Secrets

С той ночи прошло две недели. Хосок изо всех сил старался притворяться, что все в порядке, и ему казалось, что это работает. Он не понимал, что остальные заметили едва уловимые изменения в лучике света их группы. Чонгук заметил отсутствие интереса к ребячеству с макнэ-лайн. Тэхен заметил отстраненное выражение, появившееся на лице хена. Чимин заметил мешки под глазами от недосыпания, а Джин, как фальшиво стали выглядеть его улыбки, но больше всего Намджуна и Юнги беспокоило то, каким тихим стал Хосок, как внезапно он вздрагивал от громких звуков и как тяжелее ему стала даваться хореография. Хосок отмахнулся от всего этого, объяснив, что он просто устал и последние несколько недель сказались на нем. Мемберы, конечно, не купились на это, и теперь его начали раздражать их взгляды и вопросы. Он был не из тех, кто сердится, но после всего, что случилось, он считал, что имеет право на раздражение. Хосок чувствовал, что Минхо наблюдает за ним. Все, что потребовалось, чтобы Хосок вышел из себя — это Чонгук, врезавшийся в него после того, как Тэхен игриво толкнул его. — Какого хрена, Чонгук? У тебя есть глаза, так почему бы тебе не воспользоваться ими?! — выкрикнул Хосок. Все замолчали, наблюдая за необычной ситуацией, развернувшейся перед ними. Минхо ухмыльнулся. Чонгук был ошеломлен. — Мне очень жаль, Хоби, это произошло случайно. — Да, это была моя вина. Мы просто играли, извини, хен, — добавил Тэхен, но этого было недостаточно, чтобы остановить ярость старшего. — Это происходит случайно, когда вы двое вечно валяете дурака! Я устал от этого, вы должны… — Хватит, Хосок, — заговорил Намджун, — это произошло случайно. У тебя нет причин так кричать на них. Я думаю, тебе нужно извиниться. Хосок усмехнулся. — Это я должен извиниться? Почему? Они были теми, кто начал это, но отчитывают меня. Почему ты всегда на их стороне? — он в гневе указывал рукой на лидера. — Хоби, прекрати! Что на тебя нашло? Ты не в себе, — следующим заговорил Джин. Чимин и Юнги смотрели с беспокойством. Никогда еще Хосок не был таким. «Это из-за стресса?» — подумал Чимин. Хосок собирался начать спор с Джином, когда мельком увидел лицо Минхо и его ехидную ухмылку. Внезапно в его голове вспыхнула картина той ночи, и он остановился, как вкопанный. — Я... я пойду прогуляюсь. — Хосок, подожди, мы не закончили, — пытался остановить его Намджун, но безуспешно, дверь уже закрывалась за беспокойным мембером. Юнги наконец нашел в себе силы заговорить, — во имя всех богов, что происходит? Может, мне стоит пойти и поговорить с ним? — Нет, нет, я пойду. Не думаю, что он захочет говорить с кем-нибудь из вас прямо сейчас, — предложил Минхо. — Я уверен, что ему стыдно. Я пойду успокою его. Намджун, а ты займись младшими и отправляйтесь домой. Я все объясню Седжину и приведу Хоби, когда он успокоится. — Э-э...хорошо, спасибо Минхо-хен. С этими словами Намджун собрал остальных, держась за двух расстроенных членов группы. Он не догадывался, на кого они оставили друга.

