***
Да уж. Плохим было решением ложиться поздно, когда утром ждали планы. Стоя у потертого в некоторых местах зеркала, Шерон сонно расчесывалась. Фальшивые, созданные с помощью свойств амулета, тонкие белые ушки контрастировали на фоне темных локонов. Йо-Йо, а с ней и Маска, решили прогуляться с Миллер и посмотреть на её способности самой коммуницировать с монстрами. Бескостэ было отличным местом для практики как минимум потому, что здесь было мало жителей, да и донос на человека в столицу доходил бы долго, и к тому времени команда монстров успешно сбежала. Собрав волосы в хвост сзади, девушка оценивающе глянула на себя в зеркало: «бездновская» рубашка из рук неизвестной швеи песочного цвета сидела на ней отлично, а брюки с поверхности сочетались, от силы, на троечку по пятибалльной шкале; монстры не были придирчивы к дресс-коду, ведь одежду красивого пошива из дорогих тканей может позволить себе лишь знать, да и одалживать человеческую (разбирать тряпье с баз) у них было нормой. До сих пор Обладательница Ключа с опаской осматривала собственное, преобразованное магией амулета, тело, в страхе найти косяки магии, способные выдать её настоящее обличие. Косяки по типу не прогруженных текстур на 3д-модели, через которые виден сырой однотонный каркас. Человеческие черты в лица у монстров воспринимались холодно, если остальное тело подверглось метаморфозам. Те, кто имел человеческое лицо кличали в Бездне «Каналона», или же, по трактовке Статуи, «человек-зверь», «тот, кто запятнан смертной грязью», «существо, чей лик не достоин взгляда Правителя». Рассматривая перья на теле, взгляд девушки случайно пал на окно, отчего по позвоночнику пошла дрожь. Тем вечером она увидела там нечто, заставившее её содрогнуться. Нечто сюрреалистичное, чьё существование сложно воспринимать. Нечто до ужаса знакомое… И самое худшее, что за эту прошедшую неделю она не раз видела и слышала это. — Не хочу показаться грубым, но наша подруга там до сих пор крепко спит? — раздался голос одержимого за дверью, вернувший Шерон в чувства. — Извини, я сейчас. — Ответила Шерон, и, поправив одежду, распахнула дверь. Маска, прислонившись к стене напротив входа, своими пустыми глазницами фарфорового изделия смотрел на нее. У двери же была Йо-Йо, которая, ради такого события, впервые расчесалась при Миллер. Светлые волосы, собранные в хвост сзади, у нее были волнистые, но в своем «обычном» состоянии представляли хаос из торчащих в разные стороны прядей. — И так, кто у нас готов покорять Бескостэ? — усмехнулась девчушка, уперев руки в боки. — Прямо-таки покорять? — Эй, ты до сих пор не ответил на мой вопрос, откуда тебе известны… вкусы Неуязвимого! — резко переключила свое внимание мишка на 035-го. — Интуиция. — Пожал плечами объект, что немного разозлило девчушку. Шерон сама слегка улыбнулась. Её радовала беззаботная обстановка в этом поселении. Да, она не отрицала, что на горизонте маячит маньяк, чей след простыл. Но все же, когда ты защищен несколькими монстрами из-за важного артефакта, тебе гораздо спокойнее. — Да и… чтоб тебя, отставить разговоры, мы на утреннюю прогулку. — Шикнула младшая и гневно зашагала вниз по лестнице, шумно топая по ступенькам. Шерон в недоумении глянула на одержимого, который с легким смешком пошел вниз. Всю компанию на первом этаже провожали взглядами Статуя и Скромник, помогавшие Мотыльку по хозяйству: сидя на стульях, те тщательно соскабливали инструментами обожженный слой прокисшей бочки из-под алкоголя. Те лишь промолчали, потому что были в курсе их прогулки. Раньше Статуя мог собачкой пойти за ними, не доверяя Маске, но за малый отрезок времени, объединённые общей целью и бытом, они немного, но нашли общий язык. — Сил вам в работе, друзья. — Бросил им 035-й, прежде чем закрыть дверь таверны.***
