Winchesween

Хэллоуин довольно спорный праздник, как, собственно, и традиции, присущие ему. На сегодняшний день он хорошо известен как торжество, излюбленное детьми. Ведь именно в это время принято ходить по домам, собирать конфеты, законно пугать прохожих и отрываться по полной. По правде говоря, само название праздника было сильно искажено, что и говорить об истории происхождения. Канун Всех Святых уже давно имеет совсем не тот посыл. Но честно говоря, ну право, кого это волнует. Хэллоуин был не только излюбленной порой вампиров, вервольфов и прочих ползучих тварей, но, пожалуй, одним из любимых праздников Дина Винчестера. В отличии от Дня благодарения или Дня святого Валентина, Хэллоуин приносил Дину исключительное детское счастье, невзирая на возраст, в котором он его отмечал. Несмотря на мрачную атмосферу, монстров, которые тоже любили вылезти из своих гнёзд по случаю торжества, отношение Дина к этому празднику не менялось ни при каких условиях. Глядя на счастливое и, казалось, беззаботное лицо Дина, что опустошал корзинку с бесплатными конфетами для детей, Сэм старался держать себя в руках, всё же смерив брата грозным взглядом. — Дин, ты не видишь табличку, нарисованную цветными мелками, — для убедительности Сэм ткнул в неё пальцем, — «Для детей»? Дин глянул на неё, затем на Сэма, состроив несчастное выражение лица и стараясь подражать щенячьему взгляду Сэма. — В душе я ребёнок, — Дин покачал головой, — в душе. Сэм закатил глаза, беря корзину для продуктов и следуя за братом. — Дин, ты в курсе, что изначально посыл праздника в том, что он считается днём сбора всего урожая и когда природа окончательно умирает, в этот же день все умершие могут проведать своих любимых в Мире живых. А не в том, чтобы нажраться от пуза, напиться, как ты это умеешь делать, и купить пиво по акции, — говоря всё это, Сэм клал в корзину свежие овощи и зелень. Закатив глаза, Дин передразнил занудный голос брата, зачитывающий ему лекцию, но всё же нашёл, что ему ответить: — Этот праздник так важен, что даже пиво по акции продают! — Дин подмигнул, размашисто шлёпнув Сэма, так что тот едва не упал на ящики с алкоголем. Сжав губы в тонкую полосочку, Сэм выпрямился, отбившись от рук Дина и продолжив складывать то, что можно было назвать едой, игнорируя своего брата. Дин покачал головой, состроив такое же высокомерное сучье лицо как у него, отойдя в раздел нарезки и мяса. Впрочем, Дин был мастером в том, чтобы выбрать самый жирный и сочный кусок для стейка. Сэм и вправду не любит этот праздник. И, честно говоря, на это у него сразу несколько причин. Первая, которая и является отговоркой для его нахального, в край обнаглевшего брата, — его обида на вечеринку в колледже, на которой его вырвало прямо во время игры «вытащи яблоки из бочки». Вторая же заключается в том, что Сэм не считает, что этот праздник вообще стоит так бурно отмечать. К тому же, даже не придерживаясь первозданных обычаев, у них и так Хэллоуин каждый чёртов день. Тем более, он скорее для детей, потому что эту дату люди обычно используют как лишний повод надраться, потрахаться, устроить вечеринку и просто хоть как-то занять день. Со вздохом Сэм понял, что только что описал Дина. Дети же придавали Хэллоуину особое значения, продолжая поддерживать традицию ходить по домам и смотреть фильмы ужасов за попкорном. Третья причина самая тяжёлая, благодаря которой, Сэм, собственно, и не полюбил этот праздник. Дело обстоит не в костюмах клоунов-убийц, не в заезженных ужастиках и даже не в том, что он достаточно монстров повидал в своей жизни. Этой самой причиной является Дин. Сэму не нравится то, как его брат прямо-таки боготворит этот праздник, придаёт ему столько значения. Наслаждается каждым просмотром фильма, наедается конфет и фастфуда. Ведь это всё потому, что Хэллоуин — единственный полноценный праздник во всём детстве Дина. Они не праздновали День благодарения, не отмечали