Недетский взгляд

В Зимнем саду Императорского дворца стояла мучительная влажная жара — а, может быть, Лее так только казалось. В последнее время ей было жарко даже на улице под унылым серым дождем, хотя весна в Нильфгаарде еще толком не началась. Во всяком случае, ее собеседницы, чинно попивавшие чай из маленьких фарфоровых чашечек, похоже, не испытывали ни малейших неудобств — их не беспокоил ни тяжелый, словно пропитанный влагой воздух, ни щекочущий терпкий запах роз, от которого самой Лее хотелось зажать нос пальцами и сбежать подальше. Юная Императрица нетерпеливо поерзала на неудобном высоком стуле, подавила тяжелый вздох и перевела раздраженный взгляд с одной женщины на другую, остановилась на светски улыбавшейся Лите. — У меня действительно остались важные дела, которые я хотела бы закончить сегодня, — сообщила она, почти не заботясь о том, что тон ее прозвучит слишком резко и заденет собеседниц, действовавших, несомненно, только из лучших побуждений. — Ерунда, — легкомысленно отмахнулась Анаис, прибывшая накануне исключительно, как теперь казалось, ради этой самой неформальной встречи в Зимнем саду, — твои важные дела вполне могут подождать. — Не могут, — твердо возразила Лея, — вполне вероятно, со дня на день мне придется оставить их на неопределенно долгий срок, а Империя… — О, умоляю, — вмешалась Лита, великодушно взмахнув рукой, — Империя не развалится, если ты на некоторое время перестанешь заботиться о ней и только о ней. Считай нашу сегодняшнюю встречу данью старой доброй традиции. В такой деликатный момент полагается сидеть в обществе более опытных женщин и слушать их неуместные советы о будущем материнстве. Так благодари судьбу, что в родственницы тебе достались такие мудрые и заботливые дамы, как мы. — Благодарю, — Лея поморщилась — ей никак не удавалось отыскать удобное положение на стуле, а от нывшей с самого утра поясницы неприятные нити тупой надоедливой боли теперь, казалось, расползлись по всей спине, — но, думаю, что не нуждаюсь в ваших советах. — Как грубо, — совсем беззлобно, даже ласково улыбнувшись, заметила Рия, подливая чай в свою опустевшую чашку. — Строго говоря, Лея права, — неожиданно вступилась за дочь Анаис, видимо, решив продемонстрировать ей свою солидарность, — я вообще не понимаю, почему мы не собирались вот так в прошлый раз. Ее Величеству ценные советы пригодились бы и с Вигго, а теперь уже немного поздно прикрываться такими намерениями. Лея, почувствовав короткий укол стыда, посмотрела на мать — она не любила лгать, особенно тем, кого считала самыми близкими людьми, и сейчас Императрице пришлось напомнить себе — Анаис скрывала от дочери чрезвычайно важные сведения большую часть ее жизни. И не имело значения, насколько серьезными были бы последствия, всплыви истина на поверхность. У Леи сейчас было ровно столько же причин хранить молчание, сколько у матери тогда. Правительница уже хотела ответить, пусть и не успела толком придумать достойное объяснение. Но внезапно, обменявшись с Литой многозначительными взглядами, в разговор вступила Рия. — Тебе ли не понимать, в чем разница, дорогая, — заговорила она с мудрой печальной улыбкой, — и ты, и я, и наша милая Лея в свою очередь оказывались в одинаковом положении. Мы производили на свет детей, которые с самого начала нам не принадлежали. Мы рожали не сыновей и дочерей, но наследников, достояние Империи, и никак иначе. Анаис заметно помрачнела — Лее показалось, что взгляд ее, устремленный на дочь, стал каким-то растерянным и виноватым. — Ты права, — признала она, — и я проходила через это трижды. — Бедная мать-героиня, — поддела подругу Лита, пряча ехидную улыбку за краем чайной чашки, — произведшая на свет всех правителей Континента! Анаис сжала кулаки, даже чуть подалась вперед, подыскивая ответное оскорбление покрепче. — Дамы, не ссорьтесь, — терпеливо пресекла ее порыв Рия, пользуясь своим статусом старшей в компании женщин, — мы собрались не затем, чтобы переругаться, но ради