Пережить. Между мной и тобой.

      Хэллоуин был, наверное, единственным праздником, когда голливудские звезды делали исключение для ребятни, что бегала от дома к дому, прося сладости. Но на дворе была ночь. В такое время дети должны быть дома в своих постелях. Однако большинству явно было не до этого. Никого не останавливает комендантский час, даже детишек из начальной школы. Бояться некого, так как все сейчас нарядились в любимые костюмы и стремятся либо напугать, либо впечатлить других любителей маскарада. То тут, то там слышны детские крики: «Сладость или гадость!» Те, кто был дома, открывал им двери и каждому сыпал в сумку или хэллоуинскую корзину конфеты и шоколадки. Получив желаемое, детвора шли к другому дому. Со стороны за ними интересно наблюдать, а если так, то многие противники Хэллоуина называют этот день не Днем Всех Католических святых, а днем нечисти. Набожные католики предпочли этот день отпраздновать в церкви за молитвой своим святым покровителям. Майкл шел по улице в сторону Голливудских холмов, чтобы оттуда в последний раз взглянуть на Лос-Анджелес. У него не было ангела-хранителя, так как он не был крещен ни в православие, ни в католицизм, ни в лютеранство. О нем никто не молится, разве что раньше, в детстве, когда он дружил с Лидой. Она сама ему сказала, что молится за него. Приятно, что хоть кто-то помнит о тебе и волнуется. Мама с папой тоже волновались за него, но только если он влипнет в какую-нибудь передрягу или нашалит. В остальном им было все равно, так как с ним всегда была семилетняя русская девочка Лида. Но то было секундное воспоминание. Это все, что у него осталось. На данный момент у него нет ни настоящего, ни будущего. Идя по дороге, Майкл несколько раз останавливался и оглядывался назад. Лида осталась там, одна в своем доме, наедине со слезами и болью. В детстве тем летом она часто плакала, когда ей доставалось от мачехи ремня. Но однажды он и Лида плакали вместе, прижавшись друг другу и сетуя, что взрослым нет никакого дела до двух маленьких детей. Майкл не стыдился плакать в ее присутствии, а она плакала, потому что девочка и более ранимая. Никто больше не видел его слез.       И вот сейчас Майкл вспомнил этот момент взаимного плача. Тогда они поплакали и успокоились. Через час им снова было весело и о равнодушии взрослых они не вспоминали. Майкл остановился и оглянулся. Лида оставила в его памяти только самые приятные воспоминания. Добрая, ласковая, отзывчивая девочка, готовая ради него на все. Сейчас она уже взрослая миловидная девушка, но своим намерениям ничуть не изменила. Она все так же преданно любит его и не пытается диктовать ему свои условия. Майкл чувствовал, что сам любит ее ничуть не меньше, чем она. Но он одержимый. Он опасен, а точнее Самайн, что любит использовать его тело для удовлетворения своей кровожадности. Неизвестно, знает ли полиция Лос-Анджелеса что-нибудь о нем? Он не слышал, чтобы его здесь искали, но не сомневался, что ищут. И что будет, если они его найдут? Арестуют? Расстреляют на месте? Американская полиция всегда найдет повод застрелить человека, даже если тот ничего противозаконного не сделал. Его точно жалеть никто не будет, и застрелят на месте. Только ему было все равно. Он оглянулся назад в последний раз и почувствовал на своих губах соленый вкус. Слезы текли из его глаз. Спустя пятнадцать лет он заплакал первый раз. Это ли не признак того, что он все-таки человек и его прокляли какие-то язычники ради своих низменных целей? Майкл страдает от этого с самого детства. Ему никто не поможет.       Он утратил надежду еще в возрасте десяти лет, когда ему сказали, что с Лидой ему никогда не быть вместе. Отчаяние развязало руки Самайну и он взял в свою власть Майкла, закрыв ему уста и наделив неуязвимостью. И вот он плачет, что Самайн держит его в своих оковах. Еще больно то, что он заставил его убить Лиду. Сам Самайн не может этого сделать руками своего подопечного. Почему? Потому что Лида верующий человек, сам Бог ее оберегает от козней нечистой силы. И Самайн велел Майклу ее убить, не подумав, что тот воспротивится этому. Он развернулся и пошел дальше. Ему остались лишь воспоминания, его тело сохранило прикосновения ее теплых рук, она перед уходом крепко обняла его, не желая отпускать. Каждое ее прикосновение заставляло его сердце биться чаще, навивая мысль, что он все-таки человек. Его губы сохранили вкус поцелуя, который он ей подарил. А ее глаза…! Он хотел затеряться в ее красивых, выразительных карих глазах. И он затерялся! Она его не увидит, а он не увидит ее! Ничего больше не осталось! Ничего!       Он продолжал идти, глядя вперед. Сквозь слезы виднелись размытые огни огромного города. В этот последний день, а точнее минувший октябрь месяц погода выдалась довольно теплая. В штате Иллинойс в это время холодает. Лос-Анджелесу не грозят ни похолодания, ни ночные заморозки. Идя по тротуару, Майкл думал, что у Лиды неплохой вкус, раз она решила здесь поселиться. В детстве они мечтали перебраться в теплый штат, будь то Невада, Флорида и та же Калифорния. Но Калифорния была для нее более желанной. Западный Голливуд, место, где живет много русских. Она рвалась к своим соотечественникам, чтобы хоть чуть-чуть чувствовать дух своей Родины России. И десятилетний Майкл обещал ей, что когда они вырастут, то вместе обязательно купят там дом и будут жить вдали от вечно недовольных родителей. Свое обещание он не сдержал. Но Лида тем не менее все же живет в Калифорнии, наверняка часто видится со своими соотечественниками. Свою маленькую детскую мечту она осуществила, хотя не совсем так, как хотелось. Майкл сжал кулаки. О Лиде лучше не думать. Он ждал, когда Самайн снова завладеет им, чтобы заглушить эти душевные муки, не дающие ему покоя. Лумис сказал, что у него не осталось элементарного понятия добра, зла, жалости, сострадания. В этот момент Майкл хотел снова потерять эти понятия, чтобы не страдать, как было тогда, когда Самайн убил Джудит и ее парня. Но демон явно получает удовольствие от боли, что испытывает его подопечный. Не удивительно! И Майкл ненавидел его! Тогда лучше просто идти вперед, куда глаза глядят, и думать о том, как вернуться домой в Хэддонфилд.       