Рождество, даже Дни рождения проходили тихо и без лишней кутерьмы. В Хэллоуин Дин мог насобирать бесплатных конфет, а не воровать их из автомата, всю эту ночь по телевизору крутят старые фильмы, да и в принципе Дин чувствует себя в своей тарелке. Дину проще жить с теми ужасами и кошмаром, которые видел в реальности, если он может посмотреть и посмеяться над тем, как этот фальшивый грим и монстры выглядят в фильме. Многие знаменитые в киноиндустрии маньяки и убийцы с детского возраста были для него кумирами. Иногда было очень приятно не рваться в бой, расчленяя очередное гнездо вампиров на части, сжигая тела, давясь гарью и запахом жжёной плоти, чтобы потом приехать, сходить в холодный душ и лечь спать на пару часов. День, всего лишь один день Дин может расслабиться и посмеяться над этим, понаблюдать со стороны. Не участвовать, не убивать. Сэм прав, у них Хэллоуин каждый день, так почему всего один день в году Дин не может насладиться этим. Неправильно придавать детскому празднику столько значения, как будто Дин цеплялся только за такие моменты для того, чтобы чувствовать себя человеком в зале кинотеатра, а не убийцей на экране. Сэм поставил полную корзину на стол, разворачивая пакет и мельком осмотрев продавца. Пока он рассчитывался, Дин не заставил себя ждать и на ленту с покупками поставил два ящика пива, кусок мяса, тыквенный пирог, пачку желейных червячков и попкорн быстрого приготовления. — Дин, ты уверен, что тебе нужно всё это? — с нотками угрозы уточнил Сэм. — А что, мне ещё и пачку презервативов прихватить? — Дин многозначительно посмотрел на Сэмми. Сэм было уже хотел съязвить, но, тактично промолчав и, разумеется, закатив глаза, дал продавцу карту для оплаты. Как бы Сэмми ни ненавидел этот праздник, ситуацию смягчает искренняя улыбка Дина, его приподнятое настроение и счастливый вид. Он и правда словно на один день превращается в ребёнка с любовью к сладкому и проказам. Не то, чтобы и до этого он не любил всё это. — Брось, Дин. Хэллоуин даже не сегодня, — Сэм фыркнул, ставя пакет из магазина в багажник машины и осматриваясь, но Дина словно и след простыл. Сэм нахмурился, осмотрев полупустую парковку и кладя руку поверх пистолета. Он прошёл несколько шагов, с облегчением выдохнув, но затем сразу с возмущением, заприметив Дина у манекена Фредди Крюгера в натуральную человеческую величину рядом с магазином старых дисков и кассет. — Сэмми! Сэм! — Дин чуть ли не прыгал от восторга, — ты только посмотри! Сэм с обречённостью осмотрел брата. Видимо, на его лице отразилась такая душевная усталость, что Дин всё же поумерил свой пыл. Кашлянув, старший Винчестер засунул руки в карман, осмотрев улицу. — Ну… — Дин немного замялся, даже как-то расстроившись, — это… поехали домой, короче. Дин махнул рукой, уже было идя к машине. Сэм с чувством вины проследил за ним, возведя глаза к небу и вздохнув. — И заходить не будешь? — скептическим тоном спросил Сэм. После его слов Дин резко остановился, осмотрев брата с неверящим взглядом и сразу переменившись в лице. — Спрашиваешь ещё! — Дин прошёл мимо Сэма, заходя в весьма пыльный и плохо посещаемый магазин, сразу устремившись в раздел психологических триллеров и ужастиков. Сэм же остался в первом помещении, заняв глаза изучением полки с документальными фильмами. Спустя пару минут за прилавком показался парень лет двадцати семи с оживлённым взглядом. Сэм кивнул ему, продолжая ждать Дина и делая вид, что невероятно заинтересован одним из дисков. В отсутствии старшего брата атмосфера мало по мату становилась неловкой. Сэм продолжал пялиться на один из дисков, а парень за стойкой неотрывно смотрел на Сэма. По сути, подобный магазин уже можно было считать магазином прошлого века, созданный для тех, у кого, собственно, ещё остался DVD-приёмник. Кажется, здесь даже хранились кассеты и плёнки. Сэм выдвинул одну из коробок со старыми плёнками, нахмурившись. Парень сразу же