👻 🎃 👻
— Ну прости, Хо! — с веселым смехом протянул Чонгук, перегибаясь через широкий кухонный стол. — Я собирался всё ему объяснить сегодня, прости, что так неловко вышло. — Перед Юнги извинись, он из-за тебя места себе не находил. — Дааа. Извинюсь. Но разве это не мило? Мило же, невозможно мило! — Что именно? — хмыкнул Хосок, чуть повернув голову и глядя куда-то мимо брата. Чашечка в его руках давно перестала пускать парок, чай остыл, но он всё так и сидел, лишь разглядывая плавающие на поверхности лепестки, будто будущее пытался прочитать. Да что там было разглядывать, Чонгук и так всё чувствовал и был уверен. — То, как он повел себя в сложившейся ситуации. — Чонгук подпер одной рукой щеку, а второй растормошил букетик последних осенних хризантем. Кроваво-красные лепестки зашевелились, привлекая внимание человека. — Ведь это так трогательно, что он пытался защитить меня от переживаний. Хотел мягко преподнести страшную новость… — Что ж, да, его забота и меня подкупила, — согласно покивал Хосок. Он встал из-за стола, неспешно прошелся по кухне, заглянул в духовку, где готовились две дюжины кексов с тыквой, проверяя готовность, и кинул себе в кружку еще один кубик сахара. Кажется, уже четвертый. — Но это не повод бросаться в омут с головой. — А то, что у меня мурашки размером с дракона, когда он просто стоит рядом, — повод? Или то, что он первый не родственник в моей жизни, который моей жизнью интересуется? Или то, что с ним совершенно любая тема для разговора кажется увлекательной? — Ну… — неопределенно пожал плечами Хосок и попробовал свой чай. Скривившись, он фыркнул и провел над чашкой рукой, плавно перебрав пальцами, из чая тут же с тихим плеском выпрыгнули три целеньких сахарных кубика. Когда они улеглись в банку-сахарницу, Хосок накрыл ее крышкой и снова перевел взгляд на вазу с букетиком. — Всё это, конечно, чудесно, но… — Сегодня ночью Хэллоуин. Либо сегодня, либо лишь через год. — Чонгук рассеянно выудил одну хризантему, принявшись методично общипывать тонкие красные лепестки. — Может, Юнги и видит меня круглый год благодаря своему дару, но почувствую я его по-настоящему ярко только сегодня. — Да. Знаю. Но… — Да что ж у тебя всё «но» и «но»? — вздохнул Чонгук. Честное слово, еще немного, и он бы точно воспользовался тем, что брат его не видит, хотя бы язык ему показав. Впрочем, Хосок всегда умудрялся чувствовать подобное, тут же становясь еще более строгим. — Я всегда прошу у тебя разрешения, ведь мне очень важно твое мнение и одобрение. Но в этот раз, прости, я поступлю по-своему. Если ты не примешь мой выбор, если запретишь, я просто-напросто сбегу из дома. Сегодня я это могу, ты знаешь. — О, брось, Гукки, — тихо пробормотал Хосок, осторожно наугад протягивая руку, чтобы потрепать брата по голове. Когда пальцы коснулись мягких волос, он улыбнулся. — Не вправе я тебе запрещать. И не собираюсь. Просто немного волнуюсь, не хочу, чтобы ты разочаровался… Снова усевшись на стул, Хосок окинул взглядом лепестки на черной скатерти, ткнул пальцем один, другой, третий и с улыбкой взмахнул рукой. Лепестки, напитавшись мягким волшебным сиянием, плавно закружились, точно в вальсе, мерцая и переливаясь искорками. — Но ты совершенно прав, — продолжил Хосок, наблюдая за возрождающимся цветком, — это не повод мешать тебе жить своей жизнью хотя бы после смерти. Даже призраки не вечны. Наверное, нельзя упускать шанс испробовать любовь, она ведь одна из прекраснейших вещей в мире. Не каждому дается. — Я понимаю, из-за чего ты волнуешься, — тихо рассмеялся Чонгук, прикрываясь ладонью, пряча смущение. — Но мне всё же восемнадцать лет. Не маленький. — Теперь, не видя, каким ты стал, я забываю это еще проще. — Хосок поднял голову, и взгляд его явно забегал по фигуре собеседника. Чонгук посмотрел в окошко, выходящее в сад. Начался закат. Началось особенное время для призраков. Еще минутка, и его