Ой, Лёх, Лёх...

— Нурлан! — мальчик крикнул и побежал навстречу другу. Нурлан сидел возле ветвистой яблони, которая казалась ещё больше в сравнении с маленьким ребёнком. Он смотрел наверх, рассматривая узоры веток, листьев, которые покачиваясь радовались летнему теплом ветру. Он почти их не видел, но наблюдал за ними издалека, разглядывая их очертания. Большая яблоня, один друг и родители. Вот весь его мир в этот момент. — Нурлан! — мальчик добежал и упал рядом с ним. — Привет, Лёша. — Снова смотришь на это дерево. — Яблоня. Это яблоня. Глаза Нурлана горели ясностью и умом, некой осмысленностью. Его друг же был прост, как камень, как грязь на ботинках или кусок хлеба. Слишком простой но очень хитрый и местами в душе спутанный. — Синяки прошли? А ссадины? А та царапина? — Лёша, всё хорошо. Только скажи, зачем? Мальчик молчал и завороженно глядел на огромное дерево. Думал. — Лёша! Зачем ты это делаешь? — Понимаешь, Нурлан, — Лёша перевёл взгляд на друга, — когда л…       Громкий стук. Ещё один. Нурлан стоял оперевшись спиной к стене дома. — Стучим уже минуты две. Где он? Умер что-ли? — возмущался Лёша. — Я заснул? — Нет, пялил долго на тот пенёк, — Лёша показал пальцем. «Пялил»? Когда в Лешином лексиконе появилось это слово? Мысли его отвлекли, но через пару секунд он взглянул в сторону пальца. — Наша яблоня! — он побежал ближе. Пень стоял в ста метрах от дома, и дом было отлично видно если встать рядом с ним. Правда, на памяти Нурлана никакого дома там не было. — Какая ещё яблоня? — Лёша рванул за ним. — Та самая, мы там каждый день сидели… — Чего? Это точно было? Вообще такого не помню… — Я уверен! Послышался скрип. — Мальчики! Это не вы стучали? На порог вышел дед. — Да, мы. — Заходите тогда. Парни переглянулись. — Сейчас мы идём, а про эту твою фантомную яблоню потом поговорим.       Преодолев скрипучий порог, дом показался изнутри. Снаружи — обычный двухэтажный дом из кирпича, но внутри… Сколько старинных эксклюзивов, фарфора, ретро-безделушек. К стенам приколочены грамоты, на верхних частях рамки которых уже образовался крупный слой пыли. Висели фотографии животных, людей, фотографии этого старика и кого-то ещё с ним. Казалось, что дом находится в полном беспорядке, будто здесь не убирались несколько лет, а этот мужчина только въехал и не успел убрать хлам предыдущих владельцев. На самом же деле — да. Однозначно беспорядок был и ещё какой, но он был сказочный. Не в смысле, что он был какой-то невероятно красивый, а в смысле — волшебный, что как в старой сказке сейчас запляшет мебель и все вокруг запоют, вне зависимости от того, есть через что им петь или же нет. Старичок по скрипучей, как и порог лестнице поднимается на второй этаж и что-то бухтит, про то чтобы они присели в гостиной. Парни на пару минут остаются одни. — Ну и помойка, — морщится Алексей. — Ох, Алексей, а вы голубых кровей?! — наигранно вздыхает Нурлан и падает в кресло, от которого пахнет старой историей чьей-то жизни. Спустя ещё немного наиглупейших, по мнению Нурлана выходок барона-Алексея, старичок всё же входит в гостиную. Даже не один, а со стареньким, вероятно серебряным узорчатым по оборке подносом с чашками, блюдцами и чем-то сладким. — Давно я не принимал гостей, — он похрипывал в силу возраста и может быть болезней. Он поставил поднос на стол и сел на кресло-качалку. — Зачем пришли? — он стал чуть грубее. — Это вы рассоедовали дело о странных убийствах в нашем посёлке? — Рубанул Нурик, как сумасшедший фанатик. Лёша ущипнул его за предплечье. — Тоесть… — он опомниося. — Да, — старичок глядел на них исподлобья, — а чего? Нурлан с Лешей начали в красках описывать всё, что было за последние несколько дней, а старичок иногда попивал чай, расскачиваясь взад-вперёд. Где-то поправлял колючий зеленый плед на коленях, а где-то