Поездка
Михаил вернулся домой уже без настроения. Вошёл и остановился в коридоре. – Я не хочу, – громко сказал он, как только Кот вышел к нему. Тишина. Лишь одна бровь подлетела выше – вместо вопроса. Михаил запрокинул голову и прикрыл глаза. – Не хочу никуда ехать! – Мы договаривались. Михаил вздрогнул. Этот тон. Кот ему не уступит. Придётся ехать. Иначе он свяжет его его же галстуком, загрузит в машину и отвезёт, куда хотел, не спрашивая. Михаил долго и вымученно выдохнул и опустил голову. Взглянул на Кота сквозь чёлку. – Мы можем перенести поездку? – Мы можем перенести Новый год? Вопросом на вопрос ответил. Ну всё. Дальше будут только клыки и когти. – Хорошо… – Ты бы хотел переодеться? – Я бы хотел не поехать. Кот усмехнулся и подошёл. Михаил дал себя осмотреть (даже обнюхать) и выдать вердикт: – Ты готов. Едем. Они вместе спустились вниз и сели в машину, а через несколько минут выехали из города. За окнами на огромной скорости проносился монотонный пейзаж: снег, заснеженные деревья, снег, снежные сугробы, снег, снег, снег... – Надоело, – буркнул Михаил и отвернулся, не в силах больше смотреть на этот тошнотворный мёрзлый пейзаж. – Что? – Всё! – вдруг крикнул Михаил. – Вот это вот всё! Он ткнул в пейзаж за лобовым окном, за боковым, ткнул в Кота и даже в себя. Окинул недогадливого Кота разгневанным взглядом и приказал: – Останови машину. Не просто слова – приказ, поэтому был исполнен в тот же миг. Кот сбавил скорость, включил аварийные огни и съехал на обочину. – Всегда бы так. – Михаил прикрыл глаза и потёр лицо ладонями. – Прости, пожалуйста. Прости. Я не нарочно. Кот молчал. Михаил положил руку ему на колено. – Я просто сильно устал. Извини. Конец года, куча дел… Никакого праздничного настроения. И эта поездка… – Михаил всплеснул руками. – Ехать в глушь на несколько дней. Праздновать. Я не уверен, что мне нравится эта затея. – Тебе нравилась эта затея, – тихо сказал Кот. – Да. Я знаю. Но договаривались мы давно, а сейчас всё поменялось. Вот сегодня, вот сейчас – прямо сейчас! – я не хочу никуда ехать, не хочу ничего праздновать и уж тем более не хочу заниматься на радостях сексом. – Михаил повернулся к своему Коту, чтобы объяснить. – Я не чувствую радости, понимаешь? – А без радости?.. – А без радости весь этот праздник, как… Как… – Михаил никак не мог подобрать нужных слов и развёл руками. – Как не праздник совсем. Кот повернул голову и посмотрел на него. Впервые за поездку. – Тебе не придётся ничего делать. Я хочу, чтобы ты отдохнул. Ты как раз устал, ты сказал. – Да. Устал. Михаил отвернулся, чтобы не разболтать настоящую причину своего недовольства. – Ты устал, и ты отдохнёшь. Я позабочусь об этом. – В замке зажигания звякнули ключи. – Теперь мы можем ехать дальше? – Нет… Не надо. Подожди. – Михаил положил руку Коту на лапу и сжал. – Я хочу сказать. Ждать пришлось долго, но Кот не торопил, и Михаил не торопился. Он подбирал правильные слова. – Не хочу заниматься с тобой сексом из чувства долга. На этот раз брови Кота взлетели вверх обе две. – Ты мне должен? «Ой, всё!» – мысленно фыркнул внутренний голос, заставляя Михаила возвести взгляд к небу и застонать. – Ты везёшь меня отдыхать, – сказал Михаил и сразу уточнил: – Как мы и договаривались. Будет баня, шашлыки, посиделки у камина, выпивка, закуска и отдых. И я буду чувствовать себя дол… – Он недовольно покосился на Кота и исправился: – Я буду чувствовать себя обязанным тебе за все те приятности, что ты для меня приготовил. А я так не хочу. – Не хочешь сделать мне приятно за то приятное, что я сделаю тебе? – спросил Кот, уточняя, правильно ли он всё понял. Формулировка Михаилу не понравилась, но он кивнул. Кот прошёлся по нему пристальным взглядом. Михаил только улыбнулся: когда-то – может быть, но сейчас его таким взглядом не напугать. – Для тебя, – мурлыкнул Кот своим самым пошлым бархатистым тембром, – я сделаю это без-воз-мезд-но. «То есть даром», – добавил внутренний голос Михаила, и сделал он это конечно же голосом совы из мультфильма. Сам Михаил промолчал.Парная