подорвался с места, затараторив. — Это плёнка здесь уже лет десять валяется, можете забрать за пол цены. Сэм достал одну из плёнок без названия, осмотрев её. У них в бункере была возможность посмотреть, что запечатлено на них. Любопытство Сэма росло с каждой секундой как и желание купить совершенно ему ненужный хлам, который, скорее всего, просто будет где-то лежать на складе. — Какова цена? — Сэм поднял голову, достав кошелёк и надеясь на небольшую цену. Парень воодушевился, открыв кассу: — Десять баксов! — За всю коробку? — Сэм вскинул бровь. — Да, за всё. Вряд ли её кто-то заберёт, — парень пожал плечами, забирая помятую купюру из рук Сэма. Улыбка сама собой растянулась по лицу Сэма за такую выгодную в цене покупку, пусть и за какое-то старьё. Дин подоспел вовремя, сгружая на прилавок около десятка дисков с фильмами и пару кассет. — У нас и комиксы есть, — сказал парень, не отрываясь от кассы. Дин широко улыбнулся: — Правда? Первых изданий? Продавец осмотрел Дина, достав коробку из-под стола полную потрёпанных комиксов. Дин сразу же принялся в ней копаться, выложив на стойку ещё десяток тонких комиксов. — Дин, — Сэм проследил за этим, с укором посмотрев на брата, — ты серьёзно? Комиксы? Но Дин только отмахнулся, рассчитываясь и почти сразу выходя из магазинчика: — Сэм, не надо мне тут нравоучений, ты тоже взял какой-то… — он выразительно посмотрел на коробку в руках Сэма, — мусор. — Это… — Сэм замялся, находя себе оправдание, — это не мусор! А ты ведёшь себя как ребёнок. Но Дин его уже не слушал, таща за руку в магазин на другой стороне улицы. Сэм спохватился и перестал отчитывать Дина только когда уже оказался внутри. Осмотревшись, а затем осмотрев и брата, который снова воровал конфеты из корзинки, Сэм продолжил свою тираду. — Дин! — крайне возмущённо и даже оскорблено воскликнул Сэм. Дин завёл их в явно не подходящее для Хэллоуина место. — Секс-шоп?! Ты сейчас серьёзно? — Сэм уже было хотел вытащить своего похотливого брата на улицу, но Дин ловко ускользнул от него, скрывшись за стеллажами. На первый взгляд магазин напоминал магазин декора, полностью посвящённый тематике Хэллоуина. Окна были завешены гирляндами, заставлены фонарями из тыкв, да и сам магазин был полон скелетов и паутины. Даже пару стеллажей были отведены под праздник в очень опошленном плане. — Сэмми! Тут есть костюмы на Хэллоуин! Сэм, полный раздражения и стыда за беззаботность своего брата, направился вглубь магазина, следуя голосу. Не взирая на готовность Сэма защитить себя даже во время принятия душа, его осторожности, ума и сообразительности он никак не ожидал увидеть прямо перед собой уродливое лицо какой-то неведомой херни. Сэм тоненько вскрикнул, отпрянув и уперевшись в стену с паутиной. Держа коробку одной рукой, он сорвал со стены длинный фаллоимитатор в форме топора, готовый забить им внезапно появившуюся из неоткуда нечисть. Однако, нечисть не собиралась его убивать, содрогаясь в беззвучном смехе и опираясь на полки с резиновыми членами. Задыхаясь от смеха, Дин попытался стянуть с лица резиновую маску. Она походила на лицо без верхнего слоя кожи, липкое от сукровицы и крови. С волдырями и гнойными язвами. Не было никаких признаков ушей или носа, только тонкие вертикальные прорези на месте глаз и такая же улыбка, образующая собой смайлик. Она выглядела зловеще и просто до одури правдоподобно. Склизкая и, казалось, мягкая на ощупь. Сняв маску, Дин продолжил истерично хохотать, вытирая слёзы рукавом и стараясь успокоиться. Смотреть на испуганное и отчаянное личико Сэмми, что держал в вытянутой руке фаллоимитатор было чем-то неописуемым. Дина чуть ли не корёжило от смеха, так что он судорожно дышал и пытался что-то сказать, но бестолку, из-за чего это больше походило на приступ. Он ударился затылком о шкаф, из-за чего ему с верхней полки на лицо с шлепком упал искусственный член. Но Сэм не проявил к нему сочувствия, став яростно