отводил взгляд на стены что-то выискивая, но все время терпеливо слушал, выжидая момент. -… А потом тот мужик дал нам ваш адрес и мы не знали… — Куда ещё идти, — Лёша перебил Сабурова, — поэтому тут. Старик помедлил. — А от меня, собственно, что требуется? — Ну… Они и вправду не знали. — Помогите нам раскрыть это дело, — фанатик опять вышел наружу. Он опять с минуту смотрел на стены. — Я уже не в том возрасте, чтобы дела раскрывать, да и вам это незачем, молодые ещё, — он встал и медленно подошёл к столику с подносом, — насмотритесь всякого, а потом меня обвинят. Лёша тяжело вдохнул и гулко выдохнул, сильнее обычного протерев ладонями лицо. Он стал бледным, будто увидел что-то настолько страшное, что можно потерять рассудок. Не понятно от чего он в одночасье стал таким. От дедовых слов или от своих мыслей? А может от чего-то пострашнее? Что преследует всех каждый день?.. — Мы пойдём тогда, — ни слова ни сказав больше он выскочил пулей из помещения. — Да, спасибо за чай, нам пора, — Нурлан выскочил следом.       Лёша бежал как только мог, он не заметил как с ним кто-то поздоровался, как капли дождя начали прыгать на его лице. Он знал куда он бежит, он знал, что побежит туда уже когда начал копаться в этих делах об убийствах. Нурлан же был в полном непонимании и мог только догадываться куда побежал Щербаков. Дождь усилился и небо затянули полосы туч. Будет ливень, будет сильный и долгий. Нурик искренне переживал за друга и на душе начало расползаться тепло, а в голове яркое ощущение дежавю.       Нурлан стоял напротив пня. Капли дождя стали крупнее и лёгкая ветровка уже не спасала от порывов ветра. Он потёр глаза и начал всё обдумывать. Правда когда он убрал ладони от лица, парень увидел не пень. Нет. Там была огромная яблоня. Был дождь, а он стоял один. Он посмотрел вниз на свои руки и когда увидел детские ладошки, сразу всё понял. Парню захотелось повернуть голову назад и чуть правее, чтобы проверить наличие дома, но мальчик вдруг побежал. Его тело его не слушалось, тогда он понял, что сейчас он — всего лишь зритель своих же воспоминаний. Картинка была размыта, но Нурлан почему-то был очень уверен, мальчик бежал к обрыву. Парень убрал ладони от лица и увидел мокрый пень, поросший травой, по которому стекали капли от сильного ливня, который успел набрать обороты за время отсутствия Нурика в сознании. Ни секунды не раздумывая он ломанулся в нужную ему сторону.       Лёша. Алексей Щербаков. Лучший среди учеников своего класса, школы. Почти самый лучший в городе и области. Невероятно умный, добрый и честный. Так о нем говорят учителя и родители. Дохуя умный задрот — постоянные комментарии одноклассников. Но кто же он на самом деле? Бесчувственный, латентный гей, который устал и запутался. Бесчувственный не в смысле, что ему плевать на эмоции окружающих, а в смысле, что он ничего не чувствует. Грустно на самом деле. Сейчас он лежит и раздумывает над тем, делать ли роковой шаг, который лишит его этого скомканного существования, которое многие почему-то называют жизнью или попытаться встать с колен ещё раз? А потом следующий… Ведь он всегда будет падать обратно. Капли умывают его лицо, а насквозь промокшая толстовка отлично пропускает холодный, почти ледяной осенний ветер. Парень медленно встаёт и идёт в неизвестность. Глаза стеклянные, красные и слезы смешались с дождём. Край, последний шаг, финальное слово. Только вот рот не открывается, а звук не идёт. От боли и страха всё сжало и все чувства притупились. — Лёша, сука! — запыханный Нурик выбежал на поляну, — ты чё творишь? Отойди оттуда! Лёша молчал, только вдохнул, закрыл глаза и руки расставил врозь. У Нурика сердце сжалось и сделало кульбит. Один шаг, Лёша уже чувствует падение и свободна, потом удар, очень резкий и неприятный, всё отключилось…