Два месяца спустя
Макс, сгорбившись в три погибели, сидела, уткнувшись в монитор. Она грызла простой карандаш, впиваясь зубами в древесину, словно у нее только-только прорезались коренные. Ее кофе давно остыл, и она отставила его подальше от документов с таблицами. На часах было десять вечера, значит еще всего каких-то одиннадцать часов без сна, и она быстро-быстро отрубится на своей кроватке, обнявшись с любимым мишкой. Свет был тусклым, две из трех лампочек в вечно раздражавшем ее оранжевом плафоне, потухли. Но ей нравилась эта приглушенная атмосфера, создававшаяся в холле, она отлично подходила для мимолетного сна. Около мотеля росли высокие деревья с пышными кронами, отбрасывающие тень на двухэтажное здание в течение всего светового дня, поэтому номера не успевали прогреваться даже летом. И сейчас Макс приходилось кутаться в теплый коричневый вязаный кардиган. Сегодня, как и обычно, было мало постояльцев, всего три номера не пустовали. Макс была уверена, что никто из этих семейных пар не заглянет к ней на огонек ночью, поэтому чувствовала себя расслабленно, ожидая, когда же поскорее наступит полночь. Чтоб можно было откинуть спинку кресла и немного подремать. Дверь распахнулась, впуская в помещение поток прохладного вечернего воздуха, колокольчик забился мелкой дрожью, выдавливая своим язычком приятные уху звуки. Макс высунулась из-за дубовой стойки. Внутрь вошла она, неуверенно, даже робко. Медленно переставляя ступни, боясь провалиться сквозь пол прямо в ад, где как считала Макс, ей было самое место. Девушка бесшумно дошла до стойки и остановилась, не рискнув сделать лишнее движение. Надо бы ответить: «Мотель Старый Клен, добро пожаловать», - но сейчас Макс вовсе не хотелось этого делать. Она молча смотрела на нежданную гостью, сверля ее ледяным взглядом, полным боли и сожалений. Хлоя поджала губы и отвела свои лучезарные глаза прямо в пол, не в силах видеть Макс такой. Прошло уже две минуты, а в комнате по-прежнему было слышно лишь отголоски колокольчика, который никак не мог вернуться в статичное положение. Да старые лампочки тихонько потрескивали под потолком. По жилам Макс прошелся холод, удобное кресло стало жутко жестким и будто покрылось иголками. Ее ладошки моментально стали влажными, а кардиган стал противным на ощупь. Было очень душно. И мерзко. И вовсе не из-за подскочившей в помещении температуры. - Здравствуйте, – наконец-то промямлила Хлоя, резко озаряя свое лицо странной улыбкой, – Мне бы номер. Я слышала, у вас потрясающее место и замечательный персонал работает. Я вот тут проездом и решила, дай-ка заеду в столь прекрасный мотель. Макс молчала, все так же рассматривая Хлою, которая быстро облизывала губы и чувствовала себя, очевидно, так же некомфортно, как и сама Макс. Ее некогда голубые волосы потеряли свой цвет, выгорев на солнце и смывшись до состояния бледной бирюзы, почти перейдя в зеленый. Ее выражение лица было непривычным - и не злым, и без насмешек, без игривости или остринки. Оно было молящим о пощаде и, честно говоря, просто тошным, Макс с трудом могла смотреть на эти глаза, в которых была тишь да гладь, даже без морской ряби. - Эм, - Хлоя переступила с ноги на ногу, - Даже несмотря на то, что вы молчите, все равно я думаю, что вы тут самая лучшая работница. Я уже однажды бывала здесь и вот… Эм, я могла бы оставить вам чудесный отзыв, если есть, где написать… Все та же давящая на виски тишина, прижимающая камнем их обеих к полу. Карандаш нещадно вертелся в вспотевших руках Макс. Как же она сейчас хотела послать Хлою к чертовой матери, нет, послать бы ее на хуй, не видеть бы это тупое выражение ее тупого лица. Но Макс лишь продолжала подпитываться этими поблекшими волосами, которые, как зеленка впитывается в кожу, сейчас впитывались в ее разум. А глаза напротив, блуждающие по всему холлу, постепенно начинали накрывать ее ненормальной волной, которая неслась очень быстро, а Макс, такая глупая, снова попала в ее водоворот и лишь поерзала на стуле. - Я… эээ… - Хлоя положила пальцы левой руки на стойку и погладила деревянную поверхность, - Я идиотка. Не должна была приезжать сюда. Прости. Она достала из внутреннего кармана черной толстовки дневник Макс и аккуратно положила его на край столешницы, как будто он был стеклянным, а она боялась его разбить. Макс испепелила ее взглядом, Хлоя сразу одернула руку от твердой обложки и, встретившись глазами с Макс, виновато убрала свои, заламывая руки за спиной. - Каждую страницу прочитала? – жесткий, непривычный и совсем неподходящий Макс голос оглушил обеих девушек. - М, нет, что ты… Я его не открывала. Разве что… тот рисунок, который я сама сделала. Это все, что у меня было: твой рисунок и одна фотография… Макс привстала и схватила свой дневник, утаскивая его вместе с собой вниз и громко швыряя его на стол рядом с клавиатурой. Она снова подняла глаза-стекляшки наверх. Хлоя посмотрела на Макс, ее зрачки были ненормально расширенными. Хлоя знала, что зрачки человека могут расширяться, когда он смотрит на того, кого любит. Дурацкая промелькнувшая надежда, какие глупости. Просто в холле тусклый свет, всего лишь. - Ну… я… на самом деле. Ладно, Макс, просто дай мне один номер. Сорок пять долларов вроде, да? Макс не ответила. - Ладно, - Хлоя протянула купюру номиналом в пятьдесят долларов, в ожидании, что Макс