Ой, Лёх, Лёх...

День первый. Дорогой дневник, я хочу стать невидимкой.       Боже, сколько раз Нурлан выглядывал в окно, напротив которого как раз таки был дом Щербаковых и балкон Лёши. Их дома разделяли лишь забор и пара, тройка метров. Он не знал наверняка, там ли они? И если нет, собираются ли приехать? Проверять он не собирался. — Нурлан! — женщина распахнула дверь настиж. — А-а, мама! — парень упал с корточек, но успел опереться на руку. — Как только мы приехали ты закрылся здесь и смотришь из-под тишка в окно, что случилось? — Мама, а Щербаковы тоже приехали сюда? — Да, мы уже виделись с ними сегодня. — Они, — парень с надеждой глянул сквозь вселенной и сглотнул, — с сыном? — он поднял голову на мать. — Да. А-а, смертельное ранение, «пау». Ничего хуже уже не будет. — Собирайся, поможешь отцу. — Мам, стой, я не… А. Она ушла, ладно. Сабуров театрально перекрестился и полез в шкаф за вещами, которые будет не жалко надеть на миссию «Помочь отцу», то есть таскать навоз, копать грядки или строить сарай. Никто не знает, что придумает его папаша на этот раз.       Осенний привычный холод и песни по радио. Нурлан повеселел. В наушниках играли нормальные треки, а не старперская музыка отца. Он возился с землёй, даже не стараясь, зная что через пять минут отцу ничего не понравится и он отправит его рвать сорняки или делать ещё какую нибудь глупость и сделает всё сам. А потом он ещё — неблагодарный сын! Но сейчас есть только он и музыка. Лопата — микрофон, земля — сцена, а куры в загоне — фанаты. Представляя, что он великий творец и все им восхищаются он убегал от реальности и это было самое восхитительное, что было в его жизни. — У вас тут весело, я вижу, — сказал голос, но Нурлан по понятным причинам его не услышал. — Здравствуй, Лёша, ты к нам? — Да, поведать Абыз и вас, — голос остановился, осмотревшись, — ну и Нурлана естественно. — Нурик! — отец позвал его. А Сабуров уже в своём мире. Выглядит нелепо, точно. На его фоне Алексей словно принц, а при таком раскладе, Алексей — владыка вселенной. — Убери уже свои провода! — отец подошёл и вырвал один из его уха. — Что? — Нурик очнулся. Сразу промелькнула мысль, что лучше бы нет. — Иди прогуляйся с Лешей. — Я… — Или пойдёшь таскать навоз, — мижчина вскинул брови. — Мне бы хоть переодеться, — с отцом спорить бесполезно, он это знал. — Бегом, — приказным тоном пробасил мужчина. Нурик воткнул лопату в землю, помогая себе ногой, глянул на Лёшу, немного оценив его: ролексы, молочные брюки «U.S. Polo Assn.», фирменное чёрное худи с белой стрелкой в углу, конечно же дорогая обув. Всё понты собрал, гадёныш, всё предусмотрел. Ничего, у нас тоже есть пара козырей в рукаве! Наверное… И парень побежал в дом.       Особо выпендриваться у него не получилось. Жёлтая рубашка и фиолетовое худи — из масс-маркета, какие-то серые спортивки и поношенные форсы. Хоть что-то. Может хоть когда-то он станет похож на недосягаемый идеал… — Неплохо одет, у меня научился? — Лёша исподлобья смотрел на лицо парня, закрывая калитку. — Подъебывать, я смотрю ты не умеешь. Ладно, давай, говори. — Что тебе сказать? — Не придуривайся, зачем пришёл? Я, надеюсь, что ты помнишь, что нам не по девять… — Во-первых — мне было одиннадцать, а во-вторых — я понял, на что ты намекаешь, можешь не продолжать. Нет. Нурлан скорчил лицо непонимания. — Мой ответ — нет. Не за этим я пришёл. — А зачем? — сразу последовал вопрос. — Не знаю, по зову сердца, — он подмигнул и пошёл куда-то вперёд. Нурику это всё очень не нравилось. Что-то вызывало в нём рвотные рефлексы. Наверное, затылок Щербакова.       