Этот день был хорош для прогулки потому, что в Бескостэ пришли торгаши из других поселений. Жители оповестили ранее всех знакомых о появлении Гора, но без толку: торговцы, в желании впарить свой товар и сгрести монет, сами пойдут на маньяка, лишь бы тот не мешал их торговли, так ещё и его самого продадут по хорошей цене. Шерон ожидала жутких вариантов развития событий, и боялась оговориться. Но беседы с монстрами прошли для нее хорошо. В них не было чего-то, что могло отличаться от беседы с человеческими продавцами. Только бездновские были открыто наглые, и бонусом к безделушке, которую взяла с прилавка смертная, предлагали десять. С таким напором Миллер было уже справиться сложнее, и вступался Маска, который парой фраз давал понять, что одного товара ей достаточно. Если же Маска холодно отвечал, то Йо-Йо могла и послать куда подальше. — О, хочешь сказать, к нам исследователи приехали? Еще и бескостские? Что за радость! — что-то подсказывало Шерон, что под маской девчонки прячется широкая улыбка, когда она общалась с одним из торгашей. Он спокойно сидел на табуретке, разложив на ковре как бездновские артефакты низших рангов, так и человеческие безделушки. Этот гений додумался продавать даже чертовы носки. — Верно. Кобыла и фарше-братцы тут как тут. — На «легке» ответил торгаш. — Ну а теперь купите этот человеческий арте- — Лучше б молчал. — Шикнула девчонка, уйдя от «прилавка» мужчины. Недопонимающие 035-й и Шерон снова переглянулись. — Можно ли узнать поподробнее кто эти особы такие? — произнес Маска, сравнявшись с бодро идущей Йо-Йо. — Исследователи, которых не сильно любят. Он кивнул. — Что же они такого сделали? Скверного характера, или не тому дорогу перешли? — Я не в настроении рассказывать всю историю Бескостэ, так что… — она тяжело вздохнула, — скажу кратко: одна — ведьма-гадалка, чьи бредни всех бесят, другие — просто семейка чудаков. Словам мишки, которая знала, похоже, все о каждом жителе, девушка и объект поверили. — Вот как… Я бы хотел поговорить с этой «гадалкой». — 035-й коротко усмехнулся. — Может ли она видеть будущее, как аналог моей телепатии…***
— Шерон, ты вновь боишься сказать чё не то?
Смертная ощутила пробежавший по спине холодок, когда, стоя у прилавка, услышала знакомый голос. Девушка нервно сглотнула, ощущая, как капля пота скатилась по лицу. За прошедшую неделю она слышала и видела её всего пару мгновений. Тут невозможно присутствие другого смертного. Настоящий, грязный и презренный для самой Бездны, человеческий лик Шерон скрывает особый амулет. Для других людей такая удача практически невозможна.— Не будь ты как мышь. Пошли, покажу хорошее место. Там будет безопасно.
Голос у Саманты был грубый. Сигареты, которые та крала поштучно у отсыпавшейся пьяной матери, показали себя. Но Шерон это не отталкивало. Детство у обеих девушек проходило в неблагополучном районе Янгстауна, Огайо. Саманта на районе имела статус типичной малолетней маргиналки, чьи кулаки выбили с десятка зубов сверстников. Миллер же была серой мышью, прятавшейся за спиной, как ей казалось, сильной и уверенной Смит. Обернувшись на Маску, беседовавшего с торговцем, она скользнула в переулок. С его конца, как девушке казалось, и донёсся голос Смит. Пусть для Обладательницы Ключа всегда будет загадкой то, чем она зацепила Саманту, девушка будет до конца нести это тёплое чувство привязанности. Чувство, которое забрал холод Бездны, бесчеловечность фонда, и жестокость родственников. Если в конце пути она вернет это чувство, то… Встреча с Неуязвимым стоит того. Девушка зашагала в спешном темпе, идя через узкий переулок.— Не боись. Я могу казаться стрёмной, но ты же знаешь… Я на твоей стороне.
