Lars the Human

      — Мы что… уже умерли?       Ларс осторожно приоткрыл один глаз. Нет, он, кто сталкивался со смертью не один раз, мог с уверенностью сказать: они не умерли. После смерти цвета теряются, оставляя вместо себя лишь глубокую чёрную бездну и тонкую, едва заметную полоску, временно отделяющую тебя от этой черноты… А перед ним всё ещё горели красным волосы Андайн. Правда, цвет был слегка приглушённым — значит, они до сих пор утопали в тени под могучей рукой кластера.       Осмелившись открыть уже оба глаза, Ларс быстро оглядел маленькое пространство вокруг них. Чёткая граница между светом и тенью заметно дрожала, как будто то, что до сих пор планировало их расплющить, зависло всего в нескольких сантиметрах над их телами. Пират собрался с последними крупицами храбрости и наконец посмотрел наверх — только чтобы встретиться с недоумением в разноцветных глазах.       — Какого… чёрта… почему ты… меня не слушаешься?! — надсадно выдавливал слова Флауи. В это сложно было поверить, но его собственная рука отчаянно сопротивлялась его желанию завершить начатое. Более того, через минуту его ладонь раскрылась и, трясясь от напряжения, начала медленно подниматься вверх, по крупицам рассеивая зловещую тень, зависшую над головами его жертв. Флауи застонал — не то от боли, не то от жгучей обиды — перехватил непослушную конечность второй рукой, пока обмякшие лозы тяжело ворочались, оставляя за собой длинные следы на снегу. А пока он бесился по причине странного неповиновения собственного тела, Рутилы и Родонит торопливо перебирались через сугробы к своим друзьям. Это был их шанс…       — Хватит! Я так не играю! Отпусти сейчас же, а не то…       «Пожалуйста. Не надо.»       Ларс оцепенел на долю секунды. От мысли, пулей прострелившей его разум, его глаза округлились так, что рисковали вывалиться, а голову заполнило дурманящее чувство, какое бывает при сильном приступе гипервентиляции. Он на всякий случай покосился на Андайн — убедиться в том, что это не было его личной слуховой галлюцинаций. Но его надежды были вынуждены разбиться о её лицо, не выражающее ничего, кроме настороженности. И всё же… Прозвучавший вслед за руганью Флауи голос был слишком тихим, он тонул даже посреди возникшей на мгновение тишины, но Ларс был на девяносто… нет, на сто процентов уверен: это не могло быть галлюцинацией!       — Я сказал, хватит… слушайся меня, ты, жалкий недоносок! — Флауи взревел с такой мощью и болью, что все окружающие горы и деревья в ужасе затряслись. Похрустывая кристаллами, из которых состояла, его ладонь сжалась обратно в кулак и стала стремительно опускаться вниз-       Но вспыхнувшие на ней яркие языки пламени вынудили кластер резко откинуть тяжёлую руку и по инерции отступить на несколько шагов назад. Ларс слышал, как сверху громко лязгнула сталь, а через мгновение между ними и кристаллическим монстром, сотряснув землю, приземлилась массивная фигура Азгора. Он немедленно взмахнул рукой и прочертил когтями несколько горящих линий: из них в сторону кластера посыпались многочисленные огненные шары, вокруг которых струились потоки раскалённого воздуха.       — Уходите! Скорее! — прогремел Азгор, закрывая их своей широкой спиной. Ларс замешкался на мгновение, но всё же подчинился и, перекинув руку амфибии через своё плечо, рывком поднялся на ноги. Мимолётная гримаса, которая пересекла при этом её лицо, не оставила сомнений в том, что Андайн была серьёзно ранена. К счастью, подоспевшая к ним Родонит уже подхватила её под вторую руку.       — Кто это? Кажется, его атаки Флауи не по душе… — прокомментировала она, глядя на то, как кластер отходит всё дальше, ломая упирающиеся в спину деревья и безуспешно отмахиваясь от обжигающего огня. В самом деле, было заметно невооружённым глазом, что магия Азгора причиняла ему гораздо больше неудобств, чем атаки Андайн. В местах, где пламя задевало снег, моментально оставалась только голая прожжёная земля, а кристаллическая кожа кластера шипела и таяла, покрывалась пузырями и взрывалась, раскидывая в стороны мелкие осколки камней. И эти раны не успевали заживать даже при условиях ускоренной регенерации, которой он, несомненно, обладал.       — Наш король, — коротко бросила в ответ Андайн.       — Всё в порядке, он за нас, — зачем-то уточнил Ларс, помогая уводить её как можно дальше от эпицентра сражения. Хотя сейчас чаша весов однозначно склонялась на их сторону, неизвестно, как всё обернётся в следующую минуту — и, если что-то пойдёт не так, он предпочёл бы, чтобы их раненая единица оказалась в безопасности…       Вот только, сколько бы вариантов развития он ни придумал, всё равно случилось то, чего он не ожидал. Явно безвыигрышная ситуация очень скоро встала Флауи поперёк горла. Издав громкое гортанное рычание, он на секунду прильнул к земле и оттолкнулся, раздробив её на части — молниеносный прыжок отправил его далеко за спины соперников, а бритвенно-острые пальцы крепко сцепились с поверхностью стены, на которую он приземлился. Опасно качаясь и помогая себе удерживать вертикальное положение шипованными лозами, кластер принялся удаляться вниз по стене, будто громадная переливающаяся цветами сороконожка.       — Эй! А ну вернись! — срывая голос, закричал Ларс и чуть не кинулся за ним прямо на стену. Как будто в самом деле рассчитывал, что тот послушается…       — Куда он так рванул? Разве он не знает, что все проходы завалены? — Родонит растерянно оглядела остальных. — И разве он не слишком большой, чтобы свободно перемещаться по подземелью?       Всё ещё опирающаяся на её плечо Андайн вполголоса ругнулась, после чего добавила уже громче, тщетно пытаясь скрыть надломленность в голосе:       — Если он может ползать по потолку, то ему не составит труда перебраться в Хотленд через речную зону. Тоннели там достаточно просторные, чтобы протиснулась даже такая громадина.       — А Флауи прекрасно знает, что все эвакуированные монстры сейчас в лаборатории! — выдохнула одна из близнецов. — Нам нужно туда, срочно!       — Да. Да, давайте поторопимся.       Прежде, чем кто-то успел что-то сказать, упрямая амфибия сама ослабила хватку и наступила на ногу, которую до того старалась беречь. При этом она, конечно, не издала ни звука, но вот скрыть отразившуюся на лице боль не удалось. Родонит испуганно вздохнула и подхватила её всеми четырьмя руками, заставляя снова опереться на себя.       — Ох, мои звёзды, так ты точно никуда не поторопишься! Думаю, для тебя будет лучше остаться…       — Глупости, я в полном порядке! Сейчас только разомнусь немного и-       — Что ещё за «разомнусь»?! Я что, единственная, кто услышал, как у тебя нога хрустнула? Капитан, скажите ей!       Ларс и рад был сказать: пугающий хруст, сопровождавший попытку Андайн встать, слышала не только Родонит, а, должно быть, всё подземелье. Но пока он мысленно фильтровал свою речь от нецензурных слов, его успел опередить Азгор. Говорил он строго и даже отчасти сердито, но глаза всё же выдавали потаённое беспокойство — видимо, король с трудом сохранял невозмутимость, видя главу своей стражи в таком состоянии.       — Оставим споры. Андайн, твои ранения слишком очевидны, чтобы их отрицать. Однако, оставаться здесь в одиночку тоже слишком опасно — мы не можем быть уверены, что это создание не решит вернуться, согласны? Так что…       Приблизившись к ним, Азгор развернулся и сел на одно колено. Что ни говори, это был самый рабочий вариант из всех, что приходили им в головы, так что возражений более не последовало, и Родонит помогла Андайн взобраться на спину короля с меньшим ущербом для здоровья.       — Сейчас в лаборатории моя жена. Она сумеет защитить остальных, пока мы не подоспеем, — сообщил Азгор ещё одну новость. Ларс отрывисто кивнул, мысленно радуясь тому, насколько своевременно они обзавелись такими сильными союзниками. И как удачно, что король так скоро оказался здесь! Должно быть, это Альфис с ним связалась — кто же ещё. Нужно будет обязательно сказать ей спасибо…       — Человек.       — А? — Ларс поднял голову и тут же слегка опешил, встретив внимательный взгляд короля. Сдвинув кустистые брови, тот немного помедлил с продолжением.       — Ты, кхм… в порядке? У тебя что-то на лице…       — У меня? Это…       Только сейчас пират наконец осознал, что всё это время у него со лба и висков, щекоча кожу, медленно стекали холодные капли крови. Он торопливо провёл рукой по своему лицу и обшарил голову. Вроде бы, всё цело… Просто выглядело хреново.       — Ах, это! Пустяки. Никогда не чувствовал себя лучше.       Хотя он сказал это совершенно искренне, направленные на него глаза Андайн и самоцветов указывали на то, что они могли поспорить с этим утверждением. Но Ларс и правда чувствовал себя на удивление воодушевлённым! Ещё бы: у него был повод…       — Хорошо, тогда поспешим, — кивнул король. Ну, хотя бы его такой ответ устроил!       — Абсолютно согласен. Неплохо было бы также… Дайн, пожалуйста, скажи, что телефон ещё с тобой!       Амфибия быстро сунула руку в маленькую поясную сумку и со вздохом облегчения обнаружила в ней свой телефон. Похоже, чтобы прочитать мысли Ларса, ей было достаточно одного мимолётного взгляда. А пока она набирала самый важный на данный момент номер, остальные опрометью бросились к реке.

