***
В салоне автомобиля снова стало тихо. Пачка израсходованных сухих салфеток небрежно брошена на резиновый коврик, где валялось ещё несколько атрибутов гигиены. Любимая музыка больше не приносила спокойствия и вожделения. Все запланированные мероприятия на сегодня пришлось перенести, но ради чего-то стоящего, так ведь? Любимая подруга взяла фишку исчезать, когда ей это вздумается. Раздражает невыносимо. Каждый её поступок влияет на что-то значимое. Но это сугубо моё мнение. Голова и так болит от недельного недосыпа, а здесь т/и со своими насущными проблемами. Дорога же перекрыта, её не пропустят. Со злости ударяю по рулю, прислоняюсь лбом к обшивке: —Куда это сумчатое животное побежало? На сердце тревожно. «Разве она не понимает, что я волнуюсь о ней? Побежать она может только через лес, но в такую погоду даже опытный турист знает, что дело дрянь». Взгляд упал на пустое сиденье. «Всего несколько минут назад здесь сидела потерянная и неживая подруга. Её руки так сильно тряслись. А глаза так и не прекращали слезиться. Ей так дорога эта девушка»? —Чёрт, конечно же дорога! Что я заладила. Она наплевала на погоду, чтобы преодолеть то расстояние, которое та девушка отмерила. Безрассудство — это фишка т/и. Даже если страшно и хочется спрятаться, она пойдёт на всё ради дорогих ей людей. А я отсиживаю задницу здесь, пока подруга мокнет под дождём. Немыслимо. На самом краю сиденья лежит телефон подруги. Дождь снова усилился, тарабаня по тонкому стеклу. На прочность арендодатель не проверял, но, кажется одного моего удара будет достаточно, чтобы выбить его, не говоря о такой погоде. Я заметила, что кровавые следы так и остались на побитом экране смартфона. Но делать нечего. —Подруга точно вляпается в неприятности. Мне то не знать об этом, — взяв телефон, я первым пыталась вспомнить имена её подруг. «Недосып сказался и на памяти. В контактах куча номеров, но с кем она была в хороших отношениях? Вроде с Дженни у неё произошла ссора из-за любимой девушки, а Джису влюблена в кого-то там. Я ведь права? Надеюсь, я ничего не напутала». Уже в тревожности слышу гудки. Контакт «G» означает Джису, ведь так?***
В очередной раз ловлю себя на мысли о Чеён и её не до девушки. Их двери как всегда закрыты на ключи, и ожидают своего часа. Небольшой слой пыли скопился на полках в коридоре. В воздухе так и висит нотка недосказанности и забытости. Прошло не так много времени с нашей последней ссоры с подругой. Я сделала слишком много неправильного. Злиться уже не имеет смысла. Думаю, что наша встреча с девочками была предугадана самой судьбой. Пора собирать чемоданы. Готовиться к новому, что подготовило для меня будущее. Я через силу согласилась на предложение Лисы остаться в общежитии на сегодня. Они так с Джису стараются поддержать с нами связь. Я не смогла отказать. По коридору разошёлся ароматный запах свежеприготовленной выпечки. Капли дождя так и продолжали стучать по окнам. Туманный вид моста, проложенного через реку, так и исчезал за миллионами тяжёлых капель. Я теряюсь среди этих стен. Как будто за этот год ни разу не посещала, но почему-то из-за этих мыслей горечь распространяется по языку. Даже стыдно признавать свою бесхребетность. «Чем т/и покорила Розе? Какое качество, или какое действие смогло влюбить Розе в неё? Я ничего не понимаю. Значит, я никогда не знала ничего о них? Проведённое время с мемберами пошло в пустую. Я сильнее разочаровываюсь в себе, но я должна сдержать обещание, данное Джису. Мои поступки бездумны, но я продолжаю идти напролом». От грусти хочется тепла. —Никогда не бросай этого маленького ребёнка. Она, по сравнению с нами, сильна духом, но и ей нужна поддержка. Я скривилась от слов подруги. «Я думала, она другого мнения обо мне. Все эти годы тренировок и ежемесячного отбора давались нам тяжело, пока в последний момент, когда уже