ее примет из ее рук, но этого не произошло. Поэтому Хлоя просто положила ее перед собой, – Я обещаю тебе, что переночую и уеду не раньше девяти, чтоб нам с тобой не пересечься снова. И больше я никогда тебя не потревожу. Прости меня, что я приехала. Сделаем вид, что этого не было. Я пиздецки тупая. Хорошо, что в эти серо-голубые глаза не были встроены лазеры, а то от Хлои уже не осталось бы и пустого места. - Я серьезно, мне нужно переночевать. Я без машины сюда приехала. Автобусы в это время уже не ходят. А это единственный мотель в городе. Я не побеспокою тебя. Вот деньги. Дай мне ключ. И все. А, тебе же нужны мои документы, - Хлоя полезла в карман за ID. - Не надо, я и так все прекрасно помню, - Макс развернулась на стуле, не вставая с него, и положила перед Хлоей ключ с брелком от двадцать третьего номера. Хлоя боязливо взяла ключ, сжимая его в кулачок, старясь полностью осознать, что этот ключ только что был в руках Макс, а сейчас его держит она, и в каком-то смысле они почти держатся за руки. Ждать бесполезно, Макс больше не скажет ни слова, и Хлоя, опустив голову и вымученно улыбнувшись напоследок, развернулась и быстро вышла на улицу, убираясь на свой второй этаж, в номер без особых удобств. Монитор компьютера давно погас без работы, Макс накрыла свое лицо ладошками и шумно выдохнула. По ее телу сейчас ползали сотни ужей под кожей, хотелось расцарапать все свои руки и ноги и избавиться от них, но, к сожалению, они были гораздо глубже. Макс встала, снова села, взяла в руки дневник, который не надеялась когда-либо вновь увидеть. Она открыла его на последних страницах, всмотрелась в округлые ровные буквы, которые она когда-то старательно выводила, в яркие полароидные фотографии, засвеченные солнечными лучами, небрежно вклеенные на ходу по углам страниц. На этих фото было так много синего, все было синим - и небо, и океан, и волосы, и глаза. А теперь все вокруг стало таким зеленым - и стены, и лес, и эти ужасные, омерзительные, такие надоедливые волосы, которые не выходили из головы Макс ни на секунду, эти полупрозрачные, миллион раз за жизнь обесцвеченные, эти все равно мягкие и пропахшие табаком волосы, в которые так хочется зарыться лицом и вынюхать весь их запах. Макс захлопнула дневник, проводя рукой по своим собственным волосам, все таким же коротким, все таким же каштановым. Она перевела взгляд на болванчика, который стоял утопленным вглубь стола и уже давно не покачивал головой. - Ну и что мне теперь делать, Элвис?***
Ночь накрыла Мейплтон, «Старый Клен» погрузился во тьму, только единственная лампочка в холле первого этажа кое-как продолжала свою работу, как ответственный часовой на посту. А вот двадцать третий номер давно утопал во мраке, свет тут не включался, даже когда его постоялица вошла сюда. Она лишь бросила одежду на кресло и сразу нырнула под одеяло с головой, стараясь закрыться от всего мира, от всех своих мыслей, стараясь отгородить мир от себя, чтоб больше не портить абсолютно все, что она начинает, чтоб не думать о том, что прямо под ней сейчас сидит самая искренняя и милая девушка на всем белом свете, которую она умудрилась искалечить уже дважды - два месяца назад и сейчас по собственной глупости, из-за собственного эгоизма. В замочной скважине послышался лязг. Сначала Хлоя думала, что это в соседнем номере кто-то решил выйти покурить посреди ночи, но звук был слишком ярким, он точно доносился от ее двери. Проверять ей не хотелось, она лишь замерла, еще больше кутаясь в одеяло и не оборачиваясь за спину. Вполне возможно, что она уже заснула, и это просто сон, о котором она так мечтала, который она не раз уже видела за последние недели. Дверь заскрипела, а потом закрылась на ключ уже с внутренней стороны. Тихие, почти беззвучные шаги, и явно очень легкое тело опустилось на кровать за спиной Хлои. Она ощутила тепло даже через одеяло. Это тепло грело ее изнутри от самого сердца. Маленькие ручки откинули одеяло, но лишь для того, чтобы забраться под него и прижаться к ее спине так сильно, как будто ее пытаются раздавить. Родные теплые и влажные пальчики цепко хваталась за старую серую футболку прямо над Хлоиной грудью, а в ее шею утыкался острый носик, и она слышала, как он шмыгает, она чувствовала, как ее шея начала покрываться влагой, но вовсе не ее собственной, это были слезы. И звуки эти становились все громче, постепенно заполняя собою все пространство комнаты. Весь номер залился слезами и чуть не утонул в них, а вот из глаз Хлои не появилось ни слезинки. Она нервно сумасшедше улыбалась, прикладывая свои руки к рукам Макс, очерчивая каждый пальчик, поднося их к губам, целуя их, все было таким соленым на вкус и знакомым, Макс явно уже трогала этими самыми пальчиками свои заплаканные щечки. Боже, Хлоя больше никогда не позволит ей плакать. Сегодня будет последний день этой безумной акции. Когда всхлипы стали чуть тише, Хлоя попыталась повернуться к Макс передом, чтоб наконец взглянуть в эти несчастные любимые глаза, но Макс запротестовала, хныкая и брыкаясь сзади, как ребенок. Тогда Хлоя расслабилась и лишь сильнее прижала руки Макс к себе, она была охвачена ею вся. Макс, как ленивец обхватывает ветку, так же обхватила Хлою, ногами обвившись вокруг чужих бедер. - Макс? – очень тихо спросила Хлоя, гадая, готова ли Макс хоть к какому-нибудь разговору. В