Михаил лежал на верхнем пологе бани и растекался по горячему дереву в одну огромную довольную человеко-лужу. Кот отдраил его грубой мочалкой, выпорол пушистым берёзовым веником, выплеснул на него сверху ведро тёплой воды и оставил в покое. Надолго ли, ненадолго ли – Михаилу было всё равно. Ему теперь вообще было всё равно. Его не было. Он «поплыл» от удовольствия. Всё же, не зря он согласился поехать отдохнуть за город. Медленно остывала парная, медленно погружался в дремоту Михаил. Раздался хлопок двери. Тяжёлая лапа нежно обхватила голень: одну, другую. Пальцы надавили на кожу, заставляя ярче прочувствовать прикосновение, и двинулись выше. «Ненадолго», – сделал вывод Михаил. Но тело было настолько расслабленно, что он махнул на Кота рукой. И тоже мысленно. Мол, делай, что хочешь. Лапы добрались до коленей, защекотав чувствительную ямку с их обратной стороны, затем ещё выше и подобрались к ягодицам. Михаил позволил лапам собрать себя «в гармошку», приподнимая зад. «Вот тебе вместо согласия, Кот», – подумал Михаил и улыбнулся. Лапы затормозили, скользнули обратно к коленям, и снова наверх. Массаж и расслаблял, и дразнил. Михаил почувствовал подступающую эрекцию и довольно зажмурился. Кот делал ему хорошо. Хотя и нарушал тем самым данное ему слово. Ну и ладно. Михаил застонал, давая своему Коту разрешение на нечто-то большее. Поворчать он сможет и потом. После секса. Будто только и ждали этот стон, лапы скользнули под тело, обхватывая мошонку, сжимая и лаская член. Михаил прикусил губу, пытаясь сдержать крик, уткнулся лицом в руки и замычал. Кот нежничал. Он не спешил. Спешить было некуда. Михаила ждали нежные ласки и долго-долго нарастающее внутри напряжение. Но вот – Михаил сглотнул, – одна лапа легла на ягодицы сверху, погладила. Пальцы нажали на вход, проникая внутрь. Секундная скованность, Михаил выдохнул долгий прерывистый стон и почувствовал полное расслабление. Больше ничего не помешает ему получить своё удовольствие сполна. Ласки становились всё активнее. Михаил на миг поморщился. Так можно кончить и до того, как Кот решит приступить к самому главному. – Ко-от! – выдохнул Михаил в раскалённый от страсти воздух. Но Кот понял его команду по-своему. Движения стали ещё быстрее, настойчивее, а ощущения внутри и снаружи во сто крат ярче. Михаил не успел ничего больше сказать. Не успел даже мысленно проклясть этого чёртового похотливого Кота или махнуть на него рукой. Он взвыл и кончил, выплёскивая сперму Коту в ладонь. Тот нежно обхватил его член и выдоил до последней капельки. А после этого отстал. Совсем. Хлопнула дверь. Михаил обернулся, но нет, Кота и правда не было рядом. И первой мыслью была не гневная ругань на того, кто почти нарушил слово, а недоумевающий вопрос: «Он что, меня не хочет?!» Кот вернулся за ним не сразу. Вошёл, держа в руках махровый банный халат. Михаил сполз на нижний полог и уставился на Кота. Лениво поманил его пальцами. Отогнул резинку на штанах и заглянул за неё. Стояк в наличии. Михаил приподнял бровь и посмотрел Коту в глаза. И? – Я дал слово, – ответил Кот и расправил перед ним халат, предлагая выходить. Михаил пожал плечами. Делать нечего: Котик решил придерживаться правил. Ему же хуже.Ужин
