Как попасть в Хогвартс или сорок восемь способов выбесить Северуса Снейпа

Я, радостная до усрачки, шла в Большой зал на обед. В дверях я столкнулась с рассеянной Полумной, которая держала в руках неизменную «Придиру». Ее светлые локоны струились по черной мантии, а голубые глаза с отстраненным интересом осмотрели меня с ног да головы. Я приветливо улыбнулась и энергично помахала рукой. – Привет, Полумна. – Здравствуй, Кристалл, – она слегка помяла краешек журнала и тоже улыбнулась мне. – На обед идешь? – Не, на завтрак. Вообще-то, это даже не было стебом. Я реально шла на завтрак для себя. Потому что его я пропустила. Угадайте почему? Правильно! Опять всю ночь переписывалась с Гарри и придумывала что-нибудь для Хогвартса. И меня посетила гениальная идея! Но я вам ее пока не скажу. Вечером узнаете. Кароч, я опять проспала, потом посралась с Амбридж, она втюхала мне отработку, и поэтому я счастливая и довольная шла на для всех обед, а для меня на завтрак. Ух, поспать бы! Я обняла Полумну на прощание (чем ее довольно-таки сильно удивила) и прошла к своему столу. Многие слизеринцы, заметив мои обнимашки с Лавгуд, странно на меня косились. Угадайте, что сделала я? Не, я их не побила, хотя хотелось. Просто гордой походкой сильной и независимой женщины (ну, может быть чуть-чуть зависимой) прошла к Драко, Панси и Блэйзу. Ребята расселись, освобождая место, чтобы я смогла приземлиться между ними. Пока я с удовольствием уплетала вкуснейшие пироги за обе щеки и слушала последние новости от Панси, я успешно игнорировала вызов долбанутого Лорда. Я мельком посмотрела на Севу. Тот тоже делал вид, что ничего не происходит. Я достала телефон и быстро настрочила Володе сообщение (да, я научила его пользоваться телефоном и т.д. и т.п.): <Уважаемый идиотов провождаемый, объебитесь от меня, пожалуйста. У меня школа. Заскочу после уроков вместе со Снейпом (12:36)> И вышла из Зала. Меня ждали зелья!

