Fraternitas Ruthenica

подчинение для высшего чина Наставники и наставницы. У каждого в обществе есть духовный хранитель, тот, кто первым попробовал на вкус животный страх. Но даже у самых искушенных и терпких на вид есть свои секреты и жалкие первые шажки. Черные волосы, острый стальной взгляд, белые руки и легкий шепот чего-то потустороннего-такое совсем уж грех не разбить о мраморную плитку, не потрогать острием ядовитого языка, не откусить силой себе кусочек. У скольких наставников под выглаженной формой прячутся выеденные куски мяса? Заросшие белые шрамы, немного подергивающиеся в темноте, напоминающие об их звериной сущности? У многих. Даже слишком, это уже выше всяких слухов. В главном холодном кирпичном здании корпорации есть секрет. Ледяная тайна. Дореволюционное строение, из лучшего красного кирпича, чего только стоят арки и небольшой сад- почему же оно никому не интересно из внешнего мира? Как снесена ХЗБ, так и этот клейстер скоро доживет свои мрачные годы. Грунтовые воды и подземные реки играют важнейшую роль в дальнейшей жизни птенчиков и их наставников, они даже не представляют насколько. *** Маленькие нежные близняшки совсем недавно почувствовали свое первое оперение. Но и у их мучителей когда-то пробивался пушок. Ведь помимо птиц в обществе есть самые неистовые звери, чей рыкот и перебег сильных ног взволнует вас не меньше маленьких веселых игр с птенцами. Эти хищники играют в темноте, пока никто не видит, это легион, скребущий когтями в изнеможении от отсутствия добычи. *** Хрупкой Маше предстоит не только глотать горячую вкусную слюну и покусывать грязные пальчики, ей нужно взять себя в руки и показать всю себя наружу, вывернуть наизнанку гортань, дать клюнуть себя в маленький кадычок. Целый день она бродила в своей короткой юбочке по коридорам корпорантского здания, тихонечко воя в поисках своего такого же хрупкого братика. "Где же он сейчас? Неужели выбрали его, а не меня? Чем он лучше? Я тоже многое умею..." Она ничего не умела. Но быстро училась... Разве это не чудесно? Прохлада ласкала ее тонкие лодыжки, забиралась цепкими коготками под белье и щекотала шею. Маша спустилась на самый нижний этаж, куда ей заходить точно не следовало. Что-то вело ее вперед, беззвучно звало за собой.. Огромная дверь, кажется дубовой или даже обитой только дубом, тяжелая, как сама сыра земля. Немного усилий, совсем чуть-чуть, и рвущийся под половицами ветер уже обгладывал ее бледное лицо. Она здесь не первая. И, слава всему, не последняя. Пустая, бездонная пещера, пахнущая плесенью и чернью. Гниль порождает гниль. *** Зима. Холодная, темная, древняя зима. Самый стоящий период- белые валуны хранят свои жуткие тайны, жгут чью-то кожу в острой тишине. У нее не было имени когда она попала сюда впервые. Имя нужно заслужить. Ощутить свою животную человечность, принять суть внутреннего омерзения. Под ее длинными белыми пальцами дверь скрипела протяжно и тонко, замерзший металл в замке и иней на балдахине скалились на нее, прогоняя вон. Она остановилась, прекратила попытки. Что она ищет? Одна в незнакомом месте, где все такое странное и незнакомое, все такое мерзкое и пропитано доминантой мнений. Разность мнений. Никто не знает кто думает другой на самом деле, это витает в воздухе, никто не доверяет самому себе. Игра в семью. Она осела на холодную каменную стену, все еще немного влажную после недавнего потепления. За дверью послышался гортанный рык. Протяжный, жуткий, совсем не крикливый и не насмешливый... Это был рык всего естества звериной мани, хаоса внутреннего и отрицания всего сознания. Громкий, пробирающий до самого желудочного сока и заставляющий его кипеть. Она встала, сняла свои бархатистые перчаточки. Она скребла дверь когтями, пока от них ничего не осталось. Ей нужно было попасть за эту дверь любой ценой. Горячая кровь, падающая из ошметков ногтей и кутикул разморила иней и металлический лязг заглушил рокот. Животный ужас и возбуждение от мелькания глаз, смотрящих прямо на нее. Она сгинет здесь, так и не рассмотрев их, не растворившись, слишком уж быстры движения наливных яблок. Желание вгрызться, забрать их себе, вылизать дотошно, проверить хрусталик на зуб, сделать своей частью, почувствовать их в себе с обоих сторон- благо и там и там два. Она не успевала. Рык становился громче, таким, что тряслись ноги и подгибались локти. И все исчезло. Мимолетное помутнение, ты сходишь с ума, ты совершаешь глупые поступки и пожалеешь.... Обязательно пожалеешь. Подземная река облицована в грубый камень, обтесанный, казалось, самим Богом. Его крепкими зубьями. Безымянная села в холодную воду, запустила свои мокрые пальцы- смыть кровь. Каждая рука была похожа на маленькую речку с мясным притоком, ошметки оставшихся ногтей торчали в разные стороны глупым театром. Рык повторился. Она обернулась, оборачивалась постоянно. В самом далеке, где горизонт сводился в одну точку, она увидела Существо. Что-то медленно ползло на нее, подгибаясь к земле и издавая прекрасные звуки клацанья зубов и скрежета каменных костей. Существо было одето в почти уже пропащую форму общества, значок с лавром на его груди превратился в одну сплошную черную дыру, откуда вытекала, казалось, сама нефть. Оголив клычья, Существо подошло совсем близко, возобновило рыкот и клекот одновременно, пробирая Безымянную в самые глубокие уголки тела. Лимфа полностью отделилась, одна плазма текла в ее черепной коробке, желудочный сок сварился и пошел испаром изо рта. Она потянулась к глазным яблокам, таким манящим и гладким, блестящий венец эволюции- глаза это все и ничего. Аккуратно подцепив звериное веко голым пальцем, почти что самими нервами, она оттянула кожу и жадно вылизала все содержимое. Этого было недостаточно, Существо не реагировало. Язык начал действовать настойчивее. Залезая под все углы и щели, она мечтала только одного- получить этот глаз в себя, обладать им, пока обладают ей. Израненными пальчиками она надавила с двух сторон- веко и роговицу начало заливать кипящей кровью, она царапала ошметками грязных ногтей внутренности его нервов, пыталась забраться внутрь черепной коробки и-ой!- она вырвала его совсем, со всей соединительной тканью случайно вытянула глаз, такой манящий и ревущий, омытый самими хрустальными слезами и самой шершавой слюной. маленький глаз быстро проскользнул в ее лоно, исчезнув там навсегда. Сколько она будет его носить так? Смотреть на себя изнутри? Целую вечность. Существо подняло ее одной рукой над собой, смотря на жалкое беззащитное тело. Оно впилось зубами в щеку, раздирая себе путь к ее челюсти, расчищая путь для себя. Ее маленький рот не вместил бы в себя все то, что он хотел ей подарить. Но Существо остановилось. Оно еще успеет поиграть со всей силой, показать всю свою амплитуду- но не сейчас. Сейчас у него есть игра по случаю. Взяв ее омясненную ручку, он кинул ее на камни, распял здесь и сейчас под собой, сделал своей и только своей. Разорвать ее везде и получить ее везде. Она хотела царапать его голый живот, вгрызаться в подмышечные впадины, заполучить его тело еще немного, совсем чуть-чуть. Но все ее мысли заглушались оглушающим рыком. *** Многое ждет в этой странной пещере. Лучше не ходить туда, если вы не готовы.