Михаил и не думал, что так сильно проголодался, пока не увидел накрытый стол и не почуял аппетитные ароматы, витающие в воздухе. Он сглотнул слюну, осматривая блюдо за блюдом, выбирая, какое попробовать первым. Кот отодвинул стул и помог ему присесть. – Приятного аппетита! – пожелал он, наливая в бокал вина. – Спасибо! – Михаил перехватил руку Кота, поднёс к губам и поцеловал. Повторил: – Спасибо! Кот лишь снисходительно улыбнулся. Он кормил не Михаила. Он кормил его демонов, – об этом Михаил хорошо помнил, – и ему это нравилось. В конце ужина, когда все блюда были перепробованы хотя бы намазанные на палец, Михаил попросил принести ему сотовый. – Твой сотовый, – уточнил он, подпустив в голос чуток строгости. Кот не моргнул глазом. Сказано, «его сотовый», приказ будет исполнен. И Михаил тут же почувствовал внутри кое-что ещё, помимо сытости. Собственно, для этого ему и нужен был телефон. А вообще-то нужен был просто экран, на котором сейчас появится список необходимого. Но если была возможность поддразнить своего домашнего монстра… Почему нет? Кот положил перед ним сотовый и отошёл. Сел на место. Ни слова против. Михаил улыбнулся, скользнул пальцем по экрану. Телефон Кота всегда напоминал только что купленный в салоне. Ни одной лишней иконки. Только то, что нужно. Ровными рядами. Михаил без труда нашёл блокнот и написал несколько строк. Поднял сотовый и протянул Коту. – Это то, что я хочу на десерт. И в который раз пожалел, что лицо этого психопата не выражало никаких эмоций. В тот момент, когда он услышал про изменения в меню. В тот момент, когда смахнул с экрана заставку и увидел список. Никаких эмоций. Кот отложил сотовый в сторону и поднял взгляд на Михаила. – Я буду паинькой, – гарантировал тот, давая понять, под каким соусом подавать десерт. – Хорошо. Я всё приготовлю. Кот встал из-за стола и ушёл. Перед Михаилом остался бокал вина. «Успеть бы допить…»* * *
Вина оставалось на последний глоток, когда Кот вернулся и подошёл к Михаилу со спины. – Я хочу допить. – Конечно. – Ответ защекотал тёплым выдохом около уха. – Я начну с ног. Тяжёлая лапа легла на плечо, скользнула ниже, обвила тело, на миг тепло обняла, – в шею ткнулись горячие губы, – и тут же пропала. Чтобы в следующий момент появиться на колене и начать стягивать с него полу халата. Михаил улыбнулся. Было немного щекотно. Кот завёл его ногу назад, выставил в нужном положении и верёвкой привязал голень к ножке стула. Вышло так, что теперь Михаил касался пола только кончиком носка. На этом Кот не остановился. Верёвка обвила ногу под коленом, и оно оказалось притянуто к сиденью. Михаил хмыкнул. Залпом допил последний глоток, но спросить, ничего ли Кот не перепутал, не успел. Бокал выхватили у него из руки, оба запястья опоясала верёвка, и вот он уже сидит со связанными за спиной руками, а Кот закрепляет его вторую ногу также, как только что закрепил первую. – Ты точно всё правильно делаешь? – Точно. Тон голоса у Кота был спокойным, и Михаил тоже расслабился. Тело было согрето паром в бане, а после – вкусным ужином и тёплым отношением. А тот Монстр, что связывал его по рукам и ногам, давно не вызывал ужаса. Только приятное волнение внутри. Там, где сердце. Или где-то рядом, Михаил не был уверен наверняка. Кот сходил на кухню, вернулся и поставил на стол перед Михаилом поднос. На нём пять светло-зелёных шариков мороженого, разложенных по широкой тарелке вокруг шестого. – Десерт, – шепнул Михаил. Он поочерёдно потянул из верёвок руки, затем ноги. Невозможность двигаться обострила чувства. Помимо окутывающего тело тепла и терпкого насыщенного предвкушения, внутри начало разгораться возбуждение. – Приступай, – тихо сказал Михаил. – Ещё не всё готово для десерта. Кот присел на краешек стола перед Михаилом. Руки он держал в карманах, и это настораживало. Не пугало, но… – Что ещё? – Это десерт для двоих. Обоим должно быть приятно. Михаил осмотрел своего Монстра с головы до ног. Взгляд непроизвольно задержался на промежности, где сквозь плотную ткань штанов безошибочно угадывалась эрекция. Михаил сглотнул и заставил себя отвести взгляд. Какое к чёрту мороженое, он знал шарики и поаппетитнее. – Чего ты хочешь? – внезапно севшим голосом спросил он. – То, что я хочу, у меня уже есть. Он вынул одну руку из кармана