В пределах санитарного кордона

      Аллан откладывал серьёзный разговор с родителями как мог. Всю неделю после начала полномасштабного карантина парень прыгал с темы на тему так ловко, как не делал даже на физике.       Керри заставлял его звонить родителям два раза, и оба из них Келлер старательно уводил разговор от происходящего в городе к тому, как проходит «отпуск» родителей у бабушки. Родители подчинялись. Наверное, им тоже не хотелось обсуждать это. Мама улыбалась, но Аллан видел, как она нервно накручивала прядки светлых волос на пальцы. Отец держался уверенно и говорил спокойно, с юморком, но каждая шутка получалась неловкой, резкой даже, и при этом он постоянно поправлял очки, словно бы пытаясь скрыть глаза за стёклами.       Им не следовало знать, что дела в городе шли не очень. Не стоило знать, как Аллан и Керри отсчитывали дни и часы, проводили ежедневные опросы о здоровье, пытаясь распознать первые признаки проявления страшного… Не стоило знать, как Аллан беспокойно смотрел в окно, не в силах уснуть по ночам, и наблюдал за курсирующими по улицам военным, отлавливающими редких смельчаков. Единственной радостью в эти дни было то, что митингующие всё же затихли. Нет, сидя в интернете, Аллан видел посты на страничках людей, их призывы и обещания… И видел так же, как быстро эти посты исчезают. Военные работали на всех фронтах. И так же оперативно отлавливали тех, кто осмеливался выйти из дома. Такие находились. Но с каждой неделей их становилось всё меньше.       В этот день, спустя неделю, всё было так же… Умеренно как и обычно. Аллан проснулся поздно и только потому, что Клайд громыхал чём-то на кухне, пытаясь сварганить из их не самых богатых запасов сытный завтрак. Потер глаза. Эта ночь была для него беспокойной — он долго ворочался в постели, вставал, ходил по комнате, словно беспокойный зверь по клетке, потом даже спустился на кухню и выпил таблетку из маминых запасов снотворного. С одной стороны, делать было всё равно нечего, разве что поиграть во что-нибудь с Клайдом и Стивом. Не ради веселья, уже нет. Просто для того, чтобы хоть как-то забить совершенно пустой день, лишь нагнетающий страх абсолютным затишьем после недавнего шторма. Но с другой, Аллан прекрасно понимал, что в любом случае больше не уснет. Таблетки подействовали ненадолго, сейчас их эффект начал исчезать. Нервозность вернулась в полной силе… И даже прибавила к себе чесотку, когтями сжавшую руки и ноги.       В общем, без шансов: сегодня больше никакого сна.       Поэтому Аллан встал и направился на кухню. Уже на лестнице он почувствовал запах яичницы — похоже, чуть пригоревшей, — и тостов. Келлер сам себе кивнул. Правильное решение. Клайд даже в максимально взвинченном состоянии продолжал действовать довольно логично и в первую очередь тратить те продукты, которым жить осталось не долго. Как они и договорились.       Поправив спутанные волосы и обернув задравшуюся майку, Аллан зашёл в кухню и произнёс:       — С добрым утром. Снимай яичницу, она горит.       Клайд, как раз нависший рад стойкой, где находился тостер, вскрикнул и рванул к плите и сковородке на ней, от которой уже поднимался серый дымок. Парень сразу же выключил плиту и поднял сковородку, но завтраку это не помогло.       — Блин… — простонал Клайд, плюхнув подгоревшую яичницу на заранее подготовленную большую тарелку. — В следующий раз завтрак на тебе.       — Как скажешь, — повёл плечом Аллан, пройдясь к другу.       Да уж, такой плохой яичницы он давно не видел: края белка стали чёрными, несколько желтков заметно спеклись и свернулись до комкообразного состояния. Всё казалось жёстким и совершенно неаппетитным. Но Аллан не стал ругаться. Он вытащил из шкафчика вилку и демонстративно взял себе кусочек яичницы. Солёно… Нервный Клайд плите не хозяин. Этот факт был известен давно, но сейчас значения ему придавать совершенно не хотелось. И без этого проблем хватало.       Какая разница, какой завтрак, если их проблема в другом — что еды на него не то чтобы много? Есть надо всё, что есть. Но, пожалуй, в следующий раз лучше действительно готовить ему или Стиву, а не Клайду… Хотя ещё лучше бы было, если бы готовил Керри… Он умел приготовить яичницу так, чтобы ее хотелось есть вечность.       Аллан сморщился и отложил вилку.       — Ладно, в следующий раз точно я, — пробормотал он, сглотнув вставший поперек горла ком.       Аппетита как не бывало. Стоило только подумать о Керри, вспомнить их вчерашний разговор, как настроение, и так не сильно хорошее, окончательно потерялось в волнах напряжения.       — Ну, может, хоть тост? — протянул Клайд, взяв в руки тарелку с хлебом, намазанным джемом.       Хороший же выбор под яичницу… Но Клайд всегда любил джем. Понятно, почему он выбрал его.       — Нет, не хочу. Пойду Керри позвоню, — отмахнулся Аллан.       Клайд заметно погрустнед. Плечи его опали, взгляд упёрся в пол. Но он только отставил тарелку с тостами и ничего не сказал. Аллан на мгновение почувствовал сожаление. Клайду нужна была поддержка. Он говорил об этом всеми силами, каждым своим движением и даже каждым тяжелыи вздохом. Заключение в доме особенно угнетало именно его. Казалось бы, это у Аллана и Стива родные оказалтсб в самом незащищенном положении, а не у него, но… Клайд всегда был через чур обязательным с друзьями. Сейчас он наверняка особенно чувствовал себя... Обязанным держаться, обязанным улыбаться, обязанным поддерживать их. Когда друзья чувствовали себя плохо, Клайд считал себя за это в ответе. Это был неизменный факт, про который Аллан всегда забывал. Особенно сейчас.       Стив был лучше. Он пытался казаться веселее, чем был, как раз ради Клайда. Но Аллан… Ему не хватало моральных сил поддерживать клоунаду. Он готовился к происходящему дольше друзей, накрутил себя до крайности, но всё равно оказался не готов к истинному масштабу катастрофы. И это давило на него не меньше, чем на Клайда — унылые лица друзей.       Впрочем, каждый из них нёс свой крест. Стив не писал родителям и не звонил им — наверное, чтобы делать вид, что всё в порядке — однако же дергался от каждого уведомления на телефоне и не переставал уходить в себя чуть ли не по часам. Аллан в свою очередь день каждый день связывался с родителями по ту сторону кордона, видел их ужас и растерянность. А ещё — поддерживал связь с Керри и пытался высмотреть в его лице признаки начинающейся болезни. К счастью, не видел. Но ожидание убивало не хуже, чем конкретика.       Клайду нужна была поддержка. Клайд хотел поддержать их. Но Аллану это было не нужно. Единственное, чего он хотел — проводить как можно больше времени с Керри. Видеть его здоровым и понимать, что как минимум сегодня ничего страшного не произойдёт, для него было огромной радостью. Большей, чем спокойствие дома, чем неизменность каждого дня, словно бы готовящая их к чему-то ещё более ужасному.       В гостиной Аллан пересекся со Стивом. Тот как раз спустился со второго этажа. Увидев Келлера, он молча отошёл в сторону, пропустив его. В отличии от Клайда, Стив прекрасно понимал чувства и характер Аллана, его замкнутость и нужду иногда отдохнуть от общения и присутствия других людей в его жизни. Поэтому он старался не лезть к другу лишний раз. И Клайда на себя переманивать. Когда у него самого были силы улыбаться в ответ, отвлекаясь от тяжёлых мыслей о семье.       Аллан поблагодарил друга кивком.       — Будь поосторожнее с завтраком. Тосты нормальные, но яичницу придётся грызть через силу, — глупо пошутил он, ухватившись за перила лестницы.       — Я не то чтобы голоден. Но как скажешь, — кивнул Стив. — Передавай привет Керри.       Эта фраза стала для них троих что приветствие. Как и «всё в порядке», произносимое за ужином. Аллан надеялся, что и сегодня они завершат день этой фразой.       В комнате он первым делом схватился за телефон и сразу же увидел сообщение от Керри. Парень прислал ему фото. На мгновение Аллан даже перестал дышать, когда нажал на значок сообщения. Как назло, телефон не сразу подгрузил страницу и Келлер ещё пару секунд сжимал телефон так, что ногти скрежетали по пластиковому чехлу.       Однако ничего страшного он не обнаружил. Это было просто… Утреннее селфи Керри. Юноша снимал себя ещё в кровати, улыбался, забавно поправлял растрёпанные светлые волосы — ничего необычного. Аллан выдохнул и торопливо набрал Керри, ошибившись в паре букв: «вижу, утро начнается хоршо».       Ответ пришёл незамедлительно: «чувствую себя как огурчик. Начинаю сомневаться, что что-то случится».       