In the dead of winter

То, что вожак всей стае растрепал про чертово «влюбленное мясо», Уолтер узнал ещё до того, как лег в спячку: встретил соплеменника, а тот поведал, дескать, вся стая активно приманимает людей, соблазняет и пытается добиться тех же «удивительных» результатов. Уолтер только посмеялся, рассказывая об этом Роланду, когда они возвращались с Севера: — Не уверен, что это правда подействует. Я думал, мне Лес нашептал, что иди, влюби, вкуснее будет, да сейчас уже не проверишь. Роланд неожиданно отнёсся с странным подозрением, задумался и отреагировал лишь вечером, когда они остановились на привал: — Это слишком жестоко. — Мм? — Уолтер лениво поднял голову с его плеча. Они успели уйти ближе к Югу, и от более теплого климата вендиго постоянно клонило в сон. — Убивать того, кто любит тебя. — А умирать от рук возлюбленного? — резко отозвался Уолтер, каменея, будто в момент теряя всю разнеженую тактильную теплоту. Роланд притянул его ближе и закутал под свою шубу, чтобы ершистый, нервный вендиго не отстранялся от него. То, как остро Уолтер реагировал на упоминание его смерти, начинало напрягать. Роланд даже рассказать ничего не мог, а рассказать было что. Руны пророчили им завершение небольшого совместного путешествия — Роланд уходил дальше на Юг, а Уолтер возвращался в родное Гнездо, поэтому последние несколько дней они находились практически в постоянном контакте. Стрелку не хотелось растрачивать эту возможность полапать Уолтера на посттравматический анализ. С чем он успешно справлялся, пресекая все дурные мысли Уолтера поцелуями, прикосновениями, собой. Его ведь только отпустишь, перестанешь следить — тут же пытается утопиться в своих грязно-вязких мыслях, как в болоте. Стрелок пару раз отпустил вожжи — так теперь страшно отойти на минуту. Вот и приходилось это чудовище гладить, нежить постоянно, на руках таскать, пока Уолтер пытается вывернуться и убедить себя и всех вокруг, что все хорошо. С Роланда уже не выветривался травяной запах вендиго, въелся в волосы — не отмыть. Он не сходил с того страшного вечера, когда Уолтер случайно убил его, а потом вымолил у Леса, выменял у Богов Смерти на одно из собственных сердец. Сам Уолтер (тайком от стража своего спокойствия, Роланд неумолим и отвлекает профессионально) думает, что очень сильно в этом помогла новоявленная связь Роланда с Лесом, появившаяся до убийства: Стрелок начал слышать Его шепот иногда, чаще повторялись приступы неизвестной силы. Теперь же Уолтер подсознательно знал его эмоции даже на далёких расстояниях, как чувствовал эмоции связанных с ним вендиго, и, хотя Роланд не удерживал его больше ни во время секса, ни просто так, чуял новую силу в нем постоянно. Когда Уолтер понял это, он испугался, что Роланд начал превращаться в вендиго, но человечины тому не хотелось, когти не росли и клыки острее не становились. Ничего, кроме связи с Лесом и Уолтером. Ранним, бело-прозрачным утром они снимаются с места и возвращаются на тракт. Уолтер уходит с дороги в лес, чтобы поохотиться, но быстро возвращается, подрезав косулю за ближайшим полем: земли здесь были богатые, дичи было много. Роланд заставляет его вымыть морду от крови, потому что «чумазый ходишь, смотреть страшно, иди в реке умойся, чучело». Вендиго смеётся. Уолтер теперь чувствует, что Роланд не злится, гораздо лучше, не просто подсознанием, а той силой, что дала ему связь с Лесом. Это было настолько волшебным и неожиданным чувством, что, в самый первый раз почувствовав мутнеющее удивление и отголосок мысли «Я жив…?» после страшного ритуала, нечаянно спутал со своими мыслями и опасно покосился на кинжал Роланда. Будто сомневался, что после всего он заслуживал жить. А потом пробило осознание, что мысли чужие, и он мгновенно подлетел к постели Стрелка, прижал его слепо шарящие по простыням руки и негромко, торопливо проговорить: — Тише, тише, ты в безопасности. И больше всего в этот момент он боялся, что Роланд почует от его голоса угрозу, что он будет его бояться. Но