Леи. Пусть она утверждает, что наши советы ей не нужны, но это не помешает нам их высказать. Я, к примеру, считаю, это просто замечательно, что у твоих детей, дорогая, будет такая незначительная разница в возрасте. Погодки — это, конечно, не близнецы, но я помню, как в раннем детстве Риэру и Мэнно всегда хватало общества друг друга, и они никогда не страдали от одиночества. — Не сказать, чтобы связь между ними оказалась такой уж долговечной, — заметила Лея нейтрально. Она уже не чувствовала раздражения и смирилась со своей участью, даже устроилась почти удобно. Но благодарно кивать на все, что хотели сказать ей умудренные опытом матроны, пока была не готова. — Увы, — согласилась Рия, — но, к примеру, Лита появилась на свет, когда Фергус был уже достаточно взрослым, чтобы ревновать к сестре, и настоящей дружбы между ними не сложилось. — Думаю, дело было еще и в том, что с Литой уже тогда было очень сложно дружить, — мстительно заметила Анаис, и чародейка страдальчески закатила глаза. — Когда я достаточно выросла, чтобы захотеть с кем-то дружить, Фергус уже спутался с Ианом, — не осталась она в долгу, — и мы все знаем, чем это закончилось. — Ах, будет, — поспешила вновь пресечь на корню опасный курс беседы Рия, — не будем о дурном. Лее нужна наша поддержка, а не разбирательства в том, кто и в чем виноват, — она перевела взгляд на внучку и снова улыбнулась, — пока мы не призвали всех призраков прошлого, может быть, ты сама хотела о чем-нибудь нас спросить? — предположила бабушка. Лея на мгновение замешкалась, покосилась на мать — юную Императрицу действительно заботили некоторые вещи, но спрашивать о них в присутствии той, от кого она скрывала свою самую главную тайну, было опасно и неправильно. Анаис, однако, ободряюще кивнула дочери головой. Лея прикрыла глаза и выдохнула. — Честно говоря, — заговорила она, — пока меня не слишком тревожит, будут ли мои дети дружить или враждовать. До того, как это случится, один из них должен еще появиться на свет… Женщины обменялись понимающими взглядами. — Тебя что-то беспокоит? — первой отреагировала Лита, — я лично подобрала для тебя целителя и акушерку, но, если ты им не доверяешь, могу послать за Эмиелем, он никогда не откажется помочь, если попросить, как следует. Лея неуверенно качнула головой — страх ее, равно глубокий и неоправданный, сложно было высказать вслух, сформулировать так, чтобы собеседницы поняли его правильно. Она опустила ладонь на живот — туда, где в этот момент выступил крохотный бугорок и тут же скрылся под ее прикосновением. — Эльфы, — произнесла Императрица, немного помолчав, — не дают своим детям имен даже любимых или самых славных предков, чтобы новорожденный мог выковать собственную судьбу. Имена — это мощные магические печати, с ними шутить нельзя. А меня назвали в честь дедушкиной матери… Пару мгновений над столом висела напряженная тишина. — А я была против! — подала голос Анаис. — Тебе было все равно, — осадила ее Лита, — папа предложил имя, а ты просто кивнула головой. — Конечно, я не стала спорить! — взвилась Анаис, — я рожала дочь почти целые сутки! — она осеклась, сообразив, что ляпнула, тревожно взглянула на Лею. Лицо той стало совершенно неподвижным и собранным, на взор матери она ответила лишь мельком, — с первенцами всегда сложнее всего, — поспешила Анаис сгладить ситуацию, не зная, разумеется, что не делала ее лучше, — Людвиг родился так быстро, что Кейра едва успела прибежать из своего Университета, когда я за ней послала. Помню, с утра мне подумалось, что как-то меня ломает после неудобного сна, а к обеду я уже держала сына на руках. Наша порода — крепкая, — мать подмигнула Лее, и та ответила лишь бледным кивком. — Раз на раз не приходится, — возразила Рия, отхлебнув из чашки, — рождение моего первенца, конечно, сопровождали весьма драматичные обстоятельства, но больше всех хлопот мне доставила Лита…- бабушка перехватила многозначительный взгляд чародейки и смущенно покачала головой, — но в тот год