Из грязи в мастера с учениками

Царь в голове вышел погулять. И не вернулся.

«Ну и каким… мягким местом думал этот уважаемый конкретный представитель рода человеческого Сюй-чтоб-его-МинЛин, когда давал задание пятилетнему неграмотному ребенку переписывать манускрипты?» – Пылала праведным гневом Ань-эр, агрессивно шагая к библиотеке сего распрекрасного поместья. – «Да ещё водой облил! У меня, между прочим, лишней одежки не водится! У-у-у!»– Наскоро обсушенные волосы и рубаха были ещё влажными и неприятно липли к телу. – «Ну, братец, ну, погоди! Чем ещё меня порадует день грядущий? Прав был Бродский: не выходи из комнаты, не совершай ошибку…» Изливая поток озлобленных мыслей, девочка добралась до местного хранилища знаний. Она тщательно подавила в себе желание выбить двери с ноги и решительно вошла… Оу, вполне приличненькое помещение. Стеллажи такие ровные – прелесть! Ни пылинки ни соринки. Все книжечки-свиточки-трактатики рассортированы по названиям, назначениям и содержанию. Посреди этой великолепной мечты библиотекаря стояли низкие столики с письменными принадлежностями, бумагой и какими-то текстами. За одним столом Ань-эр тут же обнаружила Сюй Тянь, старательно пишущую кистью. Та сидела ровно, не поднимая головы от рукописи, и являла собой образец благородной добродетельной девы… Аня еле слышными шажками прокралась к предназначенному для нее столу напротив и села, уставившись на… как это у китайцев называлось?... Четыре Сокровища Кабинета? Короче, на кисть, бумагу, тушь и тушечницу. Тушь на поверку оказалась сухим спрессованным бруском. Насколько помнила Сюй Ань, её нужно было растирать. «Как растирать? Тёркой что ли?» - думала девочка, сверля взглядом нетронутые принадлежности. – «Ладно, для начала всё же открою сам текст.» Она распахнула книжицу… и тут же закрыла её обратно. Спустя пару секунд малышка одним пальчиком подцепила обложку и снова её её глазам открылся вид на жуткие непонятные символы. Иероглифы. Да. «Чёртова мелкая Ань! Ты не могла оставить мне хотя бы внутренний визуальный переводчик?! Как прикажете понять эту билиберду?» – Мысленно костерила Аня хозяйку тела, так как не понимала в этих черточках ни… ничего в общем. «Хах, а я английский-то считала китайской грамотой»– Думала она. – « Хотя… мне ж не читать это надо, а переписывать.» – С этими мыслями наша перерожденка все же решительно потянулась к чернильному камню. – Что я вижу, маленькая паразитка ещё и неграмотная! Надеешься выйти замуж за принца Ваньчже? Ты точно опозоришь семью Сюй, – услышала девочка едкое шипение. Она вспомнила, что находилась в помещении не одна, а со смертельным (буквально!) врагом. – Даже не думай, что сможешь потягаться со мной! Пф, посмешище! Мать родила, да не воспитала! Сюй Ань даже не повернула голову в сторону исходящей ядом сестры. Вместо этого она придвинула каменную тушечницу (почему она такая тяжёлая? Ей же убить можно!) и внимательно оглядела её. На самом донышке было немного воды, а часть поверхности оказалась шероховатой. Этот факт значительно воодушевил Аню и та начала неловко возюкать брусочком. Тушь крошилась, иногда откалывались небольшие кусочки. Со стороны раздалось презрительное фырканье и бормотание: «Только зря качественный материал переводишь.» . Впрочем, бормотание было также проигнорировано, а сосредоточенная на своей задаче малышка взяла с подставки кисть (точнее одну из) и смело обмакнула в получившуюся жижу. – И кисть ты держишь неправильно! – Хихикала Сюй Тянь. Аня, держа древко дрожащей худенькой ручонкой, поднесла письменную принадлежность к бумаге и… Кап! По листу расплылось огромное пятно. Никогда прежде не имевшая дело с чернилами, перьями, кистями и прочими текучими канцелярскими штучками (краски на ИЗО не в счёт!) попаданка шепотом матюкнулась и достала чистый лист. Кап! Чернила снова пачкают бумагу. Аня не сдается и достает новую. Кап! Новая попытка. Не выдержавшая такой расточительности Сюй Тянь вырвала бумагу из рук сестры и рявкнула: – Прекрати тратить бумагу, животное! Не видишь, это Шеньсюань, а для каллиграфии подходит Шусюань! – ДА КАКАЯ РАЗНИЦА-ТО?! – Вконец психанула Ань-эр, подпрыгивая и пытаясь отвоевать у старшей ш…ш…шуаньняньсянь? – По Шеньсюань тушь растекается, – раздражённо пояснила А-Тянь, высоко подняв руку. – Ну и нахера её тогда сюда положили? – Искренне удивилась Сюй Ань и на мгновение перестала подпрыгивать. Цзе-цзе не ответила. Вместо этого она взяла свободной рукой чернильницу и выплеснула содержимое на раскрытую книгу. – ЦО ТЫ РОБИШ, КУРВА?! – Выругалась Анна по-польски и оттолкнула сестру. Девчонка почему-то повалилась на пол и… Завопила благим матом: «Помогитеспаситезаперлисненормальнооой!» На крики прибежали слуги, мадам Сюй и Сюй Лао Го. Наглая Тянь указала на офигевающую от такого расклада Аню и взвизгнула: – Эта психованная девица выжила из ума! Она испортила ценный трактат и напала на меня-а! Брови Ань-эр поползли вверх навстречу братьям-волосам. Психованная? Напала? – Я физически не смогла бы поднять тяжёлую каменную чернильницу. Тем более опорожнить её вот так, сверху. Если бы я пролила её сбоку, то пятна были бы другими, – стараясь вернуть себе самообладание, твердо проговорила малышка. Лицо господина Сюй потемнело от гнева. – Маленькая неблагодарная тварь! Думаешь, если тебе выпал шанс выйти замуж за принца, ты можешь творить всё что вздумается?! – Мужчина подошёл к младшей дочери и грубо схватил ее за руку, приподнимая над землёй. «А принц-то тут при чем?» Мадам Сюй с ехидной усмешкой подошла к мужу и проворковала: – Ну же, супруг мой, не убейте её ненароком. Трактат был не очень ценный. – Мама! – Продолжила ломать комедию Сюй Тянь. – Она меня обидела-а-а! – Я меньше и слабее, – безразлично (насколько это возможно, когда тебя хватают за руку и удерживают в воздухе) привела Ань-эр контраргумент. – ТЫ НАКАЗАНА! Я ЗАПРУ ТЕБЯ В САРАЕ БЕЗ ЕДЫ НА ДВА ДНЯ! – Рявкнул чиновник Сюй и швырнул девочку в руки слуг. – Как будто это чем-то отличается от жизни в Холодном Дворе, – пробубнила девочка, обнимая опешившего слугу за шею и утыкаясь ему в плечо. – Сломайте ей руку. И запретите Ли Цзян подходить к месту заключения. … … … – ШАЙСЕ! – Мрачно проговорила Сюй Ань.