ответ опять раздалось молчание. Как же это пугало. Но прикосновения и близость давали надежду на то, что все будет хорошо. - Макс, я должна объясниться с тобой… - Тшш, - только шипение обожгло шею Хлои, и она почувствовала, как жаркие губы коснулись ее кожи. Макс целовала каждый сантиметр шеи, убирая руками непослушные волосы, она проходилась губами по каждой родинке и по каждой венке, выпуская на волю свой язык, облизывая все, что попадется. - Боже, - только и вырвалось у Хлои изо рта, она снова попыталась развернуться, и пока она делала это, Макс уже сама приподнялась на локтях, в итоге перемещаясь наверх, нависая над Хлоей со своими слипшимися намокшими волосами, с опухшими щечками и заплаканными глазами. Она яростно забралась на Хлою, склоняясь к ее губам, и поцеловала так одичало, что Хлоя даже ненадолго подумала, что Макс как-то очень жестоко пытается ей отомстить. Что сейчас она ее поцелует, а потом рыдая выбежит из номера, и Хлоя ее никогда больше не увидит. Но Макс лишь отчаяннее раскрыла свой рот, не давая ни одной из них продохнуть, углубляя опьяняющий поцелуй. Она забралась руками под серую футболку, натянув ее до шеи, царапающими движениями прошлась по всему туловищу Хлои сверху вниз. И что самое ужасное, она ни на секунду не переставала плакать. Ее слезы и сопли непрестанно текли по лицу, смешиваясь с их общими слюнями, но всех это устраивало. Хлое просто нужна была Макс, а Макс просто чертовски нуждалась в Хлое. Она быстро опустила свою руку ниже, залезая ею в трусики, находя там такую же полностью мокрую Хлою, как и все остальное в этой комнате. - Господи, Макс, ты… - Молчи-молчи, - нашептывала Макс, второй рукой сжимая лицо Хлои, проводя ею по раскрытым губам, гладя ее щеки, лоб и подбородок – она вся была ее. Она наклонилась вперед и зачмокала все лицо, без разбора, даже брови и закрытые веки, она боялась, что все это ускользнет. Но все это было ее. Вторая рука тем временем так же неслась вперед, спускаясь ниже, заходя глубже, попадая в самый эпицентр урагана и влаги, вызывая хриплые стоны - одни на двоих. Макс отчаянно задергала рукой, пока Хлоя немо хватала губами воздух, дергаясь под ее телом, Макс ощущала эти толчки бедрами, она жадно уставилась в дрожащее тело и не могла перестать плакать и стонать в ответ, она уже не понимала, что творится сейчас в ее голове, она просто хотела всего этого. Хлоя потянулась к Макс, сжимая ее талию в своих руках и попыталась расстегнуть дурацкие джинсы, которые оказались на кнопках. Кто вообще в 21-ом веке носит джинсы на кнопках, подумала Хлоя, ах да - это же Макс, она может. Ее теплая рука скользнула внутрь, догоняя Макс, которая сильно опережала ее, благо им обеим хватает всего нескольких прикосновений, чтоб завести друг друга, и Макс почти сразу стала вздрагивать в такт с Хлоей. - Макс… я… я… - Тихо! – Макс даже прикрикнула, ее глаза стали посуше, а вот между ног она стала помокрее, и Хлоя довольно улыбнулась, наконец-то это было одно их тех выражений, знакомых Макс. Макс заметила это и лукаво улыбнулась в ответ, от этой милой улыбки Хлою передернуло, это было, как зеленый сигнал светофора. Она подхватила Макс и вместе с ней сделала оборот, оказавшись сверху. - Я хотела сказать, что люблю тебя, и прекрати уже затыкать меня. - Ох, - только и вырвалось из уст Макс, которым не удалось ничего больше ответить, так как Хлоя накрыла их губами, огибая языком потрескавшуюся кожу и проникая внутрь, а ее рука тем временам делала то же самое снизу. - Я люблю тебя, - шептала Хлоя прямо на ушко, покрывавшееся мурашками от этого бархатного голоса, - Люблю… люблю. Это было очень странно, но Хлоя поняла, что она сама начала плакать, почему именно в этот момент, она не знала, но это именно то, что было нужно. Как вдруг она почувствовала теплую волну, приливами подступающую к низу живота. Она тяжело часто задышала и наконец резко выгнулась в спине, выдыхая обжигающий воздух прямо в шею, покрытую веснушками. Она привстала и уставилась на запыхавшуюся Макс, которая лежала, скованная джинсами, и широко смотрела на Хлою своими оленьими глазами, прямо как раньше, прямо как в каждый день той поездки. - Люблю тебя, слышишь? - негромко сказала Хлоя, не сдерживая слезы. Макс тихонько закивала, закусывая губу, смахивая все новые влажные дорожки, паутинкой бегущие по лицу. Хлоя закивала ей в ответ, - Хорошо-хорошо… я хочу, чтоб ты знала это, прежде чем кончишь. Хлоя стянула наконец с Макс джинсы и отчаянно зашевелила рукой, поглаживая второй рукой все такой же мягкий и одновременно плоский животик. Макс не потребовалось много времени, чтобы достичь оргазма, она протяжно застонала и отбросила руки по бокам головы. Хлоя осторожно высвободила руку, проводя ею по бедрам, и накрыла Макс одеялом. Все было быстро… и внезапно. Макс снова молчала и смотрела в одну точку на потолке. Хлое снова стало не по себе. Что будет дальше? - Макс? – Хлоя пристально наблюдала за девушкой, которая совсем не двигалась, - Не надо было этого делать, об этом ты сейчас думаешь, да? Извини меня… - Нет, - Макс резко перевернулась лицом к Хлое и схватила ее руки, - Нет, - она кратко облизнулась, - Я думаю о том, что Хлоя Прайс, если ты еще раз такое выкинешь, то я пошлю тебя на хуй. - А сейчас пошлешь? - Ну, только если за водой, потому что из меня вышла просто вся