Слишком всё понятно!

Лаура спряталась за дерево, которое служило входом в лабиринт. Чуть не крича от боли и сдерживая слёзы, она лицезрела следующую картину. Маша сидела на мягком кресле.. Её волосы были перевязаны чёрным бантом, которого с утра не было в её прическе, в глазах горела страсть, а на губах была темная помада..но не её, ибо Мария сегодня не красила губы. Грудь была бесстыдно открыта напоказ, отчего Лукиной стало ужасно внутри не по себе. С каждой рассмотренной деталью, боль становилась сильнее. Взгляд скользнул на стройные ножки Марии. Ноги были расставлены так широко, что глаза Лауры вмиг наполнились слезами. Это была не её Третьякова. Она выглядела сейчас слишком вызывающе и вульгарно. Похабно даже. Это уже был не Ангел, а сам дьявол. Волосы были спутаны, будто их терзали и не один раз. На самих ногах не было ничего. Обувь откинута на приличное расстояние, а руки удерживали голову той самой женщины. И она была между ног Маши. Рыжые короткие волосы дрожали, а Маша сильнее ее вдавливала в своё тело. Лаура скривилась от отвращения. Ей стало противно, что ещё три часа назад, она доставляла удовольствие Маше, а сейчас ей лижет, так называемая поэтесса, абсолютно не стесняясь, что они в саду. Лукина почувствовала долю ревности и ощутила, что сердце потихоньку превращается в ледяную глыбу. Стало так всё равно. Так ужасно на душе и одновременно нестерпимо больно. Эта боль рвалась из сердца и души, заглушая физическую. Лаура просто била рукой об дерево, раздирая нежную кожу в кровь. Плевать было на всё, главное она видела перед собой тот кошмар, который ей снился когда-то во снах. Ей казалось, что она сходила с ума. К ней подлетел Роман и увидел происходящее. Переключил взгляд на Третьякову, которая уже кончала, откинувшись на спинку кресла. Маша открывает глаза и видит Лауру у дерева в крови. Та просто силой долбит руками. Но Маша не оттолкнула голову Олимпиады, она лишь дёрнулась ещё и кончила шепча: -Моя Лаура. Лукина уже кричала. Упав на колени она громко орала в землю, а Рома пытался ее оттащить от дерева, чтобы она не натворила с собой ещё чего. Сердце просто готово было разорваться. Лукиной хотелось одного.. закрыть глаза и не видеть всего того ужаса, что она сейчас лицезрела. -Рома, выдавила она из себя. Не подпускай Марию Владимировну к моему кабинету. Я не хочу ее видеть. -Понял..тихо ответил охранник. Мария вальяжно встала с кресла и глянула на женщину возле себя. Та вставая с колен, вытерла губы рукой и усмехнулась. -А ты вкусная. -Рот свой закрой, разозлилась Третьякова. -Маш, ты только что на глазах своей подруге, ей же изменила со мной. Она никогда тебя не простит, но место в проекте ты получила. Олимпиада Митрофановна поспешно оделась и помахала ручкой на прощание. Маша осталась стоять около кресла. По ногам стекали остатки "страсти", а внутри было чувство стервы. Она вспомнила, как Лаура кричала в землю. Она никогда ее не видела. Ей было настолько больно, что она не могла даже описать это литературными словами. Тем временем Лаура была в своём кабинете. Везде были разбросаны бумажки, которые она рвала и кидала по комнате. На столе огурцы, колбаса и три бутылки водки. -Сегодня ты нажрёшься, Альбертовна, мелькнуло у неё в голове. Тебя же трахнули, как дуру и кинули. Ты дура! ругала себя Лаура. Позволила этой девке тебя соблазнить, а в итоге она занимается этим в саду с левой бабой. Водка полилась в стакан. В руке колбаса. В глазах невероятная тоска и разочарование. Откусив кусочек колбасы, стала заливать в себя белую жидкость, которая обжигала горло. В мозг ударил градус алкоголя. Тело расслабилось и стало хорошо. Лукина налила себе ещё. Сейчас ей хотелось одного.. напиться и больше ни о чём не думать. Просто лечь на пол и уснуть крепким сном и делать вид, что этого не будет. А не получается..в голове лицо ее Маши. Она такая нежная и вот..картинка сменяется. В голове Лауры, она уже кончает, прижимая к себе рыжую голову поэтессы. Лукина взвыла от боли, поцарапав руку об пол. Кровь хлынула на половицы, капая через щели. Было пусто, одиноко и противно. Противно всё понимать и быть в дееспособности. Шатаясь, брюнетка перебралась на диван и чертыхаясь, стаскивала с себя пиджак, который уже можно было выжимать от крови. -Твою мать..чтобы тебя, выругалась директриса. Кое-как нащупала кнопку у дивана. Звонок..и тишина. Снова звонок. -Лау..Идиот, прервала Лукина охранника. Иди в кабинет ко мне, я тут кровью истекаю. Не вздумай этой, говорить что я тут, ты понял? Не дождавшись ответа, сбросила звонок. Маша не торопилась к Лауре.. Она понимала, что натворила. Бродив по ночному саду, она ела яблоко и не знала, что ей делать. С одной стороны, хотелось побежать к Лауре и обнять, а с другой она понимала, что та оттолкнет ее и даже не захочет говорить с ней. Звонок на телефон.. Звонила мать Лауры. Мария поняла, что каким-то образом, держит в руках телефон Лукиной. Она даже не помнила, как он оказался у нее. -Д.дд..да, дрожащий голос Маши. -Лаурик, ты где сейчас? голос мамы удивил Марию. Он был молодым и звонким. -Здравствуйте, вы извините Лаура сейчас не может подойти.. -А кто это? голос стал потише. -Это её коллега по работе , Мария Третьякова. -Маша? а, я вас знаю.. Лаура много что рассказывает о вас. Когда она подойдёт? -Она занята, потом вам перезвонит. -Вы что поругались? мать словно чувствовала эмоции. -Нет, соврала Маша. Она вам сама перезвонит, когда сможет. -Ладно, тогда до свидания. Маша заблокировала экран опустилась на холодную землю. Две девушки плакали. Одна на холодной земле, другая в кабинете. Их сердца казалось были разбиты навсегда, но мы то знаем ..что это не так.