было такое жаркое лето, — поспешила она исправиться, — даже тем, кто не собирался никого рожать, невыносимо было находиться ни на улице, ни в помещении. А сейчас — еще даже не весна… Лея не стала сообщать Рие, что в последнее время не замечала разницы между летом и зимой, но Анаис, похоже заметила, что аргументы пришлись не ко двору. — Самое главное, — заявила она, — не веди себя так же глупо, как Лита в день рождения Дани. Чародейка возмущенно вскинула брови. — Маргарита Ло-Антиль приехала по моему личному приглашению, чтобы прочесть лекцию в Академии, — принялась она защищаться, — как я могла это пропустить? — А ведь Регис тебя отговаривал, — поспешила Рия перевести огонь с себя на дочь. — Отговаривал, — признала Лита, — но с Дани было все в порядке, а я даже дослушала ту лекцию, пусть и в мокрых насквозь юбках. — Поразительная любовь к науке, — усмехнулась Анаис, и советница наградила ее тяжелым пристальным взглядом. — Так или иначе, — подытожила Рия, — я не думаю, что судьба несчастной Леи, матери Эмгыра, хоть как-то скажется на тебе, дорогая. Тогда были иные времена, и с тех пор медицина — и магическая, и обычная — шагнула далеко вперед. Однако, может быть, Лита права, и стоит пригласить Эмиеля. Я никогда не забуду того, как он спас жизнь моему милому Мэнно, когда казалось, что он так и не сделает первого вдоха. Лея задумалась на мгновение, потом покачала головой. — Думаю, это лишнее, — ответила она, — я вполне доверяю выбору Литы, а отрывать мастера Эмиеля от его дел всякий раз, когда нам вздумается, просто неприлично. — Вот и правильно! — поддержала дочь Анаис — едва ли, впрочем, зачем-то, кроме того, чтобы просто выразить свое безусловное согласие с ней, — говорю же — женщины в нашем роду крепче стали. Когда на свет явилась Лилия, рядом со мной был только Айра — и дело происходило в эльфских развалинах. — Уверена, такие крайности Лее не грозят, — фыркнула Лита, но Императрице вдруг показалось, что советница приняла собственное решение, которым не спешила делиться с собеседницами, и явления мастера Эмиеля избежать все же не удастся. В глубине души Лея почувствовала благодарность чародейке за ее самодовольное упрямство и вдруг успокоилась — и она, и будущий ребенок были в надежных руках. — Если ты так веришь в силу имен, — после долгой неприятной паузы вновь заговорила Рия, — значит уже придумала, как назовешь своего ребенка? Признаю, наша семья никогда не отличалась фантазией. Из моих детей только дочь не именовали в честь любимого родственника, славного предка или национального героя. — Со старшим ты поступила очень оригинально, — ехидно выговорила Лита — она до сих пор хранила обиду на то, что будущий Император Нильфгаарда не получил славного имени ее отца. — Вигго — хорошее имя, — возразила Анаис, — простое, но, вместе с тем, звучное. И достаточно нильфгаардское, чтобы удовлетворить всех. — Мы ведь пока не знаем, мальчик родится или девочка, — ответила Лея — упорное согласие матери со всем, что она говорила или могла сказать, начинало вновь раздражать Императрицу. Анаис, избрав тактику поддакивания, казалось, полностью отступилась от собственного мнения, а льстивых подпевал Лея рядом с собой не терпела и в менее нервные этапы своей жизни. — Мы с Айрой решили, что у ребенка должно быть эльфское имя — трон он унаследует едва ли, так что в этот раз не нужно заботиться о том, чтобы порадовать толпу и не опозорить славных предков. — Отличная идея! — заявила Анаис. — Мама! — почти прикрикнула на нее Лея, и мать, глянув на нее, растерянно моргнула. Покраснев, уставилась в полупустую чашку и смолчала. Императрица медленно выдохнула — липкая жара Зимнего сада потом стекала по превратившейся в сплошной столб боли спине. Виновник сегодняшнего скромного торжества лениво перевернулся, снова выставил вверх пятку, и Лея накрыла бугорок ладонью, — прости меня, — сказала Императрица тихо, — я рада, что моя идея кажется тебе отличной. — На самом деле — не очень, — пожала плечами