Стрелок вздохнул спокойнее, и на короткий момент чужое чувство безопасности ударило с такой силой по натянутым нервам, что Уолтер начал задыхаться. Потом чужие эмоции пропали: Роланд потерял сознание. Теперь Уолтер дышал этими эмоциями, как наркотиком: жадно, не в силах насытиться и убедить себя, что это будет продолжаться столь долго, что он успеет привыкнуть и перестанет отличать свои мысли от чужих. Сейчас он до одури боялся, что с расстоянием связь ослабнет. Он бы с радостью осел вместе с Роландом в каком-нибудь заброшенном доме ещё на несколько сезонов, но им пора было расходиться, чтобы заняться делами, накопившимися за это время дома. Он бы не пошел на это, каждый раз с таким трудом заставляя себя оторваться от Роланда, не смог бы, если бы Стрелок не взял его руки в свои, бесстрашно огладив тонкие костлявые нечеловеческие пальцы и острые когти и сказав — негромко, неумолимо, как смерть: — Мы должны будем пойти разными дорогами. — Разве ты не понимаешь, что я не могу потерять тебя ещё раз? — сдавлено выдавил из себя Уолтер, а потом тряхнул головой и кивнул, соглашаясь. Так, видимо, надо было. С некоторых пор Роланд знал больше него. *** В следующий раз они встретились на Востоке на берегу. Уолтер уходил до Гнезда Северных вендиго, и через несколько дней Роланд почувствовал, что им нужно встретиться. Уолтер шептал ему дни напролет поверх всех мыслей: «Роланд, Роланд, Роланд, иди ко мне, на Восток, на Восток, да, верно, иди ко мне, иди же ко мне». Баловался с их связью, приходя ночью мысленным образом, тихо напевая песни, когда Роланд был в дороге, смеялся в голове, как будто стоял за спиной. Стрелок добрался до каменных берегов в кратчайшие сроки и нашел вендиго в продуваемых соленым ветром руинах на утесе. Вендиго явно тоже пришел только недавно, а ещё — удивительно — был ранен. — Чужак зацепил, — поморщился он, смазывая из-под расходящейся раны кровь. Бок ему распороли сильно, опасно, потому что единственное сердце Уолтера билось в непосредственной близости. Он хрипло дышал, и глаза его сверкали мутноватый блеском — работала регенерация. Роланд, встревоженный его состоянием, весь вечер провел рядом на ногах, но лучше вендиго стало только когда Стрелок почти насильно напоил его своей кровью. — Я ходил к ним узнавать про «влюбленное мясо», и у них тоже ни одной жертвы. Вендиго не могут убить влюбленного человека, просто не хотят. До определенного момента, — вендиго ходил из угла в угол, как тигр, все еще бледный, с глубокими темными пятнами под глазами. — Голод после спячки, — кивнул Стрелок. — Это получается как-будто случайно, — Уолтер нервно зарывается руками в волосы, — их зовёт туда Лес и они приходят на смерть. Но не умирают. — Он и делает это специально, — Роланд покачал головой. Вендиго поднял на него подозрительный взгляд: — Что ты знаешь? — Это с самого начала было запланировано, — сказал Роланд, но слова то были не его, — все это. Мы стали первым экспериментом. Он прислушался к голосу внутри себя и поправился: — Первым удачным экспериментом. Вендиго смотрел на него нечитаемым взглядом пару секунд, а потом мгновенно подлетел вплотную, прижался лбом ко лбу: — Покажи мне, я не понимаю, покажи. Покажи. Мне… Да что ж такое?! — он разозленно отшатнулся и сжал руки в кулаки. — Это не честно, мне нужно знать. Роланд утомленно опустился на землю. Замутило и начала болеть голова. Он молчал, пока вендиго не успокоился, почему-то очень огорченный тем, что ему Лес ничего не сказал. — Ты тоже что-то узнал, — Уолтер наконец пришел в себя и сел напротив, лихорадочно перебирая амулеты на шее, — ну, кроме того, что Он рассказал тебе сейчас. Роланд сильно зажмурился и помотал головой. Боль муторно расходилась под затылок и по хребту. — Да, насчет связи с Лесом. Я нашел еще пару человек, которые слышат Его и у которых проявляются силы. Они еще… Их еще не убивали их вендиго. — Но они все равно останутся живы, — Уолтер вцепился ему в плечо, — я не смог никому рассказать про то, что… Про то, что