избивать брата резиновым фаллосом, тяжело дыша и поливая Дина ругательствами. Дину же приходилось только стараться защититься от атаки руками. — Стой, Сэмми…— Дин судорожно вдохнул воздух, — Сэм, ну я же пошутил! — Я тебе сейчас эту палку запихну прямо тебе в задницу, хренов ты ублюдок! — Сэм продолжил кричать на высоких тонах, со всей своей силы делая из Дина отбивную. Сэма попустило толко через несколько минут и он отложил злосчастный кусок резины на полку, пытаясь отдышаться и убирая волосы назад. Дин только продолжал тихонько посмеиваться, держась за шкаф. — Ну и как я… выглядел? — Дин наконец выпрямился, облизнувшись и осматривая Сэма. Сэм прищурился, размышляя какой из арсенала своих колкостей насолить Дину посильнее. И, приняв одно из своих самых сучных выражений лица, ответил: — Уж точно не сексуально. Дина и вправду задела эта новость, но он не подал виду, точнее, попытался не подавать виду. Сэм оставил свою коробку с плёнкой на полку, выпрямившись и смотря на Дина сверху, не только в моральном, но и физическом плане. — Не сексуально? — Дин прищурился, толкнув Сэма назад, так что он пошатнулся и ему пришлось сделать пару шагов назад. Однако, Сэм не потерял своего пыла и только с высокомерием фыркнул. — Да, Дин, у меня такое чувство, словно ты вообще не знаешь что мне нравится, — Сэм не дал толкнуть себя ещё раз, отходя назад самостоятельно. Дин, с наигранным удивлением вскинул брови, продолжая идти за Сэмом размеренным шагом. Все его движения теперь были неторопливыми, плавными, без резких движений, из-за чего внутри у Сэма постепенно начинала рости неуверенность, однако, он уверенно продолжал подливать масла в огонь. — Что, Дин, слишком большой перерыв? Может, ты так носишься из-за того, что у тебя недотрах, а сказать что, сильно слабо? — Сэм чувствовал себя как-то странно, провоцируя Дина почти что на ровном месте, но когда его-Величество-Сэма-Винчестера волновали последствия. Тем более, он был уверен, что ничего плохого не произойдёт. Дин же выглядел напряжённо, мрачно, без единственной надежды на добрые намерения. Сэма начинало раздражать, что Дин ничего не предпринимает, а только делает вид маньяка, даже не собираясь переходить к чему-то посущественнее. — Да, Сэм? — Дин сделал к нему широкий шаг, но Сэм почти сразу отступил назад, — а у меня создалось впечатление, что тебя весь день что-то не устраивает. — Да, Дин! — Сэм повисли тон, остановившись, — меня не устраивает, когда ты ведёшь себя как ребёнок и совершенно не обращаешь на меня внимания. Это было решающей фразой и Дин с лёгкостью поддался на провокации Сэма, толкнув его в раздевалку, зайдя следом и закрыв дверь. Не удивительно, что в подобном месте вместо шторки стояла настоящая дверь, вероятно, эта самая раздевался была создана не только для примерки эротических костюмов. Здесь было приглушённое красное освещение, зеркало в полный рост с разводами искусственной крови на нём и даже зеркальный потолок. — Тогда нам нужно это исправить, — говоря это, Дин придвинулся ближе, опустив обе руки и сжав зад Сэмми у самого низа. Прогнувшись в спине и поддаваясь прикосновениям, Сэм настойчиво потянул Дина за край ремня. Следуя за рукой, Дин впечатал Сэмми в стенку рядом с зеркалом, сжимая руки сильнее и чуть приподнимая его за зад вверх. Не давая Дину времени на пошлые разговоры, Сэм почти сразу потянул его голову на себя, открывая рот и ловя губами язык Дина, скользнувший внутрь. Сэм сдавленно промычал, сглатывая и прикрывая глаза. Он действительно скучал по этому — по гладкому и горячему языку Дин у себя во рту. Последнее время у них совершенно не было времени на друг друга и, Сэм никогда не признается даже самому себе, но у него этот недотрах куда сильнее Динового. Приглушённо стоня ему в рот, Сэм провёл рукой под расстёгнутый ремень, царапая ноготками полосу волос на лобке. Дин раздвинул коленом ножки брата, сжимая рукой внутреннюю часть