влага… - О, это я заметила,- усмехнулась Хлоя, показывая на свои руки, которые взбухли, как после ванны. - Хлоя! – наконец-то это прозвучало радостно, Макс удалось расслабиться, - Я имела в виду слезы. Фу. Ты не изменилась, да? - Как видишь… - Хлоя приглаживала лохматые коричневые волосы. Они лежали еще пару минут, прежде чем Хлоя встала, чтоб подать Макс воды. После того, как они на двоих в одночасье осушили литровую бутылку, они обе легли напротив друг друга, всматриваясь в глаза, хоть в номере и было по-прежнему достаточно темно. - Ты знаешь, что твои зрачки чертовски расширены сейчас? – спросила Хлоя. - Намекаешь на то, что я под кайфом? - Нет. - Это потому, что я смотрю на тебя… Хлоя. - О черт, значит это и правда работает… И это значит, что … - Я люблю тебя. Хлоя глупо улыбнулась, заливаясь краской. Она надеялась услышать эту фразу сегодня, но не ожидала, что надежда и правда оправдается. - Любишь меня, значит? - Да. Люблю. - Не думаешь, что это ненормально, любить меня после всего, что я сделала, как поступила с тобой? - Думаю, конечно. Это очень ненормально. Но разве мы хоть когда-то поступали, как нормальные? – Макс уткнулась веснушчатым носом в Хлоин и прикрыла глаза, давая им хоть немного отдохнуть. Хлоя была довольна ответом и тихонько хихикнула. - Я тоже люблю тебя, мой маленький хиппи. И я должна рассказать тебе все… - Это необходимо сделать прямо сейчас? – Макс жутко клонило в сон. - Нет, – Хлоя гладила Макс по затылку, - Нет. Мы можем подождать до утра. - Хорошо, - полусонно отозвалась Макс, зарываясь руками под одеяло, поглаживая бочок Хлои одной рукой, убеждаясь, что она и правда рядом, что это не видения, которые посещали ее каждую ночь последние месяцы. - А тебе разве не нужно вернуться на рабочее место? - Да пошли они все. Я оставила записку с телефоном. Если надо - позвонят. Хлоя удивилась такому ответу, Макс всегда была слишком ответственной и учтивой, хотя сегодня она с ней даже не поздоровалась, может после знакомства с Хлоей, Макс стала несколько более дерзкой. - Как скажешь, солнце, - Хлоя прижалась губами ко лбу напротив, оставляя на нем легкий поцелуй, и позволила им обеим ненадолго забыться в сладком царстве Морфея.***
Все еще темно, хотя солнце давно встало. Но тучи уже заволокли Мейплтон и не давали улицам города просохнуть, покрывая их новыми лужицами день ото дня. Тяжелое мрачное небо не пропускало свет, номер на втором этаже мотеля утопал в полутьме. Хлоя проснулась с дрожью в конечностях, ее футболка намокла и была ужасно холодной. Ей бы очень хотелось сейчас ощутить прикосновения теплых рук на своей талии, но их не было. Она устало посмотрела на серое окно, за ним было слышно, как плакало небо, дробью разбиваясь о парковку. Хлоя потерла веки, сбросила с себя прилипающую к спине футболку. И присела на кровати. Она потянулась за толстовкой, оставленной на кресле неподалеку. Не желая вставать на ноги, она чуть не свалилась на пол, но все же кончиками пальцев зацепилась за ткань, подтягивая ее к себе. Было прохладно, поэтому толстовку она решила надеть на себя. Кровать поскрипывала под ногами, которые сложились крестом. Сигарета уже нашла свое пристанище в сухих губах. Пустой взгляд направлен вниз на мятую сырую простынь, рука прошлась по волосам, зачесывая их назад. Еще пара затяжек. Еще пара минут спокойствия. Была ли эта ночь сном? Голодные поцелуи, растекающиеся слезы, размазанные повсюду. Хлоя часто видела этот блаженный сон, она часто слышала слова про любовь в отголосках сновидений, которые еще несколько мгновений витают в голове сразу после того, как ты проснешься. Но все эти события реальны. Только, конечно, если она совсем не съехала с катушек. Макс была здесь, она трогала ее и ластилась, она нашептывала ей что-то своим мурчащим голоском. Но что происходит ночью, может, и должно остаться под покровом ночи. Сигарета медленно догорала, цепляясь за жизнь несколькими искорками, поглощенными черной бездной. Теперь все это лишь пепел. Хлоя скинула босые ноги на болезненно промерзший пол, Орегон не давал шансов на теплое лето в этом году. Она проверила мобильник – всего семь часов, слишком рано, чтобы спускаться, она же обещала, что не выйдет раньше девяти, и поэтому она упала в кресло, подбирая под себя ноги. Надо немного переждать, и все наконец будет кончено. В окне показался темный силуэт, знакомая фигура без труда отворила замок своим ключом и раскрыла дверь, многократно усиливая шум дождя. Маленькие капельки застряли в каштановых распушенных от влаги волосах, как утренняя роса на листочках цветов. - Ты уже проснулась? – дверь закрылась, и в номере сразу стало слишком тихо. Хлоя молча встала и в два шага приблизилась к Макс, подушечками пальцев дотрагиваясь до ее руки, заставляя ту вздрогнуть от легкости прикосновений. - Что такое? – гораздо тише обычного спросила Макс, озадаченно рассматривая Хлою в одних трусах и широченной толстовке, мешком болтавшейся на ней. - Я думала, ты не вернешься… - Хлоя переплела их пальцы и неотрывно разглядывала сонное лицо Макс. От нее пахло тем самым дождливым прохладным летним утром, когда нормальные люди только просыпаются, а ты топаешь домой после ночи, полной каких-то забот и приключений. Ты идешь по пробуждающимся улицам, оглядываешь бодрых людей, кутаешься в свою кофту, мечтаешь зарыться в теплое одеяло