смогут видеть абсолютно все, и он сможет видеть абсолютно всех. В животе потянуло от волнения. — Да… — Хосок покивал, поправляя волосы брата. — Я совсем забыл, как ты у меня вырос. — Дедуля, — вместо ответа вздохнул Чонгук, складывая руки на груди. — Ну ты же обещал не подслушивать тайком чужие разговоры! — Я только что зашел! — ворчливо отозвался полупрозрачный мужчина в бордовом вязаном кардигане и принялся открывать шкафчики, изучая содержимое. — Хотел найти что-нибудь для ворон. — Скорми им тыкву, — посоветовал Хосок, оглядываясь через плечо, но тут же в ужасе дернулся, потупив взгляд и сдвинув брови. Да, дедушкину травму он тоже успел подзабыть за этот год. — Там… ц-целая миска осталась. Не хочу замораживать на потом, после праздников еще год не бывает настроения ее есть. Отдай воронам лучше. — Может, тебе успокоительного зелья выпить, — прошептал Чонгук, подаваясь брату навстречу, — пока остальные призрачные родственнички не подтянулись? — Точно. Последи за кексиками, а я поищу что-нибудь… Задумчиво бормоча себе под нос, Хосок встал из-за стола, искоса глянул на деда и тут же выскочил прочь. А Чонгук между тем отодвинул светлую шторку, осматривая передний двор, ведь в тот момент как раз донесся знакомый шум, и возле их калитки остановилось белое такси.👻 🎃 👻
Вечер был безоблачным, тихим и теплым, идеальным для лесных пикников. Едва зажегшиеся фонари разбавляли сгущающуюся тьму своим жарким светом. Под ногами шуршала опавшая листва, с крыш и проводов провожали взглядами слетевшиеся откуда-то вороны, то и дело мимо пробегали наряженные малыши. Наверное, во всей стране не было другого городка, где бы так дружно праздновали Хэллоуин. Даже странно, ведь колдунов в нем давно не осталось. Юнги наслаждался чарующей атмосферой, и успел совершенно раствориться в своих сумбурных мыслях, но резко обо всем забыл, когда вывернул на нужную улочку. Симпатичный деревянный забор, достающий только до пояса, идеально сочетался с домом семьи Чон, но так не вписывался в общую картину… А самое странное — он совершенно не защищал от посторонних глаз. А в тот день было на что посмотреть. Пройдя во двор через распахнутую настежь калитку, Юнги медленно брел по знакомой каменной дорожке и с любопытством осматривал снующих туда-сюда, приглядываясь и гадая, кто тут живой, а кто уже давно нет. Темные мантии, остроконечные шляпы, корявые посохи с подвешенными фонариками. Он будто попал на слет ведьм и колдунов. Впрочем, примерно так оно и было. — Так-так, — проскрипел холодный голос сбоку. Юнги замер, почему-то сразу поняв, что этот «оклик» был обращен к нему. — Полагаю, вы и есть тот самый юноша, что видит призраков, о котором без умолку трещит мой младший внучатый племянник последние полчаса. — Да, госпожа, — кивнул Юнги, рассматривая седую женщину в струящемся черном плаще-мантии. — Меня зовут Мин Юнги, рад познакомиться. — Ну-ну. — Женщина выудила из внутреннего кармана лорнет, разложила его резким движением руки и подняла, в ответ разглядывая нового знакомого через толстые линзы. — Подумать только, человек и призрак. Как вульгарно. — Джуна, дорогуша! — рассмеялся какой-то пухлый мужчина, беспардонно хлопнув женщину по плечу. Юнги приветливо улыбнулся, стараясь не обращать внимания на жуткие отметины от веревки на его шее. — Постыдилась бы, уж не тебе подобное говорить. Забыла, как сама ровно три года назад спуталась с официантом из дешевой забегаловки? И на что он только позарился, мы до сих пор все понять не можем… Мужчина подмигнул, жестом показывая Юнги, чтобы шел дальше, а сам ненавязчиво повел бабушку Джуну к калитке. Та ворчала и ругалась, но послушно перебирала ногами, хотя делать это ей явно было тяжело, ведь они, очевидно, были сломаны. Вздохнув, Юнги потер шею, чувствуя себя неуютно от всего увиденного. Ему еще никогда не приходилось встречать столько призраков в одном месте. Столько