***

Знаете, что я поняла? Что мне нравится смущать Севу. Он такой милашка! Весь урок, что мы готовили мегасуперпупер сложное зелье (обычный валидол, по-моему. По крайней мере, эффект такой же), я косилась на Северуса. Когда он, наконец, обращал на меня внимание, я ему соблазнительно улыбалась и подмигивала. Удивительно, но это вгоняло его в краску. Он такой зайка! Но все испортила МакКошка (как я по вам не скучала, профессор!). Она быстро забежала в кабинет, что-то прошептала Северусу, и тот умчался в закат. Перед этим он сказал, что Драко и Панси остаются за главных, и пригрозил, что если я сделаю хоть что-нибудь другое, что он не задавал, я лично им буду выпровожена из школы нахуй. Как только он ушел, я тут же подсела к Драко. – Дорогой, если ты сегодня же не пригласишь Гарри на свидание, я тебя выебу нахуй, – и мило улыбнулась ему. Драко немного покраснел и рассерженно посмотрел на меня. Я ему так же злобно прошипела, – Меня заебали ваши вечные переглядки! Вы друг друга пожираете глазами, но нихуя не делаете! Чувак, что за нахуй? – Как же я отвык от твоей бранной речи, – устало вздохнул Драко, продолжая помешивать не-валидол. – Не переводи тему, – я понюхала его зелье и сморщилась от резкого запаха. Вдруг он с силой вдарил мне в голову, что я аж пополам согнулась и неистово закашлялась. Драко закатил глаза и посмотрел на Гарри, моля о помощи. Тот пожал плечами и улыбнулся, мол, разбирайся сам. Я так же резко, как и согнулась, выпрямилась, пару раз шмыгнула носом и снова развернулась к Драко. – Вперед, на моих глазах, чтобы его пригласил. – Что?! – Драко от неожиданности взмахнул ложкой и выронил ее. Та с радостным бренчанием покатилась по полу. Ругаясь чем-то нецензурным под нос, Драко залез под стол, чтобы найти беглянку. Я, беззвучно хихикая, обернулась и увидела Панси, снимающую все на видео. Собираем компромат на Малфоев! А что? Видео пьяного Люциуса, который танцевал на столе, у меня уже есть (запомните, Воландеморт пассив), пусть будет еще и Драко, ползающий под столом. Слизеринец со старческим кряхтением вылез обратно на свет, невозмутимо отряхнул мантию и повернулся к нам. Панси, улыбаясь во все тридцать два зуба, все еще снимала, а я просто пыталась сделать «нормальное» лицо. Пока у меня не очень получалось, но я буду стараться и добьюсь успеха в этом нелегком деле! – Я тебя убью, – прошипел Драко под радостное хихиканье гриффиндорцев. Не, ну, а когда еще увидишь, как принц Слизерина под столом ползает? – Панси, удали все сейчас же. – Сначала мне все скинь, – повернулась я к Панси, за что получила учебником зельеварения по балде. Я не тихо заистерила, снова оборачиваясь к красному от злости Драко. – Уже, – и в Панси полетела та самая ложка. Девушка ловко увернулась, а злющий Драко обиженно потопал опять ловить многострадальный столовый прибор. Я поняла, что от Драко никаких действий не дождусь, поэтому тут же подскочила к Гарри. Тот самозабвенно помешивал не-валидол, не обращая ни на кого и ни на что внимания. Я села рядом с ним, и на меня тут же уставились две пары глаз: карие и голубые. Я раздраженно махнула рукой, прося Рона и Гермиону отвернуться, и обратилась к Гарри: – Пригласи Драко на свидание. Тот словно очнулся и очумело посмотрел на меня. Я невинно похлопала длинными ресницами и склонила голову на бок. Гарри тяжело вздохнул и снова отвернулся. – А он захочет? – как-то обреченно спросил гриффиндорец, а я возмущенно хлопнула по столу. – Гарри! Вы меня заебали! Оба! – Гарри испуганно посмотрела на меня. Не, реально, с этими двумя поседеть можно! Я с Северусом уже внуками обзаведусь, пока эти два долбаеба поймут, что между ними «не левая нить» (*и я разрываю нервыыыыыы! Е-е! И я разрываю нервыыыыыы!*)*! – Бегом пошел и пригласил его на свидание! Живо! Гарри, напуганный моим напором, подскочил сзади к Драко, который ползал на карачках у шкафов, ища свою ложку. Гриффиндорец неловко остановился возле него, переминаясь с ноги на ногу. Он неуверенно посмотрел на меня, и я ободряюще показала ему большой палец. Гарри резко вздохнул и что-то тихо сказал Драко. Слизеринец тут же поднял голову, и Гарри смущенно покраснел. Я скрестила пальцы, наблюдая за реакцией Драко. Да, все, как я и ожидала. Драко так же смущенно улыбнулся и кивнул головой. На красном лице Гарри расцвела та самая улыбка, от которой в груди у меня теплело. Он редко так улыбался, берег этот лучик света для особых случаев. Именно эта улыбка заставляла меня верить ему, его словам «Все хорошо, я в порядке». Он не мог ее подделать, да и никто другой не мог повторить эту улыбку Гарри. Вы думали, я просто так хочу, чтобы он встречался с Драко? Нет! Когда Гарри украдкой следит за Драко: на квиддиче, на уроках, в Зале на обеде, – на его лице появляется отголосок этой улыбки. И в эти моменты я понимаю, что он нашел свое счастье, хоть и жутко его боится. Возможно, Драко научит Гарри не стесняться своих истинных чувств. А то его напускной идиотизм порой меня просто поражает! Гарри подал руку и помог Драко подняться. Затем заклинанием призвал-таки бедную ложку и торжественно вручил ее Драко. Тот с усталой улыбкой принял ее, а что-то внутри меня посоветовало делать ноги. Гарри что-то спросил, и Драко просто посмотрел на меня. Я мило улыбнулась им обоим.

***

Северу зашел, когда я всеми правдами и неправдами пыталась отогнать Драко, Блэйза и Гарри со шкафа, на который залезла, спасаясь от их гнева. При этом я размахивала двумя палочками: одна Драко, вторая моя. Профессор поспешил спасти свою принцессу, оттаскивая орущего Гарри, Драко и Блэйза. Дело в том, что вчера вечером мы играли в правду или действие, и один слизеринский идиот попал под мою опалу. Я загадала ему, чтобы весь следующий день он ходил без палочки, а если что, пользоваться палочкой Блэйза.