с головой, снять с себя мокрую одежду. А сверху тебя поливают мягкие капли, которые ты хватаешь ладонями, радуясь тому, что на дворе лето, а у тебя впереди еще вся жизнь. От Макс пахло всем и сразу. Свежестью и уютом, чем-то родным и беззаботным. - Как я могла. Ты же знаешь, я от тебя ни на шаг. Мне позвонили постояльцы… Крепкие руки прижали Макс к туловищу, лицо Хлои впечаталось в влажные локоны. Она постаралась затеряться в этом моменте, сминая шерстяную кофту, постоянно вдыхая воздух. - Я тут, Хлоя. Я никуда не ушла. Тут, - Макс еще немного погладила Хлою по сгорбленной спине и чуть-чуть отодвинулась, чтоб увидеть слабую улыбку и нездоровые вымученные глаза, - Ты можешь больше не бояться, я рядом, - она дотронулась до манящей бирюзы волос. - Давай уйдем отсюда? Давай сходим в кафе за кофе? Я, наверно, должна была принести тебе твоих любимых конфет или еще что-нибудь, но я ничего не взяла, прости. - Успокойся. На улице ливень, мы никуда не пойдем, - Макс за руку увела Хлою к кровати, присаживаясь на нее, - Садись. Поговорим здесь и сейчас. Хлоя поспешно села. - Ну что, может, как в старые добрые времена? - Что? - Такое уже было, помнишь, мы лежали рядом, ты была за моей спиной, обнимала меня, а потом схватила за ладошку, как будто мы уже вечность были вместе. - Хочешь так же? – Хлоя пожала плечами и грустно улыбнулась. Макс скинула кеды и спиной проползла по кровати, кивая рядом с собой. Хлоя сразу же оказалась сбоку. Она развернулась к стене и подождала, пока Макс уткнется носом в ее шею, пока ее прохладная ручка найдет ее собственную, пока их сердца перестанут биться так часто. - Я скучала по тебе, Макс. - Я тоже скучала по тебе. Хлоя. Теплые ступни Макс в цветных носочках гладили замерзшие ноги Хлои, ставшие почти голубыми. Ее рука очень тактично обдувалась дыханием Хлои, казалось, она следила за каждым своим вздохом, и это вызвало довольную улыбку на губах Макс. - Говори уже, не бойся. - А я ведь правда боюсь, хиппи, - сдавленно отвечала Хлоя, чуть ли не накрывая лицо ладонью Макс, желая приблизиться к ней максимально. - Ты этого не видишь, но прямо сейчас я улыбаюсь. Меня ничто не может испугать. Ты же помнишь, какая я смелая, да? - Я думала, ты считала себя трусишкой. - Я немного пересмотрела свои взгляды за последние месяцы и пришла к выводу, что трусишкой из нас двоих будешь ты. Хлоя слегка усмехнулась и немного успокоилась. - Ладно, твоя правда, Максимус. Ты смелее меня, – еще несколько мгновений пустой тишины, - Ты знаешь, что произошло тогда там… на парковке? – очень тихо спросила Хлоя. - Я догадываюсь. - Хотелось бы услышать твою версию… - Думаю, ты как раз-таки струсила. Побоялась ответственности, знала, что я заставлю разобраться с прослушкой, что не смогу скрываться, что пойду в полицию, и решила отослать меня… - Макс помолчала, - А теперь поняла, что ты сделала самую большую ошибку, потому что без меня твоя жизнь пуста, и все твои путешествия тебе нахрен не сдались, и вернулась, поджав хвост. Угадала? Тело Хлои немножко задергалось, она громко сглотнула и хмыкнула носом, словно к ее глазам подступали слезы, - Ну, почти. С одной частью ты угадала, - Макс ожидала, не двигаясь, - Без тебя и правда все оказалось нахрен ненужным. С этим ты попала в точку. - Тебя кто-то искал после того, как я уехала? Чей был жучок? Сейчас ты все еще… - Макс, послушай, - Хлоя развернулась к девушке лицом и взяла ее щеки в ладони, - Я… я люблю тебя. И все, что я делала и как поступила… я сделала только потому, что не хотела вовлекать во все это дерьмо тебя. Я вообще не должна была появиться в твоей жизни. Не должна была писать тебе то, что написала тогда в той переписке, не должна была вообще никому рассказывать о себе. Не должна была позволять тебе ехать со мной и участвовать во всем этом. Я самая настоящая сука, что сделала это. И что я снова приехала к тебе, не сдержалась и снова приехала. Потому что я такой человек, думаю только о себе. И несмотря на то, что я не должна была делать ничего из этого, я не жалею ни о чем. И я бы сделала все то же самое еще раз. - Это не ты решала, Хлоя, я сама приняла решение поехать с тобой, помнишь? С того момента, как ты вошла, и как я впервые увидела тебя, я не помню, говорила ли тебе, но что-то внутри меня перевернулось, мне было волнительно даже разговаривать с тобой тогда в ту ночь, ты казалась будто бы выше меня. - Сейчас же ты знаешь, что ты ошибалась. - Сейчас я знаю. Мы всегда были наравне. Ты ни во что меня не втягивала. Я сама приняла это решение и мне с этим жить, - Хлоя засмотрелась на губы, так манившие ее, снова повисло молчание, и только хлюпающие звуки влажного поцелуя разрезали воздух, - Это приятно, когда ты снова целуешь меня. - Ты ждала этого, Макс? - Каждый гребаный день… Так что же на самом деле произошло на парковке, теперь ты мне расскажи. - Когда я увидела прослушку, я немного прихуела, а если честно, не немного. Я не знала, что делать, думать надо было быстро. - И ты не нашла ничего лучше, как обвинить меня? - Да, конечно, я так не думала, Макс, я доверяла тебе больше, чем себе, ты же знаешь. - Знаю. Такой чуши, как тогда, я еще не слышала. Я не поверила ни единому твоему слову. - Но последнему-то поверила? Макс больно поджала губы, она старалась не вспоминать последнюю фразу Хлои, брошенную ей на парковке. - Я… в тот