Вновь раздавшийся голос заставил прибавить шаг. Движимая желанием увидеть старую подругу, она выскочила из переулка. Её негде не было. По улице проходили лишь монстры, и не один из них не был похож на Смит. Девушка, пару раз моргнув, начала осмыслять произошедшее. Возможно ли, что амулет дарил ей побочные эффекты в виде галлюцинаций? — Ты вновь явилась в Бескостэ, костлявая потаскуха?! — резкий, словно эхо, голос, раздался где-то сбоку. Шерон дрогнула, но выглянула из-за угла: трое монстров в кожаных плащах окружили скелетообразное существо, чья шея была длинной и согнута дугой, оканчиваясь лошадиным черепом с тонкими, казалось бы, мокрыми волосами. Сама же троица, пусть и была разного роста, имела одну черту — их голова была овальной формы, с морщинистой мясистой текстурой без всякого признака на волосяной покров. Повернуты они были к ней спиной (возможно, и к лучшему). — Войд, тебе стоило бы за прошедшие годы научиться промывать рот. — Спокойно, с таким же эхом, раздался женский голос скелета лошади. Миллер не собиралась вступать в конфликт, лишь наблюдать. — Лонг Хорс. Ты вернулась в явно плохое время. — Ответил один из «пришельцев», что был чуть ниже того, кто грубо отозвался о лошади. «Грубиян» имел темный тон кожи (или же, мяса), схожий с мазутом; второй же — «манерный» имел типичный для мяса розоватый оттенок. — Вы тоже. — Заметила она. — Вас не приветствуют здесь так же, как и меня. Хоть вы и не являйтесь «предвестником неудач». Миллер сжала рукой угол стены, немного выглядывая. Её резко дернул кто-то за край рубашки, и, повернувшись, та увидела Йо-Йо. — Ты чего ушла? — спросила девчонка. — Просто… Решила глянуть другую сторону улицы. Йо-Йо хмыкнула, но резко переключила свое внимание со смертной на конфликтующих монстров. Она тяжело вздохнула, стоило той глянуть на костлявое существо. Пока старшие ругались, самый мелкий из «мясной братвы» обернулся. Его большие, несимметрично расположенные глаза заблестели, когда тот увидел Йо-Йо. От сорвавшегося раздраженного вздоха Йо-Йо Миллер была уверена, что девчонка сделала не более кислую гримасу. — Наггет… и его семейка. — Девчонка дернула Шерон за руку, — Забудь. Не наше дело. — Йо-Йо, и… чужеземка. — Окликнул их тихий голос Лонг Хорс. «Пришельцы» тоже обратили на них внимание. Йо-Йо резко повернулась, Шерон же предпочла свое лицо не показывать. — Будьте осторожны. Бескостэ ждет беда. — Один твой визит сулит беду. — Отрезал Войд хриплым голосом. Лонг Хорс повернулась к нему. Ранее нейтральная аура «кобылы» стала ощущаться тяжелее. — Сказал бы ты это Чарли. — Это были последние слова «гадалки», прежде чем та пошагала в противоположную сторону. И так темное лицо Войда приобрело еще более зловещий вид после ее слов. Он явно хотел окликнуть её, но осёкся. — В этом дне Бездны нам делать нечего, — так же хрипло, с эхом, произнес он, направившись в противоположную от кобылы сторону, — Агнец, Наггет, не стойте посреди улицы, как бестолочи. Агнец, он же «манерный», не имел глаз, лишь небольшую расщелину, которая при внимательном взгляде на неё, немного пульсировала. Он вздохнул, и, взяв самого младшего — Наггета, за руку, повел прочь. Монстрик с надеждой глянул на Йо-Йо в последний раз, но сияющие ранее глазки погасли, когда в ответ от сверстницы получил средний палец. Повисла тишина. Шерон вздохнула, оглядывая пыльную улицу. — Хах, не обращай внимания. Норма для них. Только жаль Лонг Хорс заявилась… — Барышни, вы куда это обе пропали? — 035-й явился в том же переулке, сзади них. Мишка махнула рукой. — Да так, смотрели на городских сумасшедших. Недопонимания монстров развеяли атмосферу. Может… это правда побочный эффект от артефакта? Саманта в любом случае не могла бы прожить в Бескостэ неделю, тем более на улице. Миллер до этого предупреждали, что побочные эффекты на человеке неизвестны. К тому же, её бы предупредили, маячь поблизости человек.***
Э͠Т̚О ͡Н̽Е̚ ̏ПОБ̾ОЧ̏НЫЕ́ ӬФͅФ͌Е͒КТͅЫ͜
Шерон проснулась в холодном поту. Она не могла понять, что с ней происходит: была ли это лихорадка или просто бред. На грудь будто давили, отчего даже вдох давался тяжело. Миллер попыталась подняться, но тело не сразу реагировало на команды мозга: стоило девушке немного приподнять свое тело, как она рухнула обратно. Что странное — страха не было. Лишь ощущение легкой сонливости. Будто ты в осознанном сне, и не разводишь панику из-за происходящей вокруг чертовщины. Не смотря на ситуацию, Шерон пробовала трезво мыслить: головной боли не было, как реакции Ключа на осколок. На этом её попытки трезво мыслить и закончились. Картина перед глазами начала плыть. Единственную деталь, которую она могла осмыслить в этом бреде — медленно проплывающий густой алый туман за окном.***