кампания сообщает, что группа сформирована, появляется она. Какого чёрта? Меня только что назвали слабой, а я лишь хочу справедливости. Сколько я видела слёз трейни, когда они собирали вещи и закрывали за собой дверь общежития». Меня охватило очередное раздражение об упоминании этой девчонки. —Сильна духом? — Еле как пытаюсь не засмеяться, придерживая низ живота, — Не смеши, она и мне перечить не может, не говоря уже про уборщицу в кампании. Она готова расплакаться, если повысить на неё голос. Она мечется из комнаты в комнату, чтобы только сбежать от нас. Про эту силу духа ты говоришь? Подруга злобно смотрела на меня, как на кучу дерьма. Её замах рукой был предугадан с начала разговора. Мы, молча, смотрели друг на друга. Джису так и ничего не сказала, повернувшись ко мне спиной. Внутри всё заломило. Плечи подруги вздрогнули, пока она не перешла на шёпот: —Запомни, подруга, слёзы — это не признак слабости. Все мы — заложники той жизни, которую сами избрали. Жизнь не бывает лёгкой. В ней есть свои чёрные прорези, которые дают нам почву для размышлений. Также и с людьми. Мы не можем точно раскрыть человека, всего лишь взглянув на него. —Почему ты её защищаешь? Если она сильна духом, то пусть постоит за себя. Она не маленькая девочка. Что ты так прилипла к ней? У нас столько проблем с дебютом, а ты за своё, — я нахмурила брови, никак не понимая причину её настороженности. —Я просто хочу вразумить тебя до того, как это произойдёт, — подруга вцепилась в руку, жалобно прося. — Она на грани! —Мы все на грани, так почему для неё особенное отношение? Она должна стать сильной, чтобы в будущем стоять твёрдо на ногах. Не каждый вытерпит этот шоу-бизнес. Всё крутится ради денег, наркотиков и дешёвых шлюх. Здесь либо ты прогинаешься под богатенькими зажравшимися мужиками, либо идёшь впереди всех с гордо поднятой головой. Таков принцип сферы развлечения. —Тебя хоть кто-то когда-то волновал, Джен? «Да. И я не хочу потерять снова то, что потеряла так много лет назад». —Нет, и что же ты хочешь от меня? Нежная ладонь подруги спустилась с локтя до ладони. Она слегка сжала её своими руками, грустно улыбнувшись. —Прошу, не оставляй её до того момента, пока она нуждается в нашей помощи. Обещаешь? —Джису протянула мизинец, пока я пыталась переварить её слова. «Стать наставником? Другом? Что от меня требуется? Или же просто быть рядом, пока другие не видят? Не хочу обидеть своим отказом её. Для меня это слишком». В ответ я протянула мизинец и кивнула. —Я попытаюсь сдержать обещание, но не строй надежды на то, что мы с ней подружимся. О’кей? Подруга без лишних слов уткнулась мне в шею. И мы больше никогда не заводили тему про данное обещание. По телу прошлись мурашки. С того обещания я присматривала за ней и она менялась на глазах. Мы не ладили, но я понимала уже тогда, что наша первая встреча могла быть другой. Мой эгоизм и чувство превосходности сгубило положение. Я помню, как заставляла снять её водолазку в раздевалке, после изнуряющих часов практики танца. Она кричала и вырывалась, а я лишь хотела понять, что она такая забитая. Скованность в танце была заметна сразу. Она жмурилась без конца и натягивала рукава прям до пальце. Меня это выбесило. Но когда я держала вещь в руках, то не могла понять почему она быстро убежала. По полу через каждый несколько шагов виднелись следы крови. Тогда я забеспокоилась. Я побежала вслед за ней, захватив наши сумки, позабыв про следы. Уборщица вечером доложила начальству, словно в раздевалке была драка. К нам были претензии. Ко всем девочкам. Из-за такого мог пойти скандал, зная невежественный персонал, но т/и в тот день взяла всё на себя. За такое поведение меня могли вышвырнуть из кампании, но та «слабая» девчонка взяла дело в свои руки. Она могла сдать меня директору, не заворачиваясь над моей судьбой, но не стала. Возможно, про