Я не гребаный мальчик-который-не-мальчик-и-который-не-выжил, я теперь... Черт! или Сумерки. Сага. Новое приключение

Белла сидела в своем полюбившемся кресле в Тадже и, закусив губу, смотрела, как перед ней расхаживает Джейкоб. Туда-сюда. Туда-сюда. После того, как Блэк приволок ее сюда, и она рассказала ему ту же историю, что и Леа, в гараже повисла тишина. Он ничего не спрашивал, не смотрел на нее, но и уйти не давал. Только ходил, ходил и ходил. Лучше бы уж начал кричать, что она ему не доверяет, ругался бы или даже выразил ужас и отвращение, что ему в родственные души досталась ведьма, но не это гребаное молчание! — Может, ты уже что-нибудь скажешь? — не выдержала наконец Белла, сжав кулаки у себя на коленях. — Или хотя бы отпусти меня домой. Мне надо… — Папа уже позвонил Чарли, — коротко сказал Джейкоб, и сделав еще один круг, вдруг остановился и присел перед ней. Он положил свои ладони поверх ее стиснутых кулачков и с болью в голосе сказал: — Почему ты мне не сказала раньше?.. Думаешь, я бы тебя возненавидел? Господи, Белла! Я же сам, обращаясь волком, едва немного понервничаю, так почему… — Сравнил, — горько сказала Белла и покачала головой. — Ты защитник людей от вампиров, которые их убивают, а я… Тут девушка замолчала, а перед ее глазами на миг пронеслось искаженное лицо Фила, дергающееся тело той блондинистой вампирши, ноги, оставшиеся от клыкастого, которого она развеяла, изуродованный Алек, такой же потрепанный Джеймс… Лица тех Пожирателей, которые было уже стерлись из ее памяти, которых она убила. А еще Рене. Ее бедная мама, которую при всех своих способностях Белла так и не смогла спасти. Но если за то, что мать спасти не смогла, ей было обидно и печально, то за остальное… Ни черта. Ей не было жаль за то, что она с ними сделала. Ни вампиров, ни Пожирателей, ни… Фила. Ни-ко-го. Делает ли это ее чудовищем?.. Может быть, даже несмотря на то, что почти все, кого она когда-либо убивала, это заслужили, но… Джейкоб может и не обрадоваться, что в родственные души ему попалась убийца. Ведь Фил, как ни крути, не был монстром. Скорее уж, трусом, моральным слабаком и придурком, но он был человеком. И она его убила. Запытала до смерти. Да, это был нервный срыв от многомесячного стресса, но… Он мертв. «Так не говори ему», — прошипел в глубине ее души шипящий голос, в котором Белла с содроганием узнала баритон Риддла. Но глядя в темные глаза Джейка, который столь преданно и болезненно смотрел на нее, Белла думала… …сможет ли всю жизнь лгать?… Зная ее удачу, это непременно всплывет, и все. Конец ее счастливой жизни. — Джейк, я могу людей убивать, боль им причинить, — честно сказала Белла, смотря на любимое лицо, наблюдая за его реакцией. — Может, для тебя это будет мало значить, но я вампиршу одну пытала… Магией. Буквально вчера. И убила парочку. И… Джейкоб, поднявший бровь, усмехнулся. — Думаешь, я буду ненавидеть тебя из-за пары пиявок? — неверяще спросил он, а потом издал смешок. — Да я тобой горжусь! Белла любяще покачала головой. — Да уж, — мрачно сказала она. — Одного убила, и одного покалечила, и теперь из-за этого на меня, наверняка, будет охотиться огромный королевский клан вампиров. Самых древних из них, среди которых также много обладателей специфических способностей. Мной не гордиться надо, а бежать от меня. Слишком уж много неприятностей притягиваю… Джейкоб пару минут помолчал, а потом спокойно сказал: — Это все понятно. С вампирами разберемся. С твоей способностью притягивать к себе неприятности я уже смирился, — тут он на миг замолчал и настойчиво добавил: — Но почему ты не сказала мне, что ты… ведьма, я все еще не понимаю… Неужели ты так мало в меня веришь? И думаешь, что я начну на тебя охоту? Или думала, что… Что? Что ты думала? — Я хотела сказать, — выпалила Белла и, сделав вдох, тихо добавила: — Но… Я… Сначала от нее было больше вреда, чем пользы. Сначала я хотела и сама с этим разобраться, да и мы тогда только начинали вновь общаться, а потом... Когда с моей матерью случился несчастный случай, я пыталась ей помочь. Снова и снова. Но ничего не смогла сделать. Поэтому я решила, что от этой магии мало толку, и вернувшись в Форкс, просто игнорировала все это. Подавляла ее… — Но судя по тому, что видела Леа, ты, скорее, тренировалась… И значит, у тебя ничего не вышло, — уверенно сказал Джейкоб, терпеливо ожидая, когда девушка выговорится. Белла печально усмехнулась и покачала головой. — Нет, — устало сказала она. — Ведь… Магия — это как гелий. А я была как тот шарик, который вовремя забыли перестать накачивать им. Я… Джейкоб нахмурился и ласково провел рукой по ее щеке, настойчиво ловя ее взгляд. — Эй, детка, что случилось? — успокаивающе сказал он. — Ты не пострадала? — Не я, — скривившись, сказала Белла, и утомленно опустив плечи, она наклонилась вперед. Девушка коснулась пересохшими губами горячего лба и тихо добавила: — А ты. Я причинила тебе боль, потеряв контроль… — Когда?.. — начал было недоуменно Блэк, а потом еле слышно выдохнул: — Тогда в лесу… Но я думал… — Что я пыталась и впрямь разорвать отпечаток? — без обиды спросила Белла. Она и впрямь не обижалась, да и зачем?.. Брюнетка вздохнула, когда он промолчал. — Нет, я не пыталась, — продолжила она. — Но моя магия подумала иначе и инстинктивно набросилась на твой разум, когда я невольно подняла свой ментальный щит. У меня он куда мощнее, чем у тебя, и это отнюдь не в оскорбительном смысле. Это просто вроде как мой личный… Дар. И когда мы начали ссориться, и я выпалила, что хочу, чтобы наша связь осталась, лишь как между защитником и подопечной, я по-настоящему этого не хотела, но мысль уже проскочила, и магия взбунтовалась… И как я уже сказала, мой щит рефлекторно поднялся и тем самым начал рвать нашу связь, ну и… Твоя почти двухдневная адская мигрень была тому результатом. Но могло… — ...быть и хуже, — спокойно закончил Джейкоб и вновь встал. Белла мгновенно ощутила ужасную потерю его тепла, и… Их связь вдруг словно стала приглушенной. Она все еще его чувствовала, но почти так же, как это было, пока она была в Италии. «Как у новоявленного Альфы, у него явно больший контроль над собой и своей головой»,— с горечью подумала Белла, поняв, что Джейкоб закрылся от нее. Ну, так ей и надо. Вдруг она услышала приглушенный звук шин заезжающей на подъездную дорожку Блэков машины, а потом хлопок дверцы и громкий голос Чарли Свона, который резко рявкнул: — Белла! Изабелла Мари Свон, а ну живо иди сюда! Черт!