момент это звучало убедительно. - В таком случае жаль, что я не стала актрисой. Я решила, что ты не уедешь, если я не поспособствую. Я же знала тебя. Маленькая девочка, готовая вляпаться в любую историю, стоило мне только подтолкнуть; ты была готова к чему угодно. - Я бы сделала все для тебя. - О чем и речь. Я не хотела, чтоб ты была замешана в это. Я вовсе не боялась того, что ты захочешь пойти в полицию. Я боялась, что ты пойдешь туда со мной. Но этого не должно было случиться. Ни за что на свете я не позволила бы тебе сделать это самой. - И ты просто бросила меня? Оттолкнула и все? - Я думала, я поступаю правильно. Что без меня тебе будет лучше. - Как думаешь, стало? – Макс бегала глазами по бледному лицу Хлои, не останавливаясь на чем-то конкретном, осматривая его все целиком. - Нет. - Ответ верный. Пять очков Гриффиндору. Хлоя усмехнулась, - Что? Я бы попала в Слизерин, а потом меня бы выперли за что-нибудь. - Нет, Хлоя, по правде, ты бы попала в Когтевран, ты слишком одаренная для Слизерина, ну а я - точно в Пуффендуй. - Детка, ты, конечно, издалека пушистое облачко, но вблизи оказываешься той еще ведьмочкой, - Хлоя погладила вздернувшееся плечико под теплой тканью, - Я осталась тогда на парковке совсем одна. Не уходила оттуда еще около часа. Просто сидела на асфальте. - Ждала, что я вернусь? - Нет, как раз наоборот, очень надеялась, что ты не вернешься. Ведь таков был план. Я просто не знала, что делать дальше, мяла в руках свою куртку, хотела выкинуть ее, но потом просто вырвала подкладку кармана и растоптала все ногой, как смогла. Это, разумеется, не помогло в глобальном смысле. - Мне нужно было остаться рядом. Почему я так просто поверила тебе? – Макс перебирала пальчиками по рукаву толстовки. - Потому, что я очень сильно обидела тебя. Извини меня, пожалуйста, за то, что сказала. Ты сразу уехала из Эл-Эй? - Я, я так хотела спрятаться где-нибудь, залезть в какой-нибудь шкаф и не высовываться. Все стало очень противным тогда, это солнце и дурацкие пальмы. Мне просто хотелось оказаться дома. - И ты вернулась сюда? Это твой дом? Макс опустила уголки губ, – Выходит, что так. У меня оставалось меньше ста долларов на руках, я была одна в незнакомом городе, почти без вещей, с почти разряженным телефоном, полностью вымотанной и в добавок разрушенной внутри. Как ты думаешь, куда я поехала? Уж точно не на пляж с золотым песочком… - Я рада, что ты оказалась здесь. Потому что я не была уверена, что найду тебя на этом месте. - Видимо, это мое место по жизни. Оставим Калифорнию для мечт, ведь нужно же о чем-то мечтать иногда, - Макс прикрыла глаза, - Первым делом я удалила диалог с тобой, чтоб он не маячил в моем мессенджере, чтоб не видеть твое фото перед собой постоянно. Потому что руки так и тянулись что-то написать. - Ты удалила наш знаковый диалог? Блин, хиппи, это же начало наших отношений… - Не было у нас тогда еще никаких отношений. И сейчас нет. Хлоя дернулась, Макс открыла веки, уставившись в два широко раскрытых глаза без дна. - Я, прости, и правда мы просто, эм, просто рассказываем друг другу о себе сейчас. - Ты не так меня поняла. Их нет, но я хотела бы, чтоб мы попробовали. Может, мы бы смогли начать сначала? - Вроде как: «Привет, меня зовут Хлоя!», - я старалась сделать нечто подобное вчера вечером. - О, - Макс усмехнулась, - Я помню. Это было чертовски тупо. - Чертовски, теперь ты тоже так говоришь? - С кем поведешься. Я хочу, чтоб мы начали с начала, в том смысле, что сейчас ты подробно расскажешь мне все, что произошло за эти месяцы, и мы обе придумаем, что нам делать дальше. И я обещаю тебе, что мы со всем справимся. Вместе. Туловище Хлои немного отодвинулось, проминая под собой старый матрас, который не переставал скрипеть от каждого движения. Она потянула руки и встала с кровати, отходя за сигаретой. - Опять не вывезешь разговор без своих вечных Camel? - Ага, я очень предсказуема, - Хлоя села на край кровати, оставляя ступни на холодном полу и закурила, всматриваясь вперед в стену. Макс не чувствовала конкретно этого запаха уже давно, он был на сто процентов Хлоин и не то что не раздражал, он казался ей давно забытым ароматом, который хотелось втягивать в легкие, как бы плохо это не звучало. Макс села повыше, опираясь на изголовье кровати спиной и натягивая на себя одеяло, Хлоя начала рассказ. - Я все думала, что мне делать. Кто-то уже вполне мог знать, где я нахожусь и что я натворила. Но мне не давал покоя вопрос, почему же за мной раньше никто не явился? Но я не долго терзала себя этими мыслями. Я почти сразу решила, что вернусь в Орегон и обращусь в полицию, потому что только после этого я смогла бы заново посмотреть в твои большие преданные глаза, - Хлоя обернулась и с печальной улыбкой ласково взглянула на Макс, снова поднося сигарету к губам, - И я так и сделала. Я не была на пляже. Тоже. Потому что никакой пляж и никакой пирс без тебя мне не были нужны. Я очень боялась пересечься с тобой где-нибудь, поэтому засела в одной кафешке до самого позднего вечера, пока меня не выгнали, словно бездомную, и тогда я поплелась на вокзал, где взяла билет до Юджина. И через двое суток я уже была в родной Аркадии Бэй, в любимой дыре. - Тебе сложно было вернуться туда после всего, что мы увидели? Где побывали? - Наверно, не сложнее, чем тебе вернуться сюда. Еще одна