Аллану хотелось бы попросить его не загадывать, но он не стал строить из себя гадкого зануду и вместо этого прислал Керри улыбающийся смайл.       Ответом ему стал видео-звонок. Келлер едва не выронил телефон, когда тот загудел, но быстро взял себя в руки и ответил. На мгновение перед тем, как в кадре появилось лицо юноши, Аллан успел увидеть почти родную комнату возлюбленного, приоткрытый шкаф, из которого торчал край рубашки, и шторы, ещё закрывающие окно. Верный признак того, что парень и не думал пока поднимался с кровати. Впрочем, это показывало и его лицо, ещё неумытое и заспанное. Аллан не сдержался и улыбнулся. Такого Керри хотелось обнять, затащить в кровать и не отпускать ещё часа три.       — Привет! — помахал рукой Керри, увидев лицо Аллана. — Как видишь, я живой. Что у вас?       — На грани. Клайд готовил, — пошутил Аллан, заметно расслабившись.       Керри звучал… Задорно. По утрам он редко себе это позволял. Хороший, очень хороший знак.       — Господи! — продолжил его шутку Керри, прижав ладонь ко рту. — Хоть дом не сжёг?       — Нет. Но был близок к этому. Буквально минут трёх мне не хватило, чтобы увидеть салют, — хохотнул Аллан. — Яичница в итоге получилась неплохой, но я бы предпочёл твою.       — А я сейчас и не готовлю… — протянул Керри, потерев щеку. — Мама у плиты целыми днями стоит, еду съедать не успеваем. Хотел бы я вам отправить.       — Передавай привет твоей маме и скажи, что сразу после конца всего этого я приду на булочки, — подмигнул Аллан.       — Кстати о родителях. Как насчёт ещё раз позвонить твоим? Они же вроде должны были уже проснуться, — осторожно произнёс Керри, продолжая улыбаться, но уже не так широко и открыто, как до этого.       Не удивительно. Он-то лучше всех остальных понимал, насколько Аллан нервничал во время звонков отца и матери и как не любил говорить о них. Однако именно благодаря нему Келлер и решался поговорить с родителями оба раза. С другой стороны, никто не говорил, что это его радовало.       — Керри… — недовольно простонал он, закатив глаза.       — Аллан, — серьёзно произнёс Керри, шутливо нахмурившись. — Они ведь волнуются. Я понимаю, ты всё ещё нервничаешь в разговорах с родителями, а сейчас особенно… Но они ведь тебя любят. А сейчас ещё и сидят в другом городе, вдалеке от тебя, не зная, что будет дальше.       Аллан стыдливо опустил глаза и поджал губы. Ещё после того случая с Гарри их с отцом отношения пошли на улучшение. С матерью так и остались ровными, конечно, но вот отец, поняв, насколько всё плохо, всерьёз взялся за искоренение своих прошлых установок. Келлера это порадовало, правда. Но после того, что случилось в тот год, его доверие к родителям лопнуло, словно мыльный шарик. Он ожидал предательства от одноклассников, которым проще было последовать за Терри и его компанией, чем пойти против них. Он удивился, когда команда отнеслась к нему лучше, чем все остальные. Но вот родители… Холод в их глазах и попытки по первости навязать ему девушку, каждый раз перерастающие в многочасовые скандалы, порядком помотало ему нервы. А что ещё важнее — остались шрамом на сердце.       Родители должны защищать детей. Келлеры сами всегда твердили это, считая эту фразу парадигмой своего воспитания. И сами же не смогли с этим справиться.       Аллан любил родителей. Всё ещё. Общался с ними, старался делать вид, что всё в порядке, и всё ещё не мог довериться полностью, чтобы поделиться своими переживания. Но при этом… Хотел защитить от самых печальных новостей. Как они не смогли защитить его когда-то.       — Ал, дорогой, — уже мягче произнёс Керри. — Всё в порядке. Я буду с тобой. Снова. Сегодня мы просто с ними поговорим, если хочешь. Не будем говорить о… Ну, о том, о чем не любим говорить.       — Нет, ты прав, Керри, — выдохнул Аллан, мощную головой. — Надо уже сказать правду. Но только папе. Он самый рациональный. Правда заставит его держаться подальше от города. И маму держать подальше.       Во время прошлого разговора Келлер уже видел нотки неповиновения в поведении матери. Она настойчиво спрашивала, что происходит в городе и упрямо говорила, что хочет вернуться и никто её не остановит. Аллан успокаивал её, говорил, что всё в порядке и скоро карантин закончиться, но видел, что маму это не убеждает. В прошлый раз он так и не решился сказать, что всё не так радужно в их маленьком городке… И что хотя бы родителям стоит переждать это за городом, подальше от карантина, военных и ежедневного страха заразиться.       — Я знаю, ты у меня сильный, Ал. Мы справимся вместе, — попытался подбодрить его Керри. — Набери отцу. Я подключусь к видеозвонку сразу, как напишешь.       — Спасибо, Керри. Спасибо, что ты у меня такой есть, — усмехнулся Аллан, отключившись от звонка.       Щеки его невольно покраснели, а настроение стало заметно лучше. Только Керри мог так на него повлиять даже в эти мрачные дни, пока город засыпало снегом, а люди прятались по домам, нагнетая страх и гнев. Если бы он был здесь, всем им было бы легче… А пока внизу Клайд слишком громко говорил, пытаясь разбавить тишину, окутавшую дом, а Стив скрежетал вилкой по тарелке, наверняка пытаясь проглотить не очень вкусную яичницу без особого желания есть.       Аллан вздохнул и нашёл в приложении для звонков номер отца. Для начала — закинул пробное сообщение, проверяя, действительно ли отец проснулся.       Ответ пришёл сразу же в виде ссылки на статью с не очень хорошо оформленного сайта. О событиях в Хайден Лоуленд, конечно. Таких отец находил уже штук пять. Военные старались, но некоторая информация в мир всё же прорывалась. Правда, по большей части в виде догадок и теорий о том, что в маленьком городке забыли солдаты и лучшие инфекционисты страны.       Но в этот раз, кажется, кому-то из города всё же удалось прорваться к более опытному журналюге. Автор бложика довольно верно описывал ситуацию в городе — карантин, повальное распространение болезни, потерю контроля военными, из-за которого сначала вирус ушёл дальше ожидаемого, а затем недовольные жители подняли митинг во время чумы… Написано было довольно интересно, хотя не без слишком громких фраз и пустых призывов к правительству рассказать всё.       «Происхождение вируса неизвестно, но мои источники говорят, что это похоже на корь. Такие же красные пятна, похожее поднятие температуры. Но только этот вирус, вместо того, чтобы спокойненько проходить, своих жертв убивает. На данный момент количество погибших точно неизвестно, но жители города говорят о более чем двадцати потенциальных больных и о сотне возможных контактов. Нехило для нового вируса вроде кори, а? А как вам то, что военные, пытаясь свой просчёт исправить, закрыли город на тотальный карантин? Интересно, кто будет отвечать за это? И почему ни одно популярное издание даже ни единой статьи-малышки не написало?»       Пахло теорией заговора, но не без правдивых фактов. Интересно, кто так нагло вылез за пределы кордона со своим кличем? Наверняка кто-то из тех, кто недавно митинговал. Круг потенциальных виноватых это не сильно снижало. Аллан вздохнул, когда увидел второе сообщение от отца: «это больше похоже на правду, чем прошлые?»       Да, пожалуй, пора было поговорить. Раз уж теперь отец получил более достоверную информацию, настало время Аллана говорить. Пока родители не впали в панику и не сделали что-нибудь неправильное. Об этом Аллан и написал отцу. И следом Керри.       Кажется, отец серьёзно взволновался, потому что видеозвонок в семейном чате прозвучал сразу же. Аллан ожидал, что кроме отца увидит и мать, но, вот так счастье, это оказалось не так. Старший Келлер, судя по фону, сидел на заднем дворе бабушкиного дома. Мама и Руби, наверное, ещё не проснулись или были слишком заняты. Аллану хотелось на это надеяться. Раз уж всё складывалось удачно, оно так и должно было продолжаться. Однако радости от этого всё равно было не много…       — Привет, пап, — вяло поздоровался Аллан.       — Ну привет, сынок, — неловко улыбнулся отец в ответ, косо глянув себе за плечо. — Мамы и сестры нет, они в магазин поехали. И бабушка тоже. Так что… Можешь всё рассказать мне честно. Что происходит дома, сынок?       Конечно отец не стал тянуть. Он всегда брал быка за рога, по другому не умел. Аллан поджал губы. Он надеялся, что у него будет некоторое время подумать… Или хотя бы дождаться Керри. Но отец строго смотрел в камеру и нервно постукивал по пластиковому столику, за которым ещё прошлым летом они все собирались на барбекю. На их заднем дворе стоял похожий. И гриль. Но Аллан не мог себе и представить сейчас выйти туда и начать жарить мясо, как папа учил. Хотя хотелось. Как быстро изменилась их жизнь…       Аллан едва не выкрикнул «ура», когда услышал тихий «бульк», с которым к звонку присоединился Керри.       — Здравствуйте, мистер Келлер, — натянуто-задорно произнёс он, помахав рукой в камеру. — Доброе утро!       — Керри, можешь не притворяться. Мы с отцом… Решили поговорить по душам, — выдохнул Аллан, впрочем, приободренный весельем Керри.       — Оу. Кхм… Ну, я, конечно, настаивал, но не думал, что ты решишься… — смутился Керри.       Отец прервал их неловкую болтовню мягким постукиванием по столу. Неровным, конечно же. Руки у него всё же тряслись…       — Ребята… Всё плохо? — выдохнул он, даже сквозь экран глядя в глаза Аллану.       Хотелось бы сказать «нет». Снова соврать, похихикать, обмануть, что карантин, конечно, есть, но дома лежит еда, родители друзей в порядке, в городе всё спокойно и скоро всё закончится. Но прав Керри, если продолжать обманывать родителей, они, чего доброго, решат рвануть домой.       — Да, пап. Всё плохо, — с трудом выдохнул Аллан. — Не знаю, сколько больных сейчас, но около сотни точно. Потенциальных, наверное ещё больше. Керри и его родители… Тоже.       — Но с нами всё в порядке, правда. Инкубационный период заканчивается, а у нас никаких симптомов, — смягчил грубые слова Аллана Керри.       — А остальные? Что с карантином? — нахмурился отец, ни капли не успокоенный заверениями Керри.       — Карантин стоит. Город в санитарном кордоне. Военные никого не впускают и не выпускают. Бояться, что болезнь распространиться, — сказал правду Аллан.       Надо было сказать ещё что-то. Признать, что военные не просто строги, но даже жестоки. Рассказать о том, как они застрелили больную женщину прямо в кафе родителей Керри… Вспомнить о мёртвых животных, от мыслей о которых у Аллана до сих пор сбивались дыхание. Да черт, рассказать хотя бы о том, как они панически собирали еду — и всё равно не были уверены, что этого охватит, потому что никто не был уверен, сколько продлится карантин! У них у обоих было что сказать. Но Аллан боялся, а Керри, кажется, не находил мягких слов, глядя в глаза взволнованного отца, не знающего, как там его сын и когда они смогут поехать домой. Интересно, он жалеет сейчас, что не уговорил Аллана ехать к бабушке вместе с ними?       Этого нельзя было сказать точно. Отец молча ждал ответа. И, видя его лицо, Аллан не мог смолчать.       Однако, стоило ему собраться с мыслями, как лицо отца внезапно пошло рябью, а затем вместо него появился тёмный экран и значок «нет связи». Что странно, только у него, экран Керри остался таким же.       — Воу! — как раз выдохнул Макнамара. — Это что сейчас было?       — Связь отвалилась… — шепнул Аллан. — Может, у отца про…       Не успел Аллан договорить, как и его собственный интернет внезапно отключился. Он понял это, когда его выкинуло из звонка.       — Твою ж…       Выругавшись, Аллан попробовал вновь подключиться к сети, но, вот так дело, не нашёл не то что своего интернета — ничьей вообще. Ни одной. И это уже натолкнуло его на определённые мысли… Не очень положительные.       — Блять! — рявкнул он, рванув вниз. — Клайд, Стив, врубайте телек! Интернет наебнулся!       — Чего? — глухо отозвался Клайд.       — Через плечо, твою мать, — выругался Аллан, почти слетев по лестнице.       Гнев и страх в его душе боролись за главенство друг с другом, сжав горло Аллана огромной ладонью и не давая толком дышать. Всё это время только Керри держал его моральное состояние в норме. Только его улыбка заставляла держать себя в руках. Такой внезапный обрыв связи не просто злил, но наводил на определённые мысли, а уже они, в свою очередь, пробуждали в душе зверя. Причём не гневного, а испуганного, готового метаться по клетке и биться об прутья.       Аллан включил телевизор. Но вместо хоть чего-нибудь увидел помехи. Белый шум дополнил бешеный стук сердца в его ушах. Что, что происходит теперь?! Как будто уже произошедшего было мало!       Клайд и Стив испуганно замерли на краю кухни. Стив судорожно набивал что-то на телефоне — наверное, номер родителей, — но вот Клайд… Он только растерянно смотрел на Аллана, замершего перед телевизором с пультом в руках.       Три потерянных мальчишки затихли, совершенно не готовые к тому, что приготовил им новый день.