Многим известны бредовые сны в период тяжкой горячки. Они эпизодичны и сюрреалистичны. Если ты ребенок — их можно принять за реальное воспоминание. Примерно в таком же состоянии Шерон и находилась. То, что с ней происходило, она запомнила лишь как отдельные эпизоды. Вот она слышит вновь голос Смит, лежа на постели. Он звучал уверенно. Подруга звала её выйти, пока «безопасно». Обладательница Ключа лишь послушала её и встала, будто до этого не пребывала в отвратительном состоянии. Вот она, набросив медленным движением амулет, выходит из комнаты и как зомби идет по лестнице, оступаясь чуть ли не на каждом шагу. Следующая сцена. Смертная ногой отодвигает коврик у выхода из таверны. Случайно увидела как-то, как официант прятал его. Не сразу попадает им в замочную скважину, но, добившись своего, проворачивает пару раз. Ключ с неприятным звуком щелкает. Дверь со скрипом отворяется, и смертная видит улицу. Точнее, маленькую часть её, по вине алого тумана. В бреде это не напрягает её. Голос Саманты кажется слышимым со всех сторон. Дальше пробел. Тьма. Вспышка света. Она бредет по пустырю в одной помотанной временем пижаме и носках. Влага от росы не смущает. Её вообще ничто не смущает. Девушка лишь верно, склонив голову, бредет в неизвестном направлении. Ориентиром служит только голос Саманты. Порой в голове Обладательницы Ключа проносится только один вопрос — «что это?». Она застряла в бреду, и скоро проснется на мокрой от пота подушке и собственной рвоте? Может, те торговцы привезли болезнь? Да уж, к ней бы доктора. Простого, с поверхности. Или чумного из средневековья, чтобы поставил плачевный диагноз и сжег. Мысли становятся еще большей кашей, когда смертная идет в лес. Туда, где нашли израненного Кота. Ха-ха. Может этот ублюдок что-то подсыпал? Или нет. Что если бармен узнал о её человеческом происхождении и втихаря добавил яд в еду. Или это сделал официант. Или Йо-Йо. Или Статуя. Или Скромник. Или Маска. Или Старик. Или Неуязвимый. Или Саманта. Или сводный брат. Может мертвые сокамерники? Этот абсурд кажется бесконечным. До одного момента. Шерон падает на колени, на сырую и грязную траву. Сознание резко становится чистым. Миллер, словно облитая ледяной водой, вскидывает голову вверх и с ужасом понимает, что черт знает что завело её черт знает куда. Над головой возвышаются лишь кроны деревьев, чей вид размывает проклятый туман. По спине тут же пробежал холод. — Какого… Она замирает. Шерон не знает, что ей делать. Девушка в душе ни чает, с какой стороны можно выйти к Бескостэ. Куда идти в этом тумане. И кто говорил голосом Саманты. Девушка тут же реагирует на шум сломанных веток где-то поблизости. К ней кто-то шел. Она застыла как вкопанная, будто маленький кролик, которого сейчас поймает ястреб, вонзавшись в тушку острыми когтями. — «Пожалуйста, кто-то из Бескостэ. Пожалуйста, блять, кто-то из Бескостэ». — Молила Обладательница Ключа, пока мысли превратились в шум, вызывающий боль. Шаги приближались. Она не стала испытывать судьбу и пытаться рассмотреть силуэт в этом густом, алом месиве. Девушка сорвалась с места, побежав в неизвестном направлении. Бежать в одних носках по лесному грунту — неописуемое ощущение. Но боль она сейчас игнорировала, фокусируясь на звуках и том, что из тумана вылезало впереди, в виде коряг и пней. Ускориться заставил частый звук хруста веток за собой, превратившийся в быстрый ритм. Её преследовали. — Блятство… — сорвалось с губ Миллер, когда глаза, сузившись от страха, уставились вперед. Оборачиваться не было ни единого желания. По ходу погони за ней та обнаружила, что была в обличие монстра. Это подлило масла в огонь и так напряженной ситуации. Преследователь не издал ни звука. На свой страх она обернулась, и её сердце упало на дно: её преследовало нечто, похожее на Саманту. Нечто, что передвигалось неестественно для человека. Обладательница Ключа не знала, сколько уже так бежит, сбивая ноги в кровь. Но преследующая ее блядь не сбивала ходу. Похоже, это конец. Тупой конец для смертного, который таскал Ключ. Она начала ощущать холодные слезы на щеках. Неужели она многого просила? Просто встретить лучшую подругу. Просто выбраться из