Я буду любить тебя дольше, чем до завтра, и чем навсегда.
— Красиво. Крис написал? — кивок в ответ. — Откуда это у тебя? — Нашёл. Прямо из окна вылетело. — Тогда почему ты так уверен, что это его песня? — Почерк. Такой ни с чем не спутаешь. — Ли первый раз за весь разговор улыбается, — Я явно его обидел… Вот он и решил избавиться от всего подобного. Сынмин не отвечает, только, отложив бумажку в сторону, крепко Феликса обнимает, позволяя тому уткнуться носом в плечо, и успокаивающе гладит руками по спине. — И всё же… — произносит он через несколько минут, когда соседу становится легче, и его плечи перестают подрагивать —Попробуй с ним поговорить, Чан хороший и очень дорожит тобой, он выслушает и обязательно поймёт всё. А если не выслушает, я ему врежу, чтоб идиотом не был. — Ты же драться не умеешь. — Ёнбок смеётся, слыша слова друга, и слегка толкает его в плечо. — Да и с Крисом не управишься никак. — А я возьму Чонина и Юну с собой. — Ким треплет парня по волосам и встаёт с кровати. — Иди умойся, весь мейк потёк. Какао будешь? — Не откажусь. — Ли берет листочек с песней, аккуратно складывает и прячет в стоящую рядом тумбочку, а затем все же направляется в ванную, слегка пугаясь собственного отражения в зеркале. Действительно, неводостойкая тушь и слёзы — вещи несовместимые. Феликс умывается, потом снова поднимает взгляд в зеркало и отмечает, что так все же лучше — уже на человека похож, хоть и с красными пятнами по коже из-за слез и слегка опухшими глазами. Говорит себе мысленно что-то вроде «не расклеиваться» и целеустремлённо идёт на кухню, где Сынмин уже греет молоко. Они сидят за небольшим столиком в их кухне и потягивают какао, периодически отправляя в рот шоколадное печенье — оно как раз для тех случаев, когда совсем грустно становится. Феликс закусывает губу и, раздумывая пару секунд, пялится на ложку в своей кружке. — Как ты думаешь, Минни, эта игра, она… опасная? Сынмин глотает какао и в недоумении смотрит на друга. Однако скоро до него доходит, о какой игре тот говорит, и его лицо омрачается. — Да, я думаю, что очень. Ты же не собираешься играть? — Нет конечно, мне просто интересно и все такое, — Ликс глядит почему-то виновато. Через несколько минут спокойного молчания он, глядя бессмысленно на розочку, нарисованную на скатерти, робко продолжает: — И все же… Ты понял, как это работает? Просто это кажется мне странным — кто-то может платить тебе за то, что ты выполняешь какие-то действия. — Ну да, так, вроде, это и происходит — зрители как бы подписываются на «Нерв» и платят за это, а игроки получают эти деньги за выполнение заданий. — Мин помешивает остатки уже остывающего напитка и допивает. — Честно говоря, меня пугает твоя внезапная заинтересованность в этом, но я надеюсь, что у тебя всё-таки есть мозги. Ты допил? Давай я помою, у тебя сегодня выходной, так и быть. — Спасибо. — Феликс отдаёт парню кружку, продолжая сверлить взглядом старую потрепанную скатерть, и настолько теряется в своих бесчисленных мыслях, что из-за стола встаёт только где-то через пятнадцать минут, когда Сынмин трясёт его за плечо и наконец отправляет спать. Весь следующий день Ли бегает по университету в поисках Бана, но, по какой-то злой воле судьбы, никак не может с ним пересечься. Наконец, когда начинается обеденный перерыв, который Крис вечно пропускал, Феликс быстрым шагом направляется в любимое место старшего — отдаленный коридор, где и в обычное время было не много народу, а в обед и вовсе никого. Ликс почему-то волнуется так, как не волновался на вступительных экзаменах, и чувствует, что его сердце бешено колотится. Парень чувствует, как это самое сердце падает прямо в пятки, стоит ему свернуть за угол и увидеть Чана, как всегда сидящего в наушниках и сосредоточенно смотрящего в ноутбук. Отвлекать его от работы не очень хочется, но Ли приходит к выводу, что другого, настолько удобного, шанса и не представится, поэтому острожно подходит, садится рядом с ним на лавочку и едва касается плеча. Чан, непонятно как чувствуя прикосновение, снимает наушники и поворачивает голову, удивленно посмотрев на младшего и то ли печально, то ли разочарованно вздохнув. — Хён, я… — Феликс всё так же осторожничает, накрывая своей ладонью чужую, словно прося остаться и выслушать. — Пожалуйста, только не уходи, давай поговорим. — Хорошо, Ликс. — Бан еле-еле заметно улыбается, смотря на собеседника и как бы пытаясь предугадать, о чем тот решит поговорить. — То, что произошло вчера… Мне кажется, ты не так понял. — Ли смотрит на собственные потёртые кеды, слишком боясь поднять взгляд и увидеть в чужих глазах злость и отторжение. — Феликс… — выдыхает как-то слишком громко, смотря на их сцепленные руки, и качает головой, — Не надо, пожалуйста. Я не хочу жить ложью. — Я никогда тебе не лгал. Почему ты вообще решил, что, выпив на вопрос «общался ли ты с кем-нибудь из жалости?», я имел в виду тебя?! Хён, я бы никогда — Ёнбок редко замолкает, оставляя фразу незаконченной, но и так понятной, и неуклюже обнимает Криса, — Ты нужен мне. Очень нужен. — шепчет еле заметно, утыкаясь носом ему в плечо. — Правда? — чуть по-детски переспрашивает, глядя на парня трепетным и полным надежды взглядом. — Правда. — Феликс смеётся, когда старший хватает его за талию и утягивает к себе на колени, обнимая крепко-крепко и шепча на ухо что-то про то, как он им дорожит. Следующие несколько минут парни сидят молча и почти без движения, наслаждаясь такими необходимыми и бесконечно нежными объятиями, и Ёнбок в эту секунду готов поклясться, что из сердца будто в унисон бьются. — Извини, что не выслушал вчера, мне не стоило так злиться. Правда, прости, я такой глупый, только хуже нам обоим сделал.