По пути столько было детворы, наряженные во всякие хэллоуинские костюмы! Беззаботные дети весело смеялись, друг друга пугали и обменивались сладостями. На прохожего подозрительного дядю в комбинезоне механика и белой невыразительной маске они не обратили внимание. Таких как он в этот день много и таким нарядом никого не удивишь. Один семилетний мальчик, наряженный в костюм супермена, оставил свою группу друзей, пока они решали к какому дому пойти за сладостями, подбежал к нему с сумкой в руке, раскрыл ее и произнес задорным детским голоском:       - Сладость или гадость, мистер!       Майкл остановился, пару секунд посмотрел на него и пошел дальше. Мальчик вслед ему крикнул задиристо:       - Жадина! Жадина!       Майкл продолжил идти. Пусть кричит этот мальчуган все, что хочет, не зная, кого он встретил. Когда Майклу было семь лет, он тоже в этот день любил ходить от дома к дому, прося конфеты, нарядившись в костюм клоуна. Он очень любил этот наряд, так как сам его выбрал, когда родители пришли с ним в магазин маскарадных костюмов. За него тогда выложили приличную сумму, но мама с папой были довольны, видя, как рад их сын. О родителях Майкл не вспоминает с тех пор, как его упекли в Смитс-Гроув. Он помнит, как видел их тогда в последний раз. Помнит, как плакала мама, и как был бледен его отец. С тех пор он их больше не видел. Только спустя какое-то время он узнал от Лумиса, что они умерли. Но подробности ему не назвали. Скучал ли Майкл по своему отцу и матери? Наверное, но только сейчас он понял, что у него никого не осталось. Это причиняло только еще большую боль. Разве что воспоминания о старшей сестре не вызывали у него никаких эмоций, так как любви она у него не вызывала своей к нему неприязнью. Будучи ребенком, Майкл был готов полюбить ее, сделай она хоть шаг навстречу. А что касается праздника Хэллоуин, то компанию ему обычно составляла она, но это только до того момента, пока они вдвоем не дойдут до дома ее подруги. На этом сбор сладостей прекращался, а так всю дорогу он слушал, как она болтает по телефону. А придя к ее подруге, они сразу закроются в ее комнате для тайных женских разговоров, а его оставят одного смотреть фильмы ужасов по телевизору. Такие посиделки заканчивались всегда поздно, когда он засыпал на диване. Джудит будила его и тащила обратно домой. С другими детьми Майкл никогда не ходил собирать сладости, так как у него друзей не было. Странности с ним начали происходить уже тогда, что стало причиной его одиночества.       Хэллоуин в Хэддонфилде многие считают еще как день Майкла Майерса. Ведь именно в этот день он начинает творить свои кровавые дела. Мэр города думал даже запретить этот праздник, считая его причиной кровопролития. Молодежь возмутилась, считая Хэллоуин одним из веселых праздников. Но в этот раз Майкл изменил сам себе. Самайн, что все время управлял им как марионеткой, оказался бессилен перед главной жертвой. Он пытался заставить Майкла убить Лиду собственноручно, но тот воспротивился. И сейчас Самайн ничего не мог поделать еще потому, что она вызвала у Майкла светлые чувства. Он любит ее даже спустя столько лет. Это было чуждо Самайну. Пока его подопечный страдает, он будет молчать и не станет брать его под свой контроль.       Майкл покинул Беверли Хиллз, но в своих мыслях все еще слышал, как плачет Лида. Он мог ведь вернуться к ней, достаточно просто развернуться и идти обратно, но не стал этого делать. Ломать ей жизнь он не станет. Расстались, значит расстались. Лумис о нем обмолвился, что он есть воплощение чистого зла. Что ж, в этом он прав, если вспомнить с каким хладнокровием были убиты люди. Только вот Майкл не хотел в себе это воплощать. Он знал, что Лумис ищет его, и Майкл думал пойти ему на встречу. Пусть он его схватит и посадит под замок. Так будет лучше для всех. Майкл остановился. У перекрестка ему встретилась семилетняя девочка в костюме ангела. Она была не одна, с ней было еще четверо девочек со взрослой девушкой. Все они были одеты в костюмы ангелов. Как только им навстречу кто-то шел, они в странной манере поздравляли прохожих – делали изящный реверанс и шли дальше. Девочка отделилась от них, когда увидела одиноко идущего Майкла. Она направлялась со своими подружками в Беверли Хиллз, держа в руках белую пустую корзиночку. Увидев Майкла, девочка скромно подбежала к нему, остановилась, сделала реверанс и сказала приятным ласковым голоском:       - Благослови вас Бог, мистер!*(1)       Майкл остановился и, уставившись на девочку, вопросительно склонил голову на бок. Ему никогда так никто не говорил, даже на Рождество, а Самайн в его теле закричал от злости от этих слов. «Будь ты проклят, Майкл!» - рычал демон. Хорошо, что малышка не слышит этот страшный крик. Она побежала дальше со своими подружками, а Майкл оглянулся ей вслед. Эта девочка такая чистая и невинная, прямо как ангел, в костюм которого она одета! Она пожелала ему благословения Божьего, не зная, что он убийца. Мужчина невольно завидовал ей. Она свободна от зла, демон ей не шепчет ужасные вещи, как ему, не дергает за веревочки, как марионетку. Она просто бежит собирать конфеты и желает всем Божьего благословения. Знала бы она, кому только что пожелала такого великого явления! Майкл скрылся в ночной тьме. Он вышел на небольшой безлюдный участок и остановился, чтобы решить, куда идти дальше. Он хотел отправиться на Голливудские Холмы, чтобы посмотреть на Лос-Анджелес в последний раз, но туда он не знал, как добраться. Он думал, что может и не стоит идти туда. Ему это ничего не даст. Ну, посмотрит он на город, и что? Лучше не стоит зря тратить время на пустое занятие, хотя наблюдать за людьми всегда было его вредной привычкой. Рядом с ним проехала машина и тут же остановилась. Майкл первый раз увидел проезжающую машину в этом районе. Сейчас люди либо дома сидят, либо веселятся на вечеринке по случаю Хэллоуина. Из машины кто-то выскочил, когда Майкл пошел дальше.       - Майкл! Стой! – раздался знакомый встревоженный голос.       Он узнал в этом человеке своего лечащего врача Сэма Лумиса. Тот направил на него пистолет:       - Стой! Стой, Майкл!       