затяжка, и дым снова рассеялся в воздухе. Дождь усилился и поменял свое направление, косясь в сторону окна, но все равно не доходил до него из-за навеса. - Да не будь такой грустной, хиппи, ты не должна грустить, солнышко, ты должна светить. - Нет в Орегоне солнца. - Есть, ты вечно им будешь для меня, - Хлоя отошла к окну и открыла его. Очень мелкие капли все же попадали на узкий подоконник, - Так легко дышится, то ли дело в этом воздухе, то ли… - она встряхнула головой и выкинула окурок прямо за окно, забывая, что под ним не земля, а балкон, который ведет к лестнице. Она одумалась и выглянула проверить, все ли в порядке, но бумажный окурок уже был залит водой, - Я оставлю окно приоткрытым? - Только если ты вернешься ко мне и будешь греть меня, как раньше, - Макс внимательно следила за каждым движением Хлои и немного напряженно ждала продолжения ее истории, которую она так неторопливо вещала. Хлоя добежала до кровати в два счета и плюхнулась рядом с Макс, забираясь под общее одеяло, ее ноги были на ощупь как лед, и Макс непроизвольно отодвинулась, но потом привыкла и снова прижалась ближе, пристраивая свою голову на вздымающейся груди Хлои. - Я пошла прямо к себе домой. И я не имею в виду какие-то дома, где я ошивалась раньше, я пошла прямо на проспект Кедра, в дом номер сорок четыре. И встретилась с мамой и отчимом. Они оба почти расплакались тогда. Было очень стремно видеть их такими. Я чувствовала себя, как полное дерьмо. Все из-за меня только плачут. И я рассказала им все, что им нужно было знать: рассказала про деньги, про банк, про бывшего. Отдала Дэвиду его пистолет. И ты знаешь, они даже не орали на меня, все так же сидели с круглыми глазами и сдерживали слезы, наверно, не сожаления, а ужаса, что их Хлоя, то есть я, докатилась до такого. Вот так, - ее грудь поднималась и опускалась, Макс слышала ухом, как стучит ее сердце, это было очень громко и ярко, как будто перед ее глазами бежит полоска кардиограммы. - И потом, потом мы пошли в полицию, вместе, прямо как настоящая семья. Надо сказать им спасибо, они очень помогли мне, словно я и не исчезала из их жизни на полгода. И так я стала обвиняемой сразу по нескольким делам. Дыхание Макс замедлилось и почти совсем исчезло. - Ты что, сбежала из тюрьмы, чтоб попасть ко мне? – тихо вымолвила Макс, а Хлоя залилась звонким смехом, который в этой тягостной атмосфере казался чужеродным объектом. - Черт, Макс, ты все такая же милашка, - Хлоя погладила ее по голове, - Это был долгий процесс. К сожалению, только ограблением все не закончилось. Работница банка точно помнила, что у меня был пистолет, да и на камерах это было видно, поэтому мне инкриминировали еще незаконное владение оружием, а так как лицензия на него была у Дэвида, моего отчима, то и ему досталось. Но ты не расстраивайся, Макс, - Хлоя продолжала гладить Макс по спине и волосам, - Все не так уж и плохо. Как оказалось, меня они и правда не искали. Я не стала упоминать жучок, чтоб они думали, что я пришла к ним просто так, по своей воле, без каких-либо причин. Честно говоря, они были удивлены моему приходу. Я рассказала им все - про свое сложное детство, про зависание на лесопилке; оказывается, такие факты тоже могут сыграть в твою пользу, так мне мой бесплатный адвокат сказал. Потом я сдала своего гондона бывшего, я даже не чувствовала себя крысой в этот момент. Я сразу заявила, что это была его идея, и что сейчас он должен быть все еще в пригороде Сан-Франциско. - Его нашли? Он сказал что-то про мотоцикл? – Макс встрепенулась снова, но была награждена нежными касаниями Хлои, которые очень успокаивали. - Не бойся, Макс, он понятия не имел, что это мы сделали, наверняка он даже не понял, что я взяла у него часть денег, потому что их было до дури много. В общем, этого в деле не было. Но, да, его нашли. А еще у него нашли все краденые деньги, поэтому его посадили, так как он планировал все это еще до моего совершеннолетия и, типа, заставил меня сделать это в состоянии аффекта. Не повезло, что на день ограбления мне уже был двадцать один, так бы все было еще немного радужнее. - А что сейчас? Ты… тебя судили? Ты что, я не понимаю, ты как бы реально преступница? - Безумие. Когда это говоришь ты, я чувствую себя полой засранкой. Но в целом, да. Я пришла к ним лично, рассказала все в подробностях, помогла с поимкой этого педрилы и поиском денег, так что мне вынесли довольно мягкий приговор. Так как я сама признала свою вину, то судебного процесса с присяжными не было, мне просто предъявили обвинение, и судья сразу назначил меру наказания, конечно, меня подвел этот гребаный пистолет, но что есть, то есть. - И какова мера наказания? - боясь ответа, робко спросила Макс. - Пять лет условно, нехилый штраф и триста часов исправительных работ. - О господи. И что ты делаешь? - Ох, по четыре часа в день разбираю хлам на старой свалке, где когда-то зависала. Город решил стереть ее с лица земли. Это очень иронично. - А как же... все остальное? - Макс приподнялась и удивленно посмотрела на Хлою, - Мы же столько всего натворили. Мне тоже нужно пойти в полицию, ты не должна проходить через это одна. - Не мели чушь, ты не участвовала в том, за что я получила свое наказание. Ты тут не при чем. - Но я делала много другого. - Ничего ты не делала. Все, что было в ту поездку, осталось в