***
— Надеюсь, кто-нибудь записал номер этого автобуса? — первым делом прохрипела Белла, придя в себя на явно больничной койке. — Фургона, который, кстати, остался без водителя, — резко поправил ее Чарли, вдруг нависший над Беллой, загородив тем самым свет слишком уж яркой лампы. — Пап? — сипло сказала Белла и медленно села. Тут из-за занавески, слева от нее, раздался голос Тайлера Кроули, который стал торопливо говорить: — Прости, Белла! Я и впрямь не хотел!.. — Попрощайся с правами, — холодно сказал Чарли и немного сильнее, чем нужно, задвинул занавеску назад, скрывая за ней что-то бормочущего парня. Наверное, еще какие-то извинения, но Белла не могла разобрать из-за шума в ушах и попыток вспомнить, что, мать его, произошло. «Помню, писала конспект по шаманству… Помню… Бл*ть! Фургон и гребаный Эдвард «супермен» Каллен!» — лихорадочно размышляла Белла, только сейчас вспомнив, что попала под машину, но самое главное, что Седрик, дубль два, остановил машину своей чертовой рукой, сделав весьма видимую вмятину на тачке! — Как Эдвард? — для проформы спросила она, подозревая, что нихрена этому клону не сделалось. И была права. Почти. Едва она успела закончить вопрос, ее нос, как по часам, зачесался, знаменуя подход Эдди-боя, но когда Белла повернула голову, в двери вошел отнюдь не он. Но такой же потрясный на вид мужчинка. И такой же ароматный. «У них что, одна бочка парфюма на всех?» — недовольно подумала Белла, следя взглядом за подходом к ним этого светловолосого экземпляра, явно калленского происхождения. — Здравствуй, Изабелла, — сказал «мужчинка», поравнявшись с ее кроватью и достав фонарик. — Я — доктор Каллен. Слышал, вы попали в историю?.. — Значит, вы и есть приемный отец и сводник, — вдруг ляпнула Белла, вспомнив, как Джесс описывала местного подбирателя из модельных агентств «симпатишных» сирот. На миг в палате повисла тишина. Чарли смутился, Тайлер за занавеской сдавленно хихикнул, вероятно, тоже помня, как Стенли так обзывала доктора Каллена, а идеальная бровь «сводника» лишь приподнялась. В его золотых глазах мелькнуло веселье, а губы слегка дрогнули в улыбке, но он быстро с ней справился и уже профессиональным голосом спросил: — Как ты себя чувствуешь? — Как будто я играла в баскетбол и отбивала мячи головой, — пробормотала Белла, радуясь, что никто не заострил внимание на глупости, которая непроизвольно вылетела из ее рта. Доктор усмехнулся. — Ясно, — сказал он и наконец прекратил светить своим фонариком ей в глаза и трогать ее голову своими ледяными руками. Слишком холодными. Будто он только что вынул их из ведерка со льдом. «Еще одна галочка в списке странностей семьи Калленов и подтверждение их неестественной природы», — подметила Белла, пристально смотря на доктора. Как ни странно, рядом с ним ее новая «аллергия» не бушевала столь сильно, ограничившись лишь чесоткой в носу. — Ну, сотрясения, к счастью, у вас нет, мисс Свон, — сказал доктор Каллен, записывая что-то в блокнот. — Так что вы можете отправляться домой. Я выпишу обезболивающее, чтобы унять головную боль, хорошо? Белла соскочила с койки, на миг почувствовав головокружение, и тихо пробурчала: — Лучше своему сыну его выпишите. Вместе с антидепрессантами и нейролептиками. Они ему явно нужны, судя по вечно кислой мине и перепадам настроения. — Белла!.. — одернул ее Чарли и, извинившись перед доктором, повел ее на выход из палаты, пока из рта дочери не вылетело еще что-нибудь смущающее его лично и всех окружающих в частности. Хотя что такого?.. Она же правду сказала! Вот и будь после этого честной девушкой! Фи!***
Идти ночью черт знает куда одной идея — отстой, но не для Беллы Свон, бывшей некогда Гарриет Поттер. К тому же… Вдруг ее четырехногого «визитера» кто еще нашел?.. Не порядок. К счастью, поисковой кулон состряпать удалось как надо после нескольких неудачных попыток (в ходе которых была взорвана лампа, она чуть без бровей не осталась, да ребра и спина все еще ноют после пары полетов в стену, но да, кулон Белла сделала. Сарказм был ясно слышен, верно?), а клок черной шерсти, найденный ею ранее в кустах, помог уточнить, какого именно зверя она ищет. Карта Форкса и прилегающих к нему лесов так же нашлась в барахле отца. — Ну и где ты, пушистый? — бормотала Белла, стоя над своим столом поздно вечером, и держала кулон с примотанным кусочком меха над разложенной картой. Если честно, она не знала, отчего этот дурацкий волк запал ей в душу. Может, это просто мутант какой, Мерлина ради!.. Но чутье подсказывало, что, как и Каллены, этот зверь не такой уж и простой, но самое главное, ему нужна ее помощь. А так как ее комплекс героя и спасителя обострился, вероятно, в связи с вновь омолодившейся тушкой, Белла не могла пройти мимо. Тут кулон упал на определенную точку, где-то на окраине резервации Ла-Пуш, судя по всему, недалеко от пляжа, и Белла, с трудом удержавшись от победного возгласа, свернула карту и, прихватив поисковой кулон, тихо спустилась вниз. Она потихоньку проскользнула мимо спящего перед телевизором отца, выйдя на улицу, залезла в грузовик и, мысленно похвалив себя за руны тишины, которые додумалась нарисовать на обратной стороне крышки капота, завела мотор.***