и положил на стол рядом с собой сотовый. Провёл пальцем по экрану, приглушая свет в комнате, и нажал на одну из иконок – в комнате включился музыкальный центр. – А вот тебе кое-чего не хватает, – добавил Кот. Он вынул вторую руку, поднёс кисть к Михаилу и разжал. На ладони лежал блестящий металлический цилиндр. Михаил ни разу не видел таких, но сразу понял, зачем он нужен. Пробка. – Зна-аешь, дорогой, – протянул Михаил, поднимая взгляд на Кота. – Когда мы только начинали вести совместную жизнь, я думал, что первым делом ты захочешь заткнуть мне рот, а не это… Кот улыбнулся и шутливо покачал головой. – Эти два желания борются во мне постоянно. Но затыкать тебе рот мне интереснее другим предметом. Он дал знак приподняться, и, как бы Михаилу не казалось, что это невозможно, ему это легко удалось. Он опёрся на носочки и привстал на стуле, чтобы Кот смог вставить пробку. Она вошла легко. Сказалась их с Котом «разминка» в парной. – Последнее приготовление, мой хороший, – шепнул Кот. Он медленно, издевательски медленно вытянул пояс из халата, распахнул его и скинул с плеч. Михаил остался перед ним: голый, связанный и полностью беззащитный. Он поёжился. Холодно не было, нет. Но было очень неуютно. Даже пробуждающееся в нём возбуждение испарилось. – Верни обратно, – попросил он. – Мне неуютно. – А тебе и не должно быть уютно, – ответил Кот. Судя по тону – не шутил. Расправил халат так, чтобы он оказался сзади, свисая со спинки стула, и не мешал ему. Михаил остался неприкрытым полностью. – Ну верни, пожалуйста. Кот не ответил. Он придвинул к ним ещё один стул, сел и взял в руку ложечку. Для десерта. – Ты готов? – Нет! – резко ответил Михаил. Ситуация его нервировала. Невозможность двигаться, хотя о ней он договаривался заранее; нагота, о которой уговора не было; самоуправство Кота… Последнее настораживало больше всего, пожалуй. – Ты напряжён, – верно угадал его настрой Кот. – Давай помогу. Он подвинулся ближе, обхватил пальцами колено Михаила и скользнул горячей ладонью на внутреннюю поверхность бедра. Михаил дёрнулся, попытался закрыться и в этот момент понял, зачем Коту понадобилось фиксировать его колени – он не мог свести ноги вместе. Изнутри тело пробила дрожь. Вверх метнулся испуганный взгляд, Кот перехватил его и улыбнулся. Да. Именно этого он и добивался: чувства полной незащищённости. Ласки продолжились. Теперь обеими руками. Михаил открыл рот и шумно глубоко задышал, чтобы успокоить подступающую панику. Просить Кота остановиться не было смысла. Всё шло так, как он хотел, а отступать от задуманного этот похотливый комок шерсти не умел. Ладони поднялись выше, приласкали грудь, заставляя соски топорщиться, и огладили шею. И Михаил поддался. Он закрыл глаза, потянулся вслед за тёплыми прикосновениями и застонал. Ладони исчезли с его тела в тот же миг. – А вот теперь приступим, – мурлыкнули рядом. – Ты готов. Михаил молча кивнул. Тело было словно наэлектризованное. Спорить уже не хотелось. Хотелось только одного: отдаться в чужие руки (лапы) и позволить им делать с собой всё, что им вздумается. Широким театральным жестом Кот указал на блюдо с шариками мороженого. – Сегодня я приготовил для тебя особенный десерт. Угадаешь вкус каждого шарика, сделаю всё, что ты захочешь. Михаил усмехнулся. Играть с Котом он любил. Особенно, когда можно было играть против правил. А это ему можно было всегда. – А если я захочу секса, которого, как ты обещал, между нами не будет? – Всё, что угодно, – подтвердил Кот. – Так легко? Тебе же за это влетит? – Кот молчал. – А не боишься, что я захочу уехать отсюда и вернуться домой? Сегодня же! – К тому времени, как мы доберёмся до дегустации последнего шарика, – промурлыкал Кот, – ты будешь хотеть только одного… – Михаил вопросительно поднял бровь, мол, чего же? – Чтобы я, – шепнул Кот, наклоняясь к нему, – наконец, – он