Они прошли достаточно много домов, чтобы все увидели, что они приехали. Нурлану казалось, что это сделано специально, что это для каких-то его корыстных целей. Он не доверял парню и не верил ни одному из его слов. Они дошли до края поселения и Алексей свернул куда-то в заросли кустов и деревьев. Начинало холодать и темнеть. Нурлан не любил холод, вообще он не любил гулять, он был домашним мальчиком. Парень и так провёл наедине с этим мудаком слишком много времени. Нужно идти домой и проверить не передались ли ему рога и хвост от общения с ним. — Я домой, — Нурлан развернулся и хотел удирать. Лёша схватил его за запястье — Ещё двадцать минут и мы пойдём, прошу! Сабуров взглянул в глаза Щербакова и увидел невероятное желание и честность. Он вырвал свою руку, но за Лешей пошёл. Что-то в этом взгляде растворило неприязнь и недоверие, какое-то ощущение игривости, счастья, ощущение детства?..       Через некоторое время они оказались на обрыве, просто резкий обрыв земли. Везде были деревья, но именно у края этого обрыва была одна трава, пустая полянка. Такой аккуратный кружок, как будто здесь хотели что-то строить, смотровую площадку, может вырубали место для активного отдыха, но не закончили. Это показалось очень странным.       Небо обжигал закат, отражающийся в реке. Обрыв был невысокий, по нему было легко спуститься из-за обилия больших выступающих камней. Мальчиками они часто ходили таким образом на пляж возле реки, заместо того, чтобы идти по протоптанной взрослыми тропинкой. Им всегда хотелось приключений, когда они были вдвоём. Теперь, когда Нурлан увидел это, он вспомнил: До определённого времени они дружили и очень даже хорошо. Это тоже казалось странным. Вообще, это место заставляло чувствовать себя странно. — Ты же меня не сбросить хочешь? — Нурлан сел на край и улыбнулся закату. — Конечно, всю жизнь мечтал так сделать, — неожиданно Щербаков улёгся головой на ноги Нурлана. — Ты ахуел? — Нурлан был в шоке. — Помнишь? — Чё я блять должен помнить? — Как это было в дестве? И тут Нурлан, похоже залез в глубины своего сознания. Он увидел двух счастливых мальчиков. Один лежит на ногах другого, они сидят на обрыве. Болтают, смеются, а жёлтый закат отражается на их беззаботных лицах. Это же был он и Щербаков! Как он это забыл? Нурлан начал смеяться. — Я совсем забыл это, мы так глупо смотрелись. — А сейчас? В Ясных Лешиных глазах бликами сверкали лучи уходящего солнца. У Нурлана свело живот, резко захотелось поцеловать этого мудака. И вновь в голове картинка, как Щербаков целует его в щеку и крепко обнимает, а потом как он с другими ребятами кидает в него камни, а потом как сам Лёша мажет зелёнкой раны от камней. — Чего блять? — Нурлан был обескуражен от воспоминаний и выдал это вслух. Лёша поморщил лоб. — Зачем ты тогда, в детстве..? Лёша вскинул левую бровь, мол: я и сам не знаю. Как же он понял, что имел ввиду Нурлан? Всё это немного сдавливало, но ощущение Лешиной головы на коленях и красивый закат разбавлял волнение, странность и сдавливание. Как-то легко было и очень хорошо. Они просидели в тишине несколько минут, прежде чем Нурлану почему-то захотелось посмотреть вниз. Глаза парня расширились и тот оттащил Лёшу от края, и сам отпрянув встал. — Что там? — Женщина вся в крови лежит… Она походу… Мёртвая. — Нурик, успокойся! — Лёша аккуратно подошёл и тоже глянул вниз, — блять! — он прикрыл глаза и поморщил нос. Сердца обоих колотились в такт их приходящей панике. Они увидели труп! Чёрт его дери, труп! Но это чувство, чувство ужаса, никак не передаваемого уже было, когда-то давно… — Я звоню в полицию, — Лёша достал телефон и набрал нужный номер.       