бёдрышка. Выдохнув полной грудью Дину в рот, Сэм другой рукой надавил ему на шею, сильнее вжимая в себя и проводя язычком прямо к глотке. Держа правую ножку Сэмми под коленкой, Дин закинул её себе на бок и за спину, накрывая ладонью выступившую косточку на ягодице. Проведя кончиками пальцев по шву джинс, где должна быть горячая раскрытая дырочка, Дин с досадой шикнул и попытался добрать до нее через грубую ткань, но, резонно, ничего не вышло. Сэм отстранился, с прошлым хлюпом разрывая поцелуй, и стал быстро расстёгивать ремень с ширинкой. Сдёрнув джинсы к коленям, он схватился за плечо Дина, другой стягивая джинсы окончательно в вывернутом состоянии. Откинув их в сторону, он притянул Дина обратно, закидывая ножку ему за спину и дёргая за голову на себя. Надавив большими пальцами ему под скулами, Сэм протяжно застонал, заводя голову назад и притягивая Дина ближе, надавливая ножкой ему на копчик. Захныкав, он прогнулся в пояснице вперёд, оттопыривая зад к рукам брата, так жадно сжавшим их. Дин, с низким протяжным стоном, потянул половинки в стороны, так что колечко мышц натянулось и засаднило. Коротко простонав, Сэм высоко ахнул, сильнее сжимая пальчиками его шею, пробираясь к самим сухожилиям и сплетениям мышц. Дин подался вперёд, прижимая его обратно к стене всем корпусом и широко раскрывая рот. Закусив приличный участок Сэмовой шейки, Дин по-собственнически всосал его, низко стоня и почти переходя в рычание. По истине низкие стоны выходят только тогда, когда ты вообще не стараешься сдерживаться, от слова, совсем. И низкие стоны ни капли не уступают высоким по громкости — такие же выразительные, чувственные. Сэм опустился одной рукой по накачанной груди, ощупывая мышцы через слой рубашки и заскальзывая пальчиками под её края. Плавно поднимаясь выше, он стал поглаживать всей ладонью горячую кожу, чувствуя, как там, под ней, подёргиваются в слабых судорогах мышцы. Выдохнув, он запустил и вторую руку под рубашку, сжимая ладошками Дина по бокам, чувствуя выступающие рёбра. Протяжно застонав, Сэм сильнее сжал руки и прижался бёдрами к брату. Вставший член мяканько прижался между ними, словно выжимая капельки смазки. Дин прогнулся навстречу тёмплым пальчикам, не переставая покрывать укусами всю шейку и постанывая на вдохах. Он надавил кончиками пальцев разных рук на дырочку через ткань белья, стараясь раздвинуть её. Мало того, что на сухую, ещё и с учётом перерыва, она, конечно, не поддалась. — Дин… — шумно выдохнув, Сэм повёл бёдрами, — у нас за стенкой стеллаж самых разных смазок. — Да? — в тяжёлом дыхании Дина сложно разбирать слова, но он продолжил говорить на выдохе, мокро задевая шею губами, отчего получается ещё более невнятно, — хочешь, чтобы я вышел и купил тебе смазку? А если меня выгонят за секс в публичных местах? — говоря всё это, Дин продолжал самозабвенно лапать Сэма за обе половинки, стараясь обхватить их целиком и водя пальцами по дырочке, создавая трение. Сэм стал рефлекторно часто постанывать, сглатывая слюну и потираясь пахом о Дина. Мышцы по всему телу начали ныть и саднить от напряжения. Уже не просто жарко, а мокро, и этот красный свет придаёт ощущение настоящего пекла. — А ты не покупай, — Сэм судорожно выдохнул, закусив губу и проведя рукой по прессу брата вверх, — выйди и зайди, а я тебя подожду. Дин слегка отстранился, посмотрев на Сэмми и столкнувшись с его взглядом. Сэм прищурился, проведя кончиком языка по внутреннему контуру губ на щёчку. Дин сразу же зацепился за этот жест глазами — язычок показательно оттянул щёку в сторону; слегка колеблясь, но затем отойдя и выйдя из кабинки. Проследив за ним, Сэм поднял руку, облизнув сначала подушечку указательного пальца, скользнув им в рот, затем проскользнув в него и другим, проведя по ним язычком и всосав глубже. Надавливая себе на язык, Сэм стал плавно трахать свой рот пальцами, доходя до края глотки и переведя взгляд на поверхность зеркала. В