***
Все началось с бутылочки. Я сейчас говорю не об игре, а об обыкновенной бутылочке. Бутылочке водки. И пива. И виски. И огневиски (которое я в кой-то веки научилась готовить). И вина. И кефира (я уже не помню, как он у нас оказался. Вроде бы, я послала какого-то домовика в магаз за ним). Ну, как вы уже поняли, у нас была очередная пьянка. Повод? А нам повод и не нужен, чтобы погулять!А у нас, а у нас, а у нас гуляночка! Льются песни, льются вина И стучат, стучат, стучат бокалы в такт Ше не вмерла Украина, если мы гуляем так!
И кто-то (вроде, даже я) предложил сыграть в… *барабанная дробь* блять, бутылочку! У нас как раз освободилась бутылка из-под водки, и еще пол-Хогвартса на вечеринку спустилось, узнав, что таковая есть. Даже Гермиона (представляете, Гермиона!) смирилась с моей страстью к гулянкам, так что безропотно выпивала вместе со всеми (оказывается, пьяная Гермиона такая распутная девка!). И вот, когда все были в невменяемом состоянии, я сказала: – Брасы по разуму, го в бытулочку. Кто не игра – ик! – лох! Ну, кто пьяным (да некоторые и трезвым) захочет быть лохом? Все стали играть. Первым крутил Гарри Поттер (не без моего вмешательства). Я всем сердцем надеялась, что ему выпадет Драко, и когда они в кой-то веки поцелуются, то начнут встречаться. Но нет!Видно, не судьба, видно не судьба! Видно, нет любви, видно нет любви!
Ему, блять, выпала Гермиона-мать-вашу-Грейнджер! Пьяный Гарри наклонился к ней и мягко поцеловал в губы, на что Фред возмущенно запищал (вот это да! Кажется, у меня новый заказ!), а Драко гневно нахмурился. Гермиона и Гарри отлепились друг от друга, и девушка нагло ухмыльнулась (неужели, она это умеет?! Я в шоке!). Гермиона покрутила далее, и ей… *что, блять? Как это работает?!* выпала Панси! Ну, я с самого начала сказала, что если вам выпал кто-то того же пола, что и вы, то можно поцеловать другого участника, сидящего рядом с жертвой. Рядом как раз находились Виктор Крам и Джордж (Джордж же?) Уизли. Но наша Мисс Правильность выбрала Панси! Вот это по-по-поворот! Гермиона наклонилась, и все возбужденно заулюлюкали. Панси даже покраснела. А я быстренько все засняла на телефон! Ой, какая я умная! (нет) Панси покрутила. Рон. Ничего интересного. А Рону выпал Блэйз. Удивительно, но оба согласился. Пока парни целовались, наблюдатели весело и пьяно смеялись, я все засняла на видео (а как же иначе? Надо же компромат на друзей собирать!). А Блэйзу (интересный поворот сюжета) выпал Драко. Но принц Слизерина не захотел с ним целоваться, поэтому Блэйзу пришлось целовать Флер (в прочем, она не была против). Далее крутил Драко, а я сжала кулачки под столом. И *ДА-ДА-ДА-ДА-ДА! У шиппера истерика-а-а-а!!!* ему достался Гарри. Я сделала такое страшное лицо, мол, кто пискнет, башку откушу (удивительно, но помогло). Драко глубоко вздохнул, несмело наклонился к Гарри, и… *далее следует еле сдерживаемый Панси истерический визг шиппера, который получил, что хочет* Красный от смущения принц Слизерина вернулся на свое место, боясь смотреть в глаза такому же красному королю Гриффиндора. Трясущимися руками Гарри крутанул бутылочку, которая указала на меня. Я многообещающе посмотрела на Гарри, а тот умоляюще на Панси, сидящую рядом со мной. – Если ты ее поцелуешь, – предостерегающе произнесла она, – я лично тебе ноги оторву. Мы ее бережем для одного единственного и неповторимого. Так что, гуляй, Вася! – А тогда кого мне поцеловать? – недоуменно и слегка обиженно протянул Гарри под смех студентов. – Может быть Драко? – лукаво улыбнулась я. – А, Драк? Давай на бис! Все, кто сидел в гостиной, поддержали меня (Гермиона и Рон не исключение). Оказывается, не я одна их шипперю! Пунцовые Драко с Гарри переглянулись, одновременно махнули рукой, сказали: «А, к черту!» и снова поцеловались. Я тогда так умилилась, что аж еле слышно запищала (на пару с Панси). В итоге, крутить бутылочку досталось мне. Я примерилась, пустила ее по ходу, она остановилась и… … показала между Роном и Гермионой на дверь, в которой стоял распрекрасный Северус Снейп. Панси