Осколки наших дней

      — Я уже говорила, что это плохая идея?       Габриэлла нервно оглядывалась по сторонам, но этого совершенно не требовалось, ведь сейчас она была надежно скрыта мантией-невидимкой. В отличие от Гермионы, которая пять минут назад выпила Оборотное зелье и теперь стала сотрудницей Министерства. Вот только вела она себя явно подозрительно — постоянно теребила край пиджака, покусывала губы, то и дело спотыкалась на невысоких каблуках. Уизли не сомневалась в том, что если их сейчас засекут, вина будет лежать полностью на Грейнджер. Ведь Гарри и Рон прямо сейчас в противоположном входе в Министерство, смывают себя в туалет для прямого выхода из камина.       — У тебя есть идея лучше?       Габи хотелось сильно ткнуть подругу в живот, ведь сейчас ситуация выглядела еще более странно: женщина разговаривает сама с собой. Если ее увидят маглы, то просто сдадут в ближайшую психиатрическую лечебницу. Если же ее увидят маглы, то две самых разыскиваемых волшебницы попадут в руки Пожирателям. И Габриэлла бы предпочла до конца своих дней пробыть в смирительной рубашке и одиночной камере, чем вновь встретиться лицом к лицу с Лестрейнджем.       — Есть. Например, не разговаривать на улице, о чем мы изначально и договаривались. Мы ведь не хотим, чтобы на тебя обращали лишнее внимание.       На такое Гермиона лишь недовольно поджала губы, но не стала больше нарываться на неприятности. Радовало лишь то, что они уже заворачивали за угол, где находилась телефонная будка — еще один вход в Министерство. Грейнджер открыла дверь и сделала вид, что что-то ищет в своей сумочке, тем самым давая возможность подруге незаметно пройти внутрь. Подождав для надежности несколько секунд, она сама протиснулась в будку, при этом наступив на ногу Габриэлле. Та вскрикнула от боли и неожиданности.       — Прости!       Пробормотав под нос несколько малоизвестных в мире магов ругательств, Уизли еще сильнее вжалась в стену, опасаясь острых локтей подруги. Еще раз посмотрев по сторонам и убедившись, что случайных прохожих здесь нет, Гермиона набрала несколько цифр. Пару секунд в кабине была тишина, а после она начала плавно опускаться вниз. С каждым новым вдохом Габи нервничала все сильнее. Ей казалось, что обязательно их план разрушится. Ведь не могут они просто так взять, найти в огромном Министерстве Амбридж, оглушить ее, забрать крестраж и незамеченными уйти. И все это за час, пока длится действие Оборотного зелья. Главная проблема заключалась в том, что это был самый реалистичный план из тех, которые подростки обговаривали на протяжении последнего месяца. И либо эта попытка, либо вообще ничего.       — Надеюсь, хоть кто-нибудь из нас сегодня выберется отсюда живым.       Эту фразу едва слышно пробормотала Уизли, когда кабина уже опустилась на пол в Министерстве. Она первой выскочила наружу и тут же испуганно замерла на месте. Вокруг была настоящая толпа, и пройти через них в мантии-невидимке просто невозможно. Паника захлестнула с головой, сердце бешено забилось в грудной клетке, а перед глазами заплясали черные точки — первый признак подступающей истерики. Захотелось сесть на пол, закрыть уши руками и громко заплакать. Она бы так и сделала, но проходящий мимо мужчина весьма грубо задел ее плечом. Этот физический контакт помог быстро прийти в себя. Взглянув ему в глаза, Габи поняла одну простую вещь — этот человек был настолько большим и пугающим, что перед ним все расступались. Идеальная возможность пробраться в более уединенное место Министерства. Бросившись следом, Уизли быстро подстроилась под шаги незнакомца и чуть ли не рассмеялась тому, как легко разрешилась проблема. Не прошло и минуты, как она оказалась в узком коридоре, где почти не было посторонних людей. Прислонившись к ближайшей стене, она попыталась выровнять дыхание и обдумать свои дальнейшие действия.       По разработанному Гарри плану предполагалось, что она проникнет в кабинет Пия. Ведь всем было прекрасно известно, что новый Министр подчиняется Волан-де-Морту, а следовательно, он может хранить какую-то важную вещь. Например, еще один крестраж. Ведь доверить часть своей души человеку, возглавляющему такую организацию, кажется весьма неплохим ходом. Разве можно предположить, что кто-либо в здравом уме проникнет в кабинет Пия Толстоватого?       