таком полумраке с красным освещением очень сложно видеть детали, но отлично просматриваются общие очертания. Неотрывно наблюдая за собой в зеркале, Сэм расставил ноги, из-за этого становясь чуть ниже ростом, облокотившись плечами на стену и прогнувшись в спине, так, что наружу выступили рёбра. Приняв максимально сексуальную позу, Сэм начал негромко постанывать, продолжая двигать пальцами во рту, от чего слюна стала течь по губам и подбородку вниз. Вернувшись из светлого помещения обратно в красную душную комнату, Дин застал Сэмми в самом вызывающем виде, словно ему пришлось постоять и специально изогнуться под таким углом, закинув голову недостаточно сильно, чтобы было хорошо видно лицо. Осмотрев вошедшего, Сэм вытянул изо рта пальчика, размазывая между ними блестящую в свете слюну, растирая её по щеке и ведя дорожку ниже. Выйдя из недолгого ступора, Дин наклонился, широко проведя языком по губам Сэмми и собирая слюну. Он опустил обе руки ему на талию, придвинувшись вплотную и очень медленно ведя руками ниже по его бокам, прессу, бёдрам, заодно стягивая бельё до колен. От медленных неторопливых прикосновений по коже Сэмми пробежали мурашки, что Дин смог почувствовать пальцами, вернувшись к бёдрышкам и с силой сжав их пальцами. Сэм дёрнулся, дрожаще протяжно застонав Дину в лицо и широко открывая ротик. Воспользовавшись моментом, Дин скользнул в него языком максимально глубоко, до появившейся боли и колющего ощущения в уздечке. Сэм опустил свободную руку, всё ещё в своей слюне, проведя кончиком пальца по своей дырочке и с лёгкостью скользнув им до конца. Коротко простонав, он заскользнул в себя и вторым пальцем, разводя их шире. На высоком стоне Сэм разом упал на колени, чуть не отхватив стояком по лицу. Дин, как-то упустивший момент, где Сэм выскользнул из его рук, и испуганно опустил голову, хватая брата за руку и потянув наверх. Но Сэм отмахнулся от неё и переводя заинтересованный взгляд на покачивающийся член прямо перед его лицом. Разинув рот, он, с протяжным «А-а-ам», поймал губками розовую головку, ахнув и подняв глаза кверху. Дин посмотрел на него в ответ, протяжно шумно вздохнув и сведя брови у переносицы. Деловито промычав, Сэм сел на пяточки и принялся старательно сосать, двигая головой взад-вперёд и поглаживая ствол язычком на каждом всасывании. Как бы очнувшись, он вспомнил, что его пальцы всё ещё в нём, и повторно развёл их, рвано простонав и сводя обратно. Дин зарылся руками себе в волосы, опираясь о стену напротив лбом и локтями, подступив ближе, так, что, увеличь Сэм амплитуду движений, стукнулся бы о стену головой. Сэм же сам подался вперёд настолько, что на очередном всасывании он привстал на коленях, давая члену проскользнуть по стеночкам глубоко в горло. Головка проехалась по мягкому и гладенькому нутру, распирая и опаляя своей температурой. Дышать стало сложно в таком положении, так что Сэм закрыл глаза и предпочёл не дышать. Задержавши дыхание, Сэм насадился на член резче, поднимая голову и, прокрутив в себе пальчики, стал двигать ими в такт качаниям головой, поглаживая подушечками мягкие горячие стеночки. Сэм поднял свободную руку между ног Дина ему за спину, надавливая на ягодицу и заставляя подступить ближе. Прикрыв слезящиеся глаза почти до конца, он судорожно выдохнул, утыкаясь носом в лобок. Сглотнув, да так, что горлышко поочередно сжалось по всей длине, Сэм возобновил движения головой, но весьма нетипичным способом. Когда он ведёт головой назад, ни сантиметра не покидает его рта. А на движениях вперёд он всем личиком вжимается Дину между ног, сглатывая и равно постанывая, насколько это возможно с наглухо заткнутым ртом. Высунув кончик языка между нижними зубами и членом, он смог достать до яичек, прижимая и их. Когда Сэмми в очередной раз заколотил его по самое не могу, он двинул бедрами вперёд, прижимая его голову к стене и, с силой толкнувшись до конца, протяжно застонав