напоминаний о чужой боли и муках. Пробирало до самых костей. — О, ты уже пришел! — Услышав полюбившийся веселый голос, Юнги с облегчением оглянулся. От украшенного гирляндами, резными тыквами и искусственной паутиной крыльца к нему спешил Чонгук. Следом бежал целый отряд крылато-хвостатых. — Рад тебя видеть. Чонгук потянулся было навстречу, но одернул себя, тут же отведя взгляд. Юнги усмехнулся, понимая, что первый шаг снова нужно делать самому, и без лишних раздумий коснулся губами его щеки. — Идем в дом, — шепнул Чонгук, ловя ладонь Юнги и кивая в сторону двери. Украшавшие ее бумажные привидения покачивались на своих ниточках от бегающих туда-сюда людей. — Во дворе дикая суета, все уже собираются уходить, так что не будем их задерживать… Однако, добраться до двери оказалось не так-то просто. Все проявляли любопытство, и Чонгуку снова и снова приходилось знакомить Юнги со своими бесчисленными родственниками, выслушивая то неодобрительное ворчание, то умиленный лепет, то добрые пожелания и напутствия. За каких-то минут пять Юнги успел познакомиться, кажется, со всем огромным семейством. И с дядей, погибшим в автокатастрофе. И с прабабушкой, умершей от сердечного приступа. И с прапрадедом, погибшим от пули бандита, попавшей точно в лоб. И с троюродным дедом, не выдержавшим укус ядовитого дракона. И с живыми родителями Чонгука, державшими магазинчик колдовских товаров в соседнем городе. И с любимой двоюродной сестрой, ее мужем да детьми, которые так и умоляли мать семейства забрать крылатых котят (к слову, Юнги никак не мог понять, кто просит больше: дети или всё-таки муж). А под конец — даже с тем самым вампиром, что уже третий год пытался заманить Хосока в свой замок где-то в горах. Он прятался от последних лучей почти зашедшего солнца за черным зонтом, у него были широкие плечи, длинные клыки и алые глаза, он всё время что-то весело тараторил… и, кажется, впечатление от первой встречи с кровопийцей из легенд у Юнги осталось куда менее пугающее, чем от встречи с ежиком, фыркнувшим на него из-под крыльца. — Сумасшедший дом, — застенчиво рассмеялся Чонгук, наконец захлопнув дверь. — Прости их, после смерти мои родственники становятся немного беспардонными. Впрочем, и до нее порой утомляют. — Пока большинство из них мне показались скорее милыми, — пожал плечами Юнги, выглядывая через узкое окошко. — Особенно дедушка… ох, прости, забыл имя. Тот, что сражался с драконом. Зачем ему вообще это понадобилось? — Поспорил с другом, что сможет укусить дракончика за зад и убежать. Вышло немного иначе. — Чонгук задумчиво посмотрел на стоящий у своих ног черный котел, с горкой наполненный конфетами, и снова открыл дверь, таща его на крылечко. — Но деда всё устраивает, последние пятнадцать лет он постоянно разыгрывает друга, оставаясь безнаказанным из-за своей невидимости. О, подай табличку, пожалуйста. — Секундочку. — Осмотревшись по сторонам, Юнги поднял лежавшую на столике дощечку с пришпиленной открыткой. — Простите, никого нет дома, — прочитал он выведенные красивым шрифтом слова, — угощайтесь волшебными конфетами. Каждая конфета на тридцать секунд превратит вас в какое-нибудь животное, птицу или насекомое. Серьезно? — Да, наш семейный рецепт. — Ничего себе. — Подняв упавшую из котелка конфетку, Юнги рассмотрел ее этикетку. — От этой я превращусь в муху?.. — Превратишься, — кивнул Чонгук, выуживая конфетку. — Когда я был маленьким, это казалось просто лучшим в мире развлечением. Вот только родители страшно ругали… А недавно Хосок изобрел защиту, нейтрализующую заклятие при опасности. Если кто-то прихлопнет такую муху, она тут же обернется обратно в человека, даже не почувствовав боли. — Ого, да это звучит как огромный прорыв. — Так и есть. Хосоком теперь ужасно гордится вся родня. Даже доверили самостоятельно провести ежегодную хэллоуинскую встречу. Большая честь. Он очень волнуется. Но я ни капли не сомневаюсь, что всё пройдет идеально, он ведь целую неделю готовился. Кстати… — Чонгук замялся, наблюдая за бегающими вокруг подставки для зонтов котятами. — Я тоже готовился. Как и обещал, сделал особенные кексики. Только вот не уследил — гости всё порасхватали, остался один. Пришлось его даже спрятать на чердаке! Идем скорее, пока ручные крысы тети не добрались до него, наглости этим созданиям не занимать.👻 🎃 👻