Пребывая в полной уверенности в том, что поставленная задача намного проще, чем кажется, Габи начала свой путь. Ребятам удалось раздобыть весьма подробную карту Министерства, поэтому она прекрасно знала, где именно расположена конечная точка ее маршрута. Стоило из-за угла послышаться каким-то голосам, Уизли замирала на месте и старалась изо всех сил слиться со стеной. Трижды такой фокус сработал — сотрудники Министерства просто проходили мимо, никак не задев стоящую поблизости девушку. С каждым таким случаем уверенность Габриэллы в успехе плана возрастала.       Ровно до того момента, как она в последний раз завернула за угол и прямо перед собой увидела нужную дверь. От предвкушения губы сами по себе растянулись в довольной улыбке. Она понимала, что справилась со своей задачей и добралась до цели. Прислушавшись к посторонним звукам, Габи убедилась в отсутствии поблизости других волшебников и уже потянулась к ручке. Лишь в самый последний момент девушка услышала шаги, раздававшиеся из кабинета, и в спешке сделала два шага назад.       Именно в этот момент дверь в кабинет Министра распахнулась, и Уизли увидела человека, которого точно не ожидала встретить. Рудольфус Лестрейндж собственной персоной. Страх завладел каждой клеточкой тела. Она поймала себя на мысли, что не боялась так сильно даже в тот момент, когда сталкивалась непосредственно с дементором. В памяти все еще были свежи сцены их встреч, и каждая непременно заканчивалась пытками. Вот только в прошлые разы поблизости были близкие, способные прийти на помощь. В Отделе Тайн ее спас Римус. Рядом с Норой был Фред с Джорджем. А сейчас здесь лишь она одна, Рудольфус и Пий. Самоубийство чистой воды. Прекрасно понимая, что в случае обнаружения ее не погладят по голове, Габи замерла на месте и даже задержала дыхание.       — … Думаете, это сработает? — Пий в задумчивости посмотрел на своего собеседника. Его манера речи была неторопливая, а тембр голоса очень мягким. Все это заставляло прислушиваться к мужчине. Теперь становилось понятно, почему именно его Волан-де-Морт решил поставить на место Министра.       — Я неплохо успел изучить свою дочь. Она пойдет на все, чтобы защитить своих любимых. И к моему огромному сожалению, к этому числу относится и семейка Уизли. Если она поймет, что кому-то из них угрожает опасность, она не раздумывая выйдет из своего укрытия и попадет к нам прямо в руки.       — Полтора месяца назад ты говорил мне тоже самое. И как итог — лишь полуразрушенный магазин.       — Ее муж был почти у меня в руках! Но можешь не сомневаться, Пий, больше такой ошибки я не допущу. Я лично поймаю этого предателя крови и буду медленно убивать его на глаза дочурки. Думаю, заживо снять с него кожу будет неплохим развлечением, — после этих слов Рудольфус рассмеялся, и лишь поэтому судорожный всхлип девушки в трех метрах позади остался незамеченным. Сама же Габи зажала рот руками, чтобы сдержать испуганный крик. Сердце зашлось в бешеном ритме, а по венам разлилась такая злость, какой она еще не испытывала. — Девчонку Уизли можно будет отдать Драко или Гойлу. Думаю, они найдут, как поразвлечься с этой дрянью до того, как Повелитель возьмется за нее.       — Твой план выглядит отлично. Но я жду, когда эти слова превратятся в действия. Мы должны покончить с Поттером, а для этого нам нужна девчонка. Не сможешь выманить ее к концу месяца, я объявлю награду за ее голову, — несмотря на то, что Пий говорил тихо и спокойно, общий смысл пугал. — А теперь прошу извинить, мне надо обратиться к волшебному миру. Министерские дела, знаешь ли.       Габриэлла краем сознания заметила, что перед своим уходом Толстоватый несколько раз взмахнул палочкой в сторону своего кабинета, явно накладывая защитные чары. Сейчас она уже не думала о первоначальном плане и попытках проникнуть внутрь, чтобы найти крестраж. Куда больше ее волновал Рудольфус. Пожиратель явно был недоволен тем, что Пий взялся командовать, об этом говорили его плотно сжатые губы и руки, сжатые в кулаки. Проследив взглядом за Министром, который довольно быстро скрылся за углом, Уизли скинула с себя мантию и направила палочку в спину отца.       — Акселитус! — она с нескрываемым удовольствием наблюдала за тем, как Рудольфус начинает кашлять, сгибается пополам, а потом и вовсе падает на пол. Волшебная палочка выпала из его руки, и Габи ногой отшвырнула ее как можно дальше. Когда Пожиратель оказался на спине, девушка наконец увидела его лицо: испуганные глаза, открытый рот, руки на шее. Он явно мучился от острого приступа удушья. Желание продолжить эту пытку и наконец избавить мир от жестокого человека было невероятно сильным, но все же она прекратила действие заклинания. Стоило Лестрейнджу сделать вдох спокойно, как Габриэлла произнесла новое заклинание. — Инкарцеро!       — Весьма неожиданная встреча, дорогая, — несмотря на то, что тело крепко было связано веревками, Рудольфус не преминул улыбнуться. — Могу поставить собственную жизнь на то, что где-то в этом здании прямо сейчас находится и твой брат. Ты ведь не настолько глупая, чтобы в одиночку заявиться в Министерство, где в каждом кабинете сидит по два Пожирателя.       — Замолчи, если не хочешь, чтобы я довела предыдущее заклинание до своего логического завершения, — тень страха промелькнула на лице Рудольфуса. — Так это ты разгромил магазин Всевозможных волшебных вредилок?       — О нет, дорогая. Это сделала Беллатриса. Я лишь стоял на улице и ждал, когда твой ненаглядный муж вместе со своим братцем попадет в мою ловушку. Помню их потерянные взгляды и ужас, когда выбежав из горящего магазина, эти идиоты увидели меня, человека, который отнимет их жизни. И они уже были почти у меня в руках, если бы не семейка Бутов. Они почему-то решили именно этим вечером выйти из дома. Я отвлекся лишь на несколько секунд, а когда этот безмозглый мужик со своей дочкой были мертвы и я обернулся, чтобы сделать тоже самое с Уизли, они успели трансгрессировать, — с улыбкой делился воспоминаниями Рудольфус, словно рассказывал не об убийстве двух невинных людей, а о прогулке под звездным небом.       — Ты убил невинного ребенка! — покачала головой Габриэлла, чье сердце разрывалось от боли.       — Они не примкнули к Повелителю. Они виновны в том, что выбрали неправильную сторону.       — Нет, нет, нет! Замолчи! — находясь на грани истерики, пробормотала Габи. Глаза застилали слезы, и рука, в которой была зажата волшебная палочка, сильно дрожала.       — Я убью всех, кто будет прятать Поттера или тебя. Ты моя дочь, и либо ты примешь мою сторону, либо умрешь, — хотелось зажать уши руками, только бы не слышать эти ужасные слова, произнесенные Рудольфусом. В глубине души Габриэлла знала, что рано или поздно ее поставят перед этим выбором. Ведь в ней текла кровь Лестрейнджа. Кровь того, кто превозносил идею чистокровного продолжения рода. И она была его единственной дочерью. — Я убью всех Уизли! И заставлю тебя смотреть на то, как они медленно умирают, моля о помощи.       — Круцио!       Габриэлла выкрикнула это прежде, чем полностью осознала свои действия. Ей хотелось, чтобы Рудольфус замолчал. Ведь каждое его слово заставляло самые потаенные кошмары в голове возрождаться. Перед глазами замелькали картинки того, как миссис Уизли закрывает собой тело Джинни. Как Фред корчится на полу от нового заклинания. Как Рон истекает кровью на полу в Отделе Тайн. Но хуже всего было осознание того, что это в любой момент стать правдой. На несколько секунд она потеряла контроль над собой. И именно в этот момент темная сторона души взяла верх, заставляя страдать человека, которого сама Габи ненавидела каждой клеточкой своего тела. Но прошло всего несколько секунд, как девушка осознала свою ошибку и опустила палочку. Вопреки всем ожиданиям, Рудольфус смеялся. Его хриплый смех вызывал волну мурашек по всему телу.       — Я знал, что в тебе это есть. Признайся, что тебе это понравилось. Признайся самой себе, что ты переступила черту, и после этого назад дороги у тебя уже никогда не будет.       — Силенцио! — боясь того, что дальнейшие слова Лестрейнджа могут породить в душе еще больше сомнений, Габи наслала на него заклятье немоты. А для надежности решила еще и обездвижить. — Ступефай!       В последний раз бросив взгляд на обездвиженное тело Пожирателя, девушка дотянулась до брошенной на пол мантии и вновь стала для всех невидимой. Она медленно отступала назад, пока не врезалась спиной в стену. Впереди был пустой коридор, и быстрыми шагами, чтобы не передумать и не наслать на Рудольфуса очередное Непростительное заклятье, Габи направилась к выходу. Она понимала, что только что совершила огромную ошибку и не смогла осуществить план. Собственные эмоции поставили под угрозу жизнь и свободу не только ее самой, но и еще Гарри и его друзей. Ругая себя последними словами, девушка вышла из уединенного коридора в большой холл. Она совершенно потерялась во времени и не знала, когда именно должна встретиться с остальными. Может быть, с момента расставания с Грейнджер прошло всего десять минут. А может быть и целый час, из-за чего остальным пришлось уходить.       — Эй, Грем, смотри, куда прешь! — погрузившись в собственные мысли, Габи случайно толкнула одного из волшебников. Тот судя по всему пребывал не в самом лучшем расположении духа, поэтому поспешил обвинить во всем идущего рядом коллегу. Уизли боком проскользнула между ними, прежде чем те устроили драку.       — Черт, черт, черт!       Габриэлла понимала, что только что спровоцировала драку, и тем самым нарушила главное правило их вылазки — не привлекать к себе внимания. Вот только оказалось, что разборки двух волшебников ничто по сравнению с тем, что прямо сейчас из лифта вышел ее брат в родном обличие. Понимая, что скрываться дальше смысла нет, Габи стянула с себя мантию и кинулась навстречу Гарри.       — Крестраж у нас, — услышав эти слова, Габриэлла испытала огромное желание кинуться на брата с крепкими объятиями. Но вместе с этим пришел и стыд — пока брат и его друзья рисковали собой и разыскивали Амбридж с крестражем, она сама прохлаждалась, хотя должна была проникнуть в кабинет Министра.       — Держи мантию, думаю, здесь она уже бесполезна, — Габриэлла засунула ткань в карман пальто Гарри и пониже опустила голову в попытке хоть так скрыть свое лицо. Вот только внимание большинства сотрудников Министерства и так было сосредоточено на их странной процессии: Габриэлла, предательница крови, разыскиваемый Гарри Поттер, маглорожденная Гермиона и странная пара волшебников, в страхе оглядывающиеся вокруг. Очень быстро в одном из них стало можно признать Рона Уизли, еще одного предателя крови.       — Это же Гарри Поттер! — этот крик заставил подростков сорваться на бег.       — Не расскажешь, что уже успел натворить? — поинтересовалась Габриэлла, наугад пуская себе за спину оглушающее заклятье.       — Проклял Амбридж, сцепился с Яксли и едва не стал жертвой десятка дементоров, — в другой ситуации Габи непременно возмутилась бы таким безрассудным действиям своего брата. Но сейчас это было неважно, ведь главная цель вылазки была достигнута — добыт первый крестраж.       — Яксли это так не оставит, — Уизли была наслышана об этом Пожиратели, и опасен он был ничуть не меньше, чем Беллатриса или Рудольфус.       — Да что ты? А то я не догадался! Не подскажешь случайно, что нам делать дальше? — Гарри тоже метнул заклинание назад, и судя по звуку взрыва, весьма удачно.       — Камин! Быстро туда!       Дважды повторять не пришлось, и Гарри кинулся в сторону ближайшего камина, чтобы перенестись в безопасное место. Габи же остановилась, чтобы дать возможность Гермионе и Рону последовать за своим другом. На ближайшем столе Уизли заметила стопку газет, и без лишних раздумий заставила бумагу взвиться в воздух, тем самым создав очередную помеху на пути у Яксли. Не без удовольствия заметив то, как белые листы кружатся вокруг Пожирателя, Габи развернулась к камину, готовясь последовать за Роном.       Но сразу же ее ждало разочарование. Прямо перед ней стоял Рудольфус. Всего одно движение рукой — и весьма грубая пощечина заставила ее упасть на колени. Металлический привкус во рту явно говорил о том, что Лестрейндж вложил в удар всю свою силу. Не давая девушке возможности прийти в себя, Пожиратель грубо взял ее за подбородок, заставляя посмотреть прямо в глаза. Глаза, которые пылали огнем и буквально кричали о том, что он чувствует себя победителем.       — Ну вот теперь мы поиграем по-настоящему.       Оттолкнув дочь от себя, Рудольфус позаботился и о том, чтобы забрать у нее волшебную палочку. Вот только это было совершенно бесполезно, ведь Габи и не собиралась ей пользоваться. Несмотря на кипящий в крови адреналин, она прекрасно осознавала, что помимо Лестрейнджа вокруг полно других волшебников, которые смогут применить к ней смертельное проклятье в любое мгновение. Поэтому все, что ей оставалось, лишь беспомощно смотреть на камин, в котором минуту назад исчез брат. Она надеялась лишь на то, что все произошедшее сегодня было не напрасно. И если крестраж действительно удастся уничтожить, она ни о чем не будет жалеть.