дико заржала, Драко присвистнул, Гарри одобрительно покачал головой, а Блэйз изрек из своего чрева: – Правила есть правила! Сама говорила. И я решила, что пока я пьяная – можно (хотя когда я увидела, на кого показала бутылочка, резко протрезвела). Я, нахально улыбнувшись, подошла к недоумевающему профессору, приподнялась на носках и поцеловала его. ОН НЕ ОТТОЛКУНЛ МЕНЯ! ОН МНЕ ОТВЕТИЛ!!! АААААА!!! Блять, я тогда была орать во всю глотку… да похуй что! Главное, орать! Участники вечеринки заулюлюкали от этой сцены, пока я самозабвенно целовала профессора, а Панси с шипперской ухмылкой снимала все это безобразие на телефон. Думаю, говорить, что Сева присоединился к нашей пьянке, нет смысла. Я ему в компот подлила водки, потому что он решил просто посидеть. Я ему, блять, дам просто посидеть! Нахуя тогда приходил? На моем тусэ никто не должен просто сидеть. Если я что-то решила, и если я еще при этом пьяная, меня лучше не останавливать. А то я скандал такой учиню! Вы сказали три шестьсот, а он требует пять шестьсот. С КаКоЙ сТаТи, АААААА?! (Тик Ток головного мозга. К сожалению, это не лечится). Я отсела со Снейпом в сторонку, где он стал мне жаловаться на жизнь его нелегкую. И вдруг (я не знаю, зачем я это сказала!) я произнесла: – Может, она у тебя плохая (да, я пьяная перешла на «ты» с профессором. Заебись!), потому что девушки нет? – Возможно, – задумчиво произнес Снейп, потягивая очередной стакан компота с водкой. – Хочешь, я буду твоей девушкой? Он так на меня посмотрел, что я пожалела, что вообще рот открыла. Но Северус всего лишь покачал головой и сказал: – Неплохая идея. Но тебе всего шестнадцать… – Пятнадцать, вообще-то. – Тем более. Но, почему бы и нет? Он, сука, улыбнулся мне. А я, осмелев (и обнаглев) окончательно, потянулась за новым поцелуем.ВНИМАНИЕ! Дальше пойдут розовые сопли, так что всех протестующих просим пролистнуть эту часть. Спасибо!
Мне тогда это показалось похожим на… ммм?.. на фейерверк? Я вдруг превратилась в мороженное, тающее под теплыми ладонями Снейпа, которые он положил мне на талию. Он провел рукой по моей спине, и по всему телу у меня пробежали мураши величиной с кулак! Я тогда решила, что если на утро эта сволочь меня отошьет, в чем я была уверена на девяносто процентов (остальные десять я на что-то надеялась), то пойду и утоплюсь в озере! Потому что без этих прикосновений я жить дальше не смогу… Северус мягко отстранился от меня, я счастливо улыбнулась и прижалась к профессору, положив голову ему на грудь. А он поставил свой подбородок мне на макушку. Я перевела взгляд на смеющихся студентов и увидела снимающую меня Панси. Подруга улыбнулась мне и подняла большой палец вверх, а я лишь закатила глаза. Я была просто уверена, что наутро Северус скажет, что был под действием алкоголя, поэтому так себя вел. Что на самом деле ему все равно на меня, и что мне не на что надеяться… Но это только утром произойдет, а пока я наслаждалась теплом его тела и вдыхала запах профессора, чтобы потом вспоминать по ночам. К сожалению (а может, к счастью), моего умиленного состояния надолго не хватило. Ебанутый тигр, который живет внутри меня, запхал романтичного тигренка куда подальше в кладовку, и снова встал за руль. Я встрепенулась, посмотрела на разомленного профессора, чьи глаза уже предательски закрывались, и снова посмотрела на Панси, вернув на свою моську свою фирменную улыбочку. Подруга поняла, что я опять что-то задумала, и подошла поближе. Мы оставили засыпающего профессора в гостиной и тихо смылись, чтобы нас не заметили. Вернулись мы уже через пятнадцать минут (никто нас даже не хватился) и не одни. В рюкзаках, с интересом рассматривая интерьер гостиной, сидели шестеро моих детей: Филя, Кира, Бобби, Карен, Сэм и Сьюзи. Дракончики возбужденно зарычали, а студенты заулыбались. Девчонки тут же подошли потискать сих ненаглядных чад, а парни… да по той же самой причине! Удивительно, но Снейп все еще спал! Поэтому я отдала драконят в распоряжение школьников под четким руководством открывающей очередную бутылку водки Панси, а