— Уверен, что не хочешь? — спросил Юнги, будто пытаясь уговорить взглядом. Он осторожно пододвинул вдоль стола блюдечко с последним кусочком кекса, так и манящим медово-тыквенной начинкой. — Безумно вкусно. Он уютно устроился в специально притащенном из гостиной глубоком кресле, подмяв под себя шерстяной плед, и с улыбкой слушал музыку с заколдованных виниловых пластинок, которым не требовался проигрыватель. Даже здесь, на чердаке, всё изменилось к празднику. Под потолком, цепляясь за балки и мерцающие гирлянды, висели летучие мышки, покачивающие расправленными крыльями и тихо подпевающие музыке. Кровать, подобно занавесу-балдахину, укрыли кружева паутины с агатовыми паучками. Повсюду были расставлены крохотные улыбчивые светильники-тыковки и волшебные свечи с разноцветными огоньками. Пожалуй, всё это казалось Юнги главной магией Хэллоуина — его сказочная красота, которая, увы, многих отвлекала от сути, но всё же неизменно очаровывала. — Нет, спасибо, я… — Чонгук вздохнул, с неловкой улыбкой поджимая плечи. — Хосок сказал, ты догадался обо всем. Я — привидение, и я из тех привидений, кто не ест. Прости, что раньше не сказал, после смерти я еще ни с кем не заводил знакомства, и хотелось сначала убедиться, что выбрал хорошего человека, которому можно доверять. — Понимаю. Так что не злюсь на тебя. — Юнги усмехнулся, пиная ногой крохотную тыковку, которую гоняли по полу котята. — Как и сказал вчера, я считаю людей и призраков двумя разными формами одной и той же сущности. А форма мне не важна. Но… почему ты не ешь? Ты же говорил, бабуля всегда готовит то, что ты попросишь. — Но я же не говорил, что я это ем! — рассмеялся Чонгук. — Я просто меню для Хосока составляю. Только он у нас ест. Конечно, в честь большого семейного собрания все отведают угощения… но не я. — Почему? — Это одна из главных гадостей моего нового состояния, ужасно обидно, но лучше не рисковать. Всё дело в обстоятельствах смерти. Хосок тебе не рассказывал? — Увидев, как Юнги с удивлением помотал головой, Чонгук тяжко вздохнул. — Мне стыдно говорить об этом. Я умер из-за дурацкого недоразумения. Ровно год назад. Выпил случайно одно из экспериментальных зелий Хо… думал, он просто выпивал за работой и оставил вино в кабинете, а оказалось, он настаивал свое новое ядреное чистящее зелье в открытом хрустальном сосуде, чтобы какие-то там вещества вступили в реакцию. Теперь, как ни грустно, мой желудок не справится даже с манной кашей. Чонгук… и без вкусняшек. Немыслимо. — Сочувствую. — Я просто болван. Ужасно глупо. — Не думаю. — Юнги замер, позволяя маме-кошке удобно устроиться на его коленях. — Не воспринимай это так, Гук. В жизни постоянно случаются недоразумения, и нельзя знать, какое из них ее прервет. Умереть по незнанию в таком юном возрасте, конечно, ужасно грустно… хм, но ведь тебе дан редкий шанс. Колдовская семья подарила тебе возможность жить призраком, как и они. Почему ты ее не используешь? Почему сидишь взаперти, лишая себя всего? Чонгук протянул руку, почесывая мурчащую кошку под шеей. В этот вечер он, в самом деле, казался не таким как раньше, как будто более настоящим и живым. Даже его прикосновения были теплее. И от этой мысли Юнги с трудом сдерживал желание поймать ладонь Чонгука, переплести пальцы. — Призраки бывают привязаны к месту, где умерли, — после некоторых раздумий всё же ответил Чонгук. — Лишь в одну ночь в году я могу уйти куда-то, прогуляться и посмотреть мир. — Серьезно? Но твой