нарочно растягивал ответ, – разрешил. Тебе. Кончить. – Ой, всё! Ты так уверен в себе… – Михаил рассмеялся и фыркнул: – Типичный Кот. – У меня есть все основания для этого. Может, это ты чересчур уверен в себе? Михаил поёрзал на стуле. Пробки почти не чувствовалось, нагота уже не мешала, а к играм с Котом он давно привык. – У меня для своей уверенности тоже есть все основания, – сказал он, подмигнул и пошутил: – Не первый день замужем. – Тогда приступим. Только сначала добавим «громкости». Кот снова потянулся к сотовому, открыл приложение с эквалайзером и медленно потянул ползунок вверх. Михаил охнул. Музыка в комнате не становилась громче, зато пробка внутри него заметно завибрировала. И чем выше Кот поднимал ползунок, тем сильнее становилась вибрация. Михаил застонал и вытянулся на стуле, пытаясь принять такое положение, при котором по его внутренностям не будет бить заряд удовольствия высокого напряжения. А именно это ему казалось, когда Кот довёл ползунок до середины полосы эквалайзера. – Не надо, – зашипел Михаил, не в силах говорить нормально. – Хорошо, – покладисто согласился Кот, потянул ползунок вниз, и вибрация начала стихать. Цепкие лапы возбуждения отпустили Михаила, позволяя перевести дыхание. – Понравилось? – усмехнулся Кот. Михаил кивнул. – Удовольствие выше среднего, – ответил он, шумно дыша. Кот не остановил вибрацию целиком, поэтому возбуждение всё ещё топило его в нежном удовольствии. Михаил сфокусировал взгляд на столе перед собой, на стоящем там десерте, и махнул головой: – Начинай! Кот зачерпнул полную ложку мороженого, ломая один из шариков на несколько частей. – Какой это вкус? – спросил он и протянул мороженое в сторону Михаила. Михаил снял мороженое с ложки, чувствуя, как тепло в его теле гасится холодным ореховым вкусом… – Фисташки. – Верно. Кот уменьшил вибрацию на одно деление, повернулся и выбрал следующий шарик. Михаил усмехнулся. Шесть шариков зелёного цвета. Ему остаётся только вспомнить шесть «зелёных» вкусов. Проще простого. И к финалу игры он избавится от вибрирующей игрушки и получит в свои руки одно желание для «игрушки» меховой… – Какой это вкус? Очередная порция мороженого оказалась у Михаила во рту, и он задумался. Вкус был с яркой кислинкой. Не фрукт, скорее всего ягода. Но какая? Точно зелёная. Например… – Крыжовник? – Неверно. И ползунок мощности вернулся обратно. Михаил усмехнулся. Эта игра начинала ему нравиться. – Ещё, – попросил он. Кот дал ему попробовать ещё немного мороженого. Михаил закрыл глаза и попробовал отвлечься от мягкой, но настойчивой вибрации внутри. – Это ягода? – спросил он. – Да, – ответил Кот и добавил мощности ещё на половину деления. Михаил выгнулся на стуле. – Эй! Мы так не договаривались! – Я ждал от тебя правильный ответ. Больше отвлечься от вибрации не удавалось. Она мягко, но настойчиво двигала сознание Михаила к краю пропасти. – Пониже, Кот!.. – застонал Михаил и тут же почувствовал прикосновение к колену. Ноги дёрнулись. Ни свести их вместе, ни скинуть руку. Про остановить это сладкое мучение речи уже не шло. Не тот партнёр у него в игре, чтобы так просто останавливаться. Михаил стиснул зубы, сдерживая очередной стон, и постарался сосредоточиться на задании. – Ещё, – прошептал он. – Скорее. Мороженое оказалось у него во рту. Михаил зажмурился и сфокусировался на вкусе. Ягода, зелёная, не крыжовник – всплыло в памяти всё, что он уже знал. Но более этого ничего в голову не приходило. Больше зелёных ягод он не знал. Сквозь опущенные ресницы он тайком бросил взгляд на Кота. Тот сидел напротив и явно наслаждался его мучениями. Мог ли Кот его обмануть? Мучать, не давая шанса спастись? И Михаил сразу отмёл эту мысль. Не в характере Кота. Чтобы мучать своего любимого Воробушка ему врать не надо. Обычно он делает это с самой честной мордой лица. Придётся гадать дальше… Михаил