***

      Телефон Альфис разрывался от громкой вибрации и энергичной мелодии. Вокруг стола, на котором он лежал, беспокойно цокая когтями по плитке, бродил пёс — но кроме него в комнате никого не было, потому и внимание ничьё привлечь не удавалось. Хотя он изо всех сил старался: то и дело подавал голос, бегал от стола к плотно закрытой двери в кабинет, громко скулил и скрёб её когтями. Да толку от этого было ровно столько же, сколько от попыток разбудить Санса ранним утром в воскресенье.       — Йо, это телефон Альфис так шумит? Должно быть, что-то срочное…       Услышав наконец чей-то голос, пёс радостно залаял и запрыгал вокруг спустившегося с лестницы монстрёнка, недвусмысленно подталкивая его к столу. Бешеная вибрация уже оттащила телефон к самому краю, так что даже ребёнок вполне мог его достать! Если бы у того, конечно, были руки…       — Да понял я, понял. Блин, вечно эти взрослые оставляют телефоны где попало! А если конец света, а им не дозвониться? Вот когда у меня будет свой телефон, я буду таскать его с собой повсюду, даже если пойду ночью на кухню за водой!       Пёс тряс ушами и крутил головой туда-сюда, внимательно прислушиваясь к чужому эмоциональному монологу, пока монстрёнок пристраивался как можно ближе к столу и поднимался на цыпочки так, чтобы зацепить уголок телефона своим носом. Потребовалось немного мастерства, доля трюкачества и пара точных движений, и вскоре телефон благополучно оказался у него во рту. Оставалось надеяться, что Альфис не забывала периодически дезинфицировать поверхности.       — Гошово! — торжественно объявил монстрёнок, осторожно ворочая языком, и под одобрительный лай пса побежал к дивану. Теперь оставалось лишь аккуратно положить телефон на мягкую поверхность и нажать носом на кнопку приёма вызова…       — АЛЬФИС, НАКОНЕЦ-ТО! — раздался оглушительный голос Андайн. Старенькие динамики тут же затрещали, не выдержав перегрузки, а пёс и монстрёнок синхронно подпрыгнули на месте.       — О-ой, а Альфис сейчас занята… Что-то передать?       На мгновение в трубке повисла гнетущая тишина, а затем чьё-то приглушённое торопливое бормотание. Но, кажется, Андайн быстро справилась с замешательством и продолжила, спокойно и чётко выговаривая каждое слово. Внезапное ощущение важности ситуации заставило монстрёнка изо всех сил напрячь слух.       — Скорее найди её. Скажи, что у нас ЧП. Нужно всех спрятать и затаиться, пока я не дам отмашку. Она знает подходящее место…       Голоса становились громче. Чужой шёпот и раздражающее бормотание бесцеремонно проникали в самые потаённые глубины сознания, заставляя спотыкаться о них, словно о вездесущие древесные корни, и то и дело задаваться почти риторическим вопросом: а кому конкретно принадлежит та или иная мысль? Игнорировать их просто так уже не получалось — напротив, голоса вынуждали вслушиваться, вникать, спорить, разделять с ними внутренний диалог и ощущения… А всё из-за той дурацкой заминки! Если бы Флауи только знал, что так будет, потратил бы чуть больше времени и усилий на то, чтобы выдумать другой план.       «Это уже не так весело, как я думал… Чёрт, и угораздило же связаться с чем-то настолько нестабильным! Ну ничего. Станет гораздо веселее, когда я всех здесь порешаю», — ухватившись за эту приятную мыслишку, он стал передвигаться по потолку пещеры чуть шустрее, ловко цепляясь колючими лозами за выпирающие камни и глубокие трещины. Вообще-то влажная поверхность в речной зоне доставила ему значительные неудобства в начале, но так уж вышло, что Флауи не в первый раз приходилось адаптироваться к новому телу и на ходу изучать приобретённые способности. А (если опустить неприятности с разделённым сознанием) множественные длинные конечности, плотная кожа и огромный рост были приобретением весьма удачным! Оттого-то и хотелось как можно скорее протестировать их в деле.       — Не терпится посмотреть на их рожи, когда они меня увидят. Ну я им всем покажу, как смотреть на меня свысока! Сначала прибью ту большую гусеницу и сотру её камни в пыль… Или скелета. Или учёную ящерицу! Будет знать, как мной командовать!       «Ты ведь это не серьёзно, правда?»       Флауи резко замотал головой, отчего голоса в ней, кажется, на мгновение запаниковали и начали громко наперебой шуметь, будто потревоженные ураганным ветром листья. Но в этот раз его беспокоило не их количество, а один конкретный голос, который он и пытался вытряхнуть наружу и безжалостно утопить в холодной тёмной реке. Именно этот проклятый назойливый голос, так сильно выделяющийся на фоне общей какофонии шума и разговоров, и был причиной его внезапно возникших проблем!       Прекратив трясти головой, Флауи на минуту завис на одном месте и стал прислушиваться в надежде, что трюк сработал, и голос оказался погребён под завалами остальных несмолкающих болтунов, но…       «На самом деле ты не хочешь никому вредить.»       Огорчённый неудачей, Флауи шумно выдохнул и от души врезал лозой по ближайшей стене. В воду тотчас же с громким перестуком посыпались камни, а тоннель опасно задрожал, послав в обе стороны гулкое грохочущее эхо. После чего кластер невозмутимо продолжил свой путь.       — Да, конечно. Я такой злой лишь потому, что у меня велосипеда нет. В душе-то я настоящий пацифист!       Голос выдержал в ответ долгую красноречивую паузу. Флауи был готов поклясться, что каким-то образом даже почувствовал на себе сердитый взгляд.       «Твои шутки далеко зашли, тебе не кажется?»       — Не волнуйся, я только начал. Скоро будем смеяться всем подземельем! — он хотел было демонстративно расхохотаться, но вместо этого поморщился от раздавшегося в голове лёгкого вздоха. В нём не было ни злобы, ни раздражения — это был вздох, каким старшие братья и сёстры обычно одаривают непослушных, но любимых младших.       От этого он бесился только больше.       «Ещё не поздно всё исправить, Флауи. Поверни назад, используй свои силы во благо. Ты же понимаешь, что можешь это сделать!»       — А почему это я должен делать то, что все считают правильным? — буркнул тот. — Опять безропотно выполнять чужие приказы. Следовать чужим благородным планам. Когда в последний раз кто-нибудь спрашивал, чего хочу Я?!       «Разве ты не хочешь выбраться отсюда, как и все мы?» — в голосе послышалась мимолетная нежность, но вместо того, чтобы что-то ответить, Флауи снова тряхнул головой, растворяя отголоски последней фразы в нестройном хоре остальных голосов. Кажется, в этот раз у него даже получилось его заглушить. Может быть, со временем он всё-таки совсем пропадёт…       Как бы то ни было, пришло время закончить с пустой болтовнёй: внезапное дуновение нагретого воздуха и усиливающийся шум вентиляции наконец оповестили Флауи о его вхождении в зону Хотленда. А сделав ещё несколько финальных рывков, он, аккуратно свесившись с потолка при помощи лоз, практически бесшумно опустился перед кажущейся теперь совсем игрушечной лабораторией. При взгляде на неё где-то в районе грудной клетки Флауи ощутил забавное щекочущее чувство, будто внутри него запрыгали крохотные мячики. Что же теперь делать? Может, постучаться? Нажать на звонок и спрятаться, заставив их погадать, кто пришёл к ним в гости? Или может… А, да чёрт с ним!       — Кто не спрятался, тот сдохнет первым! — сладко пропел Флауи и подцепил уголок крыши обеими руками, принявшись неторопливо сдирать её со здания, словно вскрывал банку с консервами.       Внутри было пусто.