***

Хосок ходил взад - вперед в одной из больших пустых кладовых. Он спустился на цокольный этаж, где, как он знал, никого не будет. Он опустился на пол, прислонившись к холодной каменной стене. — Простите... Мне так жаль, я не хотел этого, — пробормотал он себе под нос. Хосок не злился на Чонгука с Тэ, он был напуган и злился на себя за то, что накричал, за то, что позволил этому человеку добраться до него. Он чувствовал себя мертвым внутри. Слишком много всего, чтобы он смог притвориться для остальных. Он дергал себя за волосы, когда услышал знакомый голос. Страх затуманил рассудок. — Это было настоящее шоу. На минуту я подумал, что ты собираешься сказать им, поэтому я смотрел, кого из участников я должен наказать, но ты этого не сделал. Это все еще наш маленький секрет, Хосокки. Хосок вздрогнул от прозвища. — Что тебе нужно? — Ты был очень неуважителен в зале, чуть не выдал нашу тайну. Я не могу этого допустить. Внезапно кладовая показалась ему тесной, он почувствовал себя пленником, мечущимся по сторонам в поисках выхода. Ему показалось, что он увидел свой шанс, и попытался пробежать мимо Минхо, но споткнулся о ногу мужчины и упал на пол. — Что я тебе говорил насчет того, что ты меня не слушаешь? Меня злит, когда ты этого не делаешь, потому что тогда я должен тебя наказывать. Минхо уже держал руки на его горле. Все это было слишком знакомо Хосоку, и он снова попытался вырваться из лап мужчины, но безуспешно. Он почувствовал сильный удар в живот и закричал от боли. — Когда ты уже научишься? Думаю, мне снова придется преподать тебе урок! Удары прекратились, и Хосока пронзил ледяной страх. Еще одна его часть была разрушена.

***

Остальные вернулись в общежитие. Джину удалось успокоить Чонгука с Тэхеном. Он увел их и Чимина в комнату. — Я не знаю, что, черт возьми, с ним происходит, но это не дает ему права расстраивать других! — Намджун, я согласен с тобой, — начал Юнги, — но его явно беспокоит что-то серьезное, раз он так себя ведет. Только не говори мне, что ты не заметил его фальшивые улыбки, вздрагивания и печального взгляда. Намджун вздохнул, — я знаю, знаю, ты прав, но каждый раз, когда мы пытаемся поговорить с ним, он просто закрывается от нас, говорит, что устал. Как и сегодня..., — лидер указал на дверь, — дело не только в усталости. В этот момент Джин вернулся к рэперам. — Как они? — спросил Намджун. — Немного потрясены, но я думаю, что они больше беспокоятся о Хоби. Они также хорошо, как и мы, знают, что он не рассердится так из-за подобной мелочи. Есть что-то еще. — Мы говорили то же самое. Думаю, когда он вернется, хочет он того или нет, мы поговорим, -— Намджун потер висок. — Согласен, — ответил Юнги. — Надеюсь, Минхо-хен смог его успокоить.