Анаис, не поднимая на нее глаза, — эльфские имена такие… сложные, и за ними всегда стоит какое-то серьезное значение. Это было очень давно, но я помню, как отец придумывал имя для Иана. Он тогда перебрал целый ворох эльфских слов, пока не решил, что назвать ребенка можно так, чтобы это только звучало по-эльфски, безо всякого скрытого смысла. — Мы и не думали давать нашему ребенку невыговариваемое имя из древних эльфских хроник, — примирительно улыбнулась Лея, — Айре важно, чтобы малыша нельзя было начать дразнить за слишком богатую фантазию родителей. — Попробовал бы кто-то начать его дразнить, — с угрозой проговорила Лита, и Императрица тихо фыркнула — советница знала, что будущий ребенок не будет ей родней по крови, но готова была безоговорочно принять его в семью, защищать и заботиться о нем так же, как и об остальных родственниках — так же, как о самой Лее. Все чаще в последнее время Лея стала ловить себя на осознании того, как несправедлива была к Лите. Скорее всего, дело было в неустойчивом, как зимняя нильфгаардская погода, настроении, но сейчас юной Императрице вдруг захотелось обнять советницу и извиниться за все допущенные в ее отношении несправедливости. — Если родится девочка, — заговорила она, стараясь заставить свой голос не дрожать от неожиданно нахлынувших чувств, — я надеюсь, Лита согласится взять ее в ученицы, когда она подрастет. Три пары удивленных глаз устремились на Лею, и та смутилась собственного внезапного порыва. — Желаете отстранить меня от государственных дел, Ваше Величество? — с прохладцей поинтересовалась Лита, глядя на правительницу в упор, — воспитание и обучение достойной чародейки отнимает много сил и времени у наставницы — вам это хорошо известно. Лея нахмурилась. Ничего такого она в виду, конечно, не имела, и реакция советницы обескуражила ее. Кроме того, до сих пор гнездившаяся в пояснице ноющая боль вдруг словно выбросила вперед ядовитые щупальца и обхватила вмиг окаменевший живот. — Филиппа Эйльхарт учила тебя, — заметила Анаис, на этот раз становясь на сторону дочери совершенно искренне, — и это не мешало ей лить в уши Виктору полезные государственные советы. Впрочем, ты сказала «достойной» — это многое объясняет. — Если бы Филиппа не лила, как ты выражаешься, в уши Виктору свои советы, — поджав губы, ответила Лита, — Его Величество уже ввязался бы не в торговую, а в самую настоящую войну. — Да, если бы не советы Филиппы, с торговлей все было бы в порядке! — не осталась в долгу Анаис. Лея попыталась прервать их спор — совершенно неожиданно вполне мирная беседа сворачивала куда-то совершенно не туда, будто две женщины только и ждали момента затеять этот спор. Липкие щупальца разжались, и Императрица набрала воздуха в грудь. Однако Рия опередила ее. — Дамы, сейчас не место и не время обсуждать подобные вопросы, — заговорила она негромко, но в тоне ее звучала холодная сталь, — как мы вообще к этому пришли? — Мы пришли к этому из-за вашего желания захватить Север не мытьем, так катаньем, — заявила ей Анаис. — Ну, знаешь, что, — Лита звякнула чашечкой по блюдцу и выпрямилась. — Дамы, — тихо подала голос Лея — вместе с новым приступом боли она почувствовала, как внутри у нее словно что-то лопнуло, и сидеть на стуле вдруг стало подозрительно мокро. — Давайте оставим эту дискуссию до очередного раунда торговых переговоров, — Рия улыбалась теперь совсем не так, как в самом начале беседы –протокольно, без капли искренней симпатии. — Все торговые переговоры, касающиеся Темерии, происходят без моего участия и через мою голову! — Анаис снова сжала кулаки и, казалось, надвинулась на Рию, — это потому, что Империя до сих пор считает нас своей колонией, верно? — Это потому, что без поддержки Империи, Темерия превратится в колонию Редании! — твердо выплюнула Лита. Новый приступ боли был сильнее первого, словно бы острее и резче. Лея резко выдохнула, качнулась вперед, но светские дамы ее не замечали. Уперевшись одной рукой в подлокотник кресла, второй