Нурлан и Лёша сидели в отделе Полиции и давали показания. Родители их ждали у выхода. Было уже темно. — Она сама сбросилась? — Нурлан теребил край кофты. Лёша аккуратно обхватил его руку и сжал, Сабуров немного успокоился. Конечно, конечно Лёша знал, чем его успокоить. Твою мать, да что было тогда? Тем летом? — Я не должен разглашать такую информацию, но мне кажется, что все признаки указывают на умышленное убийство, а не суицид, — подкачаный, но довольно старый полицейский, с огромными мешками под глазами и яркими голубыми глазами постукивал ручкой по столу, просматривая дело. — Если ещё что нибудь узнаете, увидите, то приходите. Сейчас идите домой, — подошла рыжеволосая девушка, и сверила их грозным взглядом. И правда, сейчас лучше уйти.       Что же было тем летом? Что же было сегодня? Нурлана ждала бессонная ночь. Сквозь тюль начал пробиваться свет. Шесть утра.       Нурлан исписал всю сороковосьмилистную тетрадь воспоминаниями из детства. Все: хорошие, плохие, странные. Больше вышло странных. Какое-то необъяснимое чувство страха появилось теперь при воспоминании о том обрыве, такое чувство, что это уже не впервые. — Лёша! Мне нужно к Лёше, он же помнит тот день! — вслух вскрикнул Нурик охрипшим от молчания голосом.       Сердце бешено стучится и в воздухе пахнет страхом и неизвестностью. Ещё десять секунд и он будет возле их дома. Вдруг небольшая боль и толчок. — Нурик. — Лёша. Оба подняли взгляд. — А я как раз к тебе, — вдвоём проговорили. — Ты тоже не можешь понять? — Да, ты помнишь? — Он выглядел уставшим, но энергичным. — Нет, я же за этим к тебе! — Идём, — помедлив, Нурлан метнулся в сторону. — Куда мы? — юноша еле поспевал. — В полицию. Это странное чувство не покидало Нурлана всю дорогу, а с появлением Лёши у него появились и сомнения в том, что всё это верно. — Какого черта вы припёрлись так рано? — возмущался голубоглазый коп. — Расскажите про то убийство, — Сабуров оперся двумя руками на стол, безумно взглянув в глаза собеседнику. — Мы не обязаны раскрывать эту информацию, — появилась рыжеволосая девушка. — Не обязаны, но можете? — подхватил Алексей, стоящий скрестив руки на груди. — Не можем. Уходите спать, у вас каникулы. — А если у нас из-за этого психологическая травма? — Это не к нам! — опять куда-то исчезла. Старый полицейский немного помялся, и убедившись, что девушка их не слышит в пол голоса сказал: — Это по-секрету, НИ-КО-МУ! Парни кивнули, готовые вынимать. Нурлан упал на кресло, не отрывая взгляд от старого копа. Тогда он казался безумным всем: Лёше, старому копу и даже напугал ту рыжеволосую. Непонятно, что от него ожидать в таком состоянии. Непонятно… — Вы в тот раз, маленькими тоже нашли труп. Тогда, шесть лет назад. А двенадцать лет назад его нашли другие мальчишки, а восемнадцать назад какие-то другие мальчуганы. Мало кто вёл учёт здесь в те времена и непонятно когда это началось. Между жертвами связи нет. Но возраст! Возраст мальчиков, всегда мальчиков, — было видно, что его это приводит в восторг, теперь он мог составить конкуренцию Нурлану в безумстве, — возраст был всегда один и тот же: девять и одиннадцать… Нурлан с Лешей начали вспоминать весь этот ужас. Как два маленьких мальчика видят как по камням течёт кровь, перемешиваясь с речной водой. Как чья-то черепная коробка разбита в кашу, как из неё торчат кусками мозги. Животный страх и слезы. — Нужно больше информации, что-то ещё! — первый из транса выполз Лёша. — Я и так вам много рассказывал! — поняв, что повысил голос он стукнул себя по затылку. Парни пристально жгли его глазами. — Вот адрес, — он быстро что-то черканул на первой попавшейся бумажке. Этот детектив расследовал эти убийства. Парни переглянулись.