проклятой дыры. Просто забыть весь этот кошмар. Просто- Мелкая, торчащая из земли изогнутая ветка как не кстати попала под ноги, и Шерон, споткнувшись, полетела в низину. Девушка зашипела, когда ветки прошлись по лицу. Она больно приземлилась. Открыв глаза, сквозь боль от ран и текущих из них струек крови, Шерон увидела ужасную картину, сулящую конец её существованию: тонкая тварь спускалась к ней. Оно имело морщинистую текстуру на участках кожи, которую не скрывало старое тряпье. Из-под шляпы с длинными краями выглядывало лицо… Хотя, больше похоже на морду какой-нибудь коровы, с которой сняли кожу, чей рот заканчивался клювообразным выступом. Большие глаза существа имели блекло-голубой оттенок, наталкивая на мысли, что оно слепое. На морду спадали грязные темные волосы. Внешность твари было не самым пугающим. Самым худшим было то, что его кисти рук и ступни были вывернуты в другую сторону. Шерон застыла, предчувствуя скорую смерть. — Монстр… — прохрипело оно, — … бескостский… Оно приближалось, пока не находилось на расстоянии вытянутой руки. Блеклые глаза смотрели Шерон в душу. А при ней ничего не было, чем бы можно было оборониться. — Прости… — коротко сказал он, — всем нужно выживать. Пусть адреналин ударил в кровь, Миллер пришла идея. Она грубо сжала влажную землю в кулаке. — Есть монстров аморально, — он начал приближать морду к ней, — но это был не мой выбор… Стиснув зубы, Миллер метнула ему грязь прямо в глаза и сорвалась с места. Он громко взвыл, отчего сердце забилось быстрее. Из-за влажной росы выбраться из низины было проблематично, но «лучом спасения» была массивная свисающая ветвь дерева, зацепившись за которую она начала выбираться. Смертная перестала обращать внимание на боль в ногах. Шипя, она с трудом поднялась и понеслась прочь. — «Бог, если ты блять есть… Просто помоги мне не сдохнуть!..» Спустя время Миллер выскочила на полянку. Легкие раздирало после бега. Как ей казалось, тварь потеряла её из виду. По зеленому, влажному рельефу были разбросаны растения с тонким, белым стеблем. Все растение было покрыто мелкими, красными цветками, подобно сыпи. Зря она позволила себе расслабиться. Шерон резко придавили к земле, и твердые когти, сросшиеся с пальцами, грубо схватили её лицо, пока другая надавливала на спину. Он ткнул её лицом прямо в эти цветы. — Ты отвратительный монстр… — прошипел преследователь. — Отвратителен. Шея Шерон была открыта. Идеально, чтобы оторвать большой кусок мяса. Похоже, она действительно уловила мысли монстра, чувствуя его голодный взгляд на себе. — Туман прекрасен… он показывает страхи… — монстр начал наклоняться к ней. — Он показывает мысли и желания… Шерон закусила губу, зажмурившись. Слезы никуда не делись. Вот он — худший исход. Какая ирония. Ее сожрут за то, что она монстр. Пусть законы Бездны говорят об обратном. Миллер предчувствовала зубы, впивающиеся в плоть. Но тварь вскинула голову в тот момент, когда весь лес наполнили душераздирающие крики. Крики слились в один отвратительный и пробивающий до костей хор. Мольбы о помощи, проклятья и просто плач. Зрение вновь начало плыть. Но она видела, в каком ужасе исказилось лицо монстра. Животный ужас, отчаяние и агония в одной гримасе. Когда картина была наполовину размытой, монстр вскочил и собирался убежать, но… не успел. Нечто массивное схватило его и отбросило в сторону. Зрение начало плыть сильнее. — С-стой! — пронзительно вскрикнул урод. Фигура подошла к нему, лежащему на земле, и, подняв, прижало одной рукой к дереву. — Прошу, не надо! Стой! Стой! СТОЙ! НЕТ! Нечто грубо ударило монстра по морде, а после приложила его грудью об колено. Картина перед глазами Шерон превратилась в размытое нечто. Силуэты двигались под отвратительную какофонию криков, к которым присоединились и визги монстра. — «Теперь точно конец…» Это была последняя мысль, прежде чем она потеряла сознание.***
Шерон была во тьме. По внешним ощущениям она открыла глаза, но тьма осталась перед ней. Тело ужасно болело, а голова раскалывалась от боли. Она списала это на предсмертные галлюцинации. Пусть смертная ничего не видела перед собой, она прекрасно чувствовала, что кто-то нес ее на руках. Держа за спину и подхватив под ноги. На улице был холод, но тепло от чужого тела и одежды согревало, пусть и паршиво. Возможно, ее несли в логово, чтобы растерзать. Будь оно так. У неё в любом случае не было сил сопротивляться. Но, её хотя бы впервые не несли как мешок картошки.