И он остановился, медленно повернувшись к нему лицом. Да, это был Сэм. Держа Майкла под прицелом, он медленно подошел к нему и бегло оглядел с ног до головы.       - Что ты с ней сделал, Майкл? – спросил Сэм. – Что ты с ней сделал?       Майкл неподвижно стоял и смотрел на своего врача. Сэм не увидел следов крови на его руках, но это ему не говорило ничего. Его пациент мог просто задушить девушку. Сэм смотрел то на своего пациента, то на дорогу, ведущую в район Беверли Хиллз. Оставить здесь Майкла он не мог, но нужно выяснить, что случилось с Лидой. Старый мужчина уповал, что с ней все в порядке. Держа своего пациента под прицелом, Сэм с надеждой спросил:       - Она жива, Майкл?       Тот, разумеется, ничего не ответил. Вместо этого он сделал то, чего Сэм никак не ожидал. Майкл медленно протянул к нему руки, чтобы тот надел на них наручники. Сэм не верил своим глазам и с сомнением смотрел на него. Майкл добровольно сдается ему? Этого не может быть! Его пациент с момента побега никогда добровольно не сдавался. Сэм уповал, что Лида все же жива, так как Майкл позволил себя однажды схватить после убийства Лори Строуд. Его жест Сэм боялся воспринять как то, что тот закончил свое кровавое дело и дает себя схватить. И Сэм не знал, что делать. Он ведь один, с собой у него нет наручников, и задержать он своего пациента не мог. Все еще держа его под прицелом, Сэм пригляделся к нему и увидел при свете уличного фонаря, что Майкл…плачет. Его глаза блестят от слез, белки немного покраснели. Сэм опустил пистолет. Он никогда не видел, чтобы его пациент плакал. За пятнадцать лет Майкл плачет первый раз. В это трудно поверить. Такое вообще возможно? Вряд ли это уловка. Майкл не стал бы плакать, чтобы обмануть бдительность своего врача. Сэм опустил пистолет. Если Майкл плачет, значит, он, может, заговорит? Надо это проверить:       - Скажи что-нибудь, Майкл.       Молодой мужчина действительно плакал и не скрывал это. Плакал он от того, что с ним произошло, во что его превратили и чего лишили. Сэм, как и Лида, просил его что-то сказать. Но Майкл только опустил взгляд и ничего не ответил. Уверенный, что ничто и никто ему уже не поможет, он сам хотел, чтобы его заперли как можно крепче и никогда не выпускали. Он уже не тот, каким его знает Лумис. Тот знает его как убийцу. И все же Сэм был рад, что его пациент, наконец, научился отличать добро от зла, ощутил раскаяние и последствия своих поступков. Ему стало даже жаль его, и он к нему подошел, уверенный, что тот ничего ему не сделает.       - Все будет хорошо, Майкл. Все будет хорошо, - спокойным голосом сказал Сэм и указал на свою машину.       Майкл знал, что Сэм вернет его обратно в Смитс-Гроув, где он проведет всю свою жизнь, пока не умрет. А он не умрет, пока на нем висит проклятье. В свете ночного фонаря Сэм увидел на правом запястье знак Торна, что был символом проклятья.       - Я все знаю, Майкл! Я все знаю! И не виню тебя в том, что ты стал таким! – подошел к нему Сэм и положил руку ему на плечо.       Майкл понурил голову и опустил руки. Приятно слышать, что его лечащий врач все понял и перестал его судить. Но только это не поможет ему облегчить бремя проклятья хоть немного.       - Садись в машину, Майкл! Мы вернемся с тобой в Смитс-Гроув!       Конечно, он туда вернется, где снова замкнется в себе, перестанет на что-либо реагировать, будет слушать Лумиса, есть, спать, иногда гулять и смотреть телевизор, и так изо дня в день, из года в год, а фоном ему будет служить голая стена, решетка на окне и белые стены больницы. Майкл был согласен, так как ничего другого в своей жизни (если это так можно назвать) не видел. Он сделал шаг к машине и оглянулся. Лида все еще плачет. Снова слезы из его глаз омочили его лицо, скрытое за маской. «Прощай!» - подумал он о ней.       Раздался какой-то щелчок, и Майкл не успел сделать еще один шаг, как на него обрушилось что-то тяжелое и звонкое. Сеть из цепей! Сэм опешил, не понимая, что происходит.       - Какого черта!       Раздалось еще несколько щелчков и Майкл, согнувшись под тяжестью сетки, упал на колени. Его мышцы стало стремительно сводить, и он не мог пошевелиться. Это ловушка! В него выстрелили несколько раз из пистолетов, заряженные шприцами с парализующим веществом. Об этом догадался и Сэм, когда увидел, что к нему и Майклу приближаются люди с фонариками и оружием наготове. Через пару секунд подъехало несколько машин, и зона оказалась оцеплена со всех сторон. Из одной из них вышел знакомый Сэму человек. Джереми Блэр! Это он. Сэм и забыл о нем, пока пытался добраться до Лос-Анджелеса. Удивительно, как этот человек быстро догадался, где нужно искать Майкла.       - Я так и думал, что встречу вас здесь, мистер Лумис, - с самодовольной улыбкой подошел к Сэму Блэр. – Конечно, вы попытаетесь задержать своего не такого уж неуловимого пациента! Интересно, как вы собирались его задержать? Своими голыми руками? Или пустой болтовней?       - Ко мне Майкл всегда прислушивался. Вас же остается только пожалеть, - ответил в той же манере Сэм.       - Ну, дерзить вы можете сколько вам хочется! А что касается меня, то моя работа выполнена. Майкла Майерса я забираю. А вы же не пытайтесь со мной спорить на счет своих прав на него. Я вам показывал документ, где говорится, что отныне Майерс находится под попечением Маунт-Мэссив. Поверьте, там о нем позаботятся!       Сэм и не думал оспаривать перевод Майкла в другую больницу на попечение нового врача. Конечно, у Блэра все козыри на руках и пожилому мужчине с ним не тягаться. Но горько от мысли, что только-только ему удалось достучаться до Майкла, как его забирают на всех законных основаниях. И все же он не мог просто так взять и отпустить своего пациента, не поговорив с ним. Его теперь уже бывшего пациента распутали из сети и крепко привязали ремнями к складной каталке.       - Поставьте его вертикально! – скомандовал Блэр. – Хочу посмотреть ему в глаза.       - Мистер Блэр, - отвлек его Лумис.       - Я вам все сказал, Лумис! А теперь не мешайте мне! – отмахнулся Блэр.       - Я и не думал. Просто дайте мне минуту попрощаться со своим пациентом. Ведь я его больше не увижу.       