долго медленно выдохнул, успокаиваясь, и вдруг угадал кисловатый вкус, что чувствовал у себя на языке. – Смородина… – неуверенно ответил он. Рука Кота подлетела и остановилась на ползунке вибрации, не двигая его ни вверх, ни вниз. Михаил нервно сглотнул и добавил: – Красная смородина. Палец Кота медленно опустил ползунок ровно на одно деление вниз. Михаил только что отсрочил свой конец. Только он не был уверен, что рад этому. – Но как? – спросил он. Голос прозвучал хрипло, и он кивком головы указал Коту на стол. – Пить. Кот предложил ему на выбор вина или воды, и Михаил предпочёл второе. Судя по своим успехам, запивая сухость вином, он сопьётся раньше, чем завершит игру. К тому же вода поможет ему смыть вкус предыдущего шарика мороженого. – Но как? – переспросил он, сделав пару глотков воды. – Оно же зелёное! – Я не просил угадывать по цветам. Только на вкус. И снова этот комок шерсти был прав! Михаил бросил на него уничижительный взгляд и приказал: – Продолжим! Следующие два шарика мороженого дались ему с переменным успехом. Верные и неверные ответы постоянно чередовались, Кот то и дело передвигал ползунок вверх или вниз. Неверных ответов было больше. К предпоследнему шарику Михаил «дошёл» на полуиздыхании. Вибрации внутри него наэлектризовали тело, но не давали разрядки, а жёсткая эрекция мешала толком думать. – Скорее, – попросил Михаил и с ужасом увидел, как палец Кота встал на ползунок. – Ты что делаешь?! – Ты же сам попросил «скорее», – тихо ответил Кот, явно смеясь над ним. У Михаила не осталось сил на грозные взгляды. Он просто взвыл. – Как только ты отгадаешь все вкусы, сможешь это прекратить, – напомнил Кот. – Одно желание. – Чтоб ты убился об стену, – прошипел Михаил и рассмеялся от того, как смешно прозвучала его угроза. В его-то положении. Не станет Кота, кто развяжет его и выключит эту… Ту… Ну которая… Михаилу показалось, что у него даже мысли начали вибрировать, гудеть и разбиваться на мелкие невнятные кусочки. – Мороженое, – простонал он. – Скорее… – Ты ж мой ненасытный, – ласково мурлыкнул Кот. Мысленно Михаил его даже четвертовал. Пятый шарик дался очень просто. Это была черника. – Всё! – с лёгкостью выдохнул Михаил. Во-первых, оставался последний шарик мороженого. Во-вторых, Кот только что уменьшил силу вибрации. Отличный повод вздохнуть свободнее. – Давай последний. – М-м… – сладко простонал Кот, и Михаил понял, что его ждёт очередной подвох. – Последний – это для меня. Можешь загадывать желание. – Он склонил голову набок и участливо спросил: – Так что ты там хотел? – Очень хотелось бы, чтобы ты сильно-сильно разбежался прямо в стену, – сказал Михаил прерывисто дыша. – Но кто же тогда выключит эту штуку. – Он мотнул головой в сторону сотового. – Поэтому давай без сюрпризов. – Михаил бросил на Кота быстрый взгляд и приказал: – Хочу, чтобы ты меня отпустил! – Точно? – Точнее некуда, пушистая мордашка. Никаких оргазмов не пожалею. Ты просто отпустишь меня. – По выражению лица психопата (как и всегда) ничего было не прочесть, поэтому Михаил решил чуть-чуть добавить масла в огонь между ними: – И мы сразу же вернёмся домой. Как я изначально и хотел. Может, Михаил и лукавил, что ему не жаль не получить долгожданный оргазм, но сорвать своему Монстру игру ему было куда интереснее. С заделом на будущее, когда он сможет по поводу и без повода припоминать, что он выиграл, а Кот проиграл. – Слушаюсь и повинуюсь, – беспристрастно ответил Кот. Михаил в сотый раз мысленно проклял его вечную невозмутимость и решил, что дразнить Кота за проигрыш он будет бесконечно долго – примерно столько же, сколько, как ему казалось, длилась его экзекуция. Кот потянулся к сотовому и поднял ползунок выше, почти на максимум. Михаил вскрикнул. Возбуждение стучало бешенным пульсом в ушах, а низ живота свело от желания кончить. Кот решил выбить из него