эту черту характера имела Джису. Да, я тогда ошиблась. Но никак не понимала, почему всегда с ней была Розе. Даже стыдно за свою слепоту. Из раздумий меня отвлёк голос подруги: —Дженни, о чём задумалась по среди коридора? Джису ждёт, что ты попробуешь её крем для кексов. А я пока застелю диван, — торопно сообщила Лиса и убежала в гостиную. Я могла ещё долго проникаться воспоминаниями, но в кармане не вовремя затрещал телефон. Посмотрев на экран, я улыбнулась. «Напомнишь на свою голову, она и появится». Через коридор я пыталась докричаться до Джису, она не сразу подала голос. —Что? —А Розе когда приедет? —Не знаю, сказала какие-то бумаги подписать надо. Я приняла звонок, но шум дождя на конце провода не мог меня обмануть. «Что-то не так». —Алло?***
Спина почувствовала лёгкость, когда чужие руки подняли меня с мокрой земли. Кончики пальцев покалывало от холода. С каждой секундой я понимала, что вернулась в реальность, но она была слишком невыносимой, как и треклятая боль в голове. Ясно мыслить не получалось. Лоб жутко зудило, мне приходилось поддаваться боли каждый раз, когда меня пытались поднять. Я размыто смотрела на расплывающиеся кроны деревьев, пока перед моим лицом не оказался человек. Я лишь улыбнулась, тело почувствовало тепло, словно меня укутали тёплым пледом перед камином. Сразу вспомнила Рождественные посиделки с девочками, и как я нежно держала ручонку любимой, смотря по телевизору вечернее шоу. Тот искренний смех и тоскующие глаза. Я вижу перед собой те светлые локоны. Запах, которого я могла ощутить за несколько шагов от неё. Пухлые розоватые губы, которые я целовала так давно. Я потянулась вперёд. Боль в спине меня мало волновало. Лишь то, что я хотела сейчас, так это ощутить твоё присутствие. Руки девушки крепко обвили меня, я прижалась носом к шее, но запах был не тот. Совершенно не тот, который я знала. -Т/и, боже, как я рада, что ты очнулась, — девушка всхлипнула, пока я пыталась понять, почему длинные волосы стали короткими. Я лишь горько улыбнулась, понимая, что вообразила лишнего. Это не она. Сколько бы ни прошло времени, я не забуду тот запах и изгибы тела. Никогда не забуду что-то по истине родное. Я ощутила, как дождь смешивается со слезами. Инна бережно вытерла лицо от грязи и помогла мне встать. —Почему ты молчишь? Где болит, только скажи, — я отмахнулась, направляясь к аэропорту. Я сжала сильнее челюсть, чтобы не ощущать адскую боль. Подруга ринулась следом, подставляя своё плечо. Я ускорила шаг, боясь не успеть. Так мы и дошли до здания.***
Я со всей неуверенностью и небывалым страхом оказалось в аэропорту. Инна сказала, что поможет в поисках, но я сомневалась. Она ни разу не видела её. Ни в живую. Ни на фотографии. Я беспокойно обвела взглядом табло со временем отправки самолётов и облегчённо выдохнула. Из-за погодных условий дату вылетов перенесли на неопределённое время. За окнами виден весь масштаб проблемы. На той же парковке было много сработанных сигнализаций, пока хозяева думали, как дойти до машины и не быть сбитым самим ветром. Глаза искали светлую макушку в толпах недовольных людей, но находили лишь разочарование. Я прихрамывала, хватаясь руками за виски. Не знаю, что произошло на улице, но тело подвержено страданиям. Холод. Жар. И странный трепет надежды зарылся под ложечкой. Меня начинала охватывать паника. Я не могла найти то, что искала. Я хотела закричать от досады. Хочу, чтобы она услышала меня. Хочу, чтобы в этот раз меня выслушали. По-настоящему поняли. Это были лишь мечты. Я сама добилась к себе такого отношения. Ноги подкашивались при каждом шаге. Тело вымотано. Мой внешний вид желал лучшего. Охрана косо смотрела на меня, как и все люди в целом. Что может быть хуже, чем стать объектом обсуждения не самых приятных аспектов в жизни. Обувь шлёпала и оставляла следы. Хочется провалиться под