть ниже и вернуть свое внимание груди, так и не переставая двигать кистью.       Гейша аккуратно чуть шире развела ноги. Спустя время она стала ощущать не только боль, но и жгучее желание большего. Поймав себя на том, что начинает подаваться бедрами навстречу, решила запустить руку в длинные пряди, так как знала, что это повлечет за собой. Ощутив прикосновение, он тут же ввел пальцы глубже, движения сделались более агрессивными, язык над и так уже мокрым соском стал быстрее. Мэй чуть спустила кисть, намотав на нее широкую прядь волос, и потянула. Отстранив лицо от тела, мужчина тяжело выдохнул и глянул на кицунэ с легкой улыбкой, при этом не переставая двигать рукой. От полученного взгляда Мэй стало еще тяжелее, она откинула голову назад, сильнее натянула волосы и далее уже стонала до тех пор, пока Масамунэ не остановился. Заметив это, она тут же приподнялась и заметила, что он сам стоит на коленях между ее ног.       Зрелище было настолько откровенное и интимное, что она снова залилась краской, но решительностью Мэй была преисполнена еще больше, а потому смело положила ладони на край штанов и начала оглаживать ткань вместе с кожей. Мышцы пресса играли, вторя ее касаниям, и она завороженно наблюдала как за ними, так и за тем, что было ниже ее рук. Уже решив собраться с силами и, наконец, сделать то, что должно, она вдруг ощутила руку на затылке, которая плавно направила ее в сторону живота. Ее дыхание обожгло кожу, и Араи закинул голову, шумно выдохнув. Мэй испугалась того, что будет дальше и замерла, но поняла, что рука давит не вниз, а прямо на живот, который был теперь у нее перед лицом. Легко поцеловав его и получив в ответ звук одобрения, она принялась уже более тщательно обводить жесткий пресс губами, руки сами собой легли на мужские бедра, а затем и поцелуи стали опускаться ниже. Дойдя до края ткани, она осознала, что все внутри уже горит огнем как от полученных ощущений, так и от созерцания такого идеального тела. Все уже казалось не таким уж и страшным, как внезапно Масамунэ поймал ее за подбородок и мягко отвел от себя лицо; глаза его теперь уже казались мутными и расслабленными, лицо и вовсе не выглядело таким скульптурно-идеальным, как обычно. Он снял пояс со своих штанов и завязал Мэй глаза, а затем уложил обратно на спину. Движения были такие нежные и выверенные, словно совершался какой-то ритуал. — Не бойся.       Пока мужчина раздевался, она гадала, сделал ли он так для того, чтобы не шокировать еще больше представшей картиной или из-за того, что ему самому так нравилось. Лежа сейчас голой и с завязанными глазами, Мэй осознала, как много ощущений было упущено до этого. Сейчас будто каждая мышца на теле была в два раза чувствительнее, даже звуки снимаемой одежды ощущались так, будто они ласкают кожу.       Мягкие руки пошире развели ее ноги и огладили внутреннюю сторону бедра. Затем огладили самое горячее место, заставив Мэй вздрогнуть. Одна рука так и осталась между ног. После этого ронин наклонился над ней и свободной рукой провел по щеке, предупреждая, и сразу после навис над ней настолько, чтобы явственно ощущаться между ног. Мэй удивленно открыла рот в немом вопросе и не увидела, но ощутила его легкую улыбку. Все ее лицо сейчас было красным, она наверняка это знала, но вместе с тем тихо стонала, когда член, дразня, оглаживал складки. То, что она ничего не видела, а воспринимала все на уровне ощущений, дразнило лишь больше.       