Внутри что-то треснуло, Терпение лопнуло… Вау, а мне правда пизда Сейчас тут устроена…

Я орала матом на них на парселтанге, русском и английском языках сразу! Вы понимаете, что за адская смесь там была? Вот и я нет! Панси, разумеется, все засняла на видео. Даже тот момент, где Северус снимал все еще орущую меня со шкафа, а три дебила возмущенно вопили где-то за его могучей спиной. Отработку заработали все семеро: Гермиона, которая пыталась нас образумить и «перестать сходить с ума»; Рон, флегматично листавший учебник; Гарри, возмущенно сопящий; Драко, который бесился больше всех; Блэйз, которому я пяткой «случайно» разбила нос; Панси, которая обязательно все скинет мне потом; ну, и я, звезда балета. Северус усадил всех провинившихся прямо перед собой, и оставшаяся часть урока прошла относительно спокойно (очередной взрыв котла у Симуса ни у кого никакой реакции не вызвал).

***

Меня позвал директор. Первой моей мыслью было: «Он узнал, что я теперь Пожирательница? Кто наябедничал? Северус али Володя настучал?». Я весело оттарабанила по двери и слегка ее приоткрыла. Дамблдор сидел за своим столом, что-то увлеченно читая. Я удивленно наклонила голову, и тут директор сказал: – Проходи, Крис. Присаживайся. Я быстро юркнула за дверь, аккуратно закрывая ее за собой. Я буквально пролетела к стулу напротив директора и села на него. Положив рюкзак с мопсами (не в смысле, что там внутри были мопсы, они изображены на нем были) рядом с собой, сложила руки на коленях и стала ждать, что же за вселенские тайны поведает мне директор, раз сорвал с урока трансфигурации. Директор отложил черную тетрадку с нехилой дыркой по центру в сторону и нечитаемым взглядом посмотрел на меня. Он указал на вазочку с какими-то конфетками и спросил: – Будешь? – А можно? – я тут же подняла руку, готовясь схватить желаемую ириску, на которую уже в течение долгого времени (пяти секунд) засматривалась. Директор улыбнулся и кивнул головой. Я тут же схватила данную конфетулечку за хвост и быстро засунула в рот. Тот факт, что ириска укусила меня за язык, меня вообще не остановил. – Пасиба. – Ты ведь общалась на каникулах с Воландемортом, – Дамблдор не спрашивал, а утверждал. Я слегка пожала плечами и, в наглую схватив еще одну ириску, которая пыталась цапнуть меня за палец, посмотрела директору в глаза. – Отнекиваться бесполезно, я так понимаю, – директор кивнул мне, и я поправила сползшие очки на носу. – И что вы хотите от меня услышать? Возможно, это прозвучало несколько более агрессивно, чем я хотела, но что еще я могла ответить? Не признаваться же, что втайне от всех тайно свожу с ума Воландеморта (в тайне тайно… м-да, май рашн вери гуд!). А то эти взрослые опять начнут: ой, ты еще ребенок, какого хера ты лезешь не в свое дело? Директор немного огорченно покачал головой и спокойно спросил: – Правду, Кристалл. Я хочу услышать правду. Почему ты мне ничего не сказала? – Потому что я знала, как вы отреагируете, – я сложила руки на груди. – Ну, возможно именно вы бы так не отреагировали, все-таки, вы умнее остальных. Но прочие взрослые бы тут же завели бы свою старую шарманку: мол, я еще ребенок, нафига я лезу, куда не надо и так далее и тому подобное… Мне оно надо? Нет. Я решила, раз взрослые не хотят нам доверять, я вообще ничего не буду говорить! К тому же, как бы я вам это сказала: «Ой, директор! Здравствуйте! А я решила на досуге Воландеморта бесить. Как вам идея?» – Ну, ты сильно утрируешь, – директор снисходительно наклонил голову, а я раздраженно фыркнула. – Ты продолжишь свое общение с Темным Лордом? – Еще немного, и он будет свято верить, что у пельменей есть цивилизация, и они хотят взять в рабство все вареники. Директор ничего не сказал. Просто. Медленно. Кивнул. Головой. Я мило улыбнулась и снова взглянула на дневник. Чем-то он меня манил, тянул к себе… Дамблдор заметил мое любопытство и, взяв дневник в руки, сказал: – Тебе, наверное, интересно, Кристалл, что это такое? – он протянул мне дневник, и я осторожно приняла его. Черная кожа приятно кольнула руки, но вдруг я почувствовала очень темную энергию. От чего-то эта вещь мне теперь стала противной, и я, скрывая отвращение, аккуратно положила дневник на стол профессору. Директор не мог не заметить мою смену настроения, но спокойно продолжил. – Это дневник Тома Реддла, известного нынче как Воландеморт. Я тоже чувствую здесь темную магию, хоть пока и не понимаю, что это за заклятье. Крестраж … Чаша Пуффендуй, диадема Когтевран, медальон Слизерина, Нагайна, дневник, кольцо Мраксов… Гарри. … Все прошло так же быстро, как и накрыло. Я глубоко вдохнула, успокаивая бешено скачущее сердце. Директор внимательно следил за мной, а я тщетно пыталась угомониться. Вообще-то, я думала, что эти странные (эмм, сранные, если быть точнее) видения наконец-таки оставили мою грешную душу в покое. Но нет! Меня постоянно нагоняют какие-то флешбэки, и я не понимаю, что они значат! Что за страшные картины, будто из будущего?! Я помотала головой, очищая ее от ненужных мыслей. Директор все так же внимательно следил за мной. – Не хочешь ли ты рассказать мне что-нибудь, Кристалл? – вкрадчиво спросил директор, а я подняла на него взгляд. Я уверенно помотала головой. – Нет, сэр. Ничего. И ушла на урок.