землю. Я быстрым шагом прохожу забитые полностью сидения, пытаясь не так нагло глазеть на окружающих. Я трясусь. То ли от холода. То ли от страха. Я боюсь, что так и не смогу найти её. Подымаюсь на эскалаторе на второй этаж, просматривая другие места, где могла быть Рози. Опять занятые кресла, диванчики и много автоматов с едой и напитками. Пока на первом этаже люди в спокойствии ожидали смену погоды и могли насладить закусками из разных ларьков и напокупать разных вещичек, расположенных внутри, на другом же этаже мирно посапывали на своих местах. Сколько могут продолжаться мои поиски? Проходя очередной ряд, я остановилась. Пухленький парень тоже меня заметил и привстал со стула, испуганно оглядывая меня. -Т/и, что с тобой? Почему ты так выглядишь? — Юнхво прошёлся по расцарапанной коже на лице и взглотнул. — Тебе нужна помощь, я могу… -Пожалуйста, скажи, что ты знаешь, где Розе. Мне нужно ей кое-что сказать, — я просматривала сидения, но никак не могла найти заветного человека. Руки начали дрожать, пока менеджер тихо не произнёс: -Мне жаль, т/и, я только что попрощался с ней. Несколько минут назад был совершён вылет, я всё думал, почему никого из девочек не было. А оказывается, ты поздно узнала о вылете. -Т/и! — Я повернулась инстинктивно назад. Девочки все испуганные понеслись ко мне, вместе с ними Инна. Я взяла эмоции в кулак, чтобы не разрыдаться. Я не могла сопоставить факты. Я считала, что все вылеты отложили, я верила в то… Сверкнула молния. За окном послышался взрыв. Все осели от испуга на пол, пока я видела, через большие панорамные окна, как большая огненная масса летит с большой скоростью вниз. Ещё один взрыв и в нескольких километрах можно было видеть пожар. За взлётной полосой, где кончается дорога, прямо на равнине я увидела тёмные клубни дыма. Тело перестало слушаться, я рухнула на колени, не в силах сдержать эмоции. Я закричала, схватившись за голову. Первый пришёл в себя Юнхво, пытаясь развернуть меня от вида разбившегося самолёта. Я протестовала, ногами отбивая свой протяжный вопль. Все ринулись ко мне, заключая в крепкий замок. Всё это было не нужно. Только что разрушился мой мир. Моя жизнь. И вера в лучшее. За столькими событиями, всего лишь несколько секунд. Я ничего не могу ощутить кроме потери. Взгляд потерял ясность. Голосов стало больше. Все спрашивали, как моё самочувствие, но мой вид говорит сам за себя. Всё кончено. Все плакали. Я не была единственная, кто потерял свою опору. Многие люди потеряли в эти секунды важную для них жизнь. И я прекрасно их понимаю. Я от собственной злости посмотрела на изрезанные руки, которые были усыпаны в стольких шрамах, сколько бы ни пришлось видеть людям и бранилась. На жизнь. На себя. На других.***
Прошло полчаса с падения самолёта. Я пила уже десятый стаканчик кофе, предаваясь воспоминаниям. Жидкость была горькой. О сахаре вообще не шло речи. Я так и не смогла сказать, что люблю её. Не смогла рассказать то, что намеривалась годами. Я лишь потеряно оглядывала остальных, пока дождь продолжал хлестать по зданию. Я проводило с пониманием Юнхво. Его срочно вызвали в кампанию, из-за чего он просто не мог остаться. Инна пригнала на стоянку свою брошенную на дороге машину и смотрела на меня издалека. Она знала и видела, что подходить не стоит. Поддержка мне не нужна, как и соболезнования. Даже не знаю, когда нужно известить родителям Розе о катастрофе. Пока на месте падения не найдут её тело, то можно пока просто ждать известий. Девочки делали также, прикрываюсь платками от эгоистичных папарацци. Я держала слова при себе. Хотелось разбить каждому лицо ими же камерами, если спросят что-то ещё про Рози. Очередная съёмочная группа приехала в аэропорт, не взирая на погоду. Похвально, но это никак не спасёт людей, которые погибли. Я пустым взглядом смотрела в окно, где с каждым пройденным