***

Хосок ничего не чувствовал, его взгляд был пуст, он давно перестал плакать. Минхо закончил с ним и заставил сесть в одну машину. Теперь он возвращался в общежитие, сидя на пассажирском сиденье своего насильника. Еще больше синяков красовалось под его одеждой. — ...Ты понимаешь? — Минхо обдумывал, что Хосок должен сделать и сказать, как только доберется до общежития. — Ты делаешь вид, что все в порядке, идешь туда и извиняешься, придумываешь какое-нибудь дурацкое оправдание, например, что ты просто проголодался или устал, или что-нибудь в этом роде. Сделай это правдоподобно. Помни, Хосокки, это наш маленький секрет, понятно? — теперь он ухмылялся. Хосок медленно кивнул, не доверяя ответ своему голосу. «Притворяйся, лги», — повторил он про себя. Они подъехали к общежитию, и Минхо выпихнул Хосока с пассажирского сиденья, прежде чем умчаться. Хосок потратил минуту, чтобы привести себя в порядок, скрывая знакомую хромоту и покрасневшие глаза, прежде чем подняться по лестнице. Он подошел к двери и услышал голоса с другой стороны. — Черт, — подумал он про себя, — будет «весело». Он повернул ключ и толкнул дверь, встречая взгляды троих мужчин. Хосок медленно прошел внутрь, закрыл дверь и бросил сумку в сторону. «Он выглядит ужасно, но, по крайней мере, он спокоен», — подумал Джин. Он сделал мысленную пометку поблагодарить Минхо утром. — Хоби..., — начал Намджун. Хосок вздохнул, прежде чем прервать его. — Где они? Мне нужно извиниться перед ними, — он казался таким подавленным. Намджун продолжил, — о, эм, они в своей комнате вместе с Чимином. Они были очень расстроены, Хоби, но прежде чем ты извинишься перед ними, нам нужно поговорить. Именно этого он и боялся, но знал, что это произойдет. Он слышал голос Минхо в своей голове, говорящий ему придумать какое-нибудь убедительное оправдание. «Я сделаю все, что в моих силах», — подумал он. — Я знаю, что я перешел черту, и я мог бы придумать кучу дерьмовых оправданий, но ни одно из них не оправдало бы то, как я говорил с ними. Мне очень жаль. Я был просто расстроен из-за недосыпа и трудностей в постановке хореографии. — Ты думаешь, мы поверим, что причина только в этом, Хоби? Мы знаем, что ты устал, мы это видим, но есть еще что-то еще, о чем ты нам не говоришь. Что не так, что на самом деле не так? — спросил Намджун. На секунду Хосоку захотелось сломаться и все объяснить, но он не мог, он не мог рисковать, чтобы этот сукин сын причинил боль его мемберам, его братьям. Вместо этого он задал вопрос. Остальные не могли разобрать, что он сказал. — Что такое, Хоби? — спросил Джин. Хосок старался не встречаться с ними взглядом, предпочитая смотреть в пол. — Вы думаете, я достаточно хорош? Все трое посмотрели на него со смесью шока и замешательства. Намджун был первым, кто пришел в себя. — Хоби, почему ты спрашиваешь об этом? Конечно, ты очень хорош. Кто-то сказал тебе что-то? Он не ответил. — Хоби? — спокойно произнес Юнги, заставляя Хосока сосредоточиться на нем. — Я... Я имею в виду, что это не так, не правда ли? Я не могу петь, как ты, Джин, я не могу читать рэп, как вы оба. Я не могу танцевать, как Чимин, Тэ или Чонгук. Что вообще я могу привнести в группу? Из его глаз медленно потекли слезы. Он попытался спрятать лицо, но Джин мягко приподнял его за подбородок, вытирая мокрые дорожки. Намджун был ошеломлен и встревожен, — Хоби, я не знаю, кто тебе это сказал, но ты — все для нас и для группы. Ты потрясающий певец, блестящий рэпер и невероятный танцор! Юнги взглянул на Намджуна и увидел, как испуганно выглядит лидер. — Хоби, как давно ты так себя чувствуешь? Он не ответил, что говорило о том, что прошло уже довольно много времени. — Хоби, посмотри на меня. То, что ты сказал, это неправда, хорошо? Твое место здесь, ты нам нужен. Ты мог бы поговорить с нами... прийти ко мне по этому поводу. Я мог бы помочь тебе, помог бы найти кого-нибудь, с кем можно было бы поговорить. — Я просто напуган. Я не хочу так себя чувствовать, почему я так себя чувствую? Он знал почему, но не мог позволить им узнать об этом. Хосок разрыдался, и Юнги обнял его. — Все в порядке, Хоби, мы поможем тебе, — однако часть Юнги понимала, что это слишком много для них одних, но он хорошо понимал чувства друга, и будь он проклят, если не поможет ему. Хосок рыдал до тех пор, пока у него не осталось сил. Он взглянул на друзей, которые продолжали сидеть рядом с ним. Джин встретился с ним взглядом, — Хоби, может, тебе стоит подумать о том, чтобы поговорить со специалистом? Это может помочь. — Я... я не знаю. Пока нет, но то, что я могу поговорить с вами, ребята, немного помогает ... — сказал он, приподняв уголки губ, словно собираясь улыбнуться. Он не был уверен, кого пытается убедить — себя или их. — Хорошо, Хоби, — сказал Намджун, — все в порядке, ты не должен делать то, чего не хочешь. Иронично, учитывая, что Минхо заставлял его делать то, чего он не хотел, но Хосок понимал, что Намджун имел в виду. — Но можешь поговорить с нами. — Я знаю, — он смахнул слезу. — Думаю, я готов извиниться перед Чонгуком и Тэ, — сказал он с искренностью в глазах, чересчур эмоционально, что они не видели долгое время. С этими словами он направился в комнату макнэ. — Ладно, это было..., — начал Юнги. — Много, я знаю, — продолжил Джин, — но, по крайней мере, сейчас он открывается нам. Может быть, со временем мы сможем заставить его поговорить со специалистом. — Надеюсь, ты прав, — сказал Намджун, но какая-то его часть чувствовала, что Хоби все еще что-то скрывает. Лучше бы он ошибался.