~~~~~вторник~~~~~
Новенький черный Мерседес мчал по шоссе, обгоняя лениво, как казалось Роме, передвигавшиеся легковушки веселенькой расцветки. Железный искренне не понимал, зачем люди покупают такую пошлятину: тот смешной салатовый шарик на колесиках или, к примеру, вон тот голубой не менее странной формы автомобиль, — он устало проводил взглядом очередное уплывающее за тонированными стеклами яркое пятно и, подавив зевок, повернулся к другому пассажиру, сидящему за водителем: — Кость, давай побыстрей там со своим женихом. Мне еще к Марку на встречу ехать, — Железный поправил солнечные очки, которые, вообще-то, в ноябре были уже совсем не к месту, и подпер щеку кулаком, ставя локоть на дверной подлокотник. Парень, именуемый Костей, кивнул и незамедлительно достал из кармана дорогих брюк смартфон, ловким движением снимая его с блокировки и поспешно открывая список контактов. Машина притормозила на светофоре, вливаясь в радужную катастрофу других автомобилей пафосной черной точкой. Рома хмыкнул, переводя взгляд с сосредоточенно вслушивавшегося в телефонные гудки парня на подъехавший слева красный кошмар. — Алло, Вась? Мы через три минуты будем на месте, можешь выходить потихоньку, — Костя сбросил звонок, пряча улыбку в приподнятом вороте черного пальто и проверяя содержимое лежащего рядом пакета — покушать Ваське привез. Сам инженер-холодильщик готовить не то что не умел, скорее не успевал, поэтому нередко по пути из "Канарейки" Костя захватывал ему перекус. Мерседес плавно тронулся, и гордая черная точка снова отделилась от разноцветной толпы, перестраиваясь на правые полосы и съезжая в сторону проходной завода. Застегивая на ходу молнию коричневой куртки, из дверей выскочил Васька и сразу же смущенно посеменил к выходящему из машины Косте. За лобызаниями Рома наблюдать не стал, устремляя взор на почему-то вновь распахнувшиеся двери проходной и замечая кудрявое нечто в смешной береточке. Нечто застыло на пару секунд перед ничего не замечающей парой и, махнув рукой, свернуло вправо, удаляясь в неизвестном направлении. Неожиданно раздался звонок, выдергивая Рому из мыслей. Водитель слабо дернулся, тоже явно не ожидав резких звуков, а Железный провел по экрану мобильника и прислонил его к уху: — Марк? — Ночью в "Канарейку" заскочу, сейчас занят, извини. С меня бутылка виски, — приглушенно ответил динамик. Рома хрипловато рассмеялся и прикрыл глаза: — Что с тебя взять, иди, делай свои важные дела. Потом расскажешь, на связи, — телефон вернулся в карман светло-бежевого пальто, а Железный глубоко вздохнул и перевел глаза на зеркало заднего вида, сталкиваясь с выжидающим взглядом водителя, — Ну побибикай и поедем, чего у завода-то ждать. Костя нехотя отлип от Васьки и вернулся на место, запуская холодный воздух в салон, и машина снова тронулась. Внезапно на лобовое стекло с невертятной скоростью посыпались с березы державшиеся на честном слове пожелтевшие листья. Что произошло дальше, Рома точно сказать не мог: к Мерседесу подлетел тот самый кудрявый мужчина и требовательно постучал в окно обветренным кулаком, вынуждая водителя открыть окно: — Вы мой шарф на колесо свое намотали! Ветер как налетел, его и сорва... Ну, унесло... А тут вы, переехали, — Он грустно потупил взгляд, левой рукой схватившись за ворот своего пальто и пряча шею от очередного пронизывающего порыва. Водитель озадаченно обернулся к Роме, на что тот кивнул в сторону расстроенного незнакомца, мол, иди, посмотри, что там с его шарфом, и вышел на улицу, подходя к указанному колесу и вытаскивая кусок темно-зеленой ткани из-под крыла. Железный дернул уголком губ и сложил руки на коленях, тщательно обдумывая решение проблемы. По большому счету, у него теперь появилось свободное время, раз уж Марк был занят. Рома выпрямил спину, поворачивая голову к Косте: — Спешишь куда? — Спешу. — Говори адрес, подбросим, а потом разберемся с шарфом этим, — он снова посмотрел на незнакомца, — Прыгай в бричку, поедем в магазин новый тебе покупать. Водитель занял свое место, а кудрявый пострадавший сел на пассажирское сиденье, неприменно по пути задев беретиком крышу и чуть не потеряв. С тем и покатились.***