десятком минут все возвращалось в прежнее русло. Дождь и ветер успокоились. Папарацци так и продолжали докапываться до всех. Не выдержав бесконечных вспышек фотоаппаратов, я вышла на улицу, где всё утихомирилось. Глаза до сих пор болят от яркости фотоаппаратов. Запасной выход был для меня спасением. Солнце ослепило на долю секунды, как заметила задумавшуюся девушку на лавочке. Я открыла рот, но не могла подобрать слов и просто смотрела на неё. А вдруг мне это кажется? Мокрые светлые волосы слиплись между собой, пока солнце пыталась согреть содрогающееся тельце. Вдруг сознание пытается воссоздать образ той, которую я не так давно потеряла. Я присела рядом, пытаясь уловить, куда она смотрит. Это оказалась клумба с белыми цветами, которые полегли после сильного дождя. Лепестки стали почти прозрачными. Земля отображалась через маленькие прожилки. Казалось, что цветы погибли и больше не поднимутся. Мы сидели молча. Но меня также беспокоило сидящая возле меня Розе, которая без капли на какую-либо эмоцию смотрела вниз. Меня одолели сомнения. Но если я поехала крышей, то лучше уж сознаться для самой себя. —Я знаю, что просить прощения — это будет сверх наглости. Не знаю, исчезнешь ли ты из моей жизни также быстро, как и пришла в неё, но я не могла принять собственные чувства. Я не могла почувствоваться ничего, считая, что всё давным-давно умерло во мне. Я не хотела показывать настоящую себя, но при виде тебя мне хотелось показать все лучшие стороны. Я слишком поздно поняла чувства к тебе. Я запуталась неимоверно быстро, когда почти несколько человек признались мне в симпатии. Я не хотела ощутить снова ту боль, которую испытала в детстве, поэтому вела себя как последняя тварь, — девушка тяжело вздохнула, наконец посмотрев на меня. Я ахнула, когда увидела покрасневшие глаза и болезненные мешки под глазами. -Ты думала, что мне было легко? Мне невыносимо больно было смотреть на твои страдания: как ты плакала, как била свою любимую подушку в обиде на всех, как отдирала запёкшуюся кровь с кожи, как ты молчала, одаривая всех безжизненным взглядом. Даже сейчас мне больно смотреть на тебя. Ты никогда себя не берегла. Я не могла утешить, когда сверстники смеялись над тобой. Не могла защитить, когда тебя унижали и травили. Мне страшно обдумывать каждый твой мучительный день, зная, что ты потеряла вкус к жизни. Я ненавижу себя, что моих сил не хватило уберечь тебя от людской жестокости. Почему ты так со мной? -Чеён, я… — Я опешила. Притронувшись к её руки, я ощутила тепло. Сердце замерло, от осознания ценности момента. Она настоящая. -Я добровольно не села в самолёт. Юнхво думает, что я уже лечу домой, хотя нахожусь здесь, — девушка усмехнулась, в ответ, прикоснувшись к руке. Моя губа задрожала, а глаза снова наполнились слезами. Я присела перед ней на колени, ощущая влагу. Я до сих пор не могу поверить, что разговариваю с тобой. —Чеён, самолёт, на котором ты должна была лететь, разбился. Я неслась в аэропорт сразу же, как узнала, что ты собираешься уехать. На борту было тридцать два человека, и все они погибли, — я посмотрела на лицо, как девушка закусила губу. — Когда я увидела взрыв самолёта, я думала, что потеряла тебя навсегда. Я винила себя за свою слабость, и жалела, что не смогла сказать… Невзирая на боль, я приподнялась в коленях, сравниваясь с её побледневшим лицом. Руки прикасались к тёплым ладоням. Я прикасалась к той, чья жизнь не была оборвана аварией. Я готова принять любое наказание за свои действия, лишь бы доказать, что я исправилась. Если бы я поняла намного раньше свои чувства, то не было бы таких разочарований. Мне стыдно признавать, что я многим жертвовала и отказывалась от собственного мнения ради других. Шрамы, оставленные на теле, являются неопровержимым доказательством моей жалкости. Но пора прекратить это! -Т/и, я… -Прошу, выслушай