После небольшой паузы, она ощутила, что ее начинает заполнять болью без остатка, буквально разрывая изнутри. Вцепившись одной рукой в спину ронина, а другой в его плечо, она до побеления сжала обе кисти и выгнулась, открыв рот в немом крике. Как и ожидала, раскрытые губы тут же накрыли нежным поцелуем; мягкие локоны упали ей на грудь, и от этого ощущения стало почему-то так приятно, несмотря на остальные дискомфортные ощущения. Продолжая плавно двигаться, Масамунэ не переставал целовать губы, а потом спустился и на шею. Одной рукой он сжимал нежное бедро, а другой путался в волосах Мэй. С каждым движением она понимала, что по телу разливается все больше тепла и приятных ощущений, а потому решила ослабить свою сумасшедшую хватку, от которой на смуглой коже уже наверняка остались синяки. — Если нравится, можешь меня не жалеть, — прошептал тут же Араи в шею в ответ на ее действия. Комментарий показался странным, поэтому гейша чуть нахмурилась и решила уточнить: — А тебе... нравится? — Мне — очень.       От этой простой фразы все внутри заполыхало, она подтянула ноги еще выше и сжала кистями мужское тело еще сильнее. В ответ на это он заметно ускорился и отстранился, оказавшись на коленях между ее ног, Масамунэ сжал их и развел шире, кицунэ стала кричать громче и извиваться сильнее. Так захотелось увидеть эту картину перед собой, что она, недолго думая, стянула повязку с глаз и отбросила в сторону, глаза тут же полыхнули огнем. — Непослушная, — еле слышно и как будто нежно прошептал ронин, сильнее сжимая пальцы на ее бедрах.       То, как властно он сейчас выглядел, заставило подавиться своим вдохом: вечно спокойный и невозмутимый, сейчас он выглядел так, будто мог мановением руки рассечь кого угодно пополам. При том он вовсе не казался агрессивным, он был скорее оголенным средоточием ощущений, которые могли принять любой характер.       Уже не стараясь быть нежным, он грубо входил, так как видел, что Мэй заходится в криках и цепляется пальцами за воздух. Его дыхание почти не сбивалось, и Мэй завороженно наблюдала за ним: как проходятся мышцы под блестящей кожей, как сжимаются изящные пальцы на ее бедрах. Внезапно он отстранился, на что услышал звук недовольства, но тут же лег рядом, перевернув гейшу на бок и оказавшись за спиной. Начав движение, Араи сначала поцеловал плечо перед собой, а затем легко укусил; одной рукой он крепко сжимал и поднимал ее ногу, а второй ласкал грудь.       Мэй уже терялась в ощущениях, она истошно кричала и все сильнее сама насаживалась бедрами, выгибая при этом спину. Укусы на шее, больно сжимающая грудь рука, все более агрессивные движения внутри, черные волосы на ее плечах, а еще жесткое, но с мягкой кожей тело позади. Разжав кисть на бедре, он опустил руку между ее ног, начав доводить до крайнего исступления. Она отвела голову назад, упираясь прямо в грудь позади, и тогда над ее ухом послышался шепот: — Расслабься, я помогу.       Поцеловав и прикусив мочку уха, Масамунэ горячо обдал дыханием шею и стал двигать рукой еще более интенсивно. Рука Мэй, что держала собственную приподнятую ногу, сжалась с такой силой, что должно было бы стать больно, но она не чувствовала. Было настолько приятно, что ощущение раздирало изнутри и хотелось от него куда-то деться, хотелось еще больше. Еще сильнее прогнувшись, Мэй вскрикнула и широко открыла глаза, тело пошло легкой дрожью, а затем будто онемело. Не выдержав подступивших ощущений, она перекатилась на спину, ронин как раз отстранился настолько, чтобы она смогла это сделать. Найдя рукой его запястье, потянула на себя так, чтобы мужчина снова навис сверху, и жадно притянула к себе для поцелуя. Тело все еще плохо слушалось и будто шло рябью от каждого ощущения соприкосновения тел. Сжимая ноги на пояснице, кицунэ в кровь искусывала мужские губы, а в ответ получала все более несдержимаемые стоны.