придерживая совершенно каменный живот, Императрица попыталась встать, но принятая ею ранее обманчиво удобная поза лишила ее маневренности, и Лея повалилась обратно. — Смею напомнить, — ядовито заявила Лита, — что все до одной фабрики и мануфактуры, выстроенные на территории Темерии и предоставляющие рабочие места ее гражданам, финансируются за счет Империи. — Смею напомнить, — своим привычным деловым тоном поправила ее Рия, — не за счет Империи, а за счет компании «Эмрейс и сын». — Словно это что-то меняет! — фыркнула Лита, и Анаис открыла и закрыла рот, как выброшенная на мостки рыба. — Дамы! — на этот раз Лее хватило сил, чтобы произнести это слово громко и отчетливо, почти выкрикнуть. Боль отступила, и Императрица постаралась дышать глубоко и ровно. Собеседницы, грубо вырванные из пучины собственной перепалки, устремили недовольные взоры на нее, словно глупая девчонка вмешивалась в дела, до которых еще не доросла. Лея изобразила вымученную улыбку. — Боюсь, — сказала она, — мы не успеем позвать мастера Эмиеля… *** Тихо скрипнув, приоткрылась тяжелая дверь, и в образовавшейся щели появилась рыжая голова. — Можно, — великодушно заявила Лита, махнув рукой, — заходи. Айра, нервно улыбнувшись, распахнул створку шире и вошел — медленно, стараясь идти в ногу с ковылявшим рядом с ним и цеплявшимся за отцовскую руку Вигго. Мальчик — сосредоточенно серьезный — взвешивал каждый следующий шаг, не глядя по сторонам. Лита, не слушая возражений, поспешила к нему и подхватила наследника на руки. — Ваше Высочество, — обратилась она к мальчику, утратив к Айре всякий интерес, — позвольте вас кое с кем познакомить. Эльф, избавленный от необходимости подстраиваться под размеренную походку принца, ринулся к постели Леи первым, и та встретила его ласковой — хоть и немного усталой и растерянной улыбкой. Покинувший покои несколько минут назад целитель вынес вердикт — и Императрица, и новорожденный справились со своими задачами успешно и пребывали в добром здравии, но новоиспеченной матери еще не верилось, что тот, кто сейчас лежал у нее на руках, был тем, чьего появления она ждала долгие девять месяцев. Айра — воодушевленный, чуть дерганный, последние часы, должно быть, проведший в бесконечном променаде по коридору от двери Императорской спальни к углу галереи и обратно — присел на краешек кровати и попытался заглянуть младенцу в глаза. Лея чуть посторонилась, открывая ему обзор — у новорожденного было крохотное, немного помятое, как у самого юного в мире портового пьяницы, розовое лицо, светлый цыплячий пушок на странно вытянутой голове и маленькие заостренные эльфские уши. Айра гордо улыбнулся. — Эльф! — заявил он так, словно бросал вызов общественному мнению, — я так и знал, что будет эльф. Лита неспешно приблизилась, держа Вигго на руках, и мальчик, отвлекшись от перебирания жемчужин ожерелья на шее чародейки, с интересом посмотрел на того, кто вызвал у папы такую неприкрытую бурную радость. — Эфь, — сообщил он, указав пальчиком на хмурящегося младенца. — Полуэльф, — педантично поправила Лита, осторожно опуская принца на постель рядом с Леей, — посмотри, Вигго, это твой брат. — Бат, — послушно повторил Вигго. — Мальчик! — информация явно доходила до разволновавшегося Айры отдельными кусками, и каждое новое сообщение вызывало в нем одинаковую реакцию, — я так и знал, что будет мальчик! Лея снисходительно усмехнулась. До нее все произошедшее доползало еще медленнее, чем до супруга, хоть она и была непосредственным участником событий. — Да ничего ты не знал, — осадила Айру Лита, а новоиспеченной матери послала ободряющую улыбку, — ты молодец, малышка, — сказала она неожиданно серьезно. Лея кивнула, сморгнув непрошенную влагу с глаз. — Бат, — повернувшись к Айре, весомо похвастался Вигго. — У него есть имя, — заметила Лея, вглядываясь в маленькое лицо сквозь дрожащую неясную пелену, — его зовут Йона. — Йона! — немедленно одобрил выбор Вигго, и Лита, перехватив взгляд Леи, с улыбкой кивнула головой.