меня, — лицо снова стало мокрым от слёз. Измотанное тело горело по ощущениям пламенем. Грудная клетка часто вздымалась, но я не могла отпустить твою руку. Это единственное, за что я могла уцепиться сейчас. — Я…Думала, что потеряла тебя. Я считала себя самой последней мразью и не могла ни о чём больше думать, как о твоём нежном голосе и улыбке. Перед моими глазами проносилось миллион воспоминаний с тобой. Мне хотелось рвать и метать, но никак не воспринимать того факта, что тебя не стало. Я вспоминала каждую прожитую минуту с тобой. Я и не могла понять, как каждым часом утопала в потемневшей смоле, как и моё сердце. Я боялась ранить, но мои поступки говорили о другом. Я не смогу отмыться. Но чёрт, — я закусила губу, — я не могу выбросить все те моменты с тобой. Как ты красиво смеёшься, прикрывая рот рукой. Щуришь глаза, как от самого солнца. Как ты второпях собираешься на выход, при этом, не забыв попрощаться с каждым из питомцев и мемберов. Я не могла отвести взгляда, когда ты выделяла губы блеском, ты могла подолгу кривляться перед зеркалом, но всё равно выглядеть великолепно. Ты всегда думала от других, но боялась, что люди будут считать фальшивкой. Ты дышала тревогой, при этом никто не мог понять твои истинные чувства. Мне жаль, что я сделала больно тебе и твоим подругам. Но я всё равно хочу видеть вас вместе. Можешь не прощать меня, можешь не общаться со мной, но пожалуйста, не бросай девочек. Я уйду из ваших жизней и больше не появлюсь. Но прошу, не бросай то, к чему так долго стремилась. Я не хотела знать ответа. Он был очевиден. Я опустила голову. Я не останавливала поток слёз. Мне просто хотелось высказать всё то, что мучило меня. В голове я строила глупые планы по возращению в Россию. Как буду просить прощения у родителей. Как навещу дядю Юру и Стёпу. Встречусь с бывшими одноклассниками. И как буду «весело» проводить время с собой наедине после работы. Выгуливала бы Клио каждое утро, вечер, и представляла своё будущее. Может оно будет хорошим? Нежные прикосновения к голове и слегка хрипловатый, но при этом остающийся нежным голос произносил без тени обиды: -Я не дослушала Джул в комнате-практики, когда она начала говорить про тебя, я хотела услышать правду только от того человека, который мне не безразличен, — она приподняла меня за подбородок, оглаживая большим пальцем изгибы скул. Я не могла разглядеть из-за слёз её выражение лица, но чувствовала, что она сама готова заплакать. — Я не села в самолёт по той причине, что не смогла так бросить вас всех. Я видела твои звонки и сообщения, но боялась сделать шаг на встречу. Когда я должна была зайти в самолёт, то просто развернулась и ушла. Я не могла избавиться от чувства беспокойства за тебя, да и это погода… Я хотела начать всё сначала, но поняла, что не обязательно менять место жительства. Хочу, чтобы все мои близкие были со мной рядом, и не важно, что будут за проблемы. И я бы ни за что не бросила человека, которого всем сердцем люблю. Мы вздрогнули, когда дверь с резким хлопком закрылась. Под навесом стоят растерянные девочки. Дженни первым подала голос, она была единственной, кто отошёл после шока. -Я не знаю даже, радоваться мне или плакать, — мы с Чеён улыбнулись, слёзы не прекращали стекать по подбородку, капая на одежду. Девочки последовали нашему примеру, вцепившись в нас, как за спасательный круг. Мы плакали, осевшись на землю. Солнце слепило. Окна под солнцем осыпались тёплыми лучами, отражая их. Цветы в клумбах окрепли и уже тянулись ближе к источнику света и тепла. Был покой. Природа устроила траур. Везде стояла тишина. В лужах плавали, словно кораблики листья и птицы по-особому щебетали свои трели. Люди выходили на улицу, радуясь, что погода плохая закончилась и одаривали каждого улыбкой. Она была искренней, как и все эмоции, которые были прочувствованы в аэропорту.