Эффект бабочки

Когда вся жизнь уже решена за тебя, невольно хочется взять вещи и уехать на край света, чтобы никто из знакомых не мог потревожить. Забавно, что, как бы часто Эмили об этом не думала, никак не могла решиться на подобный шаг, больше похожий на клише из типичного фильма о подростках, чем на реальную жизнь. Она правда хотела жить собственным умом, закончить университет, добиться хоть чего-то без вмешательства громкой фамилии Дэвис, идущей под ручку с физиономией ее отца и богатой бизнес-кампанией, но судьба хотела явно поиздеваться над и без того раздраженной брюнеткой. Всё началось с незаметных намеков на парня, хотя родители прекрасно видели, с каким отношением Эмс подходит к любви. Она даже не думала позволять какому-то сопляку руководить собой и, тем более, кампанией, часть которой, будем честными, вот-вот перейдет в ручки девушки. Да и кому нужны эти отношения? На такой фразе всегда можно услышать, как Эмили недовольно фыркает. Будто весь мир вертится вокруг свадьбы, семьи, детей и прочего – нет, и Дэвис определенно точно собиралась доказать свою серьезность и ответственность. Однако... какого черта сейчас вообще происходило? – Мы говорим с тобой как со взрослым человеком, а значит... – слова матери так и остались неуслышанными, когда девушка хлопнула дверью своей комнаты. Она ведь не собиралась плакать или что-то подобное? О, нет, черт возьми, Эмили хотела разгромить всё вокруг, набить кому-нибудь лицо и, в конце концов, дать консервативным родителям понять, что у нее есть мозги. Какой-то конкурс "Вновь почувствуй себя подростком", в котором она успешно шла на первое место. Поначалу план был в том, чтобы показать уровень ответственности в свои девятнадцать лет, но при настоящем раскладе вещей, когда родители упорно настаивали на ее отношениях с Майклом – чертовым придурком – Монро, не оставалось иного выхода, как договрится с ним. Правда, парень явно не из тех, кто легко согласиться на подобную авантюру. А раз предложение делает Эмили, то и вовсе не хотелось оставлять самоуверенную чертовку с победой в руках. – Ты должен просто играть из себя влюбленного, что сложного? – брюнетка была на грани между двумя сторонами одной монеты: между спокойствием и желанием оставить яркий синяк под глазом зазнавшегося Монро. – Или тебе слабо? Из этих двоих наиболее эмоциональной была девушка, но это не значило, что Майка не получалось задеть. Он никак не соглашался на план сообразительной особы просто ради забавы и лицезрения злости кареглазой красотки. В конце концов, ей всё это дерьмо осточертело намного сильнее, чем казалось на первый взгляд – и Майкл отчасти понимал. Когда Эмс сжала кулаки, темноволосый и сообразить не успел, оказавшись жертвой. Что ни скажи, удар у девушки был поставлен отлично. Сейчас, правда, он жалел об этом, пусть и посмеивался, прижимая ладонь к ушибленному носу. Как человек, не раз бывавший в драках, Монро не придавал боли большого значения, но... черт побери, всего этого определенно стоило взволнованное личико бунтарки! – Блять, – ругнувшись себе под нос, Эмили на секунду приложила ладонь к лицу из-за разочарования в самой себе, затем ловкими движениями доставая из сумки пару салфеток. – Последние дни вышли отстойными, я все никак не могла совладать с эмоциями... – Что я слышу? – усмехаясь, кареглазый принял "помощь" из рук девушки. – Неужели оправдываешься, Эмс? Боги, я смог дожить до этого момента!... Он рассмеялся, стоило Дэвис легонько пихнуть его в плечо и закатить глаза. На самом деле когда-то они даже дружили. То были хорошие времена, от которых сейчас остался лишь пепел, ведь слишком многое пошло наперекосяк, чтобы и дальше пытаться что-то отстроить заново. Джош вместе с семьей переехал, остальные ребята не поддерживали связь, и дело не столько в разных университетах, сколько в нежелании общаться. Как-то само сложилось: если вдруг начинаешь общение с кем-то из былой компании, волей-неволей вспомнишь сестер Вашингтон, чего делать ничуть не хотелось. Можно сказать, именно они когда-то являлись тем "клеем", соединяющим таких, казалось бы на первый взгляд, разных ребят. Взглянув на парня, Эмили улыбнулась. Впервые за последний месяц не пришлось давить эту улыбку или натягивать, всё вышло само собой, искренне. – Я так скучаю по ним, Майк... – ее шепот стал последней каплей, заключительным пазлом в полной картине. – Иногда просыпаюсь по утрам и такое ощущение, будто это всё был плохой сон, вот я зайду на кухню и увижу улыбающуюся Бэт... и как она готовит завтрак на всех нас... Люди, которые говорят, что настоящие сучки, девушки, которые получают всё по щелчку пальцев и ненавидят всех, в том числе собственных родителей, не способны на искренние чувства, глубоко заблуждаются. Они – это такие же обыкновенные особы, разбитые внутри, но направившие собственную боль на окружающих. И сейчас, смотря на Эмили, Майкл видел ту девушку, укравшую его сердце задолго до этого. Под защитной оболочкой из язвительности, грубости и заносчивости скрывалась особа, способная своей находчивость восхитить каждого, а умением убеждать заставить поверить в то, что Земля плоская... – Знаю, – поддержал он и мягко обнял девушку, положив подбородок на ее макушку, – у меня до сих пор на душе гадко от того, что я настолько грубо пользовался чувствами Ханны... Я часто думаю, простила ли она меня сейчас или дальше ненавидит? Девушка так и не ответила, наслаждаясь нужными объятиями. Она не могла быть уверенной на сто процентов, но чувствовала, что обе девшуки простили им все оплошности, ведь... это же Ханна и Бэт! Дэвис слишком хорошо знала их, чтобы сомневаться. Но Майкл не входил в число близких друзей Вашингтонов, поэтому кареглазая подняла голову и едва различимо улыбнулась ему: – Ханна простила, поверь. Нет ничего на всем свете, что они не могли бы отпустить и забыть. Без кучи денег от богатых родителей, пафоса, золота, алмазов, дорогих одежды и машин просто стоя и обнимаясь, они видели друг в друге весь мир. Может, для осознания такого понадобится еще время, однако никто их не торопит. По итогу, молодая буйная кровь не сможет повлиять на настоящую химию между двумя людьми, кто бы что ни говорил.