убил тебя, понимаешь? Раньше не хотел, боялся, но мои ли это были желания? Что это такое вообще, Роланд? Стрелок покачал головой. Еще не время. — Мы можем найти ответ в Ключевых землях, — сказал вендиго, умываясь следующим утром на камнях в холодной соленой воде. — Вендиго не могут туда ходить. И почему именно в Ключевых землях? — слегка удивленно отозвался Роланд. — Потому что они Ключевые. Никогда не задумывался, почему они так называются? Вот и я не задумывался. Кстати, ты не все новости, что мы пропустили, собрал, — нараспев рассмеялся Уолтер, — Лес увеличился почти на весь континент. Ключевые земли теперь тоже охотничьи территории… Были бы, если бы мои соплеменники не были также, как я, сбиты с толку фокусами Леса. Он злился. Придется постараться, чтобы вымыть из него эту злость, а еще тоску от разлуки, легкое дикое бешенство в глубине зрачков, вытрахать и вылюбить, и тогда от его всегда твердо-каменного вендиго перестанет тянуть непонимающим страхом. — Перейдем горы сверху? Там сейчас достаточно спокойный перевал, — предложил Роланд, когда они разложили вещи на временной стоянке и разожгли костер. — Нет, у нас еще дела в середине континента, — безэмоционально отозвался Уолтер, свернувшись у него под боком и грея ладони под одеждой. — Зачем нам туда? Вендиго упрямо спрятал лицо у него в плече и хрипло, бархатно профырчал: — У тебя свои секреты — у меня свои. — Я все еще знаю, о чем ты думаешь, — хмыкнул Роланд. поглаживая, как кота, его загривок под отросшими волосами. Вендиго мигом вывернулся, отскочил, но не серьезно: Роланд действительно знал его мысли, но только примерно, вот, например, сейчас Уолтер соскучился и провоцировал его. — Иди ко мне, — Роланд протянул руки. Он знал, что Уолтер пойдет. Вендиго горделиво фыркнул и скрестил руки на груди, но уже через несколько секунд прильнул, прижался всем телом и крепко поцеловал. Через час Уолтер ароматно пах травами, Роландом и сексом. Ни капли страха — Роланд был доволен собой. *** Роланд понял, куда они идут, когда узнал пустой и тревожный участок Леса близь старой разоренной деревни. Он пробирался здесь, когда приходил в виндижье Гнездо к Уолтеру, и тут же напрягся, подтянул поближе ружье и тревожно огляделся. — Уолтер? Ты хочешь заглянуть в свое Логово? — Было бы неплохо, — вендиго казался поспокойнее и явно чувствовал себя увереннее, — но нет. Тут просто безопасная тропа. — Для людей? — уточнил Стрелок. Чаща сгущалась и начинала давить темной тяжестью. Звуки Леса усилились. Уолтер хмыкнул: — Нет. Они остановились через какое-то время, и Уолтер ушел на ночь, приказав не спать и беречься, а потом вернулся с большой сумкой на плече, и Роланд не стал спрашивать о ее содержимом. От Уолтер пахло подозрением и страхом, будто он боялся рассказать что-то. Поэтому Стрелок не стал выпытывать. Они долго шли в тишине, и в какой-то момент Роланд наитием уловил чужое присутствие. Как будто кто-то смотрел на него со спины и едва ли ни целился ружьём. Стрелок крутанулся на месте, вскидывая дробовик, но за спиной никого не было. Он рассерженно руганулся и молниеносно утянул вендиго за огромный сугроб. — Мы здесь не одни. — Роланд? Ощущение чужого присутствия не пропадало. Роланд чутко прислушивался, не раздадутся ли шаги, но преследователь, видимо, понял, что был обнаружен. Но он все ещё был здесь. Чувство, будто за ними наблюдают, не пропадало. Это могло означать, что преследователей несколько, и они подбираются с двух сторон. Роланд в панике осматривал Лес, но никого не видел, даже движения. Поэтому он прикрыл глаза и положился на чутье. Оно должно подсказать, с какой стороны опасность. Он стоял так, прикрывая спиной Уолтера, и два любопытных взгляда сверлили их сзади и спереди, а потом они начали стремительно делиться, окружая со всех сторон. По хребту ударило холодом. Засада. Роланд распахнул глаза и отшатнулся: Уолтер как раз схватил его за плечи и тряс, что-то крича, но слова не пробивались сквозь гул в ушах. Ружье рванули из рук и по лицу