дядя сказал, что они выехали еще вчера. — Ну… есть один способ сбросить поводок, — почти прошептал Чонгук, доверительно улыбаясь. Кошка махнула хвостом, перебирая лапками ткань брюк. — Он надежный. Просто стопроцентный. Но выполнить условия не каждому удается. — И что же там за условия? — Нужно встретить настоящую любовь и провести с этим человеком хэллоуинскую ночь. — Ночь, значит, — усмехнулся Юнги, подаваясь вперед и с хитрецой щуря глаза. — Хэллоуинскую. Походит на то, что кто-то пытается использовать меня сегодня, чтобы сбросить поводок. — Я… я… не подумай, я… — О, брось, я же шучу, — рассмеялся Юнги, увидев искренний испуг в глазах, и всё же поймал дрогнувшие пальцы. — Признаться, мне было бы даже приятно узнать, что пытаешься. Учитывая условие про настоящую любовь. — Я не для этого тебя пригласил, — заметно краснея и отводя взгляд, пробормотал Чонгук. — Но, если честно, думаю, с тобой бы всё получилось. — Знаешь, у меня есть одна идея. — Пересадив кошку на кровать, Юнги поднялся из своего кресла, расправил складки кофты и снова подал Чонгуку руку, приглашая. — Идем ко мне в гости. Попробуем что-нибудь сделать с твоим поводком. С удивлением осмотрев замершего гостя, Чонгук нахмурился, на пару секунд задумавшись, но после всё же улыбнулся и положил руку на протянутую ладонь.👻 🎃 👻
— Никогда не был в этой части города. — Чонгук с улыбкой оглянулся. — За такой вид можно многое отдать. Квартирка у Юнги была маленькая. Крохотная комнатка на последнем этаже небольшого четырехэтажного дома. Он стоял на окраине, а окна выходили на поросший густым лесом и разрезанный узкой дорогой холм, уходящий вниз, к заливу. В комнате не было ни одной вещицы, напоминающей о призраках, ведьмах или хэллоуине, никаких украшений. Но Чонгук всё равно чувствовал себя уютно, сидя у окна в полной темноте и разглядывая огоньки причала. — Твой дед оставил тебе огромный особняк. А мой мне — крохотный спичечный коробочек на четвертом этаже, — улыбнулся Юнги, нависая над парнем, упираясь руками в подоконник, почти касаясь губами мягких волос. — Целый залив! — несогласно поправил Чонгук. — Лес, залив и даже горы, там, вдалеке. Из моего окна видно лишь соседские дома и небо. А здесь… пейзаж завораживает. Хотел бы я увидеть его еще разок. — Он вздохнул и добавил: — Не через год. — И я бы хотел. Была уже почти полночь. Тихая музыка по радио расслабляла, вишневое вино уже давно опьянило, а Юнги впервые чувствовал исходящий от Чонгука запах сладкого домашнего печенья так ярко и четко. Он был до мурашек красив, но, кажется, даже сам этого не понимал… или уже не помнил. Хотелось обнять, прижаться крепко-крепко, ощутить своего маленького призрачка всем телом и всей душой. Но Юнги лишь осторожно провел по его спине самыми кончиками пальцев. — А твой дедушка, он давно умер? — Он не умер. Просто уехал в ближайшую деревню и разрешил мне занять его квартиру. — Ой. Прости! Я подумал… прости. — Он бы счел тебя милым, — улыбнулся Юнги, успокаивающе скользя ладонью по плечу. — Я навещаю его время от времени. Если захочешь, возьму тебя с собой в следующий раз. Деревня невообразимо красивая. Она стоит на берегу горной реки, утопает в деревьях, и там полно енотов. — Звучит потрясающе. Только, знаешь, чтобы избавиться от моего поводка, будет маловато просто просидеть всю ночь в одной комнате, любуясь видом из окна. Ты… понимаешь, о чем я? — Понимаю, — тихо рассмеялся в ответ Юнги, расстегивая верхнюю пуговицу на рубашке Чонгука, целуя теплую шею. — Очень хорошо понимаю. И рад, что призраки не отказываются от таких приятных мелочей человеческой жизни. Пусть многих призраки и пугают, Юнги уже знал, какая великая любовь и нежность может скрываться в их душах. Его влекло, влекло без оглядки на эту разницу. Юнги ловил один поцелуй за другим, а губы чарующе покалывало то ли из-за волнения, то ли из-за странной сущности любовника. Прерываться