— прервав тишину, Бан всё ещё шепчет, но, кажется, ещё тише чем раньше. — Крис, спокойно, ты ни в чём не виноват… — Ли прижимается ближе и успокаивающе водит ладонями по плечам и спине. — Тем более сейчас всё хорошо, так что тебе не о чем беспокоиться. — Хорошо. — Чан выдыхает, словно отпуская все волнения, и улыбается, утыкаясь носом в чужое плечо. Только через пару недель Феликс вспомнит об этом случае и подумает, что он мог бы назвать этот момент самым лучшим, что происходило с ним, как минимум за год, а как максимум за всю жизнь, если бы не знал, что его мирная спокойная жизнь начнёт меняться в тот же вечер. Феликс идёт на работу в приподнятом настроении, прокручивая в голове разговор с Чаном и хваля себя, что все же нашел того и обсудил вчерашнее. В магазине его встречает запах цветов, красивые ленты и «Ну серьезно, кто-то ещё покупает эти букеты из тысячи и одной розы?». Сегодня среда, поэтому клиентов не очень много, и Феликс решает, что ничего не случится, если он послушает очередную версию музыки для его танца, которую прислал Крис. Зашедшая в магазин и несколько раз окликнувшая отстраненного продавца женщина, у которой день явно был хуже, чем у Ли, с его решением не согласна. Где-то на четвертый раз Ликс слышит сквозь биты чей-то голос, и понимает, что сейчас ему будет крышка. Дама злится непомерно сильно, как будто он развернулся спиной и отказался продавать ей этот абсолютно безвкусный букет, а не просто не услышал ее, отвлекшись. Феликс несколько раз извиняется, пытается как-то замять случившиеся, но понимает, что это тщетно. В конце концов она просит позвонить «ну, тому, кто у вас здесь главный», и услышав голос начальницы Феликса, эмоционально рассказывает ей ситуацию. Ли слышит из телефона «Спасибо, мы разберемся с этим» и думает, какие веди надо будет забрать из подсобки при увольнении. Букет дама не покупает, удовлетворившись, видимо, и звонком. Вечером, почти сразу после смены, телефон Ликса начинает вибрировать — звонит начальница. Он берет трубку: — Да, здравствуйте, сонсэнним. — Здравствуй, Феликс. Мне жаль, но ты уволен. Твое поведение сегодня было абсолютно некомпетентным, и я надеюсь, ты это понимаешь. Даже если покупательница что-то исказила, наша политика — клиент всегда прав. — Да, я понимаю, — а сейчас Ликсу приходит осознание: зарплата. — Но я получу деньги за этот месяц или нет? — Он может поклясться, что слышит вздох на другом конце провода. — Мне снова жаль, но нет. Месяц только начался, к тому же, нам надо найти нового сотрудника вместо тебя. — Тогда спасибо. — он пытается оставаться спокойным, но получается не очень, и хочется плакать. — Спасибо за работу, Феликс, до свидания. — привычно холодный голос начальницы будто смягчается на секунду прежде, чем она кладёт трубку. Ёнбок откидывает телефон куда-то на тумбочку, а сам буквально падает на кровать, лицом зарывается в подушку, и сдавленно кричит. «И всё из-за одного проёба…» — думается парню, когда он в сотый, наверное, раз прокручивает в голове эту ситуацию в магазине. Знай он, что все так обернётся, в жизни бы не доставал телефон и наушники. В один момент, Ли вспоминает, сколько времени, сил и нервов он потратил, чтобы устроиться флористом, и понимает, что сейчас у него столько уже нет. Во всех местах либо зарплата такая мизерная, что на неё не выжить, либо без опыта не принимают, либо берут только на полный рабочий день, а Феликсу ещё как-то учиться надо. В прошлый раз на поиск работы ему понадобилось около полутора месяцев, так что вряд ли сейчас ему удастся быстро найти подходящую вакансию. Он, даже не поворачивая голову, находит на тумбочке свой телефон, заходит в приложение, к которому привязана его банковская карточка, и осознаёт, что если он не найдёт хоть какой-нибудь способ заработка в течение пары дней, то просто помрет с голоду. Ну ладно, может, не пары, а хотя бы недели, в конце концов, он может занять немного у Хана или Сынмина, но перспективы все равно далеко не радужные. В голове Феликса — гонка мыслей, из которых ни одной стоящей, но на первое место с большим отрывом выходит назойливое слово «Нерв». Ли размышляет надо всем этим около получаса, а потом снова берет телефон, уроненный на живот, и пишет в поисковике название так заинтересовавшей его игры. Выбирает стать участником, подтверждает свое согласие со всеми правилами и прочим, написанным на экране, и придумывает логин с паролем. Сынмину он конечно же ничего не говорит ни в тот вечер, когда сосед возвращается с работы, ни на следующее утро, когда они вместе идут до универа, решает не давать парню лишний повод для волнения. Когда Ли заходит в аудиторию, там мало студентов, потому что до занятия ещё пятнадцать минут. Он занимает место в конце, подальше от нудного преподавателя. Его телефон вибрирует и издаёт непривычный звуковой сигнал, сообщая о новом уведомлении.«У вас появилось новое задание.»