Darkwood. История одной зачистки.

Я шёл по лесу около часа. Было тихо. Птицы не пели. В этом лесу я вообще ни разу не видел и не слышал птиц. Мертвы они или же мутировали настолько, что больше не способны к полёту, я не знал. Пару раз заметил тощих дворняг, неспешно перебирающих ногами. Каким-то шестым чувством они всё время успевали заметить меня в последний момент. Может быть это связано с тем, что от меня разит за километр, как сказал оборотень, я не знаю. Дворнягам это не помогло. В мутных лужах отмачивал нож от крови, а потом протирал тряпкой. На третьем псе я кое-что придумал. Вспорол мёртвой псине шею и смочил в крови тряпку, после чего как следует натёр ей одежду и шею. Интересно, что скажет волчара? Я вырезал из туш наиболее проросшие мицелием куски мяса. На дозу уже хватало с головой. После дозы я обычно вырубался, так что уколоться нужно было уже в убежище Глухого Леса. Топал себе и топал. Несмотря на здешнюю жуткую обстановку, на душе всё равно стало спокойно. Я даже начал получать удовольствие от лесной прогулки. «Он хочет, чтобы ты потерял бдительность. Ты у леса в кишках. Он пытается тебя переварить, но никак не может. Помни что ты должен сделать. Уничтожь лес. Не допустить распространение заразы. Все умрут». Быть может, эта всплывшая в голове фраза спасла мне жизнь. Я как раз напрягся, стряхнув с себя умиротворение, когда услышал шорох, хруст суставов и тихий стон. Кинулся влево. Мимо правого уха просвистел камень. Я оглянулся и успел лишь мельком рассмотреть измазанного грязью туземца. Он вновь замахнулся и уже дёрнулся. Прыжком залетаю за дерево. Камень влетел в ствол, отломал кусок древесины, рассыпал ворох щепок и отскочил вдаль. Пробоина на дереве тут же начала зарастать с неприятным звуком. Либо дерево совсем прогнило, либо дикарь кидает камни с такой силой, что наверняка пробьёт грудную клетку или расколет череп с одного попадания. Он замахнулся вновь, когда я бросил в него нож. Нож вращаясь летел ему в лоб. Орёл или решка? Лезвие или рукоять? Деревянная рукоятка глухо стукнула дикарю по лбу. Он осел, охнул, но тут же начал подниматься вновь, параллельно с этим замахиваясь опять каменюкой. Тремя скачками я оказался перед ним. Перехватил руку с зажатым в ней камнем и прокрутился вокруг своей оси, заходя ему за спину. Рука хрустнула, как старый сухарь, разгрызаемый кем-то очень голодным. Голодранец заверещал. Я пнул его в коленный сгиб и со всей силы треснул кулаком по затылку. Он упал на живот, но опять стал подниматься, упираясь левой рукой в землю. Я ударил его ногой в локоть, сломав руку наружу. Он лежал тихонько завывая. Потом снова почти встал, сгибаясь и разгибаясь, как червяк, когда его горло было перерезано от уха до уха, корябнув лезвием позвоночник. Туземец упал в лужу крови и всё-таки успокоился. Взять с этого голодранца было нечего, кроме кучи камней. Но, боюсь, без руки мастера, ныне сломанной, они бесполезны. Я продолжаю движение. Остаток пути прошёл без приключений. Ещё пара мёртвых зверушек, в туши которых, казалось, нож сам вылетал из руки. Впереди замаячил двухэтажный покосившийся дом. С виду он выглядел гораздо лучше моего убежища. Окна крепко заколочены, две массивные дубовые двери закрывают входы. Проломить баррикады или, тем более, тяжёлые двери у меня не было никакой возможности. На верху виднелось разбитое окно на чердак. Теперь было понятно, что означал значок лестницы на карте волчары. Чтобы проникнуть в дом нужна была приставная лестница или стремянка. Ни того ни другого у меня, разумеется, не было. Оставалось лишь воспользоваться тем, что дом состоял из дерева, а не из железа и кирпичей. Бутыль разбилась об дверь, вязкая огнесмесь расплескалась по ней и ближайшим стенам, горящая тряпка разожгла огонь. Я подождал, пока большая крепкая дверь не превратилась в горящую фанеру, после чего с ноги выбил её и заскочил внутрь. Это едва не стоило мне ноги, потому что под дверью стоял медвежий капкан. Знакомое оборонное решение. Я оттолкнулся задней ногой, пролетел над смертоносной ловушкой и врезался в пыльную тумбу. Быстро встал и огляделся. Я оказался в небольшом квадратном коридоре. Кроме тумбы и шкафа для одежды в нём ничего не было. Помимо проломленной двери на улицу, в коридоре находились ещё две двери, ведущие в комнаты, в отдалении виднелась лестница на второй этаж. Пожар начинал разгораться, так что мне следовало поторопиться. Я кинулся к шкафу, открыл дверцу и схватил ворох какой-то одежды. Закинул вещи на плечо и вошёл в первую комнату. Это была спальня с большой кроватью, тумбой и буфетным застеклённым шкафом. На полу валялся рюкзак. Под заколоченным окном также стоял капкан. Я подхватил рюкзак и забросил в капкан большую тарелку. Капкан схлопнулся, взорвав тарелку на множество осколков. Подобрал капкан и вышел в коридор. Стены полыхали огнём, пространство заволокло тёмным дымом. Дышать и видеть было уже невозможно. На ощупь открыл дверь в следующую комнату и сразу же захлопнул за собой. Из-под двери валил густой чёрный дым. В этой комнате стоял стол, пара стульев, диванчик, разбитый телевизор и высокий широкий комод у дальней стены. Я заметался по комнате. На двери и стене ведущих в коридор начали появляться горящие дыры. Я даже начал чуть-чуть волноваться, когда заметил длинные царапины под комодом. Зачем-то его отодвигали, причём довольно часто. Я навалился на него и на удивление легко сдвинул с места. Кажется, он был пустым, так ещё и из лёгкой древесины. За комодом скрывалась дверь без ручки. Я нащупал небольшие углубления, и просунув в них пальцы, задвинул дверь в стену. За дверью обнаружилась небольшая комнатушка. В углу разрослась пульсирующая биомасса. Большую часть пола покрывал пыльный ковёр. Сдёрнул его в сторону. Под ним оказался массивный двустворчатый железный люк. Если он закрыт, мне несдобровать. Я взялся за ручки и со всей силы дёрнул в стороны. Створки разошлись, обнажив зияющий чернотой проход вниз. «Спуск». Ступеньки были погружены в темноту, но вдалеке виднелся тусклый белый свет. За моей спиной уже вовсю полыхал пожар, так что выбора у меня не осталось. Я включил фонарик, слабый луч света выхватил влажные обломанные ступени вниз. Я сделал шаг в темноту, навстречу сырому спёртому подземному воздуху.