через раскрасневшиеся губы. Кашлянув и коротко хнычуще простонав, Сэм вжался головой в стену, позволяя Дину толкаться самому. Тот просунул ладонь за голову младшему, уберегая его затылок от столкновений со стеной. Тяжело дыша, Дин опёрся на стену второй рукой, подступив за Сэмом и толкнувшись в подрагивающий раскрытый рот грубее, ударяясь головкой по внутренней стенке горла, из-за чего оно рефлекторно сжалось. Сэм вздрогнул всем тельцем, а слёзки быстро потекли по щекам, из-за чего к ним стали прилипать прядки волос. Так как темп он больше не контролирует, то пальчики внизу ускорились, двигаясь быстро, до шлепка ладонью о яички, и то и дело оттягивая колечко мышц вперёд, сопровождая сие действие протяжными стонами-мычаниями и подёргиваниями. Выйдя почти целиком, Дин толкнулся в горло Сэмми до конца, низко простонав и зажмурившись. Член стволом сильно прижимает язык к нёбу, так что, когда Дин выходит, Сэм может почувствовать на его поверхности выпирающие вены, очерчивая их язычком. На резких толчках горлышко сильно растягивается по диаметру члена, из-за чего становится больно и очень горячо. На следующем толчке Сэм стал крупно дрожать, периодически сглатывая и ещё реже вдыхая воздух. Спустя всего минуту в глазах красный свет потемнел, а все чувства сосредоточились на тянущей боли и жаре в горле, что как будто распространялся ещё глубже. Язычок стал неметь, а при очередном толчке всё его тельце прошибло током до самого низа живота, из-за чего Сэм сжался вокруг пальчиов, зажмурившись и едва не кончив. Если расслабиться и вдохнуть поглубже, можно услышать поток крови прямо в горле. На толчках глотать слишком больно и слюна обильно стекает по его шее, капая на пол и даже пачкая рубашку. Спустя минуту Сэм стал медленно выпадать из реальности, то ли от перевозбуждение, то ли от недостатка воздуха. Чтобы не сползти на пол, Сэм стал придерживаться рукой за бедро Дина, закрыв глаза и от случая к случаю глотая воздух, что обжигает горло из-за контраста температуры. Ни на что не обращая внимания и чуть пошатываясь из стороны в сторону, Сэмми занят тем, чтобы раскрывать рот пошире и раз за разом глотать член. Толчки стали хлюпающими от количества слюны, но подавиться ей ему не позволяет член, каждый раз затыкающий рот и горло, который он продолжает принимать до конца, не отстраняясь. Губы и гортань ощущаются настолько стёртыми и по-настоящему выебанными, что горят от каждого прикосновения к ним. На губах Сэм может ощущать приятное покалывание от прохладного воздуха. Он чувствует вкус естественной смазки, но сил глотать её просто нет. Её столько, что она выливается вместе со слюной, заливая его лицо. Наконец, Сэм доходит до того, что это становится невыносимым, хочется отстраниться, но он будто не может. Его рот оттрахан с таким усердием, что закрывать его теперь будет некомфортно. Сэм ощущает себя беспомощно, словно не в силах противостоять, только расслабиться, подставиться сильнее, принять полностью. Ничего не отдавая, ничего не делая. Только раскрываясь, принимая, глотая. Жадно, ненасытно, покорно. Он ничего не может, не может отодвинуться, не может прекратить, только позволить себя трахать, вколачивать член себе в глотку. Когда сознание начинает отказывать, это превращается в настоящий механизм: принять, глотнуть, выпустить и снова ждать с широко раскрытым ртом. Он уже не двигает пальцами, просто оставив их в себе. Его тело начинает дёргаться в судорогах при особо резком проникновении, горло не просто жжёт от трения, оно болит, саднят гортанные стенки, дышать просто невыносимо. Это невыносимо. Это больно. Но этого мало. Нахмурив брови, Сэм приподнимает голову выше, подняв одну руку и поглаживая кончиками пальцев искусанную Дином шею, мокрую от смазки и слюны. Он поглаживает кожу подушечками пальцев под ушками и скулами, чуть царапая ногтями. Он может почувствовать руками снаружичлен у себя в горле. Он чувствует. Дыхание