***

Тук. Тук-тук. Тук-тук-тук. Тук. Тук-тук. Тук-тук-тук. Тук. Тук-тук. Тук-тук-тук. Тук. Тук-тук. Тук-тук-тук. – Да войдите уже, Шепот! Я резко открыла дверь и случайно стукнула ею о стену. Я испуганно отскочила от нее и выставила руки перед собой, будто защищаясь. От двери. Шизофрения. Амбридж закатила глаза, а я с особой осторожностью закрыла за собой дверь. Пригрозив ей пальцем (ишь! Расстучалась тут!), я повернулась к Амбридж и, коротко кивнув, сказала: – Здрасте. Профессор удивленно посмотрела на меня, а я отмахнулась от нее рукой, мол, забейте. Я нетерпеливо хлопнула в ладоши и, безумно сверкая глазами, спросила: – Че делать? Амбридж, которая назначила мне отработку, немного стушевалась под моим напором. Однако, бросив взгляд на красивое темное перо, лежащее у нее на столе, Амбридж снова мерзко оскалилась. Профессор показала на столик, который стоял возле ее стола и, отодвинув слегка стул, приглашающим жестом указала на него. Я, подскочив на месте, грациозно (грация кошки, ловкость картошки) подошла к столу и плюхнулась на жесткий стул. Передо мной лежал чистый лист и я с интересом стала вертеть его в руках. – Шепот, прекратите паясничать, – одернула меня Амбридж, кладя передо мной то самое темное перо. – Да я само спокойствие, – я все-таки отпустила многострадальный листик обратно и стала теперь вертеть перо. Амбридж скрипнула зубами от злости, но все-таки продолжила: – Вы напишете мне некоторое количество строк, – Амбридж отвернулась к окну. – Я не должна лгать. – Вы не должны лгать, верно? – послушно повторила я, а Амбридж тяжело вздохнула. – Вы не должны лгать. – Ну, я так и сказала. В чем проблема? – Шепот! – Да что?! Я же не виновата, что тупая идиотка?! Амбридж тяжело вздохнула и медленно, на грани терпения повторила: – Вы пишете фразу: «Я не должна лгать». – А-а-а-а! – я громко завопила, заставив Амбридж подскочить на месте. Профессор нервно одернула свой мерзкий розовый кардиган и обернулась ко мне. – Фразу! Что ж вы сразу не сказали-то?! – Действительно, – пробормотала Амбридж, снова поворачиваясь к окну. – Гействительно, – передразнила я ее по-русски, но Амбридж пропустила это мимо ушей. – А сколько надо писать? – Столько, – теряя терпение, сказала Амбридж, молясь всем богам, чтобы я поскорее свалила отсюда нахуй, – сколько потребуется, чтобы смысл впечатался.