Кеша был в подобном торговом центре, но всего раз, с Ричардом, и этого хватило на всю жизнь. Сапогов, будучи его лучшим другом, всегда любил проводить время и с пользой, и с удовольствием. Если по магазинам — то с инженером, если развлекаться — то с практикой в общении с разными типами людей. Однажды Ричард стал настолько успешным, что уехал за границу, в Испанию или Америку — Кеша точно не помнил, с тех пор они не виделись полтора года, только созванивались иногда. Теперь же жизнь снова забросила Иннокентия в подобное пугающее обилием дорогих вещей место. От пятизначных чисел на ценниках начинало покалывать в области сердца, а запах изысканных парфюмов кружил голову. С незнакомым красавцем он успел переброситься парой фраз, жутко нервничая и путаясь в словах, от чего становилось еще более стыдно. Но имя они друг у друга спросили ради приличия. Рома быстро нашел то, что было нужно, приложил шарф к шее Кеши и оценивающе посмотрел. Очки почему-то снимать не стал, но Кеша не особо этому удивился — мало ли какие у этих богатых заскоки... Железный кивнул и молча повернул к кассе, даже не смотря на ценник. Инженер, пребывая в трансе, похлопал глазами и поспешил за ним, заранее продумывая благодарственную речь, чтобы не опозориться еще больше, и так в цеху все подкалывали за заикания на нервах. Расплатившись за новый шарф, Железный вручил покупку Кеше и улыбнулся краешком губ, глядя на его шокированное лицо. — С-Спасибо... Я... — Не стоит, завязывай просто крепче, — Инженер поднял брови и почему-то ощутил острое желание провалиться сейчас сквозь землю. Однако следующая фраза совсем застала его врасплох, — Тебя научить? Кеша готов был поклясться в том, что небо рухнуло и как минимум миллиард его нервных клеток в один момент отмерло. Рома, не дожидаясь ответа, выхватил из обветренных рук инженера шарф и обернул вокруг его шеи, предварительно сложив вдвое. Возможно, Железный не заметил случайного соприкосновения рук, а может быть просто не придал этому особого значения, но Кеша практически задохнулся. Не каждый ведь день красивый богатый мужчина трогал его за руки. Пусть даже случайно. Определенно, стоило выбегать на улицу с накинутым наспех шарфом ради того, чтобы теперь тебе ловко завязывали новый и, скорей всего, безумно дорогой. — По-европейски. Смотри, аккуратнее, отец, еще один я покупать не буду, — Железный двинулся в сторону выхода, махнув инженеру, и тот, молча восхищаясь и с благодарностью пялясь в спину Ромы, пошел за ним. Его высадили на остановке, по просьбе самого Кеши, разумеется. По правде говоря, он еще не закончил с разработкой одной важной вещицы, а на улицу выбежал, чтоб мозги проветрить и на свежую, так сказать, голову доделать работу на сегодня. Поэтому от остановки до завода по эстакаде решено было пройтись пешком. Дойдя до середины, Кеша посмотрел вдаль: виднелись высотные здания, из труб валил серый дым, резко заваливаясь в бок из-за ветра. Вспомнился Рома. Почему он был в солнечных очках? Но ведь больше они никогда не увидятся, поэтому такие вопросы волновать были не должны. Инженер отогнал назойливые мысли подальше и вздохнул полной грудью, теребя краешек нового шарфа. В цеху еще ждали разработки, а без нужного результата премии было не видать. Кеша нахмурился и продолжил свой путь до завода, придерживая теперь только беретик и постоянно поправляя спадающие очки.***
Роман внимательно следил за происходящим в "Канарейке", охватывая взглядом поочередно все части, на которые мысленно поделил клуб, и выжидая появление Марка. Взгляд зацепился за выбивавшуюся из неравномерно дергающейся толпы плавно двигающуюся фигуру. — Какие люди! Ну что, Багдасаров, доделал свои неотложные? — Железный расположился на излюбленном диване и смотрел теперь прямо на приближающегося с бутылкой недешевого виски друга. — Да в депутаты я решил, надоело уже...— он плюхнулся рядом с Ромой, поставив спиртное на столик, — У тебя при входе неонка в одном месте перегорела. — Заменим. В депутаты? Ну ты дае-ешь, уважаю! Требую подробностей. Под биты клубной музыки Марк с упоением начал рассказывать об амбициях конкурентов и привилегиях депутатов. Рома же думал об обветренных руках, слушая друга вполуха...