сбивается и Сэм сжимает себя за шею, полностью перекрывая себе воздух. Все звуки как будто разом покидают его голову, остаются только чувства, ощущения слабости, подчинённости, отсутствия контроля за самого себя. Боль, возбуждение, жар. Сэм дрожит всем тельцем, поднимаясь на коленях и вжимаясь лицом Дину в пах. Дин отнял руку от затылка Сэмми, проводя по его волосам, сжимая их в руке и оттягивая назад. Ему не приходится применять силу, Сэм тянется следом, откидывая голову и поднимая взгляд вверх. Ничего не видя, Сэм обхватывает пальчиками бедро Дина, чтобы чувствовать его и продолжая смотреть вверх, туда где должно бы быть его лицо. Не отрывая от брата взгляд, Дин толкается глубоко внутрь, горячо кончая. Сэм дёргается, сдавленно всхлипывая и убирая руку с шеи, из-за чего перед глазами почти всё проясняется. Сперма настолько горячая, что на растёртых гортанных стенках не то, что глотать — ощущать неимоверно больно. Сэм почти не чувствует как Дин выходит из горла, так как внутри так же жарко и жгуче. Он весь мокрый. От пота, смазки, слёз. Он весь блестит в красном свете, дрожа и держа рот широко открытым, потому что просто не в силах его закрыть, не в силах глотать, говорить и даже стонать. Тяжело дыша, Дин отпускает волосы Сэма, взяв его рукой за щёки и притягивая личико чуть вверх. Дин рассматривает его, надавив большим пальцем ему на губки. Сэм медленно моргнул, слабо дыша ртом, так, что Дин может ощутить это кожей. Его глаза блестят от слёз, которые продолжают течь по щекам, волосы прилипли к лицу, взгляд затуманенный, какой-то уж слишком любящий, слишком идеальный. Дин уверен, что, будь тут освещение получше, он бы смог кончить от одного его вида. — Сэмми, твою мать, ты такой отъёбанный. Моя грязная маленькая Сучка — Дин сильнее сжал руку на щеках Сэма, из-за чего у него изо рта вытекла ещё одна порция слюны, которую Дин сразу же размазывает по его губам, как блеск. Сэм старается сфокусировать взгляд, смотря на Дина снизу, дрожа и слушая его голос. Он чувствует руку Дина на своём лице, отчего его бьёт ещё одной судорогой от кайфа. Он не может остановить слёзы. Он слишком расслаблен, слишком беспомощен, слишком… — Ты такой умничка, Сэмми, — Дин говорит специально-низким тоном, без какого-то подтекста, но и это слишком. Сэм хнычет у него в руке, выгибаясь и кончая на живот. Он дрожит всем тельцем, часто высоко постанывая сквозь всхлипы и опускаясь с колен на пол, выскальзывая из себя пальчиками. Это слишком для него. Он так любит, когда Дин хвалит его. Положив личико Сэмии на обе свои ладони, Дин смотрит на него не с удивлением, а с неприкрытым восхищением, гладя его щёчки и губки пальцами. — Да, Сэмми. Ты мой младший братик, моя грязная Сучка, ты развратная, жадная шлюшка, — Дин медленно выдыхает, на секунду прикрывая глаза. — Мой. Ты только мой, Сэмми. Сэм закрывает глаза, глубоко дыша и ложась головой на руки Дина. — Твой, Дин. Я твой. Дин наслаждается этим моментом ещё несколько минут. Сэм обожает видеть его таким — раскрепощённым, расслабленным. Дин наслаждается этим, наслаждается тем, что может отдать Сэму всё своё внимание, всю свою болезненную любовь. Подчинить, сделать его своим, любить так, чтобы его любовь была ему нужна. И это всё, чего он хочет, чего он всегда хотел. Ему не нужна романтика, но устраивает, если Сэмми хочется. Он не просит взаимности, но получает её по полной мере. С хорошей жизнью, правда, не вышло. Всё, в чём Дин нуждается — всего лишь чтобы его любовь ценили. Дин молчал, гладя Сэма по лицу и шее, смотря на него. А затем он привычно улыбнулся и теперь выглядит расслабленно, с приподнятым настроением, и это греет Сэму душу. — Кажется, смазка нам пока не понадобится, — Дин с сожалением вздохнул. Сэм закатил глаза, отстраняясь от рук и убирая волосы назад. — Если тебе так хочется, можешь её купить. — Отличная мысль. Кажется, там в честь праздника скидки в половину стоимости.