прилетела звонкая пощечина. — Роланд! Прийди в себя, здесь никого нет! — Встань ко мне за спину и не высовывайся! — рявкнул Стрелок, перехватывая его руки, и, но в это момент Уолтер резко рванул на него и обхватил за шею. — Тише… Тише, это Лес пугает тебя, успокойся… Сознание прояснилось. По коже скользнул изжелта-белый камень на верёвочке — один из оберегов Уолтера. Он был холодный, но по мере того, как Роланд приходил в себя, нагрелся и перестал ощущаться на коже. Стрелок осмотрелся вокруг, потом медленно убрал ружье и наконец посмотрел на напряжённого вендиго. — Все? — неловко спросил тот. Роланд кивнул, и Уолтер передёрнул плечами. — Забыл, как Лес влияет на вас. Думал, раз ты теперь тоже с Ним общаешься, все будет хорошо. — Мы не общаемся, — огрызнулся Роланд. Его сбила с толку внезапная «атака», и разум требовал битвы. — Я без понятия, что Он делает через меня, я это не контролирую. — Все, что Он ни делает, делается во имя Судьбы, — напевным речетативом отозвался Уолтер и медленно вернулся на тропу. Амулет был сильный. В этот раз они победили. *** Уолтер уже успел пожалеть, что привел Роланда с собой. Алтарь в центре Леса был сильнейшим, Стрелка могло задеть во время ритуала или отдачей потом, но поворачивать было поздно. Можно было только оставить Роланда неподалеку, навешав на него амулетов, предупредив о силе, к которой он хотел обратиться: — Ничего не бойся, здесь ты в безопасности. И жди меня, обязательно жди меня. Роланд кивнул и сел в центр нарисованного Уолтером защитного круга на земле. Вендиго расстарался: он перевесил почти все амулеты на Роланда, на пентаграмме руны переплел вязью на 4 дюйма, заклятья шептал полтора часа. Потом рядом вился и сам пробиться никак не мог, только по краю щита ладонью провел и отступил в чащу. Недалеко идти было, да шел он медленно, как будто на охоте загонял дичь, а не нес жертву на алтарный камень. Когда вендиго наконец вышел на небольшое, выжженное зимой и летом местечко, будто защищенное сверху крышей от снега и листьев, ребенок в сумке зашевелился и начал негромко вякать. Камень, который никогда не отмывали от крови, фонил такой сильной энергией, что на зубах скрипело. Уолтер уложил сумку на снег и быстро расставил свечи, чиркнул по собственной руке ножом Роланда и окропил алтарь мертвой кровью. Лес зашуршал вопросительно и хлестнул по обонянию терпкой полынной горечью. Уолтер расслабил крепкую шнуровку на сумке, и ребенок разразился громким криком. Он явно успел замерзнуть и испугаться. В Гнезде-то его усыпили травами, когда готовили к рядовому обряду, и убили бы в тот же вечер у костров во славу Богам, а Уолтер его выпросил у вожака в обмен на информацию о вендиго Севера. Теперь у него не было тех трав и желания возиться с жертвой. — Перестань дышать. Крик оборвался. Пока Уолтер переносил сумку на камень, ребенок бессильно раскрывал рот и закатывал глаза. На последнем судорожном движении Уолтер почти выронил легкий куль и пришлось вонзить сквозь тонкое одеяло когти. Они вошли легко, как в мягкий свежий хлеб, сквозь белое одеяльце начала проступать кровь. Уолтер, уже нырнувший в свой колдовской транс, покачал мертвого ребенка на руках, будто бы успокаивая, и осторожно уложил на алтарь. Тут же поднялся ветер и перед глазами нависла черная пелена. Уолтер рухнул на колени и оперся руками в алтарный камень, испачкав ладони в засохшей крови. Лес рычал и давил мощью так, что Уолтера прижало к земле и не давало подняться. Вендиго застонал, опираясь на руки, приподнялся на несколько дюймов, но тут же рухнул вниз. Ветер шумел до визга, и в этой какофонии Уолтеру слышался плач ребенка, испуганный голос Роланда, бесконечные последние крики его жертв. Все это смешалось, и он едва ли вспомнил, зачем вообще пришел. Скорее Лес, забравшись в его голову, ответил на невысказанный вопрос. ты почувствовал это тогда не до конца. связь ослабла в городе Уолтер задохнулся, когда перед глазами встали картины из Гилеада. Они действительно пришли с миром, вожак