Блэр с раздражением посмотрел на пожилого врача, но позволил ему. Крепко прикованный цепями и ремнями к каталке, в вертикальном положении Майкл наблюдал за людьми, что носились вокруг. Он попытался пошевелить хотя бы пальцами, но не смог. То, что Блэр его ищет, он забыл, но сейчас ему было все равно, куда его заберут. Терять ему нечего. Подошел Сэм и тихо, чтобы слышал только Майкл, сказал:       - Майк, раз уж ты так ничего мне не скажешь, то дай хотя бы знак, что Лида жива!       Сэм посмотрел ему в глаза и тот моргнул один раз. Лумис решил, что это ответ «да», но для большей уверенности переспросил:       - Так она жива?       Майкл снова моргнул один раз. Сэм прослезился. Она жива!       - Доктор Лумис, хватит! Уходите! – поторапливал его Блэр. – Вы нас задерживаете!       Сэм очень не хотел отдавать Майкла, но ничего не мог поделать. Он виновато опустил глаза и отошел в сторону.       - Доктор, я сказал, чтобы вы ушли, - снова придрался Джереми. – Идите лучше проведайте вашу любимицу Лиду. Поплачьте там над ее телом! Наверняка Майки с ней сделал свое дело, раз так легко позволил себя схватить.       Последнее он произнес с открытой насмешкой. Лумис посмотрел на Майкла в последний раз и встретился с ним взглядом. Просто так уйти он не мог, когда забирали его пациента. Тем более он на него смотрел теперь иначе, когда многое прояснилось.       - Сэр, вы должны отсюда уйти, - вежливо обратился к нему полицейский.       «Он и полицию перетянул на свою сторону!» - подумал Сэм и с тяжестью на сердце направился к дому Лиды. Нужно убедиться, что с ней все в порядке. Майкл не сводил глаз со своего теперь уже бывшего врача, пока тот не исчез из его поля зрения. К нему подошел Блэр с сигаретой в зубах. Майкл не забыл этого человека с момента их первой встречи и догадывался, что рано или поздно с ним встретится, только не думал он, что попадется в его ловушку так легко. Блэр был ниже Майкла, но это не мешало ему смотреть на него свысока, ехидно улыбаясь. Блэр затянулся сигаретным дымом, выпустил его в лицо Майклу (тот даже глазом не повел, продолжая пристально смотреть), и сказал:       - Вот мы и встретились снова, Майки! Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть, драгоценный ты мой! Заставил ты старину Джереми побегать за тобой! Я это ох как не люблю! Но это делало тебя только более желанным для меня! Однако раз уж ты попался в мои руки, не жди, что с тобой будут церемониться, как в Смитс-Гроув. Знаешь, что шепчут пациенты моей клиники? Они называют это место адом! А такому убийце как ты там самое место!       К Блэру подошел один из его помощников и спросил:       - Сэр, что прикажите делать дальше?       - Едем в аэропорт! Майерса ко мне в самолет. Я с него глаз не спущу, пока мы не доберемся до штата Колорадо. Все возвращаемся в Маунт-Мэссив. Мы и так много времени потратили на этого красавца!       - Понял вас, сэр.

***

      Лида молча проливала слезы, сидя на коленях напротив открытой двери. Она бы так и сидела, если бы не радостные детские крики на улице. Она не закрыла дверь, когда Майкл ушел. Ребятня увидит, что открыто и могут даже зайти из любопытства. И что они увидят? Плачущую девушку в пеньюаре. Пришлось заставить себя встать и закрыть дверь, чтобы никто не видел ее в таком состоянии. Ноги не слушались ее, когда она встала. Так всегда бывает, когда переживаешь сильное душевное потрясение. Казалось, что силы покинули ее тело, и она едва может стоять на ногах. Не зря говорят, что все болезни из-за нервов. Как только Лида захлопнула дверь, она медленно поплелась в свою комнату. Она наступила на что-то холодное и металлическое. Под ноги ей попался нож, которым Майкл думал ее убить, а рядом валялась черная футболка, которую он с себя сорвал, чтобы показать свои шрамы. Лида подобрала ее. От футболки исходил неприятный запах пота. Майклу пришлось попотеть, чтобы найти ее. Лида прижала порванную футболку к своей груди и отдалась слезам. Ткань сохранила не только запах его тела, но и тепло. Прижимая ее к себе, Лида мысленно представляла, что обнимает Майкла. Она не хотела верить, что он проделал такой долгий тяжелый путь только с целью убить ее. Нет, он бы ни за что не причинил ей вреда. Она наотрез отказывалась в это верить. Когда они были детьми, он сказал, что никогда бы не сделал ей больно. «Ты и так страдаешь. Так зачем мне тебе делать больнее?» - сказал он тогда.       Сейчас бы Лида все отдала, лишь бы вернуть его. Ее не волновало то, кем он стал. Она могла бы ему помочь, как ей казалось. Он одержим, а от этого можно спасти. В конце концов, он не такой как Фред Крюгер и Джейсон Вурхиз. Те понимали, что делали и не были одержимы демоном. Майкла прокляли и демон, вселившись в его тело, начал убивать людей. Только почему демон не смог убить ее? Вряд ли все дело в связи между ней и Майклом. Об этом думать у девушки не было сил. Майкл ушел, не смотря на ее мольбы остаться. Даже ее чувства к нему и данная в детстве клятва не смогли его удержать. Лида окончательно утратила надежду стать когда-нибудь счастливой. Ее можно назвать неудачницей в любви и в некоторых жизненных обстоятельствах. В каком-то смысле она себя такой и считала. Но если так, то ее постоянные несчастья начались отнюдь не со смерти родителей, а именно после встречи с Майклом. Если те два года с момента переезда в штаты она как-то еще могла жить более-менее, то встретив его, в ее жизни все изменилось. Этого она на данный момент не замечала, эмоции не давали ей мыслить здраво. Скорее всего, она бы так проплакала всю ночь, если бы в дверь не постучались. Лида отвлеклась от своего мокрого дела и замерла. За дверью не слышны детские голоса, значит это точно не дети, что пришли просить сладости по случаю праздника. Не мог быть это и Майкл, так как он, когда нашел ее дом, вошел без стука через окно. Лида подошла и открыла дверь.       - Мисс Бондарева! – воскликнул Сэм Лумис. – Слава Всевышнему, вы живы!       