сама вернулась к Снейпу под бок. Подросшие дракончики, оказавшись вне рюкзаков, тут же стали разносить гостиную в щепки. Драко, Панси и Блэйз поняли, что они сделали что-то не то, и стали ловить моих детей. В это время я сама безмятежно спала на груди у Снейпа. Но я проснулась, когда поняла, что чой-то тут не то. Я встала, потянулась, открыла глаза и увидела сию картину маслом. Диваны вспороты и выпотрошены, стильные зеленые занавески, которые до этого красиво обрамляли стены и проходы, разодраны в клочья. Мебель поломана, зола из камина вывалена на дорогой ковер. Картины в лучшем случае порваны вдрызг, в худшем – все еще горели. Стены обожжены, а на люстре гордо восседали шестеро дракончиков, довольно осматривая свое творение: черных, заляпанных золой, с тлеющими волосами Драко, Панси и Блэйза, которые пытались достать детей с помощью швабры Филча. Студенты с разных факультетов (да и школ тоже) стояли вдоль стеночки (такие же чумазые, как и Серебряное трио), наблюдая, как Гарри, Драко, Гермиона, Блэйз, Рон и Панси пытаются утихомирить детей. – Что тут, блять, произошло?! Я посмотрела на вскочившего и резко протрезвевшего Снейпа, который оглядывал разгромленную гостиную Слизерина охреневающим взглядом. В гостиную как раз зашли Дамблдор, МакКошка, Каркаров и мадам Максим. Они так же охреневающе осмотрели то, что осталось от комнаты. – А компот-то удался! – ответила я ему. Профессор посмотрел на меня так, будто не понимал, кто перед ним стоит. А когда вспомнил, о я быстро проговорила. – Во-первых, это не я. А во-вторых, я случайно! И выбежала из разъебанной в хлам гостиной Слизерина. Мне в спину неслись угрозы и вопли профессоров (эт я про МакКошку и Снейпа), а я мчалась по пустым коридорам Хогвартса наружу. Когда именно меня стали искать, я не знаю, в озере отсиживалась. Но что-то мне подсказывало, что даже близнецы так не чудили, как я. А потому, скорее всего, меня сейчас исключат из школы. Даже если так и случится, то это было интересное и увлекательное приключение. Побывала на двух заданиях в Турнире Трех Волшебников, поучилась волшебству и… Неважно. Я привыкла к тому, что меня все бросают. Большинство людей из магловской школы, где я училась до этого, дружили со мной только потому, что я была отличницей, которой просто лень что-то доказывать другим. Настоящих друзей у меня никогда не было (ну, разве что только Серебряное и Золотое трио). Поэтому, я знаю, как себя вести, когда меня исключат. Флегматично пожать плечами и равнодушно пойти собирать вещи. Уже утром я, скорее всего, полечу обратно в Россию. Как-то же жила до этого без магии, вот и буду жить дальше. Невелика потеря… Вам может показаться, что я веду себя сейчас эгоистично. Да, не спорю. Я, конечно, не оправдываю себя, но это лишь самозащита: вся эта веселость, беззаботность и равнодушие, когда меня испытывает судьба. Я веду себя эгоисткой, нападаю первой, чтобы потом было менее больно получать удары. Я так себя успокаиваю: «Вела себя, как самовлюбленная задница, которой насрать на остальных, получай по заслугам!». Возможно, это и неправильно, но для меня так проще. Я замерзла, поэтому вылезла погреться на берег. Уже занимался рассвет, и я решила пойти в лес. Я услышала жужжание телефона. Звонила Панси, но я не ответила. Как и на последующие звонки Гарри, Драко или еще кого-нибудь. Мне даже Фред позвонил с Джорджем, а я все углублялась и углублялась в лес. Я села под одним деревом, чтобы отдохнуть, когда телефон в очередной раз завибрировал. На этот раз на дисплее высветился номер Снейпа, и я решила все-таки ответить учителю. – Шепот, вы где? – зло и… взволновано?.. спросил профессор. – Не знаю, – тихо ответила я. Мысленно я уже готовилась к словам: «За грубые и частые нарушения правил устава школы вы исключены!». Из его уст это будет еще больнее услышать, хотя я привыкла, что все, кто мне был когда-либо дорог так со мной обращаются. – То есть, вы не знаете? – злость из голоса профессора тут же улетучилась, будто ее и не было. Осталась лишь тревога. – Я, наверное, заблудилась, – так