свою концовку их противостояния?! Эта мысль так сильно разозлила Михаила, что, несмотря на сводящую с ума вибрацию, он сумел выругаться вслух и заорал: – Какого чёрта, Ко-от?! Исполняй! – Ты ещё не угадал вкус последнего шарика, – спокойно ответил его мучитель. Он начал играться с ползунком, то опуская его на нижние деления, когда Михаил совсем переставал чувствовать воздействие вибрации, то поднимая на верхние – и Михаил снова не мог ни дышать, ни думать, а только заглатывал воздух большими рваными кусками и хрипло выдыхал его обратно вместе с глубоким низким полустоном-полувоем. – Последний шарик, лжец! – приказал Михаил в одну из спокойных пауз. Когда смог сказать хоть что-то. – А говорил ведь, что он для тебя… – Последний – для меня, – подтвердил Кот. – Угадывай! Какой вкус? Он набрал полную ложку мороженого и съел. Михаил нахмурился. И как ему теперь угады… Кот плавно стёк на пол, встал перед Михаилом на колени и долгим, мучительно долгим движением лизнул его член от основания до головки – бесподобное ощущение после нескольких минут пытки бездействием. А следом за касанием языка по коже зазмеился колючий ледяной озноб. И это заставило Михаила окончательно сдаться. – Не останавливайся, – шепнул он. Кот исполнил его просьбу так, как будто это был самый строгий приказ. Ласкал, дразнил и уверенно вёл к краю. И Михаил «пошёл» за ним. Без оглядки. Доверяя себя в опытные лапы целиком и полностью. Не было больше мыслей, желаний, как не было и самого Михаила. Он был оголённым нервом: раздетый, обездвиженный, напряжённый до предела. Кот, как он всегда это делал, лишил его всего. Выбил его из реального мира вибрациями, прикосновениями горячих лап и ледяным ментоловым языком. Михаил улыбнулся. Он сразу узнал вкус последнего шарика мороженого, но останавливать Кота?.. Сейчас? Когда он делал ему бесподобный минет и с каждым движением приближал миг оргазма?! Ну не-е-ет! Единственное, что не учёл Михаил в своём «коварном» плане: план Кота был лучше – он остановился в последний момент. – Что?.. – шепнул Михаил. – Назови последний вкус. Это была не просьба – приказ. А мягкая лапка со смертельно опасными когтями ласкала головку члена, не давая возбуждению схлынуть. – Мята, Кот. Это была мята, – ответил Михаил. – И ты хочешь, чтобы я тебя отпустил? Это твоё желание? Мир затих: остановилась вибрация внутри, прекратились ласки – всё ушло. Михаил заскулил. Сколько ему будет стоить возможность подтрунивать над его домашним Монстром? И сколько ему не достанется его ласки, если он ему откажет сейчас?.. – Да… – прошептал Михаил. Нежелание делать Коту приятное в ответ на его ласки было куда сильнее. Чего бы оно ему не стоило. Кот послушно кивнул. Он приподнял Михаила над стулом и извлёк пробку. И чувство пустоты внутри, чувство упущенного удовольствия заставило Михаила до боли прикусить губу. Как же сейчас хотелось, чтобы Кот довёл начатое до конца. Почувствовать его внутри себя, почувствовать его сумасшедшую страсть, его бешенную любовь. Монстр почуял кровь в тот же момент. Поднял на Михаила заинтересованный взгляд, но говорить ничего не стал. На это они не договаривались. И освобождать его от пут он не прекратил. Верёвки исчезли сначала с рук, а потом с ног. Михаил оставался на месте. Он согнулся, прикрывая живот и ноющий от жажды разрядки член, и почувствовал, как по лицу катятся слёзы. Только что он упустил куда больше, чем получит взамен. Что бы он не потребовал от Монстра сейчас, эта пустота останется с ним навсегда. Михаил открыл глаза и ничуть не удивился, когда увидел взгляд Монстра напротив. Тот сидел на полу перед ним. Сидел и с тревогой вглядывался в его лицо. Михаил плакал, и его Монстр был готов уберечь его от любой беды по первому его зову. – Я не могу, – шепнул Михаил и заплакал. Он протянул руку в сторону Монстра, и тот послушно прильнул к