Лишь игра

Ночь была настолько тиха, что собственное дыхание казалось невероятно громким, а скрежет голых веток по крыше создавало неприятное ощущение незащищённости. Осаму думал, что после сырой камеры, мягкую постель он больше не отпустит, однако, за него уже всё решил Морфей. Полная несправедливость, как и собственно обмен свободы на отречение от своих принципов. Если раньше мысли не давали покоя, то сейчас была тишина. Подозрительная тишина. Тишина, которая вечно его напрягает. Спать на новом месте оказалось сложнее, чем он думал. Хотя он и раньше ночевал в отелях, пока выслеживал оборотня или какую-нибудь нимфу, и ничего, спал и в более ужасных условиях. Дазай удручённо перевернулся на другой бок, пытаясь думать о чём-то расслабляющим. К несчастью, в голову залез лишь строгий голос Мори: «Ты меня подвёл…». Охотник рывком сел на кровать. Только голоса совести ему не хватало, как во время. Немного растрёпанный, с замыленным взглядом, Осаму стал шарить по полу в поисках чего-нибудь тёплого. Пол был просто ледяной. На парне были синяя, даже можно сказать голубая рубашка, и такого же цвета штаны по щиколотки. Смотрелся он до безумия мило, и не скажешь, что жестокий охотник на нечисть. Дазай с тихим и неприятным скрипом отворил дверь. Коридор встретил его пугающей темнотой и великолепной мрачностью. С двух сторон его окружала только лишь темнота, такая заманчивая и отталкивающая одновременно. Охотник смешался. Конечно, он был не из робкого десятка, но при нём не было никакого оружия, поэтому если из тьмы вылезет какое-нибудь существо, увы, скорее их встреча закончится весьма неприятным исходом. Шатен аккуратно, стараясь не создавать лишних звуков, побрёл по коридору, параллельно водя рукой по стене, для ориентировки. Штукатурка была холодной, но довольно приятной на ощупь. Хотя, холода ему уже явно хватает. Пройдя ещё два пролёта, Осаму невольно наткнулся рукой на гладкую деревянную раму. Конечно, теперь он мог и дальше продолжить идти, но вот только любопытство было его неотъемлемой частью. Немного отойдя подальше, и пытаясь сфокусировать взгляд, ещё не до конца проснувшийся парень обнаружил одно из самых известный творений Ван Гога. «Звёздная ночь» ярко выделялась из сумрака. Яркие жёлтые краски светили ярко, вызывая улыбку на лице охотника, от осознания, что у такого тёмного вампира такой тонкий вкус в искусстве. Проходя всё дальше и дальше, Дазай узнавал знакомые ему картины: « Японский дух №14», «Большая волна в Канагаве». Но больше всего его поразила картина «Сирень». Женщина с оттенком кожи приближённом к зелёному, с чёрными, как смоль волосами стояла в окружении ярких мазков всех цветов фиолетового. Возможно, Осаму бы и остался ещё поизучать картины, если только не раздавшийся снизу шум. Где то хлопнула оконная рама, и это заставила его продолжить путь, уже не особо обращая внимание на картины. Кухня встретила его довольно дружелюбно. В любом случае, гораздо лучше, тёмных коридоров хоть тем, что здесь был свет. Довольный своим небольшим путешествием, Дазай налил себе стакан воды, параллельно оглядывая маленькую комнатку. Только потом охотник узнал, что это была одна из трёх кухонь в сей огромном доме. Немного успокоив нервы, Осаму уже решил вернуться обратно, как его привлёк небольшой блеск в гостиной. Ведомый уже всеми известный любопытством, парень стал идти на свет. Пред ним предстала огромная картина в золотой раме с тысячей маленьких сапфиров. На ней был изображён сам Накахара, а позади него стояли две женщины и мужчина. Та, что положила руку ему на плечо, была как две капли похожей на маленького вампира. Та же аристократичная бледность, яркие рыжие волосы и тонкие губы. Мужчина рядом с ней улыбался. Он был полной противоположностью Чуи: брюнет с глазами цвета шоколада. Вторая женщина была похожа на мужчину, только глаза были голубые. Сам вампир стоял глыбой. Идеальная осанка, чуть приподнятая голова и осунувшееся лицо. Руки были по бокам, будто пришитые, а глаза смотрели точно в душу. На семейный портрет это было не похоже, в связи с наличием довольно не общепринятым количеством женщин. И только сейчас Дазай заметил схожесть цвета глаз Накахары с сапфирами, что так чудесно дополняли картину.

***

Утро задалось хмурым и пасмурным. Охотник простонав, поднялся и огляделся. Был он в комнате, и это было странно, ведь путь от кухни до неё он не помнил. Кое-как поднявшись, Осаму быстро привёл себя в подобающий вид и спустился. Утром коридор уже не казался таким жутким, каким был ночью и во время приезда. Однако, пройдя два пролёта, как и вчера, картин он не обнаружил. Пустые голые мрачные стены, и штукатурка чуть посыпалась. Немного недоумевая, Дазай спустился. В столовой был Чуя. -Завтрак начинается в восемь, если опоздаешь, то ничего не получишь, -отчитал гостя Накахара и резко встав исчез. Очень гостеприимно. Ровно на другом конце стола, Осаму обнаружил тарелку, приятно дымившуюся и чрезвычайно вкусно пахнущую, и, не ждав больше ни минуты, начал трапезу. После завтрака охотник прошёл в гостиную и замер. Портрета тоже не было, лишь голая стена, не дающая ни намёка на ранее присутствие картины. Может, ему это всё приснилось?