Он обнял Лиду, как родную дочь. Девушка ожидала, что рано или поздно этот добрый пожилой мужчина приедет к ней. Не говоря ни слова, она впустила его. Сэм хотел о многом ее расспросить, а еще он боялся, вдруг Майкл все же навредил ей. Он обхватил девушку за плечи и бегло осмотрел. На ней нет ни царапины, за исключением шрамов от Фредди. Это не утаилось от глаз Лумиса. Ведь он помнит, как однажды обнаружил в душевой истекающего кровью Майкла с четырьмя порезами на правом плече и левом запястье. Никто не мог тогда понять, откуда взялись эти порезы. Но мысль, что Майкл мог сам себя порезать, Лумис исключил сразу, так как его пациент точно не самоубийца, и к тому же в душевой всегда тщательно убираются. Оставить там нож никак не могли. И сейчас, глядя на аналогичные порезы у Лиды, Лумис однако не удивился этому. Об астральной связи Майкла и Лиды он не забыл.       - Мисс, что он сделал с вами? – спросил Сэм, все еще глядя на ее левое запястье.       Лида накинула халат и села на диван. Она бы предложила своему гостю выпить чая, но у нее настроение не располагало для гостеприимства. Сэм повторил свой вопрос.       - Ничего, - ответила она.       - Но он ведь приходил к вам?       - Как видите!       - Что случилось?       - Ничего. Он пришел и ушел!       - Тогда почему вы так опечалены?       Лида покачала головой, отказываясь отвечать на этот вопрос. Сэм понял, что она не в том состоянии, чтобы отвечать на его вопросы о Майкле. Все-таки что-то было такое, что заставило ее так переживать. Именно это его интересовало. Но пока следует немного отвлечься от этой темы, дабы не давить на нее.       - Мисс, я заметил четыре пореза на вашей руке, - указал он на ее левое запястье. – Откуда они у вас?       - Какое это имеет значение? – все еще прижимала она к себе порванную футболку Майкла.       - Мисс, откуда? – более настойчиво спросил Сэм.       - Это долгая история. От одного опасного призрака, что мог убить человека во сне. Он еще правое плечо мне порезал. Вооружен он перчаткой с ножами вместо пальцев.       - Что еще за призрак?       - Не имеет значения. Такие же шрамы есть и у Майкла. Он мне показал их перед тем, как уйти.       - Я знаю, что у него такие же шрамы. Мисс, все-таки расскажите мне, что было у вас недавно с Майклом.       Лида измученно посмотрела на Сэма и все же рассказала ему все, включая и воспоминания, какими Майкл с ней поделился. Закончив, она уткнулась лицом в его порванную футболку и заплакала еще пуще прежнего. Сэм догадался, чья эта футболка, как и то, что Лида любит Майкла вопреки всему.       - Вы любите его, да? – все же спросил он.       - Да. Видит Бог, я все еще люблю его! – всхлипнула она.       Сэм глубоко вздохнул:       - Стало быть, и он вас любит, раз не стал убивать. Я понял это, когда увидел слезы в его глазах.       - Вы его видели? – чуть успокоилась девушка.       - Да. Несколько минут назад.       - Вы сказали, что видели слезы у него на глазах. Он плакал?       - Да, мисс, чему я был крайне удивлен. Я ведь считал, что он не человек. Ведь когда я увидел его первый раз, то его глаза ничего не выражали. Они были черные! Глаза дьявола! Я думал, что он монстр! Зло во плоти! Но увидев его слезы, я понял, что Зло не способно плакать.       - У него голубые глаза, доктор Лумис! – с ноткой упрека сказала Лида.       - Да, мисс. Я окончательно убедился, что мой пациент на самом деле глубоко несчастный человек. В конце концов, исходя из ваших воспоминаний, он стал таким не по своей воле. Тут замешан этот таинственный культ Торна, который хотел воплотить свое божество в теле человека.       - Я хочу помочь ему освободиться от этого проклятья! – с надеждой произнесла девушка.       - Я бы хотел помочь ему не меньше вас, мисс, но мы с вами теперь бессильны! – расстроено произнес Сэм.       - Почему? – утерла Лида слезы с лица.       - Майкла схватили прямо у меня на глазах и увезли.       Девушка встрепенулась:       - Схватили? Кто? Полиция?       - Нет. Джереми Блэр! Этот мерзавец как волкодав, который вцепится мертвой хваткой в свою жертву и не отпустит.       Лида вскочила с дивана и выронила футболку из рук:       - Блэр? Не может быть! Как?       - Я удивлен его находчивостью не меньше вас, мисс! Я встретил Майкла бредущего по дороге. Вроде никого рядом не было, ничто не предвещало беды. Он добровольно хотел мне сдаться, как тут же нас окружили люди Блэра.       - И вы не помешали им?       - Мисс, а что я мог сделать? Я один, а их много. И возраст у меня далеко не юношеский. Да и толку? У Блэра на руках официальное разрешение на Майкла.       Лида смотрела на Сэма, не веря своим ушам. Майкла схватили, и Сэм даже не попытался этому воспрепятствовать.       - Мистер Лумис, как же так? Как вы могли так легко отдать Майкла Блэру? Вы же сами сказали, что этот человек опасен!       - Я вам повторяю, что у него было официальное разрешение на моего пациента! Я бы ничего не мог бы сделать!       - Сэр, но вы как врач имели полное право отказать ему! Ведь врач не обязан отдавать своего пациента другому!       - Мисс, есть люди, которые своей властью и полномочиями могут запросто обойти это «право врача». У Блэра есть связи, которыми он охотно пользуется и напоминает об этом каждому, кому вздумается ему перечить. Будь у меня связи покруче, чем у него, думаете, я бы отдал ему Майкла? Да ни за что на свете! – был настроен серьезно Сэм.       Лида ухватилась за голову и как неприкаянная ходила по комнате.       - Что с ним теперь будет? – спрашивала она.       - Ничего хорошего. Это все, что я могу вам сказать.       У Лиды засосало под ложечкой:       - Что же в этом Маунт-Мэссив такого, что Майкла ничего хорошее не ждет?       - Я не знаю, мисс. Но раз там хозяйничает Джереми Блэр, то не думаю, что тамошним пациентам хорошо лечится. Я вам говорил, что больница довольно старая и нуждается в капитальном ремонте. Ее ведь начали строить после окончания Второй Мировой войны и закончили в 1967 году. Эта больница довольно большая, чтобы там могли держать как психически нездоровых людей, так и обычных преступников. Поверьте, мисс, мне доводилось там бывать, и я видел, в каких условиях содержаться больные.       - Причем тут это?       - Мисс, мы ничем не сможем помочь Майклу! – сказал Сэм.       - Но ведь если там все так плохо, то нужно сообщить властям.       Сэм невесело рассмеялся:       - Не поможет, мисс. Меркоф может купить любого, даже губернатора штата, чтобы в их дела не вмешивались.       - Что вы хотите этим сказать?       - То, что мы ничем Майклу не поможем, мисс, как я вам говорил. Случилось то, чего я так боялся. Блэр своего добился и Майкл теперь полностью в его власти. Если в нем он разбудит дьявола, что управляет им, то остается только пожалеть всех, кто окажется у него на пути. Ведь Майкл не пожалел никого, кто имел неосторожность встретиться с ним во время его побега.       Лиду эти слова только сильнее напрягли. Майкла схватили, а Сэм не может помочь своему пациенту. Она не хотела это так оставлять, но Лумис раскусил ее мысли:       - Мисс, даже думать не смейте лезть туда! Меркоф очень опасная организация. Если вы туда сунетесь, то вам оторвут нос вместе с головой.       Девушка не нашла, что ответить и промолчала. Сэм встал и собрался уходить:       - Я рад, что с вами все хорошо, мисс. Теперь я могу со спокойной душой возвращаться домой. Вам я советую жить дальше и забыть Майкла. Даже если бы его не схватил Блэр, никакого будущего у вас с ним быть не может. Именно поэтому он ушел. Не хотел он ломать вам жизнь, зная, что ему ничем нельзя помочь…!       - Но ему можно помочь, сэр! – настаивала на своем.       - Уже нет, мисс! Я вас очень прошу оставить все это, и выбросите из головы мысль вытащить его оттуда. В мире столько хороших мужчин, которые более заслуживают вашей любви, нежели Майкл. Он сам понял, что он конченный человек с загубленной репутацией. Если он ушел, не тронув вас, значит так и должно быть. Значит, он желает вам только лучшего. И сами подумайте, мисс, кто он, а кто вы! Даже если все убийства совершал не он, а демон его руками, это не отменит меру пресечения к нему! Правосудие не верит в одержимость нечистыми духами! Оно верит только в "виновность", "невиновность", "вменяемость" и "невменяемость".       Сэм посмотрел на Лиду и одним взглядом дал понять, что разговор этот нужно прекратить. На ее глазах снова блеснули слезы, но они не смогли переубедить пожилого мужчину передумать. Ему было достаточно, что девушка жива, а остальное уже не имело значения. Мужчина глянул на часы. Уже было далеко за полночь. Детвора давно разошлась по домам, и сейчас видят сладкие сны. Он очень устал. Время, проведенное в погоне за Майклом, сильно потрепало его. Ему нужен отпуск или вообще пора на пенсию. Сэм посмотрел на Лиду перед тем, как уйти. Она выглядит еще более несчастной после их разговора. Ей нужно время, чтобы пережить это. Может оно и не вылечит ее, но поможет взять себя в руки и жить дальше. С этой мыслью он покинул Лиду, не попрощавшись, сел в машину и уехал искать недорогой отель, где можно отдохнуть.       Девушка снова осталась одна с кучей мыслей. Все так быстро закрутилось и завертелось, что она не знала, как во всем разобраться. Майкла все-таки схватили и он даже не сопротивлялся. То есть он не пытался скрыться и шел по улице, не таясь. Лумис сказал, что раз Майкл попался в силки Джереми Блэра, то оттуда его уже не вытащить. И как поступить? С одной стороны Лумис прав, а с другой стороны Лида помнит клятву, которую она и Майкл друг другу дали.       - Вместе мы связаны теперь воедино! Вместе навсегда! – произнесла она. – Я не брошу тебя, кем бы ты ни был! Да поможет мне Бог!

***

      Майкл сквозь гул самолета услышал ее слова, но не послал ей ответа. Он не знал, что она знает о его похищении. На деле ему было все равно, что он попался в руки Блэра. Демон смеялся над ним и не брал его тело под контроль, чтобы вырваться на свободу. Так он хотел поиздеваться над ним. Самайн знал, на что способен Блэр и корпорация, на которую он работал. Место, куда везли Майкла, есть настоящий оплот отчаяния, боли и безумия. Многие, кто заглянет за завесу Маунт-Мэссив, назовут это место новым концлагерем, откуда психически больные люди никогда не выйдут на свободу. Майкл не знал, что его ждет, а Самайн, что делал своего подопечного неуязвимым в нужный момент, не шептал ему об этом. Джереми Блэр в одной руке держал бокал с дорогим виски, а в другой сигарету. В частном самолете он мог себе такое позволить, наплевав, что сигаретным дымом может мешать другим. Он не сводил глаз с Майкла, будто тот был красивой скульптурой, на которую можно смотреть долго, и самодовольно улыбался. Майкл тоже смотрел на него, но его глаза были скрыты за маской. Джереми допил виски в бокале, встал и подошел к нему. Он выпустил в лицо Майклу сигаретный дым и произнес:       - Как всегда невозмутимый, молчаливый Майкл Майерс! Тень из Хэддонфилда! Или бугимен, как тебя называют иначе! Человек, объятый дьявольской тайной! Интересно, что же ты из себя представляешь, раз за тебя так отчаянно стоял Сэм Лумис?       Джереми на минуту замолчал, а потом продолжил:       - Твой добрый докторишка говорил, что однажды высадил в тебя шесть пуль. Он говорил, что ни один человек не выжил бы после такого. Говорил, что попал тебе в сердце. А ты встал и скрылся. Я хочу знать секрет твоей неуязвимости, Майки. И ты мне его раскроешь!       Самайн рассмеялся, но его смех мог слышать только Майкл. «До чего вы наивные, жалкие людишки!» - произнес Самайн.       - Если ты такой неуязвимый, значит и боль не чувствуешь? – продолжал Блэр. – Ты очень меня заинтересовал. Меркоф будет мной довольна. За тебя они меня озолотят! Но пока твои тайны скрыты за твоими безмолвными устами, я и мои люди будем проводить на тебе опыты! И я решил провести прямо сейчас свой первый опыт!       С этими словами Джереми ткнул окурком в его ключицу. Майкл не пошевелился, только с безразличием посмотрел, как Блэр давит об него окурок. У него даже палец на руке не дрогнул после такого. Блэр сильнее надавил и убрал окурок. На коже образовался маленький ожог, но никакой реакции со стороны Майкла не было. Глаза Джереми заблестели:       - Ты даже боль не чувствуешь? Уникально! Невероятно! Тогда не будем ждать и приступим ко второму опыту!       Помощники Блэра были заинтересованы не меньше, но не вмешивались, а просто молча наблюдали. Джереми этого маленького эксперимента показалось мало, и он захотел большего. Он достал пистолет и направил его на Майкла.       - Сэр, вы же не будете стрелять в него? – встревожился один из них.       - Именно это я и хочу сделать! – снял он пистолет с предохранителя.       - Сэр, может не стоит?       Джереми отвлекся:       - Ты испугался, что я могу его убить?       - Нет. Просто мы как-никак высоко в воздухе. Не хочется рисковать!       - Я хочу как можно скорее убедиться, что Майерс действительно такой, каким его описывал Лумис.       - Может нам просто лучше дождаться, когда мы прибудем на место?       - Мне надоело ждать! – нажал Джереми на курок и выстрелил Майклу в сердце.       Все прижались к своим местам, самолет чуть накренился и из кабины пилота вышел молодой парень.       - Что здесь происходит? – спросил он встревожено.       - Все в порядке! – невозмутимо ответил Джереми, не поворачиваясь к нему лицом. – Вернитесь на свое место.       Майкл уронил голову на грудь. Пуля пробила кость и застряла между ребер, но сердце все же задело. В прошлый раз, когда в него стреляли, он ничего не чувствовал. Сейчас он ощутил, какой холодной может быть пуля, и какую боль она может доставлять. Но он был жив. Самайн не позволял ему умереть, но в отместку за то, что тот не стал убивать Лидию, частично лишил его возможности не чувствовать боль. Джереми подошел к Майклу вплотную и, приложив ухо к скрытым за маской губами, прислушался к его дыханию. На лице этого мерзкого типа отразилась улыбка, когда он услышал, что Майкл дышит.       - Значит, Лумис не обманул! – сказал Джереми и повернулся лицом к своим помощникам.       Майкл поднял голову. Все присутствующие уставились на него, будто никогда ничего подобного не видели. Ни один человек не выживет после такого выстрела! Но Майкл был жив, и ему было больно. Он не кричал и не стонал, продолжая сохранять хладнокровие. Какой бы ни была эта боль, Самайн дает ему силы терпеть ее. Джереми спрятал пистолет и повторил:       - Лумис не обманул!       - Сэр, как он может быть жив, если вы ему попали в сердце? – осмелился спросить один из людей Блэра.       - Может, у него нет сердца?! – с сомнением произнес Блэр. – Проверим.       Он приложил руку к шее Майкла и нащупал пульс.       - Есть сердцебиение. Значит, он не бессердечный! – сказал Блэр. – Я буду сказочно богат!       Блэр налил себе еще виски, залпом выпил и строго обратился к своим людям:       - Вы знаете, что все строго конфиденциально! Ни один посторонний не должен знать о том, что происходит в Маунт-Мэссив. Последствия болтливости вы знаете! Дважды предупреждать не буду!       Никто спорить не стал, и притихли на своих местах. Блэр сел, снова довольно глядя на Майкла. Один из его людей все же осмелился заговорить:       - Сэр, может, стоит прикрыть его рану, а то он…       - А то он испачкает своей кровью мой самолет? – с насмешкой перебил его Блэр. – Или умрет от потери крови?       Джереми рассмеялся. Майкл смотрел на этого человека и слушал, как он смеется. Ему доставляет удовольствие причинять боль другим. Это очевидно! В этом весь Джереми Блэр – никакой совести, сострадания и раскаяния. Только деньги и власть. Самайн снова заговорил и сейчас шепчет, что за человек Джереми Блэр. Он высокомерный, жадный и коррумпированный сотрудник корпорации Меркоф, думающий только о прибыли, а помимо этого безжалостный, психопатический хитрец с садистскими наклонностями. Это он заставил однажды Лиду понервничать. Майкл был рад, что заставил тогда Лиду врезать ему. Реально неприятный тип, который не остановится ни перед чем. Самайн мог бы отметить его как свою жертву, но Хэллоуин миновал. Все, что может сейчас этот злой дух, так это просто не позволить умереть своему подопечному от ран, кровопотери и боли. Снова нужно ждать целый год, чтобы выйти пожинать плоды. Но Лида все еще жива, а это серьезное препятствие для него.

***

      Лида смогла наконец найти зацепку в этом сложном деле, за которую она уцепилась. Корпорация Меркоф и психлечебница Маунт-Мэссив. О них должна быть какая-то информация. Она включила компьютер и зашла в интернет. Сначала она ввела в поисковике слово «Меркоф».       Корпорация Меркоф – крупная транснациональная организация, которая занимается научными исследованиями и разработками. Основателями корпорации являются английский математик Алан Тьюринг и немецкий ученый Рудольф Вернике. Корпорация держит партнерство с лучшими умами мира, занимаясь всеми отраслями научного исследования, включая генную терапию, поведенческую психологию, информационную технологию и медицину. В 2009 году взялась инвестировать психиатрическую клинику Маунт-Мэссив.       На этом информация о Меркоф себя исчерпала. Этого ничтожно мало. Лида попыталась найти что-то о Маунт-Мэссив. История ее основания и кто там раньше заведовал, девушку не интересовала. Эта больница располагается в штате Колорадо в национальном заповеднике «Сан-Изабель»*(2). Лида с пятилетнего возраста живет в Денвере, но никогда не слышала, что в данном штате располагается такая больница. На карте она быстро ее нашла, но туда не ведет ни одна дорога. Это ей показалось странным, если учитывать, что Меркоф вроде как спонсирует эту больницу. Значит, она должна работать. Ведь Майкла повезли именно туда. Сам Блэр говорил об этом месте. Доктор Лумис перед уходом велел ей даже не думать о том, чтобы сунуться туда. Но почему? Если больница открыта, то туда должен быть доступ для простых людей, дабы иметь возможность проведать своих больных друзей или родных. Лида думала отправиться туда под видом благотворительного концерта для пациентов и работников больницы, но быстро поняла, что ей откажут. Блэру сообщат о ее намерении, и он прикажет не пускать. Вряд ли он забыл тот инцидент.       Девушка стучала пальцами по столу, думая, как можно туда проникнуть. Узнай Лумис о ее затее, то назвал бы дурой. В эту минуту девушка сама себя такой считала. Майклу она помочь не сможет, как бы этого ни хотела. Лида встала, силясь не заплакать от отчаяния. Все настолько плохо, что ничто не помогает успокоиться. Тут еще какая-то неприятная колющая боль в области сердца мешает сосредоточиться, а еще странное жжение в ключице, словно приложили что-то горячее. Она не придала этому значения. Все мысли были только о Майкле. Мысленно она спрашивала его: «Зачем ты позволил им схватить тебя?»       