ладони, потёрся щекой и занял место между его ног. Михаил гладил своего Монстра по голове, пока он, урча от удовольствия, делал ему минет. Место пробки заняли умелые пальцы. Монстр завершал то, от чего Михаил только что отказался… От чего не смог отказаться – принадлежать своему Монстру. Пара мгновений, и всё было кончено. Михаил сначала выгнул спину, с силой прижимая к себе голову Монстра и выплёскивая в него оргазм, свои чувства и всего себя без остатка, а затем осел на стуле, отпуская всё случившееся так, как оно и было. По щекам текли слёзы, но боли внутри больше не было. Внутри него царил покой, в вокруг наступила блаженная тишина, заполненная звоном в ушах, биением сердца в груди и тихим шорохом одежды – Кот отнёс его в спальню и уложил в кровать. Михаил поймал одну из заботливых мягких лап, прижал к губам и шепнул: - Как же я… - Очередной приступ текущих по обеим щекам слёз прервал его. – Как же я люблю тебя! Кот не ответил. Этого и не было нужно. Его чувства Михаил ощущал всем своим естеством. Тёплые ладони стёрли с лица слёзы, губы коснулись виска. Одеяло обняло Михаила со всех сторон, и он тут же уснул.Дома
Сергей прибрал беспорядок, который они устроили по возвращении домой. Почистил и поставил на место ботинки, вещи отнёс в стирку, помыл и убрал посуду после ужина. Впереди оставалось ещё два выходных дня. Это были отличные выходные. Удалось отдохнуть и телом, и душой. При мыслях о прошедшем за городом отдыхе Монстр внутри него сладко потянулся. Сергей и сам ощущал это приятное, тянущее изнутри чувство довольства. Чувство, что всё идеально. Он в последний раз обошёл квартиру, проверяя, всё ли в порядке, и вернулся в спальню. Миша лежал на кровати без движения. Монстр прислушался. Дыхание ровное. Осмотрел видимые части тела. Ничего тревожащего. За любимого Воробушка можно было не беспокоиться. А прокушенное плечо он ему уже обработал и забинтовал. Сергей подошёл к кровати и присмотрелся к бинтам. Всё нормально. На пару дней можно будет добавить к его рациону обезболивающее, и к первому рабочему дню будет как новенький. Дыхание Воробушка сбилось, дёрнулись пальцы на руке, сжимаясь. Он открыл глаза и, не фокусируя ни на чём взгляд, закрыл обратно. - Кот, - тихо раздалось в воздухе. Не зов. Просто обозначил его присутствие рядом. - Всё в порядке, - ответил Сергей. – Спи. Миша улыбнулся. Всё в порядке. Сергей отошёл от кровати и сел в кресло, откуда можно спокойно наблюдать за его Воробушком. После проигрыша Миши в затеянную им игру, Сергей получил истинное удовольствие – ему достался его истинный Воробушек. Нежный, ласковый, податливый, словно нагретый воск, и единственно настоящий. Без тревог, забот и тяжёлых мыслей. Он с нежностью обнимал Сергея, просто проходя мимо. Забирался к нему на колени долгими вечерами перед камином. Болтал ни о чём и не думал ни о чём. Просто был собой. Монстр силой сорвал с него всю его ответственность перед миром, оголяя истинную суть. И за эту хрупкую и чувствительную часть своего Воробушка он готов был уничтожить весь мир вокруг. Эти несколько дней Миша позволил ему быть истинным Монстром. И он берёг его и его покой, чувствуя себя по-настоящему живым. И теперь они снова были дома. Где первым делом Миша заставил его вспомнить, что он не только его бережёт, но и очень сильно хочет. Очень-очень-очень. Тем более после трёх дней близости и необходимого строгого воздержания. Минет не в счёт. И Миша позволил ему затащить себя в спальню и хорошенечко отхотеть. Чтобы больше не хотелось. Какое-то время. Сергей на миг почувствовал жар влечения. Хотел своего Воробушка он всегда. Но сейчас он был настроен только охранять его покой. В спальне медленно светлели стены, впитывая в себя предрассветную розову неба. Миша мирно спал, раскинув руки по кровати. А рядом с ним сидел и сторожил его спокойный сон его домашний Монстр.