же равнодушно и тихо ответила я ему. – А что у вас с голосом? – А что с ним? По-моему, все в порядке! Все просто чудесно! – деланно бодро сказала я. – Вы что-то хотели, профессор? Пусть для него тот поцелуй ничего не значил, но для меня это важно. Хоть я и говорила, что привыкла, когда меня кидают, эту потерю будет пережить сложнее всего. – Кристалл, скажите, где вы? Вы на территории школы? – Я в лесу. – Хорошо. Вы… Я отключилась. Порой, я сама себя не понимаю. Вроде бы, секунду назад смеялась и улыбалась, и вдруг «Снова здорово!», как говорится. Может, это потому, что Хандра еще не до конца прошла? Я сидела на земле, закрыв глаза, и слушала завывание ветра в густых кронах деревьев. Что со мной не так, ну вот скажите? Я не слышала ничьих шагов, однако мне на плечо легла чья-то рука. Я резко подняла голову и увидела обеспокоенного Снейпа. – Вы хоть когда-нибудь чуть что перестанете убегать? Я устал за вами гоняться, Кристалл. – Мне порой проще убежать от проблемы и в тишине подумать над ее решением, чем так, по ходу дела. – И какая же у вас проблема? – Догадайтесь, с трех раз, – невесело усмехнулась я, отворачиваясь и закрывая глаза. – Вероятно, вы думаете, что вас исключат? Порой, мне кажется, что это будет самым хорошим решением, – сказал Снейп, присаживаясь рядом со мной и обнимая за плечи. – Значит, так и надо сделать, – такого бесцветного голоса даже я от себя не ожидала. – Я сказал, хорошее решение, но с чего вы взяли, что оно правильное? Да, таким образом мы бы отгородили и себя, и вас от лишних забот. Но разве это не будет бегством от проблемы? Я ничего не ответила. Пусть рассчитывает мое молчание, как хочет. Однако профессор верное его истолковал. – Да, вы только за полгода нарушили правил больше, чем близнецы Уизли за все эти шесть лет. Если бы у нас был другой директор, то вас бы еще после выходки с василиском выгнали. Но это же Альбус Дамблдор, который, пожалуй, всех видит насквозь. Он понимает, что вы не хотите никому навредить, так что исключать вас не собираются. Брать с вас обещание, что вы больше так не будете, тоже бесполезно. Остается только одно: следить, чтобы вовремя своих выходок вы кого-нибудь ненароком не убили. – Кристалл не может никого убить. Кристалл может лишь только покалечить или серьезно поранить. – Вот, вы уже шутить начинаете, значит возвращаетесь к нам. Может, именно поэтому я и являюсь самым странным существом в мире. Я же просто по щелчку переключаюсь! Только что грустила, сейчас снова улыбаюсь. – Ну, как сказать… вернусь я к вам не скоро. Потому что для этого сначала надо серьезно поговорить с моей шизой и договориться, когда она будет меня навещать. А так да, возвращаюсь. Северус усмехнулся и посмотрел вглубь леса. Там замелькали огни фар, и скоро к нам выехал старенький и потрепанный жизнью фордик «Англия». Я не знаю, как эта машина тут оказалась, но она решила подвезти нас до школы. Я села на заднее сиденье, а профессор рядом со мной, и машина тронулась. – Кристалл? – спросил Снейп. – Ммм? – А что по поводу нашего поцелуя? Я внутренне напряглась, хоть виду и не подала (надеюсь). – Ой, да не берите в голову, профессор! – как можно более беззаботно отозвалась я. – Я выпила львиную долю алкоголя и нихрена себя не контролировала. – То есть, будем вести себя так, будто ничего и не было? – Да. Я коротко кивнула головой для пущей убедительности. – Ладно. Я отвернулась к окну, чтобы профессор не видел моего удивленного лица. Мне щас показалось, или он действительно расстроился из-за этого? Кому-кому, а переживать надо мне! Если он реально что-то ко мне испытывает, то это был бы отличный шанс начать встречаться! Но нет, мне же надо свое собственное счастье своими руками в могилу закопать. Ну, блять, почему я такая странная? Потом же сотню раз пожалею о своем решении. Мне порой реально кажется, что мне надо было на Гриффиндор идти. Я тоже сначала делаю, а потом уже думаю. И еще возмущаюсь, почему я не думала, когда это было нужно! Впереди показались башни школы, и фордик выехал на поляну перед хижиной