***

Домой они ехали молча. Даже когда Белла вышла из гаража навстречу отцу, тот лишь оглядел ее с ног до головы, а потом отрывисто приказал ей сесть в автомобиль. И все. Джейкоб даже не вышел из гаража, чтобы ее проводить, и Белла, сдерживая внезапные слезы, которые собрались на ее ресницах, села в машину, чувствуя, что вся радость от возращения домой испарилась, и она даже пожалела, что гребаные Вольтури ее не убили. — Ты меня ненавидишь? — робко спросила она, боковым зрением смотря на Чарли. Белла в жизни не чувствовала себя столь неуверенно. Ни-ког-да. Но сейчас ей было странно и неловко, и боязно, и… Да, стремно ей было, черт возьми. Она не хотела, чтобы отец ее ненавидел… — С чего ты взяла? — устало сказал Чарли, крепко сжимая руль. Он выглядел утомленным, под глазами у него были глубокие тени, и Белла подозревала, что в последние несколько дней он вообще не спал и даже, скорее всего, не ел. — Ты молчишь, а у дома Блэков даже кричал, и… — начала Белла, но тут Чарли убрал одну из рук с руля и сжал ее похолодевшую ладошку. — Я тебя не ненавижу, малыш, — тихо, но твердо сказал он. — Просто… Просто не делай так больше со своим стариком, хорошо? Когда ты пропала… — Я не специально, пап, меня против воли из дома увезли, — торопливо сказала Белла, развернувшись в кресле, чтобы быть лицом к отцу. — Я бы никогда тебя не бросила! Я не… я не мама. Чарли еле заметно приподнял уголок губ, а его плечи слегка расслабились. — Я знаю, малыш, я знаю, — сказал он, а потом посмотрел на нее и, сглотнув, добавил: — Просто ты — это все, что у меня есть… Белла печально улыбнулась и хотела сказать что-то утешающее отцу, но тут краем глаза она заметила мимолетную красную вспышку где-то на дороге впереди них, и даже прежде, чем она успела повернуть голову, раздался грохот, визг шин, а потом пришли боль и темнота.