До пляжа она добралась удивительно быстро. Там был дубак, что хоть плачь, но упрямство и уже чисто спортивный интерес гнали ее вперед. И даже мысль, что она ошиблась, и это просто зверь, ее не останавливала. Просто хотелось уже посмотреть поближе на ночного гостя, вот и все. — И где ты? — воскликнула Белла, стоя посреди пролеска, куда ее привел кулон после того, как она еще раз сверилась с картой. Тут было темно, и даже фонарик с трудом помогал, холодно и уныло. Она развела руками и, еще раз осмотрев местность, подсвечивая себе фонариком, хотела было уже свалить, думая, что зря все это затеяла и нарвалась, может быть, на наказание от Чарли, если вдруг тот проснулся и понял, что ее нет, но тут Белла услышала за спиной тяжелое дыхание и, медленно повернувшись, увидела его. Огромного, косматого и впрямь волка, который удивительно тихо для своего размера подобрался к ней сзади. Он был еще больше, чем Белла предполагала, даже выше нее ростом и такой же черный, как небо над ними. Но самым главным были его глаза, которые на самом деле были скорее карими, чем желтыми, как ей показалось в первый раз, вполне разумные глаза, кстати, настороженные и жутко уставшие. А еще напуганные. — Да ты не зверь, да? — поразительно спокойно сказала Белла и сделала небольшой шаг вперед. Волк рыкнул, но как-то замученно, и выпадов не делал, не скалился, а лишь смотрел, что еще больше убеждало девушку в ее догадке, что зверушка-то необычная. Более того, она наконец поняла, почему ей так казалось и кого волк напоминал. Сириуса. Ее крестного, а точнее, его собачье обличие. Тот, конечно, выглядел как животное, когда перекидывался в «Бродягу», но в то же время, как часть повадок собаки передалось и его человеческому я, часть человеческих отражалось в зверином облике. Взгляд, например, или наклон головы. Маленькие штришки, которые мало кто мог бы подметить, но Белла была не простой девочкой и хорошо шарила в неестественных штуках. Поэтому она присела на корточки и вновь сказала: — Ты не бойся. Если я права, и ты и впрямь не просто зверек, махни головой, и я тебе помогу. Тебе ведь нужна помощь, а? Волк переступил с лапы на лапу и… кивнул. Белла улыбнулась, мысленно поздравив себя с тем, что глюки и прочие психологические проблемы, помимо тех, что у нее уже были, ее не посетили, положила медленно фонарик на землю и выпрямилась. — Ты — человек али просто очень умный и необычно разумный лохматый? Кивни раз, если первое, и два раза, если второе, — сказала она, выставив перед собой руки, чтобы показать, что безобидна, и как можно незаметнее и медленнее сделала шаг к волку. Зверь как-то странно хрюкнул и кивнул один раз. — Ты надо мной смеешься, что ли? — хмуро спросила Белла, предположив, что этот хрюк был эквивалентом волчьего смешка. Волчара опять кивнул и лег на живот, кажется, больше не считая ее опасностью. Белла закатила глаза, опустила руки и, уткнув их в боки, саркастично сказала: — Ха-ха. Я нашла волка-комедианта. Но зверю, кажись, больше не было смешно. Он опустил свою тяжелую голову на лапы и печально на нее посмотрел. — Прости, пушистый, — тихо сказала Белла и, подойдя уже совсем близко, подняла руку. — Можно?.. Тяжкий вздох был ей единственным ответом. Девушка сочувственно посмотрела на худые бока волка и на него самого настолько, насколько позволяла луна и слабый свет фонаря, который так и остался валяться за ее спиной, и, положив руку ему на голову, произнесла: — Ты худой такой… Че, кролики в лесу кончились?.. Или ты не привык сырой пищей питаться? Белла подозревала, что второе. Если это и впрямь перевертыш, то даже в зверином теле они не всегда любят сырое и кровавое мясо, даже если их инстинкты велят питаться этим. — Облик человеческий принимать умеешь? Или застрял так?.. — вновь спросила Белла, поглаживая косматую голову. Волк грустно заскулил, что явно указывало на то, что нифига он не может. — Ладно, красавчик, — ободряюще сказала Белла, похлопав голову волка, и уверенно добавила: — Сейчас все поправим. Хвост зверя тут же залупил по лесной подстилке, а большие глазища с надеждой посмотрели на нее. Девушка села перед ним и наставительно стала повторять слова, которые долгие годы назад ей втолковывал Сириус, когда она попросила об уроках анимагии. — Закрой глаза, сделай глубокий вдох и представь, как твой мех исчезает, как и хвост. Тело приобретает знакомые черты… — монотонно начала говорить Белла, наглядно став демонстрировать свои же слова и чувствуя, что они здесь надолго.