тогда сменился и они попытались… Лес направил стаю в стан врага, а потом внезапно голос его затих, и инстинкты приказали резать Стрелков без разбору. Уолтер тоже сходил с ума. Пока не добрался до Роланда. И не смог убить. Он снова не задал вопрос, но Лес ответил. из-за него. для тебя дело всегда было только в нем В неясном голосе в голове будто прозвучала угроза. Уолтер смог вскинуть голову и заметить, как вихрь силы ушел в чащу — туда, где он оставил Стрелка. Вендиго отчаянно и бессильно захрипел и подтянулся на руках, отползая от камня. Лес будто заботливо и мягко надавил сверху, не давая двинуться, издевательски и жестоко выл, как дикий зверь, постепенно ослабевая. Как будто был уже далеко, там, где защищенный всеми доступными силами, остался Роланд. ты хотел почувствовать — чувствуй. рядом, но не дотянуться. и защитить не выйдет Уолтер всхлипнул и с трудом встал на колени. Его чуть не завалило на бок, а потом придавило сверху так, что спина захрустела. — Пусти… меня к нему! Немедленно! Напор будто чуть стих, вендиго смог подняться на ноги, но одновременно в глубине леса сверкнуло холодным иссиня-белым светом и что-то взорвалось. Он не успел испугаться, как тут же в откат вдарило таким сгустком силы, что Уолтера отбросило к деревьям, и изо рта и глаз потекла кровь. Он вскрикнул, ударившись хребтом, и свернулся калачиком, закрывая глаза и уши от бесконечного звона. Перед закрытыми глазами мелькали алые искры. Он не знал, что случилось с Роландом, не мог даже дотянуться до него их связью, потому что его мысли Лес ворошил, как старые тряпки, вперемешку вытаскивая наверх воспоминания о прошлой жизни, Охоте и Стрелке. В какой-то момент всего этого стало так много, что Уолтер потерялся в собственном разуме, и ему казалось, что в каждом из фрагментов его памяти он живет здесь и сейчас. Лес перерыл его мысли мгновенно, но вендиго казалось, что прошли десятилетия. Когда в голове стало тихо, он оглушено встряхнул волосами. Зрение прояснялось долго, он успел встать на ноги, оперевшись о ствол дерева и добрести до пустого алтаря. Даже одеяльца не осталось, только свежие потеки крови да горящие свечи, не затухшие на ветру. Уолтер всхлипнул и, зажимая ноющее плечо, побрел по тропинке обратно. Он пытался идти быстрее, но ноги не слушались и голова болела все больше и больше. В конце концов вендиго учуял легкий запах трав и, зажмурившись, пошел по нему, и когда приблизился вплотную — открыл глаза. Поляна была пуста. Их вещи, оружие Роланда и немного поврежденный защитный круг были на месте, но сам Стрелок пропал. Уолтер сжался, хриплым голосом позвав: — Роланд…? Тишина. Вендиго истерично задрожал, неосознанно вцепляясь когтями в свои плечи и раздирая до крови. — Роланд, где ты! Глаза заслезились. Он подошел к кругу и увидел, что граница нарушена четким выжженным клином, идущим от тропинки к центру. Слой снега там стаял до земли. Вендиго сполз на снег, в груди как будто жгло огнем и он не мог вдохнуть. От боли перед глазами снова начало темнеть. Лесу показалось мало его жертвы, и Он забрал Роланда? Уолтер понял, что оставил кинжал у алтаря, но встать и пойти за ним не было сил. Он стоял на коленях перед кругом, и истлевшие камни-амулеты напоминали жирные точки на снегу. Ничего больше не имело смысла, ни новая информация, ни их поход за неизвестным, ничего. По щекам холодно и остро скатилось влажное. За спиной громко хрустнул снег. Уолтер обернулся и вскрикнул, не узнав темный силуэт, выступивший из чащи. Глаза Роланда горели глубоким синим огнем. *** Стрелок нес его на руках по снегу, и метель не сбивала его шаг, будто Роланд не чувствовал ни холода, ни ветра. Уолтер давно начал дрожать то ли от температуры, то ли от потери сил, и смог только спрятать руки под шубой Роланда: жарило от него, как от печки, нездоровым, больным теплом. Уолтер неловко пытался чаровать, исцелить, но магия сорвалась с пальцев, будто оборванные нитки, и вендиго бессильно всхлипнул. — Роланд, — хрипло позвал он, цепляясь за