Хагрида. Мы вышли из машины, и она укатила обратно в лес. На какую-то долю секунды мне захотелось быстренько догнать ее, чтобы уехать обратно, но Северус схватил меня за локоть, чтобы я не дай боже опять удрала (хитрая зепа! Ну ладно, я потом на зельях еще отыграюсь *злодейский смех, переросший в хрип умирающей чайки*). Мы зашли в школу, и профессор повел меня в кабинет директора. НО! Если сначала я хотела сблызнуть куда подальше от зорких *обворожительных* черных глаз Снейпа, которые следили, чтобы я не сбежала, то сейчас я даже с нетерпением ожидала слов директора. Какой же все-таки он мне выдаст вердикт? Мы зашли в вечно жужжащий кабинет Дамблдора, где директор и Макгонагалл (а точнее, одна Макгонагалл) о чем-то спорили с Фаджем. Профессор Грюм молча стоял в сторонке. – Ее надо ликвидировать! Она опасна для окружающих! – воскликнул министр магии, когда я вошла. – Вы не можете этого сделать, – отрезала Минерва. – Она является ученицей Хогвартса и находится под ответственностью профессора Дамблдора. – Но это не может так больше продолжаться! – взмахнул своим котелком министр. – Что не может? – тут же вставила я свои пять копеек, выглянув из-за спины Фаджа и тем самым напугав его до чертиков. – Мисс Шепот, вы можете так резко не появляться?! – Не-а. Так неинтересно. – Действительно, – пробурчал себе под нос Снейп. Вот за это я его и люблю: он может быть милым и нежным, но показывает это только при мне! Во какая я особенная! – А, Кристалл, – сказал Дамблдор с улыбкой, разглядывая меня поверх своих очков-половинок. – А мы тебя уж потеряли. – Да, мне уже профессор Снейп сказал. – И где же вы пропадали два часа? – строго спросила МакКошка. – Вначале в озере… – Мы искали в озере, и вас там не было, – перебила Макгонагалл. – Плохо искали, – отмахнулась я. – Потом в лесу посидела немного. А потом меня нашел профессор Снейп, и мы выехали на фордике к школе. – На чем? – переспросил министр. – Ну, машина такая. Не важно. – На фордике, – перебила нас Макгонагалл, – который мистера Уизли? Он синего цвета, верно? – Я, если честно, не особо его рассматривала. Подъехала машина, и подъехала. Какая разница, какого она цвета? – Да, Минерва, синего, – ответил Северус МакКошке. – Где именно вы ее видели? – Извините, но я не очень помню локацию. К тому же, судя по внешнему виду машины, она бродит по всему лесу, и в том месте вы ее уже не най… Шепот, стоять! – Вы все равно о машинах разговариваете, зачем я тут вообще нужна? – Действительно, зачем? – поддакнул мне профессор Дамблдор. – Северус, отведи Кристалл в гостиную, чтобы она присоединилась к ее восстановлению, и приходи обратно. Северус тяжело вздохнул, снова взял меня за локоть (но уже нежнее) и повел в подземелья. Перед входом в гостиную мы приостановились, и профессор сказал: – Мне кажется, вы чересчур эмоциональны. – С чего вы это взяли? – Вы очень спокойны и рассудительны, когда это нужно. В остальное время вы пленница собственного настроения. Если оно хорошее, то вы не вызываете проблем даже когда творите очередную хрень. Но стоит ему хоть чуть-чуть испортиться, забот будет полон рот. – профессор обернулся и посмотрел мне в глаза. Чес слово, я когда-нибудь врежусь во что-то, если буду смотреть только в них, а не смотреть я не могу, потому что это Сева! – Контролируйте эмоции и дисциплинируйте ум. Это может пригодиться. – Возможно, – ответила я. – Но это лишь только ваша точка зрения. Биология говорит, что эмоции и чувства – это лишь химические реакции, которые протекают в нашем мозгу. Это все происходит против нашей воли. И будь мы хоть тысячу раз волшебниками, хоть королями или императорами, но то, что протекает в вегетативном отделе головного мозга (а именно там мы испытываем эмоции) контролировать невозможно. Это естественный процесс, и его нельзя ни дисциплинировать, ни остановить. Вопрос: зачем тогда даже пытаться? – я пожала плечами, обогнула профессора и направилась ко входу. – Спокойной ночи, профессор. – Сейчас пять часов утра. На это я лишь махнула рукой и скрылась за дверью, ведущей в гостиную.