не хотелось ни на секунду. Неспешно расстегивая пуговицы, он увлекал Чонгука за собой на постель, готовый поступиться своим принципом не спешить в отношениях. И дело было даже не в желании помочь призраку сбросить оковы и зажить свободно, просто он уже не мог устоять перед этим обаянием. И, предвкушая прекрасную ночь, он совершенно не думал о смерти, боли и чем-то еще неприятном, что всегда вспоминал, глядя на призраков. Только приятное волнение и возбуждение. А потому лишь весело рассмеялся, когда призрак ухнул сквозь него куда-то под кровать. — Ох, прости, — послышалось снизу. Чонгук выглянул через подушки и тряхнул головой, пытаясь прийти в себя после странного падения. — Обычно я это контролирую, стараюсь не проходить живых людей насквозь, ведь это довольно странно и жутко… интимно. Но от волнения случается всякое. — Надо признать, непередаваемые ощущения, — шумно выдохнул Юнги, чувствуя, как бешено бьется сердце, и осторожно касаясь груди. — Я как будто уже… почти… — О да. — Чонгук подмигнул, выползая и усаживаясь на постели. — Говорят, когда в тебе призрак, это похоже на долгий и сладкий оргазм… Я-то, конечно, знать не знаю, но слышал такое от кого-то из родни. — Тогда, может, попробуем еще разок? — Юнги прикусил губу, откидываясь на подушки и взглядом приглашая присоединиться. — В качестве маленькой прелюдии. — Что ж. Если тебя это не пугает… — пожал плечами Чонгук и аж вскрикнул, когда Юнги резко дернул его на себя.👻 🎃 👻
Чонгук поднялся почти в десять. Для призрака, которым вообще-то сон не требовался, он оказался тем еще соней. Зато за это время Юнги как раз успел хорошенько проснуться, прийти в себя, осознать всё произошедшее и… приготовить на завтрак свои фирменные блинчики с творожным кремом, клубникой и шоколадом. — Ооо, — протянул Чонгук сквозь зевоту, заходя на кухоньку и усаживаясь за стол. — Так вот чем так вкусно пахнет. Этот запах меня разбудил, он слишком пленяющий. — Доброе утро, — улыбнулся Юнги, приглаживая его растрепанные волосы и касаясь губами всё еще довольно теплой ото сна щеки. — Можешь угощаться, первая порция уже полностью готова. — О, нет, я не могу, — вздохнул Чонгук, качая головой, но при этом глядя на свернутые трубочкой и политые шоколадным соусом блинчики с безграничной нежностью. — Спасибо, но мне нельзя. Мой желудок... Юнги хмыкнул, лишь ближе пододвигая тарелку с приготовленной для гостя порцией. — Знаешь, о чем я подумал? — с улыбкой начал он. Чонгук поднял растерянный взгляд. — Тебе ведь не обязательно глотать еду, так? Попробуй просто ее пожевать, прочувствовать вкус, насладиться ощущениями, вспомнить, насколько это прекрасно… а потом выплюнь, как жвачку. — Это мерзко! — удивленно рассмеялся Чонгук. — Уверен? Я так не думаю. — Юнги весело пожал плечами, пододвигая тарелку еще чуточку ближе. — Я, между прочим, много думал об этой проблеме, ища решение. И так старался для тебя, готовя завтрак. — Но… это просто пустая трата продуктов. — Ничего не пустая. Ты ведь сказал, что жалеешь о том, что не можешь больше есть любимые вкусности. Гук, мне кажется, я еще никогда не был счастлив больше, чем этим утром, когда проснулся и увидел, что ты не исчез с рассветом. Но буду счастлив еще больше, если ты хотя бы попробуешь мои блинчики. Хочу, чтобы ты знал их вкус. Хочу хотя бы попытаться вернуть в твою жизнь вкус… если ты понимаешь, о чем я. И, не давая Чонгуку ответить, он мягко провел пальцами по теплой щеке и тут же отвернулся к плите, ловко переворачивая очередной тонкий блинчик, чтобы не подгорел. По радио играла веселая праздничная песенка, в окно светило яркое утреннее солнце, а кухоньку переполняли запах свежих блинчиков с клубникой и нежная благодарность. — Мне кажется, уже вернул, — прошептал Чонгук, с замершей от волнения и восторга душой отламывая для себя вилкой маленький сладкий кусочек на пробу. — Хотя, не кажется. Точно вернул.