Хорошо, все будет хорошо! Ведь я не идиотка, Все продумала давно! Хорошо, все будет хорошо! Ведь я не идиотка, Все продумала давно!

Порой эти мои флешбэки очень полезны. Я увидела, как Гарри, мучаясь, писал этим же самым пером «I must not tell lie», и у него кровоточила вся рука. Вспомнив до мельчайших подробностей это самое перо, я сделала ему аналогичное и заправила его не кончаемой (боги, как это двусмысленно звучит!) красной пастой. Это во-первых. Во-вторых, вы думаете, Амбридж знает русский? Серьезно? Я могу там шо уходно моей душенке писат, и она все рафно нихуя не поймет. Поэтому, когда Амбридж отвернулась, я достала из-под мантии лже-перо, настоящее спрятала и стала писать: Амбридж тупое министерское говно Амбридж тупое министерское говно Амбридж тупое министерское говно Амбридж тупое министерское говно И так весь листок. Спустя пятнадцать минут Амбридж, начиная что-то подозревать, подошла ко мне проверить меня на профпригодность. Я уже успела себе для виду растереть тыльную сторону ладони и этим самым пером легонько накарябать Амбридж тупое министерское говно. Профессор нахмурилась и внимательно посмотрела на лист. Я невинно улыбнулась и спросила: – Что-то не так? – Что тут написано? – поинтересовалась Амбридж, разглядывая русские буквы и силясь понять, что они значат. Я же еще не печатными буквами писала, а прописными! О, не, мне не жалко ее. Амбридж тупое министерское говно. – По-русски, я не должна лгать. – Почему по-русски? – Потому что это мой родной язык. Если я не буду его практиковать, то летом я к родителям приеду, а они по-английски не шпрехают. Понимаете? – Нет, – честно ответила Амбридж, беря мой исписанный вдоль и поперек листик. – Вот и не надо. Кстати, можно еще листочек? Амбридж недоуменно посмотрела на меня, а я мило улыбнулась. Она положила этот листок себе на стол, а из ящика достала новый и положила передо мной. И я продолжила свое великолепное творчество: Амбридж тупое министерское говно Амбридж тупое министерское говно Амбридж тупое министерское говно А Фадж использованный гондон

***

Из кабинета Амбридж я выходила радостная, счастливая и с новой записью на руке. Амбридж тупое министерское говно, А Фадж использованный гондон. Ох, как мало ребенку нужно для счастья… По дороге в гостиную я решила заскочить к Северусу в кабинет. Профессор сидел над котлом и что-то методично помешивал. Он быстро посмотрел на дверь и снова опустил взгляд. – Мона? – нагло спросила я, мило хлопая ресницами. Не отвлекаясь от странного зелья, которое пахло шоколадом, свежими страницами книги и почему-то Северусом, он кивнул головой. Я подскочила к нему и пристроила сбоку. Из-за Амбридж мы не смогли провести сегодня занятие, но меня это не сильно расстраивало. Теперь я могла к Севе заходить двадцать четыре на семь, да и профессор против не был. – А что ты кашеваришь? – Амортенцию, – ответил он, кидая горсть чего-то в котел, и от этого зелье приняло розоватый оттенок, а запах Северуса усилился. – Зачем? Я и так тебя люблю. Сева усмехнулся. Он отставил ложку в сторону, притянул меня к себе и поставил подбородок на макушку. Я уткнулась носом ему в плечо, обнимая за талию. – Чем оно для тебя пахнет? – спросил Северус, и я немного улыбнулась. *боже, как же я обожаю его голос!* – Шоколадом. Новыми книгами. Тобой. – Я посмотрела в невероятные черные глаза профессора. Он мне улыбнулся, а я почувствовала новый запах. – Домом. А для тебя? Сева закрыл глаза, принюхиваясь. Он тихо ответил: – Свежим лесом. Дождем. Лавандой. Я обожала духи с запахом лаванды, а потому все время просила мать покупать мне именно такие духи. Став волшебницей, я сделала так, что мой любимый запах никогда не заканчивался, и теперь мать больше не жалуется, что я постоянно транжирю ее деньги на духи. И Севе тоже нравились они. Мы оба любили лаванду. Он погладил меня по голове, а я прижалась еще сильнее. Куда спешить, если впереди еще целая жизнь?