лучшая работа.

невыносимо жарко. лишь лёгкий ветерок слегка колыхал крепкие листы деревьев и едва ощутимо проникал в ветхие окна художественного класса, где в буквальном смысле кипела работа. воздух был раскалён, пот скатывался по лбам и чёлкам на палитры, разбавляя и так тускнеющие краски. но жарче всего была борьба между лицеистами. между ними всегда была война за лучший табель и звание лучшего лицеиста месяца. особенно ярко эта война отражалась в лицах и головах донёна и марка, поступившего совершенно недавно, однако с первых дней подорвавшего практически перманентный статус кима, победителя всего и вся. ну как, стремился выиграть один старший, а марку было по большому счёту всё равно, какой он там по успеваемости, первый, второй или двадцать пятый, ему просто хотелось быть лучшим для себя. и это выбешивало бывшего фаворита до невозможности. «я закончил, учитель. я могу идти?» — глубокий голос минхёна звонко раздался, прорезая давящую тишину. после кивка преподавателя парень подошёл к дубовому столу, отдал в сухие старческие руки оконченный натюрморт, вернулся к своему месту и, собрав вещи, вышел из класса. ли вытащил из кармана телефон, воткнул наушники, включил музыку и собрался было раствориться в своих мыслях, однако ему помешали. — ли минхён — внимательно слушаю, ким донён — учитель опять сказал, что наши работы одинаково хороши. — ты же знаешь, что мне всё равно. — да как? — вот так. можно я пойду? — нет, стоять. давай устроим свой конкурс лучших работ? без всех этих бездарей. — ох, ладно, только чтобы ты отъе- — канадец замялся, ведь в лицее для пай-мальчиков не терпят нецензурной брани и жестоко наказывают за её использование в речи (хотя учителя между собой и не такое сказал могут, марк слышал) — в смысле отстал. что рисуем? — то, что мы могли бы назвать своим лучшим творением. — срок сдачи? — через неделю после уроков. — где? — найдём пустой кабинет. — замётано — лицеисты пожали друг другу руки и пошли по комнатам. * * * марк ни разу в жизни так не старался и не вкладывал столько усилий в работу, сам не понимая отчего. он забил на все остальные предметы и был увлечён только одним — лучшим творением. и вот, ровно через неделю юноши встретились после живописи и пошли в первый свободный кабинет смотреть работы друг друга. — ну что, кто первый? — боюсь, что если не разрешу тебе быть первым, ким донён, ты просто взорвёшься. — нет, давай лучше ты. — если ты настаиваешь... — с этими словами младший вынимает из папки рисунок, захватывающий дух любого. ваза. это была ваза. но какая... прозрачная, переливающаяся в лучах солнца, как будто настоящая. и внизу листа мелкими буквами на английском написано: " ты как стеклянная ваза, чистая и прозрачная. но это значит, что в любой момент ты можешь легко надтреснуть и разбиться. можно я этого не позволю? твой ли минхён" ким пытался сделать вид, что не заметил и, поспешно отложив работу, решил продемонстрировать свою. — неплохо. техника на высоте, ну а теперь готов взглянуть на мою работу? — только для этого сюда и пришёл. старший закатил глаза и продемонстрировал марку своё лучшее творение, лишившее ли дара речи. перед его глазами предстал портрет. да и не чей-то, а его самого. в огромной кофте, с гитарой и улыбающегося. — это что? — моя лучшая работа. а тебе не нравится? — ты... с чего ты вообще взял, что я играю на гитаре? — честно, подслушивал. ты так измутиельно исполняешь песни грейсона ченса, что я не смог устоять и игнорировать твоё прекрасное пение. и я нарисовал тебя домашним... потому что именно так вижу тебя с гитарой. кстати, white roses тоже моя любимая песня. — и что мне теперь с этим делать? — тебе не понравилось? — что ты, просто это смущает... а ты не увидел подпись внизу, да? — увидел. — ясно, так и знал, что тебе лишь бы меня победить. — стой, нет. послушай, я просто не хотел выдать себя до того, как ты посмотришь мою работу. но я люблю тебя. люблю, марк. потому что мне впервые пришлось действительно стараться, чтобы стать первым, совершенствоваться. мне через своеобразное соревнование хотелось привлечь твоё внимание, быть к тебе ближе. но, видно, тебе всё равно. — было бы мне всё равно, я бы не посвятил свой шедевр тебе. люблю тебя... донён? так непривычно, что ты назвал меня марком, а не ли минхёном, как обычно. наверно, я тоже могу звать тебя просто донёном. в общем, я тоже... немного подслушивал тебя. когда ты плакал. но это вышло абсолютно случайно. тебя в тот день кинули друзья и пошли на вечеринку без тебя. и я думал мне показалось, но ты действительно шептал моё имя... и надеялся, что хоть я отвечу тебе взаимностью. так? — так. — отлично. потому что, как видишь, я тебя не бросил.