прошлом. Твое имя ни разу не прозвучало из моих уст, когда я рассказывала все это адвокату. Никому не рассказывала о тебе. Ты была абсолютно не при чем. - Но как же, я же… - Что? Что такого ужасного моя малышка совершила? – от такого обращения к себе Макс залилась легким румянцем и открыла рот, не находя нужных слов, - Ты думаешь о тех двоих, которых ты подстрелила, да? Боишься, что рано или поздно они заговорят? – Макс беззвучно закивала. - А еще я не понимаю, откуда же тогда взялся тот жучок. Если полиция тебя не искала, тогда кто? - А вот тут, СуперМакс, мы и возвращаемся к тем двоим мудакам. Они тоже проходили по этому же делу. Эти идиоты решили положить отданные им деньги на карту через банкомат, ну не придурки ли? Ты говорила, что купюры пронумерованы и что их просто вычислить, бинго, ты абсолютно права. Их задержали как раз, когда я пришла в полицию. Они не стали ничего говорить про выстрелы, все же они хоть и полные уебки, но знают определенный «этикет», я не палила то, что они вымогали из меня деньги и что хотели изнасиловать, они молчали про стрельбу - мы нашли взаимопонимание. А еще однажды мне удалось остаться с ними ненадолго наедине, и они спросили меня, как быстро я обнаружила их подарок, я не сразу поняла, о чем они. А когда поняла, так истерично засмеялась, что слышала, наверно, вся Аркадия. Это они, Макс, они приклеили его мне в карман, пока возились в том переулке. Они не думали, что я отдам им деньги, а следить за тачками больше не хотели и решили перестраховаться. Но после того, как мы кинули им наличку, а ты, как сумасшедший чертенок, засадила в них пару пуль, они потеряли к нам интерес. Они сказали, что ни разу не включали его, в общем, на нем не было никаких записей. Никто нас не искал, мы могли просто уйти тогда на пирс и целоваться под звездами на мокром песке. А сейчас мы бы ели спагетти на ужин, а еще пиццу с овердохуя начинки, прямо как ты любишь, лежа на нашей общей кровати в маленькой комнатке на берегу побережья… - Но, Хлоя, тогда мы бы не были свободны. А теперь, получается, получается, все закончилось? – шум дождя несколько заглушал и так тихий голос. Макс не переставая смотрела на Хлою, находя в ее глазах свои личные побережья. - Свободны? Не знаю. Я еще пять лет не смогу выезжать из Орегона, - Хлоя пожала плечами, ее глаза поднимались на Макс и опускались, ей было стыдно абсолютно за все. - Конечно, свободны! – Макс опять со слезами на глазах, но и широкой улыбкой, немного подпрыгнула на коленях и перекинула ногу через Хлою, усаживаясь прямо перед ее лицом, - Только представь, мы больше не должны гадать, что будет дальше, мы не должны думать о том, доедем ли мы до определенного места, хватит ли нам денег на ночлег, не подкараулит ли нас кто-то вот в том темном переулке. Нам не нужно больше избегать федеральных трасс, боясь полиции, не нужно больше с опаской оглядываться назад и убегать куда-то. Разве не это свобода? – Макс подняла подбородок Хлои и поднесла свое лицо так близко к ее, что Хлоя даже ощутила пушистые ресницы Макс на своей щеке. - Ты чувствуешь себя свободнее сейчас, в этом городе, в этом мотеле, запертой посреди туч и леса? А не в дороге, не тогда, когда ветер с океана ласкал тебя, когда горы, покрытые калифорнийским маком, нависали над нами, когда города сменяли один другой, огни догорали, вытесняемые первыми солнечными лучами, отражающимися от глади воды, когда перед нами были открыты все дороги этого мира? – глаза Хлои увлажнились, а в горле появился комок, - Разве это свобода, а не то, что у нас было? – Хлоя сожалела обо всем, она не понимала, что из того, что она делала было по-настоящему правильным, а что неправильным. Уже и не осталось в жизни ничего правильного и неправильного, все было таким размытым, не имеющим границ, что осталось лишь положиться на Макс, которая, она надеялась, сможет сама все разложить по полочкам. - Хлоя, - Макс обвела руками волосы Хлои по бокам головы, сжала ее щеки, нависая сверху, привставая на коленях, заглядывая в ее глаза сверху, в поисках самого дна, самой сути, - Я всегда хотела, чтобы жизнь была необычной... приключением... но не без тебя. То, что было тогда, было прекрасным, это было необъяснимым, отчаянным, безумным и, если честно, жутко ребяческим, таким безрассудным и опрометчивым. Я помню каждый день. И это, наверно, была лучшая неделя моей жизни. Но никакая дорога и никакие дальние края не заменят мне тебя. Пусть здесь, пусть мы будем в этом номере, пусть с неба льется дождь, мне плевать. Именно сейчас я чувствую себя свободной. Мы вольны теперь делать все. И даже это, - Макс накрыла губы Хлои своими и подарила ей сладкий глубокий поцелуй, заставивший обеих девушек почувствовать тепло, разлившееся по всему телу, оно вспышкой разрасталось в их сердцах. - Но, пять лет в Орегоне… - Это значит лишь одно, что у нас будет много времени, чтоб придумать, куда мы поедем в первую очередь… Макс прикусила податливую нижнюю губу Хлои, ускользая в чужие руки, отдаваясь полностью девушке со спутанными мыслями и такими же волосами. Хлоя еще раз взглянула на Макс, увидела эти широкие чуткие глаза и румяные щечки; и улыбнулась так ярко и красиво, как никогда раньше. Она наконец была счастлива. Они наконец были свободны. И теперь их уже никто не сможет догнать, потому что им даже не придется убегать.Конец