мех, — Роланд, что происходит? Он был слаб настолько, что не мог позвать Стрелка мысленно, на телепатический канал не хватало ресурсов. Но Роланд услышал шепот, и опустил вниз синие глаза, и рот его не был открыт, но Уолтер слышал его голос в своей голове: — Все хорошо, скоро будем в безопасности. Спи. И Уолтер закрыл глаза и спрятал лицо в шерсти на шубе, а когда проснулся, снег за окном маленького одинокого домика начал таять. Жарко, как ни странно, не было. Уолтер недоверчиво косился на зелёные проплешины на деревьях, осторожно ступал в холодную воду на земле и пугался — Роланд чувствовал — что с ним самим ничего не происходило. Температура должна была разрушить его тело и магию, разорвать связь с Богами и Лесом, но оставшееся сердце билось без перебоев, и тело чувствовало себя превосходно. Уолтер не превращался в человека, но и вендиго он больше не был. Как и Роланд не был человеком. На сей раз Уолтер почти не выходил из дома, глухо кашлял и долго спал. Роланд отлучался за дичью и целебными травами, о которых ему рассказывал Уолтер, возвращаясь, целовал сонного, встрепанного вендиго и вручал кусок сырого мяса. Ел Уолтер много, больше, чем обычно. Спокойно и привычно ел сырое, боясь признаваться, как его манит запах жареного мяса. Восстанавливал силы, и вскоре начал проситься на охоту. Роланд отпустил не сразу, но когда Уолтер вышел наконец в Лес, оставляя за спиной их маленький дом и нервного Стрелка, он тут же пожалел, что просился. В Лесу обновление чувствовалось ещё сильнее. Уолтер растерянно сел и коснулся ладонью тонкой, но отчаянно-зеленой травы, а потом скинул полушубок, в котором было жарко. Темный мех лег на мокрую землю. В этом новом Лесу странно соседствовали трава и огромные сугробы, оставшиеся в низинах и под деревьями. Будто температуры не было, а было нечто, поддерживаемое магией Леса — новое и старое вместе. Уолтер учуял дичь, кабана, кажется, и этого было достаточно для разминки. Он пошел по следу, стараясь держаться поближе к снегу, но все равно вскоре испачкал ботинки в липкой темной грязи. Она глушила звук шагов, но когда он поднимал ногу, капли срывались обратно. Оглушительно для охоты. Снег так не делал. Уолтер ворчливо зашипел, проходя кругом и приноравливаясь, а после затаился, почуяв дичь. Он подобрался весь, дрожа от нетерпения, и в нужный момент кинулся вперёд, проминая заросли, вцепляясь кабану в бок. Тот оказался ловче, чем предполагал вендиго, и тут же вырвался, пускаясь наутёк. Уолтер только довольно всхрапнул и кинулся следом, чувствуя, как зрение сужается до цели впереди. Настоящая эйфория от охоты подстегнула его, и он совсем не почувствовал, как заскользил на влажной грязи и кубарем полетел на землю. Кабан предсказуемо ушел. Уолтер разозленно отряхнул намокшую нижнюю рубашку, размазывая по ней грязь, пометался между деревьев, нашел достаточно большой сугроб и зарылся в него, остужаясь. А потом уверенно, с первого раза, чувствуя, как сила наполняет его и что он все делает правильно, обратился разумом к Роланду: «У меня небольшие проблемы, иди ко мне и помоги мне.» Роланд, бархатно рассмеявшийся в их маленьком домике, прихватил нож и повесил на плечо ружье. «Не все же сразу, Уолтер. Я тоже не знаю, как охотиться и жить в этом Лесу.» «Иди ко мне, Роланд, » — отрезал тот и затих. Роланд усмехнулся и двинулся туда, где был его вендиго. Уолтер успел забраться в чащу, где снега было почти так же много, как раньше. Роланд пожалел было, что не взял с собой шубу, но потом понял, что не чувствует холода. Снег ощущался влагой на пальцах, не более, при том, что не таял. Роланд вынырнул в небольшое ущелье, и на том конце в подлеске увидел устроившегося в корнях темного замёрзшего дерева, как принца из злой сказки, Уолтера. Вендиго, видимо, стало совсем жарко, поэтому он снял нижнюю рубашку, и сидел, белокожий и тонкий, манил и пугал тем, кем являлся. Кем они оба теперь являлись. «Иди ко мне, Роланд.» Роланд, спотыкаясь о огромные сугробы, рванулся к темному подлеску.