Майкл услышал ее мысли, но оставил без ответа. О нем она должна забыть. Он так решил. Его молчание Лида приняла тяжело. Как она ни пыталась держать себя в руках, слезы потекли из ее глаз вопреки воле. Девушка снова обратилась к нему: «Я хочу тебя спасти! Прошу тебя, дай мне подсказку!» Она знала, что он слышит ее мысли, но опять никакого ответа. «Зачем ты причиняешь мне боль?» - плакала она. Майкл снова ничего не ответил. Он чувствовал, что ей больно от его молчания, но решил держать свое подсознание под замком. Она должна держаться от него подальше. Тем более, когда над ним будут проводить опыты, ей не следует об этом знать. Пока самолет летит в Колорадо, Майкл мог только ждать и думать. Лумис наверняка ее предупредил не делать никаких глупостей. Она не глупая и поймет, что помочь своему другу детства не сможет. Майкл сам не хотел, чтобы она вытащила его из лап Маунт-Мэссив. Он отдалился от нее, чтобы не ломать ей жизнь. Нет, им не быть вместе. Слишком поздно для них двоих. Им двоим ничего, кроме воспоминаний, не остается. Ее чувства вряд ли когда-нибудь смогут угаснуть. Лида точно не сможет его разлюбить. Она по своей натуре однолюб (ее любовь с Джейсоном не в счет), и преданна возлюбленному. С тех пор, как она в детстве влюбилась в Майкла, ее любовь к нему не угасла, а стала еще сильнее. Потерявший надежду Майкл мог только попросить у нее прощенья, если бы не его одержимость. Он ведь не забыл, как Самайн, взяв его в свою власть, убивал людей. А ему ничего не оставалось, как все больше и больше погружаться в свое отчаяние после каждого убийства, что стало для этого ирландского демона пищей. Он хладнокровный убийца, который открывает охоту во время празднования Хэллоуина, когда Самайну требуется кровавая жертва. Майкл сам считал себя убийцей, хотя по своей воле никого не убивал. Его тело стало марионеткой в руках Самайна.       До самого штата Колорадо Джереми Блэр не сводил с Майкла глаз. Только когда самолет приземлился, Майкла поместили в бронированный грузовик и под охраной повезли в Маунт Мэссив. Джереми Блэр после недолгих разбирательств с таможней и властями, сел в свой дорогой джип и поехал следом за грузовиком. По бокам ехало две машины, и еще одна спереди. Многих людей удивило такое и они спрашивали, кого же везут в бронированном грузовике. Лучше им не знать. Однако на светофоре их остановила полиция и спросила:       - Кого вы везете?       Разбираться вышел Джереми Блэр. Он ответил невозмутимо:       - Мы везем Майкла Майерса, сэр! Власти штата передали его нам! Так что остаток своей жизни он проведет в Маунт-Мэссив.       Полицейский присвистнул:       - Самого Майкла Майерса везете? Покажите-ка!       Джереми торопился и в его планы не входило церемониться с полицейским, но чтобы не вызвать подозрений, он вел себя любезно:       - Конечно, сэр.       Он показал полицейскому документ с подписью губернатора о переводе Майкла Майерса в Маунт-Мэссив, а потом открыл грузовик и показал его самого.       - Попался он таки! – довольно произнес полицейский.       - Да, - произнес Блэр и, забрав документ, добавил: - А теперь нам надо ехать! Мы и так много времени потеряли!       - Хорошо, хорошо! Извините!       Полицейский откланялся и Блэр со своими людьми поехал дальше. Из груди Майкла не вынули пулю и дышать ему было больно. Если по приезду в Маунт-Мэссив у него не вынут пулю, то он будет вынужден сам это сделать в своей палате, если, конечно, его не привяжут к койке или не наденут смирительную рубашку. Помимо боли, он чувствовал, что устал и хочет есть. Если его будут морить голодом, то ему придется прибегнуть к своей астральной связи с Лидой и черпать силы из нее. Самайн вряд ли позаботится о его утомляемости и голоде. Ему не хотелось это признавать, но Майкл чувствовал, что сейчас сильно зависит от этого демона. Если над ним будут проводить опыты, то он, как обычный человек, их не вынесет. Зная, что проклятье держит его в своих силках, Майкл не сомневался, что все выдержит. А если от него захотят избавиться, то пусть попробуют.       Пока его везли, Майкл запоминал все повороты, какие были. У него хорошая память и запомнить дорогу, не глядя на нее, было не трудно. Но дальше дорога была явно лесная, если судить по ямам и буграм. Радио, что играло в грузовике, стало давать помехи. Любая мобильная связь здесь глушится. На несколько секунд машина остановилась, а потом поехала дальше. Снова остановились. Вооруженные люди, что сопровождали Майкла, вылезли первыми и, наставив на него свои автоматы, двое обычных охранников, вывезли каталку с привязанным к ней заключенным. Майкл, не поворачивая голову, глазами быстро осмотрелся. Он увидел перед собой огромное здание больницы, окруженное высоким забором, лесом и горами. Похоже, что это место находится далеко от жилых районов и городов. Это место сильно отличается от Смитс-Гроув, Майкл это понял, даже не побывав внутри. Здесь с ним точно не будут церемониться, если судить об их руководителе Джереми Блэр. Следует ждать побоев, издевательств, насмешек, унижений и болезненных опытов. Ни то, ни другое, ни третье его не пугало.       - Добро пожаловать в Маунт-Мэссив, Майки! – сказал Джереми Блэр. – Это маршрут в один конец! Отсюда нет возврата! Оставь надежду всякий, сюда входящий!*(3) Ха-ха-ха!       Он рассмеялся над своей шуткой и скомандовал:       - Везите его внутрь. Будем оформлять.       Они повезли его вперед. Майкл кинул беглый взгляд на темное небо. Сотрудники Маунт-Мэссив думают, что он отсюда не сможет сбежать. Они не на того напали. Демон в теле Майкла смеялся над их самонадеянностью. Только самому Майклу было не смешно. Были плохие предчувствия. И пока на него в главном холле больницы глазели как на диковинку, он чувствовал, что случится что-то страшное. Самайн не просто так смеется над местными людьми. Этот демон что-то знает, но не говорит. Следует ждать беды. Это лишь вопрос времени, а пока его ждут медицинские эксперименты, боль и крики местных безумцев. Вряд ли его будут держать в палате со всеми. Его поместят как можно дальше, скорее всего в тюремный блок, где держат более опасных пациентов и уголовников, которым терять нечего. Но ничего. Предчувствия Майкла никогда еще не подводили. Так что рано или поздно здесь случится настоящий кошмар.