Песнь сатира

      Олежа упал на колени, и сердце Антона дрогнуло. Не может быть, это наконец-то случилось. Димка тут же понял, что произошло, но он бессилен здесь. Они все бессильны. Больше ничего нельзя сделать…       Одним вечером врач, пряча лицо в тени, рожденной холодным светом ламп, сказал Антону, лежащему на полу прямо посреди кабинета:        — Рано или поздно это случится, — пожилой мужчина тяжело вздохнул. — Я понимаю, насколько вам сейчас тяжело, ведь это ваш брат, но вы должны быть готовы. Опухоль уже больше самого гипофиза, послужившего субстратом. Оперировать нельзя.        — Любые деньги, — бесцветно прошептал тогда Антон и всю жизнь потом винил себя за то, что выплюнул эти слова из себя без эмоций. Быть может, у него что-то и получилось бы, но…        — Единственное, что я могу сделать для Олежи — эвтаназия… — за эти слова челюсть врача была разбита.       И вот сейчас он стоит перед белеющим обнаженным телом в душевой, понимая, что больше ничего у него не получится. Кран прорвало, и кипяток хлещет, обжигая плоть, но никто из трех этого не чувствует. Димка — из-за страха, Антон — из-за боли, а Олежа… Олежа умер. Это случилось в тот самый момент, когда его колени коснулись влажного пола. Вот и все.       Антону остается лишь благодарить Бога за то, что тот забрал Олежу без боли, подарив ему быструю и милосердную смерть. Антон выходит из душевой, Шашлык что-то истерично вопит, но парень его не слышит. Он увлечен только одной мыслью, овладевшей им целиком. Что ему еще остается сделать? Это конец. Нужно просто это признать. Все хорошо. Дальше будет только лучше.       Если он выберет правильный путь…       И правильный путь привел его домой. Под их с братом кроватью есть веревка. Антон смазывает ее любимым мылом Олежи. теперь этот дом пустой, зачем же тревожить его последней душой? Все будет хорошо. Здравый смысл шепчет, что это не выход. Не выход. Это вход. Туда, куда нога человека не должна ступать.       С грохотом падает табуретка. Позвонки хрустят. Нет, так нельзя! Он должен жить во что бы-то ни стало! Мир ждет его, и Олежа смотрит с того света на брата с недоумением! Нет, Олежа не хотел этого! И мама с папой этого не хотели! И вот уже сам Антон этого не хочет, но…       Нужно всего лишь дотянуться пяткой до опрокинутой табуретки и застыть. Он выживет, если сделает так. Парень тянется ногой, хватаясь за остатки жизни, и Олежа улыбается с того света, и мама с ним, и папа с ним…       И в один момент их улыбки гаснут. Они будут помнить. Они будут петь по пареньку, бросившему вызов судьбе. И никогда больше им не доведется увидеться с ним. Пока не пропоет сатир.